Дневник Германа-Фридриха
Торопит события русский царь. Но понять его можно - раз погода нам улыбнулась, то не попользоваться грех. Значит, на летнюю компанию времени больше останется, переход его не съест. А "ледовый поход" при правильной организации только закалит и сплотит полки. Вдобавок, удалось с Петром организационные вопросы решить. Если мы поставленные задачи за одну летнюю компанию выполняем, то военнослужащие, три года выслуги имеющие, на три года в резерв выходят, по сути, мирными людьми становясь со всеми радостями этой жизни - семьёй, детишками. Подъёмными и землёй наделены будут - вот и решение боярской думы о заселении края осуществляться начнет. Пока бывшие стрельцы в Курляндии да Семигалии науку воинскую постигали, почти каждый в ближайшем селении себе зазнобу завел. Вот и потянутся они за женихами-победителями. Так что за моральный настрой войск даже думать не надо - стимул серьёзный. А пока маршевые роты, проходя мимо ставших родными муйж, в последний раз поют здесь "Не плачь девчонка" (сколько же армейских песен на русском языке прислал с Тобаго дед!).
Винтер-квартиры отбывающего 1-го Курляндского корпуса занимают пришедшие со мной из Пскова новобранцы. Их обучать будут уже свои капралы-единоверцы. "Отличники боевой и политической подготовки" (как выражается дед) предыдущего призыва, достойные этого звания. Прикомандированных до того шведов-инструкторов мы за науку щедро отблагодарили
и в свои части отправили - свои спецы завелись. Теперь и объяснения доходчивей будут и главное - в этой воинской части служить будут только православные. Я не ортодокс, и к вопросам веры отношение мне привито либеральное, но армия - случай особый. Этим кстати и Карл усиленно пользуется - ежедневные совместные молебны и являются тем самым последним зарядом для ружья, который делает победу. Значит и солдаты и командиры одному Богу молиться должны, а уж если национальность иной окажется - то это простится. Вначале, на открывшиеся офицерские вакансии из остзейских немцев много претендентов и с патентами, и с боевым опытом оказалось - хлебный недород выгнал с отчих доменов многих. Но прознав про это условие, отказаться от лютеранства большая часть желающих не решилась. Хотя может так и лучше. Поступившие на службу тем самым себе дорогу назад отрезали и, начиная новую жизнь, обязаны были стараться. Хотя не сделать себе карьеру в стране огромных возможностей при германском трудолюбии было сложно, и вновь принятые офицеры это понимали.
В этот раз паненку Скворнскую с собой брать не стал, хотя зимнего похода она и не боялась - мехов драгоценных ей на Урале набралось на троих таких - не замерзла бы. Но тут уже пахло порохом, и бабе на войне не место. Пусть в Митаве при матушке моей поживет. А я, раз возок не нужен более, в седло пересел. Солдат видеть должен, что лямка у всех равная. Правда бельё нижнее мне Марта шерстяное связала. Ну так и у солдат, если не зазнобы, так наёмные мастерицы целый год спицами кальсоны творили - деньги им на это отпущены были. А пара дураков, что пропить эти даллеры умудрилась, потом шпицрутенов изведала. Опять же кафтаны из дорогой английской шерсти перевозились в обозе, как парадная форма, а на спинах у всех были привычные бушлаты на стеганой вате - одежда недорогая (для нас), теплая и удобная. Мушкеты шведского образца солдаты несли сами, не так это и много - 5 кило всего. Но еще в первый дневной переход покинули мы пределы герцогства и почти до самого Смоленска передвигаться должны были по литвинским землям. А со шляхтой тамошней, хоть она вроде и должна была дружелюбной быть, все же лучше было ружья заряженными держать. Передвигались то мы маршевыми ротами, а на сотню проходящих напасть ватажка голодранцев с саблями - охотников за пинензами, собраться может враз. Тут ведь каждый шляхтич себя равным королю мнит, да вот только со злотыми проблемы вечные.
Только длиннющее оружие пикинеров передвигалось на розвальнях - почти шестиметровые дуры во внезапной схватке пригодились бы вряд ли. Но вместо этого, "обезоруженным" помимо положенных шпаг еще гренадерские бомбочки достались. Хотя шпаги были у всех, несмотря на то, что и на мушкетах штыки имелись. Различие состояло в эфесах. У солдат они были медными, у унтер-офицеров - посеребренными, а у офицеров - позолоченными. Так же по шведскому образцу введены были и офицерские отличия по нагрудным знакам - горжетам. Правда от аллегорических рисунков отказались, а гравировать стали звездочки - поменьше и побольше, в зависимости от звания. Рассказывали, что эта металлическая пластинка на груди кому-то жизнь спасла - пулю отринув, но баек в армии бывает побольше, чем к среде охотников, хочешь верь - хочешь нет.
