Июльский вечер семьдесят четвёртого года своим спокойным теплом и безветрием настраивал людей на блаженный лад. Вдруг внимание горожан гулявших по аллее Карла Маркса, что в Новгороде, привлёк не то протяжный выкрик, не то какой-то вой. Через минуту вой повторился несколько в другой тональности. Оказалось, по аллее шёл мужичок, у которого тоже было блаженно на душе. Ему было очень хорошо! И он, просто запел песню «Из-за острова на стрежень…». Но поскольку параллельно с песней ему приходилось с трудом ловить дорогу, которая норовила выскочить из-под ходока, между строчками песни возникали паузы на одну-две минуты. Слова певец тоже только обозначал, ведь песня пелась не для слушателей, а для души, но зато громко. Это был потенциальный клиент милицейской спецмашины называемой в народе «хмелеуборочной». Из кармана его лёгкого пиджака торчала непочатая пол-литра фруктово-ягодного вина с фиолетовой алюминиевой пробкой, в просторечии – чернила или бормотуха. Однако гурманы-знатоки, сидя втроём, где-нибудь на задворках магазина около сервированного ящика из-под чего-нибудь, дегустируя это популярное вино, могли восхищённо-мечтательно заметить: «Надо же! За рубль две, а пьётся, как за рубль семь! Умеют же делать, когда захотят!»
Самодеятельный артист поравнялся с магазином «На горке» и решил зайти туда, но быстро сменить курс не удалось. Он остановился, медленно повернулся, примерился и сделал несколько пробных шагов к магазину, но видимо качество этих шагов ему не понравилось, и пешеход вернулся на исходный рубеж. Опять примерился, и… почему-то лучше получились поперечно-приставные шаги влево. Остановившись на краю асфальтовой дорожки, экспериментатор вдруг обратил внимание на ствол липы в метре от него. Что-то заинтересовало его в липе. Он медленно протянул к ней руку и осторо-о-ожненько прикоснулся ладонью к стволу, и здесь случилось невероятное. Он понял, что ему от липы не оторваться. Спустя какое-то время была предпринята попытка, отделиться, и когда он стоял уже почти самостоятельно, только касаясь ствола, к бедолаге подошла сердобольная старушка, и предложила перевести его через дорогу. Он изобразил на лице гордость джентльмена и, сделав отказной жест, вдруг бросился к стволу липы, заключил его в крепкие объятия и стал то ли раскачивать, то ли устанавливать липу. Старушка, укоризненно покачав головой, отправилась восвояси. Спустя минуту мужик вместе с деревом успокоились. Он вспомнил, что ему же в магазин надо! Сделал ещё попытку двинуться, и вдруг пошёл ногами вокруг дерева, по спирали отдаляясь, но забыл отпустить объятия, таким образом, плавно принял горизонтальное положение. Полежав в задумчивости, стал подниматься, держась за дерево. Опять встал в рост, держась обеими руками за ствол. Вдруг неодолимая сила оторвала его от ствола. Он, постепенно приседая, сделал несколько шагов назад, и мягко упал навзничь.
Организм его уже понял, что дальше никуда не пойдёт, а мозг вдруг вспомнил, что в кармане у него ещё осталось… Он дал команду организму, тот зашевелился, приподнялся на локоть, выдернул из кармана пиджака бутылку, ловко, зубами снял фиолетовую алюминиевую пробку, и… упал в бессилии. Но мозг не был намерен отступать. После небольшого отдыха, он опять сподвиг организм на действие. Сил поднять руку уже не было, тогда голова сама стала медленно подниматься и тянуться к горлышку,… вот уже прикоснулась губами,… сил опрокинуть не хватило. Всё!
Вечер отдыха закончился.
Мужик лежал на газоне с блаженной улыбкой на лице, тихо посапывая во сне. Он дошёл до кондиции для спецпоездки спецтранспортом в спецучреждение. Булькая, из опрокинутой бутылки, на газон тягуче выливалась коричневатая жидкость.
Выпил больше чем смог, но меньше, чем хотел!
Новгород Лето 1974г