Правосудие гиен

Мехман Зейналов


                Правосудие гиен


1


Прокурор города Баку - Низами Алиевич Алиев просматривал рабочие документы, когда настенные часы в его кабинете  пробили  ровно восемь раз, что означало – 20 часов 00 минут по бакинскому времени. В гробовой тишине кабинета бой часов прозвучал неожиданно и зловеще, заставив прокурора вздрогнуть. Поставив резолюции на документах  и подписав их,  прокурор, удовлетворенно хмыкнув, закончил  с ненавистной ему рутинной канцелярской работой. После чего он нажал  на кнопку селектора и попросил секретаршу зайти к нему  в кабинет за документами.

 Через секунду в  дверном проеме показалась стройная фигура юной секретарши, которую совсем недавно Низами Алиевичу пришлось взять на работу по просьбе одного из его друзей. О чем он неоднократно успел пожалеть. Соблазнительная внешность и некоторая томность в движениях юной блондинки  раздражали Низами Алиевича. Вот и сейчас  ее форменные -  белая блузка и серая строгая юбка сидели на ней совсем не по-деловому. Чересчур облегая  ее фигуру и излишне подчеркивая соблазнительные контуры выпуклостей  в верхней и в особенности, в нижней части ее роскошного тела. Но придраться в работе исполнительной секретарши было не к чему, и Низами Алиевич, молча,  терпел ее наличие в  своей приемной.

 Секретарша не вошла, а буквально вплыла в кабинет Низами Алиевича. В минуту оказавшись возле его стола, она склонилась над ним так, что Низами Алиевич сумел без особого труда рассмотреть все ее прелести в расстегнутом вырезе блузки. Затем ленивым томным движением она забрала со стола документы наманикюренными пальчиками и замерла в ожидании дальнейших распоряжений начальника.
         Мысленно насладившись  маленьким спектаклем, сыгранным лично для него,  прокурор вдруг вздохнул и с какой-то грустью подумал,- «Да, самая большая несправедливость в этом мире это  старость. Тебе, девочка, этого  пока не понять. Но ничего, молодость это недостаток, который с годами проходит». После чего,  сделав  над собой легкое усилие,  справившись с внезапно охватившим его волнением, он перевел дыхание, кашлянул и начальственным тоном произнес:
 
-Яна, передайте водителю, что через 15 минут я спущусь, пусть будет готов.
 
И посмотрев на часы, добавил;
 - Устал я очень,  день  сегодня был сложным.

Получив указания, секретарша кивнула в ответ и медленно проплыла обратно к выходу, жонглируя на ходу ягодицами. Прокурора от этого зрелища опять бросило в жар, но с вниманием досмотрев и это предложенное ему зрелище, он почувствовал легкое раздражение на секретаршу. И в это самое время резко зазвонил правительственный телефон. Подняв трубку, прокурор  услышал голос начальника УВД города, своего старого друга - генерала Аслана Асланова.

***   

- Говорит  самый главный милиционер города, а как поживает  прокурор города?
 
-Хреново  поживает, - немного раздраженно  пожаловался прокурор. - Но, судя по твоему бодрому голосу, ты хочешь поднять мне настроение?
- Ну, а как же? – смеясь,  ответил ему Асланов,- я только ради этого обычно к тебе и звоню.

-Слушай, разъясни мне, пожалуйста,  почему служащих милиции называли милиционерами, а служащих полиции не называют  «полиционерами»?- подыграл другу прокурор. - Тогда бы ты был бы у нас главным полиционером города. Неплохо звучит, не правда ли?
 
 - Неплохо,- согласился с ним  начальник полиции. - А  знаешь, подарю-ка я  эту идею нашему министру, пусть  включит ее в закон «о полиции». Может даже представит это на рассмотрение в  Милли Меджлис как свою идею.
  - Да уж, - рассмеялся прокурор, -  сколько лет  работаю с вами,  все больше убеждаюсь, что палец в рот  вам  не клади. Все себе присваиваете, даже идеи. Ну ладно, это все лирика, лучще скажи,   чем  обязан твоему звонку?

-Ты, наверное, домой собрался?- вкрадчиво спросил начальник полиции. - Должен тебя огорчить,  придется  еще поработать,- заключил Асланов.
 - Какая, к черту работа?- вспылил прокурор,- дома ужин стынет, жена ждет. Так что, я - домой. Каждый гражданин имеет право на отдых, это даже в конституции прописано.
 
- Ладно, ладно,- посерьезнел начальник полиции,  - не шуми, лучше послушай меня.  Звонил начальник Насиминского управления, у них там убийство.   
-Ну и что? –  парировал прокурор,- убийств по городу немало, вот сами и разбирайтесь. В крайнем случае, поднимите прокурора Насиминского района. Он, кстати, звонил мне недавно и, по-моему, он все еще на работе.

- Он уже на месте происшествия, - ответил Асланов. -  Поверь мне, будет лучше, если и ты   поприсутствуешь там. Тем более,  что личность убитого установлена, это бывший член верховного суда - Джамал Джумаев.  Правда, в последние годы старик не работал, был на пенсии, но, как мы с тобой знаем, бывших судей не бывает, также как и бывших прокуроров и начальников полиции. Так что собирайся, через 20 минут я за тобой заеду.

Прокурор молчал.

- Подумай сам,- продолжал убеждать его начальник полиции,- по делу будет много разговоров, пока раскроем преступление, будут искать козлов отпущения. Да и дадут ли нам его раскрыть? – тоже вопрос. А вдруг окажется, что кому-то из всесильных этого не захочется? Я спинным мозгом чую, что если не поедем, нас потом смешают с дерьмом.  Что, не  знаешь нравы нашего руководства? Так что, давай звони к генеральному и докладывай о происшествии, своему министру я уже доложил. Поужинаешь позже.
 
- Ладно, убедил,- обреченно вздохнул прокурор, - ты всегда умеешь быть убедительным.
 
***




Спустя полчаса «Волга» начальника полиции города притормозила у дома, в подъезде которого был обнаружен труп судьи. Через секунду из машины вышли начальник полиции и прокурор города, и к ним тут же подошли начальник полиции и прокурор Насиминского района. Начальник полиции - подполковник Рзаев стал докладывать:

- Труп обнаружили соседи, он лежал на спине в луже крови. Когда перевернули, из спины торчал нож, воткнутый в область сердца. Всего один удар, других ранений нет.  Кто-то работал хладнокровно и  без суеты. Судя по всему,  покойный  даже пикнуть,  не успел.

-Ну и что ты думаешь по этому поводу? - спросил его Асланов.
-Пока не знаем, разбираемся,- потупился  начальник полиции района.  - Ума не приложу, кому он мог перейти дорогу, ведь три  года как  он на пенсии. Бытовое убийство исключается, он в последние годы жил один. Жена умерла, детей у них  не было.

-Версия ограбления тоже исключается,- встрял в разговор прокурор района,- деньги и другие ценности - при нем, ничего не взяли. Думаю, что причина в чем-то другом, возможно,  в его бывшей профессиональной деятельности.

-Ты свою версию пока прибереги, сперва собери доказательства, а потом уж версии излагай,- сердито перебил его прокурор города. - Надо  более ответственно подходить к делу,- назидательно произнес он,- кстати, вас это тоже касается,- обратился он к начальнику  районной полиции.

Закончив с нравоучениями, прокурор направился к месту преступления.

***

При осмотре трупа он обратил внимание, что нож был вонзен в спину покойного по самую рукоятку. Нагнувшись над трупом, прокурор рассмотрел ручку ножа, по которой определил, что это был финский нож военного образца.

- Прежде чем извлечь нож, снимите с него отпечатки пальцев,- отдал он распоряжения  стоявшему рядом начальнику районной полиции. - И еще, проверьте по базе, не зарегистрирован ли где-то этот нож, все же нож военного образца.  Может он нам что-то расскажет о его владельце?

- Вы так говорите, будто нож  живой и остается только его допросить,- улыбнувшись, произнес прокурор района.
Взглянув на него с сожалением, Низами Алиевич назидательно добавил:
- А вы что, не в курсе, что в нашей работе как раз  неживые предметы  и несут больше информации, чем живые? Так что  нож  этот   свидетель, и не такой  уж  и бессловесный.
 

Внезапно зазвонил мобильный телефон Низами Алиева. Приложив его к уху, прокурор  некоторое время молчал, затем коротко  произнес:
 -Понял, едем. 
После чего взглянув на Асланова, негромко пояснил:
-Звонил помощник генерального прокурора, вызывает на срочное совещание. Там  уже все, включая твоего  министра, возможно, по этому делу.
- Поехали, - кивнул Асланов, - нам не привыкать, нас трахают, а мы крепчаем. А я ведь  оказался прав, что  притащил тебя сюда,- победно посмотрел он на прокурора.

***

2

В кабинете генерального прокурора – Аббаса  Гамарли  шло закрытое совещание, на которое  были срочно созваны  высокие чины республиканской правоохранительной системы. Следователь по особо важным делам - Рауф Салманов, начальник следственного управления прокуратуры - Ровшан Микаилов, начальник уголовного розыска МВД генерал-майор Закир Надиров. Присутствовал и министр внутренних дел - генерал-лейтенант – Равиль   Юсифов.

- Мы с господином  министром решили  провести совместное оперативное совещание по сегодняшнему убийству,- начал генеральный прокурор. - Надеюсь, все  понимают важность скорейшего раскрытия этого преступления?- выразительно оглядел он присутствующих. - Мне сегодня дважды звонили из администрации президента и потребовали, чтобы  дело было раскрыто в ближайшие дни.
-Трижды,- перебил генерального прокурора министр внутренних дел. - То есть, я  хотел сказать, что звонили три раза, и один из них звонили лично мне.

 - Так вот,-  подняв указательный палец кверху продолжил прокурор,- там сказали, что очень обеспокоены этим преступлением и требуют скорейшего его раскрытия  и сурового наказания преступника. Вот в связи с этим я хочу кое-что вам сказать,- вопросительно посмотрел он на министра.
Получив в ответ одобрительный кивок, он продолжил  заранее подготовленный и расписанный по ролям спектакль.

- Сегодняшнее убийство доказало нам, что некоторые наши должностные лица не справляются со своими обязанностями, - сурово посмотрел он на  прокурора города и начальника полиции города. - Не ошибусь, если скажу, что некоторые наши коллеги не хотят работать, как требует от нас руководство страны. Ведь нам нужна не только раскрываемость, нам нужна и профилактика преступлений, с которой у нас сегодня все очень и очень плохо.
Прокурор города и начальник полиции города незаметно переглянулись.

- Сегодня убили бывшего члена верховного суда, и это  преступление никто не предотвратил,- продолжил генпрокурор. -  Выходит, что полиция города вместе с прокуратурой прошляпили это убийство? Ведь это не простое убийство обычного человека, это убийство судьи. И убийца к нему долго готовился, следил за своей жертвой, вычислял место, где он сможет претворить свой коварный замысел. А наши дармоеды,- он опять выразительно посмотрел в сторону прокурора города и начальника полиции города,-  в это время занимались всякой ерундой, вместо того, чтобы предупредить это злодеяние.
 
Прервавшись на минуту, генпрокурор налил себе в стакан «Боржоми»,  немного отпил и  опять продолжил:
-Сегодня убили бывшего судью,  а завтра и до руководства страны  могут добраться! Поэтому необходимо принять кардинальные решения, и первое из них,- он опять покосился в сторону Низами Алиева и Аслана Асланова,- расследование  дела  я поручаю следователю по особо важным делам при прокуратуре республики, старшему советнику юстиции - Рауфу Салманову. Так как не уверен ,  что прокуратура и полиция города сумеют справиться с этим делом. Надеюсь, что он оправдает  наши надежды, и в ближайшее время это дерзкое преступление будет раскрыто. Салманов – один из старейших следователей прокуратуры, имеет большой опыт, и в его деловых качествах и порядочности я не сомневаюсь,- одобрительно посмотрел он на следователя.
Следователь Салманов встал из-за стола.
 - Садись, Салманов,- кивнул ему генпрокурор.
Затем опять строго посмотрев на двух друзей , объявил:
- С сегодняшнего дня  вы оба будете подчиняться указаниям Салманова по этому делу.    От расследования этого дела вас никто не отстраняет. Салманову  поручаю создать следственно-оперативную группу и представить мне проект постановления. Ежедневно информировать меня и  министра внутренних дел о ходе и результатах следствия.

Внезапно в разговор вмешался министр внутренних дел:
-Необходимое оперативное сопровождение будет обеспечено, будут привлечены и наши грамотные сыщики.
- Всем все ясно?- спросил у присутствующих генпрокурор. - А теперь я хотел бы выслушать ваши предложения и  версии по делу.

Из-за стола опять встал следователь Салманов  и стал докладывать:
- Как вы правильно сказали, - обратился он к генпрокурору, - это дерзкое преступление - пощечина  нашим правоохранительным органам. И прокуратуре, и полиции. На месте происшествия я пока не был, но личность убитого установлена, и мы можем предполагать, что убийство судьи связано с его  профессиональной деятельностью. Несмотря на то, что он  уже  не работает. Другие версии также будут проверяться  и для этого мне понадобится помощь прокуратуры и полиции города. После совещания вместе  с прокурором города  поедем на место происшествия, а завтра я  представлю подробный  доклад.


3


Через час следователь Салманов с прокурором города  были на месте происшествия. К тому времени труп пострадавшего  был уже доставлен в морг, и приезд их уже по сути дела, был простой формальностью.

- Завтра надо  переговорить с суд-мед экспертом  и с криминалистами, - произнес  Салманов. - Обратите внимание на нож, надо  снять  отпечатки, выяснить, где его производили, не проходит ли он еще по каким-то делам? И конечно опросить жильцов дома, может они что-то видели.

-Я уже распорядился, чтобы нож из  тела вынимали аккуратно, - немного обиженно ответил прокурор. - Орудие преступления на месте, а это уже немало. Хоть если честно, боюсь, что отпечатков  на нем мы не найдем. Иначе преступник не оставил бы его на месте преступления. Полиция пока опрашивает соседей, может и узнает что-то интересное.

-А вы   были знакомы с убитым? - неожиданно спросил у прокурора следователь.
- Да, я знал его, - после небольшой паузы ответил прокурор. - Неоднократно сталкивались по работе. Страшный был человек. Судейскую карьеру начинал во времена Хрущева,  очень быстро стал членом Верховного Суда. Комфортно чувствовал себя и в брежневские времена, и в горбачевские. Был слишком суровым, его судебные процессы длились не более часа, в течение которого он с  легкостью  выносил смертные приговоры. Даже в тех случаях, когда  можно было и смягчить приговор. Было в нем что-то садистически-беспощадное, словно от вынесения смертных приговоров он получал удовольствие. На его счету  жизни не одной сотни людей. Был очень удобен  всесильным мира сего, к услугам его прибегали и некоторые прокуроры, у которых  были проблемы с законом или когда кому-то нужно было от кого-то избавиться. По-моему, ему было абсолютно все равно, кого он приговаривал к смерти.
Следователь Салманов внимательно слушал прокурора.

-И что же, он все это делал просто так, «из любви к искусству»?
- Да нет, поговаривали, что он это делал и за деньги. Мог  приговорить невиновного,  а  с виновного за это взять  деньги в качестве оплаты,  так сказать.

Салманов с недоумением посмотрел на прокурора.
 - И  все об этом знали и ничего не предпринимали? – спросил он.
- Я ведь говорю, он умел быть полезным   сильным мира сего, потому его и не трогали,- объяснил прокурор. - А схема была простая. Сынок какого-то высокопоставленного лица совершил изнасилование, например. Но папа хочет отмазать сынка,  и тогда полиция хватает невиновного. Прокурор  предъявляет ему фиктивное обвинение, а наш судья выносит ему приговор. И за это получает еще и вознаграждение от благодарного папаши. Среди своих за глаза его называли - «Заказотдел». К тому же он через подставных лиц и вымогательством не брезговал. И зачем ему было нужно столько денег? - не понятно. Детей у него не было, тратить было не на кого. Говорят, что он продолжал вымогать деньги, даже когда жену схоронил.

- Может, все же было, на кого тратить? – предположил следователь.  - Может, у него было много родственников или на стороне была другая семья?

- Исключено, братьев и сестер у него не было, он вырос в детском доме. Кем были его родители, он и сам, по-моему, не знал. А насчет другой семьи, это даже трудно себе  представить.  Он  настолько дорожил своим местом, а значит и репутацией, что вряд ли мог себе такое позволить.
   
- А по какому поводу вы с ним  пересекались по работе?- поинтересовался  Салманов.

- Это было давно, я в ту пору работал начальником управления.  Однажды заметил, что некоторые  прокуроры,  договариваясь с ним, проводили через Верховный суд сфабрикованные дела. А он сам принимал их к производству и выносил нужные им приговоры. Как-то я попытался выссказать  свою обеспокоенность по этому поводу руководству, но меня тут же остановили. Как-то раз я даже сам с ним нехорошо поговорил,… молодой был, принципиальный. А  он,  молча, выслушал  меня  и даже  не возразил в ответ, повернулся и ушел. Ушел, понимаешь? Будто я для него был пешкой!

-Выходит, сегодня наше правосудие понесло большую утрату? И кто теперь будет  «заказотделом»?- с ухмылкой  посмотрел на прокурора Салманов.

-Найдутся,  говорят, «свято место пусто не бывает»,- ответил прокурор.
 
Затем помолчав,  добавил:
- А знаешь, три дня тому назад мы сидели с ним друг против друга на поминках  одного знакомого. Он сделал вид, что не узнал меня. Сидел притихший, куда девалась его гордость! Странно устроена жизнь, всего три дня назад он был жив - здоров, а сейчас валяется с ножом в спине в морге. Да простит меня Аллах!
 -На чьих  поминках?- поинтересовался следователь.
- Да, сотрудника - Маила Аллахвердиева, не знаете  такого? Три дня назад он в своем кабинете умер от сердечного приступа.


4


С утра  следующего дня  следователь Салманов готовил постановление о создании следственной группы. Сделав наброски следственных действий, он со всеми документами направился в кабинет  генерального прокурора.

 - Я осмотрел место происшествия, сейчас жду результатов экспертиз,- сообщил он генпрокурору, сразу, как вошел в кабинет. - Необходимо осмотреть квартиру  судьи, а потому прошу устного разрешения на это от председателя Верховного суда,  как-никак он был судьей. Буду на квартире, заодно опрошу и соседей убитого.

- С председателем Верховного суда я переговорю, - ответил ему генпрокурор, указывая на стул, - так что не теряй времени и поезжай туда прямо сейчас. Но у меня  к тебе  будет просьба,- пристально посмотрел он на следователя, -   прежде чем допустить к осмотру понятых,  проведи предварительный осмотр сам. Не мне тебя учить.  Имей в виду, что судья не был кристально честным человеком. И вполне вероятно, что у него дома вы найдете  немалые деньги, и ценности. Понятым и другим участникам осмотра не обязательно видеть все это. В общем, ты  понял, не хотелось бы, чтобы они из-за одного судьи плохо подумали о нашей правоохранительной системе.
 
Салманов отвел глаза и тихонько хмыкнул.

- Я распорядился, чтобы мне отдали связку ключей, которые обнаружили в кармане убитого,- продолжил генпрокурор. - Судя по всему, это и есть ключи от его квартиры  и сейфа.
Вынув из ящика стола связку ключей, он положил их на стол перед Салмановым.

