1.In den Weg! \In den Weg! (нем.) – В путь!\
Мне всегда было интересно: почему люди так сильно цепляются за фантастику? Почему нам легче окунуться в мир нереальный, чем что-то сделать для реального мира? Но поймите меня правильно. Я вот тоже читаю книги с элементами фантастики, я смотрю фильмы с тем, чего нет, но я просто расслабляюсь, а некоторые погружаются с головой. Я так думала всегда, пока не столкнулась с чем-то удивительным…
Меня зовут Рика Дюрилье. Я старшеклассница, хобби которой является фотография, как и у моего отца фотографа-натуралиста. Возможно, именно поэтому я так пренебрежительно отношусь ко всей этой фантастике. Я, так же, как и мой папа, верю только своим глазам. Мы ловим кадры, которые есть на самом деле.
Мне нравится мое хобби, хотя я хотела бы превратить его в профессию, как сделал мой отец – Жан Дюрилье.
Отец работает фотографом-натуралистом в одном журнале. В основном он специализируется на птицах, но иногда фотографирует и более крупных животных. Сильную страсть испытывает к морским обитателям. Как-то раз мы ездили на коралловые рифы всей семьей, где смогли заняться и дайвингом. Радости отца, как и моей, не было предела.
Моя мама – Анэт Дюрилье - очень спортивная женщина. Хоть она и не испытывает ту пылкость и страсть к фотографиям, как мы с отцом, но если дело касается путешествия и спорта, то мама всегда с нами. Так получилось в этот раз.
Мы живем за городом, в небольшом деревянном доме. Папа - ярый защитник природы. Ему претит сама мысль жить в городе, но он там работает, без этого никуда. Я же нормально к этому отношусь, без общества нам не выжить. Как и некоторые животные не могут жить без стаи, так и мы.
Мне нравится общаться с людьми. Люди, как разноцветные камни, бывают таких оттенков, от которых становится тепло на душе, а есть и цвета-изъяны. Но что больше всего мне нравится в людях, так это их уникальность. Нет ни одного человека, похожего на другого! Сколько же может быть вариаций? Разве столько вообще возможно? Но смотря на бесконечное звездное небо, мне сразу становится легче, и на душе становится почему то свободнее.
Мир удивителен и прекрасен и так, но бывают и совсем нереальные вещи, которые не сможет поймать даже самый профессиональный фотограф.
День, который перевернул все с ног на голову, настал незаметно, обычно и очень просто.
Я шла к автобусной остановке со своей подругой Анной. Стеснительная милая девушка, испытывающая сильный дискомфорт в обществе парней.
Мне этого не понять. Как говорят мои друзья, я душа компании. Ни одна вечеринка друзей не проходит без меня. Я главная заводила на вечеринках.
Высокие небоскребы, гул машин, голоса людей. Жизнь в городе кипит. Легкий летний ветерок, шелест листвы деревьев. Даже в бетонном городе есть частица природы…
Толпа идущих по своим делам людей нас чуть не задавила с Анной. Шум и гогот становился все сильнее, как взбесившийся улей, глушил своим жужжанием.
- Да что случилось-то? – не выдержала я.
- Летит! Унглюк /Das Ungl;ck (нем.) – Несчастье/ летит!
Анна показывала на верх, куда смотрели другие прохожие.
Маленький красный игрушечный самолетик летел по небу. Что в этом удивительно, спросите вы? Ведь есть игрушки на радиоуправлении. Вот только этот самолетик отличался от прочих.
Из выхлопной трубы его вырывался сноп красно-желтых звезд. На крыльях самолетика сидели маленькие человечки из детских кошмариков, сотканные из тени, странных форм и размеров. Играла музыка старых пластинок, кошки прыгали по двухъярусным крыльям самолета. Человечки спускались по лестнице с одного крыла на другое.
Этот самолетик был из страны снов, ставший явью. Он летел над толпой прохожих на такой высоте, что его нельзя было достать рукой, но можно разглядеть пассажиров и услышать обрывки играющих мелодий.
- Какая прелесть, - вырвалось у меня.
- Бежим!
Началась настоящая паника. Люди словно обезумели. Толкая и пихая друг друга, все стремились кто куда с единственной целью – не позволить звездам, вырывающимся из выхлопной трубы самолетика, коснуться их.
Поток людей разделил нас с Анной.
Мне наступали на ноги, толкали, давили, пихали, кто-то кричал. Мне стало страшно. Меня испугала это обезумевшая толпа.
Самолетик пролетел прямо над моей головой, прежде чем скрыться. Красно-желтые звездочки коснулись меня. Такой вывод я сделала из того, что вокруг меня сразу освободилось пространство, и все смотрели на меня с предельным ужасом.
Наконец-то паника улеглась с исчезновением Унглюка. Толпа с удвоенной скоростью поспешила по своим делам.
Анна с белым лицом подошла ко мне, прижимая сумку к груди. Она меня боялась. Что за напасть?
- Рика…какое несчастье…
- Не понимаю, о чем ты? - равнодушно ответила я. Сегодня определенно все не так.
Глаза Анны еще больше расширились от ужаса:
- Ты не знаешь? Если кого-нибудь коснуться звезды Унглюка, его будут преследовать неудачи, - шепотом ведала мне тайну самолетика подруга. – А если точнее, то ты начнешь теряться между реальным и нереальным.
- Какая глупость, - думала я, махая Анне на прощание. Я села в автобус. До дома ехать почти час. Пока ехала, вспоминала события, произошедшие со мной.
Никогда не видела ничего подобного. Неужели подобное и в правду существует? Волшебные создания и все такое? Но ведь я видела живое подтверждение этому.
Однако папино правило сразу всплыло в моей голове: то, что нельзя сфотографировать, не существует.
Жалко у меня не было фотоаппарата! Я верю только тому, что вижу – так я переделала папино правило под себя. Но, честно сказать, мне не хотелось верить в увиденное…
А реакция людей? Не ожидала такого поворота событий, точнее, такой реакции. Впервые в жизни меня чуть толпа не задавила!
Ожидают несчастья…Унглюк…теряться между реальным и нереальным…
- Остановка Чистые Пруды следующая. Выходить кто-нибудь будет?
- Ах. Да!
Чистые пруды – так назывался наш район. Это как небольшое село с домами-коттеджами рядом с лесом и озером с рекой. У нас самый последний дом, до леса и озера идти минут пять будет. Мне нравится здесь жить, вдали от городской суеты. Вдыхать аромат леса, слушать чириканье птиц.
Сегодня хороший день. Я рано оказалась дома, а это шанс погулять для меня с Лаки, золотым лабрадором и, взяв с собой фотоаппарат, сделать пару снимков.
- Привет, пап.
- Пойдешь с Лаки гулять? – спросил отец отвлекаясь от ремонта машины.
- Да.
Я зашла в дом, закинула сумку в свою комнату, взяла фотоаппарат и вышла на улицу уже с Лаки, который встретил меня дома радостным лаем и виляющим хвостом.
Я направилась вместе с псом в глубь леса, хотела дойти до озера Раине /Das Reine (нем.) – Чистое/.
Не понимаю, почему такие названия дают у нас здесь?
То просто Несчастье, то озеро Чистое. Зато полностью соответствует действительности (кроме первого).
Озеро Раине полностью окружено лесом, словно деревья ограждали его от человеческого любопытства. Вода кристально чистая и прохладная. Именно прохладная, а не холодная! Очень часто можно увидеть лебедей и уток, а один раз я видела вдалеке оленей, пьющих из озера. Вода играет бликами солнца, из-за этого мне кажется, что словно тысячи золотых рыбешек выныривают из воды.
Я смотрела на великолепие природы, пока Лаки резвился, бегал за птицами и валялся в траве.
Подойдя к озеру, я наклонилась и, намочив руки водой, увлажнила щеки. Хорошо-то как!
По озеру пошла рябь, но не от моего прикосновения, а с самой середины. Лаки заливался лаем, но не подходил ко мне. Я не могла сказать ему прекратить, не могла встать, меня парализовало. Смотрела на свое отражение в озере…
Начался круговорот. Вдалеке остался только собачий лай…
2.Das gr;ne Park. \Das gr;ne Park (нем.) – Зеленый парк.\
Я никак не могла прийти в себя. А что еще может чувствовать человек, когда он только что сидел у края озера, а теперь сидит в озере, мокрый с головы до ног, да еще непонятно где?!
Не было леса и тропинки, ведущей к моему дому. Вместо них вокруг небольшие островки зеленой суши. Оглянувшись, я поняла, что и форма озера изменилась. Не было того обилия деревьев, вдалеке виднелась то ли церковь с тремя башнями, то ли еще что-то… Шпили башен загнулись, словно сплавились от жара.
Черная тень быстро и стремительно пронеслась, пока неизвестный не приземлился на холмик напротив меня. Мои глаза сейчас были, как блюдца от удивления. Передо мной стояла огромная черная кошка, да я на ней верхом смогу ездить! А на ее спине сидел крошечный Лаки в цилиндре.
- Я совсем брежу. Брежу! Людиии! – вот что кричал мой мозг.
Пес и кошка смотрели на меня, я на них. Никто не двигался. Никто не дышал. Пока, наконец, пес не выдохнул с таким свистом, что я вздрогнула, отходя еще тем самым от оцепенения. Удивительное дело, но в эти минуты я напрочь забыла о холоде.
- Мда, - протянул пес. – Саелти смотри, кто к нам пожаловал.
- Ваше благородие. Душенька моя, вы полностью правы, - ответила кошка, растягивая слова.
- Мдааа…
У меня рот аж приоткрылся. Кошка с собакой говорили! Они говорили не у меня в голове (как иногда пишут писатели-фантасты), а двигали челюстями, словно они и не звери вовсе. Нет, я понимаю всеми известный Чеширский кот говорил так, но когда видишь в живую – это воспринимается как-то совсем иначе.
- П-простите, - решила я подать голос (получилось пискляво и жалко), - где я нахожусь?
- Мдааа.
Кошка на меня зашипела, я сжалась, но пес цыкнул на нее, и та сразу прекратила.
- Мы тебя проводим, - просто сказал Лаки. Кошка развернулась и пошла прочь.
Мне ничего не оставалось, как проглотить море вопросов и последовать за ними, хлюпая обувью.
Окружающий меня пейзаж менялся с поразительной скоростью. Мы только что были у озера, потом прошли через лес, перелезли небольшую гору (я мокрая, грязная, чуть не сорвалась, а кошаре с псом хоть бы хны!) и вот пожалуйста! Мы снова у воды, а точнее у реки. Река протекала в чаще леса. Из земли высовывались огромны корни деревьев заросшие мелкой травой. Вдалеке виднелась мельница на дереве, до которой нужно было подниматься на лестнице с самой земли. Зачем она там? Непонятно. На корнях и на ветках висели гирлянды с керосиновыми лампами и фонарями. Довольно хаотично все это смотрелось.
- Приветствуем, Барон!
В один голос нас встретили два брата. Черные человечки выше меня на голову, желтыми глазами-щелками, нарисованными улыбками. Шутовские колпаки и накидки. Один из братьев крутил рычаг у граммофона, заставляя его играть забавную детскую мелодию.
Честно сказать, мне не было весело. Мне это напоминало сказку, только искаженную не в лучшую сторону.
- Садись в лодку, - велел пес.
И правда. Здесь была лодка, вот только весел не было.
- Как же я поплыву в ней, Лаки? – спросила я у пса.
Шерсть у кошки встала дыбом, а братья мерзко захихикали.
- Как смеешь ты обращаться не подобающе к Барону? – зашипела на меня кошка, я побелела от испугу. Почувствовала себя мышью, которую собираются съесть. Еще бы! С такой-то кисой!
- Ну ну Саелти. Тише, тише, - успокаивал свою компаньонку Барон. – Не знаю, кто такой Лаки Рика, но я не он.
Меня как громом поразило. Но я не смогла спросить, откуда Лаки-Барону было известно мое имя, двое братьев усадили меня грубо в лодку, продолжая мерзко хихикать, и они оттолкнули ее.
Спустившись на воду, судно медленно, но верно поплыло по реке, неся меня все дальше в лес. Все дальше в детский кошмар…
Я плыла по реке. Деревья становились все больше, корни чаще извивались и высовывались из земли. Правда, вдоль реки это не так сильно было заметно.
Впереди показался мост из корня. На ветках висели керосиновые лампы, кто-то держал их в руках. Одним из них был черный человек в плаще и цилиндре, ростом с небольшое дерево.
На мосту стояли (или сидели) несколько существ. У большинства из них маски-черепа, цилиндры на голове или колпаки. Круглые, как шары, овальные и длинные. Некоторые вообще с птичьими клювами и носами. Один ни на кого не был похож. Мохнатый, как барабашка. Странный народец.
Слева находилась водяная мельница. Она была сделана в виде здания, построенного из конструктора лего; разноцветное (в основном синее и красное) и нестандартной формы. Да, еще из него высовывался корень дерева и рупор из крыши…
Вдали виднелись настольные часы с дверью, к которой вела лестница. Рупор для усиления звука тикающих часов? Не знаю.
Мостовики (так я назвала тех, кто был на мосту) на меня смотрели неотрывно, пока я проплывала под ними. Даже после того, как проплыла под мостом и удалилась от них на приличное расстояние, они продолжали на меня смотреть. Но потом все же повернулись ко мне спиной в ожидании встречи с новыми путниками.
Наконец-то я приплыла. По крайней мере, лодка сама причалила к берегу.
Кто-то отплывал. В лодке сидели двое с масками-черепами, формы перевернутой черной капли. Здесь все такие красавцы?
На другом берегу стоял один такой, как пассажир лодки и другой. Длинный, худой, в цилиндре и плаще. Держал раскрытый зонт (зачем?). Мне он не понравился, меня аж передернуло (или это из-за того, что я мокрая). Тонкие пальчики и вместо глаз две красные, пылающие огнем точки.
Эти двое смотрели на большое дерево у реки, на котором находились пара громко тикающих часов. Меня буравили глазами маленькие совы, сидящие на ветках. У одной совы наполеоновская шапка, кто-то курил. Их было так много и все пялились. Мда…
Похоже, я начинаю привыкать к здешней атмосфере.
Выбравшись на берег и размявшись, я направилась к маленькой церквушке.
Это маленькое здание с башенкой, из которой во все стороны исходил свет. Большое окно, как у кассы.
Меня поприветствовал человечек с ярким взглядом. Именно ярким, потому что смотря в его желтые глаза-точки, я слепла.
- Это что-то вроде контрольного пункта? – спросила я.
Человечек взглянул на меня, из-за чего пришлось зажмуриться, опустил взгляд на бумажку, поставил печать и протянул мне.
