КАЖДОМУ СВОЁ
Новогодние праздники в тоннельном отряде №3 Ленметростоя, по традиции, начинались 27 декабря и заканчивались 5-7 января.
Это не было затянувшимися проводами и встречей годов за одним и тем же столом. Просто, начиная с 27 декабря, в нашу организацию поступало 30 и более пригласительных билетов на Новогоднюю ночь, определенного числа, от предприятий с сугубо женским коллективом; «Возрождение», «Володарского», «Урицкого», «Звёздочка» - всех и не упомнишь.
Судя по регулярным приглашениям на все крупные празднества и торжества года, наши тоннельщики зарекомендовали себя неплохо.
Для этого многого не требовалось; пей в меру, танцуй до упаду, пой, если слух и голос позволяют и, конечно же, отвечай любовью на любовь!
30декабря мы всегда устраивали торжество в своём родном коллективе, арендуя на вечер столовую или кафе; реже отмечали в нашем общежитии, на Благодатной 47.
Несмотря на то, что наша организация была в основном мужской и преимущественно из молодёжи, мы не оставались без женского внимания. В метростроевских общежитиях на Севастьянова 12 и Яковлева 5 проживало немало симпатичных девушек других подрядных организаций.
Если отбросить начальную официозность с коротким докладом и награждениями отличившихся, то праздник, сколько я помню, проходил по семейному; шумно и весело. Мне часто приходилось участвовать в организации и проведении таких вечеров.
В тот предновогодний вечер, мы отмечали в типовом, микрорайоновском кафе на втором этаже.
После всех приготовлений и оформления зала и столов распахнулись двери.
Я, со своими хорошими друзьями, заранее выбрал места за П-образным столом, чтобы был виден весь зал и, чтобы удобно было выходить из-за него во время танцев и перекуров.
Когда в дверях появились первые участники торжества и гости, я занял своё место рядом с Сашей Ш. и Володей З.
У меня была девушка из СМУ - ?, но она уехала на Новый год в Вологду к своим родителям. Не торчать же из-за этого в четырёх стенах общежития, когда все гуляют и веселятся?
Я сидел лицом к настежь открытым стеклянным дверям и смотрел на входящих.
Многие были знакомы по работе, но были и те, кого я видел впервые.
Вот вошёл Валера В., cо своей симпатичной женой Милой, а с ними светловолосая девушка. Она, с нескрываемым интересом смотрела во все стороны.
Троица остановилась перед застольем, выбирая себе места.
Валера, увидев нас, приветственно помахал нам рукой. Мила тоже пококетничала ручкой в наш адрес.
Я перевёл взгляд на незнакомку. Наши глаза встретились. Неожиданно девушка улыбнулась и кивнула мне в знак приветствия, как будто мы были с ней давно знакомы.
Я машинально ответил ей кивком.
Валера повёл их влево от нас. У самого стола, девушка повернулась в нашу сторону и, глядя прямо мне в глаза, вновь улыбнулась.
Для меня это было довольно приятным сюрпризом. Я подумал, что незнакомка, возможно, меня с кем-то спутала или Валера ей обо мне, чего-то наговорил, когда показывал наши общие фотки; мы ведь с ним часто в компаниях бывали.
Проводив симпатягу взглядом до выбранного ими места, я мечтательно подумал: «Надо будет с ней познакомиться во время танцев».
- Ну, что, узнал? – неожиданно сказал Сашка и толкнул меня локтем.
Его сощуренные глаза блестели, а улыбка расплылась по всему лицу, будто он узнал мою самую сокровенную тайну.
- Кого? – удивился я и повернулся в сторону двери. В неё продолжали входить гости, но среди них я не видел хранителя или хранительницу моих секретов.
Я в недоумении повернулся к другу.
Видя мою растерянность, он засмеялся.
- Это же Ирка из «Культуры» - Милкина подруга! Помнишь, 1 Мая мы у них на квартире отмечали?
Я почувствовал, как кровь хлынула мне в голову, а вместе с ней хлынули и воспоминания.
***
Валера успел жениться раньше всех. Он, с кареглазой, черноволосой красавицей – женой снимал комнату в 3х – комнатной квартире. в панельной девятиэтажке, в районе «Чёрной речки». Точно не помню.
После демонстрации 1Мая, он зашёл к нам в комнату и сказал, что его жена и её однокурсницы из института Культуры по этому поводу устраивают вечеринку у них дома, и просили его взять с собой, как они сказали: «Порядочных ребят для компании».
Кого как, а меня, на подобные мероприятия, уговаривать не надо было, особенно, если я туда попадал впервые, и меня мало кто там знал. В такой обстановке, я чувствовал себя, как рыба в воде. Я часто оказывался «темной лошадкой», (определение Валеры), и сполна брал заработанные призы и баллы. Правда, тут были и некоторые минусы. Это завистники, которые загодя преподносили себя на «голубом блюдечке с золотой каёмочкой», а в результате забега оказывались за чертой призёров. Они во всём винили меня, и даже (редко) навязывали конфликты на этапе или на финише, от которых я всегда уклонялся: «Ради бога, ты, сто раз прав!»
Итак, среди приглашённых порядочных ребят для компании Культурных девушек были сам Валера, я, Саша Ш., Витя С., Сергей Ф., и Игорь Щ.
Если не брать во внимание Сергея, то все остальные были душой любой компании – проверенно временем! Сережа тоже бывал на многих мероприятиях, но от него всегда несло карикатурным снобизмом и слепой гордыней, отчего он довольно часто попадал в глупые и смешные ситуации.
Для лучшего взаимопонимания между пролетариатом и будущей интеллигенцией, мы взяли с собой шампанского, сухого вина, водки, в предусмотренных опытом пропорциях, а так же средства от возможного умопомрачения в виде колбасы, шпротов, сыра и торта; как-никак, торжество! Но всё это было взято на потребу ненасытного тела. А для души, Валера и Игорь взяли свои гитары.
Они прекрасно играли и неплохо пели. Валеру тянуло на современную тематику от эстрады, включая и зарубежье, в переводе на русский язык. Игорь же силён был в бардовском жанре и в костровом репертуаре. У него даже нецензурные словечки мозаично вписывались в куплеты и припевы. В них никогда не ощущалось показной пошлости и примитивности. Чувствовалась мера и вкус.
Когда они брали в руки гитары, я искренне сожалел, что, когда-то бросил свою учёбу игры на этом великолепном инструменте.
Сережа тоже был музыкален от бога, точнее, он был меломаном. Гитара, правда, ему не давалась, хотя он брал её в руки, и она постоянно висела на стене в его комнате. Возможно это оттого, что он не обладал голосом, на который он претендовал в душе. Если большинство компании подхватывало в голос знакомый куплет или припев, то Сережа, не поднимая головы, что-то мурлыкал себе под нос.
По знанию зарубежной эстрады и по её коллекции в записях, он был «впереди общаги всей». Я часто ходил к нему за нужной записью или консультацией по музыкальному зарубежью и очень редко было, чтобы он не знал чего-то из мира современной эстрады.
На вечеринку, он взял с собой первоклассный магнитофон с подбором танцевальных мелодий. Это был его, всеми признанный, конёк!
Остальные же трое, включая и меня, должны были делить между собой роли массовиков – затейников, импровизаторов.
Когда мы собирались на вечеринку, и когда вышли из общежития и направились в метро, я не думал о распределении ролей, и не характеризовал каждого относительно остальных. Даже во время праздничного застолья, я никого не оценивал по каким-либо параметрам.
Всё это, нежданным образом, проявилось в ту предновогоднюю ночь и в последующие дни, уже Новых годов.
Когда мы, с пересадками, добрались до нужного дома и квартиры, солнце уже спряталось за ближайшими «панелями» однообразия жилых районов.
