Птицы, Джек и Снап.
Это место не было похоже на привычный СОС – птичник имел форму толстой высокой трубы; потолок здесь уходил далеко вверх, кончаясь прочным стеклянным окном; стены были будто выедены жуком-короедом – каждый сантиметр прочной и мягкой ковровой стены был занят уютным дуплом и деревянной палочкой-насестом рядом.
Джек и Алиса посмотрели себе под лапы – решётка, а внизу песок. А в самом центре птичника проходила труба диаметром около метра, вокруг этой трубы проходила мягкая винтовая лестница с перилами.
Освещение здесь было немного странное – кое-где плоские лампы дневного освещения.
А птицы! Кого только не было! Старые ворчливые совы, маленькие молоденькие воробьи и синички, серые вороны и сизые голуби, длинноносые дятлы и сладкоголосые соловьи.
(Кстати, Джек заметил, что Алиса еле сдерживала себя, что бы не вцепиться своими когтями в какую-нибудь маленькую пухленькую птичку. Глаза у кошки горели, усы подёргивались, а хвост так и метался из стороны в сторону!)
Все пернатые почтальоны громко переговаривались и шептались, пели и ворчали. Аста пронзительно и тоненько гавкнула, и все голоса разом стихли.
- Что такое?.. – проворчал какой-то особо потрёпанный голубь, вылезая из уютного дупла.
- Спи, старый дурень, спи, это не к тебе… - проворчала такая же потрёпанная ворона, которая сидела рядом на жёрдочке. – Это ко мне!
- М… если вам не трудно, не скажете ли вы нам, где сейчас Филин и Сильвия? – тихо спросила Аста ту ворону.
- Нет, мне не трудно.
Аста подождала, когда ворона ещё откроет рот, но та, кажется, делать этого не собиралась.
- А вы нам… э-э-э… случайно не скажете?..
- Скажу.
Ворона молчала.
- Так, э-э-э… говорите, пожалуйста.
Тут старая ворона не выдержала и прыснула со смеху. Она хохотала и хохотала, пока не свалилась с жёрдочки. Через некоторое время, успокоившись на полу, она взмахнула своими потрёпанными, запачканными крыльями и уселась обратно на жёрдочку.
- Простите меня, пожалуйста… Просто я очень соскучилась по туповатым собакам вроде вас… (У Асты глаза полезли на лоб – так ей ещё никто в СОСе не говорил, и не смел говорить.) Не обижайтесь, пожалуйста… - Ворона опять хохотнула и закашлялась. - Филин только недавно прилетел с ночной охоты. Знаете, он опять принёс мышей… Зачем ему мыши, если ест их только он? А?.. Мы же их не едим! Этот ваш Филин – редкий эгоист и себялюбец!.. – Ворона оказалась на удивление разговорчивой. Казалось, её громкий, но немного хрипловатый голос долетал и до ушей людей там, наверху, в парке. Старая ворона хотела ещё что-то сказать, но Аста её мягко перебила:
- Простите, к сожалению, я не знаю, как вас зовут…
- Знаешь, милая, я тоже не знаю, как меня зовут… И знать не хочу. Думаю, это совершенно ни к чему. Так вот – ты меня перебила! – и мне придётся начинать всё заново… - Ворона вздохнула, пару раз хрипло каркнула, поудобнее устроилась на насесте и начала: - Филин только недавно вернулся с ночной охоты. Он снова принёс мышей! Он жалкий трус и эгоист! Да-да! И трус и эгоист! Мы-то мышей не едим, а…
- …Спасибо, спасибо, это очень полезная и поучительная информация, - сказала Аста, что бы хоть как-то унять разошедшуюся ворону. Но ворона совсем не обратила внимания на эти слова. Она вдохновлённо и самозабвенно рассказывала обо всех недостатках Филина, о его глупости, о его «дырявых крыльях» и обо всём прочем, что только могло содержать слова «эгоист» или «мыши».
- Идёмте-ка, сами найдём этого Филина, - предложила Аста друзьям.
- …И Сильвию! – добавила Алиса.
- …И, конечно же, Сильвию! - исправилась Аста. – Кстати, я хорошо знаю эту ворону, и прекрасно знаю, как её зовут.
- Так зачем же ты спросила её имя? – не понял Джек.
