- Что же дальше было с Мариэт? Она осталась с Клаусом? - спросил Дэн, внимательно слушавший легенду.
Незаметно приблизился вечер. Тени, лежавшие на траве стали длиннее, а солнечные лучи оставляющие светлые блики на развалинах старого замка, грели уже не так сильно.
- Да, она осталась с любимым, - ответила Эмили. - Уговоры Клауса и его старого отца не помогли. Девушка твёрдо стояла на своём. И её оставили в замке.
Через некоторое время Клаус отвез ее в соседний город, и там они обвенчались. Путь был не близкий, но выбора у молодых не было. Венчаться в родном городе Мариэт они не могли.
В тот же вечер Клаус подарил Мариэт большой красный рубин в серебряной оправе. Он осторожно надел его на шею жены и поцеловал Мариэт.
- Мы будем бороться, Мари, - сказал ей Клаус. - Я найду способ, как снять это проклятие. Обязательно найду, и ты не умрешь. Не бойся, милая.
Мариэт грустно улыбнулась ему, но в её синих глазах светилось счастье.
- Я совсем не боюсь, Клаус, - ответила она. - Я не боюсь.
И Мариэт действительно не боялась. А, может, просто не показывала виду. Но каждый прожитый день теперь неумолимо приближал её к роковому исходу. И Мариэт торопилась жить, ведь времени было отпущено так мало.
Через год у нее родилась дочь Энжел. У девочки были такие же красивые золотистые волосы, как у Мариэт и большие серые глаза, как у Клауса. И она действительно была похожа на маленького ангела.
Мариэт очень любила цветы. Перед замком она посадила клумбы с белыми и алыми розами, а вдоль его высокой каменной стены теперь росли кусты с красивым ярко-красным шиповником.
Однажды, Мариэт грустно сказала Клаусу, глядя на красивые яркие цветы шиповника.
- В тот день, когда они завянут, я умру.
Клаус обнял её, не зная, что ответить.
Ведь способ снять страшное проклятие он пока ещё так и не нашёл.
Но Клаус не оставлял надежду. Уже несколько раз он уезжал в родной город его матери, Тэи. Туда, где началась вся эта история. А Мариэт оставалась с дочкой в замке. Последний раз его не было около полутора месяцев, и Мариэт очень тосковала. Когда Клаус вернулся, по его расстроенному лицу, Мариэт сразу поняла, что способ снять проклятие он до сих пор не нашёл.
- Ничего не получается? - тихо спросила Мариэт.
- Да, - ответил Клаус. Он устало сел за стол в большом зале и поцеловал весело подбежавшую к нему дочку. - Прости меня, Мариэт. Я всё ещё не знаю, как тебе помочь. Но я не сдамся. На следующей неделе...
- Послушай, Клаус, - Мариэт села рядом и внимательно посмотрела мужу в глаза, - Не надо больше ничего искать.
- Что ты говоришь, Мари! - Клаус нахмурил брови.
- Не уезжай больше, - тихо ответила Мариэт, - Я прошу тебя, не уезжай. Мне так важен каждый день рядом с тобой.
Каждая минута. Потому что...
Клаус обнял её, на глазах выступили слёзы.
- Хорошо, Мари, - прошептал он, - Больше я от тебя никуда не уеду.
Он действительно никуда больше не уезжал и старался все свободное время проводить вместе с Мариэт. Энжел быстро подрастала и радовала родителей ангельской внешностью и бойким живым характером. И всё было хорошо, кроме одного. Мариэт приказала себе забыть об этом. Но как можно забыть о том, что совсем скоро тебе придётся умереть? И иногда, когда она смотрела на красивые красные цветы шиповника, на её глазах появлялись невольные слёзы.
"Если бы можно было остановить время", - часто думал Клаус. - Или если бы я мог отдать свою жизнь вместо жизни Мариэт..."
Но время шло, равнодушно отмеряя секунды, минуты, часы, дни, месяцы... Оно методично работало против них. Так прошло уже два с половиной года. А вот, на исходе был уже и третий год их совместной жизни.
Клаус становился всё мрачнее. Однажды вечером, подходя к воротам замка, он бросил взгляд на ярко-алые цветы шиповника, росшего у каменной стены. И похолодел.
Все цветы были увядшими и поникшими. Клаус почувствовал, как внутри у него всё оборвалось.
Он вбежал в замок. Большая зала была пуста, он пробежал её и ворвался в комнату, служившую спальней.
Мариэт сидела у кроватки их дочери. Она была очень бледной. Подняла на него большие синие глаза и улыбнулась.
- Энжел уже заснула, - тихо сказала Мариэт. - Я попрощалась с ней.
Клаус встал перед женой на колени и обнял её.
В горле стоял комок и мешал говорить.
- Весь шиповник завял, - только и смог сказать Клаус.
Мариэт нежно провела рукой по его волосам.
- Я знаю, любимый мой, - тихо прошептала она, - Я знала про шиповник ещё с самого утра. И я готова.
Клаус поднял голову и посмотрел ей в глаза.
В её взгляде была печаль... и много-много любви. И это делало печаль Мариэт почти невидимой, прозрачной. И какой-то светлой.