Легкая полковая артиллерия отправлена была ранее вместе с пушками для достраивающихся фрегатов через Москву - незачем "союзнику" о грядущем наступлении знать. Турецкое золото ведь для нищего шляхтича от всякого прочего неотличимо. А два полка корпуса, на маршевые роты разбитого, в стране, где до сих пор налеты-набеги практиковались, особого внимания привлечь не должны были. Исключительно пушки были здесь большой редкостью. Их ведь в отличие от кавалерии, человеческими руками, а не жеребячьим ... делать требовалось.
После недели пути, на разведку одной из рот все же выскочила из лесу лихая конная ватажка, очевидно предполагая с наскока ценные мушкеты поотнимать. Но не знали придурки, что, согласно уставу, в разведке пребывающим, оружие не только положено заряженным держать, но пороху и на полке насыпанным быть надлежит. Разведчикам ранее приказано было стараться человеческих жертв избегать, и залп ими дан был по коням, а потом капральство ощетинилось штыками и зажгло фитили гранат. Налет не выдался и, видя, что основные силы на подходе ополоненные Робин Гуды скрылись опять в кустах. Мясной рацион на ближайшее время у роты сменился на конину (правда не мороженную, а сразу после стычки и вовсе парную), да и один добрый конёк, удачно не схлопотавший пулю, а только слегка контуженный, достался как боевой трофей отличившемуся разведчику. Да и шкуры снятые в ближайшем городке на три пары добрых сапог у жида сменяли.
В другой же роте часовой стрельнул ночью по светящимся двум точкам, а потом там волка нашли. Эту шкуру стрелок продавать уже не стал, а только солью осыпал. Решил как подарок к свадьбе для невесты приберечь. Только вот будет ли она? Хотя уже то, что воин о жизни, а не о смерти, на бой идя, думает - уже хорошо.
Кстати, волчью тушу, с отрубленной головой и лапами, пройдоха-интендант сумел как баранину всучить подошедшей следующей маршевой роте. Правда очень-очень дешево. Так что в передвижном котле в тот день варился не кулеш с мясом, а мясо с кулешом. Что отмахавшими на морозце десятки километров бойцами рассматривалось первично, а такая ерунда, что собакой немного блюдо отдавало во внимание не принималось совсем - не баре (даже те, кто в "мирной" жизни ими был).
Пока шли по Литве, то на сэкономленное за два года службы жалованье, особо хозяйственными солдатами куплено было у местных несколько жеребцов (это не возбранялось). Люди уже готовились к будущей мирной жизни. В степи лошадь, конечно, много дешевле, но она и много мельче и слабей. И много на такой не напашешь. А вот если у жеребенка будет хоть половина тракенской крови - то вырастить, возможно, будет значительно более выносливую коняшку.
Когда перед Брянском потянулись глухие леса, наш квартирмейстер поведал, что местный ловец предложил на продажу сравнительно недалеко расположенную медвежью берлогу. Заворачивать туда роту для облавы получалось далековато, а вот на санях же нам на пару отклонение от маршрута отставания не давало. Требуемый рубль я следопыту выдал, и, захватив офицерское короткое копьё (опять же шведского образца, хоть и поразительно смахивающего на ту пальму, что была у меня на Урале) и мушкет, завернул розвальни в чащу. Опыт подобной охоты уже имелся, так что эксцессов не было, правда, против предыдущих, этот мишка казался значительно меньше. А может мне те – первые, со страху огромными казались? Но по любому, на полнедели маршевая рота свежатинкой обеспечена, да и шкура в будущей моей каюте прекрасным интерьером явится. Ведь по образованию то я все же моряк (ну и канонир чуть-чуть). И если даже еще только формируемый 2-й Курляндский корпус учитывать, то по численности бойцов на генеральство (дивизию) войско моё не натягивало. А вот по числу построенных на наши фамильные средства фрегатов получался я адмиралом и титул этот уступать не собирался никому. Благо, твердо знал, что турецкого флота там нет, и морских баталий не предвидится. А уж чтоб по берегу пострелять да покошмарить и моих способностей хватит. Главная задача в этой мелководной азовской луже мелей избегать - но тут и самый старый морской волк нарваться может.