Глава XII
Они сидели на почти пустом стадионе. На футбольном поле внизу шла вялая игра команд, состоящих наполовину из подростков.
- И как тебе этот сценарий?
- Я думаю, что вон тот парнишка, что полузащитником, достоин большего. Или надо его переместить на правый фланг, он традиционно более ударный.
— Я не о футболе.
— Пока это еще завязка. Неизвестно, кого заденет выходка неизвестного мальчишки.
- Нет, это уже не футбол, - сокрушался Гарик.
- А что ты хотел, ешь твою клеш? Это тебе не старые добрые времена, когда у спортсменов все было: и лагеря, и спортивная форма тебе бесплатно. Даже квартиру можно было заработать, пиная в мяч. И это было правильно. Теперь же совершенно непонятно, как простому человеку можно отвлечься от дурных мыслей.
- Николай Николаевич, я одного не пойму, если все теперь такие умные, такие образованные, все из себя бизнесмены, то почему молодежь так плохо живет? Как будто у молодых и старых все украл кто-то…
- Как будто ты не понимаешь, Гарик, что и откуда. Мне вот, например, все предельно ясно. Горстка обормотов захватила город и устанавливает свои правила игры. Они схожи с нардами, когда у тебя нет ни одного выхода, ты обречен. Разница тут только одна – когда на доске расставляют фишки, или когда футбольный матч начинается, то шансы у всех выиграть равные. К тому же все понимают, что это игра. А здесь жизнь – ты родился, а шансов у тебя уже нет. Все пенальти назначены в твои ворота и тебе остается только ловить мячи.
- Вот от такой безысходности и случаются революции и катаклизмы. Я противник этого и поэтому вижу свою задачу в том, чтобы изменить такой ход вещей. Переходя к практике, предлагаю обсудить наши планы. Что предлагается теперь делать?
- А где сейчас наш герой?
- В настоящее время он переоделся девочкой и пьет пиво с бандой незабвенного Вадика.
- Это из клана Левды, что ли? Кстати, а что за парень – проверяли?
- Свой в доску. Ему Петрович стандартную проверку устроил и выяснил, что ничего криминального у него за душой нет. Ну, за девочками там подсматривал – это не в счет. Это у всех бывает и это не отклонение, я считаю.
- Нет, не отклонение. Надеюсь, Петрович не переусердствовал там. Он перчатки-то хоть надел?
- Конечно, обижаешь – все как у людей.
- И все же я против таких методов. Как вы меня не убеждайте, а я против. Что потом о милиции в народе думать будут?
- Думать не будут, будут сразу уважать и понимать, что это сила. Силу бояться должны - и тогда будет порядок. Самый дешевый и простой способ.
- А если прокуратура вмешается?
- И с прокуратурой договоримся. Договаривались же до сих пор.
- Страшно слушать, что ты говоришь.
- Ничего особенно страшного. Что он испытал? Побои? Это лишь физически зримое воплощение того, что делают со всеми людьми реформы – оглянись, разве не слышишь, как они кричат? Чем этот парень лучше других? Кому сейчас легко?
- Люди учатся скрывать, утаивать свои эмоции. А зачем тебе это было нужно – подвергать парня такому страшному испытанию?
- Это своего рода прививка. Наученный прыгать через более серьезные барьеры, он будет преодолевать мелкие невзгоды без труда.
- Просто не верится, что ты стал таким циником… И когда успел? Сам-то ты, Гарик, даже в армии не был…
- Г-о-о-о-о-л!
Старший внимательно посмотрел на футбольного фаната:
- Да зачем же ты так орешь, ну прямо как будто режут тебя?
- Это психологический прием, с помощью которого я быстро становлюсь доминатом в любой ситуации. Окружающие интуитивно понимают, что если кто-то кричит и кричит, заметь, уверенным, радостным голосом, с басовым тембром, то они интуитивно воспринимают его за вожака. Стадность – свойство человеческой натуры. Послушай мат пастуха, научись, как он, щелкать кнутом – и ты тоже станешь ведущим. Обычно это происходит у людей неосознанно и бесконтрольно, как бы само собой. Я же хочу натренироваться и подчинить себе эту стихию человеческого поведения.
- Если бы мы в свое время так цинично рассуждали, то ничего из этого нового дерьма в страну не пришло бы.
- Не люблю сослагательных наклонений, - откликнулся Гарик. - Пора просто действовать. Сегодня мы их возьмем. Самое главное – на этот раз не упустить Левду, отъявленный негодяй. Благодаря Алексею мы выйдем на их след.
- Но у меня будет даже не просьба, а требование: берегите парня. Он ввязался в крупную историю и надо, чтобы он ни в коем случае не пострадал. Это не его бизнес, не его удел быть подопытным кроликом. Пусть получит свои шнурки, пусть нарожает детей, живя со своей девчонкой, пусть учится. Нельзя заставлять граждан ненавидеть свое государство. Понимаешь, если в стране все проблемы будут решать простые граждане, и если у них это получится, то государство они назовут слабым и ненужным и оно распадется. Я считаю, что различные стимулирующие виды помощи от государства – это как раз то, что крепит его каркас.
- Насчет шнурков сомнений у меня нет, а вот касательно детей и демократии – это личное дело каждого, я так считаю. Мы не раз уже говорили про народовластие, и далее продолжать тему у меня нет никакого желания. Давай лучше договоримся по существу. Итак, слежка установлена надежная, так что не бойтесь, Николай Николаевич, мы умеем работать не хуже вашего.
