Из года в год в районе не решается проблема краж из карманов (сумок) граждан.
По факту кражи денег в отдел ежедневно обращаются восемь-десять человек. В месяц - сотни.
Этому виду преступности нам стало трудно противостоять: город перестал выделять дополнительные силы, средства, технику, ссылаясь на «временную дыру в бюджете МВД».
На мою инициативу создать мобильное подразделение по борьбе с карманниками, руководство не отреагировало. Как будто предложение не поступало.
Мы, естественно, фиксируем количество потерпевших. А сколько людей в органы внутренних дел не заявляют, обнаружив порезанную сумку или отсутствие в кармане кошелька? Думаю, это цифра внушительная. Именно она даёт повод верхам к самоуспокоенности: нет человека, нет проблемы.
Для сведения читателей: на территории СНГ воры делятся на «масть» в зависимости от «специализации»:
БАНОВОЙ, БАНЩИК – вокзальный вор.
БАРСЕТОЧНИК – вор, совершающий кражи из автомобилей.
БАЧКИСТ, СЪЕМЩИК – вор, совершающий кражи часов с рук и из карманов.
ВЕРТИЛЬЩИК – вор, совершающий кражи ручной клади.
ВОЛЫНЩИК – карманный вор, умышленно затевающий ссору с жертвой для облегчения кражи.
ГАСТРОЛЕР, ЗАЛЕТНЫЙ – вор, выезжающий в другие города для преступлений.
ГЛУХАРЬ – вор, обирающий пьяных.
ГОНШИ – карманные воры, совершающие кражи в общественном транспорте.
ДЕРБАНЩИК, РВАЧ – вор, выхватывающий вещи из рук жертвы и срывающийся бегством.
ДУБИЛО (ДУБЛО) – вор, специализирующийся на кражах из хозяйственных сумок и авосек (самый презираемый среди карманников вор).
ДУРКОВЕД – вор, совершающий кражи из дамских сумочек.
КАРМЕН – карманная воровка-цыганка.
КРАСНУШНИК – вор, совершающий кражи из товарных вагонов.
КРОТ, МЫШЬ – карманный вор, совершающий кражи в метро.
МАРШРУТНИК, ТРАНСПОРТНИК – карманный вор, совершающий кражи в общественном транспорте.
МЕНЯЛА – магазинный вор, совершающий кражу при размене крупных купюр у кассы.
МОЙЩИК – вор, использующий при карманных кражах мойку (бритву).
МУРАВЕЙ – карманный вор-подросток.
МУРКА – карманная воровка.
ПОДКЛАДЧИК – вор, совершающий кражи путем подмены чемодана.
ПОЕЗДУШНИК – вор, совершающий кражи из вагонов и товарных поездов.
ПИСАКА, ХУДОЖНИК – 1. Карманный вор, совершающий кражи с разрезанием одежды жертвы. 2. Карманный вор высокой квалификации.
ПИСАТЕЛЬ – вор, срезающий женские сумочки.
ПОСАДЧИК – карманный вор, совершающий кражи во время посадки пассажиров в городской транспорт.
РЫБАК – вор, совершающий кражи у отдыхающих на пляже.
ТЫРЩИК – вор-карманник, отвлекающий внимание жертвы.
УГЛОВОРОТ – вор, совершающий кражи чемоданов на вокзалах и в поездах.
ЩИПАЧ – карманный вор.
Вот сколько тварей ежедневно зарятся на имущество честных людей.
На днях в дверь моего кабинета кто-то постучал. Услышав: «Открыто», - в нее просунулась черноволосая голова, которая произнесла: « Разрэшитэ захадыть?»
- Входи, - сказал я.
Порог комнаты переступил мужчина лет тридцати восьми. Крупный нос, усы, акцент безошибочно указывали на его место жительства – Грузию.
- Чхеидзе... Малхаз, - представился он. – Я к вам сразу из аэропорта. У мэня, начальник, возникла проблема. Большая проблема.
- Сначала садитесь, - ответил я, - скиньте пальто, шапку. А далее поговорим.
Пока Малхаз устраивался, многолетний опыт подсказывал мне, что он приехал по серьезному делу. Кавказцы редко обращаются в милицию, а по пустякам – никогда.