- И вот еще что…,- замялся генпрокурор, - тебе необходимо кое-что знать о личности убитого. И,  наверное,  тебе никто не расскажет больше того, что  расскажу тебе я.  С  Джумаевым  я лично  знаком не был, - тихо начал генпрокурор,- но по разговорам он был грязным человеком. И темных пятен на его совести было немало. В  конце 60-х годов в республике была объявлена   борьба  с коррупцией, она не обошла стороной  и правоохранительные органы. Тогда многие полетели из органов, и надо сказать, что вполне заслуженно. Тогда же всплыло и дело, которое когда-то  рассматривал Джумаев. И выяснилось, что он за взятку освободил убийцу из-под стражи, а невиновного человека приговорил к расстрелу. Джумаева  сразу сняли. Не дожидаясь, пока его арестуют, он сбежал  в Москву  и нашел там себе покровителей. В Баку он вернулся лишь после 1982 года, когда в Азербайджане сменилось республиканское руководство.  Потеряв всякий стыд и совесть, он стал слать анонимки в Москву, пытаясь очернить  прежнее руководство. В 86-м году по указанию Горбачева, Джумаев опять стал работать в правоохранительной системе, и даже стал членом Верховного суда. Работал вплоть до конца 2005 года, и как всегда, в своей манере. Правда, на один период он немного притих, старался не светиться. А в 2005 -м году его   проводили на пенсию. Не знаю, почему Президент  не тронул его тогда?- вопросительно взглянул он на Салманова,- может, пожалел, знал, что тому скоро на пенсию? Не  стал опускаться до мести и сведения счетов? Это было очень характерно для Президента,   благородство свойственно только  масштабной личности.  Умение прощать – свойство сильных...  А вскоре  коренным образом была преобразована судебная система. Президент  был инициатором этого, и  именно с его рекомендаций законодательной власти,  смертная казнь в Азербайджане была заменена  на пожизненное заключение. Видимо, он  как никто понимал, что судебная власть не гарантирована от судебных ошибок. Да и не  способна она была обезопасить себя от деятельности таких вот  «Джумаевых», в результате которой могли лишиться жизни  совершенно не виновные люди. Просто уволить этих подонков из органов  было бы полумерой. Нужно было менять систему. Были тогда некоторые, выступавшие против этих нововведений, ратовавшие за сохранение смертной казни. И,  как правило, многие из них  были представителями  судебной системы. Но, к счастью, они оказались в меньшинстве. Так что, выходит, Президент  тогда этим решением  спас жизни многим людям.  Он  был верен своим принципам до конца своей жизни.


Салманов внимательно слушал генпрокурора, не проронив ни слова.
- Кстати, можешь себе представить, что у некоторых работников правоохранительной системы Джумаев был популярен?
-  И у кого же? – заинтересовался Салманов.
- Это длинная история, а потому я не стану тебе ее рассказывать. Начнешь заниматься этим делом, сам поймешь. Так что, зная все это, ты теперь сможешь идти правильным путем. Подними все  дела, которые Джумаев вел  за последние пять лет, изучи их.  Может , найдешь что–нибудь? Лично я думаю, что кто-то свел с ним счеты, кто-то из незаслуженно осужденных им.
-  Что же мне делать с ценностями, если  я обнаружу их? - спросил Салманов,- оформлять их?
- А как же? – ответил генпрокурор,- составишь протокол по форме и сдашь все в бухгалтерию. Тем более, что наследников у судьи - нет, и  его богатства  передать некому.


***


  На следующий день следователь вместе с работником полиции  осматривал квартиру судьи Джумаева. Это была трехкомнатная квартира  в  центральной части города.  Войдя в квартиру, следователь отметил, что обставлена она была богато и даже с некоторой роскошью. Заметил  он и то, что в ней давно не убирались, и мебель была покрыта толстым слоем пыли. Пройдя в кабинет покойного, следователь увидел,  что  письменный стол был буквально завален стопками  бумаг. Взяв одну из них в руки, следователь попытался прочесть текст, но ему  это не удалось, настолько неразборчивым был почерк.

Рядом с письменным столом, на полу следователь заметил  недопитую бутылку водки и пустой граненый стакан. У стены, ближе к письменному столу стоял  двухстворчатый несгораемый шкаф старого образца советских времен, дверцы которого были заперты на ключ.

Осмотрев связку  ключей, он  стал подбирать ключ к дверцам сейфа. Отперев одну из них, он обнаружил в сейфе различные документы – дипломы, два паспорта, один из которых принадлежал жене покойного,  военный билет судьи, водительские права, купчую на квартиру.  Там же лежали и благодарственные правительственные грамоты, выданные погибшему  во времена Хрущева и Брежнева.

Отперев вторую дверцу сейфа, следователь замер. Вся половина сейфа была буквально забита аккуратно сложенными стопками денег. Между стопками лежали полиэтиленовые кульки с каким-то содержимым.  Высыпав содержимое одного из кульков на стол, следователь застыл в изумлении. Словно в ювелирном магазине, на столе оказалось множество золотых браслетов, колец, цепочек  золотых часов. Вдруг он обратил внимание на  небольшой черный бархатный мешочек, лежащий в сейфе. Открыв его, Салманов высыпал содержимое  на ладонь и увидел, что это бриллианты. От этого зрелища следователю сделалось не по себе,  и он немного растерялся. Быстро найдясь, он громко  крикнул  осматривающему другую  комнату полицейскому:
 
-Ну что капитан, будем писать протокол? Будем описывать итог жизни этого несчастного?  Давай, считай деньги, и внимательно!


***
 
  Закончив с описью,  следователь вышел на лестничную клетку.  Нажимая на кнопку звонка двери-напротив, он надеялся, что сможет хоть что-то узнать о личности покойного от его соседей.  Дверь внезапно отворилась, на пороге стояла полноватая женщина средних лет. Салманов, показав удостоверение, представился.

- Я хотел бы задать  вам несколько вопросов относительно вашего соседа,- заявил он женщине.
Оглядев его  недовольно, женщина проговорила:

- Извините, но мужа  сейчас нет дома, а я вряд ли смогла бы вам помочь.
Она уже хотела было закрыть дверь, как следователь, улыбнувшись ей,  добавил:
-А я сложных вопросов задавать вам не буду, да и много времени у вас не отниму.

 Женщина на минуту задержалась.

- Скажите, как давно вы знаете вашего соседа - покойного Джумаева? Вы могли бы его как-то охарактеризовать? И еще, может вы слышали какой-либо шум  в подъезде в тот вечер, когда его убили? – с надеждой посмотрел  на нее следователь.

- Ну, хорошо, - согласилась женщина, -  я попытаюсь вам ответить, хоть мне и не хотелось бы говорить об этом человеке. Знаем мы его очень давно, я с самого  рождения живу в этом доме. И сколько себя помню, столько эти соседи жили здесь. Жена покойного - Севда ханум, была хорошей доброй женщиной.  Еще с детства я часто забегала к ней по-соседски. Детей у них не было, может потому она и относилась ко мне с особенным теплом.  Насколько я знаю, родственников у них тоже не было, по крайней мере, я не припомню, чтобы они принимали гостей. Жили они как-то обособленно от всех, ни к кому из соседей не заходили и к себе не пускали. Да и соседи их сторонились,  муж Севды-ханум был судьей, и это все знали. Вел он себя высокомерно, ни с кем из соседей не здоровался. Может потому никто из соседей и не стремился завязать с ними дружбу. Севда-ханум никогда не работала, все время сидела дома. Соседи даже смеялись, мол, судья приговорил свою жену к пожизненному заключению. Я даже и не знаю, была ли у нее  хоть какая - та  профессия. Джамал муаллим очень не любил, если к ним кто-то заходил из соседей, и каждый раз упрекал за это Севду-ханум. Мне всегда было ее немного жаль, сидела дома как пленница. А после ее смерти его вообще никто не замечал. Когда он приходил и как  уходил, никто не видел и не слышал.   Да и в день убийства мы ничего не слышали. На первом этаже, где его убили, как вы, наверное, заметили,  никто не живет. Там уже много лет коммерческие магазины.

- А как вы думаете, за что могли его убить? – спросил следователь.
- Ну, откуда же мы можем знать это?- удивленно посмотрела на него соседка.

Затем, отведя глаза, проговорила:
- Он ведь судьей был. Может,  убили за дело?

-Что вы имеете в виду под этим - « за дело»?-  теперь удивился следователь.

Замявшись, соседка не сразу ответила:
- Знаете, месяц тому назад мы справляли день рождения мужа. Муж  немного выпил ,и ,вспомнив, что сосед живет один, решил его  пригласить к нам, по-соседски. Он постучался к нему в дверь и от чистого сердца  пригласил. И знаете, этот негодяй , ничего ему не ответил  и захлопнул перед ним дверь. А через 30 минут к нам приехала полиция. Мужа  забрали и дали ему 10 суток за хулиганство. Якобы за то, что мой муж нарушал покой судьи.  Вы можете себе такое представить? Только вчера мужа отпустили. Он пришел, а судью уже кто-то прибил. Это ему возмездие за то, что людям пакастить за их хорошее отношение.
 -И все же, как вы думаете, - прервал ее следователь,- кто мог бы убить судью?
- Не знаю,  да и никто из соседей этого знать не может. Он был темной лошадкой.


5

Утром следующего дня   в своем кабинете, следователь Салманов занимался бумажными делами, как вдруг к нему по внутреннему  телефону позвонил эксперт института судебных экспертиз - Валех Манафов.

- Ответы готовы, можешь прислать за ними кого-нибудь,- сообщил Манафов. - Ну, а можешь и сам приехать, всегда рад тебя видеть, - добавил он. 
Через  несколько минут следователь  помчался в институт. Войдя в кабинет Манафова,  Салманов  не застал его на месте. И только через минуту появился Манафов с электрическим чайником в руках.
-Все же сам приехал,- обрадовался Манафов. -  А я как чувствовал, вот чайник решил поставить. Ты ведь просто так и не вспомнишь старого друга, если бы не работа,- обиженно проворчал он.
 Салманов виновато улыбнулся.

-Работа, ты же сам знаешь, ни минуты свободной. Хорошо, что хоть так  видимся.
-Работа, работа…, сколько тебя помню, ты все работаешь следователем,- заговорил Манафов.  - И почему тебя за твое рвение  все никак не повысят? Назначили бы прокурором что ли, хоть какого - нибудь захудалого района.

-Наверное, следователь это все же  профессия, - возразил ему Салманов, - причем, профессия, которую я люблю. А прокурор это  должность.  Ну и какой из меня прокурор?  Я же на этой должности со скуки помру. Ты лучше расскажи, чем  порадуешь меня по нашему «клиенту»?

-Ну что ж, радовать, так радовать, - сказал Манафов, достав из папки заключения экспертизы.
-Нож, извлеченный из нашего подопечного, был произведен в России, по специальному заказу министерства Обороны России. Появились эти ножи во время первой чеченской кампании. Предназначены были для воинов–десантников, для старшего офицерского состава. Далее, - произнес он, прикуривая сигарету -  Нож произведен из специального сплава.  Нож легкий, почти невесомый, но при этом его можно заточить до состояния бритвы. То есть, чтобы ввести его в тело человека, не обязательно обладать особыми физическими данными. Нож все сделает сам, войдет  как по маслу и при этом  не деформируется.  Думаю, что на черном рынке такой ножичек стоил бы немалых денег.

 Салманов слушал его внимательно и время от времени кивал.
- Завод -  изготовитель этой партии  выявить не удалось, видимо, он засекречен. Обрадую тебя тем, что  ножик номерной, номер виден четко, так что остается только уточнить, кто его владелец. И пусть там ваши  подсуетятся, чтобы наше минобороны обратилось к  российскому минобороны, может, и найдут владельца?

-Интересно, а  Россия не  могла поставить эти ножи в другие страны, скажем, в Армению? – спросил Салманов.
-Ну , кто ж тебе даст на этот вопрос однозначный ответ?- покачал головой Манафов. - На госуровне тебе этого никто не скажет. Я тут проконсультировался у одного нашего специалиста из минобороны, он когда-то служил в Афганистане. Так вот, он уверен, что такие ножи Россия не стала бы никому поставлять.  Слишком - уникальный сплав, зачем им его тиражировать? Должен признаться, что , наши трассологи долго ломали над этим сплавом голову, но так и не смогли его идентифицировать.

- Что, прямо такой уж уникальный?- недоверчиво спросил Салманов.
-Объясняю популярно,    этим ножом можно резать метал или камень  как торт и при этом на нем  не останется никаких следов, то есть, нож не тупится. А , значит, его можно  и  не точить. Но и это еще не все. Наши дактилоскописты обнаружили на ноже отпечатки  пальцев. Хотя,  и  не очень отчетливые,  но для идентификации сойдут.
Эксперт Манафов замолчал и выжидающе посмотрел на  следователя.
- Ну- ну, не томи, - занервничал следователь,-  идентифицировали?
-К сожалению,  нет, в нашей базе  их  нет.
-Да уж,  озадачил,- недовольно посмотрел на него Салманов.

- Ну, что есть, тому и рады,- ответил ему Манафов. -  А ты уже у  судмедэкспертов был? .Может они  что-то смогут прояснить?

***

Выйдя из здания института,  следователь Салманов сел в машину и прежде чем тронуться с места, решил подумать.  В его мозгу крутились вопросы, на которые ответов у него не было. И решив вернуться в свой кабинет, он неожиданно услышал звонок своего мобильного телефона.  Звонил помощник генерального прокурора.
 -Тебя ищет генеральный,- коротко сообщил  ему помощник. - Так что давай, езжай к нему срочно.

***

Спустя несколько минут следователь  в кабинете генерального прокурора  докладывал:
- По результатам экспертизы, нож произведен в России и предназначался для командного состава десантников. На рукоятке ножа  были обнаружены отпечатки пальцев, которые идентифицировать не удалось.

-Значит, это был не профессионал,- перебил его генпрокурор. - Профессионалы-киллеры работают в перчатках. Может, кто-то из  случайных? Когда-то служил в российских войсках, сейчас - безработный. Ему предложили деньги…,- развивал свою мысль генпрокурор.
-У меня немного другое мнение,- ответил Салманов.  - Нож  номерной, и нужно быть последним идиотом, чтобы оставить свой номерной нож на месте преступления. Может быть ,  этот российский офицер потерял свой нож или продал? А может, у него его украли?  Да и жив ли он? Он мог погибнуть еще во время чеченской кампании, и нож у него могли забрать у мертвого, в качестве трофея. Так что, вопросов много, и ответы на них мы сможем получить лишь у  министерства Обороны России.

- Хорошо, я согласен с тобой. Подготовь за моей подписью два письма, одно - на имя генпрокурора России. Попросим наших российских коллег помочь нам. Может,  они сами установят хозяина ножа? Второе письмо подготовь в министерство Обороны Азербайджана, у них имеются свои связи с русскими. Как говорится, «кашу  маслом не испортишь».

-Может заодно и снятые с ножа отпечатки пальцев отправить в  МВД России? – предложил следователь.
-  Что ж, хорошая мысль. Подготовь письмо, я подпишу. И еще, пока ты тут возишься, наша полиция установила организатора убийства, по крайней мере, мне сообщили именно так. Поезжай и выясни, пожалуйста, чем они там занимаются?

-  И кого они задержали? – поинтересовался Салманов.
- Восемь лет назад его брат проходил по делу наркоторговцев.  Некто - Гафар Пирвердиев, чья вина тогда не была полностью доказана. Дело тогда рассматривалось под председательством Джумаева. Так вот, он приговорил Гафара Пирвердиева к 15 годам тюрьмы, а организатора    - отпустил. Когда оглашали приговор, брат  Пирвердиева  - Гамбар закричал, что судью надо прикончить.  Вот за это они, наверное, и зацепились сейчас. Так что, поезжай в управление по борьбе с бандитизмом и лично допроси  этого   подозреваемого.


6


В кабинете замначальника управления по борьбе с бандитизмом  следователя Салманова встретили  капитан - Вагиф Поладов  и майор - Рафик Мурадов.
Поздоровавшись с ними, Салманов попросил доложить ему  о  задержанном.

-Этот мерзавец долго препирался,- пожаловался капитан Поладов. - Но у нас  здесь и  зубры раскалывались.
- Приведите задержанного,- уставшим голосом попросил Салманов, раскрыв папку и приготовив  бланк для протокола допроса.

Через несколько минут в помещение ввели  человека, на которого невозможно было смотреть без содрогания.  Лицо его было похоже на кровавое месиво,  пальцы на руках  были разбиты в кровь. Человек еле стоял на ногах, и Салманов испугался, что он сейчас грохнется посреди кабинета. Еле справившись с приступом гнева и дурноты, Салманов потребовал:
-Снимите с него браслеты и усадите его!
Полицейский снял с рук Пирвердиева наручники и силой усадил его на стул.

- Говорить можешь? – обратился  он к задержанному.
Задержанный   испуганно затряс головой, давая понять, что может.
- А писать сможешь?
Пирвердиев опять согласно затряс головой. В разговор вмешался майор:
-Вы не волнуйтесь, господин следователь, мы его правую руку  не трогали, - омерзительно заулыбался майор,- чтобы он мог показания писать. Нас же инструктируют, так что правую руку у арестованных мы бережем.
 Сказав это, он зашелся в смехе, который поддержали капитан и стоящий рядом лейтенант. Следователь с плохо скрываемым отвращением посмотрел на них.

-Знаешь, за что тебя задержали? – спросил он у Пирвердиева.
-Да, я организовал убийство судьи,- шепелявя и отплевываясь кровью, тихо проговорил  Пирвердиев.  - Судья несправедливо осудил моего брата, я был зол на него.

-Ну и как же ты это сделал? – задал следователь следующий вопрос.
Пирвердиев угрюмо молчал.
- Я на базаре нашел бомжа, дал ему 300 долларов и сказал, кого надо убить. Он и убил,- наконец проговорил Пирвердиев.
-А где жил судья? – опять спросил следователь.
Пирвердиев  вопросительно посмотрел на майора,  затем опустил голову и опять замолчал. В разговор вмешался майор:

-А это уже не имеет особого значения, не так ли? Тот, кому он поручил убийство, сам  и установил адрес судьи. Так, Пирвердиев?
 Пирвердиев  молчал, опустив голову.
- Ты что, оглох, - двинулся к нему майор.
-Да, да это так, только не бейте меня больше,- опять затряс головой задержанный.

Увидев эту безобразную сцену, следователь Салманов все понял. Глубоко вздохнув, он произнес:
-Выведите подозреваемого в коридор,  а сами присядьте,- указал он майору на стул.
-А  протокол…? – начал было  майор.
- Я же сказал, вывести! – повысил голос следователь. 
Пирвердиева вывели в коридор.

-А теперь послушай меня, майор,- начал Салманов. -  Ты что, меня тут за дурака держишь?  Мне убийца нужен, а не подставное лицо, понял меня?- гневно посмотрел он на майора. - Ты думаешь, он пройдет через суд? Задержанного отпусти и принеси ему извинения. И молись, чтобы он жалобу на тебя не накатал. А то я тебя по его жалобе с таким наслаждением засажу…!  И очень надолго. Ты понял меня, клоун?
Сказав это, следователь резко  встал из-за стола  и,  хлопнув дверью, стремительно покинул  кабинет.