- Мне последнее время нравится над ней немного подшутить. Просто у неё стала ужасная память. Раньше мы с ней были замечательными подругами. И она меня всегда очень уважала, и уж тем более, знала моё имя. Да и своё имя она тоже знала. Мне всегда нравилось, как она остроумно отвечала на мои реплики, а теперь – особенно. Просто она – ворона Профессора Рико, и это, думаю, заметно. Наверное, это она от него переняла все шутки и глупый смех. Хорошо ещё, что она не рычит так же, как и он. Сейчас она всё равно не откликается на своё имя, но раньше оно у неё было очень красивое – Гликерия.
Джек не без боязни глянул на ворону. Она говорила вся громче и громче, и уже собрала вокруг себя кучу слушателей. Затихли соловьиные песни, затихло щебетание синичек – все слушали Гликерию.
Собаки и кошка поднялись на винтовую лестницу. Лапы у ризеншнауцера предательски задрожали – вот-вот свалится! Но тут пёс ощутил на себе внимательный и добрый взгляд Асты, и страх тут же улетучился, хотя он и продолжал повторять себе: «Не смотри вниз, не смотри вниз…» Зато Алиса была явно в своей стихии – она шла впереди всех и мечтательно оглядывалась по сторонам.
- Филин! – крикнула Аста, и к ней тут же подлетел красивый филин с янтарно-жёлтыми глазами и большими гладкими коричневыми крыльями. («Почему Гликерия назвала их дырявыми?!» - подумал Джек.) В клюве у Филина была маленькая мышка. Он сел на перила напротив Асты и положил мышку себе под лапы.
- Что ещё? – устало и немного высокомерно поинтересовался он. Джек заметил, какой у Филина грубый и низкий голос.
- Не будь занудой! Это Джек. Джек, это Филин, - представила Аста. - Оставлю вас поболтать, а мы с Алисой пойдём на поиски Сильвии.
Джек изучающе посмотрел на Филина, а тот изучающе посмотрел на него.
- Ты-то и е-есть тот самый ризеншна-ауцер Джек про которого мне так мно-о-ого рассказывали? – как-то недоверчиво, тихо и будто бы никуда не торопясь и наслаждаясь жизнью спросил филин.
- М… да, наверное, это я. А ты и есть тот самый филин Филин?
Филин немного смутился, услышав такой ответ. Он повернул голову набок и посмотрел на Джека так, будто бы хотел увидеть сквозь него то, что творится за его спиной. Затем он немного встряхнул крыльями и промолвил (по-другому его речь никак нельзя назвать):
- Во-первых, попрошу-у называть меня на «вы», а во-вторы-ых – да, это я. Только тебе придётся уче-есть – ко мне попадают только са-а-амые смелые и отважные аге-енты – я не разношу почту для абы-кого. И постарайся хотя бы изобрази-ить досто-ойного пса. – Филин так прищурился, будто бы пытался прожечь Джека насквозь, лихо подхватил в клюв мышку и, взмахнув могучими крыльями, удалился куда-то вниз.
Ризеншнауцер, недоумевая, догнал друзей. Они были почти под самым потолком, где было много дневного света и птиц.
Рядом с Алисой сидела не очень большая птичка-сапсан – та самая Сильвия. Они с кошкой о чём-то увлечённо болтали и смеялись.
- …О, конечно, просто мне не хотелось его обидеть!.. – тихо говорила Алиса. Но тут она заметила Джека и смолкла.
Тут из-под потолка спустилась Аста. На спине у неё сидел крупный чёрный ворон.
- Ну, как с Филином, Джек? – спросила Аста.
- Не очень. Он сказал, что я должен называть его на «вы», и чтобы я притворился достойным псом.
- Хм, он всем так говорит. Ты его не слушай – больше пользы выйдет. И назло ему называй его Филом. Кстати, познакомься, это ворон Сип. Он мой почтальон.
Ворон слетел со спины Асты и совершил посадку рядом с Джеком.
- Очень приятно с вами познакомиться! – сказал Сип и поклонился. Джек немного смутился и тоже поклонился. Аста подошла к ризеншнауцеру и шепнула:
- Сип раньше тоже был точно такой же, как твой Филин. Я стала называть его вместо Серпантина – а это его настоящее имя – Сипом. И он сразу преобразился. Стал совсем другим!.. Прислушивайся к моим советам…
- …К сожалению, я не знаю, как вас зовут! – Сип продолжил разговор с Джеком.
- М-меня зовут Джек.