На пороге нас встретили очень радушно. Одна из девушек даже обняла и расцеловала в губы Игоря. Для меня это было неожиданным сюрпризом.
Я думал, что кроме Валеры мы явимся первомайским подарком от имени метростроевского пролетариата. Вышло же, что Игорь давно встречается с одной девушкой из студенческой компании и её зовут Галя.
За закрывшейся за нами дверью, я выяснил, что из обещанной компании прекрасного пола, в квартире находится всего четыре девушки. По разным причинам, «цветущий недостаток» не смог принять участие в определении «порядочности ребят» из иной сферы бытия.
Но на этом сюрпризы не окончились; по крайней мере, для меня.
Наш Витя С. сократил наши, точнее, мои попытки оценить свои возможности перед глазами оставшейся пары девушек. На кухне у плиты хлопотала его давняя знакомая, имя, которой, я автоматически забыл, едва узнав, что мне она «не светит» в этот вечер.
Я был в некотором замешательстве.
Походило на некий заговор, в который не был посвящён лишь я.
И так, Игорь с Галкой быстро уединились в комнату справа, Витя, не спеша, вразвалочку свернул налево в кухню.
Мы вошли в зал, где накрывали праздничный стол Валерина жена и одна свободная девушка на святую троицу свободных холостяков. Я был уверен, что с ней-то, никто из нас не был знаком.
Мила, на ходу, приветливо поздоровалась с нами и продолжила хлопотать у стола, будто между нами не было её мужа, но она в счёт не шла.
Моя последняя надежда, какое-то время рассматривала нас с некоторым интересом. Она немного уступала своей замужней подруге по точёным чертам лица и по улыбке, которую я ещё не видел на её губах, но, светло-русые волосы и широко открытые, серые глаза привлекли мой взгляд.
Сережа пошёл к противоположной стене за столом устанавливать магнитофон. Его конкурентные шансы, я не брал во внимание. За его показную (признаться, привлекательную для женского глаза), внешность и за инициалы, я его называл ФаСоНом. За несколько лет нашего знакомства, я ни разу не видел его с девушкой. Возможно, его женский идеал был так высок, что ни для кого из смертных он был недосягаем.
Саша же был для меня надёжным другом, но, после нескольких выпитых им стопок, ему уже трудно будет объяснить, что другу надо уступить не только «место в шлюпке и круг». И всё же, я знал, что, каким бы пьяным он не был, он ни за что не станет выпрашивать «уважения» к себе у меня. На это ушло много лет трезвого общения между нами и общих духовных интересов.
Сейчас же в нашем взаимоотношении с незнакомой девушкой, трезвого времени было в обрез.
«В конце - концов, - со вздохом подытожил я, - я приехал, просто отвлечься от трудовых будней. Да здравствует Мир, Май без Труда!»
Я уже собирался обратить свой любознательный взор на осмотр комнаты, как услышал слева от себя: - Хохол, не мылься. Ирка Серёгина.
Я повернулся в сторону говорившего.
Валерка ехидно улыбался. Ему понравилось, как он меня подловил, на мысли о девушке.
- Они ещё на 8 марта в институте познакомились, – добавил он.
Я перевёл взгляд на Сергея.
Тот с головой ушёл в музыкальные приготовления вечеринки и ничем не выдавал своего знакомства с Ирой. Та тоже хорошо конспирировала свои связи с новоявленной «тёмной лошадкой» из Благодатных конюшен.
Я ничего не мог понять толком.
У меня, невольно, мелькнула мысль, что окажись в квартире пятая девушка, то и она будет давней знакомой Саши.
Приняв очередную «стопку» душевного алкоголя, я глубоко вдохнул, а затем выдохнул.
Как ни странно, но мне вдруг стало легко и весело. С глаз, будто пелена спала.
Я вспомнил, что в стенах этого, гостеприимного дома, хотят видеть меня в лице «порядочного парня». И не более!
Я тут же предложил свою помощь Сергею, но он отказался от неё; не по адресу.
Мила же от моих услуг, по сервировке стола не отказалась.
Она весело отдавала необходимые распоряжения, всем троим, подошедшим к столу. Ира тоже подключилась в руководящие и направляющие силы пролетариата.
Вскоре вышли затворники.
Игорь подошёл к столу с гитарой и, со словами, что и без меня рук хватает, стал наигрывать хаотичны аккорды, как бы «разогревая» пальцы и кисти рук.
Галка пошла не то в кухню, не то в ванную комнату.
После окончательной раздачи всех ролей присутствующим на сцене, я окончательно расслабился.
Я заметил, что из окна этой комнаты никогда не увидишь красивого заката. Крыши, стены, стены, крыши! Плоскостная панорама. Даже седьмой этаж не спасает от удручающей картины. Зато голоса весенних птиц, проникают сквозь урбанизм соцстроя.
Как-то немного на лирику потянуло.
Весна, вечер, неплохая компания и предстоящее веселье для тела и души. Только ради этого стоило ехать в другой конец города.
- Ну, Хохол, состри, чего-нибудь! – с улыбкой, попросил Валерка.
Я его намёк понял. Мы давно дружили и понимали друг друга с полуслова.
Он, завуалировано от остальных, предложил мне, как бы невзначай, коснуться «высоких материй», и тем самым спровоцировать Сергея, Игоря и Виктора к дискуссии – спору. Главное, бросить камень в толпу, а дерущиеся всегда откликнутся на вызов.
Валерка хорошо знал, что вступая со мною в полемику, эту троицу никогда не интересовала тема спора. Для них, целью всей жизни, было прилюдно преодолеть планку, которой они считали меня.
Как-то в компании, Сережа, в запале спора, признался, что ему не хватает всего четырёх лет, чтобы догнать меня по интеллекту.
Если я сталкивался с оппонентами тет-а-тет, то сразу старался определить их на желание слушать… В противном случае, я оставался при своём мнении, а тему тут же сворачивал или менял.
Я пропустил Валерину просьбу мимо ушей и продолжил исполнять распоряжения прекрасных дам. Где-то глубоко в подсознании промелькнуло: «Ещё не вечер!»
Игорь, последний раз прошёлся по струнам и запел.
Валера взял свою гитару и подсел к нему.
Игорь в дуэте с ним переходил с первого голоса на второй. Сказывалось музыкальное образование и понимание вокальных возможностей другого исполнителя.
Валере не во всех песнях давался второй голос; срывался на высокие ноты.
Игорю всегда импонировало внимание публики, и он с душой отдавался исполнению песен под собственный аккомпанемент на гитаре. В дуэте или в хоре, он брал на себя дирижёрские функции и неплохо с этим справлялся.
Незаметно, раздвинутый стол был заставлен всем необходимым для первых тостов. Оставалась мелочёвка.
Солнце видимо скатилось за горизонт и забрало свой этюдник с закатными красками.
Комната погрузилась в слабые сумерки приближающихся белых ночей.
Свет не зажигали.
Слушая певцов и завершая сервировку, я инстинктивно поглядывал на Иру.
За час с лишним нашего пребывания у неё в гостях, я не заметил и намёка на, какое-либо внимание её к Сергею. Тот тоже не спешил афишировать свои права на девушку. Так в компании не ведут даже поссорившиеся супруги. Ну, да ладно, Suum cuique! Я имел в виду, странностей этого мира.
Только песня закончилась, Мила пригласила всех к столу. Она с мужем, Игорем и Галкой села справа по длине стола. Витя со своей незнакомкой, Саша и Ира расположились по левую сторону. Я хотел сесть рядом с Сашей, но Валера, на правах хозяина, усадил меня во главу стола, спиной к окну так, что я, в отличие от остальных, имел сумеречное преимущество на лице.
Сережа опять озадачил меня.