***

Прямо оттуда следователь приехал в институт судебно-медицинской экспертизы. Войдя в здание института, он сразу направился в кабинет эксперта - Намика Агаева. Поздоровавшись с экспертом, следователь спросил:

- Что показало вскрытие?
- Присядьте,- начал эксперт,- присядьте и отдышитесь. Что-то вы неважно выглядите, устали,  наверное? 
- Да, устал,- ответил следователь,- устал от человеческой подлости и глупости, впрочем, это отношения к делу не имеет. Итак, я вас слушаю.
Немного помедлив, эксперт начал:

- Удар был только один, в область сердца со спины. Но это не все. Убийца, сделав удар, повернул нож вокруг своей оси и буквально расковырял ему все внутри.  Возможности остаться в живых после этого у пострадавшего не было.  Судя по этому приему, думаю, работал профессионал.
- А сможешь дать мне параметры убийцы?
- Могу сказать только, что   рост убийцы  был довольно высоким, примерно,  1м 80 см.
-А почему после убийства он не вытащил нож, а оставил его  в теле?- спросил следователь.
-Я же говорю, что убийца - профессионал, и он прекрасно знал, что если вытащит нож, то кровь фонтаном брызнет из раны и забрызжет его. А ему, как мы понимаем,  после убийства нужно было  незаметно покинуть место преступления. Даже я испачкался во время вскрытия, когда извлекал этот нож. 
- Ну что ж, убедительно,- проговорил следователь.
- Хотел спросить,- опять заговорил эксперт,-  что будем делать с трупом? Он,  уже который день  лежит в холодильнике,  никто его забрать не хочет?
-У покойного никого нет, ни жены, ни детей, ни родственников. Может  руководство займется его похоронами, я не знаю. Так что пусть пока полежит. Странное дело, - задумчиво посмотрел он на эксперта, - при жизни он вершил человеческие судьбы, а после смерти оказался  никому не нужен.
-Да уж, не приведи Бог оказаться на его месте! Наверное, перед Богом у него много грехов было.  Ладно, черт с ним,  пусть лежит.
 

***


На следующий день следователь отправился в Верховный Суд. Пройдя  в канцелярию, он подошел к работнице канцелярии, архивариусу – Гюле.

Гюля  работала в суде всего пять  лет, но сумела зарекомендовать себя очень внимательным и аккуратным работником. К тому же следователь Салманов каждый раз при виде ее испытывал какое-то странное волнение, а ее очаровательная улыбка  полностью его обезоруживала.

- Вас не затруднит подготовить мне все уголовные дела за последние 5 лет, которые рассматривал судья Джумаев? – смущенно попросил он девушку.
- Нет, не затруднит, конечно, - приветливо улыбнулась ему Гюля. - Только ничего, что  документы будут готовы к завтрашнему дню?
- Конечно – ничего,- улыбнулся ей в ответ Салманов.
- Только у меня к вам будет еще одна просьба…,- замялся он. - Я догадываюсь, что вы многих здесь знаете, многое слышите, работники канцелярии всегда  знают все. Может ,скажете мне, с кем из работников суда судья Джумаев был в дружеских отношениях? То есть, с кем он общался и с кем мог быть откровенным?

Гюля на минутку задумалась.
- Знаете, - наконец сказала она, -  я,  таких не знаю. Я ведь всего два  года с ним проработала.  Но, помню, что он всегда был на работе слишком официальным и ни с кем близко не общался. И потом, почему - то его не очень любили и даже побаивались, держали с ним дистанцию. Говорили, что его кто-то «сверху» опекает, потому никто  в его дела  не вмешивался, и  приговоры которые он выносил, не  обсуждались.
 
Хотя…, был такой человек,- неожиданно вспомнила она. - Секретарь суда - Рамиз Вердиев. Они вместе с Джумаевым долго проработали вместе. Джумаев рассматривал дела, а Вердиев писал приговоры. Джумаеву оставалось  только расписаться на них. Вердиеву он доверял, иногда даже на некоторых приговорах  Вердиев расписывался вместо Джумаева.
Поблагодарив Гюлю, следователь Салманов покинул канцелярию.

***


7

На следующий  день следователь Салманов беседовал с Рамизом Вердиевым в своем кабинете.

-Я пригласил вас для разговора, как говорится, «без протокола», - начал разговор следователь.  - Меня интересует все, что связано с недавно погибшим  судьей  - Джумаевым. Только учтите, мне нужна правдивая информация.  Чтобы вы рассказали мне, какой он был человек, были ли у него враги? С кем он дружил, может, остерегался кого-то? Вам все понятно?

Помолчав немного, Вердиев ответил:
-Что тут не понятного? Я знал судью около 20 лет, я был секретарем судебного заседания практически по всем делам, которые он рассматривал. Все протоколы составлял я сам, он только подписывал.

-Зачем вы скромничаете? - спросил следователь. - Нам известно, что вы  писали, и приговоры и даже иногда их подписывали вместо Джумаева. Я, конечно, не намерен афишировать это, но вы должны мне помочь сейчас.

-Хорошо, - согласился Вердиев,- если вам так нужна моя откровенность,  то,  пожалуйста. Джумаев был страшным человеком, люди для него были незначительны.  Он мог задавить любого, как клопа. Вынося смертные приговоры,  он получал удовольствие и даже будто молодел от этого. Его судебные  процессы были больше похожи на театрализованные представления со страшными финалами. Над обвиняемыми во время суда он часто издевался, заставлял их страдать. А после процессов напивался как свинья, мне часто приходилось  тащить  его пьяного до кровати, раздевать и укладывать спать. Пытался заставлять пить и меня и прокурора, но мы отказывались. А его страсть к деньгам не имела границ. И во всех делах его интересовало только,   кто и сколько сможет ему дать, чтобы он сделал кому-то снисхождение. Кто не в состоянии был заплатить, получал наказание. Для чего ему нужно было столько денег,  не знаю. Детей никогда не было, никогда не одевался шикарно, не ездил на курорты.
 
-И вы все это видели и молчали?- спросил следователь.
-Иногда хотел пожаловаться председателю Верховного суда, но что-то меня останавливало.  Я понимал, что ему ничего не сделают, а меня в лучшем случае - уволят,  в худшем - посадят.

-Посадят? – удивился следователь. - За что?
- Если захотят посадить, найдут за что, тем более при нашей работе. К тому же он обещал мне помочь стать судьей, у меня же высшее образование, а я – секретарь суда.  Судьей  в итоге, я так и  не стал.

-Скажите, а кто бы мог убить Джумаева? Может кто-то ему угрожал?
- Убить его было много желающих. Он ведь стольких людей отправил на тот свет. И среди них многие были невиновны.  К его преступлениям причастны и многие прокуроры, они все «сырые» дела направляли Джумаеву, за определенную мзду, разумеется. Некоторые  из них даже очень его почитали.

-Когда в последний раз вы виделись с судьей? – спросил следователь.
- За два дня до его смерти. Судья позвонил мне,  и мы поехали на поминки к прокурору Маилу Аллахвердиеву, вы, наверное, знали его. Умер от сердечного приступа прямо в кабинете. Раньше  он работал в прокуратуре республики, а последние 6 месяцев его перевели в прокуратуру города. На поминках говорили, что у него было больное сердце, хоть я  не замечал, чтобы он когда-нибудь жаловался. Более двадцати  лет Аллахвердиев поддерживал обвинения по всем делам, которые рассматривал Джумаев. На поминках Джумаев так и сказал: «Я потерял надежного друга, он всегда был моей опорой». Маил так же, как и Джумаев, пил безбожно, совесть у него тоже отсутствовала, так что они были очень похожи. И когда Маил умер, Джумаев тяжело переживал эту утрату.

После ухода Вердиева следователь Салманов вдруг поймал себя на мысли, что его очень  заинтересовали причины смерти прокурора - Маила Аллахвердиева. Возможно,  запала в душу фраза, брошенная Вердиевым: «На поминках говорили, что у него было больное сердце, хоть я  не замечал, чтобы он когда-нибудь жаловался».

Он поднял трубку и набрал  номер телефона прокурора города.
-Приветствую вас, Низами-муаллим, мы не смогли бы с вами сейчас увидеться? Это очень важно,- проговорил в трубку Салманов.
-Хорошо,- согласился прокурор, - приезжай, жду.


***

Спустя  некоторое время  следователь  сидел  в кабинете прокурора города.

-Низами муаллим, в вашем подчинении работал прокурор отдела - Маил Аллахвердиев…
-Работал, пока был жив, - перебил его прокурор. -  Он умер еще до смерти Джумаева.
-Я знаю, вы говорили мне об этом.
-Не думаю, что Аллахвердиев мог бы  представлять хоть какой-то интерес для  следствия,- сказал прокурор.
- Может,  расскажете мне о нем немного?- попросил его Салманов.
- Ну, что рассказать? Более 30 лет проработал в прокуратуре, из них – 20 лет был прокурором судебно-надзорного управления прокуратуры республики. В последнее время стал пить, зверски избил жену. Та пожаловалась в генеральную прокуратуру, ну и генеральный в наказание освободил его от должности и назначил на должность прокурора отдела по надзору за судом прокуратуры города Баку.
 
-А  с судьей Джумаевым он дружил?

- Вряд ли это можно назвать дружбой, они вместе рассматривали дела и делили деньги. Как два брата - акробата. Джумаев  до ухода на пенсию к своим грязным делишкам подпускал только Маила.

-А вы не заметили в смерти Маила ничего странного?
-Нет, обычная смерть. Утром пришел на работу, днем пообедал и вернулся на работу. Умер в кабинете. Кто-то из сотрудников случайно зашел к нему, а он -  без памяти. Отвезли в больницу, там и умер. Пил много, сердце не выдержало.

- А вскрытие не проводилось?- спросил следователь.
- Да нет,  а зачем? Все и так было ясно, никакого криминала не было. Да и родные были бы против.
- А кто видел, где он был во время перерыва?
- Постовой полицейский - Эльхан Мирзоев видел, как он уходил на обед и как возвращался с обеда. Если хочешь, можешь его допросить, он сегодня на посту.
-Да, если можно, пригласите его сюда,- попросил следователь.


Через несколько минут в кабинет прокурора вошел постовой полицейский.
- Постовой Эльхан Мирзоев явился по вашему приказанию, - отрапортовал он.
-Когда ты в последний раз видел прокурора отдела Маила Аллахвердиева?- спросил его следователь Салманов.
-Видел  в день его смерти,- ответил постовой.  - В тот день он пришел утром в 9-00. Был в хорошем настроении, даже шутил со мной. Потом пднялся к себе в кабинет. В 13-10 ушел на обед, обычно он обедает в кафе «Тюльпан», рядом с прокуратурой. Там его хорошо знают. В 14-15 вернулся с обеда. Когда он  входил, я обратил внимание, что он держится  рукой за сердце и тяжело  дышит. Я предложил ему вызвать «скорую», но он отказался.  Потом с трудом поднялся к себе в кабинет. А через полчаса я услышал, что ему вызвали «скорую». Отвезли в больницу, он в больнице и умер.

- А раньше он на сердце жаловался? – спросил следователь.

-Нет, не припомню,- ответил полицейский. - По крайней мере, при мне не жаловался, но у него была слабость к спиртному. После каждого обеда он возвращался  слегка навеселе.
-Ладно, вы свободны,- перебил его прокурор города. – Не хорошо, когда младший состав обсуждает старших по званию,- пояснил он следователю, когда за постовым захлопнулась дверь. - Мне кажется,  что вы не там ищете убийцу Джумаева,-  сказал прокурор.

-Не уверен,- ответил ему следователь.  - Возможно, что Аллахвердиев   покинул этот мир не по своей воле, и ему кто-то в этом помог. Придется эксгумировать труп.
-Вы все же думаете, что его убили? Но за что? Кому был нужен этот алкоголик?
- Знаете, этот «алкоголик» до последнего дня работал под вашим началом, и вас не смущало то, что он пьет?
- Боюсь, что против эксгумации будет возражать семья покойного,- настаивал прокурор.- А в этом деле без  согласия семьи…?

-Вы правы, сегодня же переговорю с его женой и получу согласие. И еще, хотелось бы, чтобы и вы поприсутствовали при этом разговоре.


***

Вечером того же дня прокурор города и следователь Салманов беседовали с женой  Маила Аллахвердиева в его квартире. 

-Скажите, Вафа-ханум, ваш покойный  муж когда-нибудь жаловался на сердце? Были ли у него проблемы со здоровьем?
- Нет, никогда не жаловался, - заплакала Вафа-ханум,- в том-то и дело. Пил только много, все наши проблемы были из-за его водки. В последнее время на него вообще что-то нашло. Всем грубил,  меня обижал без причин. По натуре он был суровым человеком, но пока не пил, был сдержанным.
-Вы не знаете,  где он обедал в день своей смерти?
- Думаю, как всегда, в кафе рядом с прокуратурой. Там его  хорошо знали. Знали, что без водки он обедать не будет.
-Вафа ханум, у нас есть некоторые сомнения в том, что  ваш муж умер своей смертью. И,  потому нам необходимо провести эксгумацию тела и исследовать его. Но нам формально нужно на это ваше согласие – произнес следователь.
 Немного помолчав, Вафа – ханум ответила:

-Не верится мне, что его убили. Да и Аллаху неугодно, когда вскрывают могилу.
-Поверьте мне, Богу втройне неугодно, если люди скрывают убийство,- сказал следователь. - Так что, не берите греха  на душу, помогите нам установить причину  смерти вашего мужа.
- Ну что ж, - согласилась жена погибшего, - где нужно подписать, давайте подпишу.

***

Утром следующего дня следователь Салманов, подготовив постановление об экзгумации тела Аллахвердиева, подъехал к городскому кладбище. Там его уже ждал судебно-медицинский эксперт - Искандер Велиев.

- Меня интересует причина смерти, - сообщил Велиеву следователь Салманов, сразу, как только они обменялись рукопожатиями. - Труп придется вскрывать здесь, на кладбище, условия для тебя организуют.

-Ясно, нам не привыкать, здесь, так  здесь,- коротко ответил ему эксперт. - Сделаю забор тканей для химико-биологической экспертизы, заодно и посмотрю, что там с покойным было.

Подав  знак рабочим, следователь отошел и встал в стронке. Через 20 минут рабочие подняли бетонные могильные плиты, и могила была вскрыта. Из могилы донесся невыносимый запах тления. Достав из кармана платок,  следователь  прикрыл им  нос, но  это абсолютно не помогало.

Эксперт же, надев респиратор и перчатки, занимался вскрытием трупа. Следователь понимал, что он не имеет права уйти и должен  дождаться результатов экспертизы, хоть находиться здесь было выше его сил.  Через час процедура вскрытия была окончена, и эксперт подошел к следователю.

-Что я могу сказать?- начал эксперт, снимая перчатки, - на мой взгляд, причина смерти - сердечная недостаточность. Я забрал с собой образцы тканей с различных органов и крови, так что остается ждать ответа анализов. После чего я могу сказать вам,  что вызвало сердечный приступ у покойного? Окончательное заключение будет готово через три дня.


***

8

Вечером того же дня следователь зашел в кафе «Тюльпан», где обычно обедал покойный Аллахвердиев. В кафе было немноголюдно, и практически все столы были свободными. Через минуту к нему подощел официант и положив на стул меню, спросил:

-Что будете заказывать? У нас готовят вкусно.
Достав из кармана удостоверение, следователь показал  его официанту.
-На этот раз я  закажу  твоего заведующего,  а дальше  посмотрим,  вкусно у вас готовят или -  нет.
Официант быстро отошел в сторону и, подойдя  к кассиру, что-то тихо ему сказал.

Кассир встал из-за кассы и вышел из помещения. Через пять минут он вернулся вместе с мужчиной огромного роста и  крупного телосложения. Заметно встревоженный, мужчина  подошел к следователю и представился.

-Меня зовут Агали, я  - заведующий этого кафе. Чем могу быть вам полезен?

-А я  - следователь прокуратуры республики - Салманов,- представился следователь, - и хотел бы задать вам несколько вопросов.
- С прокуратурой я дружу,- заулыбался Агали,- кормлю работников прокуратуры. Это большая честь для моего скромного заведения, так что буду рад ответить на все  ваши вопросы.
Следователь пристально посмотрел на этого суетящегося верзилу, и тот замолчал. 

-Был такой работник прокуратуры города - Маил Аллахвердиев, вы знали его?
- Ну, конечно  же,  знал,- тут же ответил хозяин кафе. - Покойного Маил-муаллима здесь все знали, он практически каждый день питался здесь. А платил один раз в месяц. Когда у него деньги были, он оплачивал свой обед. А когда - нет, то, как говорится,  «на нет и суда нет». За час до  смерти он был здесь, поел, выпил водочки и ушел.

-Скажите, а что он ел у вас в последний раз?- перебил его следователь.
-Я вам сейчас могу точно сказать,- засуетился верзила,- по накладной. 
Встав из-за стола, он отошел к кассе и вернулся  через секунду  с каким-то журналом.
-Вот его накладная,- показал он маленький листок следователю.

В накладной было написано: «Суп -1, долма-1, салат-1, хлеб-5, Водка-150гр, вода «Бадамлы»-1, чай (с лимоном) - 1.Итого: 70000 манат. Официант (подпись)».

-Простите, я не понял, а что это  означает? Поясните.
-Маил муаллим в тот день заказал и съел всего, ровно на - 7 ширванов.
-На накладной имеется подпись, я так понимаю, что это подпись официанта. А кто обслуживал Маила?- поинтересовался следователь.
Агали , взял в руки накладную и внимательно рассмотрев ее, сообщил:
-Маил муаллима обслуживал официант  - Максуд, он и сейчас обслуживает посетителей. Аккуратный парень,  жалоб  на него пока не поступало.

-А я мог бы поговорить с вашим  Максудом? – спросил  следователь.
- Да, конечно,- отозвался хозяин заведения, знаком подозвав к себе официанта.

- Скажите, Максуд, как  чувствовал себя в свой последний день Маил-муаллим? Ведь это вы его обслуживали? Не жаловался ли он на здоровье?

-Маил муаллим никогда на здоровье не жаловался,- смущенно ответил официант. - Он был здоров  и как обычно, в тот день заказал водку. Он пообедал и довольный ушел.
- Спасибо, - ответил следователь. - Тогда вопрос будет к вам,- он взглянул на хозяина заведения, - а чем Маил  мог здесь отравиться?
Услышав этот вопрос, Агали побледнел и лицо его покрылдось капельками пота. Достав из кармана  платок  не первой свежести, он  вытер пот с лица.

-Уважаемый господин следователь, ну зачем вы меня так пугаете? Я со всей ответственностью подхожу к своему делу, тем более, что у меня обедает вся прокуратура! Тьфу-тьфу, сколько я работаю, ни одного случая отравления не было! Лучше я сам  отравлюсь, чем кто-то из моих клиентов, ей Богу! В тот день эту долму и суп ели, и другие люди, и все подавалось из одной кастрюли. А оставшуюся после Маил-муаллима водку в бутылке, я подал другим клиентам. Жалоб  никаких ни от кого не поступало. Маил муаллим, Аллах ряхмят элясин, умер от сердца. Сердце - такая вещь, что никого не спрашивает.  Хочет -  работает, хочет – нет,- обиженно  заключил хозяин кафе.

