Мой друг Нуртас, доктор философии, профессор и, тем не менее, умница и не зануда, написал текст «Святотатство» и дал его мне прочитать, ожидая отзыва. К сожалению, при всем моем уважении к другу, приходиться делать заключение, что, на мой взгляд, статья не получилась. И вовсе не потому, что мой друг не прав. Он прав в своем праведном гневе, что чиновники шала-казахи такие как советник президента Е.Ертысбаев не переходят на родной язык и, вообще, мягко говоря, «не говорят свободно». Не защищая, подобных Ертысбаеву, следует напомнить, что пушкинская Татьяна Ларина, провинциалка, представительница дворянского сословия, плохо говорила по-русски, переписку вела на французском языке. «Она по-русски плохо знала, / журналов наших не читала, / и выражалася с трудом / на языке своем родном» (III, XXVI). Тем не менее, по выражению Пушкина — «Татьяна (русская душою)». Был такой период в истории русского народа, когда казалось, что русский язык исчезнет. Чаадаев, обращаясь к Пушкину, писал: «Я продолжаю думать, что мы должны были идти рука об руку». «Пишите мне по-русски, — по-французски (!) советовал Чаадаев Пушкину».
Русский философ П.Я. Чаадаев своим главным произведением — «Философические письма», опубликованном в журнале «Телескоп» в 1836 году вызвал резкое недовольство властей из-за выраженного в нём горького негодования по поводу отлучённости России от «всемирного воспитания человеческого рода», духовного застоя, препятствующего исполнению предначертанной свыше исторической миссии. Журнал был закрыт, издатель Надеждин сослан, а Чаадаев — объявлен сумасшедшим. Чаадаеву и в голову не могло прийти советовать какому-либо чиновнику говорить только по-русски. Национальную идентичность, Чаадаев лишь обозначает идеей самобытности России. «Мы не принадлежим ни к Западу, ни к Востоку, — пишет он, — мы — народ исключительный». Смысл России — быть уроком всему человечеству. Однако Чаадаев был далёк от шовинизма и веры в исключительность России. Для него цивилизация едина, а все дальнейшие попытки поиска самобытности — суть «национальные предрассудки».
Что более всего Чаадаева тревожило: Дело в том, что мы никогда не шли вместе с другими народами, мы не принадлежим ни к одному из известных семейств человеческого рода, ни к Западу, ни к Востоку, и не имеем традиций ни того, ни другого. Мы стоим как бы вне времени, всемирное воспитание человеческого рода на нас не распространилось. Дивная связь человеческих идей в преемстве поколений и история человеческого духа, приведшие его во всем остальном мире к его современному состоянию, на нас не оказали никакого действия. Впрочем, то, что издавна составляет самую суть общества и жизни, для нас еще только теория и умозрение… А между тем, раскинувшись между двух великих делений мира, между Востоком и Западом, опираясь одним локтем на Китай, другим на Германию, мы должны бы были сочетать в себе два великих начала духовной природы – воображение и разум, и объединить в нашей цивилизации историю всего земного шара. Не эту роль предоставило нам провидение. Напротив, оно как будто совсем не занималось нашей судьбой. Отказывая нам в своем благодетельном воздействии на человеческий разум, оно предоставило нас всецело самим себе, не пожелало ни в чем вмешиваться в наши дела, не пожелало ни чему нас научить. Опыт времен для нас не существует. Века и поколения протекли для нас бесплодно. Глядя на нас, можно сказать, что по отношению к нам всеобщий закон человечества сведен на нет.
Одинокие в мире, мы миру ничего не дали, ничего у мира не взяли, мы не внесли в массу человеческих идей ни одной мысли, мы ни в чем не содействовали движению вперед человеческого разума, а все, что досталось нам от этого движения, мы исказили. Начиная с самых первых мгновений нашего социального существования, от нас не вышло ничего пригодного для общего блага людей, ни одна полезная мысль не дала ростка на бесплодной почве нашей родины, ни одна великая истина не была выдвинута из нашей среды; мы не дали себе труда ничего создать в области воображения и из того, что создано воображением других, мы заимствовали одну лишь обманчивую внешность и бесполезную роскошь.
