Мальчик

 

    Я родился на закате лета...

    Жить - означает медленно рождаться.  (Антуан де Сент-Экзюпери)



                1               
                ночь
               
   

     Он проснулся среди ночи. Его тело горело, сильно хотелось пить. Холодный февральский воздух проникал через окно, пробирался через мокрое от пота одеяло и неприятно холодил.

    - Мама, - тихо, боясь нарушить ночную тишину, позвал мальчик. Мама не отзывалась. Он лежал ещё некоторое время, глядя в ночное небо через окно, прислушиваясь к тишине. Ему становилось хуже, но позвать маму ещё раз почему-то не мог решиться... боялся. Во рту пересохло. "Если я сейчас не позову маму, потом уже не смогу.» Подумав так, мальчик с усилием набрал как можно больше воздуха и выдавил:
    - Мама, - Проделав то же самое ещё раз, выдавил из себя как можно громче, - Мама.

    Прислушался. Из соседней комнаты послышался скрип кровати. "Она услышала" - с облегчением подумал мальчик, - "Она сейчас придёт и мне станет легче". Повернув голову, увидел, как мама, на ходу запахивая халат, с встревоженным лицом спешит к нему.
    - Что случилось сынок? - спросила мама, подойдя к нему, одновременно прикладывая руку ко лбу, - Господи! Да ты весь горишь.
    - Пить.
    - Сейчас, сынок, сейчас, сейчас. - Она засуетилась. Принесла с кухни кипячёной воды. Достала градусник и таблетки, принесла сухую постель и пижаму. Подождав когда он напьётся, быстро раздела его, растёрла полотенцем, надев пижаму и поменяв постель, уложила. Поставила градусник и присев на краешек, поглаживая мальчика по голове, стала дожидаться.
    - Тридцать девять и восемь! Что ж такое?! - Невольно воскликнула.

    Она дала выпить ему таблетки. Присела на краешек кровати и поглаживая по голове сказала:
    - Спи сынок, постарайся уснуть. Сейчас таблеточки подействуют, тебе станет легче. А я пока с тобой посижу. Хорошо?
    Мальчик утвердительно кивнул. Легче ему не становилось, но с мамой было как-то спокойней.

    - Что-то ты горячий, - мама приложила губы ко лбу, - не подействовали что-ли? Давай ещё разок померим температуру?
    Мальчик закрыл глаза, как бы говоря: "Давай", кивать ему тоже стало тяжело.
    - Сорок один!

    Не поверив своим глазам, мама поднесла градусник поближе к свету, проверяя ещё и ещё раз. У неё на глазах выступили слёзы. Она отвернулась, что бы мальчик их не увидел.

    - Я сейчас приду, - сказала мама, направляясь по узкому проходу к выходу, - Господи за что ж ты меня так?

    Мальчик слышал как она вышла из квартиры. Мама стучалась к соседям. Ей долго не открывали, была глубокая ночь. Наконец-то открыли. Взрослые о чём-то поговорили, о чём мальчик не мог разобрать. Вернувшись, она подошла к нему:
    - Я сейчас уйду ненадолго, вызову тебе врача, а ты тут пока один полежи. Только не бойся ничего, я мигом. Врач приедет и тебе поможет. Держись сынок. Хорошо?
    Мальчик снова прикрыл глаза, соглашаясь. Она ушла, он остался один в полутёмной комнате, заставленной неразобранными коробками  и разобранной мебелью.

    Сколько времени прошло с ухода мамы, он не знал. Ему уже не хотелось пить, он не чувствовал ни жар, ни холод. Его охватила усталость, дышать становилось всё трудней и трудней. Он смотрел на свою грудь, взглядом заставляя её сделать вдох, но, даже наполнив грудь воздухом, он ощущал удушье. Мальчика это не столько пугало, сколько удивляло. Ведь обычно, когда он хотел задержать дыхание, у него это плохо получалось, грудь сама по себе, без спроса, делала вдох. Теперь же ему приходилось заставлять.
 
    "Если я не буду дышать, я умру... Мама будет плакать" - маму стало жалко, он сделал вдох. "Зато тогда я умру первый и никогда не увижу как умирают другие, и никогда не останусь один, и меня больше никто никогда не обидит и не обманет, мне никогда не будет больно". Эти мысли ему понравились, плюсов в своей смерти он видел больше. "Мама поплачет и перестанет, у неё ведь есть папа, он приедет из Германии, она не будет одна".