-Ладно,- поднялся из-за стола следователь Салманов,- если вдруг что-то вспомните, позвоните мне по этому телефону,-  протянул он хозяину  свою визитную карточку.

Получив визитку, хозяин предложил:
-Может, пообедаете, господин следователь? Я распоряжусь,  вам приготовят все, что вы пожелаете. 
-Нет, спасибо,- резко ответил  следователь,- не голоден, как-нибудь в следующий раз.
Он собрался было уйти, как заметил, что хозяин смущенно улыбаясь, хочет о чем-то его спросить.
- Извините, конечно, господин следователь, за дерзкий вопрос,- начал он.  - Даже и не знаю, как это сказать, но у Маил-муаллима за последние два месяца собралось триста ширванов долга.
 Следователь посмотрел на него недоуменно.
-Нет, кажется не 300, а - 200 ширванов. Вы  не подскажете, к кому мне с этим вопросом обратиться? – с  артистичностью произнес Агали.
-Могу с уверенностью сказать, что этот вопрос   не ко мне. Вы же когда Маила бесплатно кормили, со мной не советовались?
После чего следователь повернулся и вышел из кафе. 

***


9

Через два дня после эксгумации  в кабинете следователя Салманова раздался звонок. Звонил эксперт - Искандер Велиев и сообщил, что заключение по эксгумации готово.

- Хорошо, - обрадовался Салманов, -  сейчас же еду к вам.
Через 30 минут он подъехал к институту судебно-медицинских экспертиз и спустя считанные минуты разговаривал с экспертом.

-Работы было много, но результат неплохой. Хочу вам сказать, что сослуживец  ваш умер не своей смертью. Анализы показали наличие в крови покойного препарата «Азалепдин».   Должен добавить, что в  нашей стране в свободной продаже его  нет. Препарат этот – специализированный, предназначен для психических больных, как очень мощный нейролептик, который с успехом лечит шизофрению. Принимается он только под наблюдением врачей и только в специализированных медицинских учреждениях.
 
-А каково действие этого препарата?- спросил Салманов.
-Этот препарат снимает агрессию, успокаивает буйных больных. В больших дозировках превращает больного в овощ. Но главное, препарат этот, как и все психотропные препараты, нельзя сочетать с алкоголем. В этом сочетании  он превращается в яд и может вызвать остановку сердца. Возможно, кто-то добавил этот препарат в пищу  нашего покойного? А он при этом выпил водки, вот и результат.
- Ну что ж, спасибо,- протянул руку эксперту следователь,- где он ел и пил, мне известно.  Так что, разберусь.

***


Покинув здание экспертизы, следователь поехал в кафе «Тюльпан». Завидев его на пороге, к нему тут же кинулся официант – Максуд.  На сей раз лицо официанта выглядело встревоженным. 

-Ты прав, голубчик,- сказал ему следователь,- мне опять нужен твой шеф.
Кивнув  ему, официант удалился. Через пять минут он вернулся вместе с хозяином кафе.

-Я очень рад вас снова увидеть,- начал было, Агали. - Надеюсь, на этот раз я смогу вас  чем-нибудь угостить?
-Ни в коем случае,- резко ответил ему следователь Салманов. - А то потом вы всем скажете, что я вам тоже не  заплатил. Хочешь совет?- хитро посмотрел он на хозяина,-  бери деньги  перед кормлением, а то вкус твоих блюд притупляет чувство ответственности у посетителей.
Выдержав паузу, в течение которой он пристально рассматривал хозяина заведения, он добавил:
-Но, как ты правильно понимаешь, я сюда вернулся  не для этих бесед.
Агали опять побледнел, и лоб его покрылся испариной. 

-Следствие установило, что когда в последний раз Маил здесь обедал, кто-то добавил ему в водку лекарство, которое и стало причиной его смерти. Ну и что ты мне на все это можешь сказать?- вопросительно посмотрел он на  перепуганного  насмерть Агали.
-Я, я не знаю…, что сказать. Здесь никто не мог отравить его, никто бы просто не посмел.
-Хорошо,- резко поднялся следователь со стула,  - зови сюда своего официанта.

Через три минуты  официант стоял перед следователем.

-Ну что дружок, хочу, чтобы ты меня хорошо понял, я два раза объяснять не буду. Несколько дней назад, когда здесь обедал Маил Аллахвердиев, ты его обслуживал.
Официант   молча кивнул головой.
-Так вот, экспертиза установила, что в водку или в пищу, которую  он здесь  потреблял, кто-то капнул  препарат, который привел к остановке сердца у Маила. А вот теперь я внимательно слушаю тебя,  расскажи, как это произошло.

Официант от испуга потерял дар речи. Он долго  молчал, пока следователь  сказал ему:

-Ну? Может не ты сам, а кто–то другой это сделал? Может тебя кто-то попросил это сделать? Говори,  не молчи! – повысил голос следователь.

Вздрогнув,  официант, наконец, заговорил:
-Господин следователь, я не в первый раз обслуживал дядю Маила, он всегда ко мне относился с уважением. И кроме меня  еду ему никто не подавал. Клянусь вам Богом, я в его еду ничего не подсыпал и в водку ничего не капал. Зачем мне было нужно его травить? Он всегда давал  мне чаевые. Ни я и никто другой  не могли бы сделать такое.

- Хорошо,- спокойно проговорил следователь. - Я понял одно, что тебе надо крепко подумать. А думать ты будешь  не здесь, а в изоляторе временного содержания. Так что, давай, собирайся.

Сказав это, следователь задержал  официанта  и вместе с ним покинул  кафе.

***

Вечером  следователь докладывал  генеральному прокурору о ходе расследования дела.

-Выходит, Маила Аллахвердиева убили,- задумчиво проговорил генеральный прокурор. - Что ж,  если это так, то его убийство наводит на мысль, что  наше предположение о  том, что убийство судьи было связано с его профессиональной деятельностью, вполне резонно. Остается выяснить,  какое из  дел, что  они вели вместе, в итоге  погубило их обоих? Ты изучаешь дела, которые рассматривал Джумаев?- спросил он у следователя.

- Да, изучаю, хоть и не так быстро, как хотелось бы. Ведь помимо этого еще есть и масса других мероприятий по делу. Но, с установлением факта убийства Аллахвердиева,  круг уголовных дел, подлежащих изучению, сузился. Остается лишь изучить  уголовные дела, по которым государственное обвинение поддерживал  покойный Аллахвердиев.

Выдержав недолгую паузу, следователь доложил генпрокурору:
-Я задержал официанта кафе,  который обслуживал Аллахвердиева в день его смерти.  И хоть он и утверждает, что непричастен к убийству, я все же склонен думать, что он лжет. Ведь не сам же Аллахвердиев подлил себе препарат в еду?  Если все же официант говорит правду, и он действительно  ничего в еду Аллахвердиеву не подливал, то очутившись у нас,  он постарается напрячь свою память, и может,  вспомнит что-то, чему не придал значение раньше?

- Может ты и прав, - отозвался генпрокурор, - но если в течение трех дней ты не соберешь доказательств  в виновности парня, отпусти его, у нас  и без этого проблем хватает.





10

   Этот рабочий день для следователя закончился  к 12 часам ночи. Приехав домой,  он  присел в кресло и крепко уснул. Разбудил  его  телефонный звонок. Бросив взгляд на часы, следователь увидел, что стрелки показывали - 5 часов 35 минут. Телефон  звонил все требовательней. Спросонок  следователь даже  не сразу вспомнил, где он оставил телефон. Наконец, найдя его, он снял трубку и услышал  голос  прокурора города:

- Извините за столь ранний звонок, но меня тоже разбудили. Ночью убили прокурора Хатаинского района города - Башира Насруллаева. Так что одевайтесь, я уже  отправил за вами машину, увидимся  на месте происшествия.

Зайдя в ванную комнату, следователь умылся, чтобы сбросить остатки сна, и через несколько минут спустился во двор. Во дворе его уже ждала машина.

 Местом происшествия оказался  двор отеля «Хаят». Подъезжая к отелю, прокурор заметил у его входа несколько полицейских машин, возле которых толпились люди. Заметив его, к нему подошел прокурор города и тут же  посетовал:
-Да, братец, кто-то всерьез взялся за правоохранительные органы. Идет настоящая чистка наших кадров, а точнее – «зачистка». Если в темпе не поймаем преступника, то думаю, что в ближайшее время мы многих не досчитаемся.

-Только давайте  без банальностей,- ответил следователь. - Я за день так вымотался, отдохнуть не дали. А завтра, то есть уже – сегодня  опять  куча дел. Так что, давайте  поконкретней,    где труп?

-Труп в машине. Кто-то  в отсутствие хозяина залез в машину, дождался пока он сядет за руль и… «финита ля комедия». Башир каждый вечер приезжал сюда в бассейн, следил за своим здоровьем, продлевал свою жизнь. Да, действительно, не знаешь, чем ты ее продлишь, а чем  укоротишь,- опять пустился в философствования прокурор города.

- Я же попросил,- недовольно поморщился следователь.  - Чем его убили?
- Выстрел в затылок, с короткого расстояния.  Труп с вечера - в машине. Обнаружил его охранник, когда обходил стоянку.  Обратил внимание на окровавленное лобовое стекло, заглянул в машину, а там - труп.

Подойдя  к машине, о которой шла речь, следователь  поздоровался с   судмедэкспертом  и экспертом-криминалистом. Поздоровавшись, он спросил у судмедэксперта:

-Можете сказать время наступления смерти?
- Судя по картине, можно предположить, что смерть наступила в промежутке между 23 -мя и 24-мя часами.  Точнее  смогу сказать  только после вскрытия. Выстрел произведен сзади,  с правой стороны, убийца держал пистолет в правой руке.

- Выстрел произведен из пистолета «ТТ»,- вмешался эксперт-криминалист. - Пуля пробила голову  и застряла в стойке у лобового стекла.  Пулю я извлек.

- А отпечатки  из салона машины сняли?- поинтересовался следователь.
- Сняли, конечно, - ответил криминалист. -  Все заднее сидение обмазал, да и с дверок тоже поснимал.
 Осматривая труп, следователь неожиданно услышал разговор двух полицейских, стоявших рядом с машиной:
 
-Жалко, красивая машина и всю перепачкали кровью.
-Да, жалко, - отозвался второй,- теперь ее,   и  продать  будет трудно, никто не купит.

К машине подошел  прокурор города:
-Звонил генеральный, он ждет нас в кабинете министра внутренних дел. Кажется, мне уже  полная  хана, опять все свалят на меня.
-Не дрейфьте,- ободрил его следователь,  - держите хвост пистолетом.

***



Совещание в кабинете министра внутренних дел началось не сразу. Ждали приезда генпрокурора, который появился в заметно подавленном настроении. На лице его читалась растерянность. Начал совещание сам министр.

- Какая-то банда убивает должностных лиц правоохранительных органов, а мы не в состоянии ничего предпринять!- начал министр. - Следствие по делу судьи топчется на месте. Сегодня убили прокурора Хатаинского района. Это просто вызов нам всем,  какой-то! - воскликнул министр.  - Я сегодня же приму некоторые организационные меры! Хочу сообщить, что сегодня приказом я освобождаю от должности начальника УВД города Баку - Аслана Асланова. Завтра подумаю, кого назначить на его место. Может хоть это поможет ускорению в  раскрытии преступления... Думаю, что и генеральный прокурор тоже примет кардинальные меры в кадровых вопросах,-  строго взглянул он на генпрокурора.

Услышав это, генеральный прокурор закашлялся, затем выпив воды из хрустального стакана, наконец, нахмурив брови, произнес:

- Многоуважаемый  Равиль   муаллим прав,  давно пора принять радикальные меры. В ходе расследования по делу судьи, следственным путем было установлено, что работник прокуратуры - Маил Аллахвердиев  на самом деле был убит, а не умер своей смертью от сердечного приступа, как мы думали. А его непосредственное начальство даже не  соизволило побеспокоиться и установить причину его смерти.

Сказав это, генеральный прокурор выразительно посмотрел в сторону прокурора города.
- Это конечно, тема не для нынешнего совешания,- продолжил он, - но я особо хотел бы отметить, что именно следствие установило факт убийства. У меня создается такое впечетление, что кроме следователя Рауфа Салманова по этому делу никто больше не работает. Поэтому я обещаю, что в ближайшее время кое-кто из наших работников  останется без работы! – заключил он, грозно посмотрев в сторону прокурора города.

***
 
Выйдя с совещания в 9 часов утра, следователь решил сразу отправиться в институт криминалистической экспертизы. Наскоро пообщавшись с экспертом, он забрал результаты и спустя полчаса уже сидел в кабинете генерального прокурора и докладывал  о результатах экспертиз:

- Результаты экспертиз -  ошеломляющие,- начал он. - Как ни странно,  все эти три убийства, на первый взгляд отличающиеся друг от друга разнообразием методов убийства. Но  на самом деле,  они связаны между собой. И по всей вероятности,  совершены одним и тем же лицом - хладнокровным профессиональным убийцей.

-Откуда  у вас такая уверенность? – поинтересовался генпрокурор.
- Откуда?  Согласно заключению дактилоскопической экспертизы  по отпечаткам пальцев изъятых из автомашины прокурора Насруллаева, отпечатки из машины идентичны отпечатку, обнаруженному ранее на рукоятке ножа, которым был убит судья.

-Допустим,- согласился генпрокурор, - допустим, что эти два убийства связаны. А как вы увязываете с ними убийство Маила?
- В том – то и дело, что доказательств у меня пока  нет. Но что-то мне подсказывает, что и это преступление совершено тем же лицом или группой лиц, что и два предыдущих. Трассологи и баллисты по пуле, извлеченной из тела погибшего, определили, что выстрел  в Насруллаева был произведен из пистолета «ТТ.».

-Что ты хочешь сказать, что есть нечто, что связывает судью Джумаева с прокурором Насруллаевым?  С Маилом Аллахвердиевым все понятно, они вместе рассматривали дела, но каким образом они были связаны с Насруллаевым?

- А если допустить, например, - задумался следователь, - что Насруллаев тоже  был замешан в каком-то деле, которое когда-то рассматривал Джумаев?  И возможно, что  Насруллаев, осуществляя процессуальное руководство по какому-то делу, ущемил чьи-то права? А Джумаев с Аллахвердиевым  в сговоре с ним вынесли  по делу несправедливый приговор. Вторая версия такова,-  Насруллаев по чьей-то просьбе, возможно, что и не бесплатно, обратился к Джумаеву с просьбой кого-то покрыть. В результате чего был  вынесен несправедливый приговор.
Генпрокурор слушал,  его   не перебивая.

-Я изучил все дела,  рассмотренные Джумаевым и Аллахвердиевым,  за последние пять лет - продолжил следователь.  - Так вот, за этот отрезок времени  Джумаев не рассматривал ни одного дела, по которому Насруллаев осуществлял бы процессуальное руководство.
- Значит , тебе следует изучить все Джумаевские дела за последние 10 лет,- прервал его генпрокурор. -  И потом, вторая версия исключена, Джумаев никогда не терпел, если кто-то со стороны вмещивался в его дела. Он все свои дела решал с лицом, осуществлявшим процессуальное руководство.

- Но кроме всего прочего,- опять заговорил следователь Салманов,-  нож которым был убит судья Джумаев, произведен в России. Препарат «Азалепдин», которым был отравлен  Маил Аллахвердиев, тоже произведен в России. Да и пистолет «ТТ.», которым застрелили прокурора Насруллаева, тоже произведен в России. Словом, напрашивается вывод, что во всех трех убийствах имеется российский след, а вернее, убийца каким–то образом имеет отношение к России. Как мне пояснили специалисты, пистолеты «ТТ.» по своим технико-тактическим данным превосходит многие виды подобного оружия, и даже превосходит пистолет Макарова. Эта марка пользуется большим спросом в зонах боевых действий, и в особенности, у чеченских боевиков.
 
- Я же тебе говорил, что кто-то мог нанять киллера из России, возможно, из бывших военных. Но в любом случае все это требует тщательной проверки. Кстати, мне звонили из министерства обороны, они выяснили у русских коллег, кто был хозяином «нашего» ножа.

-Был? А где сейчас  его хозяин?
- Как ты и предполагал, хозяин мертв, убили его на Кавказе. Это - офицер российской армии, некто - подполковник Калинкин. Можешь  забрать официальный ответ из  нашего минобороны.

- А может, лучше  откомандируете меня в Москву?- посмотрел на генпрокурора  Салманов, - чтобы там, на месте во всем разобраться. Выяснить, - когда, при каких обстоятельствах был убит подполковник Калинкин  и кто мог  стать владельцем его ножа после его смерти? Может и пистолет удастся идентифицировать?

-Ну что ж, в Москву, так в Москву, - согласился генпрокурор. - Только попроси, чтобы заключение баллистической  и дактилоскопической экспертиз  перевели   на русский язык. А по базе данных МВД России  быстро определят и хозяина наших отпечатков, если, конечно, убийца есть  у  них в  базе. Захвати с собой и пулю и покажи   московским баллистам,  может, они скажут что-то новое?


-Может быть, я не должен тебе это говорить, но обстоятельства дела  обязывают меня к этому, - после недолгого  молчания  начал генеральный прокурор. - Наверное, ты знаешь, что с Насруллаевым у меня были довольно  сложные служебные отношения. Я всегда с недоверием относился к нему. В его работе часто было много нарушений, и при всем этом он относился к касте «неприкасаемых». У него были высокосидящие покровители и друзья. А потому для меня вдвойне важно найти его убийцу. И это должен сделать ты. Так что, обязательно найди и организаторов и исполнителей этого преступления. Признаться, я никогда не  думал, что Насруллаев  умрет вот так,  слишком уж он был благополучен. 

-Найду, - ответил ему Салманов,- обязательно найду. Меня самого все это уже напрягает. Словно убийца бросает вызов, будто говорит, «попробуйте, поймайте меня, а пока будете ловить, я продолжу убивать». Профессионал, который не боится оставлять орудие преступления и свои отпечатки пальцев на месте преступления?… Совершает три преступления подряд и убивает не кого-нибудь, а работников правоохранительных органов? И заметьте, - нечистых на руку  работников.  Не боится никого или хочет, что-то этим нам сказать? Хочет сделать так, чтобы общественность узнала о его дерзких преступлениях, а заодно и о том, насколько несовершенна наша правоохранительная система? А может это протест против какой-то несправедливости, когда-то сотворенной с ним нашей правоохранительной системой? ... Так что, найду, не сомневайтесь, обязательно найду. Хотя бы для того, чтобы получить ответы на все эти вопросы.
 



11
 

Вернувшись в свой кабинет, следователь бессильно плюхнулся в кресло. Сказывалась  бессонная ночь и накопившаяся за последнее время усталость. Посидев немного, он решил отправиться пораньше домой, чтобы выспаться. Но проезжая мимо здания Верховного суда, решил все же, заглянуть туда. Нужно было распорядиться, чтобы ему подготовили еще кипу Джумаевских дел.

Пройдя в канцелярию, он столкнулся в дверях с Гюлей, которая увидев его, вдруг  смутилась и густо покраснела.
 
- Здравствуйте, Гюля, - широко улыбаясь, проговорил Салманов. - Вы даже не поверите, насколько сегодня я рад видеть вас.
Девушка зарделась еще больше.
-Что это вдруг?- не без кокетства спросила она.
- Я так устал сегодня, что очень рад сейчас вашему светлому живому  лицу, которое, к тому же, умеет так красиво улыбаться.
Проговорив все это, Салманов  удивился собственной смелости, внезапно прорвавшейся наружу.

