Неделя прошла в деловой суматохе. Я даже получил значительную прибыль, и всё из-за того, что не поленился осторожно прочистить растворителем краешек залежавшейся у меня картины девятнадцатого века, и обнаружил новый автограф.
Новая экспертиза у реставратора показала, что картина принадлежит кисти Григория Рыжкова, и мне предложили за неё сумму на порядок больше, чем я рассчитывал получить за старую. Всё-таки, приятно получать вот такие неожиданные подарки судьбы.
К субботе я сообразил, что не мешало бы, кроме сока, купить Алине и халат. Вряд ли ей приятно будет надеть ношенный больничный халат.
На этот раз в больничном коридоре окно на улицу было раскрыто настежь — здесь центральное отопление ещё не отключили. И в палате окно чуть приоткрыто, хотя довольно жарко.
Алина уже без бинтов, полусидела, прислонившись затылком к подушке.
— Мама! — закричал Костя и бросился к ней.
На месте неприятной соседки лежала симпатичная девушка лет двадцати. Она коротко взглянула на меня и уткнулась в книгу.
От удивления мои глаза расширились. Она читала мою книгу! Сборник стихов «Зарубки памяти». Первый раз встретил своего читателя. Интересно, каким образом к ней попала моя книга, изданная в прошлом году за свой счёт? Сама купила, или кто-то принёс?
Хотя, какая разница? Главное, читает! Я замучился с её распространением: магазины не брали более трёх экземпляров, а в библиотеки отдавал в виде подарка.
На презентациях слушатели, любители поэзии покупали не более пяти книг, и дома в углу лежала внушительная кипа, которая портила настроение, наводила на тоскливые мысли: зачем всё это нужно, кому? Поэтов миллионы, а читателей кот наплакал.
Ошеломлённый этим происшествием, не сразу среагировал на тихий голос Алины.
— Костя не доставляет тебе хлопот?
— Ну, что ты! Золотой парнишка! Я к нему уже почти привык. Точнее, он ко мне привык. Да, Костя? Мне врач сказал, что тебе разрешили подниматься? Так я тебе халат принёс. Не знаю, угадал ли твой размер? Надевай. Я отвернусь.
В самом деле, отвернулся к соседке, которая продолжала читать мой сборник. Где-то на середине. Что там у меня? Так и тянуло спросить о впечатлении! Гордыня человеческая. Читает, ну и пусть читает. Что ещё мне надо? Для того и писал, чтобы читали.
— Красивый халат. Мне нравится, — услышал я. — Можешь оборачиваться.
Алина уже сидела на койке. Красивая особа. Особенно эти огромные из-за болезни глаза. Достают до самого сердца, и ниже. Пошло. Я же поэт! Найди впечатляющий образ.
— Ты потрясающе выглядишь.
— Что, так плохо?
— Наоборот. Мадонна Литта! Надо было купить полупрозрачный халат, тогда бы смог сказать, что фигура не хуже, чем у Венеры.
— Твоя знакомая?
— Ты уже шутишь?
— Ты прав. Не пристало. Где их похоронили?
— Их похоронили?
— Да. Так следователь сказал. Но я забыла спросить, где?
— Я представления не имею. Мне не говорят. Целый день на работе.
— Извини.
— Пустяки. Что ещё тебе интересно? Вставай, пойдём, прогуляемся. Я буду тебя поддерживать. Не бойся. Опирайся на руку. Вот так. Хорошо. Скоро танцевать будем. Костя, маму не держи, ей пока трудно. Держись за меня. Если я буду падать, ты меня поддержишь. Ты не устала?
— Нет. Тебе не тяжело меня придерживать?
— Приятно. В самом деле. Я злоупотребляю твоим доверием. Тебя очень приятно обнимать.
— Ты шутишь.
— Какие могут быть шутки?! Хочешь, на руки возьму?
— А потом?
— Отнесу домой. Хватит отлёживаться. И за Костиком нужно приглядывать. Довольно без матери сидеть.
— Ты устал от него?
— Да что ты?! Чудесный малыш! С ним нужно только заниматься. Ты где работаешь?
— Кассиром в банке.
— То-то же, я смотрю, везде на кассах сидят сплошные красавицы.
— Пойдём назад. Я устала.
— Извини, разболтался.
Я взял её на руки и отнёс в палату. Положил на койку.
— Алина, тебе плохо? — спросила соседка.
— Нет. Всё нормально. Миша воспользовался преимуществом сильного. Приятно, когда тебя на руках носят.
— Хочешь, ещё поношу?
Алина внимательно посмотрела в мои глаза, как бы читая своё будущее. Я белозубо улыбнулся. Наклонился к ней, собираясь снова взять на руки, но она придержала и спросила:
— Ты не можешь дать сотовый? Мне нужно сделать несколько звонков. Просить у соседок неловко.