    Подумав так, мальчик перестал себя мучить, остановив дыхание. Ему сразу стало легко, удушье исчезло, он перестал ощущать своё тело, оно было теперь невесомым. Его глаза увидели искорки, они были красивы. Сначала их было мало, но с каждой секундой их становилось всё больше и больше. Искорки летали по комнате, завораживая своим плавным полётом. Через какое-то время мальчик понял, что уже ничего не видит кроме этих искорок. Пропали и они, стало совсем темно. "Ну вот я и умер..." - эта мысль пролетела где-то далеко, как- будто это вовсе и не он подумал.

    Яркая картинка ослепила его. Он увидел маму. Она не плакала как на похоронах дедушки. У неё было бледное осунувшееся лицо. Её взгляд был направлен вниз. Мальчику не было видно, что там, но он откуда-то знал, что она смотрит на него лежащего в гробике. За ней стояли люди. Они ругали её: "Не успела отца похоронить, уже сына хоронишь. Твоя вина, не доглядела, наделала беды и к нам беду привела". Мальчик хотел крикнуть: "Не ругайте её!", но не смог. Он забеспокоился: "Что же делать? Надо дышать! Как?!". Он вдруг понял, что не знает, как ему снова начать дышать.

    Резкий судорожный вдох изогнул и подбросил тело мальчика. Он снова оказался в полутёмной, заваленной вещами комнате. Огляделся. Что-то изменилось, но что - он пока не понимал.

    Рядом с мальчиком сидел дедушка, с похорон которого они вчера вернулись. Дед, спокойно не отрывая своего взгляда, смотрел на него. С другой стороны, урча ходил котёнок. Котёнок из лета, его друг. Тот самый котёнок, которого мальчик убил.



                2               
                похороны

               

    Новенькая пятиэтажка, стоящая в центре, среди уже строящихся и только-только начинающих строиться домов. Почему её построили первой? Загадка. К ней не то, чтобы подъехать, пройти сложно было. Мальчик с мамой переехали в новую, теперь уже свою, кооперативную квартиру. До этого они жили вместе с тётей. Переезжали вдвоём, папы с ними не было, на тот момент он служил в Германии.

    Не успели они перевезти вещи, как пришла телеграмма - дедушка умер...

    В станицу приехали затемно. Мальчика накормили и уложили спать в хате. В куренях лежал дедушка, на той же кровати что и летом, их не топили.

    Утро. Мальчик проснулся от холода. Во дворе толпились люди, в хату постоянно кто - нибудь входил и выходил, двери почти не закрывались, и она остыла. Он лежал, прислушиваясь к царящей вокруг суете.

    Не дождавшись, когда к нему подойдут, совсем замёрзнув, мальчик решил одеться сам. Кое-как одевшись, вышел во двор. Никогда он ещё не видел такого количества людей в их маленьком, тесном дворике. Их было столько, что пройти от хаты до куреней было затруднительно. Люди были везде: в саду, на базу, и на улице. Казалось, что вся станица пришла проводить в последний путь его дедушку.

    К мальчику подошла незнакомая женщина:
    - Ты что ж распокрывшись ходишь? Холодно, замёрзнешь. - она позвала маму:
    - Ну, ты что ж за дитём не смотришь. Он холод какой, застудится, - сказала женщина подошедшей маме.
    - Ничего, он у меня крепкий.

    Застегнув пальто, поправив шапку, мама сказала ему:
    - Ты наверно голодный? Иди в хату. Там тебя покормят.

    Покушав, мальчик вышел во двор, прижался к стене хаты, чтобы не мешать взрослым. Солнечные лучи падали на стену, отражались от неё, создавая подушку из тёплого воздуха. Ему было хорошо у стены, тепло. Он грелся так на солнышке и наблюдал за происходящим.

    Его внимание привлёк шум, доносившийся от входа в хату. Его тётя о чём-то спорила с мамой. Хотя спором это тяжело было назвать. Голос тёти был жёсткий, не терпящий возражений, мамин скорее просящий. О чём они говорили - мальчик не понимал. "Она не любила дедушку" - сделал свой вывод мальчик, - "И маму не любит, и меня не любит. Только притворяется".

    После увиденного мальчик стал присматриваться ко всем окружающим его людям. Не у всех на лицах читалась скорбь. У кого-то лица были озабоченны суетой, вызванной подготовкой к похоронам. У многих он увидел грусть и сожаление. На лицах других читалось праздное любопытство. "Зачем они пришли провожать дедушку, если они его не любили?".  Лишь на лицах мамы и бабушки он  прочитал неподдельное горе.

    Вскоре из куреней вынесли гроб с дедушкой. Его установили на табуретках во дворе. Началась церемония прощания. Мама подозвала мальчика к себе:
    - Рано дедушка умер, не успели вы с ним толком пообщаться... Мал ты ещё совсем... Запомни дедушку... Я прошу тебя: никогда не забывай... Обещаешь?!