- Я тоже рада видеть вас,- смущенно улыбнулась ему Гюля. -  Хотите чаю с тортом?- вдруг  предложила она,- я как раз только что заварила свежий чай.

-Хочу,- кивнул Салманов. -  Хочу чаю, и торт тоже хочу, надеюсь, торт - вкусный? ... Но только Гюленька, мне опять понадобится ваша помощь.
Гюля выжидающе посмотрела на него.

- Нужно  собрать все Джумаевские дела,  за последние 10 лет.

-За последние 10 лет судья Джумаев рассмотрел более 200 дел,- ответила ему Гюля,- когда же вы успеете всех их изучить?

-Уточняю, мне нужны только уголовные дела, и только те, по которым процессуальное руководство следствием осуществлялось прокурором - Баширом Насруллаевым. А государственное обвинение поддерживал прокурор - Маил Аллахвердиев. Словом,  работы я вам  прибавил, о чем очень и очень сожалею.
- Ничего,- ответила Гюля, -  работы я не боюсь.
 
Неожиданно зазвонил мобильный телефон следователя. На дисплее отпечатался   незнакомый номер. Нажав на клавишу, следователь услышал:
 
-Здравствуйте, Рауф муаллим! Вас беспокоит дежурный по райотделу полиции - капитан Рафик Шахзаманов.
- Слушаю вас,- ответил  следователь Салманов.
- Господин следователь,  задержанный вами официант - Максуд Ибрагимов, не переставая колотится в дверь камеры ,  требует вас. Кричит, что вспомнил что-то важное и очень хочет увидеться с вами.
-Хорошо,- ответил следователь, - передай Ибрагимову, что я сегодня же с ним увижусь.

Отключив мобильный телефон, он ласково посмотрел на Гюлю и с сожалением  вздохнув,  сказал:

-Чай, Гюленька, отменяется. Но мне почему-то, кажется, что мы с вами  еще неоднократно  попьем  вместе чайку.  И думаю, что это произойдет сразу, как только я закончу это дело.

В ответ на его слова, Гюля улыбнулась ему своей прекрасной обворожительной улыбкой, от которой он иногда терял дар речи.



***


Только к пяти часам вечера следователь приехал в следственный изолятор временного содержания,  где находился задержанный им  Максуд Ибрагимов.

-Говорят, ты  хотел меня видеть?- спросил следователь у задержанного, как только его ввели в кабинет начальника отделения.  - Дежурный сказал, что ты чуть не сломал дверь камеры. Что ты хотел мне сказать?

 Взглянув на него исподлобья, официант заявил:
- Я, находясь здесь, долго думал, пытался вспомнить все мелочи того дня, когда у нас обедал Маил муллим. И кое-что вспомнил. Я тогда от растерянности забыл об этом сказать, но в  тот день  вместе со мной работала и наша новая официантка – Земфира. Она устроилась к нам  примерно, за два дня до  того случая. Еду в  тот день  я получил как всегда,  из кухни. Прокурор заказал еще 150 граммов водки. Водку налили в  графинчик там же, на кухне.  Считается, что в графинчике водку подавать  лучше, и с точки зрения культуры обслуживания, да и оставшуюся водку потом легче продать. Не подашь ведь  клиенту полбутылки водки на стол.

Следователь с пониманием кивнул.
-Я сам видел, как на кухне бутылку водки  откупорили и налили в графинчик 150 грамм. Затем  я принес полный поднос вместе с едой и водкой в зал и поставил на сервировочный стол. Так удобнее, сперва ставишь на сервировочный стол, потом берешь с подноса посуду и сервируешь стол клиента. А потом с сервировочного стола ставишь на стол клиента его заказ. В тот момент, когда я сервировал стол Маил муаллима, ко мне подошла Земфира и сказала, что меня срочно вызывает хозяин - Агали. Я попросил ее передать, что подойду позже, как только обслужу клиента. Но она сказала, что это очень срочно... Я, извинившись перед прокурором, отошел. И как оказалось, совершенно напрасно. Агали разговаривал по телефону, пришлось дожидаться  примерно минуту, пока  он договорит. А после выяснилось, что он меня не вызывал. Удивленный я вернулся к сервировочному столику  и подал  еду и водку Маил муаллиму. Ну а дальше вы  знаете...  Да, и еще, после того, как ушел Маил муаллим, я спросил Земфиру, - зачем она так подшутила надо мной? Она сказала, что Агали и в самом деле просил ее  позвать меня. Я ничего тогда не понял, но было много клиентов, и я не стал  выяснять, кто прав, кто виноват. Но интересно, что  через час после этого Земфира  исчезла и больше на работе ни разу не появилась.

-Ты считаешь, что  официантка Земфира могла накапать препарат в водку?- наконец спросил следователь.
-Я не могу этого утверждать, но она  была  единственной, кто  оставался в зале пока я отсутствовал.  И за то время, что я отсутствовал,  вполне могла бы сделать это. Поверьте мне, я не вру. Вы можете даже  проверить правдивость моих слов, и про официантку, и про этот случай  с Агали.

-Хорошо, я все проверю,- пообещал ему следователь.  -  А у тебя здесь все в порядке? – спросил он у официанта, - не обижают, кормят нормально?
-Да, пока вроде не обижают, но вот с едой  похуже.  Не хотелось бы здесь долго оставаться.
-Да, брат, здесь не санаторий и не ресторан. Потерпи немного, и если ты не соврал, скоро отсюда выйдешь.

***


После разговора с задержанным следователь решил съездить в кафе «Тюльпан». Уж очень сильно ему не терпелось узнать про официантку, о которой никто из работников кафе в тот день не вспомнил. Ему было интересно,  кто же она такая, и могла ли быть причастной к убийству прокурора?
 
Хозяин кафе – Агали, увидев его, напрягся, а услышав его расспросы об  официантке, перепугался вовсе. Он принял ее на работу не только без трудового соглашения и медицинской справки, он даже не видел ее паспорта. Это было нарушением, и Агали сидел,  молча,   и прикидывал, чем это нарушение может ему грозить.
   
- Прошу понять меня правильно,- оправдывался Агали,- но она плакала и говорила, что муж умер, а она голодает вместе с детьми и готова работать за самую низкую оплату.  Я ее пожалел. Документов у нее не было, она сказала, что меняет паспорт, а потому старый паспорт у нее забрали, а новый еще не выдали.

- Она не приходила сюда больше, после того как исчезла? – спросил следователь.
-Нет, не приходила, но звонила,- ответил Агали.  - Спрашивала, все ли у нас в порядке?
Мы,  тогда как раз только узнали о смерти прокурора,  и я ей об этом сказал.  А она сказала, что уезжает на заработки в Россию, а потому работать у нас больше не будет. Свой заработок за эти три дня просила отдать Максуду.

-Вы можете описать ее, как она выглядела? – заинтересовался следователь.
Немного подумав, Агали принялся ее описывать:

-Молодая,  лет около тридцати, может чуть больше. Роста высокого, с хорошей фигурой. Сама - очень симпатичная женщина, светловолосая, но не такая как все, а абсолютно не крашенная. И у нее очень красивые голубые глаза. Поведения она была строгого, с посетителями вела себя скромно, не любезничала. Да и работницей она была хорошей.  Так что я не пожалел, что взял ее. Вот только глаза у нее были грустные. Я подумал, что это из-за того,  что она нуждается в деньгах. Она внезапно ушла и даже не пришла  за своим  заработком.

-Она сама к вам пришла или кто-то порекомендовал ее вам?- продолжал допрос следователь.
-Нет, никто ее не рекомендовал. Говорю же, она пришла сама и очень просила дать ей работу. Максуд один справлялся с трудом, особенно в обеденное время, вот я и согласился ее взять.
-Все ясно. Теперь второй вопрос,  в день смерти Маила Аллахвердиева было ли такое, что Максуд подошел к вам, когда вы говорили по телефону, и стал утверждать,  что вы его вызывали? А потом оказалось, что он что-то перепутал, и вы на самом деле не вызывали его?
Агали задумался, затем вдруг вспомнил:
 
-Да, припоминаю, такое было, хоть честно говоря, это не такое уж и важное событие, чтобы запоминать его. Просто он меня в тот день разозлил. Мало того, что стоял над душой, пока я говорил по телефону, еще и стал настаивать, будто я его вызывал. Мол, будто ему Земфира  сказала, что я  его срочно вызвал. Я на него накричал тогда, а он махнул на меня рукой и еще огрызнулся.  Да-да, это было именно в тот день, когда умер прокурор.

- Выходит, Земфира тогда пошутила с Максудом?- спросил следователь.
-Пошутила?- удивился Агали,- Земфира была серьезной женщиной, я ни разу не видел, чтобы она просто улыбалась, а вы говорите, «пошутила». Скорее всего, это Максуд решил надо мной подшутить, за что и получил от меня.



12


На следующий день следователь приехал на работу раньше  обычного.  Настроение у него было бодрое, голова работала хорошо, ему наконец-то, удалось выспаться. Стоя перед  открытым окном, он размышлял.

-Итак, уравнение еще с одним неизвестным,- думал он. -  Какая-то Земфира, которая сначала появляется неизвестно откуда, при этом не показывает своих документов, а потом исчезает неизвестно  куда. Но исчезает в день убийства прокурора. И появляется за два дня до его убийства. Будто нарочно устраивается, чтобы… Думай, думай Рауф, - подстегивал себя следователь... Итак, она в общей сложности работает три дня. Кто же устраивается на работу на три дня? Только  пустышка. Но эта  не пустышка, нет, она - серьезная, не улыбчивая, но при этом подшучивает над официантом. Полный бред... Почему она должна была отравить Маила Аллахвердиева? Может он осудил ее когда-то несправедливо, и она решила ему отомстить? И мстит чисто по-женски, травит его? Потом тут же исчезает,  но через несколько дней звонит. А почему звонит? А чтобы узнать, удалась ли ее месть или – нет, умер  ее обидчик или все еще жив. Эту информацию она получает от болтливого Агали, а заодно сообщает ему, что уезжает в Россию. И опять - чисто по-женски, чтобы ее не искали.  Вот только  какое отношение она имеет к чисто мужскому убийству Башира Насруллаева, с огнестрелом? Да и к совсем не - женскому убийству судьи Джумаева, с поворотом ножа вокруг своей оси. Не каждый мужчина такое сделает! Убийца был высокого роста,- сказал эксперт.  - Земфира тоже – высокого роста….
Внезапно его размышления прервал телефонный звонок.

- Алло, это Рауф муаллим? – спросил  знакомый женский голос. - Это я, Гюля. Вот звоню, чтобы сообщить, что ваше поручение  выполнено, можете приезжать за документами.
-
От неожиданности следователь потерял дар речи и не сразу нашелся с ответом.
- Да, Гюля, уже еду,- ответил он.
На другом конце провода повесили трубку.


***
   
Через несколько минут следователь появился  в здании Верховного суда. В канцелярии он застал Гюлю за работой, она складывала папки с уголовными делами в аккуратные  стопки.  Заметив Салманова, она  заметно обрадовалась:

- Я перебрала все уголовные дела, которые были рассмотрены судьей Джумаевым и прокурором Аллахвердиевым. В отдельную стопку я выделила дела, по которым процессуальное руководство осуществлял прокурор Насруллаев. Таких дел всего - десять. Я составила список с указанием имен осужденных, статей уголовного кодекса по которым они были осуждены и вид  наказания.

Ознакомившись со списком, следователь заметил вслух, что среди  осужденных  женщин  не было.
-Да,- отозвалась Гюля,-  женщин судить Джумаеву не приходилось.
-По трем  из этих дел он приговорил осужденных  к высшей мере наказания, но потом  эти приговоры были заменены   на  пожизненное заключение, - продолжал комментировать список следователь.
-Да, все эти  лица сейчас отбывают наказание,- отозвалась Гюля. - Я  подготовила к изучению уголовные дела, рассмотренные Джумаевым, начиная с 1992 года.

- Все понятно,  а теперь укажите мне место,  где я смог бы  поработать,- попросил он.
-Вам выделили отдельный кабинет,  идемте, я провожу вас,- предложила Гюля.
- И как же мне отблагодарить вас за все это?- с восхищением посмотрел на нее следователь Салманов.
-А  никак,- ответила Гюля, - просто  приходите  чаще, - лукаво взглянула она на него.

***

Ровно двое суток, с раннего утра и до позднего вечера ушли у следователя на изучение дел. И  ни по одному  из них   не  проходила женщина, которая могла бы вызвать хоть какой-интерес у следователя. Неожиданно ему позвонили, звонил помощник генерального прокурора по особым поручениям  - Афган  Манафлы. Он взволнованным голосом сообщил, что  час тому назад в подъезде дома номер 45, по улице Джавида был застрелен следователь прокуратуры Наримановского района - Мобиль Гамидов.
-Так что срочно езжайте туда,  руководство вас уже там ждет,- взволнованно сообщил Манафлы.
 Ровно через 15 минут следователь прибыл  на место происшествия.


***

У дома, где был убит следователь Гамидов, толпились  люди.  Подойдя к ним, Салманов заметил среди них прокурора города, с ним был и недавно назначенный начальник городской полиции, с которым Салманов был не знаком.

- Сезон охоты продолжается, - сказал прокурор после того, как они пожали друг другу руки. - Интересно, кто будет следующим? Если хочешь взглянуть на труп, то он - в подъезде. Убийца произвел два выстрела, один из них - в сердце, второй - контрольный, в голову.  Жуткое зрелище.

Следователь зашел в подъезд. Труп лежал на лестничной клетке в какой-то неестественной позе, рядом с ним работали эксперты.
 
Следователь осмотрел место преступления.  Его внимание привлекло окно подъезда, расположенное между вторым и третьим этажами. Он  обратился к эксперту-криминалисту:
- Обратите внимание на этот подоконник, здесь  могут быть  отпечатки пальцев. Обычно убийца поджидает свою жертву на лестничной клетке второго или третьего этажей.
Меня также интересует оружие, из которого был произведен выстрел.

- Об оружии  могу сказать прямо сейчас,- ответил эксперт. - Судя по гильзам, было произведено два выстрела. Стреляли из пистолета – «ТТ.». Окончательное  заключение дадим после извлечения пуль  из тела.

- Обратите внимание на эту пластиковую бутылку,- указал следователь на недопитую бутылку с водой, стоявшую на подоконнике.  - Возможно, она принадлежала убийце, попрошу снять с нее отпечатки пальцев.
 Криминалист молча кивнул и бросив  бутылку в целофановый пакет, осторожно забрал ее.

Поднявшись на второй этаж, следователь  подошел к окну. Из окна  двор был виден как на ладони.  Можно было увидеть всех, кто входил в подъезд.

Следователь спустился вниз и прошел во двор. К нему подошел прокурор города.

-Когда же все это прекратиться, а, Салманов? – опять заныл прокурор. -  Почему Мобиль  тоже оказался в «черном списке»?
-Мобиль жил в этом доме?- поинтересовался Салманов,- тогда где же его жена?
-Нет,- ответил прокурор,- он жил не здесь, здесь живет его любовница. Он каждый вечер приезжал к ней, она  и  вызвала полицию.  Говорит, что ждала его у окна,  увидела, как он зашел в подъезд, но к ней не поднялся. Она забеспокоилась, вышла на лестничную клетку,  на лестнице и обнаружила Мобиля,  лежащего в  луже крови. Убийца, видимо, поджидал его  в подъезде.

-Мои сотрудники опросили всех жильцов дома,- вмешался в разговор новый начальник городской полиции полковник Самандар Кенкерли.  - Никто ничего не слышал и не видел. Только один из соседей, с пятого этажа сообщил, что за тридцать минут до убийства он выходил из дома.  Спускаясь по лестнице, заметил на лестничной площадке между вторым и третьим этажами  женщину в черном хиджабе. Лица ее  ему рассмотреть не удалось, она стояла к нему спиной. Через час, когда он шел обратно, то уже застал застрелянного Мобиля, а женщины, естественно, там уже не было.
-И где же этот сосед? – спросил следователь,- хотелось бы  с ним поговорить.


Через несколько минут следователь беседовал с соседом, который представился как - Джейхун.
- Вы были знакомы с  убитым?- спросил следователь.
- Близко  знаком не был, но так знал,  он практически каждый вечер приходил к соседке с четвертого этажа,  к   Лале. Какие у них были взаимоотношения, сказать не могу.

-На лестничной клетке вы видели кого-то, сможете поконкретней сказать,  кого  вы видели и как она выглядела?
-Примерно в семь часов вечера я решил спуститься в Интернет-клуб. Спускаясь по лестнице, на площадке между вторым и третьим этажами я увидел женщину в черном хиджабе. Она стояла спиной ко мне, так что лица ее я не видел.

- Какого роста была эта женщина, какой комплекции, можете сказать? Хотя бы примерно.
Немного подумав, очевидец ответил:
- Когда я проходил мимо нее, я  обратил внимание, что эта  женщина  намного выше меня. Я даже   подумал тогда, что росту ее любой мужик позавидует.
- Ну, примерно, насколько выше вас? – опять спросил следователь.
- Сантиметров на десять,- уверенно сказал очевидец.
- Скажите, а может, вы еще что-то заметили?  Может, у нее что-то было в руках?- с надеждой спросил следователь.
-Нет, ничего особенного я не заметил. Знаете, на женщин в хиджабах смотришь всегда без особого интереса, как-то поверхностно. Да и неловко как-то их разглядывать. Так что, кроме ее богатырского роста я больше ничего не заметил.


13


Сразу после осмотра места происшествия следователь Салманов приехал в офис генерального прокурора с докладом. И застал генерального прокурора в полной растерянности и тревоге.

- Слушай, что там с твоими расследованиями? – почти прокричал ему генпрокурор. -  Пока ты там возишься, нас отстреливают как зайцев.
 Следователь растерянно молчал.
-Что ты молчишь? Докладывай!- опять прикрикнул на него генпрокурор.

- Я думаю, что во всех преступлениях замешана женщина, -  начал,  было следователь.
- Слушай, какая женщина?- перебил его генпрокурор,- эти преступления под силу целой террористической банде, а ты про какую-то женщину говоришь. Зачем женщине убивать их? Допустим, Маила могла отравить какая-то женщина, но всех остальных – кто убил? К тому же, у тебя нет конкретных доказательств того, что Маила отравила именно женщина.

-Да, у меня нет прямых доказательств, - выдержав паузу, начал следователь.  - И все доказательства лишь косвенные. И я потратил двое суток, чтобы изучить все дела, которые вел Джумаев, а процессуальное руководство осуществлял Насруллаев. И по этим делам следователь Мобиль Гамидов не проходит.  Более того, за  последние 10 лет Мобиль Гамидов и Башир Насруллаев по работе не пересекались.

-Ну и что дальше, что ты этим хочешь сказать?
-Мне надо подумать, - тихо сказал следователь. - Завтра утром я лечу в Москву, может эта  поездка прольет свет на все эти вопросы?
- Ладно,- немного остыл генеральный прокурор,-  в Москве в аэропорту тебя встретит представитель прокуратуры России. Он тебе  окажет необходимую помощь, я с ним говорил.