Чхеидзе, с присущим грузинам темпераментом, едва не крикнул:
-Хачу поговорить, - и не останавливаясь, начал тараторить, - в вашем городе я жил пять днэй. Позавчера улетел в Тбилиси, но сегодня вернулся назад. Если бизнесмен бросил дела, семью, не отдохнул, значит, в дорогу его позвало нечто сверхъестественное. Из дома я прихватил пять тысяч долларов, их отдам тому кто мнэ паможет.
Я терпеливо молчал. Гость должен выговориться, прежде чем приступит к изложению сути дела.
Малхаз продолжал:
- Начну все по- порядку, чтобы Вы историю поняли. Я прилетал в Ташкент помочь сестре Нанни. Год назад её муж умер. Перед смертью он просил меня забрать его семью в Грузию ... За пять днэй мнэ удалось успеть только продать машину зятя. Позавчера я улетел домой. Там, отдав дэньги в руки жены Тамары, попросил её спрятать их, как основу строительства будущего дома Нанни. Сам лёг на диван, отдохнуть. Через минуту из дальней комнаты послышался голос супруги. Она выла:
«Ой, мама! Малхаз заболел. Ой, дети, ваш папа заболел».- Я сбежал в гостиную. Увидев меня, жена запричитала ещё громче. Подошла встревоженная тётка, прибежал сын. А Тамара кричала: «Ой горе, горе, Малхаз заболе-е-л!»
Хотя визитёр говорил торопясь, волнуясь, его рассказ был понятен.
- Со слезами она обратилась к родне: «Он дал мне десять тысяч долларов, попросил их спрятать... Я развернула сверток, а там вот что, - и стала разбрасывать плотно уложенные листы бумаги. - Разве на это дом построишь? Ой, заболел наш дорогой Малхаз, ой заболе-ел». Так вот, начальник, Чхеидзе дал слово матери, поклялся Тамаре, детям, что не вернется в Грузию, пока не увидит артиста, заменившего дэньги на бумагу. Как и где произошло такое, понять нэ могу. Доллары мнэ вручил продавец комиссионного магазина. Других людей вокруг не было. Я засунул баксы во внутренний карман пальто, по дороге в аэропорт ни с кем не общался, ехал в такси, щупая свёрток. Итог ... бумага.
Малхаз умолк, недоуменно развёл руки, потом спросил:
- Вы понимаете, что означает слово мужчины? Поэтому, пять тысяч отдам тому, кто покажет ловкача, сумевшего провести столь тонкую комбинацию. А пока давай, дарагой, выпьем.
Гость раскрыл портфель-чемодан, и мгновенно уставил дастархан бутылками коньяка, пучками зелени, мандаринами.
Я стал объяснять, мол, в служебном кабинете спиртное не пью.
Последнего довода оказалось достаточно. Малхаз быстро сложил все обратно.
- Согласен, тут нельзя. Поедем в рэсторан. Там обсудим мою проблему.
-Хорошо, пошли. Оставьте пальто, шапку, портфель здесь...
- Нэт, нэт, портфель мнэ нужен, - засуетился Чхеидзе.
Я насилу затащил его в милицейскую столовую, и угостил изумительно приготовленным антрекотом.
Малхаз утолил голод, подкрутил усики, улыбнулся:
- Ладно, вечером моя очередь. Но имейте в виду, уважающий себя грузин на ночь кефир не пьёт, - и хлопнул по портфелю.
Наш разговор продолжился в кабинете.
- Где Вы купили авиабилет? – меня интересовали даже малейшие подробности пребывания Малхаза в Ташкенте.
- В кассе аэропорта. У окошка, кроме двух женщин, людей не было. Они спорили, что – то обсуждали, в общем, пропустили мэня без очереди.
-Таможенник пересчитывал доллары?
- Нет.
- Почему? Там у Вас есть друзья?
- Лучший друг - купюра зелёного цвета, осела в кармане офицера. Да так глубоко, что лейтенант проводил мэня до трапа самолёта.
Беседа заканчивалась. Я предложил гостю третий стакан чая и сказал:
- Поезжайте в гостиницу, отдохните. Встретимся завтра.
Кавказец, после долгих уговоров, уехал.
Оставшись один, я задумался. Мне известны несколько воров высокого класса. «Главный» из них, по кличке “Цыпа”, убит вчера. В своём деле он, несомненно, был виртуозом.
Кличку вор получил в детстве за сходство с цыпленком: маленькая голова, худая шея, длинный нос.
