Осенью дожди идут ещё чаще, чуть ли не неделями, часами. Нет смысла ждать окончания, все пользуются зонтами, которые прикрывают лишь верх, а низ пропитывается сыростью, поэтому я предпочитаю плащ. Зимой он заменяет пальто, которого у меня давно уже нет из-за ненадобности.
Радиола стоит в углу у окна, откуда несет сыростью. Питающий трансформатор насытился влагой и сгорел. На ремонт денег нет.
Поделился бедой со Славкой, он подсказал, обратиться к Зие, который разбирается в радиоприемниках. Я никогда не был его другом, лишь знали о существовании друг друга, даже не было совместных игр, и с Черновым он не дружил.
Зия пришел и сразу определил неисправность. Перемотал трансформатор, который прослужил исправно до самого конца радиолы. О деньгах даже не заикался, и я не предложил, потому что их у меня не было.
Вскоре мать разрешила поставить новую радиолу в мою комнатушку на тумбочку, напротив раскладушки. Отныне я каждый вечер обшаривал все диапазоны, и знал, где искать интересные радиостанции. С досадой слушал зарубежные радиостанции, которые нещадно глушились, но кое-что можно разобрать.
Услышал о Борисе Пастернаке и его антисоветском романе «Доктор Живаго», в котором описывается жизнь сельского врача. Что может быть в этом крамольного для советской власти, не понимал я? Разве что, он написал правду, которую не осмеливаются писать советские писатели? Увы, мы не скоро прочитаем сам роман, и поймём, что ничего не потеряли и не приобрели от прочтения весьма путаного романа с плохой стилистикой. Был любовный сюжет, на котором всё и держалось.
Про Даниэля и Синявского наша пресса ничего не писала, эти имена нам ничего не говорили. Кто знает, может быть, они действительно антисоветчики?
Не говорили, что Хрущев в ООН стучал, снятым с ноги туфлей, чтобы до представителей капиталистического мира, лучше дошла его гневная мысль. Впрочем, потом в киноновостях показали этот эпизод. Чтобы советский народ восхитился смелостью генсека? Аджубей восторженно восклицал, что громыхание башмаком по столу было «просто здорово». Много позже кто-то из его родственников стыдливо говорил, что этого факта, вообще, не было. Ни одна газета не напечатала, что в Индии Хрущев упал со слона.
С наслаждением слушал зарубежную музыку и страшно досадовал, что много помех от глушилок. Самые хорошие мелодии транслировались из Бейрута. Уши наслаждались разнообразием мелодий и голосов, тембров, а глаза не хотели смотреть на убогость комнатушки, в которой не развернуться, кроме раскладушки и солдатской тумбочки ничего нет. Даже кафельную печку мать кому-то продала из-за ненадобности, не подумала, что она нам не принадлежит, она числится на балансе КЭЧ.
Мы даже в зале редко топили печь, и то, когда с нами жил Ветохин. Однажды привезли в сарай тонну угля, которая за зиму быстро закончилась. Теперь у меня можно было поставить и стул, чтобы кто-то из друзей мог сидеть. Сам я, большей частью, сидел на раскладушке, так удобнее настраивать верньер приёмника. За неимением стола писал на табуретке.
Ребята рассказывали, что на Приморской улице видели телевизионную антенну, кто-то принимал сигнал, то ли из Сухуми, то ли из Сочи. Мы понимали, что пройдет не один год, прежде чем цивилизация придет в нашу глухомань, на край Союза. Глядя на зеленый индикатор приемника, сжимающегося в такт звукового сигнала, мечталось, что он может развернуться в экран, и я увижу изображение.
Мне даже это приснилось: на месте динамиков возник прямоугольный экран, на котором что-то происходило. Замер от восторга — это моё самое сокровенное желание — всё знать и уметь. Этот сон часто вспоминался. Жалел, что нельзя радиолу превратить в телевизор. Сколько полезного узнал бы за эти года!
Однажды приснилась любовь. Рядом со мной девушка. Лица не вижу, но знаю, что мы друг друга любим. Но, что-то мешает увидеть её лицо, узнать, кто она? Девушка шепчет нежные слова любви. Никогда до этого не было столь впечатляющего и страстного сна. Завершилось поллюцией, после которой пришлось менять трусы, застирывать. Сон записал в дневник, который снова стал вести.