- Я не боюсь, Клаус, - сказала Мариэт. - Ведь это просто вопрос времени. Всё равно когда-то придётся умереть. Все люди смертны. Да... И я ни о чём не жалею. Ни о чём. Эти три года были самыми счастливыми в моей жизни.
Клаус взял её за руку. Она показалась ему совсем холодной.
- Время... уходит, - с каким-то усилием прошептала Мариэт, - У меня его осталось совсем немного. Но я надеюсь, что успею...
- О чем ты говоришь, милая? - Клаус вопросительно посмотрел на неё. - Что ты хочешь успеть?
- Пойдём к морю, - просто ответила Мариэт, - Я хочу увидеть закат... и волны. Почувствовать ветер на своём лице. И чтобы рядом был ты.
- Конечно, пойдем, милая, - ответил Клаус, - пойдем.
А за Энжел, если что, присмотрит Мартин. Я его сейчас попрошу.
Мариэт слабела на глазах, и оставшуюся часть пути до морского побережья Клаусу пришлось нести её на руках.
Она обняла его за шею, а он отвернулся в сторону, чтобы Мариэт не видела текущие по его лицу слёзы.
Они сидели вместе на золотистом, нагретом за день песке.
На берег с шипением набегали беспокойные пенящиеся волны. А в бездонном, распластавшемся над морем небе, медленно разливалась алая кровь заката. Багряный солнечный диск постепенно скрывался за линией горизонта. Клаус держал в своей ладони холодеющую руку Мариэт, а она сидела, тесно прижавшись к нему.
- Знаешь, Клаус, - вдруг сказала Мариэт тихим голосом, - Я благодарю Бога за то, что встретила тебя в этом мире. Это такое счастье.
- Если бы только можно было все изменить, - глухим голосом ответил Клаус, - Мари, я хочу умереть вместе с тобой.
Мариэт прижала палец к его губам.
- Не говори так, - она слегка нахмурила брови, - ты нужен Энжел. Кто же поможет ей вырасти? Кто расскажет ей обо мне?
В небе над ними, пронзительно вскрикнув, пролетела какая-то большая птица. И Клаус вспомнил тот день, когда впервые привез Мариэт к замку. Хрупкая напуганная девушка в свадебном платье. Но с твердым и смелым характером. И с большим сердцем, полным любви к нему. И которое сейчас должно было остановиться.
Он повернулся к Мариэт и обнял её.
- Я люблю тебя, Мари, - прошептал он.
- И я люблю тебя, Клаус... милый. Я... люблю... тебя, - последние слова она прошептала едва слышно.
Рука Мариэт, выскользнув из ладони Клауса, безжизненно упала на песок. Её губы посинели, а лицо стало совсем бледным. Пульс не прощупывался. Клаус понял, что Мариэт умерла.
И над пустынным морским побережьем раздался его крик, полный отчаяния и боли...
Клаус нёс Мариэт обратно в замок. Когда он подошёл к воротам, уже почти стемнело. Клаус положил тело жены на кровать и встал рядом с неё на колени. Лицо Мариэт было мертвенно-бледным. Но несмотря на это, ему казалось, что она просто спит. Разум отказывался принимать смерть жены. Собственное сердце стучало сильно и громко. Его удары отдавались высоко, где-то в горле. И теперь они были Клаусу ненавистны.
Потому что оно было живым. А сердце Мариэт остановилось навсегда.
Он не знал, что должен сделать. Да и делать что-то было уже поздно. Он просто стоял рядом, на коленях, держа Мариэт за её холодную безжизненную руку.
"Боже, сотвори чудо" - думал Клаус, - "Оживи её. Умоляю тебя. Верни ей жизнь. Услышь меня. Пусть Мариэт живёт. Она должна жить. Умоляю тебя, Господи!"
Все силы его души сосредоточились на этой единственной мысли.
"Оживи её, Господи!" - в последний раз мысленно крикнул Клаус. - Во имя нашей любви. Ведь любовь сильнее смерти. Верни ей жизнь!"
Клаус нагнулся и поцеловал Мариэт в губы. Долгим и нежным поцелуем. И вдруг, ему показалось, что её губы в ответ слегка дрогнули. И были они уже не такими холодными.
Не веря в происходящее, Клаус схватил её за руку...
и нащупал слабо бьющуюся жилку пульса. Веки Мариэт чуть шевельнулись, а мертвенно-бледная кожа слегка порозовела.
К её лицу постепенно приливала кровь.
Мариэт глубоко вздохнула и открыла свои большие голубые глаза.
- Она ожила? - спросил Дэн.
- Да, - ответила Эмили. - Сердце Мариэт вновь забилось. Её вернула к жизни любовь Клауса. Ведь настоящая любовь всегда сильнее смерти, правда?
- Я тоже так думаю, - улыбнулся Дэн. - Но что же с ними было дальше, Эм?
- Об их дальнейшей жизни легенда умалчивает, - весело ответила Эмили. - Но я думаю, что их жизнь была долгой и счастливой.
- И жили они долго и счастливо, и умерли в один день, - проговорил Дэн.
- Да-да, именно так! - воскликнула Эмили, вскакивая с большого камня, на котором сидела. - Знаешь, а давай вернёмся на побережье. Солнце уже садится, а ты ещё не видел, какие у нас красивые закаты.
- Пойдём, любимая, - ответил Дэн.
И они стали спускаться к морю.