    Распухшее лицо мамы с красными от слёз глазами, трясущимся подбородком, мальчик ещё никогда не видел его таким. Он кивнул ей в ответ, не в силах что-то сказать.
    - Пойдём прощаться, - мама, взяв мальчика за руку, подвела к гробу.

    Люди подходили, сменяя друг друга. Женщины плакали, причитая. Мужчины были немногословны. Мальчик тоже хотел заплакать, но не смог. Он выплакал свои слёзы ещё летом, когда осознал, что дед смертельно болен. Теперь у него это не получалось. Вспомнив, что мужчины не плачут, он прекратил попытки.

    Стоя возле гроба он смотрел то на деда, то на подходивших прощаться людей. Мужчины подходили, говорили слова прощания и отходили с одинаковым выражением лица. Женщины, подходя начинали плакать, а отходя от гроба, сразу переставали, как будто и не плакали вовсе. Ему тогда казалось, что они все притворяются и это обидело его, мальчик перестал обращать внимание на окружающих людей. Он смотрел только на деда: "Мне надо запомнить, мама просила".

    Вечером, после похорон, у мальчика поднялась температура.
    - Тебе придётся остаться здесь. Когда выздоровеешь, тебя привезёт домой тётя, - сказала мама.

    Мысль о том, что ему придётся остаться, да ещё и ехать потом вдвоём с тётей, которая, как ему тогда казалось, никого не любила, его пугала. Он умолял маму не оставлять его.

    - Сынок дорога длинная. Двумя автобусами, потом самолётом, как же ты больной поедешь? - объясняла мама.

    Посовещавшись, взрослые решили подождать до утра и посмотреть на состояние мальчика.

    Утром, к радости мальчика, температуры не было, он не кашлял, и сопли не текли. Он отправился домой вдвоём с мамой, как и хотел.



                3
                котёнок
               

   
     Это было хорошее лето. В доме у бабушки с дедушкой было много гостей. Взрослые то приезжали, то уезжали, сменяя друг друга, а мальчик со старшими детьми гостил всё лето. Они частенько ездили на рыбалку, купались на речке. Было весело.
   
     Мальчика разбудили солнечные зайчики, весело игравшие на его лице. Он не спешил вставать. На веранде, где он спал, ещё хозяйничал холодный воздух августовской ночи. Он нежился в тёплой постели, подставляя лицо ласковым лучам утреннего солнца. Их мягкое, нежное касание напомнило ему о пушистом, урчащем, тёплом комочке, его новом друге - котёнке.

     Откинув одеяло и, не обращая внимания на холод, мальчик забежал в курени, мельком глянув на спящего больного деда тихо, чтобы не потревожить, пробежал в соседнюю комнату. Там в коробке устланной старыми тряпками отдыхали два котёнка. Один котёнок был злой, он всегда больно царапался и шипел, второй, наоборот, при виде мальчика весело бежал к нему играть. Вот и сейчас, увидев мальчика, его новый друг подбежал к нему. Подхватив котёнка и прижав к своей груди, он лёг на холодный пол, прислушиваясь к мягкому урчанию, ощущая, как тепло исходящее от котёнка перебарывает холод, стал поглаживать его.

    Ему вспомнилось, как вчера взрослые выговаривали ему:
    - Затаскаешь котёнка! - ругала тётя.
    - Он же ещё маленький, ему больно, с ним надо аккуратно, а ты? - Вопрошала мама.
    - Увижу ещё раз, что ты его таскаешь - не разрешу больше с ним играться, - пригрозила бабушка.

    "Странные они... эти взрослые. Если котёнку было бы больно, он бы заплакал. Дети всегда плачут, когда им больно", - подумал мальчик. Он знал об этом точно. Когда он со старшими играл в "крапиву", ещё ни кому не удавалось вытерпеть боль, даже если кто-то молчал, слёзы невольно его выдавали. Что бы ещё раз убедится в этом мальчик сел, положив ничего не понимающего котёнка на пол, рядом с собой. Самому себе "крапиву" делать несподручно, чтобы скрутить кожу на руке нужно было ещё две, но он попробовал. Натянув кожу на левой руке правой, стал её прокручивать. Сильной боли не было, а слёзы всё равно предательски брызнули. Мальчик внимательно посмотрел на котёнка: "Врут взрослые, ему не было больно". Взяв котёнка двумя руками, мальчик стал осторожно скручивать его в жгут, заглядывая в глаза, чтобы увидеть слёзы. Котёнок не плакал, лишь удивлённо смотрел на мальчика, не понимая этой его игры. Мальчику стало обидно: никто из детей не мог вытерпеть боли, а котёнок словно насмехался над ним. Решив добиться от него слёз, мальчик снова, со всей силы, скрутил котёнка. Из сдавленных лёгких котёнка вырвался со звуком воздух.

