Борис лежал на кровати и увлечённо читал рассказы Чехова. Вдруг он услышал поворот ключа в замке, и через мгновенье в комнату медленно зашла супруга. Глаза её были воспалены и слегка припухши.
-- Плачем? – деликатно поинтересовался Борис.
Тоня молча кивнула и подошла к окну.
-- Ну говори… сердцу облегчение будет… -- наполовину в шутку наполовину всерьёз сказал Борис. Тоня тяжело вздохнула и дрожащим голосом начала:
-- Красовский умер. Вчера утром была операция. Прошла успешно, от наркоза отошёл нормально. Всех узнал. Улыбался. Супруга его пришла… Ещё бутылку коньяка принесла… и цветы… Тоня разрыдалась. Борис никогда Красовского никогда не видел, но много слышал о нём от жены. Это был старый, очень интеллигентный учитель математики. Умница, прекраснодушный и обаятельный он наполнял окружающее пространство доброй лучистой энергией. Персонал в старике души не чаял. Борис встал, подошёл к жене и обнял её. Тоня собрались с духом и продолжила:
-- Всю ночь за него боролись, а в полшестого…-- она набрала воздуха чтобы продолжить и разрыдалась.
--Да ладно тебе дёрни сто пятьдесят и забудь…-- спокойно сказал Борис. Тоня перестала плакать и удивлённо открыла рот. Она даже не нашлась что сказать. А Борис невозмутимо продолжал:
--Пойми, никто не умирает раньше времени. Значит, он свою миссию исполнил. И возможно одной из его задач было поближе познакомить тебя со смертью…
Тоня озадаченно смотрела на мужа. Было видно, что в таком ракурсе смерть Красовского не рассматривала.
Борис тем временем достал какой-то мятый листок и начал нараспев читать:
Готов ты или нет, но смерть придёт
Не спросит мертвеца –а есть ли сAвaн?
И сколько прожил беспокойных лет
Тихонько скажет—подыши на ладан...
Готов ты или нет...-- пойдёшь за ней
И всё не важным станет словно пена...
Не спорь же зря, наверно ей видней
Освободит тебя от жизни плена...
Ты скажешь ей, что только начал жить
Что понял всё— и цены и расценки
И принял всё...--Так искренне скажи—
Зачем за жизнь ты держишься так цепко?
Раз понял всё...--то выполнена цель
Дай место поколениям грядущим
Оставь слепцам пустую канитель
А лучше внемли небесам зовущим...
(стихи автора)
-- Раз понял всё...--то выполнена цель, дай место поколениям грядущим …--задумчиво повторила Тоня.
--У тебя вообще мания величия—продолжал Борис, бог позвал – значит надо строиться и в путь. А ты всё со всевышним соревнуешься… Дескать, не важно что он там в небесной канцелярии решил – я сейчас всё исправлю… Тоня и так не всегда была понимала когда Борис шутит, а когда говорит всерьёз. Но сегодня ей и вовсе не до смеха.
--Но я же врач…-- растерянно возразила она. Не могу так…
-- Твоё дело простое – сделала всё что могла и отойди в сторонку – жди результата—не унимался Борис. Может там наверху передумают. А нет – так нет. У бога добавки не просят. Будешь так убиваться за каждого больного – сама загнешься или крыша поедет.
-- Но почему на моём дежурстве?—в отчаянии воскликнула Тоня
-- А на чьём надо, на чьём лучше?— спросил Борис.
-- Ни на чьём – пусть бы не умирал... – по-детски упрямясь, сказала Тоня.
-- То есть жил вечно – ты сама догоняешь что сказала? У меня есть для тебя новости! Я, как практикующий танотавт, открою страшную тайну. Мы все умрём… Страшно? Страшно или нет? Не очень, потому что не сейчас. Но на самом деле – разница не большая. Человек суетится, рвёт задницу на британский флаг – думает что живёт – на самом деле купе обустраивает. Занавесочки там всякие, слоники на полку и фикус возле туалета. Тут бац—Костлявая, с растрепанной причёской и косой наперевес заходит внезапно с нежданным визитом – туки-туки. И вежливо так объявляет: "Станция конечная--поезд идёт в депо. Попрошу на выход, вещички оставьте". И вот уже ангел с анкеткой подваливает и говорит усталым голосом: "Ну-с, расскажите поподробнее, как вы просрали ваше самое дорогое, бесценный дар – так называемую жизнь. Чему научились, что сделали хорошего. Обустройство купе не в зачёт… Это декорации, художественной ценности не представляют и практического значения не имеют. Думали ли вы о вечном и бессмертном? Душе, например?" К чему это я, дорогая моя женщина? А к тому, что люди прячутся от мыслей о смерти за работой, за обустройством купе, за хобби и даже за религией. Хотя она как раз и должна в первую очередь напоминать о том, что мы временные пассажиры на этом скором поезде под названием жизнь. Он встал, прошёлся по комнате и продолжил:
-- Мысль о смерти, и о собственной смерти тем более не должна приводить в панику. Наоборот, она должна напоминать, что жизнь прекрасна, однако не вечна. Что ничего нельзя откладывать на потом… И благодарно принимать всё, что преподносит судьба… Тоня подошла к нему, и положила голову на грудь и сказала:
--Страшно мне, Борис…
-- Плохо или страшно?-- уточнил Борис.