- О, какое пр-р-релестное имя! Мне так приятно, ох, оч-чень пр-риятно с вами познакомиться! Ах, а меня зовут Сер-рпантином!
- Ладно, Сип, хватит выделываться! – мягко сказал Аста. – Иди, полетай.
Ворон легко оттолкнулся лапами, взмахнул крыльями посильнее и полетел к прозрачному потолку.
Сильвия тоже оторвалась от пола и полетела вслед за Сипом.
- Сильвия очень милая! – сказал Алиса друзьям, светясь от счастья.
- А Филин – не очень, - буркнул Джек. Ему стало ужасно обидно, что его лучшей подруге досталась такая хорошая птица, с которой можно так мило побеседовать… а ему достался старый ворчун, обиженный на весь белый свет, у которого на уме только собственное самолюбие. Эгоист ему достался.
Друзья поднялись ещё выше – к самому-самому потолку. Потолок представлял собой стеклянное окно, всё испещрённое отверстиями разного диаметра – от сантиметра до метра.
- Они предназначены для птиц – они в эти «двери» влетают и вылетают, когда нужно. Но нередко этими отверстиями пользуются и собаки, - пояснила Аста.
- И куда же выходят эти отверстия? – поинтересовалась Алиса. – Я вижу только небо. В каком мы месте города?
- Мы в парке, точнее – пока что под парком. Мы запросто можем прыгнуть в любую «дверь» побольше – и окажемся на небольшой открытой полянке где-то в дальнем углу парка. Люди сюда почти не ходят, так что мы можем не бояться, что нас увидят. Но, думаю, пока этого делать не стоит – у меня много дел, а вас одних я туда не пущу.
- А какие у тебя дела? – поинтересовалась Алиса.
- Алиса, что за вопросы? – я агент! Я спасаю человеческие жизни! Ладно, вы можете ещё немного побыть в птичнике, а мне уже пора. – С этими словами Аста развернулась и направилась вниз по винтовой лестнице.
Алиса мечтательно смотрела через отверстия на небо, Джек сосредоточенно разглядывал пернатую братию Сообщества… но тут…
- Чи-и-и-иж!!!
Друзья чуть не свалились с винтовой лестницы от неожиданности.
- Чи-и-и-иж!!! Коготь бы тебя побрал… иди сюда!!!
Это явно был голос Снапа.
- Наверное, это снапин почтальон? – сказал Джек. – Ух, и вовремя Аста ушла… - тихо сказал он себе под нос через некоторое время, увидев под собой громадную белую спину пса.
Тут прямо мимо джекиного носа прошмыгнул маленький серо-коричневый комочек. Джек даже услышал его тоненький писк: «Лечу! Лечу! Я уже тут! Снап, миленький!» Этот комочек был воробей.
- У Снапа – воробей по имени Чиж, - шепнул Джек Алисе, тихо посмеиваясь. – Мне даже немного жаль Снапа… И я… - не думал, что скажу это, - немного горжусь своим Филом.
- Джек, не смейся над Чижом. Он же не виноват, что ему в хозяева достался этот грязный, блохастый, эгоистичный и самовлюблённый гигант, - немного строгим тоном сказал Алиса, свешиваясь через перила вниз и глядя на Снапа.
- Да я смеюсь вовсе не над Чижом и не над Снапом – меня забавляет сама парочка. Согласись, что Снапу больше подошёл бы, ну, как минимум, африканский сип. А тут – воробей! И самому Чижу подошёл бы, скажем, йоркширский терьер… Нет, ну правда, гремучая смесь!
Алиса мало представляла себе африканского сипа, и совсем не представляла себе йоркширского терьера, так что она решила, что лучше будет промолчать.
Тут снизу послышался голос Снапа. Он высокомерно заявил:
- Я тебе обязательно когда-нибудь прокушу глотку, даже не глядя! Ты не переживай, мои зубы очень острые – они и на твоей тоненькой шейке найдут место, чтобы показать себя… - белый пёс оскалился. – В следующий раз, если ты не явишься по первому моему слову, я, клянусь, сделаю из тебя маленькую аппетитную котлетку, и скормлю её своему милому приятелю Джеку…
Чиж ничего не ответил, и даже не взглянул на своего хозяина – за столько времени он привык к этим его эмоциональным выплескам.
- Отвечай живо, где ты был, пока я тебя звал!!!
- Я был наверху, Снап.
- Что ты там, наверху, делал?!
- Я ел, Снап.
- Что ты ел?!
