С.А. Кузнецов
«ЛЕС… ТРИДЕВЯТЫЙ»
Сказки для взрослых
Как и было во все времена – стоял в Миру Лес Тридевятый! Стоял крепко! Силён был своими зверями, их душевностью да радушием. И не было промеж них злобы непримиримой. Ежели ссорились, то мирились и дальше душа в душу жили. Но вот однажды…
Сказка третья (печальная)
О том, что бывает, когда два Братца – суслика соль находят
Двое Братцев – сусликов жили за окраиной Леса Тридевятого, там, где начиналась степь. Один появился на свет первым. Его так и прозвали: Первый Братец, а того, что родился вслед за ним – Вторым Братцем. Трудяги были! Всё норы рыли, да пропитание запасали. День и ночь трудились Братцы не покладая лап. А как же, Зима - не за горами! Тут, кто запасов не сделал, тому морозы Тридевятые враз всю лень отморозят! И вот, как-то раз, нашли Братцы недалеко от Леса, клочок степи, ими ещё не изрытый.
Первый Братец, вытянувшись столбиком, с замиранием сердца и восхищением огляделся. «Нд-а-а-а…», - подумал он, - «туточки есть где разгуляться!» Рядом появился Второй Братец и нетерпеливо запрыгал вокруг него.
- Ну что, Первый Братец, чего глядеть-то? Побежали уже! Смотри, какой холмик! Давай оттуда рыть начнём!
- Я те изрою холмик! – пригрозил вдруг Первый Братец, - в нём кладовую делать будем. Не абы как! Рыть тоже с толком надо.
- У меня от твоего умничанья – зубы ноют! – огрызнулся Второй Братец, - если такой умный, то бери и сам рой как тебе влезет, а я к той скале побежал.
«Заставь Второго Братца нору рыть, так он и скалу прогрызёт», - презрительно подумал Первый Братец, и не спеша двинулся к холмику, прикидывая: с какой стороны лучше вход сделать. А Второй Братец уже начал с остервенением рыть подле торчащей из земли скалы. Рыл-рыл, рыл-рыл, и опять рыл… Наверное он и сам уже забыл: для чего роет, зачем, пока не треснулся башкой бестолковой о камень. «Ой-ё!» - подумал суслик, потирая лапой лобешник, - «это ж куда я забурился? Вот каменюка вредная! Откуда тут взялась? Сейчас я тебя обкопаю да со своей дороги всё одно уберу!» Только хотел он выместить свою злость на камне, как тот вдруг грохнулся, засыпав отрытый сусликом ход. Второй Братец с досадой потащил камень наружу, пятясь задом к выходу. Вытащив зловредный булыжник на свет Божий, суслик удивлённо присвистнул: камушек то, необычным оказался. Уж больно правильный какой-то, грязно серый, с гладкими ровными боками, он манил суслика своей необычностью и раздражал его любопытство. Второй Братец, словно заворожённый приблизился к камню и ни с того, ни с сего… лизнул его!
- Фе! Тьфу!!Хч-тьфу!!! Ну и гадость!!! Вот угораздило!!!
- Чего орёшь!? – Первый Братец тут же оказался рядом, - все червяки из земли повылазили от твоих воплей!
- А ты сам попробуй, лизни вот этот камушек! – Второй Братец указал на «обидчика».
- Тю-ю-ю. Нашёл дурака! Чё я – камнеед какой-то? Ну не понравился он тебе, так откати в сторону, да рой дальше! - возмутился Первый Братец, развернулся и побежал к прерванной работе.
«Ну, умник! Я тебе это припомню!» - думал обиженный Второй Братец, откатывая камень в сторону.
Спустившись в прорытый им ход, он с удивлением увидел, что нора упирается в кучу точно таких же камней. Рухнувший свод, обнажил целую россыпь, которая наглухо перекрывала возможность дальнейшего рытья. Смачно матерясь, Второй Братец полез наружу, прекрасно понимая, что вот сейчас он точно огребёт от Первого Братца. Высунув унылую морду из норы, он вдруг увидел, как вышедшая из леса косуля, прикрыв глаза от наслаждения, лижет тот самый, вытащенный им камень!
- Эй, безрогая! – Крикнул ей Второй Братец, - ты чё, окочуриться захотела! Не трогай!
- Ой, прости. Я не знала, что это твоё. – Косуля смутилась, - просто он тут лежал такой вкусный! Если тебе не жалко, можно я его заберу?
- Вкусный??? – Второй Братец покатился по траве, оглашая окрестности непотребным ржанием. Отсмеявшись под удивлённым взглядом косули, он наконец поднялся.
