Он закашлял от попавшей табачной крошки, а затем, сосредоточенно подышав, спросил:
- А сейчас хорошо? Сейчас у нас хорошо с охраной, товарищ Власик?
Власик, став белым, шумно всхлипнул:
- Товарищ Сталин! Если какие-то грехи имеем, сейчас же побежим устранять. Всё устраним. Сам я думаю, что определённый просчёт в разгадывании замыслов врага налицо. Не учли мы до конца, то есть я, в первую… самую… что враг может иметь глубоко законспирированную агентуру в ближнем окружении. Успокоились. Всё потому, что излишняя подозрительно, сами знаете… Травмируется коллектив, несрабатывается. Кроме того, все многократно проверены и проверки не прекращаются. Вот и товарищ Берия подтвердит. Нередко устраивает нам такие выволочки…
Берия осторожно скосил лицо, чтобы не расхохотаться. Недавно наружники, которые в целях перекрёстной проверки водили лично Власика (тем же занималось специальное подразделение 1-го управления в отношении Берия) засекли того на загородном пикнике с женщинами. После шашлыков с красной и чёрной икрой, да портвейна, они, скинув купальники, стали бросаться в пруд, в чём мать родила. Власик ринулся за ними в семейных трусах. Всё это происходило в Серебряном бору. Было сделано много фотографий, что запечетлели последующие развлечение в кустах. Кроме того прослушка зафиксировала с трёхсот метров разговоры захмелевшего генерала, где он трепался о маршруте и охране вождя. Якобы на дорогу как-то выскочила баба с поленом, после чего машины охраны разошлись ввером, а передние, прикрыв собой бронированный «паккард»… Естественно, Власик во всех подробностях описал своих спутницам, каковы толщиной были дверцы и стёкла машины вождя.
- Это хорошо, что вы друг-друга проверяете, - вздохнул Сталин. – Только учтите, что враг не дремлет и враг рядом. Совсем рядом. Ходит по одним коридорам, дышит одним воздухом. Все мы у него на прицеле. То, что убьют товарища Сталина, не беда. То, что убьют имя Сталина, - Сталин посуровел и с минуту посерел лицом, что стало как пергамент, - это будет беда. Как начало войны.
- Уж лучше б Будённый усы свои сбрил… - сострил Берия, пытаясь разрядить обстановку.
Сталин погрозил ему пальцем:
- Вечно наш Лаврентий вставит… Хотя, молодец. За шутку хвалю. Вот и займись с товарищем Власиком этим вражеским агентом. Один он или двое, рядом с нами. Выясни его сущность и связи. Сидит он давно. Скорее, это Авель, - Сталин презрительно сощурился, вспомнив Енукидзе с его развратными похождениями, - его к нам внедрил. Этот патаскун… Но мы вычислили да ни всех. Ничего, всех вычислим. Джура здесь?
- Так точно, товарищ Сталин, - отрапортовал Власик. – Полковник Джура прибыл со мной. Ожидает вас в приёмной.
- Оба свободны. Жду результатов и с обоими на связи, - Сталин кивнул им обоим, показывая, что не вполне доволен работой. – Пускай войдёт.
Джура был командиром особого подразделения в структуре 1-го управления, что называлось группой активных мероприятий. Ей было поручено проводить диверсии в отношении глав враждебных государств, а также сотрудников аналогичных спецподразделений. Кроме этого, Джура разрабатывал, собирая соответствующую информацию об этих службах, контрдиверсионные мероприятия. Именно благодаря ему и его людям удалось избежать двух покушений на Сталина зимой 1941-го, когда враг стоял у ворот Москвы, а в Серебрянный бор проникла группа полка «Бранденбург». Невысокий, ладно скроенный, похожий на цыгана, в отлично сшитой форме с серебряно-синими погонами, он производил впечатление парадное, а не будничное. Грудь украшал орден Красной звезды.
