Там, где лес шумит,
Где кержацкий скит,
Где ни ходу, ни броду, ни гати,
Где и днем темно,
Где зверье одно,
Там ворона жила меж собратий.
Всякий там, в лесу,
Уважал лису,
Перед медведем все шапку ломали,
Всяк себя любил,
Братьев меньших бил,
О морали в лесу не слыхали.
Там одна мораль –
Рви, кусай да жаль,
А иначе же вырвут из пасти.
Каждый там как мог
Урывал кусок,
Кто сильнее, тот, значит, и счастлив.
И ворона та
Жила тоже так,
Малых пташечек гнезда зарила,
Жила сорок лет,
Не знавая бед,
Но однажды ее озарило.
«Разве можно так –
Всяк друг другу – враг?
Душегубством погубим мы души.
Станем все друзья,
Как одна семья,
Перестанем друг друга кушать.
Позабудем кровь,
Будем есть морковь,
Много в ней витаминов полезных».
Только ей в ответ говорили: «Нет!»,
Называли ворону болезной.
«Что с тобой, кума,
Иль сошла с ума,
Начитавшись романов Толстого?
Любит всяк себя,
Кого слабей губя.
Как не можешь понять ты простого?»
На ворону – грусть,
Но сказала: «Пусть.
Пусть другие дерут с братьев шкуру.
Буду в зной и снег
Я теперь вовек
Огородной питаться культурой».
Незавидна роль:
За весь мир ей боль,
Только злу противляться не стала,
Ей удел – скорбеть,
Стала вдруг седеть,
Побелела без мяса да сала.
…Много лет прошло,
Торжествует зло,
Увенчавшись злаченой короной.
Если добрый ты,
Будешь есть цветы.
Назовут тебя белой вороной.
Пос. Нурлы, май 1985