Тем не менее, в «Апологии сумасшедшего» Чаадаев пишет: Больше, чем кто-либо из вас, поверьте, я люблю свою страну, желаю ей славы, умею ценить высокие качества моего народа; но верно и то, что патриотическое чувство, одушевляющее меня, не совсем похоже на то, чьи крики нарушили мое спокойное существование и снова выбросили в океан людских треволнений мою ладью, приставшую было у подножья креста. Я не научился любить свою родину с закрытыми глазами, с преклоненной головой, с запертыми устами. Я нахожу, что человек может быть полезен своей стране только в том случае, если ясно видит ее; я думаю, что время слепых влюбленностей прошло, что теперь мы прежде всего обязаны родине истиной». Так писал истинный патриот своей Родины.
Поэтому вызывают сомнение продуманность слов: «У казахов тоже есть не менее великий язык, но безмозглая, нерасторопная власть и убогая, беспечная, трусливая казахская интеллигенция живут по принципу – «после нас хоть потоп».Такое отношение к интеллигенции – по крайней мере, не справедливо, в первую очередь, к выдающимся ее представителям, прославившим республику как Народная артистка СССР Бибигуль Тулегенова, поэт и дипломат Олжас Сулейменов, известный политический деятель, бизнесмен и меценат Булат Абилов, к которым сегодня у защитников языка есть претензии одной направленности – почему они до сих пор пользуются русским языком.Как не согласиться с "казахским соловьем" Бибигуль Тулегеновой: "Шаханов немножко перебрал. Я ничего не подписывала (речь идет о "письме 138"). Если на то пошло, у меня очень большая интернациональная семья, порядка десяти 10 народностей: отец - казах, мать - татарка. Я никогда не скрывала этого, а гордилась. Казахский, русский, татарский для меня родные языки, и я никогда от них не откажусь - даже если выносить будут из Конституции! Как я могу общаться со своей семьей, где много национальностей? Только на своем родном - казахском? Мне от близких отказаться(?!)теперь, что ли? " Более того неужели Мухтар Шаханов искренне считает, что в Казахстане кто-то может запретить «говорить на родном языке», а казахстанские русские – «это люди, воспитанные в шовинистическом духе». И делает поспешный вывод: «Безусловно, это результат трехсотлетней русификации» (?!). («Дат», № 30, 14.09.2011).
А может быть это взаимосвязанное влияние? Наш современник Л.Н. Гумилев, называвший себя «последним евразийцем», придерживался мнения, что татаро-монгольского «ига» на Руси не было в традиционном толковании его историками. Зависимость Руси от Золотой Орды ограничивалось политической сферой, «но не распространялась в области идеологии и быта (торговля, ремесла, празднества, образ жизни)». Комплементарность, по словам Гумилева, определяла их взаимоотношения. Более того, нередко русские и монголы становились родственниками в результате браков между русскими князьями и ханскими дочерьми.