***
      

На следующий день следователь Салманов был уже в Москве. В аэропорту Домодедово прямо у трапа его встретил мужчина средних лет, который представился как - «прокурор следственной части прокуратуры России, старший советник юстиции - Янталев Олег Петрович».
-Мы рады вашему приезду, можете рассчитывать на нас,- заявил  сразу Янталев. 
После чего он отвез Салманова в гостиницу. Оставив  свои вещи в номере, Салманов спустился в холл гостиницы, где ждал его Янталев.  Устроившись  на удобном диванчике, они начали беседу.

- Наверное,  вы в курсе, что у нас сложилась непростая ситуация, идет отстрел работников правоохранительных органов. А прилетел я к вам вот почему, нам необходимо установить убийцу, который орудует на территории Азербайджана вашим номерным оружием. Одно из орудий преступлений – номерной нож военного образца, которым был  убит судья Верховного суда, я привез с собой. Привез я и пули с гильзами от пистолета «ТТ.», которого в нашей картотеке  нет. И из которого были застрелены два наших сотрудника – прокурор района и следователь прокуратуры. И еще, наш убийца одно из своих преступлений осуществил при помощи  специализированного психотропного препарата - «Азалепдин»,  который производится в России, и который на территории Азербайджана не применяется... Привез я и отпечатки пальцев, снятые с этих мест преступлений, и принадлежащие одному и тому же лицу. В нашей базе данных  этих отпечатков – нет.
Кроме того - постановления о назначении баллистической и дактилоскопической экспертиз. Нам необходимо узнать, во-первых, кому принадлежит военный нож, и каким путем он попал в руки убийцы? Второе,  из какого пистолета выпущены эти пули? Третье, где и при каких обстоятельствах смог убийца приобрести препарат  «Азалепдин»?  И главное, кому принадлежат эти отпечатки пальцев?

-Вопросов  конечно много,- внимательно выслушав Салманова, начал Янталев.   - Ну что ж, постараемся ответить на них по мере возможности.  Кстати, сегодня  мы с вами будем в министерстве обороны России, нас примет генерал-майор  Власов Николай Павлович. Может там удасться узнать что-то по ножу и пистолету. А завтра утром сделаем все экспертизы по вашим вещ-докам.


***


Поближе к вечеру того же дня следователь Салманов и прокурор Янталев сидели в кабинете генерала Власова и вели беседу. Генерал, с участием выслушав Салманова, ответил:
-Меня попросили помочь вам, да и наше руководство заинтересовано в раскрытии этих преступлений. Как говорится,  «задета честь мундира». Нож, которым убит ваш судья, как мы уже ранее сообщали, принадлежал подполковнику российской армии - Калинкину. Он был убит в Грозном, во время наступления. Убийца отрезал ему голову и забрал все его оружие. Сколько убийств  на этом ноже, совершенных позже, могу только догадываться. Если вас интересуют подробности, я советую вам переговорить с полковником Сафроновым, он был другом Калинкина и сейчас служит в Чечне.

-Но как мне встретиться с Сафроновым?- поинтересовался Салманов.
-Надо подумать,- ответил генерал. - Сафронова откомандировать в Москву не имеем права, сами понимаете, какая там ситуация. Остается другой выход, вы завтра утром сами полетите в Назрань. Не волнуйтесь, ситуация там контролируется. Полетите не один, я дам вам охрану. В Назрани вас встретят и отвезут в воинскую часть, где вас будет ждать  полковник Сафронов. Не волнуйтесь, безопасность мы вам обеспечим. Ну как,  согласны?- браво посмотрел он на Салманова.
- Разве у меня есть  выбор? – спросил Салманов.  - В Назрань, так в Назрань.


***

Утром следующего дня небольшой грузовой военный самолет вместе с Салмановым поднялся в небо. Вместе со следователем в этом самолете летела группа военных. Салманову для охраны выделили четверых крепких  десантников с автоматами, которые сидели по сторонам от него и  за все время полета подобно сфинксам не проронили ни слова. 
Через три часа самолет приземлился в Назрани. Следователь в окружении охраны спустился с трапа самолета. Рядом с трапом припарковались два военных УАЗика, присланных специально за ним. Сев в  один из них, они направились в воинскую часть.

В части следователя встретил командир части - полковник Иванов.
-Вам выделена комната, где вас ждет полковник Сафронов,- пожав ему  руку, сообщил полковник.
Через несколько минут следователь  беседовал с полковником Сафроновым.

-Мне приказано оказать вам помощь,- сказал полковник. - Но помимо того, для меня делом чести является эта миссия. Меня ввели в курс дела, так что можете не тратить времени  на пересказ. Судя по отличительному номеру, нож, который вы нашли, принадлежал когда-то моему другу  - Сергею, то- есть подполковнику  Сергею Калинкину. Мы с ним были неразлучны еще  с первой чеченской войны. В 1999 году рота Калинкина попала в окружение к отряду полевого командира Абу Ниджада. Тогда полегла вся рота, кроме него и еще одного солдата. Калинкина контузило,  и их захватили в плен. Как вы, наверное,  слышали, ему отрезали голову, и сделали это  его же ножом. Солдату тогда удалось бежать из плена, и он рассказал, что видел, как это сделала женщина-боевик. Мы сумели выяснить, кто она такая.  Имя ее – Зарина, по кличке - «Черная Мамба». Она и в самом деле входила в отряд Абу Ниджада, была активной участницей боевых действий.  Отличалась огромной физической силой, сноровкой и особой жестокостью.  Хладнокровная убийца. Я тогда поклялся найти ее и обезвредить. Долго гонялся за ней, но ей всегда удавалось ускользнуть,  хитрая стерва, - смущенно посмотрел он на следователя  Салманова.
- Интересно, а почему  «Черная Мамба»?- спросил следователь.

- А это змея такая, водится в Африке. Сама она  стального цвета, но вот  пасть  у нее - черная. Да и от яда ее укушенный человек чернеет и быстро умирает.  Противоядия от этого яда  – нет. Поймать  эту тварь невозможно, она очень быстра, нападает неожиданно и жалит мгновенно. Так и эта тварь, даром, что женщина, нападает всегда неожиданно и всегда убивает. Так что, не дай бог с ней встретиться!
 
-А как она выглядит?- спросил следователь.
- По описаниям спасшегося солдата, который ее видел, она высокая, статная, светлоглазая и светловолосая. Говорил, что  взгляд у нее страшный. Хоть полностью ее лица никто не видел, она прикрывает нижнюю часть лица черным шарфом. 

- И она никого никогда не пожалела?
- Нет, проще с чертом договориться, чем  с ней,- покачал он головой.
- Но самое интересное, она никогда не оставляет в живых свидетелей, того парня, что видел ее, она позже  выкрала  и убила,  тоже отрезала ему голову. Фамилия  ее тоже никому не известна, судя по всему, она не чеченка, на чеченском не говорит, но знает  русский.  Может она наемница из Латвии? ... Она  не только ножом владеет, она знает всю военную науку. Стреляет снайперски, владеет боевыми искусствами рукопашного боя, умеет и взрывчатку подложить, и машину водить умеет. Словом,  профессионалка. Абу Ниджат особо ее ценил, на ее совести жизни многих российских солдат и офицеров. Только одно ее имя  приводит в трепет многих  наших военных.

-А вы не знаете, она сейчас жива?
-Конечно,  жива.   Кто  же  сможет ее убить? Она одна может уложить целую роту. Судя по почерку, у вас  орудует  именно она. Абу Ниджат в последний месяц притих, может Мамба в командировке?  И именно у вас? Не повезло вам, ребята. Поймать ее фактически не реально, даже для хорошо обученных бойцов это - непосильная задача. Она как змея выскальзывает и наносит удар.
- Как вы думаете, а могли  ее  использовать в качестве киллера?- задал последний вопрос следователь Салманов.
-Из того, что я о ней знаю,  заказы она не выполняла. Она – воин.  Такие как она, убивают не за деньги, а за идею.




14

По прибытию в Москву следователя  встретил прокурор Янталев.

-Вас теперь смело можно признать  чиновником, побывавшим в зоне боевых действий. И по нашему законодательству  вам  положены льготы,- улыбнулся  ему Янталев.
-К сожалению, я не смогу воспользоваться этими льготами,- так же, улыбнувшись, ответил Салманов,- я  не гражданин России.

С аэродрома машина отвезла их в гостиницу, в которой остановился Салманов.
-Думаю, что вам нужно время  помыться, побриться, отдохнуть, а потом уж  и к делу  приступить   не грех,- предложил   Янталев, как только они приехали в гостиницу.

- Если вы не возражаете, Олег Петрович, давайте покончим с делами прямо сейчас, а уж потом буду мыться, бриться и отдыхать,- ответил ему Салманов.
 
- Ну что ж, не возражаю,- Янталев открыл свой дипломат и достал  документы.
-Наши эксперты выяснили, что пальцы с ножа и из машины убитого прокурора принадлежат жительнице Назрани - Земфире Зязиковой. Дело в том, что согласно существующему порядку, в зонах боевых действий и на территориях, прилегающих к ним, при оформлении паспортов берутся также и отпечатки пальцев.  Эти отпечатки заносятся в базу данных министерства Обороны и министерства Внутренних дел России. После того как мы пробили эти отпечатки по нашей базе, я связался с управлением внутренних дел Назрани. От них получил  факсом письмо,  в котором сообщается,  что Земфира Зязикова с 1997 года числится   пропавшей без вести...  Кроме того, я связался с ними по телефону, и в разговоре мне сообщили, что от семьи Зязиковых практически, никого не осталось. Родители погибли под бомбежками, а ее единственная сестра – Зарина так же погибла в 1997 году. Там произошла трагическая случайность,  наш солдат застрелил ее на улице. Спьяну принял ее за боевика.
 
- Да, трагедия,- покачал головой следователь.
- Земфира Зязикова родом из Грозного. В 1996 году они перебрались в Назрань как беженцы. В 1997 году Земфира обратилась в милицию по поводу утери всех документов во время бомбежки. Там ей и выдали новый паспорт. Вот ее  фотография, получили по электронной почте,- протянул он фотографию следователю.

- Говорите, пропала без вести? – спросил следователь.
- Да,  после смерти сестры она  ушла из дома, где проживала в последнее время и больше не возвращалась. В этой квартире сейчас проживают другие люди...

- Теперь - «Азалепдин»,- почти без перехода продолжил прокурор. - Этот препарат применяется при лечении шизофрении. По закону, приобрести его на территории России можно только по рецепту, но мы же с вами знаем, что все эти законы часто нарушаются.
Что же касается заключения наших баллистов…. Все выстрелы произведены из одного и того же оружия,  пистолета  марки «ТТ». Это тоже наш пистолет, во время первой чеченской войны выдавался одному из наших офицеров. Кстати, этот пистолет проходит по нашей картотеке, из него были убиты несколько  наших офицеров.  Само оружие пока не найдено, не знаем также, кому он сейчас принадлежит. Вот вам все заключения, надеюсь, что мы сумели вам помочь.


***


После ухода Янталева  следователь  Салманов долго рассматривал фотографию Земфиры Зязиковой.  С цветной фотографии на него смотрели  огромные синие глаза, наполненные нечеловеческой печалью.

- Неужели она и есть  «Черная Мамба»? – думал следователь.  - Просто невероятно,  такая красивая,  молодая и вдруг – головорез? Что же так повлияло на нее и что так круто изменило ее жизнь?- спрашивал себя следователь. Ответ на этот вопрос у него был. И заключался он в имени, под которым  Зязикова и совершала свои жуткие преступления.  Зарина,- это было имя ее застреленной сестры, за которую Зязикова мстила русским солдатам, это он  понял сразу. Непонятным было другое, какое отношение Зязикова имела к азербайджанской правоохранительной системе? И почему эта чеченская террористка объявила ей свою войну?


***

На следующий день следователь Салманов вернулся в Баку и сразу отправился на доклад к генеральному прокурору.

-Ты не имел права лететь в Назрань, не поставив меня  в известность,- сделал небольшой выговор следователю генпрокурор, как только тот вошел в кабинет.
-Я не подумал об этом,- оправдывался Салманов, - ну, а если честно, то я предполагал, что вы можете мне это запретить. К тому же неловко было ронять честь мундира при российских коллегах и выглядеть в их глазах трусом. К тому же, победителей не судят,- лукаво улыбнулся он.  - А те сведения, которые я добыл в результате поездки, можно расценивать как мою небольшую победу.

- Хорошо, докладывай,- смягчился прокурор.
- Самое главное, что убийца установлен, это Зязикова Земфира, уроженка Чечни, по кличке «Черная Мамба». Отъявленный головорез в юбке, входит в террористическую группировку Абу Ниджата. У нас имеется  ее фотография, так что думаю, что мы быстро выйдем на нее. Остается правда, загадкой мотив ее преступлений на территории Азербайджана, но думаю, что это она нам  объяснит сама, как только мы ее поймаем.

- Хорошо,- удовлетворенно хмыкнул генпрокурор.
- Тебе необходимо будет подготовить официальный запрос в нашу погранслужбу, чтобы установить, когда она пересекала нашу границу.
Салманов согласно кивнул.


***


В тот же день следователь Салманов подготовил запрос в погранслужбу. Неожиданно зазвонил его внутренний телефон, звонил начальник управления прокуратуры Республики - Мурад Асланов:

-Я звоню вам по поводу Мобиля Гамидова. Вы изъяли его удостоверение во время осмотра места происшествия, его нужно сдать в отдел кадров.
-Хорошо, - ответил следователь,- через несколько минут занесу, а заодно мне бы хотелось поговорить с вами.

Через пять минут следователь  зашел в кабинет  Мурада Асланова.
-Вы продолжительное время работаете в прокуратуре, знаете каждого работника. Не могли бы вы сказать, что связывало следователя Мобиля Гамидова и прокурора Башира Насруллаева?
-Практически, ничего,- сразу ответил следователь, - в течение последних 15-ти лет они  работали в разных районах. Может их связывало что-то  помимо работы, но мне об этом ничего не известно.

-Вы сказали, что в  течении последних  15 лет,  а до этого они работали вместе?
-Да, работали, но это было очень давно, еще в 1988 году. Оба были тогда совсем молодыми и работали вместе в Биласуварском районе. Позже, где-то, в 1992 году  Башира Насруллаева перевели в Баку и назначили прокурором в одном районе города,  еще позже и Мобиль перебрался в Баку и все последнее время проработал следователем в другом районе города. Так что по работе  они не пересекались.

- Говорите, в Биласуварском?- задумчиво спросил следователь,- это очень интересно, спасибо,  - резко поднялся  следователь и наспех попрощавшись, отправился в канцелярию Верховного  суда.
 Буквально влетев  в канцелярию, он на ходу попросил Гюлю:
-Быстро подними уголовное дело по Биласуварскому району, время рассмотрения от 1988 года  до 1992 .  Дело рассматривал Джумаев. Пожалуйста, это срочно, я никуда не ухожу, жду.

Через 30 минут Гюля  подошла к следователю  с учетным журналом и стала объяснять:
-В 1991 году в Биласуварском районе Джумаев рассматривал уголовное дело по обвинению Сарвана  Халилова в убийстве соседа - Гусейна Давудова. Он приговорил тогда  Халилова к смертной казни. Но дело в том, что месяц тому назад по запросу адвоката адвокатской конторыы №2 - Заура Дамирова, это дело было направлено в Биласуварский районный суд  для ознакомления  и приношения  кассационной жалобы. Так что,  дела  нет, оно ушло в районный суд.
 
- Спасибо, - разочарованно потер подбородок следователь  и,   не попрощавшись, поехал в адвокатскую контору, где работал адвокат Дамиров.

15


 Войдя в контору, он спросил у секретарши, где находится кабинет Дамирова, и без стука отворил дверь его кабинета.

-Ты адвокат Заур Дамиров?- спросил он.
Дамиров кивнул.
- Очень хорошо, вот ты-то мне и нужен, я  следователь по особо важным делам -  Рауф Салманов, - протянул он   свое удостоверение.
- Не бойтесь, я не по вашу душу, - попытался он успокоить побледневшего адвоката. - Просто у меня к вам будет несколько вопросов. Месяц назад вы интересовались одним уголовным делом, которое рассматривалось еще в 1991 году.
 Адвокат кивнул.
- В заявлении  вы указали, чтобы дело отправили для изучения в Биласуварский районный суд.
 Адвокат опять согласно кивнул.
- Вот я и хочу спросить,  а по чьей просьбе вы это делали? То есть, кто вас попросил об этом?
 Преодолев некоторую растерянность, адвокат ответил:

- Месяц назад ко мне обратилась женщина по имени Земфира. Она  заплатила мне и попросила изучить дело по обвинению Сарвана  Халилова в убийстве. Она представилась дальней родственницей Халилова и сказала, что считает, что Халилова тогда  осудили незаконно. Целью ее было  подать кассационную жалобу по этому делу. Я пытался ей  объяснить, что это бесполезно, но она настаивала. Сказала,  что у нее,  якобы,  есть влиятельные люди и что они помогут вернуть доброе имя Сарвана  Халилова.

-Больше она ни о чем вас не просила?- поинтересовался следователь.
- Она попросила уточнить фамилии тех, кто тогда принимал участие в этом деле. Она хотела знать имена следователя, прокурора и судьи, которые тогда осудили Халилова.
- И вы ей сообщили это?
-Да, сообщил. Я запросил дело, изучил его и выяснил, что это дело заканчивал следователь  Мобиль Гамидов, обвинительное заключение подписал прокурор  Башир Насруллаев, а обвинение в суде поддерживал прокурор  Маил Аллахвердиев.   Смертный приговор  же вынес судья Джумаев.

- Что еще она просила вас сделать?- спросил следователь.
- Выяснить нынешнее место работы этих людей,-  немного помолчав, ответил адвокат.
- И вы выяснили?
-Выяснил.
- Больше она не обращалась к вам?- спросил следователь.
- После того, как я дал ей все сведения  и подготовил кассационную жалобу, она больше не приходила. Кстати, кассационная жалоба  так у меня и осталась.

Следователь достал из кармана фотографию Земфиры.
-Посмотрите на эту фотографию, это она? – спросил он.
-Да, это она. А что собственно происходит? – заволновался адвокат.
- Вы в этом уверены?- переспросил его следователь.
-Я же говорю, что  да. Может, вы мне объясните, наконец, что происходит? Ко мне пришла клиентка, обратилась с поручением, я  выполнил ее поручение. Я что-то сделал противоправное?- заговорил он на повышенных тонах.

- Ваша клиентка  убила всех тех людей, которых вы помогли ей найти. 

Адвокат  на некоторое время потерял дар речи. 
- Откуда я мог знать, что она собирается  это сделать? - произнес он.   - Я ничего не знал!


***

После разговора с адвокатом следователь отправился в кафе, где был отравлен Маил Аллахвердиев. Завидев его на пороге, хозяин заведения  Агали подошел к следователю и пригласил сесть за  стол.
-Это она?- показал ему следователь фотографию.
- Да, она,- тихо вымолвил Агали.

***


Вернувшись в свой кабинет, следователь Салманов обнаружил на столе корреспонденцию, оставленную на его столе исполнительной секретаршей. Просмотрев ее, он заметил факс, наконец присланный ему на его запрос от пограничников с  Азербайджанско-Грузинской границы. В факсе сообщалось, что гражданка России - Земфира Зязикова пересекала Грузинско-Азербайджанскую границу 2 июня сего года в 14 часов 35 минут.