Вместо того, чтобы сесть, как можно ближе к своей девушке, он сел напротив меня, сославшись на то, что ему оттуда удобнее следить за магнитофоном и менять записи.
Помня об обещанной порядочности перед Культурными хозяйками дома, я для первого тоста налил себе вина. Сережа наполнил свой бокал шампанским. Остальные порядочные ребята предпочли водочку. Девушки составили компанию Сергею.
Валера, с наигранной серьёзностью, постучал вилкой по тарелке и объявил, что Николай Николаевич хочет произнести тост.
«Вот сволочь! - пронеслось в голове. - Я же никогда не любил произносить шаблонные речи по регламенту и заказу».
Толкнув его ногой под столом, я встал.
«Труд, Мир, Май», конечно же, способствовали нашему застолью. Но мы собрались за одним столом потому, что этого сами хотели.
Я произнёс первый тост за присутствующих, за весёлое настроение и за, что-то ещё сопутствующее этому торжеству.
Все выпили до дна, и лишь Сергей слегка пригубил бокал.
Я знал, что он не пьет, и не стал навязывать ему «уважение» к большинству.
Поставив стопки и бокалы, все принялись за закуску.
Когда вино проникло в мой желудок, я вспомнил, что не ел с утра.
Хмель слегка вскружила голову.
Я вновь посмотрел на Сергея и Иру, сидевших друг от друга через угол стола. Они, как и все, проголодались и не замечали соседей. Я же хотел есть, но не спешил набивать живот. Эту процедуру чревоугодия я всегда оставлял на финал любого банкета или вечеринки.
Слегка закусив, я наполнил свой бокал для следующего тоста и предложил сделать то же самое остальным. Порядочные ребята, охотно поддержали меня и наполнили свои стопки и бокалы хозяек.
Второй тост произнёс, сидящий по часовой стрелке от меня, Валера.
Я знал, что, после 3-4стопки, очередность выступающих нарушится. Степень опьянения будет брать своё слово в любой точке стола, уже без регламента, официозности и шаблонов.
Валера произнёс, не столько тост, сколько пожелание, в каждом случае, обращаясь, то к девушкам, то к нам. Я, признаться, не умею так говорить за столом, даже после нескольких бокалов.
Все с возгласами одобрения выпили и снова налегли на закуску.
С моего места, мне хорошо было видно, как заблестели глаза у присутствующих. Несмотря на сумеречное освещение, исходившего из большого окна, на щеках девушек заметно проявился румянец. В хаотичный перезвон вилок и ножей стал вплетаться гомон и смех.
После третьего или четвёртого тоста, Игорь включил в застольную программу анекдоты. А где анекдоты, там обязательно смех, шутки, забавные, почти анекдотические случаи. Веселье, ради которого мы сюда ехали, органично входило в свою колею.
Как ни странно, но вино, после первой удачной попытки опьянить, больше не разбирало меня. Для посаженного во главу стола, этого было явно мало. И всё же я не спешил события, надеясь на свой подвешенный язык.
Валера предложил выпить за присутствующих девушек, хотя в первом своём тосте, он уже их упоминал с любовью. Он одним глотком опустошил стопку, поставил её и пошёл к магнитофону. Увеличив громкость на половину, он вернулся к своей жене и увлёк её на свободное место для танца. За ним последовали все, за исключением Саши. Он, видимо, ещё не разогрелся для танцев.
После первого быстрого танца, Сергей поменял бабину. На другой бабине быстрый и медленный темп музыки и песен чередовались.
Когда зазвучала медленная мелодия в ритме танго, круг танцующих распался на три пары. Я и Саша вернулись к столу, Ира вышла из комнаты, а Сергей остался у магнитофона. Он отвернулся к стене лицом и танцевал или двигался в ритме музыки, не обращая ни на кого внимания.
По неписаному закону приличия, я имел возможность пригласить чужую девушку лишь после третьего танца, да и то, по обоюдному согласию пары.
Второй медленный танец пошёл по той же схеме, только Ира, не вышла в этот раз, а села за стол, на своё место.
Я вдруг почувствовал себя в дураках.
«Этот кретин танцует со своей тенью, а его девушка вынуждена пропускать драгоценные моменты вечера, весны, молодости! - пронеслось в голове, - И сам, ни гам, и другому не дам!»
Саша предложил выпить.
Я отказался.
Я нутром ощущал, что Ира горит от обиды, но проклятый этикет и Валерино предупреждение удерживали меня от порыва сердца.
Когда медленный танец сменился быстрым, я вышел к распавшимся парам и занял место в кругу, напротив невостребованной части компании. Во время танца, я поглядывал на неё, пытаясь заглянуть ей в душу, но сгустившийся сумрак мешал это сделать.
Третий заход медленной музыки заставил меня поволноваться.
Саша и Ира пошли к столу, я же остался в кругу танцующих пар в ожидании, что ФаСоН, вот-вот, повернётся лицом к прекрасной действительности жизни и пригласит её на танец. Увы, он по-прежнему шаманил над магнитофоном на пару со своей возлюбленной тенью.
Я направился к девушке и пригласил её на танец. Я видел, как заблестели у неё глаза. Я, думаю, что в этот момент она готова была меня расцеловать при всех. Мне так показалось.
Мы закружились с ней, думая каждый о своём.
По ходу движения, я посмотрел на другие пары. Им никакого дела не было до всех нас.
Саши не было за столом; видимо вышел.
Чокнутый ФаСоН, в паре с чёрной тенью так же отсутствовал, пребывая в своём ирреальном мире.
Ира склонила голову немного набок. Непослушные волосы соскользнули вперёд и закрыли собой половину её лица. Из-за сумрака и тени от волос, я не видел её глаз.
Я осторожно подхватил ниспадавшую прядь и хотел её отодвинуть в сторону, но, вдруг, Ира повернула голову в сторону моей открытой руки и коснулась щекой ладони.
Меня, как током пронзило! Я даже на мгновение замер.
Непослушные волосы вновь соскользнули, но уже с другой стороны лица.
Я чувствовал, как горела её щека, но не спешил убирать ладонь.
Она приподняла немного голову и заглянула мне в глаза. Зрачки её глаз расширились и казались невероятно большими, губы слегка приоткрыты.
Освободившейся рукой я обнял её и нежно прижал к себе. Она скрестила свои руки на моей шее и доверчиво положила свою головку мне на грудь.
«Э-э-э, Сережа! – пронеслось в голове, - Теперь ты можешь танцевать со своим магнитофоном, сколько тебе угодно. В объятиях с такой очаровательной Культурой, я и скворцов с наслаждением послушаю».
Для закрепления своего, просиявшего во тьме счастья, я коснулся губами горящей щеки, она только плотнее сжала мою шею. Вслед за первыми парами, мы с Ирой так же покинули бренный мир. Я желал, чтобы мелодия наша никогда не прерывалась, но она, неожиданно, резко оборвалась; так мне показалось. Не исключено, что это дело рук ФаСоНа. Ведь у него за спиной, в наглую обнимают и целуют его девушку. И, кто? Ненавистный Хохол!
Видел ли он, в самом деле, наше аморальное поведение или нутром почувствовал, это уже не имело никакого значения. «Suum cuique!» - Сереже, неожиданно, «забарахливший» магнитофон, а мне цветущая девушка!
Пока мы стояли в ожидании музыки, кто-то включил бра, висевшее на стене у входа в зал.
Все пошли к столу, и лишь Сергей склонился над магнитофоном.
Мне очень захотелось сесть рядом с ней, но для такой наглости, я был совершенно трезв. Во вновь сложившейся партии игры, вино невольно отпало.
Усадив слегка смущённую, но сияющую девушку на её место, я неохотно вернулся на своё. Когда я сел, Валера наклонился ко мне и тихо на ухо сказал: - Ну, ты и нахал! Не ожидал! – а затем, улыбнувшись, добавил. – Давай за это выпьем!