    Испугавшись мальчик ослабил хватку, прижал его к груди и стал гладить, успокаивая:
    - Глупый! Если тебе было больно - зачем терпел? Надо было заплакать, и я бы тебя сразу отпустил. Ну а ты что же?

    Котёнок не желал слушать, он отворачивал свою мордочку и пытался освободиться от объятий мальчика.
    - Ну чего ты обиделся? Я же не специально... Сам виноват...

    Котёнок по-прежнему на него не смотрел. Почему-то это разозлило мальчика:
    - Ну и ладно, не хочешь со мной дружить, и я с тобой не буду...

    Такое чудесное утро было испорчено. Мальчик отпустил котёнка. Тот как-то неуклюже спрыгнул с него, и, постоянно заваливаясь в разные стороны, пополз к своему ложу.

     Выйдя в соседнюю комнату, мальчик остановился возле деда. Дед спал в том же положении, как и был, когда мальчик проходил через комнату. "Когда же он выздоровеет", - подумал, ему так захотелось на рыбалку с дедом и другими взрослыми, они всегда брали его с собой. Вспомнилось, как взрослые, говоря о болезни деда, говорили испуганно о раке. "Глупые они, чего его бояться... Дед не боялся раков и его научил не бояться. Рака надо правильно и крепко взять, тогда он тебя не ущипнёт. А даже если и ущипнёт - что с того? До свадьбы заживёт". Приободрившись, мальчик заспешил в хату. "Там бабушка, наверное, уже печёт блины в печке. Она вчера обещалась".

    Мальчик играл в песке один. Он позавтракал самый последний, потому что спал дольше всех. Старшие дети уже давно играли в свои "взрослые" игры и его не принимали. Вот и приходилось придумывать самому, во что играть.

    Услышав шум возле куреня, мальчик повернулся. Бабушка что-то несла в подоле, старшие дети вертелись возле неё, прося:
    - Покажи, ну покажи нам.
    - Уймитесь вы. Нечего вам тут глядеть, - прикрикнула бабушка, а затем проворчала, - затаскал всё таки кошёнка, шебалок.

    Не добившись ничего от бабушки, старшие побежали в курень. Мальчик заторопился за ними. Он ещё не понял, что несла бабушка в подоле. Он боялся, что старшие дети спрячут от него котёнка или не пустят с ним играть. Так и случилось. Зайдя в комнату, где лежал дед, мальчик увидел перегородивших проход в соседнюю комнату старших.
    - Чего пришёл? Тебе нельзя сюда.
    - Я с котёнком поиграть хочу.
    - Нет здесь твоего котёнка. Один остался, тебе нельзя с ним играть, из-за тебя и нам не будут разрешать сюда ходить, - как-то зло сказала сестра.
    От обиды мальчик заплакал:
    - Вы всё врёте! Вы всегда врёте! Вы специально его спрятали. Это мой котёнок, а не ваш.
    Он пытался прорваться, но старшие его отталкивали. Слёзы всё сильнее и сильнее текли из его глаз, он уже рыдал в голос.
    - Да замолчи ты, - не выдержав закричала сестра, - Нет его здесь! Умер он! Ты понимаешь?! Это ты его убил! Ты сам его убил!

    Мальчик перестал плакать. Он стоял посреди комнаты, пытаясь набрать в лёгкие воздух. Перед глазами возник последний взгляд котёнка. "Он говорил мне...". В комнате потемнело, как будто облако закрыло собой солнце. Голоса старших стали удаляться. Откуда-то появился странный звук, какой-то звон. Он приближался, звуча сильней и сильней. Мальчик стал оглядываться по сторонам, в поисках источника звука. Взгляд остановился на лежащем деде. События этого утра пронеслись у него в голове, затем пронеслось всё слышанное им о болезни деда. Он понял, чего боятся взрослые. Он понял, почему этим летом к ним приезжает так много гостей. Он всё понял.

     Утро. Мальчика так же, как и вчера, разбудили солнечные зайчики. Они надоедливо играли на лице. Холодный ночной воздух проникал через одеяло. Урчащего, пушистого комочка, способного побороть холод, больше не было. Мальчиком овладел страх - вдруг он остался один? Он лежал в оцепенении, боясь даже открыть глаза. Он ждал, когда хоть кто-нибудь из взрослых даст о себе знать. Вскоре его ожидания закончились. Он услышал скрип открывающейся двери хаты, звук неровной, прихрамывающей походки. "Бабушка!". Мальчик выскочил из-под одеяла и быстро, как только мог помчался в хату.