-Все пазлы  сложились в единую картинку,- подумал про себя следователь.  -  Второго июня  Зязикова приехала из Грузиии в Азербайджан, а двадцать третьего июня уже совершила свое первое преступление - отравила Маила Аллахвердиева. Двадцать один день у нее ушел на подготовку всех преступлений. Нужно было выследить своих жертв, узнать об их образе жизни, продумать, как их убрать. Вот уж действительно, змея - «Черная Мамба».  Остается выяснить, где же она проживала все это время? А может, она часто меняла места проживания?




16


На следующий день следователь отправился в Биласуварский район. Войдя в здание суда, он попросил принести ему уголовное дело  Сарвана  Халилова. Внимательно просмотрев его, он узнал, что  8 января 1991 года во дворе своего дома ударом тупым предметом по голове был убит некто - Гусейн Давудов. 

Орудие убийства - металлическая арматура со следами крови  убитого было обнаружено во дворе его соседа -  Сарвана  Халилова. Что и послужило основанием для задержания и впоследствии осуждения Халилова. Кроме арматуры никаких доказательств в деле не было. Из протокола допроса следователь узнал, что Сарван  Халилов не признавал свою вину, заявляя, что его привлекли к ответственности  незаконно.

Из материалов дела стало также понятно, что протокол с места происшествия и первый протокол допроса был составлен следователем прокуратуры Биласуварского района - Мухтаром Мусаевым. 
Далее, 3 февраля 1991 года по указанию прокурора района - Башира Насруллаева следователь Мухтар Мусаев был отстранен от ведения расследования, и дальнейшее  расследование дела было поручено следователю - Мобилю Гамидову.

- Вот тут-то и начинается самое интересное, - подумал про себя следователь.   - Спустя  два дня после этого следователю Гамидову удается получить от Сарвана  Халилова признательные показания.
- Ничего себе!- прокомментировал он прочитанное. - Хоть по заключению психиатрической экспертизы Сарван  Халилов продолжает настаивать, что он не убивал соседа.  И,  тем не менее, Гамидов заканчивает расследование в кратчайшие сроки, после чего составляет обвинительное заключение, подписанное им самим и прокурором - Баширом Насруллаевым.

-Все ясно,- подумал про себя следователь Салманов, - выбили показания, казнили невиновного человека. Вот за это и поплатились.  Надо бы разыскать этого следователя, которого отстранили от ведения дела,- подумал он.  -  Как там его звали?-  Мухтар Мусаев? Разыскать и поговорить с ним.


***

Возвращая дело в канцелярию, следователь Салманов спросил у архивариуса:
 
- У вас в прокуратуре работал следователь - Мухтар Мусаев. Вы не подскажете,  как  мне его найти?
-Не знаю, - ответила девушка-архивариус, - я о таком даже не слышала. Может быть, прокурор района знает, спросите у него.

***

Зайдя в кабинет прокурора района – Надира  Рзаева, следователь задал ему тот же вопрос.

- Я здесь всего три года работаю,- ответил ему прокурор,- а потому тех, кто раньше работал, не знаю. Вам лучше обратиться к нашему старейшему работнику - заведующему канцелярией  Азаду-киши.
Через несколько минут  Азад-киши  был приглашен в кабинет прокурора района. 

-Да, у нас был такой работник,- ответил он. - Но он уже давно не работает в органах прокуратуры. Он был уволен.

 -А вы не знаете, где он работает сейчас?- спросил следователь.
- Сейчас  он, по-моему, работает юристом на бройлерной фабрике.

В кабинете прокурора зазвонил  телефон.  Прокурор, извинившись, нажал на селектор.
- Это  я, начальник полиции вас беспокоит.
- Слушаю вас,  что случилось?
 - У нас беда,-  взволнованно произнес начальник полиции, - убили моего заместителя - Намика Гараева. Убили по дороге домой, он ехал домой обедать. По дороге его кто-то остановил и  выстрелил в него. Всего два выстрела,- один в сердце, второй  в голову. Наши работники  уже все там,  работают, я уже сообщил в министерство.

-Хорошо, я выезжаю,- сообщил ему прокурор.

-Я поеду с вами,- заявил ему следователь Салманов. - Похоже, что это убийство имеет непосредственное отношение к делу, ради которого я  сюда и приехал.



17


Местом происшествия оказалась дорога, ведущая из районного центра  в небольшое село- Халталы.  Тело убитого подполковника, одетого в полицейскую форму, лежало рядом с автомобилем  «Мерседес» черного цвета. Следователь наклонился над убитым и осмотрел его. Рядом работали  эксперты.

-  Обнаружил гильзу от пистолета «ТТ.» - прокомментировал свою находку криминалист.
-«ТТ.»,  говоришь? – тут же отреагировал следователь.  - Ну, раз «ТТ.», то это  точно мой «ТТ.». Пули извлеките и срочно отправьте в Баку на экспертизу,- распорядился следователь.
-А вам лучше всего было бы оцепить район и пригласить  на помощь ОМОН из  Баку,- посоветовал он начальнику милиции.  - Искать нужно высокую голубоглазую блондинку. Но только хочу предупредить, брать ее и не пытайтесь, она очень опасна, вам это не по силам. Брать ее нужно  спецам,  а не вам.  Просто  найдите ее и понаблюдайте за ней, пока не прибудет подмога.

Начальник полиции посмотрел на него с недоверием.
- Что, не верите?  Ладно, но не хотелось бы давать вам возможность убедиться в правоте моих слов на собственной шкуре.
Сказав это, он  обратился к прокурору:
- Мне необходимо вернуться в прокуратуру, я должен переговорить с генеральным прокурором республики. Все это очень серьезно, вы даже не представляете себе, насколько.


***

По дороге в прокуратуру, следователь спросил у прокурора:
-Скажите, а этот заместитель начальника полиции  - покойный Гараев, сколько времени проработал в полиции?
-Много,- отозвался прокурор,- наверное, более двадцати лет. Начинал работу с простого постового,  потом стал оперуполномоченным и выслужился  до - зама. Нехорошо сзади говорить, но он был подлым и мерзким типом. Даже кличка у него была – «Мясник». Говорят, что под его пытками признавались все -  и виновные, и невиновные. На днях его должны были назначить начальником полиции, представляю, как его начальство будет теперь переживать. А вот мне его абсолютно не жалко, за что боролся, на то и напоролся.

***

Вернувшись в прокуратуру, следователь тут же позвонил к генеральному прокурору, воспользовавшись  служебным телефоном прокурора района.
-Мне удалось выяснить причины и мотив преступлений Зязиковой,- докладывал он генеральному прокурору.  - Нашел я и это злополучное дело, которое и послужило причиной всех преступлений.  И к нему  оказались причастными все наши пострадавшие. Это дело некоего Халилова, которого незаконно приговорили к расстрелу.  Башир Насруллаев осуществлял тогда процессуальное руководство, Маил Аллахвердиев поддерживал обвинение, а судья Джумаев вынес приговор. Подсудимого тогда  расстреляли. Сегодня здесь, в Биласуваре был убит еще один причастный к этому делу - заместитель начальника полиции - Гараев. Наверняка он занимался дознанием с применением пыток, в результате чего подсудимый оговорил себя.  Убит был из того же пистолета, что и наши пострадавшие.   Почерк убийства  - тот же.

- Послушай,- отреагировал генпрокурор,- надо немедленно брать убийцу.
-Я тоже так думаю, иначе она  может уехать за пределы  Азербайджана, и потом мы ее не достанем. Но боюсь, что местными силами нам ее взять не удастся, так что нам нужно серьезное подкрепление из профессиональных военных. Преступница очень опасна, к тому же она владеет техникой рукопашного боя. 

-Хорошо,- ответил генпрокурор,  - я  распоряжусь, и  мы направим к вам спецназ. Но учтите, если вы не поймаете ее…!
 Следователь услышал  короткие гудки в трубке, что говорило о том, что генеральный прокурор в сердцах бросил трубку.



18


 Неожиданно по селектору раздался голос секретарши прокурора:
-Пришел  Мухтар Мусаев, впустить его?
-Да,- коротко ответил прокурор.
 Через несколько секунд в кабинет вошел седовласый мужчина средних лет. Поздоровавшись с прокурором района, он присел на предложенный ему прокурором стул.

Разговор начал следователь Салманов:
-Я – следователь прокуратуры республики,- представился он, - приехал по очень важному делу и думаю, что вы сможете мне помочь прояснить кое-какие детали этого дела.

Мусаев удивленно посмотрел на следователя.

- Я не знаю, чем я смог бы быть вам полезен, я ведь  уже много лет не работаю в правоохранительной системе. Но, тем не менее, с удовольствием помогу, если это будет в моих силах.
-- Хорошо, а не выйти ли нам во двор? - предложил следователь,-  подышать свежим воздухом  и заодно побеседовать? А то у прокурора и без нас уйма дел.
-Как сочтете нужным,- согласился с ним Мусаев.

Оказавшись во дворе прокуратуры, следователь жестом предложил спутнику присесть на скамейку.

-Мне поручено расследование убийств нескольких должностных лиц, совершенных в Баку. Я знаю, что вы работали следователем и знаете, как трудно настроить собеседника на искренность. Но мне почему-то кажется, что с вами  у нас сложатся  доверительные взаимоотношения. Дело в том, что от ваших показаний зависит исход этого дела.

Мусаев  внимательно слушал, не перебивая следователя.

- Я выяснил, что вы, будучи следователем районной прокуратуры, вели расследование убийства, совершенного Сарваном  Халиловым. Его тогда обвиняли в убийстве  соседа. Мне известно, что сначала дело вели вы, но потом вас отстранили от ведения следствия. Вот и первый вопрос; почему вас отстранили?
Немного помолчав, Мусаев начал:

- Да, дело было в моем производстве. Я пришел к выводу, что Сарван  Халилов не  убивал соседа и настаивал на том, чтобы его отпустили. Хоть улики и были против него, в его дворе нашли арматуру со следами крови жертвы. Я допрашивал тогда Халилова неоднократно, в результате чего убедился, что убийца  не он, а другой, и доложил об этом прокурору  Баширу Насруллаеву. Орудие преступления, найденное в его дворе это еще не доказательство, его могли и подбросить. Тем более, что на арматуре не было отпечатков  пальцев Халилова. И главное, орудие преступления со следами крови лежало во дворе Халилова на виду, какой убийца поступил бы так?
 
-И как же на ваши доводы отреагировал Насруллаев? – перебил его следователь.
-Как? Накричал на меня, стал упрекать в мягкотелости и беспринципности.  Обвинил в непрофессионализме. В результате меня отстранили, а дело  поручили Мобилю Гамидову.
- Вашему сослуживцу? – спросил следователь.
-Да, у него дурная слава. Он после того дела пошел в гору.
- И что же было дальше?
- Ну, а дальше…- задумался Мусаев,- дальше было жутко. Сначала Халилова долго упрашивали дать признательные показания, затем его отдали «мяснику» - оперуполномоченному капитану Намику Гараеву. Он долго пытал несчастного, даже говорить об этом противно. Потом в полицию привели беременную жену подследственного и на глазах у мужа стали бить ее. Вот тогда-то Халилов и написал собственноручно признательные показания и сознался в преступлении, которого не совершал. Некому было за него заступиться.

-И что потом было с женой Халилова?
- Потом у нее были преждевременные роды, ребенок умер. Затем был суд, жена Халилова валялась в ногах у судьи и прокурора, чтобы пожалели ее мужа. А они  вымогали  у нее деньги. Ну откуда у простых людей могли быть такие деньги? А у прокурора Насруллаева деньги были. Он  получал их в качестве взятки от настоящих преступников. Дал деньги судье, судья  вынес  смертный приговор  невиновному и все – «шито-крыто».

- И кто же был настоящим убийцей?- поинтересовался следователь.
- В  1993 году за ограбление продуктового магазина поймали преступную группу. Один из них оказался сыном Гусейна Давудова, того убитого соседа Халиловых. Во время следствия он и сознался в убийстве своего отца. Там была грязная история, отец хотел переписать дом на  дочку,  сына это взбесило, вот он и убил своего отца. А затем подбросил арматуру во двор Сарвана  Халилова. Об этом, конечно, узнали и в прокуратуре республики,  но спустили тогда это дело на тормозах. Рука руку моет!
Так Насруллаев во второй раз вышел чистым из воды. И даже пошел в гору вместе со следователем Гамидовым. Ладно, Бог им судья!

-А что же потом стало с женой Халилова, жива ли она? – опять спросил следователь.
- Сначала она боролась, как могла, писала жалобы во все инстанции, просила о помиловании, но все - безрезультатно. Приговор привели в исполнение. Ей выдали лишь уведомление, что ее мужа расстреляли. Она даже не знала, где его похоронили. Знаете, все думали тогда, что она сошла с ума, она на кладбище похоронила одежду мужа и соорудила могилу. Потом умерли ее родители, и она осталась одна. В последний раз я видел  ее в 1993 году. Она пришла ко мне на работу попрощаться. Сказала, что уезжает в Россию, к какой-то родственнице. Я предложил ей денег на дорогу, но она отказалась. Она хорошо ко мне относилась, ведь я был единственным, кто в той истории поступил по совести. С тех пор  я ее  больше  не видел.

 После рассказанного,  собеседники некоторое время молчали.

-А что произошло с вами? – нарушил молчание следователь.
- Я ведь тогда написал письмо в прокуратуру республики. Но его перехватили на почте, и оно попало к Насруллаеву. Он вызвал меня, угрожал отправить за решетку, а потом  написал на меня  представление, и меня уволили из органов. Но знаете, я даже рад этому, не мое это дело.
-А вы  не могли бы вспомнить фамилию судьи, который вынес тогда приговор Халилову?
-Я никогда не забуду ни их фамилий, ни  их рож. Судья был по фамилии - Джумаев, прокурор - Аллахвердиев. Приговорили человека, а после суда напились как свиньи. Ничего, придет время, Аллах покарает их всех.

- Уже покарал,- тихо  сказал следователь.
Мусаев посмотрел на следователя удивленно.
- Их всех  убили, и убили  из-за этого дела. Так что, возможно, что хорошо, что вас тогда отстранили, и вы не приняли участия в этом грязном деле. Сохранили не только свою совесть, но и жизнь. Сначала отравили прокурора Аллахвердиева, потом зарезали судью Джумаева. Через пару дней был застрелен Насруллаев, вслед за ним - следователь Гамидов. А сегодня был  убит  «мясник» - Гараев. Так что вся шайка теперь горит в аду.

 - А вы ничего не слышали об этом?- испытывающе посмотрел он на Мусаева.
- Нет, не слышал, я ведь давно не работаю в органах. Но хочу сказать, что тот, кто это сделал, поступил как санитар общества. Воздух будет чище.

***

- А теперь у меня будет к вам еще один вопрос,- внимательно посмотрел на Мусаева следователь.  - Вот, взгляните, вам не знакомо это лицо? – и он показал Мусаеву фотографию Земфиры Зязиковой.

Взглянув на фотографию, Мусаев  взволнованным голосом  произнес:
- Это же она, Салима Халилова. Вы ее видели? Где вы взяли эту фотографию?
-Вы не ошиблись - переспросил его следователь,- это точно она? Это жена осужденного Халилова?
-Да, это она, сомнений быть не может.
Взглянув на напряженное лицо следователя, Мусаев все понял.
-Она  в чем-то замешана? – тихо спросил он.
-Мухтар-киши, выслушайте меня внимательно. Я ведь не случайно так подробно вас расспрашивал о ней и об этой истории. Это она убила этих мерзавцев.
Мусаев недоверчиво посмотрел на следователя.
 
-Но этого не может быть, - сказал он,- она ведь  женщина. Да, волевая женщина, но она – не убийца. И потом, вы говорите о том, что кого-то зарезали, кого-то застрелили.  Не может она стрелять, а тем более, зарезать мужчину.
- И, тем не менее,  это так, - ответил следователь.  - Забудьте ту Салиму, которую вы знали когда-то. Теперь она  другая, теперь она  профессиональный убийца, прошедший специальную подготовку в Чечне.  Гроза российских солдат,  головорез -  Черная Мамба. Ее необходимо остановить, пока она еще чего-нибудь не натворила.

Мусаев смотрел на следователя с ужасом. Затем, задумавшись, он вдруг сказал:
 -Кажется,  я догадываюсь, где она сейчас может быть. Сегодня она покончила с последним из убийц ее мужа, а значит, он - отмщен. Думаю, ее следует искать на сельском кладбище, на могиле мужа.


19

  Через несколько минут они подъехали к  небольшому сельскому кладбищу. Издали они заметили женщину, склонившуюся над одной из могил.
- Вот она!- сказал Мусаев и двинулся в сторону женщины.
- Стойте,- задержал его следователь,- это не так безопасно как вам кажется. Необходимо сообщить прокурору района, что мы здесь.
- Срочно позвони прокурору, чтобы прислали спецназ сюда, на кладбище,- отдал он распоряжение шоферу.

***   

-Я сегодня  отомстила за тебя и за нашего ребенка,- разговаривала женщина с небольшим могильным холмиком.  - Убила этих тварей, сломавших нашу жизнь, убила этих гиен. Теперь ты можешь спать спокойно.
Неожиданно услышав шуршание гравия, она резко обернулась.
Увидев двух, приближающихся к ней мужчин, она в мгновение ока достала пистолет и направила его на них.

- Салима, - прокричал Мусаев, спрятавшись за могильную плиту,- не стреляй, это я - Мухтар Мусаев. Помнишь меня? Нам нужно поговорить, можно мы подойдем к тебе?

-А кто  рядом с тобой? – выкрикнула Салима.
-Он - хороший человек, поверь мне, он не причинит тебе зла, – ответил ей Мусаев.
- Хорошо, идите,- согласилась Салима, не отводя пистолета от мужчин,- что вам от меня нужно?

Подойдя к Салиме, Мусаев протянул ей руку. Они обменялись рукопожатием.
-Рад видеть тебя,  Салима. Сколько времени прошло, я постарел, а ты ничуть не изменилась.

- Время проходит, но люди  не меняются,- уклончиво ответила Салима. - Порядочный остался порядочным, подонки-подонками.

- Послушай меня,  Салима,- обратился к ней Мусаев, -  как к сестре к тебе пришел. Я знаю все и хочу тебе помочь. Прошу тебя, выслушай этого человека, он проделал огромный путь, чтобы поговорить с тобой.
- А кто он?- насторожилась Салима.
-Он - следователь из республиканской прокуратуры.
Салима   замолчала, закусив губу.
-Ладно,- наконец проговорила она тихо,- пусть подойдет. Только пусть руки держит поднятыми,- опять выкрикнула она.

Следователь медленно, но уверенно подошел к Салиме с поднятыми руками.
Салима внимательно оглядела его.

- Что ты хочешь мне сказать?- грубо спросила его она.  - Говори, у меня мало времени.
 Собравшись с мыслями, следователь начал:
- Вы должны сдаться, иначе вас убьют. Я шел по вашему следу, я был в Чечне, я все о вас знаю. Знаю, что это вы убили судью, прокуроров и сегодня убили замначальника полиции. Я знаю также, почему вы это сделали. Но закон против вас, и вы это знаете. Вы знали это,  когда приняли решение отомстить этим нелюдям. А потому вы должны пойти со мной. На ваших руках много крови и не только тех, кого вы убили здесь. Вам пора остановиться и покаяться перед Богом.