За что именно он предлагал выпить, я не совсем понял, но от искреннего предложения не отказался. Я попросил его налить и мне водки в пустовавшую возле меня стопку.
- Ого! – воскликнул он с улыбкой, - ты не перестаёшь меня удивлять!
Налив мне полную стопку, он загадочно хмыкнул. Затем встал, пошёл к другому концу стола и, бросив шкодливый взгляд на копошащегося у стены Сергея, налил тому водки прямо в бокал с шампанским.
Я перевёл взгляд на Иру. Она непонимающе смотрела на проказника. А тот вернулся на своё место, довольный своей проделкой. Его супруга наблюдала за происходящим с улыбкой.
Валера сел и позвал Сергея за стол, чтобы выпить до дна за прекрасных дам. Мне не терпелось поддержать моего друга. Сергей же неохотно пошёл к столу, явно чувствуя, что лишается или уже лишился этого дара Судьбы.
Едва чокнувшись, я одним махом вылил жгучую жидкость прямо в глотку и тут же сунул солёный помидор в рот. Высасывая из него нейтрализующий рассол, я смотрел на противоположный конец стола. Сергей никак не желал пить до дна наполненный до верха бокал. Порядочные ребята слева от меня, настойчиво торопили его совершить благородный поступок во имя присутствующих девушек. Им не терпелось увидеть после вина зрелище.
Сергей сделал большой глоток и тут же выплеснул его в бокал.
Все видевшие, как Валерка доливал ему водку, громко засмеялись. Ира едва сдерживала улыбку.
Оскорблённый Сергей, высказал своё негодование в общий адрес и пошёл выливать подкреплённую шипучку.
Валерка громче всех радовался своей выходке. Он даже не реагировал на лёгкие упрёки своей жены.
Сколько я помню, между ним и Сергеем «чёрная кошка» сновала без конца. До открытых конфликтов дело никогда не доходило, но и перемирие было условным – на время совместных мероприятий.
Я же никогда не опускался до английского юмора, но мой язык не раз провоцировал Сергея на открытую конфронтацию. В таких случаях, я поворачивался к нему лицом и, не шелохнувшись, смотрел в упор ему в глаза. Он же, доведённый до истерики, подбегал ко мне и в полуметре от меня, руганью, марионеточным подёргиванием конечностей выплёскивал свой гнев на невидимую стену, которую он не в силах был преодолеть так, как он был труслив.
Эти сцены всегда забавляли присутствующих, а мне давали дополнительную информацию по психологии индивидуума.
Стопка водки подействовала на меня сильнее, чем всё вино, выпитое мною за вечер, но этого было ещё маловато для предоставленного в моё распоряжение места во главе стола.
Я предложил наполнить бокалы и стопки и выпить ещё раз за наших Дам (я теперь имел право так сказать), но уже в своей интерпретации Валериного тоста.
Все весело поддержали мой тост, и лишь обиженный Сергей, что-то недовольное проворчал себе под нос и не поднял свой обновлённый бокал с шампанским. Он встал и пошёл к своему магнитофону.
Я выпил вторую стопку водки и услышал от Валеры похвалу: - Так бы сразу!
После очередной встречи взглядами с Ирой и выпитого, я почувствовал, что не зря занимаю столь почётное место за этим праздничным столом. То, чего хотел Валера в самом начале вечера, полилось из моих уст уже непрерывным потоком. Я так разошёлся, что не сразу вник в смысл слов смеющейся Милы.
Она вдруг предложила мне быть конферансье у них в институте, на каком-то ближайшем торжестве.
Я это воспринял, как похвалу и затравку на очередной юморной каламбур.
Серьёзность же этого предложения, я оценил гораздо позже, когда Валера передал мне программу предстоящего торжества и предварительный сценарий, с текстом моего выступления. Увы, этому помешала моя командировка в Ереван, совпавшая по времени с намеченным мероприятием.
На пике всеобщего веселья, вновь зазвучала музыка в быстром темпе. Все встали из-за стола и образовали круг, лишь Сергей, выпавший из компании, танцевал в гордом одиночестве перед своей ненаглядной тенью.
Неожиданно, Валера вытолкнул меня в центр круга.
Я воспринял его выходку, как знак Свыше. Не останавливаясь, в том же ритме танца, я направился прямо к Ире и протянул к ней обе руки. Она слегка смутилась, но охотно отозвалась на моё предложение танцевать со мною в кругу своих Культурных подруг и порядочных ребят. Я обхватил левой рукой Иру за талию, а правой поднял её левую руку на уровень лица и, не теряя темпа мелодии, повёл свою партнёршу по кругу.
Только теперь, при свете бра я мог рассмотреть сияющее лицо, едва знакомой, но такой близкой мне девушки.
Доверившись мне сполна, она немного прогнулась назад и слегка запрокинула голову. Непослушные волосы ниспадали ей за спину, открывая моему хмельному взору милое личико.
Быстрая мелодия сменилась медленной.
Круг распался.
Кто-то остался танцевать в паре, остальные пошли к столу и к двери.
Я на ходу отпустил её руку и обнял своё счастье. Ира положила обе руки мне на плечи, и мы плавно сменили ритм движений. Я неотрывно смотрел ей в глаза. Взгляд её сильно изменился со времени нашего знакомства. Она просто стала моей половиной.
- А ты красивая! – шепнул я ей на ухо.
Она вздрогнула всем телом. Щёки залились ярким румянцем. Веки невольно закрылись.
Это было прямое попадание в самое сердце девушки.
Её руки соскользнули с моих плеч за спину и крепко скрестились на шее. Теперь я был уверен, что в этот вечер нас уже никто не разлучит.
Музыка вновь неожиданно оборвалась, но это уже было не столь важно для нас.
Воодушевлённый таким успехом, я, как на крыльях, провожал свою партнёршу к столу, но, дойдя до него, крепко обнял её за талию и мы, бок о бок пошли мимо него из комнаты. Мы жаждали уединиться от всех, хотя бы на несколько минут.
В данной ситуации мне не надо было мудрить перед ней. Она сама повернула направо в тёмную кухню, где никого не было. Подойдя к окну, Ира повернулась ко мне. В темноте, я не видел её глаз, возможно, она их закрыла. Я обнял её и крепко прижал к своей груди. Ира, что-то прошептала и тут же прижалась своими губами к моим.
«Эх, Серега, Серега! Какой же ты дурак! – промелькнуло в опьянённой голове, - Сам Адам пожертвовал ради неё Раем и бессмертием!»
Ещё крепче прижимая к себе дрожащую девушку, я, на её поцелуи, спешно отвечал своими поцелуями. Я понимал, что если в безлюдном Эдеме нашим прародителям помешали насладиться чистой любовью, то в тесной квартирке, просто яблоку негде упасть от посторонних свидетелей.
Почему моя Ева выбрала кухню? Видимо она знала, что другие «кущи» уже кем-то заняты.
Я немного приподнял девушку и посадил на широкий подоконник. Чтобы не терять пьянящую близость со мною, она раздвинула ноги. Я опустил руки на ей на колени и по наружной стороне бёдер скользнул ими под юбку до самых ягодиц. Когда же мои пальцы проникли в трусики к прохладным полусферам, она просто в засос стала меня целовать. Отвечая ей взаимностью, я тыльной стороной ладоней спустил трусики до подоконника. Коснувшись его костяшками пальцев, я неожиданно ощутил зазор между плоскостью подоконника и её ягодицами. Ира локтями опёрлась на мои плечи и таким образом немного приподнялась. Воспользовавшись её инстинктивной помощью, я захватил согнутыми пальцами за края трусиков и потянул на себя. Моя нежданная первомайская любовь помогала мне в этом, интуитивно двигая ногами в нужный момент.
