РОДНЫЕ ЛЮДИ
Этот вызов поступил унылым осенним вечером – после 19.00. Врач подстанции скорой помощи Игорь Николаевич только что поужинал и сидел на кухне перед телевизором, созерцая выступление избранного в этом году президента Медведева. Президент обещал процветание, но в данные посулы как-то не верилось – существенного повышения зарплаты медикам не было уже несколько лет и в будущем не предвиделось.
Заслышав прозвучавший по репродуктору призыв диспетчера, приглашавшего его бригаду на вызов, Игорь Николаевич встал с дивана, надел куртку, лежавшую рядом с ним и поправил на обширной лысине скупую прядь волос. Теперь можно исцелять!
Внизу перед окошком диспетчера стояла фельдшер Любовь Ивановна, женщина средних лет, работавшая с Игорем Николаевичем более 10 лет.
- Старушка вызывает – божий одуванчик. Возраст – 75 лет, - протянула она врачу карту вызова. – Повод к вызову – боли в сердце.
Забрав сумки с медикаментами и кардиограф, медработники вышли на улицу.
Смеркалось. Накрапывал дождь. Машина – белая «Газель» - уже стояла у входа, а водитель Саша – молодой тридцатилетний мужчина, сидел за рулем.
Старушка проживала в двух кварталах от подстанции – на улице, сплошь застроенной типовыми пятиэтажными домами. Ее дом был во дворе, второй подъезд.
- Четвертый этаж, - безошибочно определила фельдшер, - взглянув на номер квартиры.
В подъезде был домофон. Набрав код, медработники дождались ответа и сообщили о своем приходе. Подъезд был на удивление опрятным. На подоконниках даже стояли горшки с комнатными цветами.
Вот и квартира старушки - дверь была приоткрыта. Постучавшись, медработники прошли внутрь.
Обычная однокомнатная квартира. Комната около 18 кв. метров, небольшая кухня, совмещенный санузел. Минимальный набор мебели и бытовой техники – нет даже телевизора. Везде относительный порядок. В общем, чистенько, но бедно!
Софью Петровну – невысокую ледащую старушку – беспокоили боли за грудиной. Задав несколько вопросов, Игорь Николаевич выяснил, что пять лет назад больная перенесла инфаркт миокарда. Периодически бывают приступы стенокардии напряжения, которые бабуся ликвидирует таблетками нитроглицерина. Сегодня боли за грудиной появились около часа назад, старушка приняла таблетку нитроглицерина, но боли не прошли, а только частично ослабли. После осмотра и снятия кардиограммы Игорь Николаевич окончательно убедился, что у пациентки обычная стенокардия напряжения. Не больше и не меньше! Старушке прыснули под язык аэрозольный нитроглицерин – так называемый нитроминт. Было сделано внутривенно две ампулы анальгина. Вскоре бабуся отмякла, повеселела – боли полностью прошли. Теперь она была в состоянии поддержать более подробную беседу. После обычных ответов относительно состояния здоровья пациентку потянуло на воспоминания:
- Мы с мужем и дочкой раньше в Мурманске жили, - рассказывала Софья Петровна. – Незадолго перед выходом на пенсию, когда дочь школу закончила, перебрались в здешние места – во вновь строящемся доме купили трехкомнатную кооперативную квартиру. В нашем доме много северян живет. Потом на пенсию вышли, дачку за городом выстроили. Дочь замуж вышла – мы свою квартиру на две однокомнатные разменяли и одну ей отдали.
Слушая словоохотливую старушку Игорь Николаевич старательно заполнял карту вызова – поскольку к правильности заполнения документации руководство «скорой помощи» придиралось очень чрезмерно и за малейшие огрехи карало своеобразными штрафами – уменьшая ежемесячную премию. Бабушку он не перебивал – пусть выговориться, легче будет.
- Муж умер, и осталась я одна. И как раз перестройка началась, - продолжала Софья Петровна. – Тяжело поначалу пришлось – цены вверх поперли…инфляция. Все накопления ухнули – успела только цветной телевизор купить – хороший телевизор, импортный. Пенсии только только на питание да за квартплату хватало. У дочки ребенок родился, мальчик. И им помочь хочется. От себя оторвешь, а подарок внуку какой-нибудь да купишь…
Любовь Ивановна убрала кардиограф в чехол, собрала использованные шприцы и пустые ампулы в отдельные полиэтиленовые мешочки – на утилизацию. Можно бы и уходить, но старушка разговорилась, а прерывать ее как-то невежливо будет.
Софья Петровна сообщила, что зять на пару с дочкой стали злоупотреблять алкоголем, и зарплаты им стало не хватать. И начали они старушку «доить».
- Как пенсия наступит, так дочка заявляется – дай, мол, денег до зарплаты, - жаловалась Софья Петровна. – И всегда без отдачи! А потом у них телевизор сломался. И попросили – на время – мой телевизор посмотреть, пока свой отремонтируют. Отдала – родные, ведь, люди! И второй год уже ремонтируют, а я без телевизора сижу. Радио слушаю. А зять то мой совсем обнаглел – месяц назад пришел и как бы в шутку заявил, что я зажилась уже, пора бы и на тот свет и квартиру им освободить. Поругалась я с ним…
Софья Петровна запнулась, не закончив фразы, немного поплакала.
А сегодня дочка с зятем вдвоем заявились. Пьяненькие. И говорят мне, что ты, дескать, все равно скоро помрешь, а нам на жизнь не хватает. Давай-ка делись нажитым! Я прямо остолбенела от таких слов. А они скатали ковер, уложили в сумку сервиз фарфоровый, две вазы хрустальные, серьги золотые из шкатулочки дочка в карман положила… и ушли. Тут то меня сердце и прижало!
Игорь Николаевич заинтересовался рассказом – подобных моральных уродов, как дочка и зять старушки, ему доводилось встречать нечасто.
- И что теперь делать будете? – поинтересовался он.
- Я им этого так не оставлю. Вызову участкового, пусть разберется, дело заведет.
Медработники вышли из квартиры, медленно пошли вниз по лестнице.
- Никуда она не позвонит, - с уверенностью сказала Любовь Ивановна. – Пожалеет дочку. Все-таки родные люди!