- С прибытием в ГрюнеПарк /Das gr;ne Park (нем.) – Зеленый парк/.
Не знаю, где здесь парк, но, по-моему, это густой лес.
Я шла по тропинке и пыталась переварить происходящее. Все это казалось сном. Ну, посудите сами. Встретила игрушечный самолетик, набитый странными существами, которые осыпали тебя звездами (смешно просто!), и ты оказалась в волшебной стране (детских кошмаров). Расскажи мне кто эту историю - ни за что не поверила бы. Ха! Неплохая бы книга получилась…
Я остановилась. Что-то щелкнуло в моем мозгу. Почему мне начало казаться все это таким знакомым? Словно, где-то я уже все это видела…
Тряхнув головой, я пошла дальше, выкинув эти мысли из головы.
Тропинка окружена деревьями, ветви которых заросли мелкой травой и сплелись между собой.
На ветках сидел маленький народец. Я их так назвала потому, что все эти кошмарные человечки были ростом мне до живота (кроме кошки и двух братьев). Черное тело будто из чернил и белые маски-черепа или театральные - в основном, я видела только таких. Некоторые носили красные маски, кто-то был в полосатом свитере. Они приветственно махали мне ручками, словно мы были старыми друзьями. Я махала им в ответ.
Пройдя еще немного, я выбралась из леса и вышла на открытое пространство.
- Это невероятно, - невольно вырвалось у меня. Передо мной раскинулся лесной город с домами на деревьях.
Небольшой городок, где народец жил в домах стоящих на деревьях. Некоторые дома находились в дереве (судя по окнам). Дома разных форм и размеров: прекрасная белая вилла с церковными башенками; удивительные многоэтажные деревянные дома, а если точнее, то дом на доме. Каких тут только архитектурных причуд тут не было!
Здесь ездили старые английские автомобили, город освещался фонарями и лампами.
- Д-добро п-пожаловать, - пропищал кто-то.
Я вздрогнула, настолько увлеклась обозрением города, что не заметила подошедшего.
Это было существо с собачьим носом, лопоухими заостренными ушами, глазами-блюдцами. В красном колпаке, длинной красной рясе, под которой виднелась белая рубашка с черным галстуком. Из-за длины рясы, я не могла сказать, есть у него штаны или нет, но оно было босо.
- Здрасте, - выдавила я, оправившись от испуга.
- М-меня з-зовут Чунга. В-ваш п-проводник. С-следует з-за м-мной, я п-покажу в-вам н-наши д-достопримечательности.
Чунга пошел прочь. Чувство дежавю возникло. Ах, да. Кошка и собака так же заставили меня идти за ними. Почесав в затылке, я тяжело вздохнула и пошла вслед за проводником. Как я поняла, мне досталась роль наблюдателя и зрителя. Не более того.
- С-садитесь, - Чунга открыл мне дверь своей машины.
- Если вы не заметили, я выше вас в два раза.
- Н-не б-беда. П-просто з-засуньте в-вначале н-ногу, а д-дальше п-пространство в-все с-сделает. И з-зовите м-меня Чунга.
С сомнением, посмотрев на своего экскурсовода, я все же сделала, как он сказал и надо же! Моя нога спокойно вошла, будто я садилась в обычную машину. Мое тело стало искажаться, сживаться (не могу слов подобрать), но в итоге я оказалась в машине. В абсолютно нормальной машине!
Чунга сел за руль, достал ключи, завел мотор, и мы тронулись.
Машина ехала как-то невесомо, не до конца касаясь земли, но и не отрываясь от нее полностью. Меня немного подташнивало.
- П-посмотрите нап-право. Э-это н-наш к-колодец. З-здесь мы д-добываем в-воду. Он с-считается д-достопримечательностью из-за с-своего с-строения.
Действительно. Это было необычно. Висящая в воздухе верхняя половина бочки с ручным устройством опускания ведра в небольшое озеро под ним. Небольшая крыша из старой черепицы. Безумное чудо, на мой взгляд.
Над нами стремительно пролетела болотная сова с двумя пассажирами.
- Это же!
- Да. Э-это н-наш в-воздушный т-транспорт. Е-есть е-еще к-кареты с м-механизмами и п-попугаи. С-собственно, вы с-сможете на н-них л-летать, н-несмотря на с-свой р-размер. Да и п-пользоваться л-любой в-вещью. Д-даже в д-дом з-зайти.
Мой экскурсовод мне нравился. Несмотря на то, что он сильно заикался и выглядел довольно жалко, он старался говорить уверенно и передать мне максимум информации того, что я вижу.
К несчастью, я не могла фотографировать, хотя это могло бы мне помочь убедиться в реальности происходящего.
Мой фотоаппарат испортился. Как только появилась возможность его проверить (в лодке по пути в ГрюнеПарк), я его проверила. И ничего! Испортился. Теперь он просто висит у меня на шее.
Пока я думала о свеем устройстве, мы подъехали к театру. Я сразу поняла, что это театр по его сцене, устройству и строению. Ящик со сценой, занавесом, торчащими рупорами из всех щелей. Висящий под потолком фонарь. На крыше стол автомобиль (!) с зонтом – видимо для украшения. Справа маленькая касса. Изогнутая табличка LOST STAGE /Lost Stage (анг.) – Потерянная Стадия/ в цирковой стилистике являлась названием театра.
Мы стояли неподалеку. Сцену хорошо было видно, несмотря на собравшуюся толпу народа. Пели трое в белых плащах и цилиндрах в один голос песню группы Blackmore's Night:
Down at the Olde Mill Inn
We’ll laugh and dance and sing
We’ll drink all day and Bill will pay
Down at the Olde Mill Inn
Down at the Olde Mill Inn
The ships are sailing in,
We’ll drink a toast to Judy our host
Down at the Olde Mill Inn
Вот такого я точно не ожидала услышать! Из рупора доносилась фоновая музыка. Жидкие аплодисменты меня возмутили, спели очень хорошо, а вот на отвратительную, скрипучую, глушащую игру вышедшего после оркестра полился шквал аплодисментов. Оркестранты: толстяк в шляпе, три одинаковых черных человечка в театральных масках - явно не старались, но зрители считали иначе. Убивающее у них представление о музыке.
- Д-думаю, вы у-устали. С-стоит о-отвести в-вас в г-гостиницу.
- Она у вас есть тут? И называется так же, как в песне? – удивилась я. Хотя чему уже удивляться.
- К-конечно е-есть! Н-название не т-такое, п-правда.
- О…
Дорога до моего места отдыха заняла не так много времени. По пути я встретила еще странных личностей: паренька (тут и люд есть!) одетого в стиле XIX века с раскрытым зонтом, верхом на лошади с цилиндром на голове; мимо нас прошли два слона таких размеров, что слоненок мог нас раздавить, всего лишь наступив. На их спинах располагались дома (как мне пояснил Чунга – это СлоновыйАнцельхауз /Das slonowi Einzelhaus (нем.) – Слоновый Коттедж/. Только очень состоятельные жители могут приобрести себе ходящий дом). Когда мы проезжали мимо них, старший слон поприветствовал нас (как он нас увидел с его-то размерами), приподняв свою шляпу хоботом. Манеры у них здесь отличные.
Гостиница Sleeping House /Sleeping House (анг.) – Сонный Дом/ находилась на краю леса, мы из него уже выехали (встреча с пареньком и ходящими коттеджами) совсем рядом с морем. Оказалось, что я на континенте, но на его окраине. Итак, мы приехали.
Чунга, как истинный джентльмен вышел из машины и открыл мне дверь.
Выбравшись из машины, я размялась немного (все-таки долго сидела), и через несколько минут мы уже шли к гостинице.
Словно вход в цирк, встречала нас вывеска здания, светящаяся гирляндами. Две будки, что держали вывеску, выглядели не очень приветливо.
Чунга заплатит темному кассиру крышкой из под…пива вроде (это их валюта. Ужас). Мы по тропинке отправились дальше. Sleeping House и в самом деле выглядел, как спальный район. К зданию пристраивали столько разных помещений, что теперь походил на отдельный маленький городок. Тут и маяк, морская камера, мини-ракета, домик в китайском стиле и просто куча простых домиков-комнат. Так все это великолепие еще дерево обвивало. Немыслимо просто. Но что меня еще больше смущало, так это снег. Да да. Именно снег! Пока мы шли было лето, но потом началась зима. Снег валил только над гостиницей, и вся она окутана снежным пухом.
За все время я не обращала внимание на то, что я мокрая. Вот только здесь я сообразила и вообще вспомнила об этом. Меня бил озноб.
Нас вышел встречать хозяин гостиницы. Растрепанный человек с рыжими волосами, с цилиндром, населенным маленьким народцем. Его это явно ничуть не смущало.
- Приветствую тебя, Рика, - сказал Хозяин.
- Р-ада познакомиться, - выдавила я из себя. От холода язык отказывался шевелиться.
Как я поняла, это место, так или иначе, связано со мной. И все меня здесь знают. Не знаю, откуда я это знаю, но было в этом абсолютно уверена.
Только сейчас я обратила внимание на музыку. Рядом с входом в гостиницу стояли два старика – высокий и низкий. Высокий крутил ручку у шарманки, усиленной рупором (один рупор вообще был на кончике колпака высокого гнома), а маленький играл на аккордионе.
Немного музыки и они вдвоем запели:
Рика, Рика, ты пришла!
Ждали, ждали мы тебя!
Закончишь начатое дело
И покажешь всему свету!
Мы – твое воображенье.
Уверяем без сомненья!
- Закончить начатое дело?
Хозяин шикнул на певцов и, взяв меня за локоть, поволок в гостиницу, оставив Чунгу на улице.
Чернота. Мы оказались в черном пространстве. Только сплошные двери и окна, где предположительно должны быть номера. Наверно…
- Что это такое? – меня охватил страх, а Хозяин как ни в чем ни бывало подошел к одной из двери, взялся за ручку.
- Вам завтра дадут чистую одежду. Не раздевайтесь. Наслаждайтесь отдыхом.
Не успела я ничего предпринять, как он резко открыл дверь, за которой не было ничего, и впихнул меня туда.
Я влетела в черноту, дверь закрылась и полетела вниз, вниз, вниз…
3.Boatsman Hattington.
Ничего вокруг кроме темноты. Не знаю, сколько я лечу… Слишком темно, и я не могу посмотреть на часы.
Удивительно просто. Если первое время я кричала от ужаса и размахивала руками, как сумасшедшая, то теперь я просто летела вниз и ждала конца этого полета. Мне стало как-то все равно, что я разобьюсь. Однако этого не будет.
Как и в любой сказке все кончится хорошо. Осталось только этот конец дождаться.
Наконец-то я увидела свет. Вспышка! И вот я уже лечу вниз, как парашютист без парашюта среди неба, облаков и ветра, к морю…
Я в воде. Высота оказалась не такой большой. Сам полет в темном туннеле был длиннее. И где тут сухая одежда? Я снова мокрая!
Вокруг ничего, кроме моря и пушистых серо-белых облаков, чуть касающихся воды, и лестница… Лестница? Да, правда она.
Деревянная лестница, касающаяся морской глади и уходящая высоко в небо.
Мне ничего не оставалось, как подняться по ней. Выше, выше, еще выше. У меня перехватило дыхание.
Лестница вела к двухэтажному дому на облаке с красной башней и вышкой с огромной подзорной трубой. К вершине красной баше вела лесенка. На крыше - большой уличный фонарь. Я не могла хорошо все разглядеть, но похоже там кто-то был в красной строительной униформе, обслуживал кого-то находящегося в деревянном кораблике, передвигающемся по воздуху на разноцветном воздушном шаре с окнами.
Чем дольше я здесь нахожусь, тем больше мне кажется это место похожим на фантазию художника.
«Мне нужно вернуться. Это уже не похоже на совмещение реального и нереального. Меня полностью поглотило нереальное.»
Я медленно и неуверенно шла к дому. Довольно странное ощущение ходить по облаку. Ходишь, как по сладкой вате (слышен хруст), и каждый раз, делая шаг, я немного проваливаюсь. Кажется, что стоит мне поторопиться, и я провалюсь вниз, а здесь высота намного больше, чем была, когда я летела.
С трудом, но я добралась до входа. У дома не было входной двери, только проем под дверь. Неуверенно, но я зашла в дом, ударившись головой о фонарь, висевший на входе.
На первом этаже не было ничего, кроме старой ванны посередине комнаты с высовывающимися трубами и вентилями для воды с маленьким раскрытым зонтиком, лестниц, ведущих на второй этаж. На боку ванны красовалась гравюра «B.H», значение которой мне не было известно.
- Чьто-то нюжно?
Я аж вскрикнул. Рассматривая комнату, я не увидела человека, лежащего в ванной. Это как так нужно было лечь?
Человек с лицом, как у обезьянки, в бежевом комбинезоне и красной каске внимательно смотрел на меня своими большими глазами.
- Простите, я тут эээ оказалась неподалеку, промокла. Я хотела спросить, как добраться до суши и можно ли я у вас высушу одежду…
Человек-обезьянка молча и пристально продолжал смотреть на меня. Я даже как-то внутренне сжалась, настолько мне стало не по себе.
Он вылез из ванной, поправил галоши с чулками.
- Я прёвожу, - и направился к одной из лестниц, которая вела на второй этаж. Я стала подниматься вслед за ним…
Поднявшись по лестнице, мы оказались в еще одной комнате е со слабым освещением. Видимо, керосиновая лампа, подвешенная к потолку, не справлялась. Комната отделана лучше, чем первый этаж, по крайней мере, здесь было тепло и сухо. Еще одна лестница (думаю, ведет к красной башне и площадке с подзорной трубой). В углах комнаты висели черные звезды, солнца, сделанные из проволоки. На полу стоял граммофон с рупором, играющий джазовую мелодию.
Я так детально описываю комнату потому, что стараюсь не обращать внимание на смотрящее на меня в упор существо. Не знаю, как сказать…
Представьте себе боксерскую грушу, покрытую черным пушком с глазами и изломанным клювом, как у птицы киви. Вот так оно выглядело. Еще на голове красовался багровый колпак волшебника.
Человек-обезьянка снял каску, сделал полупоклон и отошел в угол комнаты.
Киви долго смотрела на меня, а я на нее. Потом птица резко кивнула головой и замерла в ожидании. Подойдя немного поближе, я села на пол. Моя одежда и волосы высохли, как только я вошла в эту комнату, словно я и не была в море вовсе.
- Виви, - щелкнула птица после минуты молчания.
- Что, простите?