Я слышал, как громко стучит её сердце, но его любовный ритм всё же заглушался голосами ненужных нам свидетелей. Они проникали в наш заоблачный мир отовсюду.
«Только бы никто не вошёл сюда с проклятыми словами: «Да будет свет!» - несколько раз пронеслось в возбуждённом мозгу.
Я немного отодвинулся от своего суперприза, чтобы, растянутые до упора трусики, перекинуть через согнутые коленки.
- Эй, влюблённые! – словно удар в спину, услышал я Валеркин голос. - Мы уходим. Провожать будете?
Ира вздрогнула всем телом, будто её окатили ледяной водой.
Она резко оттолкнула меня, соскочила с подоконника и мигом вернула трусики на прежнее место.
«Вот идиот, - со вздохом сожаления, подумал я, - не мог подождать несколько минут!» Ведь без трусиков моя Культура была во сто крат соблазнительней, а главное – доступней!
Теряя сбитое напряжение в теле, я ещё пару раз глубоко вздохнул. За спиной я чувствовал, как Ира впопыхах поправляла юбку и причёску. Управившись, она взяла меня под руку и мы с ней вышли в прихожую.
Едва мы появились, как кто-то из компании включил свет. От яркой вспышки лампы я зажмурился на мгновение.
- Нам надо ещё к своим съездить. - сказала уже одетая Мила, обращаясь к Ире. - Ты с нами поедешь или дома останешься?
- Мы дома останемся! – выпалил я сходу, под общий смех стоявших в прихожей.
Я мгновенно сообразил, что Ира, наряду с другими студентками, снимает здесь либо комнату, либо место в одной из комнат квартиры и поспешил опередить её с нежелательным для меня ответом.
Она слегка дёрнула меня за руку.
Я повернулся к ней. Девушка смущённо улыбалась, но по её глазам я догадался, что сделал всё правильно, хотя и смешно.
Мила и Валера были уже одеты и ждали, когда оденутся Виктор и его, не запомнившаяся мне, девушка. Ожидая их выхода за дверь, я невольно думал о том, когда же остальные соберутся «к своим»? Не останутся же они ночевать в гостях?
Из оставшихся пока, меня смущал только обиженный и униженный Сережа. Ещё во время нашего с Ирой танца я понял, что у него с ней ничего серьёзного не было и быть не могло по его же вине. Почему тогда Валерка сказал мне, что это его девушка? Видимо ему захотелось интриг на званом вечере, а ревность всегда срабатывала, как сорванная чека.
Гораздо позднее Валера поведал, что на 8 марта Ира и Сергей были без пары, они станцевали несколько медленных танцев и, тому пришлось провожать девушку до общежития или сюда – на квартиру. В общем, холостое приличие мужского пола!
Уже за дверью Валера попросил нас с Ирой проследить за порядком в квартире.
Поцеловавшись на лестничной площадке после их ухода, мы с Ирой вернулись к застолью.
За столом о чём-то спорили Игорь и Саша. Игорь был очень серьёзен, а его оппонент через каждое слово смеялся. Напротив их сидела Галка. Она их не слушала. Чувствовалось, что она слегка перебрала, и ей было нехорошо. Наш же трезвенник по-прежнему был пленён своей тенью. Он один за всех отдувался на свободной сцене. Увы, никто этого не замечал и не ценил. Где-то в глубине души, мне было жаль его. Такая славная вечеринка, а у него на душе лишь осадок горечи от неё. Он и так был обижен на весь белый свет, а тут ему, как он считает, в душу плюнули.
Мы сели рядом с Галкой. Моё же везучее место во главе стола оказалось не у дел.
Завидев нас, Игорь обрадовался и потянулся за бутылкой водки. Я понял, что до нашего прихода ему никто не составлял компанию, а он пить в одиночку не любил.
Я налил себе половину стопки, Ире, по её просьбе, налил вина в бокал, едва покрыв дно – чисто символически. Я достиг своей цели, о которой даже не мечтал так, что не было смысла напиваться на ночь сказочную.
Мы выпили за всех присутствующих. Даже за Сергея выпили, хотя он вновь игнорировал наше приглашение поддержать тост.
Едва водка исчезла в глотке, Саша обратился ко мне со своим нерешенным с Игорем вопросом. В другом бы случае, я бы охотно включился в их спор. Но только не сегодня и не сейчас. Я ещё не закрепил свой успех, отчего любой спор мне казался глупой потерей драгоценного времени.
Я незаметно опустил левую руку под стол, положил её Ире на ногу выше колена и плавно провёл ею до самого живота. Она остановила мою руку, но не убрала. Юбка была слегка облегающей и не позволила моей ладони провалиться между ног.
Чтобы продолжить наслаждение от близости симпатичной студентки, я пригласил Иру на танец. Я уже был уверен, что у нас с ней впереди целая, бесконечная ночь, а может быть ещё и день. А пока надо было всячески поддерживать взыгравшую в нашей крови страсть. И ещё надо было, как можно скорее проводить оставшихся гостей по «своим домам».
Не обращая ни на кого внимания, не замечая яркого света в комнате, мы медленно двигались в такт музыки и целовались.
Ира, видимо, тоже строила свои планы в отношении меня, как в первые минуты нашего знакомства, так и на предстоящую ночь, отчего я всё более ощущал её интимную тягу ко мне и взаимопонимание от легчайшего прикосновения или взгляда.
Я точно не помню, сколько мелодий мы с ней кружили без остановки. Помню, что Сергей резко выключил магнитофон и стал лихорадочно сматывать провода от колонок. Тут только я заметил, что за столом сидел один Саша. Игоря с Галкой не было.
Когда мы остановились, Саша сказал, что им тоже пора оставить гостеприимный дом.
Из первой комнаты вышел Игорь. Из его слов я понял, что он остаётся с Галкой, и вышел в зал, чтобы простится с гостями, а заодно, выпить на посошок.
Я искренне был рад их уходу и даже попытался помочь Сергею поскорее собрать свой музыкальный реквизит, но Ира шепнула мне на ухо, что бы тот оставил нам магнитофон.
Я знал, что Сергей никому не доверял своих вещей, в особенности связанных с музыкой, а тут просит тот, кто «отбил» у всех на глазах его женщину…
Моя просьба прозвучала для него, как оскорбление. Он наотрез отказал мне, заявив, что это очень дорогая и сложная в обращении вещь, а мы, мол, непременно сломаем её.
Обнимая за талию своё бесценное сокровище, мне хотелось поскорее закрыть за ними дверь и слушать только музыку её голоса и сердца. Но если женщина просит, то я должен был поиграть в джентльмена.
Я ответил ему, что с случае поломки заплачу полную стоимость.
Не желая слушать своего обидчика, Сергей начал молоть всякую ерунду; мол, ему очень дорога эта куча пластмассы.
Мне ничего не оставалось делать, как попытаться удовлетворить каприз возлюбленной двойной ценой.
Это так же не помогло.
Тут подошёл к нам уже одетый Саша.
- Ты просто злишься, что Хохол отбил у тебя девчонку, - напрямую выпалил он, - я сам заплачу тебе 400рублей, когда приедем в общагу.
Сергей не успел опомниться, как мой спаситель, обхватил его, поднял и вынес в коридор.
Я мгновенно запер за ними дверь, мысленно поблагодарив своего настоящего друга.
От нахлынувшего счастья, я крепко обнял Иру и в засос поцеловал её. Она в растерянности стояла и улыбалась.
Наконец-то мы остались одни. Игорь с Галкой в счёт не шли. В нашем распоряжении была трёхкомнатная квартира, где каждая из пар могла уединиться, не мешая, друг другу.