Как пишет Гумилев: «Князья ездят в Сарай и гостят там, чтобы вернуться с раскосыми женами, в церквах молятся за хана, смерды бросают своих господ и поступают в полки баскаков, искусные мастера едут в Каракорум и работают там за высокую плату» . В свою очередь в русские княжества выезжали ордынские вельможи и женились на русских невестах, становясь основателями новых, влиятельных родов. А когда в 1312 г. хан Золотой Орды Узбек объявил ислам государственной религией, то единственным местом, где противники ислама из татар, сторонники древних традиций могли найти приют и дружелюбие были русские княжества. Поскольку многие из них родились от смешанных браков. Так появились родовитые русские фамилии тюркского происхождения: Аксаков, Алябьев, Апраксин, Аракчеев, Арсеньев, Ахматов, Бабичев, Баскаков, Балашов, Баранов, Басманов, Батурин, Бекетов, Бердяев, Бибиков, Бильбасов, Бичурин, Бобырыкин, Булгаков, Бунин, Бурцев, Бутурлин, Бухарин, Вильяминов, Гоголь, Годунов, Горчаков, Горшков, Державин, Епанчин, Ермолаев, Измайлов, Кантемиров, Карамзин, Киреевский Корсаков, Кочубей, Кропоткин, Куракин, Курбатов, Милюков, Мичурин, Рахмантнов, Сабуров, Салтыков, Строганов, Таганцев, Талызин, Танеев, Татищев, Тимашев, Тимирязев, Третьяков, Тургенев, Турчанинов, Тютчев, Уваров, Ушаков, Ханыков, Чаадаев, Шаховский, Шереметьев, Шишков, Юсупов . Из среды русско-татарских метисов вышли выдающиеся политические деятели и полководцы, писатели и философы, ученые и музыканты.
Мой друг Нуртас, очевидно не ведая того, выявил продолжение этой тендеции на современном этапе. Будущие чиновники, едут в Россию на учебу или по каким-то другим делам, а возвращаются с русскими (украинскими и других национальностей)женами. Дипломат Касымжомарт Токаев привез жену Надежду Давыдовну, глава Агенства по защите конкуренции Мажит Есенбаев - Ларису Николаевну, министр образования Бахытжан Жумагулов - Валентину Ивановну, советник президента Е.Ертысбаев - Людмилу Анатольевну, первый космонавт Казахстана Тохтар Аубакиров - Татьяну Михайловну, поэт и дипломат Олжас Сулейменов - Маргариту Владимировну. Не отстают и соседи по СНГ, у президента Узбекистана Ислама Каримова - жена украинка.Вспомним судьбу знаменитой актрисы кино, казашки Натальи Арибасаровой. Она запомнилась по фильму "Первый учитель" по произведению выдающегося киргизского русскоязычного писателя Чигиза Айтматова. В браке с режиссером Андреем Кончаловским у нее родился сын Егор Кончаловский ставший известным режиссером, а в браке с художником театра и кино Николаем Двигубским родилась дочь красавица Екатерина Двигубская, ставшая не только актрисой, но и режиссером кино.
Знал бы мир имена Абая, Чокана Валиханова, Джамбула, Мухтара Ауэзова без перевода их произведений на русский язык? Была бы казахская культура беднее без их творчества? Безусловно. Как была бы беднее без песен и стихов моего сокурсника Шумишбая Сариева, который гордится тем, что знаком с Всеволодом Рождественским — первым переводчиком Абая. И надо согласиться с Булатом Абиловым, что сегодня во главе угла стоят проблемы справедливости, достойной жизни и безработицы, которые будут усугубляться с вступлением в ВТО. Здесь есть над чем подумать и бизнесменам, и философам, всем кто и во власти, и в гражданском обществе. А язык сумеет себя защитить, не погибнет, напротив, в условия глобализации будет развиваться, прирастать новым словарем. А интеллигенция должна озаботится тем как бороться с проявлениями антигуманизма, попытками насадить чуждую нам культуру, только не административными запретами. Например, следует подумать, что можно противопоставить в молодежной субкультуре таким течениям как готы, ЭМО и другим социопатам. Или как помочь гастарбайтерам войти в наше общество, которые будут образовывать маргинальные группы.
Русская культура XIX века не только сохранила язык, но и стала образцом для всего мира во всех видах искусства. А Татьяна Ларина (казало бы «ущербная») стала положительным идеалом женского образа. В казахском эпосе тому порукой знаменитая легенда Крык кыз (у меня есть рассказ на Проза.ру), Сорок девушек, которые предпочли окаменеть перед угрозой чужбины.