Неприятный урок не пошел впрок. Зуд писательства. Меня волнует бумага, чистый лист, нравится писать. Но, придумать своё, не могу. Чего-то не хватает. Жизненного опыта? Я чувствую невыносимость скучного существования, отрезанность от мира, свою изолированность.
Но какие-то веяния до нас, всё же, доходят. Врачи выяснили ненужность аппендикса, и отныне, чтобы в будущем он не доставлял людям неприятности, начали вырезать всем желающим и даже новорожденным младенцам. Хирурги не сидели без работы.
Не нужны и гланды, от которых все болезни, хронические ангины и прочее. Пошла повальная мода на вырывание гланд. Лишь через полвека это хирургическое веяние признали ошибочной.
Миндалины особый орган, состоящий из лимфы, которая продуцирует клетки, ответственные за иммунитет. Они защищают от инфекции из внешней среды. Когда гланды воспаляются, они вырабатывают больше лейкоцитов, защищающих организм. В гландах рождаются клетки, которые формируют нормальный состав крови.
«Удаление гланд «в профилактических целях» равносильно удалению части печени. Оба органа нейтрализуют вред, который может быть нанесен организму. Печень нейтрализует токсины, миндалины – вирусы и бактерии. Сейчас уже доказано, что человек с удаленными гландами в 2 раза больше подвержен всевозможным простудным заболеваниям, значительный процент которых протекает с осложнениями».
Подруги матери вырезали себе, уговорили и мать удалить миндалины, хотя они ее никогда не беспокоили. Ей только казалось, что она застудила горло, поэтому часто сплевывает.
Легла на операцию в республиканскую больницу, где недавно и я лежал. Мне рассказывали ужасающие подробности самой операции, которую провел Диасамидзе. Мол, потом ничего есть нельзя, только пить кисель и есть мороженое.
Мать осталась довольной, сказала, что и мне нужно сделать такую операцию. Я не возражал. Надо так надо. Хотя у меня никогда не было ни ангины, ни тонзиллита, и вообще, на горло никогда не жалуюсь, даже слова «гланды» не знал. Теперь знаю, прощупываются. Мать говорит, что у меня большие гланды. Мол, это уже плохо. Вырвут, и никогда не заболею ангиной.
У матери странные отношения к боли. Ей нравится, когда зубной врач сверлит ей зуб, чистит от камней.
Мать договорилась с Диасамидзе, своего рода психологический подхалимаж: Вот, мол, как я вам благодарна за операцию, что и сына привела.
И меня положили в больницу. Я знал, что это очень неприятная операция, но был готов стойко перенести, как и прошлогоднюю. Куда денешься, надо терпеть. Два подготовительных дня быстро пролетели.
В день операции, за несколько минут до самой операции, мать пришла в больницу и забрала меня. Я до сих пор ей благодарен за это единственно правильное решение.
Через несколько лет ученые выяснили, что гланды, всё же, нужны организму, выполняют защитную функцию, и даже аппендикс необходим, без него что-то нарушается в слаженной работе организма.
И за свою жизнь я, лишь единственный раз заболел ангиной. И уж, конечно, ради этого случая, не стоило вырывать гланды, что было бы намного болезненней, чем сама болезнь, которая была неприятна из-за повышенной температуры, и только.
Мать договорилась с родителем своего ученика, и тот сварил железные решетки на наши окна: разумеется, за бесплатно, за отдельное внимание и хорошие оценки своему чаду. Кроме нас никто из соседей решетки на окна не поставил. Нужно долго и бесполезно думать, что можно украсть из нашей квартиры? Разве что, радиолу? Больше выносить нечего. Всё старое. Однако мать боялась воров.
Впрочем, вероятно, это наследственное: в её возрасте я тоже стал бояться, что нас обворуют, хотя в квартире ничего нет, но, в поисках чего-то, могут всё перепортить, изуродовать дверь, а мне потом беспокойство, ремонт. Обычные шизофренические мании. Тревога за то, что может никогда и не случиться. Поэтому такие люди и вырезают себе аппендиксы, гланды, ставят решетки на окна, и всю жизнь боятся.
Актриса Анджелина Джоли из их числа: из страха перед будущим раком отрезала себе грудь, затем и другую. На самом деле, болезнь сидела в её голове, началась анорексия. Шизофрении сопутствовали скандалы с мужем Бредом Питом.
Мать, по примеру других учителей, начала заниматься репетиторством. Это завуалированная форма поборов с нерадивых учениц. По договоренности учителя посылают друг другу учениц. К нам, на дом стали приходить школьницы.