Отец мальчика показывал фокусы в местном цирке, приобщив сына к малодоходному ремеслу. Но Цыпу тянуло на простор, к сверстникам, ночевавшим в подвалах, теплотрассах, на чердаках. В тринадцать лет отпрыск накалякал родителям записку, и покинул отчий дом.
Сначала он примкнул к шайке малолетних воров. А через три года сумел объединить пять таких разрозненных групп, и стал величаться “пахан”.
Подростки воровали на рынках, ярмарках, автовокзалах, набирая в день сотню кошельков. Милиция проводила облавы на недорослей, однако численность «муравьёв» в городе не уменьшалась, хотя бы потому, что уголовная ответственность за этот вид преступления, наступала с шестнадцатилетнего возраста.
Однажды Цыпу вызвали на воровскую сходку. После недолгой разборки ему криминальный авторитет Арамис поставил условие: или мы тебя убьем, или веди свою бригаду под общую “крышу”.
Несмотря на молодость пахан разумел серьёзность угрозы и ответил согласием.
Цыпа без украденной крупной суммы к хозяину не возвращался. Арамис всячески его поощрял: вор модно одевался, ужинал в ресторанах, содержал персонального водителя.
Для милиции он оставался не уловим. Особым чутьем щипач всегда чувствовал «хвост», и вовремя менял маршрут.
Так продолжалось несколько лет.
Однако случилось то, что должно когда-то случиться в молодости: Цыпа влюбился, и всё свободные минуты проводил с Дианой.
По законам клана вор не имеет права скапливать деньги впрок. Поэтому весь свой “заработок” юноша тратил на прихоти невесты – дарил платья, ювелирные изделия, водил по кабакам.
Наличные быстро таяли. Что делать? Цыпа стал утаивать предназначенные для “общака” деньги (так называется воровская касса). Первые дни немного, потом все больше и больше.
Авторитеты, естественно, вычислили корень увеличения расходов юнца. Ему напомнили, что утаивание бабла называется “крысятничество”, оно в их мире карается.
Три месяца спустя щипача вновь предупредили, а вскоре, жестоко избив, потребовали от него встречи с Дианой прекратить - вор не должен иметь семью.
Цыпа, поразмыслив несколько дней, надумал выйти из сообщества, о чем объявил Арамису. Тот нахмурил брови: «Такие дела я сам не решают. Соберём сходняк».
В истории криминала ещё не было случая, чтобы сходка дозволила вору покинуть общину. Понимая это, вздыхатель скрылся.
Влюбленные спрятались за городом, у родственника девушки.
Ослушавшийся вердикта авторитетов, подлежит суровому наказанию. Чтобы сохранить воровские традиции, лидеры шайки рубили инакомыслие на корню. Особенно последнее время, когда устои клана стали рушиться.
Тем не менее, несмотря на преследование, люди бросали криминальный промысел, вкладывали деньги в строительство кафе, бильярдных клубов, развлекательных комплексов. Они величали себя модным словом «предприниматель». Этот процесс набирал обороты.
Воры собрались на сходку повторно и, недолго думая, беглеца приговорили к смерти.
Но как его найти? Арамис избрал элементарный путь. Он установили слежку за матерью Дианы, та по утрам навещала дочь.
В итоге, Цыпу зарезали недалеко от места, где он проводил свои медовые дни. Ножевая рана, нанесённая умелой рукой, не оставила парню шанса на жизнь.
Я мысленно перебирал свой архив. Но на конкретных именах щипачей не остановился. Совершить кражу интересующим меня способом другие воры не могли.
« Кто же?» – вопрос безответно повис в воздухе. Прояснить ситуацию мог только один человек – Арамис.
Я подумывал вызвать его на беседу. Начальник угрозыска редко идет столь непопулярным путем. За многолетнюю практику эта идея меня осенила впервые. Но будет ли результат положительным? Криминальные авторитеты не позволяют влезать в свои дела, а на контакт с милицией идут лишь в случае крайней необходимости.
Мой расчет базировался на простом выводе: Арамис не захочет конфликтовать с операми, особенно сейчас, когда он подозревается в причастности к убийству Цыпы.