- Да уж, с картофельной амнистией это ты здорово придумал. Неужели никто ничего не заподозрил?
- Все побежали по домам как зайцы. Все счастливы и довольны.
- Зачем ты вообще пристал к этому парню, почему именно он?
- Что-то в нём есть. Понимаешь – все кругом словно боязливые кролики, даже слово сказать бояться, а он не робеет, он и в делах себя показать может.
— А тех двоих, зачем выпустили?
— Они, как я и предполагал, ночью не в меру разболтались. Я сумел все записать на свой диктофон. Там оказались такие ценные сведения для следствия, которые обычным путем ни за что не раздобудешь. Собственно, как свидетели они нам больше и не нужны, поэтому мы их решили отпустить с миром.
— То есть, даже не согласовав?
— Если каждую ерунду согласовывать, то прогресс человечества остановится. Дело в том, что эта КПЗ официально даже не оформлена, она нигде не числится, ни на одном балансе. Мы ее используем для особых случаев. А этот случай – как раз особый.
- И что же там конкретно ценного рассказал в сонном бреду этот урок?
- Ну, он там несколько раз маму вспоминал…
- Понятно. С вами все ясно, гвардии лейтенант…
- Я должен был быть там, чтобы контролировать ситуацию! Мало ли чего могло случиться.
- Ну, хорошо, и что, по-твоему, будет дальше?
- Все будет по плану – вот увидите.
- Ну, ты сценарист!
- Я режиссер! Режиссер жизни. Это сначала я хотел стать писателем. Но потом понял, что писать романы гусиным пером или давя клопов за пишущей машинкой – это не для меня. Это слишком убого как-то, низменно, и это может, в принципе, каждый, особенно сейчас, когда все обзавелись компьютерами. Мы живем в век виртуальных графоманов, когда каждый может высказаться на весь мир, но в том-то и проблема. Если все будут кричать, то никто никого не услышит. Поэтому я бы строго регламентировал журналистскую и писательскую деятельность – пусть у них будет все по регламенту. Мне же интересно, как можно режиссировать жизнь, чтобы все получалось, чтобы все происходило именно так, как ты задумал – вот это доблесть! Этим и нравится мне дело, которым я занимаюсь.
- И много ты преуспел?
- Пока все идет по моему сценарию, и вот увидишь – будет именно так, как я задумал.
- А как ты задумал? Что ты вообще задумал и какое право имеешь думать? Ты должен действовать по плану, данному тебе руководством и точка!
- Руководством… Т-ха. Оно только и грезит о том, как бы беду предотвратить, как развести конфликтующие стороны, как умиротворить тех и других. А жизнь – это неизбежные столкновения, борьба противоположностей. Люди должны сражаться! Вот и пусть сражаются за свою жизнь, за счастье, за справедливость, за правое дело и мир во всем мире.
- Постой! Эта теория мне хорошо знакома. Меня тоже учили плавать, просто бросив в воду. Нет, я не утонул в этом чертовом озере, но мне оно плохо запомнилась. Я до сих пор иногда просыпаюсь ночью, и мне кажется, что я не умею плавать и тону. Тону, понимаешь? Есть и другие способы учить людей не погибать подобно кроликам. Нельзя слепо копировать дикую природу. Людей надо беречь, не в этом ли наше призвание?
- Но мне это надоело. Хочешь – предскажу счет сегодняшнего матча?
- Да иди ты, ешь твою клеш!
- Они закончат вничью два-два. Спорим?
- Я не люблю спорить, и не для того пришел сюда. Я пришел, чтобы разобраться, что у тебя с головой, о чем ты думаешь, что ты замыслил. Твой отец перед смертью сильно беспокоился за тебя, Гарик. Ты горяч, амбициозен, как и он. Ты очень похож на него.
- Вот этого мне меньше всего хотелось бы.
- Почему? Он был очень уважаемым человеком в городе, талантливым, одаренным! Женщины очень любили его, иногда тайно, иногда явно. Он был ярким человеком и мне очень жаль, что его нет с нами. Многие завидовали ему, я завидовал, хоть и был его другом. Если бы не эта дурацкая смерть, если бы не странное стечение обстоятельств…
- Но я хотел бы быть кем-то другим. Оставим это, иначе я прекращу наши встречи. Формальный повод сегодня – футбол. Так спорим? – не унимался Гарик.
- Хорошо. На что?
- Да просто на два пива. Но если будет два-два, то ты обязан поверить, что все произойдет именно так, как я задумал, и что я могу это сделать.
- Как же я потом проверю? Что-то произойдет, а ты скажешь, что это так, как я и задумывал.
- Нет. Ты увидишь, я докажу, что это постановка.
- Ох, в опасные игры ты играешь, ешь твою клеш. Ох, в опасные…
- Гуманистические эксперименты кончились. Кон-чи-лись. Теперь за дело берутся такие, как я. Без излишней суеты, без показухи, но все схвачено, без крови, но все под контролем. Просто зажмурься и предоставь мне своду действий. А я не подведу - я знаю. Как и что делать.
- Ой, не знаю, не знаю. Смотри – атака на правом фланге!
- Г-о-о-о-о-л! Я же говорил, я же говорил! А теперь жди в другие ворота. Тренеры вчера обо всем договорились. Ты не знал?
- Как договорились?! Да я тебе за такие дела… голову оторву, ешь твою клеш!
- Шучу я. Про тренеров – это, конечно, шутка. Но интуиция мне подсказывает, что счет будет два-два. А она меня еще не подводила. Ни-ко-гда.