- Меня зорут Виви. Я ждала тебя, Рика, - щелкнула птица. Пусть я и перевожу на нормальный, что говорит Виви, ее говор очень трудно понять с первого раза…
- У меня такое чувство, что все и всё здесь подстроено под меня, - разоткровенничалась я. Не знаю почему, но у меня было ощущение, что Виви то существо, которое поможет мне разобраться в ситуации. – Барон и Саелти с хозяином гостиницы знают меня. Старики пропели, что я должна закончить начатое дело. Это все, - я развела руками, стараясь охватить тем самым не только дом на облаке, но и ГрюнеПарк и существ, что я повстречала, - кажется мне знакомым и чем-то даже родным…
Чем больше я говорила, тем грустнее становилась Виви:
- Ты не помнишь. Как жаль, но не рсе потевяно, - щелкнула Виви воодушевившись. – Позроль мне объяснить. Ты – оснора нашей маленькой стваны Сонный Дом…
- Сонный Дом? Но это же гостиница! И как я могу быть основой! Это же…
- Не певебирай. Кхм, так рот. Когда ты была еще моложе, ты была большой фантазевкой. Ты пвидумала нас, задала осноры нашего мива и пообещала, что полностью поствоишь нас мив!
Меня словно окатили ледяной водой. Не знаю, как описать, но именно после ее слов я вспомнила себя маленькой девочкой, увлеченно рисовавшей и описывающей странных существ. Как я бегала по дому, показывая свое творение маме с папой и радостно, возбужденно твердила и заверяла, что стану известной писательницей и мой мир, мой собственный мир станет убежищем и детской площадкой для детей моего возраста и младше.
Я заплакала. Я не могла остановить слез. Вот оно что. Вот оно как. Я отринула свой мир, свое обещание воплотить его в реальность созданному мною народцу. Обещание моему миру. Самой себе.
- Уже больше деряти лет пвошло. Мы не стояли на месте. Мы восли сами. Без тебя. Потому мив не так сказочен и явок, как ты его задумырала.
- Но как получилось, что вы стали реальны? – сквозь слезы спросила я, вытирая слезы рукавом.
- Рвемини осталось мало, вот слора и стали матевиальны. Нас едят Чевнухи.
- Чернухи?
- Это непвиятные создания. Темные сущестра, чье присутстрие пугает. Вазре тебе такие не попадались?
Я задумалась. Черных существ тут действительно много, но они воспринимаются, как должное. Но от некоторых было действительно не по себе. От них веяло какой-то жутью. Они пугали.
- Но как они появились?
- Они поярляются в самой истовии, когда та не дописырается. Пвоще горовя, чем дольше мив или истовия остается незаконченной, тем больше искажается ее изначальная идея. Его певростепенная подача и цель.
- Как мне это исправить? – не своим голосом задала я вопрос.
Если я предала свой мир и обещание моим «детям» я должна это исправить и изменить чего бы мне это не стоило.
В комнате повисло молчание, но оно не было давящим, нет. Теплое и уютное, приятная музыка разливалась по комнате. Уютно и тепло, как дома.
- Только одно, - щелкнула Виви, - как только ты ревнешься р срое настоящее, то рсе, что ты уридишь, не рключая Чевнух, веализуй на бумагу, Рика, - нежно дала мне решение птица киви с именем Виви.
- Конечно, - пробормотала я, сдерживая накатывающиеся слезы. – Так и сделаю.
- Сюдя пожялюста, - человек-обезьянка снова стал подниматься по лестнице на самый верх.
Тепло распрощавшись с Виви, я полезла следом.
Мы поднимались на площадку с огромной подзорной трубой. В подзорную трубу смотрел человек-обезьяна (простите меня за такое описание, но по другому его лицо не получается описать) с красной каской на голове, зеленом комбинезоне с выцветевшим галстуком и перчатках, галошах и красно черных гольфах.
Он оторвался от наблюдения, грузно прошагал к нам и протянул мне руку для рукопожатия.
- Готсман Хаттинбтон к вашим услубам.
Я пожала его руку. У него такая же манера речи, как у Виви – букву «г» заменять на «б» и наоборот (в случаи с Виви была буква «в» менялась на «р» и наоборот), но говорил он намного понятнее и басистее. Сразу видно, привык отдавать распоряжения команде.
Хаттингтон развернулся к человеку-обезьянке и начал отдавать распоряжения по поводу заправки и приготовления к полету какого-то устройства, я слушала в пол-уха.
Все мое внимание переключилось на механизмы, позволяющие приближать и отдалять зону видимости в подзорной трубе. Все эти рычажки, крутящиеся колеса, как у швейной машинки, внушали трепет и уважение.
Позволив самой себе, я заглянула в подзорную трубу, стараясь рассмотреть, как можно больше близлежащих строений. Надо же мне увидеть, как вырос мой мир?
Все дома располагались на выросших из моря деревьях: вот ветряная мельница на невероятно толстой ветке, поросшей мхом, рядом лестница для подъема. А вот и парусный деревянный кораблик, построенный из разных досок и материалов.
А вот еще один небольшой деревянный дом, построенный на верхушке дерева (сколько же полная высота дерева тогда?). На ветвях рабочий подвешивал фонари. Рядом его кораблик и веревочная лестница.
Вот это невероятно! Напоминает мне колодец в ГрюнеПарке. Маяк, что висит в воздухе, и чтобы в него попасть, нужно сначала подплыть на корабле к деревянной лестнице, а потом уже по каменным ступенькам подняться. В маяке кто-то жил. Об этом свидетельствует граммофон, свет в окошках и кто-то разговаривающий с моряком (только глазки хозяина маяка и видны).
Заметила, что все жители моря в касках и комбинезонах, их корабли построены из совершенно разных материалов, так еще набиты разным барахлом…
Однако один дом особенно привлек мое внимание. Пространство вокруг него непроизвольно становилось темнее (сейчас вокруг него была ночь), но он еще был плавучим домом (двухэтажный домик с балкончиком. На крыше пугало с фонарем на шляпе, из дымохода торчал раскрытый зонт, рядом сидела черная кошма. На конце лодки отростки деревьев напоминающие крокодилью пасть с проглоченным фонарем, а из носа лодки растет небольшое дерево на которое уселась ворона держащая фонарь в зубах) и принадлежал дом MR.SCARE /Mr.Scare (анг.) – Мистер Страх./, который устроился рядом с лестницей. Огромный лохматый ком с акульей челюстью, белыми точками вместо глазок и цилиндром на голове. Мистер Страх в упор на меня смотрел, хотя между нами и было приличное расстояние.
Я отскочила от подзорной трубы. Меня передернуло. Я так понимаю, он один из представителей Чернух. Мне это не нравится. Как и советовала Виви, уберу их из мира.
- Все ботово. Можно лететь.
Я немного смешалась, ибо еще думала о Чернухах.
- Эээ куда лететь?
- К суше! – гордо выпятив грудь, пробасил Хаттингтон. – Доставлю вас с ветерком.
Я последовала за Хаттингтоном, который повел меня в красную башню. Мы не дошли до самого верха башни, а остановились ровно по середине, вылезли через окно (площадку нельзя было что ли построить?), перебрались по доскам в наше воздушное судно.
Это был переделанный вагончик трамвая, что ездили (или еще ездят) в Англии. Как только я вступила на борт, то сразу же уткнулась в корабельный руль, за ним находился двигатель с датчиками давления переходящий в трубу для выхлопов. От двигателя выходили трубы: два снизу и два с верху на крыше. Они обеспечивали полет в небе, как я поняла. Перед двигателем была площадка (где я и находилась. Хаттингтон взялся за штурвал) где расположился человек-обезьянка с встроенной в воздушное судно подзорной трубой. Впереди и на крыше располагались рупоры, так же впереди был электрический фонарь, а сзади простой фонарь.
Не понимаю, как это устройство должно летать, однако я полностью доверилась Ботсману Хаттингтону.
Капитал судна завел мотор, включил зажигание, машина сердито зарычала и загудела, он посигналил, из-за чего из рупоров раздался оглушительный рев и крикнул во всю глотку:
- Впеееееееред!!!
Машина с невероятной стремительностью дернулась вперед, из-за чего я упала от неожиданности от такого ускорения. Машина полетела по прямой, унося меня все дальше от дома на облаке Ботсмана и Виви. Унося все дальше по небу и ближе к земле…
4.Das gr;ne Park. R;ckf;hrung. \Die R;ckf;hrung (нем.) – Возвращение.\
Полет по небу одно удовольствие. Несмотря на то, что я замерзла (но потом мне все же дали теплый комбинезон), я прониклась свободным полетом. Да, да, именно свободным! Полет в самолете никогда не сравнится с этим ощущением ветра, прикосновений к облакам, синему небу, обволакивающему тебя вовсю… О, какие ощущения!
По мере полета я заметила (благодаря подзорной трубе) нескольких жителей моей страны в лодке без паруса. До меня донеслись печальные обрывки мелодии скрипки, игравшей девочки в чурбане. Трое же просто слушали: все в цилиндрах и темных плащах. Один из них был в маске мима. Куда они плывут? Плывут ли вообще? Паруса ведь нет… Я хотела их окликнуть, но не стала. Все равно им не услышать или не захотят услышать…
Я уже стала различать землю, как мое внимание привлек еще один очень интересный дом на воде.
Это огромная печатная машинка. Просто немыслимо! Маленькая лестница к самой воде и лодка, привязанная рядом. На самой же машинке построен небольшой красно-белый дом. Мой мир удивляет меня саму, честное слово!
Итак, мы прилетели. Под нами была земля.
- Наше судно не рассчитано на посадку, на землю, потому вы спуститесь по лестнице, - Хатиннгтон протянул руку, и я ее пожала в знак признательности и благодарности. – Удачи.
Человек-обезьянка скинул лестницу, прямо рядом с небольшой деревянной часовенкой на краю утеса, поросшего ярким зеленым мхом, тепло со мной распрощался, и я спустилась вниз.
Наконец я вступила на землю, лестница поднялась, пока полностью не исчезла. Корабль полетел прочь, посигналив мне напоследок, я же помахала рукой.
Далеко в небе были видны облака, где на одном из них стоял дом Виви и Хаттингтона. Воздушный шар только отчалил от их дома.
Я огляделась по сторонам. Красивый пейзаж, но нужно двигаться дальше. Нельзя стоять на месте.
Надо мной кто-то стремительно пролетел. Я от испуга плюхнулась на живот, закрыв голову руками. Это были огромный оранжевый попугай с пассажирами и болотная сова в цилиндре. Сев и понаблюдав за ними пока они не скрылись, я обдумала следующее: я заметила еще одну странность, возникшую от долгого пребывания здесь. Если в начале я была выше всех в два раза и могла сесть в машину, несмотря на это (пространство искривилось, как говорил Чунга), то сейчас я стала одного роста с народцем. Это произошло после полета в темном пространстве (или пребывании) в гостинице Сонный Дом. Интересно…
Как бы то ни было, я встала, отряхнулась и направилась прочь от берега, а точнее, пошла по краю (дорогу же я не знаю, нечего в лесу плутать).
Медленно, но верно я шла вперед, осматриваясь вокруг. Не прошло и пятнадцати минут, как я наткнулась на такую постройку, о которой и подумать не могла.
Это был дом-часы, висящий на ветке. Именно на ветке, как яблоко на дереве (сорвать дом, правда, не получится, я думаю).
Я подошла поближе, чтобы рассмотреть дом поближе, как на меня вдруг каркнула ворона, сидящая на верхушке дерева, и я невольно вздрогнула. Отмахнувшись от птицы, я все-таки подошла ближе и стала рассматривать чудо-дом.
Дом-часы с балкончиком, башенкой, торчащими в разные стороны деталями (сковородки и перья на пружинах), увешанный лампами и флажками, стрелками-зонтами показывающими противоположное время.
Только взглянув на часы, меня как током ударило. Как же я раньше не спохватилась! Я настолько увлеклась, что мозги видимо совсем отключились! Дурра! Время! Сколько сейчас времени! Сколько я здесь времени?!
Как припадочная, я нашаривала часы в карманах, взглянула на время и опешила.
Они не то чтобы не шли, нет. Как раз наоборот, шли, но в обратном направлении. Мои часы шли в обратном направлении и стрелки дома-часов шли в обратном направлении. Я точно помню, во сколько приехала домой и во сколько пошла гулять с Лаки (о мой любимый пес, как же ты там без меня?). Время определенно шло в обратном направлении.
Мне стало как-то не по себе, так еще дом-часы тикает и своим звуком обрушивает на меня, как шквал мое же беспокойство. Я как можно быстрее пошла прочь от чуда-дома, оставив его позади…
Я уверена все из вас ходили в парк развлечений и хотя бы раз катались на чертовом колесе. Ощущение страха и волнения переполняют тебя, когда смотришь, насколько же ты высоко над землей и что будет, если я упаду, и осознание видимости всего и вся далеко впереди, кажется, что неба можно коснуться рукой.
Вот и тут тоже оказалось чертово колесо в цирковом оформлении. Стальные разноцветные шатры вместо кабин и яркая вывеска на самом колесе, обрамленная красным и белым пламенем Rumblethor (я так и не поняла, что это слово значит, честно).
Я уже хотела даже прокатиться, но увы, подойдя к кассе, выяснилось, что мне подобных не катают (это почему интересно?), но вслух вопрос решила не задавать. Я просто понаблюдала за счастливыми возгласами, писками, визгами существ самых немыслимых форм и размеров. А жаль все-таки, так хотелось коснуться неба…
Но все так облачно, как кажется. Я встречала Чернух с самого начала (но тогда не знала, как их здесь называют).
Мне встретился чернуха-холм, если можно так выразиться. Холм выше меня в два раза рядом с небольшим озерцом. На вершине росло дерево, ветки которого разрослись в разные стороны так, что создавали иллюзию рогов. Небольшие скалы создавали зубастую пасть. Единственное, что было свое у этого холма - это глаза.
Да, у этого холма были желтые глаза точки, которые заставляли меня ежиться и трястись. Но самое пугающее было это отражение холма в воде. Оно полностью отличалось. Это был все же холм (пусть и с глазами), но в воде он был живым существом, которое скалилось огромной пастью и буравило, подмигивало красными глазами-огнями. Я очень долго бежала прочь от живого холма.
Я бежала довольно долго, пока не заболело в боку и не стало першить в горле. Наконец-то остановка. Держась за больной бок, я переводила дыхание, даже согнулась, из-за чего не заметила подошедшую ко мне женщину.
- Пойдем посмотрим на вид с Хирш-Берг? /Der Hirsch-Berg (нем.) – Олень-Гора/ - изящная женщина в черном пальто с зонтом говорила на распев, приятно на слух.
Я не стала спрашивать, кто она и почему предложила это именно мне, я просто подхвачена поток моего мира и желание плыть против течения у меня не было. Меня принесет к концу моего путешествия, а значит, и к дому. Женственно и плавно незнакомка удалялась прочь. Я пошла за ней.