Игорь предложил пропустить по стопке. По такому случаю, я бы охотно поддержал бы его, но Ира отказалась от застолья, и я поспешил удалиться с ней в пустую комнату.
Едва закрыв за собой дверь, как Ира тут же обняла меня за шею и стала целовать в губы, щеки, глаза, шею. Покрывая моё лицо горячими поцелуями, она, что-то шептала, но я не мог разобрать, ни слова.
Я обнял её вокруг талии и, приподняв край кофты за спиной, плавно устремился руками к застёжкам бюстгальтера. Её тело всё дрожало.
Только крючки расцепились, как Ира, не отпуская меня из своих объятий, отступила назад в темноту комнаты.
После света, мои глаза ещё не совсем адаптировались в темноте комнаты, но я всё же различил слева от двери силуэты двух кроватей, мы стояли с ней возле ближней.
Ира отступила ещё на шаг. По её манящим движениям я догадался, что её кровать дальняя, а, может, она желала удалиться подальше от двери, за которой может притаиться любопытствующее ухо или глаз.
Я быстро опустил руки, подхватил её под ягодицы и, стараясь ни обо что не споткнуться, направился к дальней кровати. Поравнявшись с ней, я со всеми предосторожностями опустил своё сокровище на застланную постель. Ира не расцепляла рук и я, опираясь локтями на края заскрипевшей кровати, забрался коленями между раздвинутых ног. Только я оказался над ней, она тут же отпустила мою шею и, проскользнув руками у меня под мышками, сцепила их за спиной, стараясь сильно прижать меня к себе. Я протянул ноги, и в то же мгновенье ещё один замок из её ног замкнулся у меня сзади.
Впервые за, явно, затянувшуюся вечеринку, мы оказались одни, на целую вечность. Уже не надо было никого опасаться и спешить с раздеванием.
Я подцепил кофточку за нижнюю кромку и осторожно поднял её до самых плеч. Мешающий бюстгальтер то же отодвинул под завернутую кофту, поближе к горлу. Едва освободив девичью грудь от одежды, я тут же поймал губами правый сосок, а левый оказался в моей правой руке.
Ира вздрогнула всем телом и изогнулась мне навстречу. Я почувствовал, как волна изгиба перешла от спины к бёдрам, а замок из ног ещё плотнее прижал меня к её животу. Это была не вторая попытка восхождения на вершину блаженства, настоящий вертикальный взлёт! На кухонном подоконнике была лишь проверка на совместимость избранной, кем-то пары, для предстоящего покорения манящих вершин.
Пропустив через своё тело ещё несколько импульсов страсти, Ира расцепила руки и опустила их себе на грудь, ладонями ко мне. Я почувствовал, как её пальцы ищут пуговицы на моей рубашке и судорожно их расстегивают, сверху до низу.
Продолжая целовать то одну, то другую грудь, я слегка приподнялся на локтях, чтобы ей было доступно добраться, не только до последней пуговицы, а до ремня на брюках. Едва она распахнула полы моей рубахи, я тут же втянул живот в себя. Она ухватилась за пряжку и замерла на мгновение. Я подумал, что она решает, расстегнуть ли ей ремень или вначале проскользнуть своей ручкой в образовавшуюся щель, прямо ко мне в трусы.
Я тоже замер в ожидании. Мои глаза свыклись с темнотой или с улицы проникал невидимый источник света.
Я видел настороженное выражение Иркиного лица, будто она, к чему-то прислушивалась. Её глаза были широко открыты, но смотрели мимо меня, в потолок.
- Колян, вы уже спите или нет? – услышал я из темноты, чей-то голос.
Я ещё ничего не понял, а Ира, словно пружина мгновенно сжалась подо мною и резко оттолкнула меня. От неожиданности, я едва не свалился на пол.
Застыв в недоумении у неё между ног, я видел, как она судорожно опустила кофту на голую грудь и спешно одёргивала задранную до пояса юбку, стараясь поскорее скрыть свои белые трусики, так заметные в сумраке комнаты. У неё это не очень-то получалось так, как я продолжал сидеть на коленях у неё между ног, всё ещё не понимая, что происходит с моей возлюбленной и, чей это голос прозвучал у меня в мозгу.
Когда же Ире удалось опустить юбку она, словно кошка крутанулась на пружинной кровати и села на её край. Её испуганный взгляд был обращён в сторону двери.
Не меняя своей позы на кровати, я повернулся назад.
В настежь открытой двери, словно на старом холсте, вырисовывался силуэт невысокого мужчины, опёршегося локтём о косяк.
- Вы ещё не спите? – спросил он, как будто мы легли для приличия и ждали, когда же он нас об этом спросит. - Я хочу с вами выпить.
Это произошло так неожиданно, что я никак не мог сообразить, кто это и, что именно ему надо от нас. У меня же в мозгу было запрограммировано, что в Райком саду, кроме нас и нашего Создателя, никого не должно быть.
Я только собирался вкусить запретного плода из рук единственной женщины во всей вселенной, как услышал проклятое «Слово», пожелавшее и в этом случае оказаться «вначале».
Когда «Начало» повторило о своём низменном желании выпить на брудершафт, я, наконец, понял, что пребываю на грешной земле, в районе Чёрной речки, и что смотрит на нас пьяный и безразличный к происходящему в комнате, а может и во всём мире, Игорь Щ.
Я неохотно слез с кровати и посмотрел на Иру. Она лихорадочно поправляла растрепавшуюся причёску и искоса поглядывала из-за моего плеча на Ноевское порождение.
Игоря я знал не один год. Безобидный, компанейский, довольно азартный в играх и спорах, малый. Он слегка покачивался в проёме дверей. Чувствовалось, что он не желал нам мешать, а по-простецки искал себе собутыльника. У меня не возникло, ни чувства злобы, ни обиды – я ещё пребывал между Раем и Землёй.
- Мы уже давно спим и, тем более, не пьём вообще! – сказал я и направился к двери, чтобы поскорее закрыть её от непрошенного гостя.
- Ты же знаешь, я не пью один, – попытался он разжалобить нас.
- Извини, Игорь! Спокойной ночи!
Он отодвинулся чуть в сторону, и я потянул дверь на себя; она оказалась без замка и крючка.
Я, на всякий случай, выглянул за дверь и попросил стоявшего в раздумье Игоря, не беспокоить нас до утра. Он, что-то буркнул себе под нос и направился к неубранному столу.
Прикрыв поплотнее дверь, я вернулся к Ире. Она тихо сидела на краю кровати и о чём-то думала. Мне показалось, что в комнате, вроде немного посветлело или мои глаза свыклись с темнотой.
Я сел рядом с ней и обнял её. Она прижалась ко мне, но уже без райской пылкости и страсти. Появление нежелательного свидетеля подействовало на неё отрезвляюще.
Как и при первом нашем танце, я осторожно отодвинул пряди волос, и уже сам открытой ладонью прикоснулся к неостывшей щеке девушки. Ира повернула ко мне лицо. Глаза были широко открыты, но я ничего не мог в них прочесть так, как её голова вырисовывалась напротив тёмно-серого окна, да и в комнате по-прежнему царил мрак.
Пытаясь, всё же заглянуть моей Еве в глаза и в душу, я понял, что Сотворение Мира придется начинать сначала. Время ещё было в запасе.
Я поцеловал Иру в губы. Она ответила мне тем же.
Раскручивая поцелуйную прелюдию любви, я, невольно, краем уха, улавливал, как за дверью, под стопами злополучного «Слова» скрипел стул, а в его скучающих руках звенела посуда; видимо, оно само себе составило компанию или же нашло собутыльника из числа барабашек, домового и зелёных чёртиков.