     Теперь, каждый раз ложась спать, мальчик долго не мог уснуть. Его мысли были заняты недавним открытием. Он задавал себе вопросы: зачем люди рождаются, а потом умирают? Почему так страшно терять? Не лучше ли совсем не рождаться или умереть первым? Он плакал, думая о смерти, постепенно забываясь.

     Днём у него появилась новая игра: вот идёт человек, а вот его нет и ничего вокруг не менялось, всё шло своим чередом. Лишь смотря на маму, он не мог играть в эту игру. Слёзы застилали его глаза, в груди что-то сжималось и начинало болеть. А ещё в его голове рождались картинки... из его будущего: где он большой, взрослый, у него жена и дети. Он  равнодушно смотрел на себя взрослого и незнакомого, ему хотелось разглядеть жену и своих детей, но возникающий тут же вопрос: "Зачем? Ведь они тоже..." не давал ему это сделать. Ему не нравились эти новые забавы. От них быстро появлялась усталость и начинала болеть голова... и каждый раз в груди что-то болело.

     Его весёлое и беззаботное лето закончилось. 



                4               
                девочка               



    - Пойдём с нами, ни разу ещё вместе на солнышко не выбирались в этом году.
    - Да куда ж я с дитём пойду? Мал он ещё... На весь день идти, да мало ли... Закапризничает. Был бы муж здесь, я бы не раздумывала.
    - Большой он уже, почти четыре. Не будет он капризничать, вон он казак какой. Да и ты не одна будешь. Мы то на что?

    Маму мальчика уговаривали поехать на городской пруд, отдохнуть на свежем воздухе со всей роднёй. Первые летние жаркие дни. Мама долго отказывалась, ей не нравилась эта затея. Но после долгих уговоров она согласилась. Мальчик ни разу не видевший пруд, очень хотел поехать со всеми. Он внимательно слушал разговор и как только к нему обратились, с радостью согласился на все условия.
 
    Мальчик впервые увидел так много воды. Пруд ему показался огромным морем. По нему плавали маленькие лодочки, а ещё с мотором и даже, вдалеке, проплыл огромный пароход, поднявший большую волну. Конечно же, это был не пароход, а всего лишь катер, но мальчику он показался огромным пароходом. Узкая полоска пляжа из серого песка вперемешку с галькой. Справа были мостки, на которых рыбаки важно закидывали удочки, слева росли небольшие деревца. Мальчику всё это было очень интересно. Но вскоре, обследовав весь пляж, пейзаж стал казаться ему однообразным. Взрослые лежали на берегу, обсуждая какие-то дела, но никто не купался, и мальчику не разрешали - вода была ещё холодная. Он ходил по берегу, изредка кидая в воду камешки. Ему уже хотелось домой, но он молчал - обещал не капризничать.

    Внимание мальчика привлекла девочка. Она пришла на пруд вдвоём с мамой. Девочке не было скучно, она старательно лепила куличики из песка, о чём-то с ними разговаривала, изредка задавая вопросы своей маме. Незаметно для себя мальчик перестал бродить вдоль берега, остановившись недалеко от девочки. Она полностью завладела его вниманием. Он никак не мог понять, о чём же можно разговаривать с песком. Девочка тоже его заметила. Она украдкой бросала на него взгляд, старательно делая вид, что не замечает. Напустив на себя ещё больше важности, она только громче стала разговаривать с куличиками.

    Взрослые давно уже  наблюдали за детьми. Мамы о чём-то стали говорить между собой. Мальчик не прислушивался к их разговору, только услышал, что девочка на год старше него.

    Подозвав к себе сына, мама сказала:
    - Сынок, пойди, познакомься с девочкой, поиграй с ней, вместе вам будет веселее.
    - А как? - он ещё ни разу ни с кем не знакомился, поэтому мамино предложение поставило его в тупик.
    - Просто, - улыбнувшись, сказала мама, - подойди к ней и спроси как её зовут, а потом попроси поиграть вместе.

    Мальчик нерешительно направился к девочке. Нерешительность была вызвана новым для него, непонятно откуда появившемся  волнением. Подойдя к девочке, мальчик спросил:
    - Девочка, а как тебя зовут?
    - А тебя как? - не задумываясь, спросила девочка.

    В отличие от мальчика она внимательно слушала разговор взрослых, и была готова к встрече. Мальчик же к такому ответу был совершенно не готов. Ответ девочки сбил его с толку, он первый раз слышал, что бы на вопрос отвечали вопросом. Он и предположить не мог, что так можно.