- Да бери ты это гов…, - лапа Первого Братца плотно запечатала ему рот.
- А тебе он зачем? – Вкрадчиво обратился Первый Братец к косуле, не отпуская трепыхавшегося Второго Братца.
- Я его лижу, лижу и не могу оторваться! Сама не знаю почему!
- Тут такое дело… мы уже его козлу пообещали за морковь. – Многозначительно вытаращив глаза на Второго Братца, сказал косуле Первый Братец.
- А может, я вам лучше орешков принесу? Зачем вам на зиму морковь? Орехи то хоть хранить можно. Сколько хотите?
- Нам много надо! – Вырвавшись из лап старшего брата, заорал Второй Братец.
- «Много» - это сколько? – Удивилась косуля.
- Сто оре…, - начал было Второй Братец, но осёкся от мощного подзатыльника. Развернувшись и с воплем: «Ну всё! Ты меня достал!», он кинулся на Первого Братца.
Сцепившись в лохматый клубок, суслики принялись остервенело мутузить друг друга. Клубок катался под ногами косули, ошалевшей от потока неприличных слов, сопровождающих данное действо. Она терпеливо ждала, поскольку помнила старое и мудрое Тридевятое правило: «двое в драку, третий в ср…у». Наконец братья, тяжело дыша, всклокоченные и злые, расцепились.
- Прости моего младшенького за жадность. Не подумавши он тебе сто мешков зарядил. – Обратился Первый Братец к косуле, показывая Второму Братцу за спиной кулак, - нам и полмешка хватит… чай мы с понятием… свои, небось – Тридевятые. Ну что? Этот… как его… консеньсус достигнут?
- Хорошо! К вечеру принесу! – Радостно взбрыкнула косуля и убежала в лес.
- «Сто орехов», «сто орехов»! – Со злостью передразнил брата Первый Братец, - чё мне твои сто орехов! На один кутний зуб! Вечно у тебя с мозгами проблемы!
- Полмешка-а-а-а! – Восхищённо выдохнул Второй Братец, забыв о тумаках и не обращая внимания на ворчание Первого Братца, - это ж можно вообще никогда не работать! А там, в норе, этих камней целая гора!
- И ты молчал! Дурья твоя башка! Надо их немедленно перепрятать!
- Это чё вы тута прятать собрались? Никак шкоду какую затеяли? – Раздался глухой, хриплый голос с ближайшего дерева.
Придушенно вспикнув, братья глянули вверх и обомлели: грозно нахмурив косматые брови, на них сверху требовательно смотрел старый филин – Никодимыч.
- Дедушка Никодимыч! Не ешь нас! Мы тебе всё-всё расскажем! – Затараторил Первый Братец, - мы тут вишь, странный камушек нашли. Косуля его весь уже облизала, грит: «щас орехов вам притащу за него», а нам чужого не надо! Вот мы и хотели его спрятать от неё!
- Хм! – Хмыкнул филин, вглядываясь в камень, - сдаётся мне… - это может быть только… каменной солью! Копытные наши Тридевятые душу за неё продадут! Спрячьте и никому не показывайте – иначе тут такая каша заварится!
Подозрительно оглядев сусликов, Никодимыч взмахнул крыльями и соскользнув с ветки исчез в сумраке леса.
Э-эх! Знал бы мудрый филин, что эти два гадёныша удумали – сожрал бы не задумываясь! Но звери Тридевятые пребывали до поры, до времени в неведении, готовясь к суровой зиме Тридевятой. А к Братцам сусликам потянулись многочисленные рогатые, да безрогие и все с подношениями. Набили суслики свою кладовую всякой снедью – и радуются, что работать им теперь не надо: знай себе меняй соль на пропитание, да в тёплой норе жиром обрастай. И всё бы было ничего, но обуяла сусликов жадность великая, и стали они непотребство чинить, меновые цены на соль взвинчивать, а кто расплатиться не мог, тому в долг давали. И ещё большее злодейство творить начали, когда стали соль на пробу бесплатно раздавать! Так в свои сети сусликовые и ловили бедолаг копытных! Всё больше и больше появлялось лосей, оленей да косуль, которые в должниках у сусликов числились. Пришла беда-разорительница в Лес Тридевятый откуда не ждали! Накрыла крылами своими тёмными животинушек! Найдётся ли защитник обездоленных, сирых и убогих? Об этом сказ отдельный и обстоятельный будет, но достоверно известно, что жизнь зверей Тридевятых из-за жадности сусликов стала по-другому протекать…
И помнить всегда надобно, что любое говно лишь тогда чего-то стоит, когда до него всяческие охотники найдутся…
Май 2012 года.