Если авторитет укажет человека, заменившего деньги на пачку бумаги, то вору наказание не грозит. Кража считается раскрытой при задержании карманника с поличным, то есть непосредственно в момент совершения преступления, при этом кошелёк должен находиться у него в руке. Факт удостоверяют свидетели и, естественно, терпила. Столь элементарную истину знает любой вор.
Я вызвал опера и велел привезти Арамиса в отдел.
На улице темнело, моросил снег. Правда, было тепло, градусов тринадцать. Из земли уже пробивалась травка. Весна вступала в свои права.
Арамис демонстративно приковылял пешком, хотя мог воспользоваться собственным автомобилем «Мерседес».
Он молча сел на указанный стул. В его взгляде чувствовалось напряжение: зачем вызвали? Неизвестность всегда, как минимум, неприятна.
Я не стал тратить время на посторонние темы и задал вопрос:
- Кто?…
Правоохранительным органам Арамис давно известен. Вор это понимал. Человек, признанный лидером преступного клана, не может быть глупым. Авторитет говорил на всех среднеазиатских языках, играл на музыкальных инструментах, производил в уме математические действия. Мы последний раз встречались лет семь назад. Тогда он был здоровяк, весом килограмм под сто. Сейчас же напротив меня потел осунувшийся мужик со впалыми щеками. Три судимости и восемнадцать лет, проведенные в различных тюрьмах, наложили отпечаток – щипач болел туберкулезом легких.
Я повторил:
- Кто?
Разумеется, Арамис мгновенно проанализировал ситуацию. Его личной безопасности угрозы не существовало, но дать ничего не значащий ответ, он не мог. Не известно как на «порожняковый базар» отреагирует начальник угрозыска, великолепно понимающий роль каждого в мире криминала.
- Я направлю вора сюда. Однако у меня просьба: отпустите этого человека, как только услышите признание. Даю слово, что покинув отдел, виновник заварухи впредь щипать не будет. Назовите время.
- Утром, в восемь, - закончил я диалог.
Я приехал в отдел едва рассвело. У входа уже «курсировал» Чхеидзе.
Мы неторопливо двинулись по коридору.
В вестибюле людей не было, лишь какая-то старуха разглядывала стенд “Ветераны органов внутренних дел”. Наши взгляды встретились... Женщина молча последовала за нами.
Естественно, известную воровку Ильвиру, я опознал. По моим данным ей минувшей осенью исполнилось шестьдесят пять лет. Она жила далеко за городом, поэтому моих ребят практически не интересовала.
Ильвира воровала с детства, но в милицейские сети не попадала и, соответственно, наказание не отбывала.
Опера знали биографию старухи: её, завернутую в пеленки, нашли на берегу канала добрые люди, и отнесли в приют. Затем сироту воспитывал детский дом. В пятнадцать лет, перемахнув через невысокий забор, девочка оттуда сбежала.
Ильвира жила подаяниями. Но в один ненастный день перед ней вырос могучий старик. Он взял нищенку за руку и привел к себе домой.
Общежитие барачного типа имело девять комнат, населённых малолетками. Дети кружили вокруг манекенов, ловко обшаривая их карманы. Подросток, вытащивший бумажник, передавал его другу, а сам отходил в сторону, притворяясь юродивым.
Утром Ильвира встала в эту живую цепочку, и с тех пор ничем другим больше не занималась.
Едва мы вошли в кабинет, бабуля сказала:
- Начальник, можно я с этим фраером поговорю наедине?
Уловив мой кивок, Малхаз направился за воровкой.
Парочка отсутствовала не более десяти минут.
Вернувшись, мурка поинтересовалась:
- Могу я уйти? Тут порядочной женщине делать нечего. Фраер деньги не терял.
Трюк Ильвиры мне был ясен. А Малхаз недоумевал:
- Что за странная бабуля здэсь сидела?
Я ему посоветовал:
- Сними пальто, шапку. В кабинете жарко.
Он стал расстегивать пуговицы, и вдруг ударил себя локтем в грудь. Потом ещё и еще раз.
- Мои дэньги! - заорал Чхеидзе, сжимая в руке лист газеты, на котором возвышалась пачка долларов. – Как они попали ко мнэ в карман?
- Разве ты не встречал эту женщину раньше, - хохотнул я.
- Нэт, клянусь, нэт!- ревел гость.
- Вспомни авиакассу. Там спорили две бабули... одна уступила тебе очередь.
Малхаз открыл рот, и долго не мог произнести ни слова.