ВСЕ ОБОЗНАЧЕНИЯ ВЫМЫШЛЕННЫ, ВСЕ СОБЫТИЯ, СКОРЕЕ ВСЕГО, ВЫДУМАННЫ.
Что такое – Вектор тяги?
…Рассказы – дневники…
Объявление на столбе: «Стрелка – беспородная сука». Отдам в хорошие руки.
Суббота. Я и А. вышли из автобуса на остановке. Это была остановка в поселке городского типа. Большая буква «А», сделанная из железа и вплавленная в остановочный пункт – вот, что сразу бросилось в глаза. Нашему «новому» общению с А. была без году неделя. Мы крепко поссорились, но – вот, теперь вместе приехали сюда.
Мы всегда интересно проводили время с А. раньше. Не считая армрестлнига, у нас было много других «дурацких соревнований парней». Например: «Кто дольше продержит сидение детской качели на вытянутых руках»; «кто больше выжмет руками, нажимая ими на весы»; «кто сможет выше перепрыгнуть на одной из каждых рук попеременно через забор»; «кто дольше выдержит раскаленную зажигалку, приложенную к коже».
Нам предстояло посетить дачу А. и его родителей. Эта дача – то место, где малина вырастает за одни день вместо той, что была съедена вчера. На даче мне предстояло ухаживать за отцом А..Он был смертельно болен. Болезнью, название которой люди часто принимают за название живого существа, покупая брелки с изображением данного существа и не подозревая, что брелки эти – не украшение, а знак тех, кто борется с этой болезнью или сподвижников борющихся. Да, это – рак.
Мой собственный отец ушел из этого мира по причине этой же болезни. Я даже не поверил, когда он сказал мне за день до смерти – «я умираю», я думал он еще проживет, хотя сам лично до этого, в день, когда он попросил продать квартиру и отправить его на лечение, абсолютно логично, но чрезвычайно жестоко заявил ему, что он обречен и болезнь уже в той стадии, когда лечение бесполезно. Наверное, меня «задавила жаба». Впрочем, нечто подобное врач и впрямь говорил. Не приблизил ли я тем конец отца? Кроме всего прочего, я не так часто, как надо бы, ходил и менял отцу калоприемник, ходил ему за продуктами, мыл его. В основном это делали его мать и его друг.
Возможно из-за этого, видя, что ныне МОЙ друг находится в ситуации, в которой когда-то был я – то есть пытается избежать ответственности и контакта с неизлечимо больным, я и вызвался ухаживать за его отцом.
Конечно, в этот день были не только минуты печали. Например, почти всем людям, думаю, приятно слышать о проблемах других, их нереализованности, неподкрепленности амбиций – в той или иной степени приятно. Таких людей не большинство, но за их счет можно убедиться – у меня не все так плохо. Хотя лично меня всегда раздражало и раздражает, когда мои друзья и приятели – мальчики и девочки, разговаривали или разговаривают с моими родителями. Какая-то степень ревности и комплексов, думается мне. Сам же я разговаривал с чужими родителями, в том числе и о их детях, возможно даже с некоторой ноткой хвастовства, свободно.
Это был интересный день – день, когда после бани я носил полотенце в форме юбки на заклейках, впереди же этой юбки был кармашек и цвета она была голубого, это был день, когда я обнаружил, что песни, которая я был уверен – есть, на самом деле в плеере не было – очень обидно! Это был день, когда в саду стоявший манекен женщины казался мне инородным и чужим, знаковым, двигающимся временами.
Помню, я и А. ели клубнику с молоком. Его мама предлагала нам клубнику с кефиром, называя это – йогуртом, но кто есть клубнику с кефиром? Не я. Собака, живущая в саду была не от мира сего. Она ела сырые ягоды – клубнику, малину, смородину, а также сырые огурцы и морковку.
