Наконец у меня появилось 2 мастера. Одного я закрепил за заготовительным и кузнечным отделом, а второго за термосдаточным отделом. В термосдаточном отделе меня беспокоили быстроизнашивающие детали дробеметных барабанов фирмы «Пангборн Европа»: лопатки турбин и защитная броня. В документации значился материал: твердый чугун. Такие барабаны стояли у меня в кузнице и в чугунолитейном корпусе. Приемкой этих барабанов в Италии занимался зам. начальника цеха по чугунолитейному корпусу и все запчасти, в том числе и на мои барабаны были адресованы в чугунолитейный корпус. Мне предложили написать записку по вопросу технологии изготовления лопаток и брони в Турин руководителю группы специалистов металлургического производства Аверину Борису Константиновичу (царство ему небесное). Что я и сделал. Когда Аверин вернулся в Тольятти на должность заместителя директора металлургического производства по ремонтообслуживанию, я спросил, получал ли он мою записку и каковы результаты. Он отмахнулся от меня и сказал, что мы умеем сами делать лопатки. Но по моему опыту работы на Токмакском кузнечно-штамповочном заводе наши лопатки не выдерживали и одной смены, а лопатки Пангборн стоят до двух недель. В чугунолитейном корпусе из-за неправильной регулировки факела дроби быстро износили все имеющиеся лопатки и защитную броню и с разрешения Аверина использовали всё полученное с запчастями. Аверин дал мне задание взять стружку с лопаток. Я ему пытался объяснить, что одного химсостава материала недостаточно. Требуется Ноу-Хау технологии изготовления, технология отбеливания чугуна лопаток и защитной брони. Когда в Тольятти приехал шеф фирма Пангборн, я до начала совещания беседовал с ним и, прикинувшись палоопытным, сказал, что я по неопытности вывел из строя обрезиненные ролики привода стола дробеметной установки обработки полуосей. Его референт что-то записал в блокноте. Тогда я сказал, что защитная броня также достигла минимальной толщины. Он и это записал. В это время к нам подошел Аверин и спросил, о чем я с ними разговариваю (за 2 года работы в Италии он не освоил итальянский язык). Я сказал, что заканчиваются защитные листы. Аверин сказал, что мы сами умеем делать не хуже Пангборн. Референт что-то вычеркнул в блокноте. Через месяц мне звонят с базы оборудования, что на мое имя пришла посылка, и они нечаянно её вскрыли. На ящике было написано: «Тольяттиград, инж. Нотику». А в ящике лежало 2 обрезиненных ролика.
Я отступаю от хронологии.
Однажды ко мне прибежал из термички слесарь и говорит, что к дробеметным барабанам привезли детали из алюминиевого корпуса и хотят загружать их в барабан. Я пошел в термичку. Мастер алюминиевого корпуса сказал что по приказу Митрохина (и.о. директора металлургического производства) нужно срочно обработать эти детали. Я ему объяснил, что обрабатывать алюминиевае детали в дробеметных барабанах нельзя, т.к. при обработке чугунной дробью алюминиквых деталей в барабане образуется взрывоопасное облоко алюминиевой пыли. Поэтому галтовка (удаление заусенцев) в галтовочных барабанах производится в воде.
Он уехал и вернулся с Митрохиным. Тот начал кричать, что я могу сорвать выпуск деталей, что приведет к простою главного конвейера. Я ему пытался спокойно объяснить, что образовавшаяся в барабане алюминиевая пыль взрывоопасна. Не зря в галтовочных барабанах обработка деталей производиться при подаче в барабан воды. Он продолжал кричать и пытался командовать рабочим, чтобы они загружали детали в барабан. Я попросил его написать письменное указание и сказал, что я дам команду вывести всех людей из цеха, чтобы не подвергать их опасности. В это время подошел шефмонтажник фирмы Пангборн, которому я предварительно позвонил, и сказал, что если в барабан загрузят алюминиевые детали, фирма снимает с себя ответственность за работу своего оборудования. Безумное решение было остановлено, а я нажил себе злейшего, злопамятного врага.
Переаттестация
В конце 1972 года проводилась аттестация ИТР в призводстве. Председателем аттестационной комиссии был Митрохин. Мне задавались идиотские вопросы, свидетельствующие, что члены комиссии мало знакомы с правилами Госгортехнадзора и правилами эксплуатации газового оборудования. Митрохин перебивал меня и не давал дослушать мои ответы. В конце он предложил комиссии сделать заключение о моем несоответствии занимаемой должности. Следом за мной из комнаты выскочил начальник ремонтно-механического цеха и начал извиняться, что так получилось. Я ему сказал, раз я не соответствую, прошу уволить меня и перевести в отдел анализа и планирования ремонтов. Он пытался отговорить меня, но я написал заявление. И вот я год работаю в этом отделе, но начинаю свою работу с утреннего обхода кузницы. Мой коллега – начальник участка по ремонту электрооборудования кузницы посчитал, что за год, пока приказом нового директоры производства Трубкина В.М. меня не вернули на должность начальника участка, а затем и зам. начальника ремонтно-механического цеха, на моём месте сменилось 9 человек.