    - Я первый спросил, - не зная, что ещё сказать, хмуро пробубнил мальчик.
    - А я вторая.

    От удивления у мальчика поднялись брови. Простояв в недоумении какое-то время, он подумал:  "Какая разница, кто первый спросил", и назвал ей своё имя.

    - А я тебе не скажу, - озорно пропела девочка и спряталась за мамой.

    Спряталась она не напрасно. Брови мальчика теперь уже сдвинулись, руки сжались в кулаки. Он хотел догнать девочку, как окрик мамы остановил его.

    За его спиной раздался дружный смех. Взрослые, его близкие, наблюдавшие за ними смеялись над мальчиком, отпуская обидные шутки.

    "УБЕГУ! Поймают... СМОГУ! Накажут... НУ И ПУСТЬ!" - думал мальчик, удаляясь от взрослых, постепенно ускоряя шаг. "А куда?". Мальчик остановился в оцепенении. Он попытался представить себя без мамы, без своих близких. Как он будет себе готовить, как будет одеваться, где будет спать, кто с ним будет играть? Впервые в своей короткой жизни, он задался вопросом - а как это - быть одному.

    Взрослые уже давно перестали смеяться, а мальчик всё стоял в оцепенении. Они уже примирительно звали его к себе, но, видя, что мальчик никак не реагирует, перестали обращать на него внимание. К нему тихо подошла мама и взяла за руку.

    - Ну, что ты тут один стоишь? Пойдём-ка, со мной посидишь.

    Она отвела его ко всем и усадила рядом с собой. Мальчик, боясь увидеть насмешливые лица, старался не смотреть на взрослых. Он упорно разглядывал песок под ногами, изредка, незаметно косясь на девочку. К его радости девочка с мамой вскоре ушли и он уже мог смотреть не только на песок, но и вдаль.
 
    - Сынок, ну хватит уже дуться...
    Мальчик украдкой покосился на взрослых и, убедившись, что на него никто не обращает внимания, решился задать маме волновавший его вопрос:
    - Мам, а почему надо мной все смеялись? Ведь девочка меня обманула, а её даже не поругали...
    - И ты из - за этого обиделся?
    - Но ведь обманывать нехорошо, ты сама мне так говорила. А она обманула. Зачем она так сделала? Она же тоже хотела со мной играться...
    - Она же девочка...
    - А разве девочкам можно обманывать? - удивился мальчик.
    Мама внимательно посмотрела на сына:
    - Нет, конечно, девочкам тоже нельзя обманывать, это нехорошо...
    - Но ведь она обманула?
    Мама улыбнулась.
    - Я сейчас не могу тебе всего объяснить. Запомни сынок: никогда не обижайся на девочек и сам не обижай. Ты вырастешь и сам всё поймёшь... ты обязательно поймёшь.

    Мальчик встал, подошёл к воде и, задумавшись над словами мамы, стал бросать камешки в воду.  "Эх...был бы здесь папа".
 


                5               
                В Германию
               


    Мама вышла с мальчиком во двор пятиэтажки, на прогулку. На улице было тепло. Весна. Деревья уже оделись в свой зелёный наряд. Но не смотря на это, мальчик был одет в тесное клетчатое пальтишко, на голове сидела плотно завязанная шапка. Мальчику было жарко и не удобно в этой одежде. Но он хотел погулять на улице и поэтому не капризничал.

    На улице его мама вспомнила о каких-то не сделанных делах, ей пришлось вернуться.

    - Сынок, ты пока тут у подъезда погуляй. Не отходи далеко, хорошо?

    Попросив соседок присмотреть, да наказав ещё старшим детям смотреть за младшим, мама вернулась в квартиру.
   
    Во дворе было много людей. Мужчины играли кто в домино, кто в шахматы. Женщины сидели на лавочках, неторопливо беседуя о чём-то, некоторые вязали, совмещая приятное с полезным. Детей тоже было много, но все они были старше мальчика. Играть ему было не с кем.

    Тесная одежда, неожиданный уход мамы, отсутствие внимания со стороны взрослых и старших нагнали на мальчика тоску. Он не знал чем ему заняться, во что поиграть: "Вот был бы здесь папа, он бы со мной поиграл".

     Папа уехал в Германию. Взрослые говорили ему о том, что это далеко и что папы не будет два года. Мальчик не знал, сколько это - два года, не понимал, почему он не может приехать, чтобы с ним поиграть. "Вот бы пойти к папе в Германию, там наверное весело" - мечтал мальчик: "Вот только где она эта Германия?".