Это действительно была Хирш-Берг, правда это не гора, а утес над рекой, уходящий в море. Росшее на утесе дерево было оленьими рогами, острые камни и валуны глазами и носом. Что-то живое было в этом утесе. У меня складывалось впечатления, что олень рано или поздно моргнет и этот утес не утес вовсе, а величественный олень, решивший заснуть, увековечить себя в камне.
На краю стояли старушка с мальчиком-альбиносом и любовались видом. Женщина подошла к ним (я отстала от нее и решила держаться на уважительной дистанции) и взъерошила волосы мальчонке, что вызвало у того бурю веселья и улыбку у старушки. Теплота и любовь, которую может дать только семья.
На другом берегу стоял их дом, выполненный в английском стиле, и отец, что махал им рукой, подойдя к самому краю воды.
- Тебе нравится? – спросила меня старушка. Глаза мальчика обжигали меня теплом и любовью.
- Угу, - коротко кивнула я в ответ, стараясь не прервать эту гармонию.
Так мы и стояли вчетвером на Хирш-Берге, смотрели на реку, сливающуюся с морем в одно целое, отца и дом. Эта женщина – мать всех людей, старушка – бабушка всех людей, мальчик – ребенок всех матерей, а отец – муж и опора для всех женщин, вот кто они были.
- Тебе пора? – спросила меня мать всех людей.
- Да.
- Удачи, - и теплая улыбка женщины в подарок. В ее улыбке я видела улыбку своей мамы. Теплую и нежную, полную любви.
- Да, - я стала спускаться с Хирш-Берге, оставив позади этих людей.
Мой путь продолжился. Уже столько пройдено, а я не чувствую усталости и голода. Да, совсем-совсем. Мне хватает присесть на десять минут и мои силы полностью восстанавливаются. Единственным исключением был бег от живого холма. Я абсолютно не чувствую голода. Вместо голода, у меня повышенная жажда. Выбирать не приходится, лучше так, чем наоборот, потому пью из рек и озер.
Вот и сейчас, утоляя жажду, увидела еще одну интересную гору.
Из воды торчала голова и шея верблюда. Он весь покрылся зеленой шерстью, на голове выросли деревья, среди которых стоял маленький домик. Пока я шла к Верблюд-Горе, увидела плывущих в лодке трех волшебников (колпаки и мантии на них), которые что-то возбужденно обсуждали. Вдали виднелись зеленые леса и горы, уходящие выше облаков, так что и вершин не видно.
Пока шла, заметила еще одну особенность моего мира. Здесь всегда было светло. Темно же было только вокруг чернух, словно они поглощали свет вокруг себя. Потому я не знаю, сколько уже времени здесь (стрелки тут вообще назад идут). Может сутки, может несколько...
Стоит только черта помянуть! Стоило только отойти от Верблюд-Горы, как я наткнулась на дом чернухи! Дом был на дереве, довольно далеко от берега к нему вела деревянная дорожка. Там было несколько домов. Огромные скворечники (как ветки не сломались, ведь они стояли на ветках, а не висели. Чудо деревья тут просто), а в центре дерева один большой круглый дом с уходящим в небо маяком. Рядом лодочка со скворечником плавала и лестница, чтобы взобраться на дерево. И, как и думала – пространство вокруг дома было в ночи, горели звезды.
Со всех ног ко мне бежал по деревянной дорожке скворечник на лапках неизвестного науке зверя. Бояться было нечего, но меня испугало столь необычное внимание, что я все же не убежала.
Ходячий скворечник приблизился ко мне, начал обходить со всех сторон, внимательно осматривая, я не могла пошевелиться, было как-то не по себе.
Закончив осмотр, скворечник встал напротив меня и резко открыл пасть. Это была крышка с огромными клыками, которая поднялась вверх, внутри ничего, кроме тьмы и звука копошения у скворечника не было, словно тысячи тараканов двигались в унисон.
Крик мой раздался по всему парку. Успев отскочить и не лишиться ноги, бледная, как смерть, умчалась я прочь от дома чернухи, оставив ходячий скворечник ни с чем.
Я всегда любила ударные. И вот сейчас мое испугавшееся сердце услышало звук барабанов и литавр, плюс саксофоны. Я стала озираться вокруг, но никого не было, тогда подняла голову вверх и обомлела. Барабаны с литаврами и музыкантами парили в воздухе с помощью зонтов. Кто-то просто сидел за барабанной установкой с совой на руке и деловом костюме с цилиндром, кто-то вообще находился в самих барабанах (аж высовывался) и играл на саксофоне, здесь и пустынная лиса на барабане сидела и белая кошка в самом барабане, кто-то парил рядом с помощью зонта. Прекрасные красные инструменты, на самом большом из них было написано The UmbrellHats (значение слова я так и не поняла. Название группы и что-то связанно с шляпами). Я еще долго смотрела на удаляющуюся по воздуху музыкальную группу, вслушиваясь в прекрасные звуки барабанов и литавр с саксофонами, что выгоняли страх из моего сердца.
Мне наконец-то удалось разглядеть церковь с расплавленной крышей. Это, конечно, была не та большая, которую я увидела по прибытии сюда, но принцип крыши тот же. Я стояла на берегу, через реку стояла белая маленькая церквушка с высокой крышей, верхушка которого расплавилась, как сыр, образовав небольшое кольцо. Довольно любопытное строение, хотя и кажется, что ничего особого. Мне просто интересно, способны ли наши архитекторы создать такое в реальности при всех технологиях, что есть у нас на сегодняшнее время. Мне почему-то думается, что нет.
- Это Ферлауфенде Кирхе /Die verlaufende Kirche (нем.) - Протекшая Церковь/, - сказало мне мохнатое черное существо с зонтом, сидящее на дереве. На это дерево я облокотилась, рассматривая церквушку. Я не обратила внимания сначала на трех сидящих на дереве, ждала, чтобы они первыми заговорили.
- Уху, - поддакнула лесная сова.
- Точно, - согласился третий. Тряпичная кукла в шляпе.
- Как это понимать? – спросила я у троих, но мне никто не ответил. Троица вернулась к обсуждению того, о чем они говорили с самого начало. Поняв, что ответа мне все-таки не дождаться, я бросила последний взгляд на церковь и двинулась дальше в путь.
Впервые за столько времени я встретила девушку моего возраста. Вот правда она тоже была не от мира сего, но я так сильно изголодалась по общению со сверстниками, что решила все-таки с ней заговорить.
Она парила на несколько сантиметров над землей с помощью воздушных шаров, привязанных к кистям рук. В черном платье, с длинным рукавом, чулках и туфлях. С небольшим цилиндром на голове. Она что-то напевала себе под нос, блаженно закрыв глаза.
Я подошла к ней поближе, вежливо кашлянула. Никакой реакции. Обошла кругом, подергала немного за платье, чтобы привлечь ее внимание. Никакой реакции. Я уже начала выходить из себя, как девушка открыла глаза и посмотрела на меня своими черными всепоглощающими глазами.
- Я знаю, кто ты, - медленно и размеренно протянула девушка.
- Я тоже знаю, кто я, - выдала я ответ, - мне хочется с тобой поговорить.
- О, как сегодня прекрасен этот день, - не слушая меня, сказала девушка, смотря в небо. – Нет ничего лучше, чем купание в дожде, - протянула она и выразительно посмотрела мне в глаза.
Честно сказать, я растерялась и не смогла ничего сказать. Голос девушки действовал усыпляющее, да и глаза ее черные, бездонные смотрели тебе прямо в душу. Она уже знала все, что она хотела от меня узнать.
- Все решено. Дом построен. Они будут, - оставила мне девушка последние слова и медленно поплыла прочь. Не поняв смысла сказанных слов, я не стала заморачиваться над ними. Просто жаль, что не смогла нормально поговорить, однако на нормальный разговор здесь особо не стоит рассчитывать. Вот так и состоялось мое общение со сверстницей.
Все-таки дома-деревья самое естественное здесь. Вот и сейчас я прошла мимо деревянного дома. Дерево, что было домом, находилось на одном берегу, а колодец для воды, стоящий на небольшой горке, был на другом, мост через реку служил переправой.
Дерево само по себе необычное. У него было только три ветви, которые извивались и сгибались, как плющ. В самом дереве дверь и окно. На вершине веток по одному маленькому дому, на одной из веток сидели хозяева домой. К домам можно было добраться по лестницам. Игрушечные люди (это было видно просто) слушали джаз на граммофоне. Красная птица сидела рядом на специальной подставке. Над мостом висел фонарь, освещающий дорогу и таблицу у входа на мост с колокольчиком. Я не стала подходить близко. Просто постояла немного и двинулась дальше.
Впервые узнала, что помимо машин здесь есть поезда. Огромный холм, на котором стоит белый дом с красной крышей и башнями (тут и водопадик маленький был, вот только откуда вода берется, для меня осталось загадкой) был соединен с другим таким же домом веревочной лестницей ведущим к одной из башен и под каждым холмом был туннель, в котором проложены рельсы. Я встала на железную дорогу и пошла по ней, как услышала звук приближающегося поезда. Пришлось сойти с рельс и пропустить поезд. Это даже был не поезд, а только главная часть, тянущая все вагоны. Она была явно того времени, когда поезда начали только появляться. Рядом летела заводная утка, парившая благодаря зонту. Проводив взглядом поезд, я решила все-таки пойти рядом с рельсами, ведь они могли вывести меня к центру. Должен же быть здесь город.
Однако меня ждало разочарование. Я так много прошла, а оказалось, что железная дорога - замкнутый огромный круг, соединяющий семь похожих домов, скрепленный еще веревочной лестницей. Выругавшись про себя, мне ничего не оставалось, как пойти дальше по краю берега моего мира.
Мне нравится пианино. Один рояль может сыграть музыку всего концерта, охватить все чувства и музыку разом. Как удивителен этот инструмент и какое счастье, что мне довелось послушать его музыку.
Я уже довольно долго шла и решила все-таки передохнуть, хоть и не нуждалась в этом особо, как услышала игру на рояле. Франц Шуберт Фортепьянная соната №16 Ля минор D.845. Сколько бы раз я ее не слушала, не могу сдержать слез. Каждый раз, слушая эту сонату, я представляю фоно, стоящее в лесу, окутанное зеленью и солнечным светом. Цветы, что колышутся на ветру и пух одуванчиков, летающий вокруг играющего музыканта. Ах, Шуберт! Твоя соната заставляет мою душу трепетать! И в этот раз я не смогла сдержать слез. Я просто закрыла ладонью глаза полные слез и сидела, слушая игру фортепьяно, слушая музыку, что обволакивала меня и играла в моей душе.
Так я и сидела, пока соната не кончилась. Мне захотелось узнать, кто же играл. Пройдя немного и по пути вытирая глаза, я наткнулась на фортепьяно, что стояло у дерева и музыканта. Музыкант был огромным сидящим псом в штанах, кофте и маленьком цилиндре. Я даже опешила. Как он вообще мог играть?!
- Думаю, вам понравилось, - сказал он мне сильно посаженным голосом. – Желаете послушать еще?
- Да.
Теперь он играл завораживающего Фредерика Шопена Фортепьянный этюд №4 До днез минор Оп.10-4. Быстро, волнующе и завораживающе. Его лапы с невероятно длинными когтями плясали по клавишам, создавая потрясающий звук. Каждая частица его души была в ноте, что он создавал.
Я могла бы слушать вечно. Вот так сидеть, положив голову на колени и утонуть в музыке. Погрузиться в нее и не вылезать.
Однако, все заканчивается. И его игра кончилась. И мне ничего не оставалось, как поцеловать музыканта в нос в благодарность и уйти по тропинке, тянущейся от фортепьяно к домам, далеко стоящих на горке. Однако ничего не остается без следа. И сегодняшняя музыка тоже.
Множество домов, к которым я поднялась, были все пусты. Прекрасные дачные белые дома с красной крышей (напоминает картинку из американских пригородов). Мне даже стало как-то не по себе. Пройдя еще немного, я дошла до края этой пустынной деревеньки, так сказать. Последний дом отличался от других. Не постройкой, а своим расположением. Вокруг него было только пустое поле, сам дом окутан зеленью. Много свободного пространства для игр детей. У меня мороз по коже пробежал. Я слышу смех детей, я вижу воздушную карусель, в которой по кругу кружились дети, весело смеясь. Кто-то же просто играл с мячиком. Вот только дети были полупрозрачные. И карусель тоже полупрозрачная. Призрачная карусель катала своих маленьких пассажиров. Их веселый смех отдавался в моих ушах, и мне стало до того не по себе, что я пулей умчалась прочь, оставив детей и карусель-призрак позади.
Я опять вышла к воде. К дому чернухи. Этого счастье мне еще не хватало! Но все оказалось не так страшно, как я думала. Мое сердце еще учащено билось, как я услышала песню. Кто-то кому-то пел, просто очень уж чувственно и влюблено исполнял песню неизвестный. На краю утеса росло дерево, на котором был построен одноэтажный красный дом с башней. На крыше башни граммофон, фонарь с зонтом. Довольно уютный домик. Вокруг ночное звездное небо и круглая луна. На крыше сидел медведь в красном комбинезоне и кепке. Именно он пел песни луне, которая…улыбалась. Луна улыбалась! Я аж икнула от удивления. У луны определенно можно было увидеть глаза и мягкую улыбку. Поющей медведь удивил меня не так сильно, как луна. Я поспешила удалиться, ибо очень уж интимной ситуацией между ними пахло. Нежно улыбающаяся луна и медведь, поющий ей серенады, действительно, странное зрелище.
- У нас Ляйхте Хауз /Das leichte Haus (нем.) - Легкий Дом/, - ответил мне мальчик.
Углубившись в свое путешествие, я наткнулась на детей, катающихся на трехколесном велосипеде. Двое братьев. Один сидел и крутил педали, другой стоял. Оба в деловых темно-коричневых костюмах, цилиндрах и с маленькими воронами на голове. Они ехали по тропинке к маяку с открытой башней, в которой находился колокол. Двое взрослых уже ждали их так и махали им руками. Я подошла к ним спросить дорогу до города (должен же он тут быть!), а очень уж долго я брожу по парку. А они вот что мне выдали.
Не зная, как реагировать на заявление о легкости их дома, я хотела спросить их еще раз, как ко мне подошли двое пар кроссовок. Да да, две пары кроссовок. Но все оказалось сложнее. Владельцы кроссовок были невидимками. Просто от обуви отходила не только их тень, но и тень людей, так что можно сделать вывод, что обувь не сама по себе ходит.
