Любовница.
Ник Трейси.
…Моим рукам-скитальцам дай патент
Обследовать весь этот континент;
Тебя я, как Америку, открою,
Смирю и заселю одним собою.
О мой трофей, награда из наград,
Империя моя, бесценный клад!
Джон Донн «На раздевание возлюбленной»
Я пытаюсь тебя простить. Я, правда, хочу это сделать, но подскажи мне как? Как ты мог? Как ты мог после всего того, что мы с тобой пережили? Мы были с тобой неразлучны десять лет шесть месяцев и четыре дня. Мы были вместе с тех пор, как ты подошел ко мне и погладил по лицу. Ты испытал ко мне влечение с первых секунд нашей встречи. Там, на канале Грибоедова среди шумной толпы туристов, в самом романтичном городе мира, ты полюбил меня без остатка. Ты обещал показать мне мир, ты сказал, что мы побываем на краю земли, что мы вместе, в обнимку насладимся закатом на мысе Рока, а потом проведем чудный вечер на звериной шкуре у камина с бокалом вина. Ты был так романтичен в те времена. И ты умел сдерживать обещания. Ты взял меня в Португалию в первую же нашу весну. Ты взял меня с собой, не задумываясь о расходах, несмотря на то, что деньги тебе давались тяжелым трудом. Ты тратил на меня свои сбережения, которые откладывал долгие годы. Эти деньги ты хотел потратить на мечту и ты нашел её во мне.
Помнишь наши забавные ожидания в аэропорту? Ты взял меня к себе на коленки и мы вместе с тобой смеялись, глядя на неуклюжих детей, которые то и дело падали на влажном полу. Помнишь томных красоток с яркими, как у шлюх, губами ? Мы смотрели на них с презрением. Ты знал, что у тебя есть я, а у меня есть ты. Нам больше никто не был нужен.
Мы залезли в большущий самолет, в котором люди пахли счастьем и карамельными конфетами. Мы смотрели из круглого иллюминатора, как земля остается внизу, а вместе с ней и все заботы вчерашнего дня. Мы с тобой отдались полету. Ты удовлетворенно закрыл глаза и сжал меня крепче. Я до сих пор чувствую твои сильные руки на своем теле. Земля осталась внизу, а мы взмыли вверх. Мы поднимались все выше и выше, как пара ангелов в летающих креслах. Стройная стюардесса принесла нам шампанского и твои щеки вмиг порозовели. Ты не очень любил алкоголь. Больше всего на свете тебе нравился мой запах. И когда шампанское в бокале кончилось, ты тут же вдохнул мои ароматы. Облака сомкнулись под нами, мы больше не видели землю и в этот момент каждый из нас стал частичкой неба.
Каким великим кажется счастье, когда оглядываешься на него с перрона будущего. На краю земли нас встретила августовская жара и люди с кожей цвета кофе. Ты усадил меня на чемодан с колесиками и весело прокатил по горячему асфальту к заказному внедорожнику с открытым верхом. Мы взяли эту машину напрокат, чтобы добраться до края земли быстрее всех. Ты сел за руль, а меня усадил на сиденье рядом. Мы выехали со стоянки и устремились по ровному шоссе к голубой линии горизонта. По сторонам от нас вырастали нескончаемые величественные холмы с изящными акациями и бесконечными виноградниками. Ветер трепал твои темные волосы и по твоим чуть приподнятым уголкам губ читалось счастье. Мы предались любви на первой же стоянке у речки под сенью пробкового дуба. Ты был ласков и говорил мне нежные слова, которые не кончались. На закате мы увидели великий океан. Ты держал меня за плечо и, глядя на запад, рассказывал про то, что отсюда при желании можно увидеть Америку. И мне и впрямь казалось, что я вижу её. Этот далекий непонятный для нас континент с небоскребами и индейскими резервациями. Ты рассказывал мне о сотнях и тысячах отчаянных путешественников, искателях счастья, об авантюристах и сумасшедших, которых влекла отсюда чужая земля. Многие из них гибли по пути к мечте, многие тонули в пучинах беспощадного океана. И как нам было хорошо, что мы нашли друг друга! Как больно обо всем этом сейчас вспоминать. Но я хочу вспоминать. Я хочу, чтобы и ты вспомнил об этом. Не бросай меня, прошу тебя, не бросай…
Счастье заразило нас и нам хотелось увидеть весь мир. Еще не кончилась наша первая весна, как мы побывали на другом краю земли. Помнишь огромный Токио? Город, где люди живут повсюду. Город, похожий на конструктор «лего». Ты помнишь, как мы встали посреди неизвестной улочки, усаженной белоснежными магнолиями и розоватой сакурой? Ты смотрел на обилие этих цветков, похожих на дремлющих бабочек, сквозь которые с трудом пробивалось синее небо. Мы думали тогда, что попали в сказку. Голова кружилась от ароматов ириса и фиалок, а у маленького озера нас обдало прохладой кленовых листьев. Всё там словно произрастало из внутренностей Бога. Во всем чувствовалась душа неба. Я помню твои закрытые веки и лицо, обращенное к солнцу. Ты прошептал тогда, что счастлив. И мне нечего было к этому добавить.
Зачем ты забыл меня? Как ты мог? Вспомни те длинные горные переходы в невидимой стране Тибет. Вспомни те долгие дни и ночи, проведанные в Гималаях. Мы хотели увидеть то загадочное место на земле, где горы исчезают в небесах. Мы шли с тобой превознемогая усталость и боль в ногах. Мы были рядом и это придавало нам сил, чтобы не бросить всё, чтобы не повернуть назад. Ночью у костра ты рассказывал мне сказки. И эти сказки в Гималаях приобретали какое-то иное значение благодаря близости звезд. Мы засыпали в обнимку, зная, что утром нас разбудит доброе солнце. Мы шли к вершине вместе, бок о бок. И мы достигли той мистической точки, откуда видны подушки на покрывалах Зевса. Ты вскинул руки к небу и из тебя вырвался крик победителя. Этот крик до сих пор звучит в моих ушах. Как ты мог…
Как ты мог предать меня, после всех этих лет? После стольких бессонных ночей, что мы провели вместе? После тех бесконечных рассветов встреченных в измятой постели, которую мы делили напополам? Ты помнишь, как впервые оголил мою грудь? Я до сих пор ощущаю твои пальцы, разглаживающие мои упругие нежности. Боже, каким ты был осторожным со мной. Как любил подставить свою колючую щеку к моему гладкому боку. Как изящно ты меня раздевал, чтобы познать снова и снова. Я никогда не забуду этих прикосновений. Я твоя навеки, твоя каждой точкой и запятой на своих белых телесах. Я буду любить тебя вечно, подлый предатель.
Ты все таки ушел к ней, к этой самодовольной кокетке. Она разлеглась на красном дереве, развратно раздвинув свое кожаное платье. И ты купился! Ты купился потому, что это был дорогой антикварный магазин в центре Лондона и тебя привлёк этот дешевый лоск аристократизма. Ты взял её с полки, как свою, а обо мне уже не вспомнил. Ты бросил меня под кровать, как ненужную вещь. Но я верю, когда-нибудь ты снова вспомнишь обо мне. Ты вспомнишь о всех тех чудных ярких днях, что провел со мной на вокзалах, в аэропортах, под тенью пальм или в узкой каюте сухогруза. Я верю, что ты вернешься ко мне. Не забывай меня, прошу. Хоть иногда возвращайся ко мне. Ты же знаешь, я навсегда останусь твой верной и любимой книгой.