    Неожиданно он вспомнил, как старшие говорили ему о том, что Земля круглая и если всё время идти прямо, то придёшь туда, откуда начал свой путь, им об этом в школе рассказывали. Мальчик повеселел, ведь он может сам пойти в Германию  она должна обязательно встретиться по дороге, надо просто всё время идти прямо.

    Решение было принято, осталось выбрать направление. Вариантов было немного. Прямо перед взором мальчика небо закрывала огромная пятиэтажка, сзади был его дом. Идти можно было только на право или налево. Посмотрев налево, мальчик увидел дорогу: "Мама, если узнает, что через дорогу ходил, будет сильно ругаться". Этот вариант отпал. С другой стороны стоял маленький двухэтажный дом. Между ним и домом мальчика в узком просвете был виден пустырь. "Пойду туда", посмотрев на взрослых и старших, мальчик начал свой путь.

    Дойдя до угла дома, мальчик остановился. За пустырём он увидел ещё один дом. "Как же я смогу идти прямо? Ведь мне надо будет обходить дома, я тогда заблужусь". Мальчик тоскливо посмотрел вдаль и уже хотел возвращаться, как его внимание привлекло облако. Оно неподвижно висело над тем самым домом создававшем препятствие. "Облако высоко, его всегда видно. Если я буду идти на облако, то не заблужусь. Я буду идти всегда прямо!". Подумав так мальчик оглянулся. Увидев, что взрослые по-прежнему не обращают на него внимания, он бодро зашагал через пустырь, в предвкушении скорой встречи с папой.

    Пройдя через пустырь и обогнув дом, который чуть было не сорвал путешествие, мальчик вновь остановился. Темнело. Небо было ещё светлым, облако хорошо было видно, но на землю уже легла ночь. В домах стали загораться огни. "Сегодня я, наверное, не успею придти в Германию", - вздохнул он. Загоревшийся свет перед входом в здание, стоявшим неподалёку, привлёк внимание мальчика: "А вдруг это и есть Германия, мама просто не знает, что она здесь". Мальчик почти бежал по дорожке на свет, к двери, за которой, как он думал,был его папа.

    Из здания вышла тётя, она пошла по той же дорожке навстречу мальчику. Он хотел было спрятаться. В темноте тёте его не было видно, а от взрослых всё что угодно можно ожидать. Но не успел.

    - Мальчик, ты один? - задала вопрос тётя удивлённо, оглядываясь по сторонам.
    - Да, - нехотя ответил мальчик.
    Она подошла к нему, осторожно взяла за руку и присела на корточки.
    - И куда же ты идёшь, один, в темноте?
    - В Германию, к папе. - У мальчика появилась надежда. Ведь тётя вышла из этого здания, значит, она может помочь найти папу.
    Тётя улыбнулась:
    - Ты думаешь здесь Германия? Германия далеко- далеко. А здесь твоего папы нет, - она внимательно посмотрела на мальчика и продолжила, - Сегодня ты уже не успеешь к нему прийти, смотри, как темно уже стало. Пойдём, я отведу тебя к маме. Вдвоём нам будет весело и не страшно. Покажешь дорогу?

    Мальчик утвердительно кивнул. Она встала, держа его за руку, и они медленно направились к его маме. По дороге тётя что-то рассказывала. Время от времени спрашивала, правильно ли они идут. Мальчик нехотя отвечал, показывая дорогу. Он думал о том, что завтра ему уже не удастся пойти к папе, он досадовал, что эта идея  не пришла к нему утром.

    Вот и его дом. Из двора слышался шум. Его искали. На углу дома появились старшие:
    - Вот он! - они ринулись к тёте и остановившемуся мальчику.
    Их лица не предвещали ничего хорошего.
    - А ну-ка стойте! - строго сказала тётя, - где его мама? Отведите нас к ней.

    "Хорошо, что мне встретилась тётя", подумал мальчик и поближе придвинулся к ней.



                6               
                между прошлым и будущим

 

    Мальчик лежал в постели в ожидании мамы. Он смотрел на свою грудь, заставляя себя дышать. Рядом, по-прежнему молча, сидел дед. С другой стороны ходил котёнок, он урчал и тёрся об мальчика, от его касаний становилось легче.

    Мальчик всё же разглядел, что изменилось в комнате. Теперь он лежал не поперёк комнаты у окна, а вдоль. Ему хорошо был виден узкий проход, ведущий к двери в комнату. Раньше, чтобы его увидеть, приходилось поворачивать голову. А ещё то ли он стал большим, то ли комната стала меньше, но он почему-то занимал весь этот проход. Было непонятно, как же тогда в ней умещается дед с котёнком, они ему тоже казались большими. Хотелось спросить деда, но мальчик знал, что дед ему ничего не объяснит. Откуда у него была такая уверенность он не знал, но она была, и вопроса не прозвучало.

