БОБ.
(иллюстрация Ольги Макиевой)
Был вечер. Стёкла окон заволокли сиреневые занавески сумерек, и в комнате стало почти ничего не видно.
А я лежал на диване и мечтал.
– Здравствуй! – услышал вдруг я тоненький голос. – Ты что лежишь? Болен, что ли?
Это был Френк, – один из моих знакомых фонтонофф.
– Да нет, не болен. Так лежу, мечтаю.
– О чём?
– Вот хорошо бы стать самым сильным - сильным в стране, нет самым-самым сильным во всём мире. А ещё хорошо бы всё знать, всё-всё на свете; а ещё …
– Погоди, – перебил меня Френк, – послушай лучше одну историю.
“Жил-был боб. Обыкновенный боб – семя в плотной фиолетовой кожуре, одно из тех, что сажают весной в огороде. Но тогда была зима, и боб лежал вместе с семенами фасоли, так уж случайно получилось во время уборки урожая, в тряпичном мешочке на полке. В мешочке было темно, и боб спал. Ему снились сны, вернее один длинный сон. Ему снился он сам. Он смотрел и любовался сам собой во сне: “ Ах, какая у меня толстая фиолетовая кожица! Какая она блестящая! Я самый настоящий боб-набоб. Ах, какой я большой! как…? как футбольный мяч! Нет, как автобус! А может ещё больше, как трехэтажный дом! А может, – и он заулыбался во сне, – как Земля! Или как…”
И тут к полке подошла девочка, взяла мешочек и, развязав шнурок, высыпала все семена в чашку с водой.
Оказывается, пока бобу снился этот сон, наступила весна, и зимний снег убежал весенними ручейками, а в окна заглядывало яркое горячее солнце.
– Ой! – сказал боб и проснулся от яркого солнечного света.
– Ах! – воскликнули фасолинки и тоже проснулись.
Теперь они все вместе лежали в чашке с водой и грелись на солнце, ведь все, наверное, знают, что многие семена, прежде чем их сеять, замачивают в воде, чтоб они набухли и быстрее взошли.
Когда боб проснулся и увидел, что он вовсе не такой большой, как трехэтажный дом или автобус и даже меньше футбольного мяча, то он этим был очень огорчен. Он растянулся в воде и стал набухать. Он набухал и думал: “Как хорошо, я набухаю, набухаю, набухаю!” Его мысли совсем размякли и боб размечтался: “ Скоро я стану действительно большим-пребольшим, таким, как эта чашка, как …”
И тут его кто-то нечаянно задел.
– Что это такое? Кто тут несносно толкается?
А это фасолинки устроили в чашке хоровод. Они кружились и пели:
– Фа – соль! Фа – соль! Фа – соль! Фа-фа-фа! Соль-соль-соль! – ведь они знали всего две ноты “фа” и “соль”.
– Какие взбалмошные особы, – подумал про них боб.
– И какие невоспитанные, а ещё родственницы. Разве можно всё время петь, разве может из них вырасти что-нибудь стоящее. Вот я, – и он с удовлетворением посмотрел на себя, – вырасту, так вырасту высоким-превысоким, вот только-только хорошенько разбухну”.
А фасолинки всё танцевали и пели:
Фасолинки – фа-фа, любовью жизнь жива!
Фасолинки – фа-соль, любовь есть жизни соль!
Фасолинки – фа-фа, любовью жизнь жива!
Фасолинки – фа-соль, любовь есть жизни соль!
Боб же все сильнее сердился на них: “ Ну, как им не надоест?! Хоть бы разочек подумали о будущем. А то только знают петь какую-то бессмыслицу и плясать, да и к тому же нестерпимо толкаются. О, как они мне мешают. Из-за них я не смогу хорошенько разбухнуть!”
И когда девочка понесла их сажать, боб, чтобы не попасть на одну грядку с этими несносными фасолинками, спрятался на дне чашки. Девочка посадила фасоль и, не заметив его, выплеснула воду из чашки. Вместе с остатками воды, кувыркаясь, полетел и наш боб. Он упал на огородную дорожку.
– Уф! – воскликнул он, – как хорошо, что здесь нет этих надоевших фасолинок!
Он огляделся и увидел около себя семечко подорожника.
– Фи! Какое маленькое, – с презрением промолвил боб.
А семечко подорожника вовсе не обращало на него внимания. Оно радовалось весне и солнцу, свежему влажному воздуху и ясному небу. Боб посмотрел, как оно тоненьким корешком начало пробивать твердую землю дорожки, и вскоре там, где оно было, появились два зелёных листика.
– Ишь, ты! – удивился боб и решил, что тоже надо попробовать расти. Но только выпустил он корешок и хотел воткнуть его в землю, как охнул от боли:
– Ой, как больно!
Земля на дорожке была твердая-претвердая, и боб сразу расхотел здесь расти.
– Ну, уж дудки! – решил он, – ни за что на свете не буду здесь расти. Разве в такой почве может вырасти что-нибудь путное. Нет, я уж лучше подожду, когда меня посадят куда-нибудь в более приятное место.
И боб стал ждать.
Неведомо сколько бы он так пролежал, если бы не прошла сильная гроза. Хоть и говорят, что под лежачий камень вода не течёт, но тут она забурлила горным ручейком. Впрочем, боб не камень, да и не укоренился он на плотной земле дорожки. И ручеёк, побежавший после сильного дождя по дорожке, подхватил боба и понёс, потащил его, перекатывая через камушки. И занес его в придорожную канаву, полную воды.
– Наконец-то, я попал туда, куда мне надо, –булькнул боб. – Никто теперь мешать мне не станет.
И действительно, теперь он один находился в канаве; фасолинки росли где-то на грядке, а маленький подорожник остался расти на твёрдой дорожке.
– Вот то-то здесь хорошо! Сколько воды, сколько воды! Вот где я по настоящему разбухну! – радовался боб.
И он стал набухать, набухать, а мысли его совсем размякли, и боб размечтался: “ Вот, разбухну во всю канаву, и начну расти, расти! Вырасту большим-пребольшим, как подсолнух; нет лучше, как сосна, выше всех на земле. Ну, конечно, как я это сразу не сообразил, я же дорасту до Луны. И стебель у меня будет толстый, как бочка, и листья у меня будут крупные, как у пальмы, или ещё больше. А какие прекрасные будут у меня цветы, белые с чёрным, и большие-большие, никто никогда таких ещё не видел! Ах! Какой у них будет аромат! Куда там до меня жасмину или… тьфу!… розам. Самые красивые, самые большие бабочки будут прилетать ко мне, чтоб подышать ароматом моих цветов. Я буду самым большим, самым могучим, самым красивым на свете! Ну, конечно же, я стану царём, властелином над всеми растениями. И они будут слушать мои слова, как поэзию; исполнять мои желания и…”
И кончилось тем временем солнечное лето, полили холодные осенние дожди. А боб совсем размяк и сгнил. Если бы вы подошли в то время к канаве, то ничего бы не увидели, а от стоячей воды канавы несло гнилью”.
Вот так закончил эту историю мой друг, фонтон Френк.
– До свиданья! – сказал он мне, уходя, – и подумай над тем, что случилось с бобом.
Я подумал.
А вы?
http://www.proza.ru/2012/07/14/313
далее сказка-фэнтези: МГАМГА