Один из невидимок взял мою руку и положил в ладонь клочок бумаги и зажал его моими пальцами. Дети покатили дальше к дому, махая мне на прощанье рукой. Двое взрослых невидимок последовали за ними. А я так и осталась одна с бумажкой в руках. Я развернула ее и прочитала следующее, написанное корявым почерком:
Мистер Дальстром человек, который доставит вас туда, куда пожелаете!
Идите налево от Ляйхтен Хаузес, увидите белую тропинку, и вы выйдете к дому.
Обращайтесь, ждем!
Итак, я по этой записке достигла своего конца путешествии в ГрюнеПарке (я так думаю, по крайней мере). Меня встретил мужчина лет тридцати в темно-зеленом плаще и красной колпаке волшебника. Под глазами мешки, весь зарос щетиной, но его глаза лучились, как и улыбка. Человек полностью располагал к себе.
- Приветствую, уважаемая, - поздоровался со мной мужчина, потирая руки. – Вы хотите попасть в Херц? /Das Herz (нем.) – Сердце/
- Херц?
- Да, так называется наш город. Единственный и неповторимый. Сердце мира можно сказать.
Раз это сердце моего мира, то из него я смогу попасть домой. Мне нужно добраться до него чего бы мне это не стоило!
- Да, вы правы. Мне нужно в Херц.
- Что же, тогда я вас довезу…
- Но мне же нечем платить, - удивилась я и сразу подумала, что не стоило этого говорить. Довез бы бесплатно, черт!
Но мужчина лишь улыбнулся:
- Для вас бесплатно, Рика.
Что я еще могла сказать? Я просто улыбнулась ему в ответ, и мужчина, поклонившись, ушел в сторону своего белого дома с красной крышей у самого края за транспортом. Ждать пришлось недолго. Через несколько минут из-за дома показалось…транспортное…средство…
Я не знаю, что и думать. Ко мне ехал автомобиль с тракторными колесами, над головой была крыша, держащаяся на палках, утыканная зонтами и деловитой вороной в цилиндре. На носу машины сидела маленькая собачонка. Шум тачка издавала ужасный, она выстреливала из выхлопной трубы черный дым, мужчина весело махал мне рукой, ведя это чудо техники. Подъехав ко мне вплотную, он остановился, все заволокло черным дымом, я закашлялась. Выйдя из тачки, он подошел ко мне, приобнял за плечи и с чувством гордости указал на свою машину:
- Как тебе, Рика? Чудо техники, моя гордость и ласточка! – он снова вернулся к тачке, открыл мне дверь. – Садитесь, уважаемая. Мистер Дальстром со скоростью ветра довезет вас до Херца.
Насчет скорости ветра я сильно сомневалась, но все мосты сожжены. Я села в машину, мужичок захлопнул мою дверь и сел за руль. Собачонка на носу машины приветствовала меня лаем, ворона ей каркнула в унисон.
Машина тронулась, и мы поехали прочь из ГрюнПарка. Я теперь ехала в сердце моего мира. Я сделала еще один шаг к возвращению домой.
5.Die Reise mit Ramonom Bosko. \Die Reise mit Ramonom Bosko (нем.) - Путешествие с Рамоном Боско.\
Чем дольше я здесь нахожусь, тем больше мне кажется, что все так и должно быть. Эти пейзажи, эти люди и нелюди, что я встречала и еще встречу на своем пути. Кажется, что я начинаю растворяться в этот мире, я становлюсь частью своего мира уже не только, как его создатель, его вдохновитель, но и как герой, как житель своей страны. Машина-трактор не перестает выплевывать черный дым, Дальстром весело напевает песенку, ворона с собакой ему подпевают, как могут. Какая чудная компания собралась в одном транспортном средстве. Я уже чувствую, что я лягушка-путешественница, которая парит (в данном случае лучше сказать едет) в неведомые дали.
- Посмотри налево, Рика. Это Сакляинен Балоре /Das Sackleinen Balore (нем.) - Мешковина Балоре/. Правда, ее назначение мне не известно.
Я посмотрела туда, куда мне сказал Дальстром. Это и правду походило на мешок. Мы ехали по краю, здесь росли деревья, что сбрасывали свою листву в море. Она так красиво кружилась в воздухе. Здесь чувствовалась очень. И само здание было частью осени. Название полностью соответствовало действительности. Эта как если поставить мешок на поверхность воды, вот только он не сомнется и не упадет, а будет стоять. Сквозь него росло дерево, верхушка которого рвала мешок, создав дырку в крыше и туннель. На одной ветке висел дом-скворечник, на котором расположились еще два скворечника уже поменьше. В круглом окошке горел свет, маленькая лестница от двери вела вниз к кромке воды.
- Кто там живет?
- Не знаю, - ответил Дальстром после минуты молчания. – Могу только сказать, что большая часть жителей, что не из ГрюнПарка довольно диковаты и странны. Так что никто хороший…
Я искоса смотрела на своего водилу. И этот кхм человек говорит про странности? Да он сам ходящая странность! Но я промолчала и не стала комментировать его заявление. В конце концов, для них это все вокруг норма, для меня все это нет. И они все смотрят на меня, скорее всего, как на странную, пусть я и создатель их мира…
Машина резко дернулась. Нас всех тряхнуло так, что я чуть не ударилась головой об бардачок машины. Собачка жалобно заскулила, ворона вся изкаркалась, да еще осыпала нас перьями, так изошлась хлопав крыльями. Дальстром вцепился в руль, со всей силы нажал на тормоз. В итоге мы все-таки остановились, однако потрепались наши нервы изрядно.
Я вышла из машины, взяв на руки поскуливающую собачку, возмущенная ворона приводила себя в порядок. Дальстром, кряхтя и ругаясь, вывалился из машины, открыл капот и…его накрыло с головы до ног черным дымом. Все мы дико закашлялись.
- Как кхе кхе внезапно кхе что кхе случи- кхе кхе лось?
- Не кхе ожидал. Похоже Рика кхе я тебя не смогу кхе кхе дальше везти.
Перспектива идти пешком меня не радовала, но учитывая мою приспособленность к местности я вполне смогла бы дойти и одна, но… Вокруг серая травяная пустошь, вокруг ни души, ни деревца, все серо из-за низких облаков, которые предвещали дождь. За все время, меня впервые кольнуло чувство одиночества. Почему находясь в этой пустоши, я только сейчас остро поняла, насколько важен рядом хоть кто-нибудь? Меня начала пугать перспектива остаться здесь в одиночестве. Со мной всегда кто-то был здесь. Даже идя одной по ГрюнПарку, вокруг была жизнь. Здесь ее не было.
Дальстром возился с двигателем. Он весь перепачканный и чумазый, но упертый в своем деле, бился, как мог, чтобы починить машины. Ни как не могу понять, почему дым сразу не вылез. Может, не было такой возможности? Но это же невозможно. Дым все-таки…хотя…
Мои печальные мысли прервал странный шум. Из-за холма выкатился караван. Караван из шести прицепов, третий прицеп клетка, четвертый башня-дом на двух колоссах, а девятый прицеп на веревочке, как туалет, который на дачах стоят из дерева. Караван весь увешанный граммофонами, огнями и флажками. Музыка шарманки сопровождала его езду. Из окон каждого прицепа кто-нибудь да выглядывал…
Дальстром тоже заметил караван и, бросив безнадежный ремонт, кинулся к каравану, размахивая руками. Караван остановился. Я опустила собачонку, которая весело лая побежала вслед за хозяином. Это был выход из ситуации, даже зверь это понял. Я медленно пошла вслед за ними, внимательнее разглядывая караван.
Первый прицеп имел табличку Босс над дверью. Хозяин каравана, черное существо в синем цилиндре и полосатом пиджаке управлял движением с помощью руля. Под колесами был маленький домик, в котором жило существо с белым личиком-маской. Дом имел башню, на его крыше красовался фонарь, от нее же отходила длинный рупор, на нем жила ворона, у который был свой скворечник. В окнах дома горел свет и были видны силуэты людей, правда, у них были рога…
Весь караван связан между собой проводами, соединенные через дымоходы и канатами, проходящими под колесами… По этим проводам бегали маленькие человечки (такое ощущение, словно я вижу галлюцинацию из-за слишком большого количества выпитого спиртного). Второй вагончик украшала табличка с надписью на английском FALCULR BROTHERS / FALCULR BROTHERS (анг.) - Братья Фалкулр/. Из окна выглядывал один из братьев, как я разглядела, а на крылечке стояло еще двое. Их лица словно размазали краской, настолько они были не точными, сколько я в них не вглядывалась. Из люка на крыше на мир смотрел старичок с носом пеликана, жутковатое зрелище.
Третий прицеп клетка. На крыше стоят укротитель маленький толстенький человечек, замотанный в белый шарф и с цилиндром на голове. Он опирался на будку, внутри которой сидела толи кошка толи собачка с именем BOR (такая табличка была прибита к будке). Крышу будки постоянно поливал дождем маленькая тучка, даже молнии сверкали. Над клеткой стояла красно-желтая надпись написанная большими кричащими буквами CAREFULLY. IN THE CAGE THE THING WITHOUT THE NAME SITS /CAREFULLY. IN THE CAGE THE THING WITHOUT THE NAME SITS (анг.) - ОСТОРОЖНО. В КЛЕТКЕ СИДИТ ВЕЩЬ БЕЗ ИМЕНИ/. Существо, что сидело в клетке больше напоминало черную бесформенную массу, которая прожигало тебя насквозь своими белыми пустыми глазами. Я невольно поежилась. Четвертый прицеп RED EVE RINGO / RED EVE RINGO (анг.) - КРАСНЫЙ КАНУН РИНГО/ как гласила табличка. Дом на двух колесах, что возвышался над всем караваном. С небольшим балкончиком и большим окном, откуда на мир смотрели два красно горящих глаза. Из щелей дома высовывались то руки, то ноги или просто какие-то вещи. Намного лучше, чем существо в клетке… Пятый прицеп не имел надписей, а только рупор, колокол на крыше с вороной и нарисованный желтой краской знак вопроса. Увешанный огнями, он находился прямо между гирляндой, что держалась за четвертый и шестой прицеп. Чернушки весело пищали, даже мне было слышно. Шестой прицеп имел зеленую табличку, но, увы, я прочитать ее не смогла. Она была исписана красивым белым почерком, но абсолютно нечитабельным. У этого прицепа была настоящая деревянная башня, на меня смотрел одни из братьев или нет? Лицо что-то не могу разобрать…
У последних трех с таблицами такая же проблема, что и у шестого прицепа. Красиво, но ничего прочитать нельзя. Седьмой прицеп состоял из нескольких уровней, каждый меньше предыдущего. На крыше, возле белой пароходной трубы сидело существо в дождевике и держало зонт. На нижней площадке стоял хозяин прицепа довольно худой мужчина с носом клювом птицы, плотно закутанный в плащ из-за чего его худоба особенно выделялась и дырявой шляпе. Уныло как-то покачивался фонарь на втором уровне. Восьмой прицеп хлеще предыдущего в плане различных уровней и этажей. Две башни, у которых еще балконы на еще башни. Из одного окна такой башни высовывался рупор, откуда доносился сильный храп. Да уж, приятная слышимость. И наконец, на небольшом расстоянии девятый прицеп с горящим фонарем над дверью и торчащим дымоходом. Как оказалось, это не туалет, а там кто-то жил, правда, жильца разглядеть не удалось.
Вот так выглядел караван. Пусть я сильно вдавалась в описание, но как я еще могла передать увиденное? Увы, другого способа я не знаю, потому довольствуйтесь этим.
Пока я во всех подробностях рассматривала караван и его обитателей так сказать, Дальстром о чем-то говорил с боссом. Разговор явно начал переходить в спор, ибо голоса начали повышаться. Босс иногда косился на меня и честно сказать блеск его глаз мне не нравился. Я не заметила, как ко мне кто-то подошел. Меня кто-то взял за штанину. Я вздрогнула от неожиданности и резко посмотрела на неизвестного.
- Я Рамон, - представился неизвестный. Это был мальчик с огромными черными ушами летучей мыши, с приличным черным носом, как у собаки, в красном кафтане до земли, голые ноги с ногтями-когтями. Несмотря на эти немного отталкивающие элементы в его облике его глаза светились как-то добротой, мягким теплом и дружелюбием. Я непроизвольно улыбнулась от всей души.
- А я Рика, Рамон, - представилась я, однако думаю, в этом не было необходимости.
Рамон указал на Дальстрома и босса. Вокруг них вились еще двое, явно братьев Рамона. Выглядели они в общем-то одинаково, только один был меньше всех трех и носил шерстяной темно-коричневый кафтан, другой же очень лохматый и полный. И все равно я была уверена, что Рамон старший.
- Маленький Вольта, а лохматый Хум, - пояснил, кто есть кто Рамон. Он взял меня за руку и потянул к спорившим и своим братьям. – Идем.
В итоге, когда я подошла, двое взрослых пришли к соглашению между собой. Дальстром почесывал голову и что-то бубнил себе под нос, а босс каравана крикнул на английском что-то всем своим. Все начали готовиться к привалу. Я подошла к Дальстрому, меня все еще за руку держал Рамон, а двое его братьев устроились сзади меня, обхватив мои ноги.
- Итог разговора?
- Тебя довезет до города караван. Я хотел, чтобы они и меня наконец прицепили, но ни в какую, - он положил мне руку на плечо. Потрепал его. – Все нормально, Рика. С караваном куда интереснее, чем со стариком вроде меня, к тому же… - Дальстром посмотрел на прилипших ко мне детишек, - тебе не будет скучно.
Мы тепло с ним попрощались. Я все-таки хотела доехать с ним до города, мне было как-то уютно в его кампании. Но ничего уже нельзя было сделать. Чтобы вернуться в свой дом и починить машину, Дальстром попросил помощи у босса, который телепортировал его.
И вот я осталась снова одна среди незнакомых мне существ. Трое братьев заулыбались и, весело смеясь и гогоча, поволокли меня в центр каравана. Пока я стояла и прощалась с Дальстромом, караван приготовился к незапланированному привалу.
Девять прицепов образовали полукруг. Все жители каравана вылезли из своих домов, кряхтя и покашливая, потягиваясь и разминаясь. Некоторые собрали ветки и сухие сучья и развели костер посередине образовавшегося круга. Еще кто-то вытащил из своего дома граммофон и поставил его на землю, поставил пластинку, раздалась тихая, но приятная джазовая мелодия.