Я понимал незаконность этого действия, но не мне читать мораль матери. И это — лишние деньги в дом, от которых я тоже имею какую-то долю, на кино, книги, лучше стали питаться. В конце учебного года со всех учеников собирают деньги на подарок учительнице. Учителя хвастаются хрустальными вазами.
Мать довольная, она делает то же, что и другие. Все повязаны. Но она не подозревает, как это, в будущем, скажется на ней. В свои дела меня не посвящает, но догадаться не сложно.
Трудно придраться к человеку, который ни в чем не замешан, но, если есть вина, то она возрастет многократно, и, возможно, послужит единственной веской причиной к её увольнению. Но это будет не сейчас, а через пять лет, когда вернусь из армии.
Посетив очередную гадалку, мать говорит мне:
— Гадала на тебя. У тебя будет две жены.
Через какой-то срок новое пророчество:
— Гадалка сказала, что после 30-ти будешь счастлив.
Хоть какое-то утешение. Не верю в эти гадания. Но есть слабая надежда, что, может быть, есть справедливость на Земле, и это предсказание реализуется.
(Самое удивительное, что пророчество сбылось. Гадалка ошиблась лишь на год — счастье осуществилось, но жена на всю жизнь осталась единственной. Может быть, в этом и есть счастье?)
Отсутствие друзей тяготит. Я слишком независим и необщителен, чтобы подстраиваться под кого-то, пытаться понравиться, слишком замкнут, чтобы появились новые друзья.
Но еще более тяготит отсутствие подруги. Вспоминал детство, когда девочки сами приставали, а взаимные симпатии получались сами собой. Люся Виноградова сейчас учится в школе БНЗ. Каждый день проходит мимо славкиного дома. Она довольно миловидна. Как бы возобновить наши отношения? Но не представляю, о чем говорить с девушкой? Я зажимался тем сильнее, чем больше нравилась девушка.
Однажды, когда был у Славки, мимо, в школьной форме прошла Люся, и я проводил её в Салибаури.
Мы медленно шли в гору и разговаривали обо всем, о планах на будущее, которое представлялось мне весьма смутно. Она же, была отличницей и собиралась поступать в институт. Я же, понимал, что с моими знаниями, могу лишь мечтать об этом. Здесь наши корабли расходились, и строить какие-то совместные планы бесполезно.
Мы уже почти поднялись до родника, текущего среди чайных кустов, как нас обстреляли камнями местные ребята, которые меня не знали. Опасаясь, что случайный камень попадет в голову, я простился с Люсей.
Позже, я еще предпринимал несколько попыток проводить её, пока она однажды не спросила:
— Зачем ты меня провожаешь?
Я ничего не мог ответить, кроме:
— Просто так.
— Ах, вот как?
Глупый ответ с моей стороны. Не мог же сказать правду, что хочу её, как женщину. Мечталось, что будет, как в детстве, она первая предложит перейти к тому, чем мы не могли заняться в детстве. Сам я чрезвычайно стеснителен, чтобы сказать и сделать что-то решительное, приближающееся к моим намерениям.
Как-то, возвращаясь с пляжа, встретил её возле стадиона, шла на тренировку. Пошел вместе с ней, и, некоторое время, смотрел, как она брала высоту — не рекордную, но, видимо, достаточную, чтобы получить стимул для занятий, какой-то разряд получила.
Была случайная встреча на бульваре. Я маялся, не знал, о чем с ней говорить, остро чувствуя серость своего ума и бедность положения. Я ничего не мог, даже пригласить на свидание, угостить мороженым, стеснялся нищенской одежды, хотя и делал вид, будто так всё и должно быть. Я мог, лишь мечтать о ее любви. Надеялся, что вдруг, в какой-то миг, она переменится ко мне, станет лучше относиться.
На следующий год она изменит маршрут возвращения домой, станет ходить напрямую, от школы прямо в гору, к Салибаури, что намного ближе. Один раз я пришел вместе с Сергеем Шмелевым к окончанию её занятий, и вместе проводили ее домой. Это была наша последняя встреча.
Позже мать скажет, что она вышла замуж за доцента. Вариант, который ее полностью устраивал. Она была рассудительной девушкой, знала, чего хотела. Я же, не знал, и этим мы сильно отличались.
продолжение следует: http://proza.ru/2012/07/14/1058