Тараканье пойло

Степан по молодости запивался. И по поводу пил до беспамятства, да, и без повода. Лишь бы было, что пить. Именно, что. И всякую дрянь, давясь, с трудом сдерживая рвотные позывы, вливали в себя мужики, называвшиеся Степановыми друзьями.

Брага, что вымаливали в долг у противной, сварливой бабищи Матадорихи, считалась пойлом первой категории. Забирало то пойло просто дерзновенно. Пару стаканов накатит клиент, и, будто и не стоял никогда на ногах. Крепка Матадорихина брага. Крепка.

Правда, шарабан раскалывается, после того, как очухаешься, - просто хоть застрелись. Но, тут уж терпеть надо. Трудности.

Однажды прибежали друзья, аж давятся от радости, слова произнести не могут. В кулаке что-то протягивают Степану. Тот заволновался, помог кулак разжать, а там, - две десятки, мятые, еле живые.

Степан десятки разгладил на коленке, приосанился. Не с пустыми руками за брагой, - с денежками. Гордость наружу просится.

Ступил на порог, костяшкой пальца уверенно в стекло брякнул.

Из-за двери выглянула девчушка, - дочка Матадорихи:

- Чего вам?

Степан чуть опешил, потрогал десятки в кармане:

- Что значит, чего? Мать давай сюда. Отовариваться будем.

- Нет её. В район, за сахаром уехала.
Девчушка юркнула за дверь, клацнул увесистый засов. За воротами переминались, что-то бубнили товарищи. Ждали.

Степан потоптался на крылечке, пытаясь что-то придумать, снова брякнул в стекло. Из-за двери голос:

- Мамка сказала ничего не давать. Сказала, хОдите и хОдите, алкаши проклятые. Что толку с вас нет, всё в долг. Сказала гнать.

- Погоди, красавица, мы сегодня с деньгами! Будь ласка, налей полторашку.

Девчонка снова приоткрыла дверь, высунула голову:

- Покажите деньги.

Степан выловил из кармана десятки и гордо протянул их юной торговке брагой.

- Ладно, за деньги налью. Мамка сказала, что клиента негоже терять. За деньги налью.

Через какое-то время девчушка вытащила пластиковую бутылку, заполненную мутной жидкостью неопределённого цвета. В другой руке держала металлический баллончик с дихлофосом. С боку, на баллоне, крупно нарисован перевернувшийся на спину таракан. Всё это протянула Степану:

- Сами пшикните дихлофосу-то, а то я не знаю сколько надо. Мамка говорит: для кайфа.

У Степана челюсть отвалилась от такого предложения. Вот от чего голова-то болит после бражки. От кайфа.

Пшикать не стал, отстранился. Но таракан, гадский, полёживающий на спине, часто виделся Степану.  Даже наяву.

А.Томилов.  2012