И вот мы сели вокруг костра, рядом со мной Рамон и его двое братьев. Компания собралась довольно разношерстная. Клоун с красными волосами в очень печальной маске печально смотрел в огонь. Рядом с ним сидел очень грузный мужчина с усами циркача и в цилиндре, одетый во все светло-коричневое. У него из шляпы выглядывало маленькое мохнатое существо. Поодаль сидели еще двое мужчин: худой и толстый. Худой с длиннющими усами казака во всем черном, а цилиндр у него какой, весь изогнутый. Ну а толстый во всем красном с пышной бородой да маленький усами и цилиндр на голове такой же маленький. Дальше сидела я с мальчишками. После меня стоял в темноте молодой человек весь в черном, он настолько себя замотал в тряпки, что я видела только глаза, если честно. Но думаю, это все-таки мужчина больше, чем женщина……. Дальше от него пристроились двое стариков. Высокая пожилая женщина, даже сидя, она была меня выше, ну а если встанет, что тут говорить. И маленький старичок во всем зеленом, очках с большущими линзами и красным чепчиком на голове. Вот такое общество собралось вокруг костра. Те же, кто не вышел к огню, выглядывали из окон или сидели на крышах.
Все молчали. Молчание на меня давило и довольно сильно. Рамон подергал меня за кофту, что бы я наклонилась к нему, на ухо он мне шептал:
- Когда у нас привал, но собираемся вокруг костра, те кто хотят, конечно. Мы называет это Садом историй. Сейчас выйдет дедушка Камази и будет рассказывать нам на ночь истории.
Прямо как сказки на ночь, подумала я. А ведь если вспомнить, то я правда очень любила, когда в детстве мне рассказывали сказки, видимо я эту свою любовь к историям сюда перенесла.
- Он много историй знает, - вмешался в разговор Вольта, - очень много.
- Главное, чтобы было интересно, - пробубнил Хум.
Теперь я поняла почему всё и все застыли в ожидании. Все ждали рассказчика. В воздухе лилась приятная музыка, которая по-тихоньку начала меня усыплять…..
Пластинка закончилась. Тишина, в одном из домов открылась дверь, кто-то вышел и дверь захлопнулась. Все замолчали.
К костру медленно в развалку шел дикообраз на задних лапах с выступающим пузом и трусах на резинке.
Меня уже ничего не удивляло. Подумаешь человекообразный дикообраз. Мой мир показал мне более удивительные и странные вещи.
Дикообраз, крехтя, сел на землю слышно было, как кости хрустнули. Все взгляды устремились на него. Невольно и я следила за каждым его движением, настолько сильно висело в воздухе чувство ожидания.
- Рассказ мой, - заговорил дикообраз скрипучим голосом, немного посвистывая и крехтя, как старичок, - о великом Шнее /Der Schnee (нем.) – Снег/, что имеет вид белого улыбающегося пса с лопоухими ушами, с шестью братьями Шнеефлокен /Den Schneeflocken – Снежинками/, живущими у него на голове…
За всю мою прожитую жизнь мне не рассказывали столь ярких, странных и живых историй. Эта история про Нулетки – летающую клетку с птицей, которая поет только в полнолуние, и это пение затмевает всю красоту и сияние самой луны. Это история про гору, имеющую форму солдата, готового выстрелить из своего ружья в любой момент по команде (так на ней еще и живут!). Это история про большого кота-пса Мокту с голубой шерстью, спящего на холме, про того, кто может ответить на два любых твоих вопроса!...
Я узнала за этот вечер так много, что дух перехватило. Неужели мой мир настолько стал большим? Насколько же он ушел вперед и вырос? Я понимала, что так и есть, но в то же время отказывалась воспринимать этот факт…
Но вот истории закончились. Дикообраз-рассказчик молча встал и скрылся в одном из прицепов. Только после его ухода зашевелился весь караван. Все начали расходиться по своим прицепам, весело и воодушевленно переговариваясь друг с другом. Такое ощущение, словно рассказчик своими историями стряхнул пыль с плеч каравана и наполнил его свежим дыханием. Как они заснут теперь интересно?
Рамон, Вольта и Хум тоже поднялись. Двое братьев, кроме Рамона, взявшись за руки, пошли к восьмому прицепу. Рамон колебался:
- Пусть босс и разрешил тебе ехать с нами, но ни один не пустит тебя в свой прицеп. Только когда поедем, - виновато вел меня в курс дела Рамон. Я промолчала. Ничего не поделаешь. Я итак к ним навязалась, неудивительно, что меня не хотят пускать. Страшно будет одной спать… и прохладно, пусть и буду спать у горящего костра.
Рамон все стоял возле меня и мялся. Однако все же ушел и, спустя минуту, вернулся с теплым пледом для меня. Я с большой благодарностью взяла его и закуталась.
- Ночи, Рика.
- Ночи, Рамон.
Костер продолжал трещать и гореть, а свет в окнах каравана начал гаснуть. Рамон в последний раз взглянул на меня виновато и тоже ушел в свой прицеп. Я подождала, пока свет не погаснет абсолютно везде. Пусть и окруженная прицепами каравана по кругу, я укуталась пледом поплотнее, и закрыв глаза, стала стараться заснуть, пока наконец, несмотря на опасения, не заснула полностью.
Луч солнца ударил в глаза. Я приоткрыла глаз, сощурившись. У меня все болело из-за неудобства (все-таки не так уж комфортно на голой земле спать). От костра остались одни угли. Меня передернуло.
С утра морозило. Оглянувшись назад, я не увидела света в караване, да и вообще какого-либо признака жизни. Только я стала спиной к каравану, подтянулась, как кто-то похлопал меня по плечу. Я резко повернулась и невольно вскрикнула с перепугу. Позади меня стояли те жители каравана, которых я вчера не видела и я могу с полной уверенностью отнести их к чернухам.
Выше меня в два раза черная мохнатая палка, голова которой зонт с нарисованными красными глазками и белыми акульими зубами. На голове цилиндр, а вместо ног это чудо имело колеса телеги. Палка номер два имела же мой рост и руки с острыми когтями. Зонт заменял палке №2 шляпу, а не голову в целом. Те же красные глазки и зубки, как у первой. Он держал огромный воздушный шар (как я его не вчера не заметила в принципе вчера? Или его только сейчас надули?) с надписью Saxonton Captains Circus /Saxonton Captains Circus (анг.) – Цирк Капитанов Сакцонтон\. Ну и третий представитель этого цирка уже не был палкой, а черный мохнатый шар.
Эта троица смотрела на меня, а я на них:
- Ты новое приобретение Босса? – заговорила палка №2.
- Я пассажир, - осторожно ответила я. Не нравились они мне эти братья чернухи.
- Это не в духе Босса. Хочешь кататься – плати, - мерзко захихикнул говоривший, - так ведь, Бро?
- Ммм, - промычала палка №1.
- Дальстром договорился с вашим Боссом, - более смело парировала я выпад.
- Не смеши нас, чудачка. Босс не пойдет на сделку с этим старпером, не пронюхав для себя выгоду, - смеясь, парировала палка №2.
У меня дыхание от возмущения перехватило. Да как эти чернухи смеют оскорблять Дальстрома?
Я уже собиралась ответить, как караван, словно по команде, ожил. Везде стали хлопать двери, загораться свет, начался процесс жизни и движения. Все начали ходить друг к другу, разговаривать, завтракать и готовиться к дороге.
Меня это отвлекло, чем трое братьев и воспользовались. С чувством победы и обсмеивая меня, тройня удалилась, и я не смогла им ничего противопоставить.
Ко мне выбежали Рамон, Вольта и Хум. Каждый из них нес по тосту и кружку куриного бульона.
- Кушай, всю ночь на улице спала одна, - все так же виновато подавал мне завтрак Рамон.
- Да, - пробубнил вольта и так же протягивал мне кружку и тост.
- Кушай, - подхватил слова старших братьев Хум.
Я перевела взгляд на трех братьев и невольно улыбнулась. Их внимание и забота меня согревали и успокаивали. Пусть эти чернухи думают что хотят! Я знаю, какой Дальстром замечательный! Они были лишь правы в одном: Босс явно имел на меня какие-то планы… я просто кожей это чувствовала!
Мы смогли уладить проблему с завтраком. Рамон сбегал в прицеп и принес еще одну кружку с бульоном и тост. Так я позавтракала с тремя братьями. Жизнь в караване продолжала кипеть.
Все утро караван приводил себя в состояние готовности к отъезду и к дальней шей дороге. Наконец все приготовления закончились, Босс объявил об отъезде. Все забрались в свои прицепы. Мне позволили залезть в восьмой прицеп вместе с Рамоном, Вольтой и Хумом. Я забралась вместе с братьями на второй этаж прицепа, там открытый деревянный балкон, прекрасная смотровая площадка. И вот караван тронулся в путь!
Пока мы ехали, Рамон рассказывал мне разные смешные истории, приключившиеся с ним и его братьями. Как они построили автомобиль, как они летали на существах с телом птицы, но головой собаки… Это странно.
Единственное, что я узнала о Рамоне и его семье, это их фамилию, так сказать – Боско, но ничего про дом и родителей, только приключения и путешествия. Так же я ничего не смогла вытянуть у него про Город. Он говорил, что просто там был, но не описывал его конкретно, а все время мастерски уходил от ответа. Он умело избегал нежелательной темы. Это странно и подозрительно…
Тем не менее, мое путешествие продолжалось. Вот мы проехали небольшое озерцо. Не может быть! Это же Монстр с полосатыми штанами, как и рассказывал рассказчик! Тот, что проглотил тысячи караванов и выпил пятьдесят озер! (однако я думаю, что все преувеличили раз в десять…)
Существо это размером с лодку (раз он в ней полностью уместился, лежит в ней и спит). Как его и называют, Монстр носил полосатые штаны. Большущие лапти на ногах (нога размером 45-46 будет). В темно-коричневой жилетке. Сам же монстр на половину человек на половину рыба. Огромные выпуклые глаза синяя кожа и пусть руки его лежали на груди (определение ласты больше подходит), я заметила длиннющие когти. Толстые кубы с акульими зубами. Монстр посапывал, слабый ветерок ерошил жиденькие светлые волосы. Никак не могу представить, что это существо все же сделала все то, что про него рассказывают с другой стороны, разве мы не весим ярлыки на тех на кого хотим повесить свою вину и ошибки? С ним могла приключиться та же самая история и теперь его все боятся, и он вынужден жить в одиночестве здесь на озере… Однако, я этого уже не знаю, так как караван проехал дальше, не разбудив Монстра в полосатых штанах и возможности узнать его подлинную историю у меня теперь уже нет…
Монстр остался позади. Пока я смотрела по сторонам, что-то приближалось к каравану. Я это поняла по шуму пропеллера, но никак не могла рассмотреть что это.
Все жители каравана повытаскивали свои головы из окон и весело шептались между собой, кто-то вышел на балкон и с нетерпением возбужденно притоптывал.
Я не понимала, почему шум пропеллера непонятного объекта вызвал такой восторг. Я хотела было уже спросить Рамона, но вдруг все разом заохали и заахали, кто-то даже начала аплодировать. И вот перед моими глазами появился объект шума и восторга…
Думаю, все из вас знают, как выглядит небольшой ларек, в котором продают мороженое. Этот самый ларек парил рядом с караваном, благодаря пропеллеру. Как у Карлсона из мультфильма. Curiosity Shop \Curiosity Shop (анг.) – Магазин Любопытства\ вот что гласила надпись над ларьком.
Ларек с цирковыми сувенирами и таким же оформлением – везде цирковые лампочки, ленточки, вывеска OPEN, как у дешевого магазина. Чего тут только не было! Ларек весь обклеен рекламными постерами и вывесками: продажа зонта, производящего дождь, волшебная шляпа и граммофон, веселая чернуха, куплю\продам фотоаппарат, мистические очки, акваланг вознесет тебя в небо, тут даже имелся плакат WANTED (что довольно странно). Тут продавались разные шкатулки и банки, домики для птиц, веревочки и лески с лестницами, колокола и музыкальные инструменты. На мой взгляд, просто летающая барахолка…
- Ноигирде! Ноигирде! \Neugierde (нем.) – Любопытство\, - кричали все призывно и моля, даже Рамон с братьями дрожали от нетерпения.
Окна у ларька не было, как вы поняли, и вот из тени показался старик в красном жилете и в пилотском шлеме с очками пилота (они и на нем были и на шлеме), его китайская бородка и усы завивались с кольца, на плече сидела обезьянка. Приветствовал он всех теплой улыбкой, и какое-то детское озорство угадывалось в ней.
И тут началось! Просто настоящий ужас! Все просто начали швырять в ларек (в черный проем, где стоял Ноигирде) различные вещи, начиная от вилок с ложками, заканчивая шкатулками и более крупными предметами!
Старик ушел в глубь своего магазинчика, потому ни один предмет его не убил (как вы могли подумать). Это напоминало мне игру «попади в корзину»
Он летал от одного прицепа к другому и если кто-то попадал в черный проем, то тут жн из него вылетало что-нибудь обратно! Ну а что не попадало, то падало на дорогу (то-то я заметила мусор какой-то на дороге непонятный). Никто не расстраивался из-за упавших вещей, все получали удовольствие от процесса, даже если не смогли словить товар, что получили взамен своего. Не знаю кому как, но дикость полная!
Так продолжалось довольно долго, я же следила за этим в немного шоковом состоянии, и шок не отходил до тех пор, пока ларек резко не ушел в сторону от каравана, и направился прямо к трехэтажному дому, рядом с которым росло (или умирало) дерево.
Все тут же разочарованно заворчали. и вздыхая, ушли в глубь своих жилищ.
- К кому это он улетел? – спросила я у Вольты, который вертел пойманный моток лески.
- Это дом Мерри Шнабель \der Schnabel (нем.) – Клюв\. Она особенный покупатель…
Караван шел не так быстро, я смогла рассмотреть этого «особенного покупателя» взяв у Хума подзорную трубу.
Примерзкая, на мой взгляд, женщина! Старуха с нереальным клювом вместо носа, с сальными волосами, затянутыми в тугой пучок, закутанная в грязный платок и багровый плащ, так у нее еще голова такая же мерзкая торчит между грудью и животом.
Меня всю передернуло, и я поспешно отдала подзорную трубу владельцу. Я прилегла отдохнуть (пусть это мне и не особо требовалось) стараясь забыть мерзкую Мерри и дикую торговую кампанию магазина Любопытства…
Наступила темнота. Как я уже говорила ранее здесь нет ночи, но есть темные зоны. Мы въехали как раз в такую зону.
Я приподнялась в кровати. Стояла тишина, только слышно было похрапывание и посапывание братьев, плюс шум колес. Я вышла на балкон посмотреть вокруг. Ничего кроме пустоши вокруг, вдалеке виднелись леса, ветер приятно обдувал и…
Я часто заморгала. Что-то кажется мне, может сон здесь все-таки необходим?
К каравану по воздуху плыла женщина. Несмотря на то, что мы в темной зоне она очень выделялась, словно светилась в темноте.