-- И плохо… и страшно—прошептала супруга.
-- Тебе одиноко… Тебе кажется, что ты одна всё понимаешь, а кругом все глухие и слепые. Да?
--Да…-- удивлённо сказала Тоня и внимательно посмотрела на мужа.
-- Ну что ж… Тут мне нечем тебя утешить—бодро сказал Борис. Ты права. Большинство людей действительно слепы и глухи. И по большому счёту от мертвецов не отличаются. И среди них больше копий, чем оригиналов. Они говорят чужими словами, и мыслят чужими мыслями и следовательно живут чужую жизнь, позабыв собственное предназначение, не даже не пытаются искать его. Жизнь их фальшива -- ведь это вовсе и не их жизнь. Единственно, что есть у них настоящее, то, что идёт от самого сердца – это их страдания. Здесь они подлинны…
--А как же любовь?—удивилась Тоня.
--В любви люди эгоистичны и фальшивы ещё более чем где бы то ни было. Не все конечно, но большинство…
--А ты…? – полюбопытствовала подруга.
--Ну, по крайней мере, я позволяю себе быть самим собой, не боюсь совершить ошибку, скажем -- влюбиться и потерять независимость…
-- Борис, ты меня любишь?
Он ничего не ответил, а просто улыбнулся, и нежно коснулся губами её губ. Какое-то время они молчали. Потом Тоня сказала:
-Я ужасно себя чувствую, голова как будто сдавлена железным обручем, и самое главное никак не могу согреться.
-- Температура есть? Тоня пожала плечами и ответила:
--Вроде нет…
-- Ну, так что ты не знаешь что делать? Прими ультимативное средство всех времён и народов -- выпей водочки—голосом рекламного агента воскликнул Борис. Тоня вопросительно посмотрела на мужа.
-- Я тебе как народный целитель говорю. Микроб водку не любит, можно сказать на дух не переносит. Не зря раны спиртом обрабатываются—уверенно объяснил муж.
-- Ну ты же знаешь, я даже когда здоровая-- водки не пью, а сейчас -- тем более…-- слабо возразила Тоня. Борис тем временем достал початую бутылку водки, налил пол стакана, отрезал кусок яблока и сказал:
-- Вот поэтому ты и заболела. Не принимала для профилактики – теперь пей для лечения. С богом, родимая.
-- Что я лошадь? Ты бы ещё сказал – трогай! – устало улыбнулась Тоня, поднесла водку ко рту и принюхалась. Её передёрнуло, на лице появилось нестираемая печать отвращения.
--Нет, я не смогу—со вздохом сказала она и поставила стакан на стол.
--Кто ж водку нюхает, глупенькая?…-- удивился Борис.
-- Это выше моих сил -- Тоня страдальчески сморщилась и отрицательно покачала головой.
-- Это лекарство. Выпей как лекарство -- терпеливо настаивал Борис. Ты вспомни!--Все лечебные травы и корешки настаиваются на спирту. Так чтоб ты знала-- это рекламный трюк чистой воды. Водку за такие деньги не продашь. Так эти айболиты-алхимики туда всякой гадости насуют и дурят простой народ— старинный рецепт, импортное средство. И вот уже пузырёк лекарства стоит как два ведра водки. А на самом деле в настойке главная часть – спирт. Ну, давай уже…
Тоня мужественно сделала ещё одну попытку, но безуспешно. Борис тяжело вздохнул. Достал из холодильника пол-лимона и выдавил в стакан. Соку было мало. Но запах водки уже не был столь отвратительным.
-- Ты главное не нюхай. И во рту не держи. Это не коньяк. Вкуса здесь не ищи. Тут чисто целебная сила. Тоня зажмурилась и решительно, одним махом опустошила стакан. Приятное тепло согрело горло и опустилось ниже к желудку. Она прислушалась к своим ощущениям, удивлённо посмотрела на мужа и сказала:
-- Мне кажется, у меня больше не болит голова.
--Тебе не кажется – водка сильное, сосудорасширяющее средство—назидательно сказал Борис и добавил -- А теперь нужно соблюдать постельный режим! – скомандовал он. У Веры немножко кружилась голова, и она с удовольствием подчинилась.
--Ты настоящий доктор, хоть и санитарный – сказала Тоня, проваливаясь в сон. Я так понимаю что это единственный способ лечения который тебе известен. Только я не понимаю, неужели этому надо шесть лет учиться?
-- Да ты что! Это же целая наука! – притворно возмутился Борис. А правильно рассчитать дозу, а противопоказания, а побочные эффекты. И чтоб у пациента не возникла зависимость от лекарства… Но Тоня уже безмятежно спала. И только маленькая еле заметная складка между бровей говорила о том, что полностью забыть о Смерти ей так и не удалось…