Помню, также, как я и А. ходили рвать ветки липы и березы для веников, которыми позже хлестались в бане. Стоя внизу, у основания песочно-каменной насыпи, с верхушки которой А. бросал мне ветки, чтобы я ловил их и складывал в веники, я вновь почувствовал себя 15-летним подростком, который, страдая излишним весом и не умея лазить по деревьям, стоял у их основания, пока его старший брат и его друзья были на верхушках деревьев с черемухой. Там внизу я ловил эти ветки с черемухой, собирал их в букеты и, когда парни слазили, мы вместе шли или сидели, поедая эту вкуснятину, не смущаемые последствиями черных языков, губ и зубов. Девушки говорили мне даже, уже позже, что им это нравится и что это сексуально. Мне было приятно, что ветки для венков разбудили во мне эти воспоминания о поездках к брату в деревню.
Когда, уже с вениками, я и А. возвращались обратно, было забавно обсуждать возможность того, чтобы вокруг деревень на деревьях, вместо веток, сразу бы росли веники, эту мысль нам внушила фраза отца А.: «Все веники в лесу». Также приятно вспоминать наш разговор о сорванном «Иван-чае» - отчего он так назван, а также о том – есть ли на Урале, в окрестностях его столицы, ядовитые гадюки. В такие моменты не так сильно думаешь головой, это, скорее – время души, как есть время желудка – когда он думает вместо головы и время тех мест, что ниже живота – думаю все всё поняли.
А. высказал интересную мысль: «Рожденный ползать летать не может – так говорят, а как же бабочка и гусеница? Ведь по сути, они – одно целое, одно тело, просто субстанция, прошедшая эволюцию. Как, видя их, можно говорить о верности этой поговорки»? Услышав это, мне даже не захотелось возражать традиционном «исключения подтверждают правила», я просто зауважал А. за эту мысль.
Выглядели мы в этом пути весьма смешно. Опишу, для примера, себя. Резиновые сапоги, белые! Брюки, «серьезная рубашка», какая-то спортивная ватник-куртка, кожаная кепка и капюшон.
Как это забавно, ведь буквально утром, я, выбирая себе очки, выяснил, что черный цвет очков – не мой цвет, а теперь я восхищался фигурами, сделанными отцом А. еще в здравии. Это были фигуры медведя в очках и аиста, сделанные из железа. Отец А. потратил на медведя день, а на аиста – 2. Затем он покрасил их и теперь остовы фигур плавно и медленно обвивали растения. Такая красота. «Надо же – подумал тогда я – а ведь скоро на работу, где будут ждать люди, совершенно далекие от подобного, интерес их разговоров в том, чтобы рассказать другому тот факт, что онанизмом рассказчик занимается под образы тех девушек, что нравятся ему на работе или понравились в течение дня». Мне стало противно.
Тем не менее, если кому-то стало плохо или необходимо отлучится, отец А. построил деревянную кабинку для этих целей, нацепив на дверь надпись: «Начальник». Говорят: «дни для работы, а ночи для любви», но для кого-то, как для отца А., некоторые виды работ и есть любовь, поэтому ночь ли, день, он был счастлив тем, что делал.
Ночью А. и я общались по душам. Мы обсуждали что значит «глушить тигра» в армии – когда часовой дежурит ночью, а кто-то из солдат храпит, этого кого-то бьют по лицу подушкой; мы обсуждали историю, которую рассказали мне – как один парень ,находясь на гулянке один и уснув пьяный рядом с другим типом, перепутал того со своею девушкой и начал гладить до тех пор, пока не наткнулся на инородный предмет в виде члена; мы обсуждали тот факт, что иногда шашлык из картошки не уступает вкусностью шашлыкам из мяса; был разговор о разности мух: обычные – с навоза и кала, зеленые – с трупов, а золотые – неизвестно откуда, также обсуждались способы их гуманного убийства – скажем, прижечь голову мухи сигаретой; как интересно наблюдать за муравьями, идущими всегда одной тропой; о воспитанных маленьких девочках, здоровающихся с незнакомцами и о том, как в наше время это удивительно и приятно; о том какой специфический запах и звук издают рельсы, вокзалы, железнодорожные пути в целом, о том, как тяжело человеку в беседе, признать свою вину, а не начать «юлить и извиваться», объясняя свой прокол – неправильно, ни к месту сказанную фразу или поступок; о том, как часто люди в действительности или для вида признают свою слабость перед чем-то или кем-то, но вместо того, чтобы сделать следующий шаг – преодолеть себя, так и остаются на этапе признания слабости и еще хотят, при этом, снисхождения. Кроме того, всю ночь мне и А. не давала спать собака – это годовалое 30-килограммовое чудо забегало в баню, где мы спали и начинало целовать нас и ложится на кровати, ох уж эти овчарки….