- Хлеб, Снап…
Пёс сощурился и оскалился.
- Вот только попробуй не явись в следующий раз по первому моему слову…
Чиж ничего не ответил. Он оторвался от земли и поднялся к потолку. Джек и Алиса, которые наблюдали этот разговор, не выдержали и спустились к Снапу.
- Что вам тут надо? – рявкнул тот в ответ на появление ризеншнауцера и кошки.
- Снап, как ты можешь так разговаривать со своим почтальоном? Что плохого он тебе сделал? – начала Алиса.
- Кошка? Не лезь не в своё дело! Мне с тобой даже рядом стоять противно… - Снап скривился и отошёл подальше от Алисы на пору шагов.
- А ты не разговаривай так с ней! – Джек вышел вперёд.
Да, дело начинала приобретать серьёзный оборот.
Снап немного пригнулся к земле, и Джек заметил небольшой шрам на его ухе и следы зелёнки рядом.
- Что ты там вякнул? С кем это я не должен так разговаривать?..
Послышался рык и лай – два пса, обнажив острые белые клыки, бросились друг на друга. Алиса ничего не могла сделать – влезть между слившимися телами двух псов было просто невозможно и опасно, а перекричать их лай и визг она тем более не могла. Птицы с криками, громко хлопая крыльями, поднимались выше к потолку.
Во время битвы Джек очень удачно схватил Снапа за правую заднюю лапу. Снап взвыл не своим голосом и вырвался подальше от Джека. Пару минут перерыва, и белый пёс, хромая, снова двинулся на ризеншнауцера. Джек пятился назад, пока не упёрся в стену птичника. Снап воспользовался Джекиным безысходным положением и, подавшись вперёд, схватился за его ухо… Джек завыл и случайно лягнул белого пса в живот. Тот от удара разжал челюсти и, выпустив Джекино ухо, рухнул на пол.
Тут подбежала Алиса, во время боя остававшаяся в тени винтовой лестницы.
- Джек! – крикнула она другу, видя, что Снап не шевелится…
Сам Джек, видимо, смутно понимал, что происходит. Он смотрел на своего недруга широко раскрытыми глазами и сам не понимал, что натворил.
- Джек, ты только посмотри… - Алиса принялась обходить и разглядывать лежащего Снапа со всех сторон. С каждой секундой её глаза становились всё больше и больше, а рот открывался всё шире и шире. – Т-ты… ты уби-ил его…
- Не-ет, не у-убил. Он же жив… - тихо сказал Джек дрожащим голосом, совсем не веря собственным словам. Что только не творилось в его душе! Но только не радость победы. Он чувствовал всё подряд – страх, ужас, опасение… Ему становилось то жарко, то холодно. Он прекрасно видел перед глазами бездыханную фигуру Снапа, но совсем не мог поверить, что видит её именно он – Джек.
- Приведи Асту, - тихо сказала Алиса и тронула Снапа лапой.
Ризеншнауцер тут же сорвался с места и побежал вон из птичника.
Как только он выбежал в дверь, Снап – самый настоящий живой Снап - вскочил с пола и крикнул:
- Ну что, здорово я с ним управился, а? Оказывается, победить можно вовсе не силой. Смотри-ка, стоило мне прикрыть глаза и совсем немного задержать дыхание – вуаля! – «победитель» трусливо сбегает с поля боя!
Алиса смотрела белого пса, как на самое настоящее привидение. Её, как и Джека, бросало то в жар, то в холод. Она даже не понимала, что ей лучше чувствовать – радость или огорчение. А как же Джек? Бедный Джек, что он сейчас испытывает? А Снап просто пошутил!
Тут в птичник вбежал Джек. О хотел что-то сказать, и уже открыл рот, но тут заметил стоящего перед Алисой Снапа.
- А, Джек… Ты очень вовремя. Я тут как раз говорил о том, что победить можно не только клацаньем зубов, но и этим… - Снап наклонился и тронул лапой голову. – Мы с тобой можем официально считать, что я победил. И больше не задирайся. – С этими словами Снап эффектно развернулся и покинул птичник.
- Что-о? – выдавил из себя Джек.
- А ты что думал? Это же Снап. Может действительно к нему больше не задираться? Джек, подумай, - тихо сказала Алиса и, как и Снап, развернулась и ушла.
«Отлично… Я ещё и виноватым остался…» - удручённо подумал Джек и последовал за Алисой.