Еще ближе, она стала еще ближе, несмотря на то, что караван идет полным ходом, скорость ее явно не волновала.
Теперь я могла ее рассмотреть. Багровая длинная юбка, сверху толи плащ толи платье из кусков фольги или просто ткань, как фольга, так как звук характерный фольге одежда не издавала. А прическа! Чума, по-другому не скажешь! Как львиная ярко рыжая грива, вот только концы гривы очень длинные и образуют хвосты, закручивающиеся в конце, чем-то напоминают прутья винограда…
Теперь женщина-прут плыла ровно с караваном, плыла напротив моего балкона, если бы я вытянула руку, то буквально пару миллиметров не хватило бы чтобы коснуться гостью.
- Я Тильда, - пропела женщина, глядя на меня, я кивнула в ответ. – Тебе нужно сходить с каравана девочка. Караван не едет в Херц.
- Что? – непонимающе воскликнула я. – Да быть не может! Мне сказали… - начала я негодовать в недоверии. Буду я ее слушать еще! Но что-то так гадко зашевелилось в нутрии. Подозрение. Босс мне сразу казался неприятной личность, так еще стычка с палками-чернухами подсыпала соли, плюс недосказанность и необщительность Рамона на эту тему… Слишком много причин для подозрения, если подумать.
- Это правда, - раздалось за моей спиной. Я вздрогнула и обернулась. Сзади меня стояли Рамон, Вольта и Хум.
- Караван не едет в Херц. Караван едет в ближайший городок, где будет показывать представление и…
- И?
- И ты главное шоу, человек, - печально и виновато закончил Рамон. В глаза он не смотрел, как и его братья.
Стояла тишина. Братья не поднимали глаза от пола, отводили их как могли. Они знали это с самого начала – поняла я наконец. Все всё знали с самого начала, как только Босс согласился меня взять. Знали, какое будет мне применение. Милый, милый Дальстром! Доверчивый ты дурачок! Обвели тебя вокруг пальца, как… Ну я сама виновата, поверила так же как и он, так что я ничем не лучше.
- Уходи из каравана, Рика, пока ты в темной зоне, - подала голос Тильда.
Братья зашептались между собой и, прийдя к какому-то решению, начали носиться по прицепу.
Насобирав из разных углов прицепа одеял и взяв целую веревку, тройня начала медленно, по-охотничьи, ко мне подбираться.
- В-вы чего это задумали? – занервничала я. Отступать некуда. Я на балконе, вариант только прыгнуть, но караван не на маленькой скорости шел.
- Мы виноваты…
- и мы…
- исправим ошибку!
С боевым кличем тройня накинулась на меня. Борьба оказалась нешуточной. Я чуть не выпала из балкона спиной вперед – это были самые страшные секунды в моей жизни. Несмотря на маленький рост, братья оказались довольно сильны, хитры и проворны.
В конечном итоге они меня одолели, повалили на пол (коза Тильда и пальцем не пошевелила, чтобы меня спасти!) закутали в одеяла и начали связывать.
Все, прощай, свобода! Кричи, не кричи, никто не спасет, раз все в курсе. Сейчас меня свяжут и все, прощай белый свет, а мой дом в особенности, а я ведь им доверяла! Меня начали душить слезы обиды. Как несправедливо, Рамон!
Обвязка закончилась. Тройня подняла меня над головой и понесла к балкону. Что они задумали? Будут на балконе держать, как преступницу? Морить голодом и холодом? А, мне этот не нужно…
Закутали они меня в одеяла и тряпки, прямо сосиска в тесте. Чувствую себя большим хот-догом!
Мы подошли к самому краю. Они по-прежнему держали меня над головой. Тильда отлетела подальше. Меня начало мучить подозрение…
- Вы же не собираетесь выкинуть меня на полном ходу из прицепа?
Тишина.
- П-прости нас, Рика, - заплакали в один голос Вольта и Хум. – Мы очень виноваты, мы очень тебя любим, а потому, а потому!...
- Мы спасем тебя!
Я соврала. Секунды, когда я чуть не выпала из балкона были не самыми страшными, нет. Это так, щекотка по сравнению с тем, что я испытала сейчас, когда меня выкинули из балкона. Я теперь понимаю, когда говорят, что вся жизнь промелькнула перед глазами. Это когда вспоминаешь то, что ты не помнил, даже самые пустяковые и малейшие нюансы. Крышку твоего подсознания полностью срывает и перед тобой разворачивается фильм, под названием Жизнь… Земля, караван, небо, Тильда мелькали перед глазами, пока я летела. Это как сесть на карусель со сверхскоростью, все становится одной кашей.
А потом был удар. Несмотря на то, что меня закутали по самое не балуйся, я прочувствовала удар о землю. Тупая проникновенность во все кости и мышцы, у меня зубы свело от шока и страха, сердце колотилось, как бешеное.
Я не скакала, как попрыгунчик, но все-таки меня подбрасывало несколько раз, от этого ощущения были просто божественные… Я умерла и оказалась в раю…
Красиво… Такая пушистая и мягкая… земля…Травка зеленая… Как хорошо…
- Рика, братья спасли тебя, - услышала я голос Тильды над ухом.
Она перевернула меня лицом к небу, развязала веревки. Не будь одеял, я бы умерла, это без сомнения. Все тело ныло и болело, я боялась двигаться.
- Рика, тебе необходимо вернуться домой.
- Америку открыла, - простонала я сквозь зубы.
- Тебе туда.
Я проследила взглядом, куда указывала Тильда. На темную зону (чернухи сто процентов там будут), за ней, судя по цвету, шла светлая зона.
- Там нет чернух, - словно прочитав мои мысли, сказала Тильда, - просто грауен \Die Grauen (нем.)- Серые).
- Грауен?
- Грауен.
Я нахмурилась. Обычно все объясняли и в рот ложили. Все правила и законы моего мира. Это с одной стороны хорошо, а с другой получается (только сейчас дошло после столького времени пребывания здесь), что я не правноправный хозяин мира, а следовательно, последний путь, последние зоны я буду проходить самостоятельно, одна.
- Спасибо, Тильда, я…
Ее не было. Я посмотрела вокруг себя. Пусто. Она исчезла. Как лучик надежды появилась и исчезла. Почему-то вспомнилась одна детская история… но не к месту ее сейчас вспоминать!
Мне жаль братьев. Несмотря на подлость, которую организовали все в караване вокруг меня, Рамон, Вольта и Хум все же меня спасли на свой страх и риск. Я благодарна им за это…
Встретив Тильду, которая меня спасла своим появлением и подтолкнула-таки братьев к подвигу, я поняла, что мой мир направляет меня. Он направлял с самого начала. Он показывает мне себя, его жителей, его жизнь такой, какая она есть, а значит, мой мир выведет меня и домой.
Я встала, мне это удалось с трудом, все тело ныло, отряхнулась немного, чтобы уж совсем не быть чучелом и медленно, но верно направилась к темной зоне, на которую указала Тильда. Еще немного, осталось совсем немного…
6.Zwei Schritte. \Zwei Schritte (нем.) – Два шага.\
Темная зона немного напрягала. Не скажу, что лес был густой, но он был темный, так еще разные звуки. Ничего необычного, просто насекомые да листья шуршали на ветру, но нервишки из-за этого шалили порядком.
Я остановилась. Какие-то голоса. Вон там, за теми деревьями…
Я подошла поближе, выглянула из-за дерева (не стала очень близко подходить, мало ли)…
На небольшой поляне качались на качелях два слона. Уже довольно абсурдно само по себе, но поподробнее: один из слонов, что был ближе ко мне и перевешивал (да, есть такое) ростом не выше моих колен. Другой прямоходящий слон выше меня ростом так раза в два и он стоял на другой стороне качели, не перевешивая маленького слона. Парадокс.
- Хахаха, Ляисе! \Leise (нем.) – Тихо\ Ты жалок, жалок, просто жалок! – дразнил большого мелкий.
- Я не жалок, Ровди \Der Rowdy (нем.) – Хулиган\. Так не честно, - чуть ли не плакал Ляисе, - ты всегда выигрываешь!
Мда… мне как-то не по себе стало от этого зрелища. Я, конечно, уже поняла, что в моем мире может быть все, что только возможно, но чем-то меня напрягла эта парочка, и эта одна из последних зон, так сказать…
Я решила им показаться, чтобы выяснить причину своего беспокойства по этому поводу.
Стоило мне только выйти к ним, как слоны замолчали. Я напряглась. Их взгляды… Ляисе зажал рот себе, чтобы не вскрикнуть, в его глазах читалось удивление со страхом, а вот Ровди прямо таки прожигал меня взглядом, полным злобой.
- Смотри, Ляисе, - заговорил Ровди, - это же Рика.
- Рика?!
- Рика, Ляисе, маленькая грязная девка, - прошипел Ровди, отвернувшись от меня. Говорил он не мне, воспринимал меня, как пустое место.
Не скажу, что мне не стало обидно. Больно, так Ровди меня задел. Столько презрения… Так еще меня стала душить жалость к Ляисе. Надо же, у него в друзьях такая сволочь!
- Не знаю причину твоей ненависти, - парировала я выпад в свой адрес от Ровди, - но проблему и разногласия всегда можно решить.
Ляисе затрясся от ужаса. Мне показалось или он побелел? Ровди повернулся снова ко мне (его высочество решило меня заметить все-таки!) и ответил мягким, сладким голосом, от которого я потеряла дар речи:
- Да что ты говоришь, шваль? Явилась, значит тут после стольких лет, выискивает, обнюхивает тут все, как псина позорная и жалуется? Иди рыскай дальше, детка.
И повернулся ко мне спиной. Я, опешившая от такого выпада, взглянула на Ляисе в надежде хоть на какую-то моральную поддержку. Но, увы, мои надежды не оправдались. Ляисе виновато опустил глаза и больше не смотрел в мою сторону. Все вернулось в свое русло.
Переминаясь с ноги на ногу от неловкости и обиды, я не знала, как поступить и что сказать. Грауди значит… Они какие-то особенные… Снаружи, как светлые, а внутри хуже чернух!
Так как я теперь была полностью игнорируемая, то мне ничего не оставалось делать, как просто пойти дальше, оставив Ляисе и Ровди с их качелями позади…
Мой путь продолжался, я немного продрогла. Вокруг меня серые деревья и трава. Все имело серые оттенки. Почему ее считают темной зоной? Ведь здесь, как мне сказала Тильда, грауди живут… серая зона получается, но дальше будет светлая, но и там грауди живут… Странно как-то… У меня такое ощущение сложилось, что здесь живут все те, кто не нашел своего места… Ни среди светлых, ни среди чернух…
Я огляделась по сторонам и замерла. Виднелся человеческий силуэт. Было не так светло, но тем не менее еще можно было разглядеть, что вокруг творится. Это живая тень. Силуэт человека с зонтом на фоне дерева. Тень пристально за мной следила, я кожей это чувствовала. Я замерла, затаила дыхание, сердец бешено стучало. И бояться-то вроде нечего, но тень меня пугала. Если она из серых, то могу сказать только одно - грауди все больше меня пугали…
Тень ушла. Плавно, не слышно, легко. Была и нет ее. Я медленно выдохнула, медленно начали отходить напряженные мышцы, сердцебиение приходило в норму…
Выждав минуту, я пошла за тенью. Несмотря на испуг, я решила увидеть всех серых, каких встречу. Кто они такие? Что я упустила, создавая свой мир?
Пока я шла, мимо меня прошла bog procession \The big procession (анг.) – Большая процессия\.
Шесть существ шли друг за другом. Впереди женщина в роскошном черном бальном платье. Волосы ее, как ветки дерев она шла, придерживая платье и обмахиваясь веером. За ней шло пятеро детей, один ниже другого. В черных плащах с рогами из волос… так и шла эта процессия за своим предводителем-женщиной, (или матерью?) кто знает куда и зачем? Я этого никогда не узнаю, но чувство возникло такое, что путешествуют они бесконечно. Ходят по серой зоне кругами, ходят и ходят… ищут свое место и цель.
Я скривилась. Кольнуло сердце. Отвернувшись, я поспешила дальше, подальше от бесцельной процессии…
Наконец я вышла из леса и оказалась у небольшого озера. Все тот же серый пейзаж, как вечная пасмурность, вгоняющая в тоску и в уныние.
Тут было шоу. Самое настоящее, но знаете, есть разное шоу. Словно цирк, веселое. Яркое и дурашливое, есть шоу величественное и поражающее, как театральные постановки и концерты музыкантов. Но все это шоу, направленное на людей и для людей…
Шоу здесь же было жутким. Музыка жуткая. В фильмах ужасах большую роль уделяют музыке. Сколько не сами декорации, а музыка погружает тебя в эту атмосферу страха и напряжения. Музыка заставляет твои нервы натянуться по-максимуму и виртуозы играют на этих струнах-нервах, создавая необходимые ощущения.
Музыку, что я сейчас слушала из этой оперы. Пугающая и безумно завораживающая, я почувствовала, что у меня волосы встали дыбом, что пошел электрический ток по всему телу, что кончики пальцев рук и ног похолодели, но я сделала шаг и еще шаг. Хочу посмотреть поближе, хочу увидеть играющего, как загипнотизированная, думала я, пока шла. Нужно увидеть!
Теперь я могла лучше рассмотреть происходящее на озере. Вот плавает в озере полумесяц, как лодка, что переправит тебя по Стиксу. И небо здесь не серое (не обратила внимание сразу), а ночное небо без звезд. Ах, в небе кто-то плывет на полумесячной лодке, как в море, даже весла есть. ПФ, по-рыбацки одет!
А вот и зрители стоят у кромки воды. Несколько школьников с одинаковыми, как одно, лицами и под зонтами. Они оживленно между собой перешептывались, и, казалось, должны нарушать музыкальный поток, но напротив. Их перешептывание только усиливало влияние музыки, словно мертвые пытались говорить с живыми, похоже на хруст и колыхание листвы под воздействием ветра, за которым можно услышать и угадать обрывки слов и фраз.
- Красивая музыка, не правда ли? – кто-то прошептал мне на ухо.
Я резко обернулась. Рядом со мной стоял(а) человек под зонтом, что лица его(ее) скрывалось полностью, с сумкой на плече. Одет(а) в темно-коричневые брюки, вязаную кофту и ботинки.
- Она великолепна, наша Фавна.
Вы наверное подумали, почему я сразу не обратила внимание на музыканта, раз на меня такое влияние оказала музыка. Все просто – меня настолько оглушило ее звучание, что я не могла сфокусироваться на музыканте. Словно морские волны не дают мне забраться в море, они выбрасывают меня назад. Так и здесь. Мой взгляд не мог никак сфокусироваться на играющем, несмотря на то, что музыка меня полностью поглотила.