Стараясь отвлечься на любви к доверившейся мне девушке, я левой рукой прижал к себе Иру, а правой, запустив её под кофту, стал гладить её живот, едва дотрагиваясь до горячей груди. Я не спешил клонить девушку навзничь, чувствуя некоторую скованность в её ответных действиях. Её тонкий слух улавливал все звуки за дверью и не очень им доверял.
Когда я стал целовать её шею, она откинула назад голову и задышала сильнее.
Я положил свою руку на левую грудь и почувствовал набирающие обороты сердца. Обхватив левой рукой за плечи девушки и, прильнув засосом к её губам, с проникновением своего языка к её игривому языку, я отпустил вздымающуюся от учащённого дыхания грудь и пустил руку по животу к юбке. У пояса, я почувствовал, как её живот втянулся, давая зелёный свет моим любовным устремлениям.
Продолжив игру языком и прижимая плотнее ладонь к дрожащему телу, я плавно скользнул ею к виденным мною белым трусикам.
Ира прижала зубами мой язык и обхватила обеими руками мою шею.
Моя рука, прогладив на своём пути жёсткий покров интимного места, упёрлась пальцами в сжатые плотно ноги. Я сильнее прижал девушку левой рукой к себе и немного наклонил её к подушке, ноги тут же дрогнули и раздвинулись до ширины юбки. Пальцы моей руки сжались лодочкой и нырнули к истоку неиссякаемого мира наслаждений.
Ира выпустила мой язык и, откинув сильно голову назад, тяжело задышала.
Я плавно опустил её на подушку и вслед за ней прижался всей грудью к её груди.
Почувствовав полную свободу действий между ног, указательный и безымянный пальцы соединились над невидимой бездной, затем плотно прижались к горячим, влажным створкам параллельного мира и раздвинули их до упора.
Я ощутил, как Ира попыталась раздвинуть ноги пошире, но юбка не позволила этого сделать. Средний палец благодарно нырнул во влажную пропасть на доступную глубину.
Ира вздрогнула всем телом и тихо застонала.
Я вдруг подумал, что нам надо было начинать именно с этого на кухонном подоконнике, а затем попытаться укрыться с ней в ванной, которая, возможно, была временно занята, кем-то и могла освободиться в нужный момент; она-то здесь живёт и ничего не ускользает от её хозяйского взора.
Едва мой дублёр успел сделать удачную разведку в неведомом мире, как Ира тут же расцепила руки на моей шее и лихорадочно устремила их к моим брюкам.
Я пока полусидел и полулежал, отчего ей было довольно трудно дотянуться до желаемого места на моём теле.
Не вынимая правой руки из её трусиков, я осторожно перекинул правую ногу через девушку и оказался на ней, упираясь левым локтем в постель, а коленями в край кровати.
Временные неудобства меня не смутили. Меня озадачивало то, что с меня через минуту снимут брюки и трусы, а моя любовь будет по-прежнему в трусиках и в юбке. Неравноправие!
Оперевшись понадёжнее в уголок кровати, я высвободил обе руки и засунул их под поясницу полулежащей девушки. Там нащупал крючок и молнию юбки. Ира же, расстегивая ремень и брюки, не забывала обо мне. Она выгнулась мостиком, и я легко расстегнул крючок и молнию. Юбка и брюки упали на пол синхронно. Оставалась самая малость, что разделяла наши тела во вселенной любви. Мы одновременно ухватились за резинки чужих трусов, чтобы через мгновение, наконец-то воссоединиться в подлунном мире для наслаждений.
- Николай, извини, что разбудил вас! - услышал я снова проклятое Слово, которое, по моему убеждению, разрушило, не только хаос и мрак небытия, но разнесло вдребезги вновь созданную Вселенную двоичной системы. - Мне почему-то не спиться.
От такой наглости и бесцеремонности говорившего, я просто оцепенел в самой нелепой позе. Моя, не состыковавшая половинка инстинктивно крутанулась на кровати вполоборота и мгновенно замоталась в покрывало не разобранной постели, только белые трусики мелькнули перед глазами.
Я вскочил на ноги, забыв про брюки, опутавшие мои ступни. Повернувшись в его сторону, я никак не мог сообразить, кто стоит на пороге и о чьём сне идёт речь.
- Хотите, я вам, что-нибудь сыграю на гитаре?
- Какая гитара? – очнулся я, - ты чокнулся, что ли? – крикнул я на Игоря, чувствуя, что ещё одно его слово, и я сорвусь. - Проваливай к своей Галке!
- Она спит, - со вздохом сожаления, сказал он.
- Вот и играй ей Грёзы Шумана, пока ещё дышит. – Выпалил я со злостью и стал выталкивать его из комнаты. Я накануне купил пластинку траурной музыки, на которой была запись грёз Шумана. В те минуты для этой парочки, я меньшего не желал.
«Галка, ночь, Галка!- пронеслось в мыслях, - где-то этот тандем мне уже мешал! Видимо давно это было. Забыл».
Проклиная Игоря вместе с его отключившейся подругой, я захлопнул за ним дверь в очередной раз и огляделся в поисках, чего-нибудь для засова в ручку двери. Рядом на тумбочке я заметил, не то рейку, не то линейку около 40 см. и сунул её в ручку двери. Она точно подошла; возможно, её для этого использовали.
Проверив дверь лёгким толчком, и убедившись, что она в этот раз отгородила нас от неприятных сюрпризов ночи, я вернулся к Ире. Она, не шевелясь, лежала на постели, словно её и не было.
Я обратил внимание на серую штриховку обстановки в комнате. Это значило, что рассвет не так далеко от Чёрной речки и у нас с Ирой осталось очень мало времени для наших Грёз.
- Я запер дверь на палку. - Почти шёпотом, сказал я, стараясь успокоить, не столько её, сколько себя самого.
Она не шелохнулась.
У моих ног лежали мои брюки и её юбка. Им то, никто не может помешать воссоединиться. Я тоже не стал их беспокоить.
Нам же с Ирой надо спешить. Мы ведь ещё не «согрешили», а Земля уже вторглась в наш райский уголок серым невежеством.
Стараясь избежать скрипа пружинной кровати, я не спеша лёг рядом девушкой. Она никак не отреагировала на мою близость, будто уснула беспробудным сном, пока я выталкивал из комнаты Игоря. Я повернулся к Ире лицом и обнял её левой рукой, только тогда она, как бы очнулась и повернулась ко мне лицом. Я поцеловал её в губы и сильнее прижал к себе. Ира ответила поцелуем, но не сразу, а выдержав паузу, видимо, она прислушивалась за тем, что происходит за ненадёжным запором двери.
- Дай и мне накрыться – прошептал я ей на ухо.
Она охотно откинула половину покрывала, которым укрылась от глаз непорядочного гостя с Благодатной 47. Я ухватил за край и потянул его на себя. Ира крутанулась вокруг своей оси в сторону стены, и оставшаяся половина покрывала полностью выскользнула из-под неё. Я тут же укрыл им нас обоих.
Так мы, с некоторым опозданием, возвели ещё одну защитную сферу от назойливого мира, который заполнял нашу эфемерную крепость предрассветной прорисовкой интерьера комнаты.
Я понимал, что время уже работает не на нас, да хмеля в жилах, и того меньше осталось. Тающая ночь израсходовала всё на приятные, но всё же второстепенные эпизоды основного сценария.
Поцеловав ещё раз лежащую на спине Иру, я левой рукой ухватил за край её трусиков и потянул их вниз. Она на мгновенье замерла, а затем обеими руками вцепилась в мою руку. Рука, самопроизвольно соскользнув с трусиков, оказалась у неё между ног. Я тут же развернул руку ладонью вниз и просунул её между ног, пока не упёрся пальцами в постель.
В этот раз Ира не раздвинула ноги, а, приподняв их в коленях, сжала ими мою руку.