На следующий день мы ехали домой – мимо полей, где паслись кони и коровы, А. говорил – там где пасется эта живность – растут грибы, обыкновенные и нет; мимо рынков, от которых доносился запах шашлыков – А. считал, что все шашлыки сделаны из собак и приводил в подтверждение историю, смысл которой в том, что он лично видел как китаец подогнал к какому-то зданию Оку, полную щенят. Я возражал, что данная машина была подогнана с грузом пищи для самих китайцев, а не для кормления горожан, но в итоге – кто знает, кто знает. В автобусе тяжело открывались окна, а мужчине всегда неприятно, когда он считает себя сильным, но с трудом открывает окна. Двоим мужчинам – тем более.
Доехав до места, где необходимо было сделать пересадку, чтобы добраться до дома, мы сели в разные вагоны трамваев, у меня сел сотовый и вышли на разных остановках, из-за этого повисло чувство некоторой недосказанности, плюс небольшие расхождения в некоторых вопросах во время пути, микроссоры, расставание вышло скомканным, но мы оба были довольны проведенным днем, договорились встретиться на неделе или на выходных, но все это было вчера, а сегодня произошло вот что:
…Как-то сразу мне она понравилась…видел ее три раза по пути на остановку, по утрам, в будние дни – видимо она тоже шла на работу, кроме того – похоже – мы оба из одного района, но мне было некогда – я не стал с ней заговаривать ни разу из этих трех.
Только вот однажды – вчера, я специально для нее, загодя – вечером, купил мороженку, утром сегодня к этой мороженке я на скотч прицепил записку, в которой предлагал ей встретиться, отмечал как она прекрасна и оставлял свои контактные данные.
Я поехал на работу – в пути видел Оку с надписью на заднем борте – jeep, слушал радио-спектакль сомнительного качества о человеке, который не видел снов, обратил внимание на символично соседство в одном здании «Кулинарии», похоронного бюро и табачной лавки, вспоминал свой сон, в котором «утренняя незнакомка» пришивала мне пуговицу и говорила: «Главное – не потеряй ее, как только это произойдет, ты меня забудешь». Одним словом – я ждал.
На работе все было как обычно – люди могли позвать на обед, состоящий из роллов всех, кроме одного, тем самым пробудив у этого одного острое желание поесть этих треклятых роллов – суши, которых он и купит вечером в магазине. Паршивых, сомнительного качества роллов – их он съест во дворе, около детской горки, один – смешной и обуреваемый желанием есть эти роллы, он съест всю коробку, не взяв ничего домой – туда, где его мать, готовая купить ему последнее, отдать многое, была бы крайне рада этим роллам, даже как знаку внимания…кто же виноват, что он поступил так? Они – те, кто на работе? Бог? Его характер – может быть он злой и плохой человек? Мне это неизвестно – мне, вообще, иногда кажется, что все мои коллеги – всех их я уже встречал в жизни до этого – не на работах, но, может быть, в компаниях, на отдыхе, по учебе, не знаю. Да, ладно, все эти работы – когда человек отрабатывает в какой-нибудь фирме полгода-год, он становится уверен, что за эти же деньги, с его навыками и опытом, он найдет работу и около дома, легче, а затем он ищет работу, но не неделю, как планировал, а месяц – два – три…
В обед она позвонила. Мы пообщались, она пригласила меня к себе. Я согласился, несмотря даже на то, что ехать необходимо было на окраину города. Не успел я выйти из лифта на ее этаже, как увидел двоих – я сразу понял, что они связаны с ней, вид же у них был крайне нелицеприятный. 2 классических мордоворота.
Они стали приближаться ко мне, завязалась потасовка, затем вышла она собственной персоной – меня осенила догадка, что наши встречи в моем районе – случайность, а ее промысел – вот он, тем или иным образом цеплять парней вроде меня, падких на ее внешность, а затем делать с ними….что?
Я потерял сознание, обидно, очнулся, как мне сразу стало понятно….а, ну в общем-то я больше не очнулся…