Среди тайги,в шаманском чуме,
родИлась девочка-краса,
сияли звёздами глаза,
улыбкой сахарны уста
звенящие дарили звуки.
Шаман не в силах был уснуть,
любуясь как сосёт та грудь,
и прикасается ладошкой
к груди,какая ещё крошка.
Он вышел с чума,падал снег,
на землю искрами блистая,
и чистотой своей сияя,
воздал шаману в знак ответ,
-Синильга назовётся дочь,-
как чистый снег что падал в ночь.
Росла краса,власа до ног,
умом дивя шаманский слог,
редчайшей красоты была,
но так внезапно умерла
по неизведанной причине,
не ведая ещё мужчины.
Колоду высекли из дуба,
кладут её-живое чудо,
слеза блеснула по щеке,
улыбки сласть в её лице.
Сложили ей свои дары,
колоду к небу возвели,
на берегу одной реки.
Её душа покой не знала,
с шайтанами она гуляла,
по неизведанной тайге,
держа шаманский слог в руке,
написанный на бересте.
Тунгусы чуяли её,
среди жары вдруг холод тянет,
как будто в омут она манит,
и доставали бубен чтимый,
и звук гудел как за унылый,
и эхом вторила тайга,
её к колоде унося.
Видением она являлась
средь только тех мужчин,
кто смелым был и телом статен,
невинным,жил один,
и уводила за собою
в бессмертие своё,
и простодушные тунгусы
боялись все её.
Однажды беглая девица,
узрив колоду на ветвях,
руками к древу прислонилась,
не зная наказанья страх.
Грозой сразило чисто небо,
дух вышел из неё,
Синильга облачилась в деву,
шаманское словцо
сложила бережно в карман,
пошла творить как грех обман.
Среди тайги охотник жил,
и чист,и красотою был
в давно умершего отца-
сияли чёрные глаза,
и тело в мускулах играло,
отвага сердце забавляла.
Узрив беглянку дверь открыл,
и сердце деве подарил.
Прошли года,родились дети,
и счастлив был он в полном цвете,
но сколько не таи обман,
однажды он раскрыл карман,
нашёл берестяной указ,
и содрогнулся...,скрипом враз
все двери в доме заходили,
Синильга гневом в деве взвыла,
-Глупец! Тебе ль читать указ!
Ты счастье пил,сгубил всё в раз!
Заполыхала,дух сошёл,
и тело рухнуло на пол.
Очнулся он среди людей,
и нет жены,и нет детей.
Потом тунгусы говорили,
что видели его в могиле,
лежащим под её колодой,
видать сам рыл,коль не прикопан.
С тех пор не слышали о ней,
не ходит уж среди людей.