- Подожди немного! – прошептала она на ухо.
На, какое-то мгновение, во мне возобладала порядочность, которую мы гарантировали во время приглашения. Я даже забыл, что мы так же гарантировали и взаимную любовь, что ценилась выше по значению.
Ира воспользовалась моим замешательством. Она быстро взяла мою пронырливую руку и перенесла её под кофту на свою грудь.
- Он ещё ходит у двери. – Прошептала она, прерывисто дыша мне в лицо.
Когда я запер, как мне казалось, накрепко дверь и тем более, когда мы укрылись под покрывалом, то я уже не видел иных препятствий к запретному плоду. Моя же прелестная искусительница, видимо, знала гораздо больше меня о снимаемой ею комнате и о своей подруге, дрыхнувшей в своей комнате.
Не снимая своей руки с груди над бьющимся сердцем девушки, я перекинул левую ногу ей между ног и, слегка согнув её в колене, подпёр ею снизу.
Ира обняла меня, крепко поцеловала в губы и прошептала: - Ещё секундочку подожди. Я прошу!
Я слегка ослабил ногу, но не вернул её на исходную позицию. Проникающий в комнату рассвет не давал времени на отступление. Находясь на взводе и ощущая ту же возбуждённость девушки, я, в данной ситуации, мог позволить себе только секунду быть порядочным мужчиной.
Не меняя основной позы своего тела, я лишь на мгновенье склонил голову к подушке, и прислушался к тому, что ещё сковывало мою любовь и мешает ей погрузиться в мир плотских наслаждений на грешной земле, по воле самого отца нашего. Из другого, параллельного мира послышались звуки гитары. Это Игорь, от бессонницы и скуки, решил пройтись по струнам для тех, кто уже проснулся и приготовился слушать его.
Я закрыл на мгновение глаза, чтобы уловить мотив мелодии, но, к моему удивлению, незнакомый наигрыш сменился неприятным ворчанием едва знакомого женского голоса.
Я открыл глаза и тут же закрыл их.
Незнакомая комната была освещена яркими лучами солнца и слепила белизной низкого потолка.
Я вновь открыл глаза.
Я лежал в чужой в чужой комнате, на чужой постели, а у меня на плече спала незнакомая девушка с ангельским спокойствием на лице. За закрытой дверью слышалась ругань женщины и виноватые возгласы мужчины.
В мыслях, невольно пронеслось, что мне это сниться; уж слишком всё фантастично выглядело для меня.
Я глубоко вздохнул, как бы пытаясь во сне распроститься со странным видением.
Девушка на моём плече, не растворилась в небытие. Она вздрогнула всем телом, затем открыла глаза и встретившись со мною взглядами озарила своё личико очаровательной улыбкой.
Только теперь, я понял, что не сплю, точнее, проспал самую завораживающую часть обещанного ночного представления, из мира вечных грёз молодёжи.
За дверью я узнал голоса Игоря и ненавистной мне Галки, по вине которых я вновь оказался на земле обетованной, всего лишь за неудавшуюся попытку совершить грех.
- С добрым утром, Коленька! – пропела Ира, с сияющей улыбкой и поцеловала меня в губы.
Я вспомнил бесконечную ночь любовных испытаний в мельчайших подробностях, но лишь до первых аккордов гитары.
Я покосился на дверь. Она была закрыта, но рейки в ручке не оказалось.
- Ты, чем-то озабочен, миленький мой? - проворковала девушка ангельским голоском, и ещё раз нежно прикоснулась к моим сухим губам, как бы благодаря меня за прошедшую ночь. Её серые глаза просто искрились от непонятного мне счастья.
«О – ба - на! – протянул я про себя, - …Миленький ты мой, возьми меня с собой! Там в (к)Раю далёком,..»
Что-то я не припоминаю этой песни за столом.
«Миленький, так миленький!» - прервал я свои размышления.
Я инстинктивно прижал её к себе и хотел ответить поцелуем вежливости, но неожиданно вздрогнул всем телом от ещё одной загадки.
Ира была без кофты. Она висела рядом с моей рубашкой у нашего изголовья.
«Не могли же мы, словно лунатики, снять эти вещи во сне? – мелькнуло у меня в опустошённой голове.
При этих мыслях, моя рука невольно соскользнула с её плеча и опустилась под покрывалом до её бёдер. От руки по всему телу пробежал ток. Ира лежала со мною, в чём мать родила.
Я вчера потратил уйму драгоценного времени, чтобы, хоть частично, обнажить, распаковать свой подарок Свыше. А тут, как при сотворении мира, она рядом со мною, близкая и сияющая, будто я сделал её самой счастливой женщиной на всём белом свете.
Поймав мой недоумённый взгляд, Ира загадочно улыбнулась.
Как тут было не удивляться, когда я понял, что и я лежу совершенно голый. Гремучая смесь вина и водки сыграли со мною злую шутку. Да и ругающаяся парочка за дверью тоже виновна в пропуске моей памяти.
Всё указывало на то, что я не уснул под звуки злополучной гитары, а вот память наотрез отказывается воспроизвести на просмотр последнюю запись. Спросить же Иру, я не решаюсь.
По преобразившемуся за ночь поведению девушки, я понял, что в затемнённых кадрах, я показал своё красноречие и прочее, не только на вечеринке. Вот только бы узнать, как далеко меня занесло?
С Раем в шалаше, я ещё мог согласиться; чего не наобещаешь в пылу страстей!
Меня же волновал вопрос: « А не собирается ли воркующая пташка вить гнёздышко для наших будущих птенчиков из-за моей неосмотрительной порядочности?»
Мне никак не хотелось гнездиться по-вороньи, в общаге.
Вон, мой друг Виталя, по-пьяне «женился», и теперь ютится с женой и ребёнком в комнате, где уже проживает аналогичная семейка, отделяемая от них простынками во всю длину совместного «шалаша».
Надеюсь, что, находясь до пробуждения на автопилоте, я оставался, мудр и осторожен.
С этими успокаивающими мыслями, я снова обнял осчастливленную девушку и, целуя её, положил навзничь.
Почувствовав на себе желанного голого мужчину, в ней сработал извечный инстинкт. Она обняла меня и крепко прижала к себе. Её колени разошлись в стороны и двинулись вверх, расширяя место между ног для моих объёмов бёдер.
Но в последний момент она замерла, а затем протянула ноги вдоль моего тела.
- Не надо, Коленька, на сегодня хватит, - прошептала она мне на ухо. – Мне спешить надо. Вечером встретимся. Хорошо?
Я не отступил.
- Дверь не заперта, видишь? – попыталась она остудить мой проснувшийся пыл.
Упоминание о двери в ярко освещённой комнате, в придачу, обещанный на сегодня вечер, подействовали на меня отрезвляюще.
Я неохотно разжал свои объятия до вечера.
Мы договорились с Ирой, что я зайду к ней под вечер, и мы поедем ко мне на Благодатную 47 к.94.
***
Первомайская ночь, с загадочным финалом, пронеслась в моей памяти, будто она прошла сегодня.
Увы, в следующий вечер, по каким-то причинам, мы встретиться не смогли. Затем я вторично улетел в командировку в Ереван. По возвращению, я не искал с Ирой встречи так, как познакомился с другой очень миловидной девушкой из Вологды.
Я задумчиво посмотрел в сторону хранительницы моей тайны. Она, видимо, почувствовала мой взгляд, и повернулась в мою сторону. В её серых глазах, я уловил тот самый блеск, который был у неё в то самое майское утро.
Я радостно улыбнулся и приветливо кивнул головой. Она заулыбалась.
Я понял, что в эту предновогоднюю ночь, никто не посмеет открыть дверь моей комнаты, куда мы с ней не могли попасть с мая месяца.
SUUM CUIQUE!!!