— О чём речь?! Конечно! Я тебе оставлю свой. У меня их два. Слишком много контактов. По одному не успеваю. Не волнуйся, себе я куплю. Точнее, сейчас пойду, и купим вместе с Костиком самый навороченный, с выходом в Интернет. А тебе не вредно напрягать свою хорошенькую головку?
— Полезно. У меня от безделья шарики заржавели.
— Надо прочистить. А как?
Снова наклонился к ней, с намерением поцеловать, хотя бы в щёчку, но она выставила руку.
— Не самое лучшее время для…
— Извини. Я от тебя голову потерял. Ты — чудо!
— Ага. В перьях. Осталось только ощипать и в суп.
— Держи мобилу. Через полчаса вернёмся с твоей навороченной.
— Я не смогу с тобой рассчитаться.
— Сможешь, — заверил я, беря Костика за руку и направляясь к выходу.
Заметил, что девушка отложила книгу и внимательно посмотрела мне вслед, даже встретились взглядом. А её, какая беда сюда привела? Всё может быть, от аварии до банального домашнего ЧП.
За полчаса не удалось обернуться. То ближайший магазин сотовых телефонов закрыт на переучёт из-за ночного ограбления, то Костику срочно понадобилось по-большому. Пришлось спешно крутить головой, выискивая более удобный вариант. Вернулись в больницу через час с небольшим.
Алина, всё ещё, разговаривала по телефону. Увидев нас, скомкала разговор, сказав, что потом ещё позвонит. Я обменял телефоны, ещё минут пять поговорили, и мы ушли, потому что у них наступило время обеда.
В фойе неожиданно увидел соседку Алины по палате, которая пошла мне навстречу, держа в руках книгу.
— Михаил Поморов? — спросила она, заглядывая на титульную обложку, где была моя фотография. — Похож. Я несколько сомневалась. Не бывает такого совпадения. Читаю книгу талантливого поэта, и вдруг он входит. Опупеть можно! Какое совпадение! Костик, возьми булочку, покорми голубей на улице. Мне надо с Вами, Миша поговорить наедине. А мы присмотрим за Костей издали. Хорошо?
— Я не против, — озадаченно ответил я, недоумевая, зачем юной девушке понадобился сорокалетний поэт. Пригласить в школу на выступление?
— Вы меня извините, Миша, я случайно услышала всю эту трагедию с Алиной, и о том, как Вы благородно себя повели по отношению к ней и к Косте. Я, может быть, не стала вмешиваться, не моё это дело, но сегодня, когда вы ушли, оставив Алине сотовый, я невольно оказалась свидетельницей всех её разговоров, довольно странных, на мой взгляд.
Она замолчала и посмотрела на Костю, который вышел на улицу, и, за неимением голубей, сам начал есть сдобную булку. А ведь, позавтракал хорошо. Хотя время обеденное. Надо снова думать, чем, и где его кормить?
— Вы считаете, что я должна была заткнуть уши?
— Это ваше дело. Я не могу советовать, когда не знаю, в чём суть ваших…
— По-большому счёту, мне наплевать на всё. Если бы не одно обстоятельство — ваши стихи. По-моему, ваша фамилия должна звучать по всей России. Вы — талантище! Поморов — это ваш псевдоним?
— Фамилия. Предки вышли из поморов. Так и осталось.
— Хорошая фамилия. Звучная. Почти как Пушкин.
— Вам на обед не надо? Ваши уже пошли.
— А-а, пустое! Не умру. Мне важно поставить вас в известность, что Алина не вполне честна с вами.
— В каком смысле?
— У неё кроме Вас, есть еще, минимум, пять мужчин, и всем она звонила, когда Вы ушли с Костей.
— Это не преступление. Я ей не муж.
— Я так и поняла, судя по тому, как Вы её обхаживаете.
Я улыбнулся.
— А Вы хотите, чтобы я Вас обхаживал?
— Хотя бы. Чем я хуже? И у меня довеска нет, — она снова посмотрела на Костю, который смотрел в нашу сторону. Увидев, что мы обратили на него внимание, заулыбался во весь рот и направился к нам.
— Миша, Вы не дослушали, о чём она с ними говорила. Вам неинтересно? Я могла бы и промолчать, не моё это дело. В среду меня выписывают. И до вас всех, как бы, и дела нет. У меня свои заботы.
— Какие? — усмехнулся я. — Кстати, как Вас звать?
— Елена.
— Я весь внимание. Любопытно, что интересного Вам удалось услышать? Сейчас пойдём, Костик. Послушаем Леночку, какой компромат она успела нарыть?
— Вы хотите меня оскорбить? Я не обидчивая. Знаю: предупреждён, значит, вооружён.
— Мишка, ты что тут делаешь?! — хлопнули меня по плечу. — Кто заболел или сам?
Рядом стоял Степан Ретузов, мой давнишний клиент, а иногда и поставщик ценной информации, где у кого и что купить.