    Время шло, а мамы всё не было. Дыхание становилось всё реже и реже. Каждый новый вдох ему давался всё трудней и трудней. Глаза горели, он устал пристально смотреть на свою грудь. Присутствие деда перестало скрадывать его одиночество и урчание котёнка уже не приносило того облегчения.
 
    Мальчик вновь перестал дышать. "Значит сегодня я умру... Маму жалко...". Как и в первый раз появились искорки, так же как в первый раз, он постепенно погрузился в полную темноту.

    Темноту нарушили картинки. Они выплывали откуда-то и, быстро чередуясь, ослепляли мальчика. Эти картинки были из лета, он их уже видел. Картинки, где он был взрослый с женою и детьми. Там он был счастлив!

    Вдох. Дышать по прежнему было тяжело, но он был полон решимости. Ему надо вырасти, жениться, завести детей. Ему вспомнилась история с девчонкой. В конце концов, он ещё должен узнать о чём говорила мама.

    Дед и котёнок куда-то пропали. Их исчезновение расстроили мальчика, с ними всё же было не так скучно и тяжело. Он попытался мысленно представить деда. Не получалось. Тогда он стал размышлять над метаморфозами, происходившими с ним и с комнатой. Он вспомнил, как проваливался в темноту. И в первый, и во второй раз, когда мальчик  погружался в темноту, его глаза были открыты, а свет никто не выключал. "Откуда же она тогда приходит?". Чтобы это выяснить, он вновь захотел остановить дыхание, но проснувшийся инстинкт самосохранения не позволил ему этого сделать. "ДЫШАТЬ!"

    Картинки вернули мальчика к жизни. Воспоминания и размышления о происходящих метаморфозах отвлекли его мысли, позволяя не думать о болезни. Но, как только он сконцентрировал своё внимание на дыхании, усталость и удушье вернулись.

    Мальчик опустил глаза на свою грудь. Внутри него поднималась волна, тело плавно растекалось по комнате, ударялось о стены, и возвращалось обратно. С каждой новой волной стены сдвигались. Силы стремительно покидали мальчика. "Ну где же мама?", - думал он в нетерпении. Мириться с тем, что сегодня ему предстоит умереть, он уже не хотел. "А вдруг она обманула? Ведь мама тоже девочка...". Неожиданная догадка породила панику. Ему захотелось плакать, нет, даже не плакать - кричать, но сдавившие его стены помешали крику вырваться из груди.

    Звук открывающейся двери вернул всё на свои места. Мальчик, как и прежде, лежал поперёк комнаты рядом с окном. Он не заметил, как всё изменилось, ему это было уже неинтересно. Мальчик уронил голову на бок. По тесному, узкому проходу к нему спешила мама и врачи. Сердце бешено билось в груди, ему хотелось улыбнуться. "Она пришла! Она не обманула!".



                эпилог

               
   
     Мальчик вырос... После перенесённой им пневмонии он часто болел. Лишь в летние месяцы и в январе он чувствовал себя хорошо. В остальное время года повышенная температура была для него привычным состоянием.
 
    Его дед остался в далёких семидесятых, но он не забыл его. Он выполнил наказ матери.  Запомнил его "кнут" и "пряник", а лицо не дали забыть старые фотографии, бережно хранимые в его семье.

     История с котёнком научила его ценить чужую жизнь. Он долгое время не мог заставить себя убить комара, сосущего его кровь, ему пришлось этому учиться. А охота на кошку или какую-нибудь собаку, устраиваемая мальчишками во дворе, всегда заканчивалась провалом.

     После той истории с девочкой он никогда первый не заговаривал и не знакомился с другими девчонками. Он не хотел давать возможность какой - нибудь острячке выставить себя на смех, но... это с ним случалось ещё не раз.

    Всегда с улыбкой вспоминал своё путешествие в Германию. Тогда он пошёл в противоположную сторону. Он понял: выбирая направление нельзя ориентироваться на запреты. Да и с ориентирами надо быть более внимательным. И хоть цель того похода  им не была достигнута, ему понравилось путешествовать, каждый раз видеть и открывать  для себя что-то новое.

    Мальчик вырос... Он уже давно ни о чём не мечтает... Пожалуй только одна мечта, родившаяся в далёком детстве, у него сохранилась. Пойти за облаком... просто идти, не обращая внимания на препятствия и запреты... довериться ветру и идти. Возможно, когда- нибудь, он осуществит свою мечту...