...И ВСЕ ЦВЕТА РАДУГИ
...Осенний мюнхенский вечер девяносто третьего года.
Настроение - паршивое.
Тоска и боль в груди.
Слишком разительны уровни жизни в посткоммунистических и демократических государствах.
И никаких надежд на просветление.
По крайней мере - в ближайшие лет десять, если не больше...
Вспоминаются стихи из песен Владимира Высоцкого, и буквально выволакивающие все наизнанку, словно из небытия, тяжелые, душераздирающие композиции Black Sabbath, Led Zeppelin, Shocking Blue, Pink Floyd...
Хочется домой, в семью, к жене, к детям...
Мысли уносят меня еще дальше - в школьные годы, в детство...
Туда, где есть все краски цветов, где светит солнце, живут муравьи и стрекозы, где есть - НАДЕЖДА...
"...Куда подевался мальчик, которым я был когда-то...
Скажите, долгая старость награда или расплата?..
Где - умирают птицы?.. Сколько лет сентябрю?..
Понимает ли море, то, что я - говорю?..
О чем молодая листва поет весеннему бризу?..
Откуда является смерть, сверху, или же - снизу?..
Кто там, рыдает в ночи - человек или птица?..
Как зовется Звезда, которая тебе - снится?.."
(Из рок оперы А.Рыбникова и П.Грушко "Звезда и Смерть Хоакина Мурьетты")
...Действительно, каким был мир в детстве?..
Вернее, как воспринимался мир в детстве?..
Ясным, солнечным, добрым, цветным, теплым, чистым, интересным и веселым.
Завтрашний день - еще лучшим, более интересным, чем этот, и так далее - более, более, более...
Сам День кажется длинным, а Жизнь, разумеется - бесконечной.
И так все устроено вокруг, что Ты - чуть ли не главный в этом мире, в этом, как будто только для тебя определенном и установленном Порядке.
А лучше, добрее и красивее твоих родителей - нет никого в этом мире...
И во всем этом, основное в тебе, это, конечно, Надежда.
Войдя с рождения в человека, она закрепляется в детстве, помогает воспринимать окружающее, принимает особые черты, формирующие характер, а уже затем живет с тобой, в твоей душе, всю жизнь...
Человек так и носит ее в себе, свою внутреннюю надежду, надежду, на то, что хотя бы последняя надежда все-таки сбудется.
Несмотря ни на что, ему хочется верить, и он верит в нее - всегда.
И гаснет она, поэтому последней, вместе с жизнью, с последней его мыслью...
А в детстве мир, действительно, видится только цветным.
Даже серое и грязное...
Ну, а у взрослого серое - уже не цвет.
Оно несет в себе совсем другой смысл, оттенок.
Цветные краски, их число с возрастом, незаметно сокращаются.
Мир ссужается - в рамках, цветах, границах, возможностях...
И тебе уже становится трудно, да что там, практически невозможным даже вспомнить и перечислить все цвета радуги.
И мир, в конце - концов, становится только черно-белым, на остальное - не обращаешь никакого внимания...
И тем более, тебе уже никогда невозможно увидеть Цветок, жизнь внутри его лепестков, стебельков, Божью Коровку, ползающую внутри, прилетевшего туда же Шмеля, который на тебя и вовсе не обращает внимания - словно не видит.
А может быть и видит, но знает, что ты - только ребенок.
И поэтому, он жужжит, но не грозно, а как будто бы сам себе, для настроения...
* * *
...Удастся ли когда-нибудь еще раз увидеть такое, прочувствовать каждую краску, оттенок бледно-голубых и желтых лепестков сентябриков, посаженных твоей бабушкой, увидеть маленький мир насекомых в их гигантскую величину, словно это и есть самое главное, самое важное в этом мире?..
ноябрь 1993 г., г.Мюнхен
из книги "...и все цвета радуги"