Первое, что сделал Джура, так это – показал уже известные Сталину фотографии. Но были и другие. На них сотрудники ГАМ, внедрённые в органы СМЕРШ Центрального и Воронежского фронтов (в том числе, в контрразведку истребительных авиаполков) запечетлели странный объект. С виду он напоминал детскую юлу. Сверкающий корпус был покрыт какими-то точками и продолговатыми оконцами. На закруглённой крыше угадывалась овальная антенна. В днище были сокрыты ниши. Вероятно, для устройств, что позволяли садиться.
- Что ж, у него там шасси спрятаны? – промедлив, изучая реакцию полковника, спросил Сталин.
- Своего рода, товарищ Сталин. Есть другой снимок, - Джура выложил фотографию, где тот же объект стоял на плоском бетонном покрытии. На его бортах ясно просматривались чёрно-белые мальтийские кресты. Из днища виднелись, упёртые в бетон, металлические лапы. На его фоне стояла группа офицеров вермахта и СС. – Это их кратковременное пребывание в Пенемюнде. Но с началом активных действий под Курском база, по нашим данным, перебралась на юг. Где-то в Крыму.
- Пока нет точных данных?
- Товарищ Сталин, берегут как зеницу ока. Да и мы не хотим раскрывать своего сотрудника. И так близко подобрался.
- Ваш сотрудник… - Сталин с затаённым восхищением задержал дыхание.
- Он не совсем наш. Но на момент начала операции прикрытия от ГУКР СМЕРШ, поступил в наше распоряжение. Операция пошла не совсем по сценарию. Его непосредственное начальство предполагало, что на него поведётся представитель СД. Но повёлся как раз-таки наш клиент. Кроме того, те снимки, которые вы прежде изучили, поступили к нам с Центрального фронта. Они сделаны вчера, в ходе битвы за Прохоровку. Свидетелем, кстати, оказался один офицер, командир батальона самоходной артиллерии. Не побоялся, молодец, вовремя доложил. Мои ребята тоже вовремя скоординировались.
- Данные на этого офицера и вашего… то есть, теперь уже вашего сотрудника приготовьте немедленно, - мягко оборвал его Сталин. – Вплоть до малейших деталей. За сотрудником… как его по батюшке?
- Василий Иванович. Цвигун, его фамилия. Этой зимой, в феврале, окончил специальные курсы под Воронежем. Присвоено звание…
- Понятно, товарищ Джура. Хороших сотрудников ростите, хвалю. Храните его там как зеницу ока. Считаете, это мой приказ. Это золотые кадры. Их беречь нужно.
- Слушаюсь, товарищ Сталин.
Сталин прошёлся по ковру. Словно изучая реакцию собеседника на свой вид, смахнул невидимую пылинку с красных лампас. Затем, неловко повернув голову с седеющими рыжеватыми усами, с иронией бросил взгляд на широкий золотой погон с маршальскими звёздами.
- Ну, и вырядили меня. Как павлин, извините, товарищ Джура. Не находите?
- Не нахожу, товарищ Сталин. По-моему, вполне сносно.
- Зря не находите, - Сталин, взяв лист вощёной бумаги из папки, что-то черкнул по нему синим, отточенным карандашом. Затем, положив его с краю стола, как бы нехотя повернулся и сказал: - Будьте добры, посмотрите ближе – как там шов на спине, не расходится?
Джура, затаив дыхание, так, чтобы не скрипнули сапоги, сделал несколько шагов вперёд. На синем сукне, что покрывало стол, он увидел записку следующего содержания: «Проверьте Измайлову. Вдоль и поперёк. Жду».
- Нет, товарищ Сталин. По-моему, всё впорядке, - сказал полковник, немного отступив от небольшой фигуры вождя в ослепительно-белом кителе. – Но я бы на вашем месте поработал с портным. Немного не приталено. Чувствуется, нет женской руки.
- Вы это точно? – Сталин, развернувшись в пол оборота, сощурил глаз.
- Точнее быть не может. Там где женщина приложила руку, жди счастья. Если специалист, конечно, хороший. Но проверить специалиста не мешает.
Сталин, затаив дыхание, изучил небольшую, крепкую фигуру полковника.
- Вот и я такого же мнения, товарищ Джура. Будем изучать вместе. Вы свободы…