Бог мог ходить по воде, это же существо не только стояло, но и играло на виолончели. Просто поразительно, как один инструмент может создать настолько разное звучание, грубое и жесткое, нежное и плавное, быстро меняющимся и в коктейле делается жутким…
Я называю музыканта существом, потому что не могу сказать его пол. Тело подростка-ребенка, лицо девочки, пальцы звериные, волосы имели форму рогов горного козла. Пусть не было у существа ног-копытц, но оно оправдывало свое имя фавн, что музыкой своей завораживал слушателей.
- Меня зовут Микаела, - неожиданно заговорил(а) рядом стоящий(ая), - а это играет Фавна, дочь и сын наш, наш дорогой наставник.
Вот оно что. Я поняла. Микаела и Фавна бесполые. Они не мужчина и не женщина. Почему-то мне стало не по себе. Мне ни разу не доводилось встречать гермафродита, они имеют признаки мужского и женского пола, но нет одного единственного…
Могу сказать, что Фавна имела мужскую грудь, а значит половые органы у нее женские…
Фавна закончило играть. Зрители зааплодировали, засвистели, осыпали ее вниманием и овациями. Фавна оставило инструмент на озерной глади, вышла на берег к публике, все пожимали ему(ей) руку, восхищались мастерством и игры. Микаела подошло к Фавне и что-то прошептало ему(ей) на ухо. На меня обратили внимание. Несколько пар глаз уставилось на меня и пристально рассматривали. Их взгляды ничего не выражали: ни вражду, ни теплых чувств.
Я что за глаза у Фавны! Черные, бездонные, засасывающие в себя, словно черная краска. Фавна взяло под руку Микаелу, и они подошли ко мне.
- Тильда спасла тебя, Рика, - шипело Фавна, его(ее) голос вызывал столь же сильно впечатление, как и музыка. – Тебе осталось совсем немного, чтобы добраться до Шлосс \Schloss (нем.) – Замка\. Как только доберешься до него, то попадешь домой, и твоя экскурсия подойдет к концу.
- …
- Мы просим только одного, - заговорило Микаела. – Мы хотим, чтобы нас помнили… Это все чего мы хотим…
- Я поняла.
Я не забыла о своей задачи. Мой мир хочет, чтобы я закончила начатое. Нужно завершить начатое дело. Как только я дойду до Шлоссесс, то все закончиться, но самое главное, я сделаю так, чтобы их помнили, чтобы я помнила и не забыла тех и все то, что я увидела и с кем я говорила.
Микаела и Фавна поклонились и медленным шагом направились в глубь леса, все публика на расстоянии последовала за ними. Я осталась одна…
К берегу плыла лодка. В ней стояла девушка в пальто и шапочке цвета персика. Она держала фонарь и освещала себе путь. Лодка села на мель, девушка обратилась ко мне:
- Вам дальше нужно, Леди? – спросила девушка. – Я Пеич \Peach (анг.) – Персик\ - проводник, который проведет вас.
Что же, раз судьба сама стучит в дверь с подарком в руках, нужно ее открывать.
- Мне дальше нужно.
- Садитесь.
Я забралась в лодку. Лодка сама вышла из мели, развернулась и поплыла прочь от серой зоны.
Небо все еще было темное. Плавающий в воде полумесяц слепил глаза. Плыли мы довольно долго, без каких либо изменений, пока я не увидела арку. Да, это арка в форме сердца из двух деревьев. Деревья очень большие и сильно наклонены, раз создали такую форму, под этой аркой спокойно пройдет небольшое судно. Верхушка сердца закрыта листвой и немного свисают вниз, как ивы. Красиво и романтично.
Стоило нам с Пеич пройти под аркой, как небо сразу стало светлым, как выключатель у электричества, раз и включили свет!
Мы проплыли озеро и вошли в впадающую в него реку, поток воды был чрезвычайно медлителен, такое ощущение, что вода вообще не текла, а замерла.
Мы проплыли мимо коряг и деревьев, растущих у кромки воды. На одном из них на коленях и сидел гермафродит любуясь своим отражением. И оно было обнаженное, как Фавна…
- Это Шоколадка Свелетон, - сказала вдруг Пеич, - отражение и суть сильно отличаются.
Я взглянула на Шоколадку. Собственно передо мной Фавна, только чуть старше и волосы, как рога-ветки деревьев. Оно пристально смотрело на свое отражение, вдыхало и охало, качалось своих покрасневших щек. Как влюбленная девица, ей богу.
Мельком мне удалось разглядеть отражение Шоколадки и действительно, оно в корне отличалось от сути. Отражение имело просто темную форму и маску человека.
В итоге я могу сделать вывод, что Шоколадка Скелетон желало самого себя в мужском (или женском?) варианте. И такое бывает…
А вот и дом на дереве! Прямо на ветках деревьев стоял двухэтажный красный дом.
- Приветствую вас, мистер Штильманн! – приветственно махала Пеич.
По реке, на огромных ходулях, в костюме и туфлях ходил хорек. Вот он стоит и приветственно приподнимает шляпу, поправляет перчатки и, подняв зонт над головой, отправляется дальше. Мистер Штильманн типичный, на мой взгляд представитель ГрюнеПарка, но, видимо, что-то причисляло его к грауен… Как бы то ни было мы плыли дальше, оставив мистера Штильманна и красный дом позади.
Река продолжалась и дальше, но Пеич-проводник и ее лодка направились к берегу. Пеич высадила меня по пути, она явно не собиралась довозить меня до самого конца, а чтобы я пешочком прошла, а я-то надеялась…
Как только я выбралась на берег, Пеич и лодка умчались вперед, оставив меня позади. Я пошла прочь от реки по холму, перейду через холм и увидела, что там впереди.
Я не поднялась еще на вершину холма, но уже увидела девятиэтажные дома. Удивительно! Мой мир еще может меня удивлять! Здесь есть современные постройки, а я думала, что все имеет сказочную атмосферу.
Вот я и взобралась на холм. Несколько девятиэтажек в разбор построены по большому зеленому полю, внизу виднелась тропинка вдоль по кругу всех домов, вот фонарь вдалеке стоит и ворона на нем сидит, изкаркалась вся, а вот кто-то идет в красном пальто с белым чемоданом. Спросим дорогу.
Стараясь не навернуться с крутого холма, я осторожно спустилась вниз на тропинку. Как раз вовремя! Прохожий почти подошел ко мне … Опять гермафродит! У них у всех лица как одно, есть только очень мелкие отличия в лице, не более. И прическа такая же, как у Шоколадки, все как всегда.
- Простите меня… - пошла я навстречу незнакомцу. Прохожий остановился, с испугом прижал чемодан к груди.
- Не отдам, не отдам, не отдам!!! - завизжало существо во всю глотку.
- Это… нет…, - от удивления я слова подобрать с ходу даже не могла, - мне… дорогу узнать… бы.
- Не отдам, не отдам, не отдам!!! – завизжало оно еще пуще и, опустив голову, прижав чемодан к груди, со всей дури рвануло прямо на меня.
Удивление мое не проходило, но я успела отскочить в сторону и уклониться от взбесившегося прохожего с белым чемоданом.
Оно не стало останавливаться или еще чего, а так и бежало до ближайшей девятиэтажки (там жило видимо).
Почесав затылок, пожав плечами, я вернулась на тропинку и пошла дальше, туда, откуда шел прохожий, куда0нибудь да я выйду или еще кого встречу (надеюсь не психа). До Шлосс осталось не далеко…
Я шла уже приличное время, а тропинка все не кончалась и многоэтажка вместе с ней.
Но все же мне по пути встретились Brothers Skeleton \Brothers Skeleton (анг.) – Братья Скелетоны\, как гласила нацарапанная надпись на картонке. Они распевали похабные песни сидя на земле и брякали на гитаре.
Старший (как я поняла) брякал на гитаре. Череп вместо лица, в потрепанном, грязном костюме, весь в дырках и заплатках. Второй брат явно чернуха. Черная длинная масса с головой-черепом и шляпой на черепушке. Он стоял с старшим братом и покачивался в такт музыке, хотя такта я никакого не услышала.
Закрыв уши руками и ускорив шаг, я прошла мимо них. Это же надо! Чудаковатость стала еще хуже, а точнее распущеннее! За что их к грауен причислили? За похабность? Вопросы, которые останутся без ответа…
Ну вот и все… Рано или поздно любое путешествие заканчивается и вот – мое путешествие подошло к концу.
Девятиэтажки и поле остались позади. Я шла по аллее, окруженной старыми, умирающими деревьями, и вот мой путь закончился.
Закончился он потому, что тропинка уперлась в Шлосс. Не было никаких ответвлений или других путей. Я достигла конечной точки.
В самом начале, только прибыв в свой мир, я видела вдалеке церковь или что-то подобное со шпилем крыши, расплавленным и погнутым, как свеча. Оказывается, я вернулась в принципе в то место, откуда начала свой путь, только вот с другой стороны, так сказать. За замком просто непроходимое болото. Шлосс окружен деревьями.
Выйдя из арки, тропинка стала каменной и с каменной изгородью. Судя по тропинке, прохожий с белым чемоданом шло из Шлосс.
Не понимаю, почему они называют это строение замком, назвать церковью было бы куда точнее.
Двухэтажное строение из темного кирпича с тремя башнями. Средняя башня самая высокая и сильно наклоненная в левую сторону, и шпиль ее сильно подкручен, словно сплавился, как я уже неоднократно говорила.
Сложно описать в подробностях здание. Могу только сказать, что преобладали в построении темные и белые цвета. Белый цвет имели рамы дверей и окон. Рамы имели резную форму, как избы на Руси, да и украшено здание по старорусскому вкусу. В остальном же предоставляю вам пофантазировать.
Мне необходимо войти в эти ворота и тогда я попаду домой – эта мысль крепко накрепко засела в моей голове. Уверена что, открыв дверь, я окажусь в черном пространстве с дверями (как было в гостинице Сонный дом) или же просто провалюсь в черноту и вуаля окажусь дома! (как было, когда я встретилась с Ботсманом Хаттингтоном).
Я ускоренным шагом устремилась к Шлосс. Кровь в висках стучала от нетерпения, удивительно, что я бегом не пустилась.
И вот я поднималась по лестнице и оказалась у огромной резной двери. Взявшись за обе ручки (дверь двойная, как ворота) потянула на себя… Не открываются… ой. От себя же надо!
Глупая. Ха-ха. Нервничаю что-то так… Я взялась за ручки сильнее, бешено колотилось сердце, ладони вспотели и, собравшись с духом, я наконец толкнула дверь от себя. Тяжело и со скрипом дверь открывалась…
Стоило мне только дверь приоткрыть, как недурственный поток воздуха вырвал ручки двери у меня из рук, двери с грохотом открылись и меня во внутрь Шлосс засосало, словно в черную дыру. Поток воздуха прекратился, двери сами спокойно закрылись с щелчком.
Я чувствовала себя Алисой Люьиса Кэрролла, той, которая летит в кроличьей норе вниз, но вот странно, мне не было страшно. Я действительно летела вниз в черном пространстве, но в отличие от всех других раз, когда я так путешествовала, словно через порталы, этот раз отличался.
Я летела через свои воспоминания. Этот полет через кусочки пазлов, в каждом из них отображался тот или иной отрывок из моего путешествия: встречи, разговоры, наблюдения, виды, ситуации. Все было здесь! И все эти кусочки пазла в конечном итоге сложатся в удивительную картину, которая покажет весь мой мир с его обитателями и его волшебными местами!
Боже! Это же Унглюк! Унглюк летит! Именно с него все началось! Маленькие человечки приветственно махали мне ручками, сноп красно-желтых звезд обволакивал меня!
А! Я вижу! Вижу свет! Унглюк полетел прямо на него и я вместе сним. Кусочки пазла закружились в дикой пляске хоровода и все. Только белая вспышка и больше ничего…
Я стояла в дверном проеме своей комнаты и держалась за ручку двери.
Выходила или заходила в комнату я не могу сказать.
Я никак не могла прийти в себя. Переключиться, перезагрузить систему. Мой мозг завис.
- Рика!
Я вздрогнула. Мамин голос… голос… мамы!
Все процессы запустились. Нереальное отошло на второй план. Дома, я дома!
Бегом я спешила к маме, и увидев ее, кинулась ее обнимать. Я прямо задушила ее в своих объятиях.
Та же не особо удивилась, а лишь потрепала меня по голове.
- Сходи с Лаки погуляй.
Стоило ей только сказать кличку моей собаки, как в моей голове включилась перемотка назад… Что я, черт возьми, делаю дома, если была в лесу у озера? Если я была в своем мире?!
- Дописала наконец?
Мой мозг отчаянно соображал. Только сейчас я заметила, что мама держит в руках мою мокрую одежду, в которой я была утром.
- А что с одеждой?
- Ты упала в озеро, когда гуляла с Лаки, - вздохнула мама, - и камеру испортила свою…
- Камера! – вскрикнула я и бегом метнулась в свою комнату.
Я оказалась в своей комнате, метнулась к столу. Черт же возьми! Я камеру испортила!
В расстроенных чувствах вертела своего испорченного лучшего друга. Непроизвольно мой взгляд упал на стол, и я замерла.
Весь стол прямо завален листочками с текстом, исчерканными и не очень, смятые и порванные. В общем, это творческий беспорядок.
Я взяла самый последний листок, лежащий сверху всех остальных.
«…отчаянно соображал. Только сейчас Рика заметила, что мама держит…»
У меня волосы дыбом встали. Строчки про меня… Их написала я? Что там мама спросила? Дописала я наконец?
Отложив листок, я стала искать самый первый лист. Вот он, нашла! The Sleeping House… Вот оно что…
Я написала историю, как и обещала. Самой себе, давным давно и назвала в честь снов, в честь дома полного грез и мечты. Кусочек детства, кусочек чего-то нереального, ведь я так зациклилась на правде, на настоящем…
Несмотря на это у меня такое ощущение, что я действительно там была. А может я просто побывала в книге своим подсознанием? Все может быть, ведь Унглюк был! Подруга может подтвердить…
Улыбнувшись самой себе, я собрала все листки, черновой вариант своей повести, разложила их по порядку и полностью удовлетворенная села за компьютер. Надо сохранить на компьютер, откорректировать, но не утаивать ничего, не удалять ничего, все должно быть, как есть.
Мама постучала в дверь, я повернулась.
- Дописала свою историю?
Я улыбнулась, теплота заполнила меня только от воспоминания всех встреч и разговоров, открытий и впечатлений, что я испытала.
- Я дописала, мам.
- И как называется?
- The Sleeping House, мам… Хочешь, послушать?