- Закон, говоришь? Бог? – вскинула она голову и зло рассмеялась. - Я верила в закон и в Бога, пока меня не предали ваш закон и ваш Бог! Они молчали,  когда незаконно  осудили моего мужа на смерть. Они  словно в рот воды набрали, когда меня – беременную пинали ногами, словно мяч и убивали моего неродившегося ребенка на глазах у мужа. Где были ваш закон и ваш Бог, когда я валялась в ногах у этих мерзавцев, умоляя их о справедливости? А теперь вы говорите мне о законе, о Боге…?

-Я понимаю, что все, что бы я ни сказал сейчас, не будет звучать для вас убедительно. И никакое мое слово не сможет вернуть вам вашего мужа и ребенка. Но мы все всегда стоим перед выбором. Вы выбрали убийство, вам это приносило облегчение. Вы превратились в зверя, и вас кто-то должен остановить.   

- Ну что ж, -  посмотрела она на него с вызовом,- попробуй, останови меня! Останови «Черную Мамбу!».
- Я пришел за вами, потому что не хочу кровопролития. Я знаю, что вы способны уложить не один десяток бойцов, знаю, что способны и голову отрезать живому человеку. Вы стали орудием убийства, в вас ничего не осталось от женщины и очень мало – от человека.
Вы мстили за мужа. А,  нужна ли была ему кровь в том мире, куда он ушел святым мучеником? Подумайте об этом. Нужны ли были эти потоки, реки крови, которыми вы  залили его могилу? Ведь, насколько я знаю, он был добрым человеком, который принес себя в жертву и взял на себя вину ради  вас.
 Салима,  молча,  слушала его.
 -И последнее, что я хотел сказать, кладбище окружено спецназом. А это - молодые ребята, чьи-то сыновья и мужья, они не виноваты в вашей судьбе. Убьете их, опять – кровь.

- Хорошо,- тихо проговорила Салима,- я должна подумать. Сколько у меня есть времени?
- Думаю,  около часа времени у вас есть. Советую выговориться, так вам будет легче.

***

- Выговориться предлагаешь?  Будет ли легче?...
Сказав это, Салима присела на скамейку, которую много лет назад она соорудила рядом с могилой Сарвана. Следователь Салманов присел рядом с ней.
- Я очень сильно любила Сарвана,- вдруг начала она свою исповедь. - Мы так ждали нашего первенца, так радовались ему. Я знала, что это будет сын, чувствовала. И вдруг в нашу жизнь ворвались эти нелюди и уничтожили, растоптали наше счастье.  Мухтар Мусаев вел следствие честно, он сказал, что не верит, что мой Сарван  - убийца. Больше я ни одного порядочного человека в вашей поганой системе я не встретила!  И его выгнали оттуда, слишком честным для этой шайки преступников он оказался. Я тогда многого не понимала, писала куда могла, но все мои письма  направлялись обратно к  Насруллаеву... Я была на седьмом месяце беременности, когда  ночью  меня вытащили из дома, привезли в полицию и завели в какой-то кабинет. Потом туда привели  истерзанного моего Сарвана …,- она вдруг осеклась и  заплакала.
 Справившись с собой, она продолжила:
-На нем живого места не было, еле держался на ногах….  Я не верила, что в нашей стране такое могли сделать с человеком! Потом к нему подошел этот фашист – Гараев. Он стал требовать от него признания, он бил его на моих глазах...!
 Она опять замолчала, пытаясь подавить слезы.


- Тогда этот подонок ударил  меня ногой по животу. Я упала, а он продолжал бить меня ногами. Потом я  стала терять сознание, только слышала, как Сарван  закричал:
-Прекрати, я  все подпишу, только не трогай ее. А потом мой измученный муж просил у меня прощения и плакал … Разве я виновата, что не могу забыть всего этого?!  Потом его увели, а я лежала на бетонном полу и истекала кровью. Меня увезли в больницу, и я родила мертвого сына. Там же мне сказали, что я больше никогда не смогу иметь детей. Но меня это тогда даже не расстроило. Для меня главным было - спасти мужа. Куда я только не обращалась, какие только пороги не обивала…! А они попросили у меня 30000 долларов!... Вот ваше правосудие, господин следователь! Правосудие гиен! У меня не было и десятой доли этой суммы. Я стала предлагать все, что у  нас было, но им этого было мало. И тогда они вынесли Сарвану смертный приговор. Потом  его расстреляли, а мне прислали  клочок бумажки…. Вместо него – молодого, здорового, сильного…!
Она опять заплакала.


 - Когда умерли мои родители, и я осталась совсем одна,  почувствовала отвращение к жизни. И ничто не могло меня в тот момент оживить кроме чувства мести. Когда я представляла себе их всех мертвыми, мне становилось легче.... Я понимала, что мне необходимо уехать, иначе я могла что-нибудь натворить. И я уехала в Грозный, к тетке. Муж у нее был чеченец. Приехала, а там война. Тетка с мужем погибли  под бомбежками, дом их тоже разбомбили.  По соседству оставался целый дом, в котором жили две сестры.
-Зарина и Земфира?- спросил следователь.
-Да, вы правы,- устало посмотрела она на него.

- Земфира погибла во время обстрела, и мы с Зариной решили перебраться в Назрань,  в  Ингушетию. Документов у меня не было, они сгорели вместе с разбомбленным домом.  Зарина отдала мне свидетельство о рождении своей сестры, по нему мне и выдали паспорт. Вот так я и стала Земфирой Зязиковой. Потом пьяный  солдат доблестной российской армии застрелил на улице Зарину. Она была совсем еще девочка, ей было 18 лет. Я сама схоронила ее. Сама копала могилу, сама укладывала….
Салима опять замолчала.

-Но я отомстила за нее,- вдруг оживилась она.  - Позже, когда отрезала головы их воякам, я знала, что мщу за эту девочку, вина которой была лишь в том, что солдат, убивший ее, был трусом и пьяницей.
Следователь смотрел на нее и по лихорадочному блеску ее глаз,  понимал, что все пережитое ею отложилось тяжким грузом на ее психике. Сломав ее, разрушив в ней все человеческое. 
-Потом  я решила выбраться из Ингушетии  и перебраться в Грузию,- продолжила она.-  По дороге меня задержали чеченцы, решили, что я русская, я ведь ни одного слова по-чеченски не знала. Продержали меня в яме, иногда били и почти совсем не кормили. Но потом  на них налетел русский десант, а перед этим их лагерь разбомбили. Я смогла бы тогда выбраться оттуда, но услышала стон раненого, это был их командир - Абу Ниджад. Не знаю, почему, но я тогда вытащила его и спасла. После этого Абу Ниджат стал относится ко мне как к сестре. В лагере меня  обучили боевым наукам, я оказалась способной ученицей. Большинство инструкторов были русскими, принявшими ислам. Ну, а позже я принимала участие в боевых действиях. Первое убийство далось мне нелегко, убила  из автомата молодого призывника, совсем мальчишка был.  Ну, а потом закалилась в боях. Когда вокруг тебя кровь и дым, сердце черствеет. Мне никого потом не было жаль.

-А где вы достали нож?- прервал ее следователь.
Убила одного офицера-десантника, у него и забрала. У другого забрала  свой пистолет.
-А почему вы все время закрывали рот черным шарфом?
- Не терплю запаха  крови. К виду ее я привыкла, а вот запах меня раздражает. Да и чтобы лицо не забрызгать. Я многих лишила жизни, и наверное, вы считаете меня преступницей и грешницей. Но это было единственное, что я  делала с большим наслаждением. А потом я решила вернуться сюда и отомстить за Сарвана. Они ведь насильники, они безнаказанно изнасиловали мою жизнь, и я должна была положить конец этому насилию! Я сообщила о своем намерении Абу Ниджату, и он поддержал меня. Вот так я и вернулась домой.  Приехав в Баку, я  наняла адвоката. Нужно было установить фамилии убийц моего мужа. Надо было разыскать их. Адвокат изучил дело Сарвана и выяснил, где  работают эти мерзавцы. Ну, а потом разыскала их и по одному убрала.

- И как  же вы вышли на них?
- Легко! Зная о том, что Маил Аллахвердиев работает в городской прокуратуре, я несколько дней понаблюдала за ним и выяснила, что он каждый день  обедает в кафе, рядом с прокуратурой. Я устроилась в кафе официанткой и в один из дней  подсыпала ему лекарство в  графин с водкой.
-Да, я знаю,- сказал следователь. Кажется,- «Азалепдин»?
Она удивленно посмотрела на него.
- Что было потом?   
- Расправившись с ним, я стала готовиться к убийству судьи Джумаева. Тот ежедневно после обеда ходил гулять на бульвар, здоровье свое драгоценное берег. Сидел, играл в домино со стариками. Они,  конечно же,  не знали, что играют с палачом. Назначив ему, день казни, разбила лампочку в подъезде и под лестницей ждала его появления. Примерно, около семи вечера он зашел в подъезд и стал медленно подниматься по лестнице. Я окликнула его, он обернулся, но в темноте не узнал меня. Спросил только,- что тебе нужно? Я объяснила ему, что я - та несчастная женщина, мужа которой он приговорил к смерти.
-Ну и что?- ответил он, -  многих я приговорил к смерти. Вы чем-то недовольны?
-Да, - ответила я, - я недовольна, что ты все еще жив. А потому теперь я приговариваю тебя к смертной казни. И не дожидаясь, пока он закричит, зажала ему рот рукой и всадила  нож в сердце.  Он даже пикнуть не успел.
- А почему вы не забрали потом нож?
-Знала, что если вытащу нож, то вся забрызгаюсь кровью. А я не терплю запаха крови! Покончив с судьей, я стала выслеживать прокурора Насруллаева. Три раза в неделю он ездил по вечерам на своей машине  в бассейн, который находился в  отеле «Хаят». В день убийства я  ждала его на стоянке. Он въехал на стоянку, вышел и запер дверь. А когда он ушел, я вскрыла дверь и спряталась в машине. Когда он вернулся, сделала  выстрел в его затылок... На очереди был следователь - Мобиль Гамидов. Поначалу я колебалась, не хотела убивать его. Но когда вспомнила как на его глазах  «мясник»  пинал меня ногами,  а он при этом улыбался…, не смогла удержаться. Я выследила и его. Он каждый вечер заезжал к своей любовнице. Однажды я пришла туда раньше него и подождала в подъезде. И когда он проходил мимо меня,  выстрелила  в него дважды.

-Вы тогда  были в хиджабе, разве это не богохульство?- спросил следователь.
- Аллах простит мне мои прегрешения,- возразила она,-  хиджаб - удобная одежда, под ним не видно  пистолета.

-Ну,  как вы вышли  на «Мясника», понятно.  Его даже и искать не нужно было.
-Да, вы правы. Я приехала в район,  в чайхане, что на базаре, узнала, что «Мясник» стал заместителем начальника полиции, и что он выстроил в своем селе себе целый замок. Узнала также, что он ежедневно в обеденный перерыв  ездит на обед домой на своем  черном «Мерседесе», какого нет ни у кого в их селе. Я поехала в сторону села и,  не доезжая до него, остановила свою машину у дороги. Через полчаса увидела, как мне навстречу движется «Мерседес».  Я развернулась и перекрыла  ему дорогу. Ему пришлось остановиться и выйти из машины. А потом этот муравей стал  кричать на меня, мол, кто ты такая, убери свою машину, если  жить не надоело.

-Говорят, с годами мужчина не умнеет, а тяжелеет,- сказала я ему тогда. - Ты сильно разжирел на своих неправедных деньгах. 
Он узнал меня, сначала решил купить меня лестью, потом деньгами. Но я не могла слышать его голоса. Я вытащила пистолет и направила на него. Он стал умолять, унижался как жалкий пес. Просил не убивать его, говорил, что  прокурор заставил его пытать моего мужа, просил пожалеть его ради его детей. Я смотрела на него и чувствовала, как ненависть переполняет меня.
– А  убить моего ребенка тебя тоже прокурор  заставил? – спросила я его.  - Напрасно ты вспомнил о детях. Ты бил ногами по моему ребенку, пока он не превратился в комок мяса. И ты надеешься на мою жалость? Я выстрелила в него и увидела, как он корчится, как цепляется за жизнь. И тогда  я сделала  второй выстрел, контрольный - в голову. А потом пошла на могилу к мужу.

***


20

 Неожиданно Салима,   забеспокоилась и насторожилась. Она встала со скамейки и отошла в сторонку.

  -А ведь вы сказали правду,- посмотрела она на следователя, - они нас окружают. Наверное, надеются взять меня живой. Они просто не знают, что я  - «Черная Мамба». А Мамба - всегда свободна,  и поймать ее невозможно! А если кто попробует, то умрет   либо ловец, либо сама Мамба! Я выполнила то, ради чего жила все эти годы после смерти Сарвана.  Я отомстила им всем и теперь могу спокойно умереть. Так что, уходите и поскорее, теперь это - мое дело.

Проговорив это, она направила пистолет на следователя и Мусаева, а затем, перескочив через могилу мужа, отошла назад и притаилась за надгробьем соседней могилы. Раздалась беспорядочная стрельба.
-Не стреляйте! - закричал следователь спецназовцам.
Но было поздно, одна из пуль, выпущенных спецназовцами, задела  Салиму в плечо. Она стала отстреливаться, уложив  двумя выстрелами двух бойцов. Сделав еще  несколько  выстрелов, она поняла, что магазин в ее пистолете – пуст. И тогда она достала из кармана гранату и сорвала чеку.

«Не суди меня, Бог, я ни в чем не виновата!» - прокричала она в небо. 
После чего раздался взрыв. И на месте, где она стояла, осталась воронка,  которая стала  последним пристанищем для ее мятущейся души.
 
Так  закончился жизненный путь  красивой и сильной женщины, бросившей вызов судьбе. Путь по  этой  грешной земле, наполненной несправедливостью и злом.




***

В кабинете генерального прокурора стояла напряженная тишина. 

-Вся эта история нам еще раз показала, насколько мы уязвимы,- вдруг нарушил тишину генеральный прокурор.
- О чем это вы? – спросил его следователь Салманов.
- Знаете, считается, что самая древняя профессия на земле - проституция. А я вот думаю, что древнее проституции – правосудие. И испокон веков людей судили, и часто  правосудие  оказывалось  продажным.  И превращалось в правосудие гиен.

Затем, немного помолчав, он задумчиво взглянул на следователя и продолжил.
 
-Много-много лет тому назад в одном  небольшом городке Франции, не помню его названия,  приговорили к смертной казни одного мельника. Его, согласно приговору, лишили жизни. А спустя время выяснилось, что мельник был не виновен. Судью, вынесшего смертный приговор, за это дело тоже приговорили к смерти и казнили. И с тех самых пор в этом городке, над входом в здание городского  суда на камне выбиты  два слова, - «Помните Мельника». А нам всем, думаю, надо будет запомнить три слова,-  «Помните Черную Мамбу»….

- И  все? – с сожалением посмотрел на него следователь Салманов.  - Всего лишь запомнить три слова? А иными словами, все дело в страхе перед возмездием?  Поверьте, многие из наших представителей правосудия  забудут эти слова, как только услышат хруст купюр.

Генпрокурор с удивлением посмотрел на следователя.

-Да-да, я знаю, что говорю! Я не сижу в высоких кабинетах, и долгие годы варюсь в этом адском котле, который называется «нашим правосудием». И поверьте мне, честных людей там практически  мало. Нет ни одного, кто хоть раз не поступился бы своей совестью  и честью либо ради выгоды, либо по просьбе  вышестоящих. А то и просто,  из желания почувствовать вкус власти над  себе подобными!

- Что с тобой?- испуганно прервал его генпрокурор,- какая муха тебя укусила?

- Эта «муха» называется – усталостью. Не той усталостью, о которой вы подумали. Я и сейчас чувствую  в себе силы работать и готов землю носом рыть, чтобы найти преступников. Я говорю о другой усталости, граничащей с брезгливостью. Я устал общаться с людьми, от которых исходит тлетворный трупный запах преступников!
Судья Джумаев и все его соучастники  совершали свои  преступления   именем закона, восседая на доверенных им  местах вершителей человеческих судеб. Прокуроры  и судьи  лучше других знают, насколько судебный процесс важнее и значительнее всего остального,  следствия, дознания…. Суд - убежище закона! И восседая на этих местах, призванные защищать сам дух правосудия,  где  должна отстаиваться истина и справедливость, на деле  они душили и уничтожали этот самый закон, исказили  даже саму идею правосудия! Идя на компромисс с совестью ради денег и выгоды,  отказывая людям  в  элементарном  праве на  справедливость и человечность, они были худшими из  извращенцев, подонков, садистов и  маньяков, которых судили. И сегодняшнее  правосудие вершат  многие из них,   не задумываясь о том, что совершая должностные преступления, они становятся соучастниками убийц, воров, насильников.  Прикрывая их,  разделяют  с ними ответственность  за самые гнусные преступления перед человечеством и человечностью... Я часто  задаю себе вопрос;  как могло такое случиться? Ответ только один,  мы сами породили этих  чудовищ, этих гиен. Мы - общество. Общество, породившее больное правосудие - неизлечимо больно...
Прокурор опустил  голову вниз.
-Я знаю, что вы мне сейчас возразите, - после недолгого молчания продолжил следователь,-  напомните о том, что в нашей системе  остались еще
 честные и принципиальные люди.  Да, это так, и я преклоняю голову перед их мужеством и стойкостью. Но их становится все меньше и меньше. … И потому я принял решение, я не хочу больше быть  частью  правосудия, в котором наметилась  такая тенденция. Потому что когда-нибудь,  кто-нибудь из моих потомков  спросит меня,  как ты мог работать во всем этом? Неужели и ты был причастен к этому беззаконию? И что я  тогда смогу  ответить?

Генеральный прокурор  смотрел на следователя и молчал.

- Может, все же подумаешь, прежде чем принимать такое важное решение,  - наконец, проговорил генпрокурор.  - Ты  один из лучших следователей, я как раз собирался просить о твоем повышении….

- Я не хочу быть с ними!- прервал его Салманов. - Не хочу быть  по эту сторону!  Потому я прошу вас принять мое прошение об отставке. Я хочу служить более благородному делу,   делу защиты прав людей от таких вот гиен правосудия! Я ухожу в  адвокатуру.

Проговорив это, следователь достал из своей папки  заранее написанный  рапорт об увольнении,  а из кармана удостоверение работника прокуратуры   и,
оставив их  на столе, покинул кабинет генерального прокурора.




***

Выйдя из кабинета генерального прокурора, прежде чем сесть в машину, следователь Салманов перешел через дорогу к цветочному ларьку.
-Дайте самые лучшие!- попросил он продавца.
Получив огромный букет алых роз, он сел в машину и помчался в Верховный суд.
В канцелярию он вошел бесшумно, и Гюля, склонившаяся над документами, поначалу не заметила его. Увидев его с букетом, она улыбнулась ему своей обворожительной улыбкой.
 
- Кому же предназначен этот роскошный букет?-  лукаво спросила Гюля,- неужели жене?
-Я - свободный человек,- ответил следователь Салманов. - Но почему-то, очень хочу, чтобы вы  лишили меня моей свободы. И лучше всего – пожизненно!


      Баку    -     2012г