— Твой малец? И когда ты только успеваешь?! Всё в руках горит. Удивляюсь, как ты до сих пор олигархом не стал. Все данные у тебя есть. Не хватает небольшой жуликоватости и нахальства. Ты с дамой? Извините, если вам помешал.
— Да мы уже закончили. Мне пора, — произнесла Лена. — До встречи.
Она повернулась и пошла к лифту.
— Эффектная девчонка! Её бы в вечернее платье с оголённой спиной — полный отпад. Что с ней?
— Представления не имею.
— Не любопытный ты человек, а ещё поэт!
— Для меня важна духовная сущность, а не фактура.
— Ага! Одна такая духовная уже нагрела тебя.
— Нагрели меня компаньоны, почти все средства отняли, а жена увидела, что я сижу у разбитого корыта, тоже не стала терпеть, когда я встану на ноги.
— Нет, чтобы поддержать, подставить плечо!
— У каждого свои цели, приоритеты. А ты как здесь оказался?
— Жена в роддоме. Мальчик родился. Тоже Степан.
— Поздравляю!
— Приходи на крестины.
— Обязательно! Сообщи, когда прийти. Счастливо!
Пролетела ещё одна неделя. Алина изредка названивала, коротко переговаривались, а в четверг попросила приехать на следующий день и забрать её из больницы.
— Почему такая срочность? Ты здорова?
— В полном порядке. Здесь только чужое место занимаю. Я тебе буду очень признательна! Знакомых много, но не каждый может покинуть место работы. Но, если тебя это напрягает, поищу другие варианты.
— Не волнуйся. Я приеду вместе с Костей.
Предварительно пришлось в полиции забрать ключи от квартиры, расписаться в журнале. По пути купил небольшой букет роз, чтобы особо не мешался в руках.
Пока вёл машину, заметил, что Алина не в своей тарелке: напряжена, часто вздыхает, смотрит на улицу, встречный поток автомобилей, и ничего не видит. Даже Костик притих, лишь прижимается к матери.
— Алина, что с тобой? Что случилось?
— Не обращай внимания. Это мои проблемы.
— Не переживай. Что случилось, то случилось. Мёртвых не вернёшь.
— Ты прав, — рассеянно ответила она, и я понял, что она думает не о погибшем муже и отце.
— Я всегда прав.
Алина чуть улыбнулась.
— Весьма самонадеянное заявление. Человеку свойственно ошибаться. И я наделала ошибок.
— Каких?
— А, пустое. Ты здесь ни причём.
— Если я могу хоть чем-то помочь, скажи.
— Ты уже и так много для меня сделал. Я тебе очень благодарна.
— Не за что, — беспечно ответил я, выбирая место для парковки авто.
На секунду поймал её взгляд в салонном зеркале: внимательный, испытывающий.
И в это время посыпал частый дождь. До нашего подъезда бежать не менее тридцати метров.
— Давай я подъеду ближе и высажу вас. Меня не ждите, мне ещё искать свободное место.
Высадил почти у самого подъезда и быстро отъехал, чтобы не мешать проезжающим авто. После этого минут десять колесил вокруг дома, в ожидании, когда кто-нибудь освободит место в общем ряду.
Вот, «Паджеро» отвалил, и я сразу воткнулся на его место. Дождь притих и я вышел из машины, раздумывая, стоит ли сейчас прийти к Алине, или потом, когда она освоится? Но, всё же, позвонил.
Она открыла дверь сразу.
— Проходи. Будь как дома.
— Но не забывай, что в гостях, — добавил я идиотскую присказку, так как испытывал некоторое смущение. Я вот, принес тебе кое-какие продукты. За то время, пока тебя не было, что-то могло испортиться.
— Поставь на кухню. Потом я разберусь. Ты очень мил. Костя поиграй пока у себя в комнате, мне надо обед приготовить.
— Тебе помочь? Могу картошку почистить. Я многое умею.
— Не сомневаюсь. Но мне нужно в себя прийти.
— Извини. Я порой бываю недогадлив. Звони, если буду нужен. Костя, пока!
— Миша! Ты, в самом деле, свободен?
— Да. А что?
— Миша, я очень боюсь. Думала, что справлюсь со своим страхом, но сейчас вижу, не смогу. Ты не мог бы, хотя бы на эту ночь остаться у меня? В соседней комнате постелю. Я следователю рассказала… Я работала кассиром в банке. Меня подставили. Доверилась людям, которые называли себя друзьями Вадима, выдала им большие деньги в беспроцентный долг, а после его смерти, некоторые сказали, что ничего не брали. А у меня сейчас ревизия на носу. Нужно срочно внести недостающее. Я думаю, что это они, или кто-то из них, убили отца и Вадима, а сейчас могут приняться за меня, добить. При тебе они не станут меня убивать. Но, если ты боишься, скажи, я пойму. Буду думать, как самой выпутаться?
— Конечно я с тобой!
— Спасибо! Я в тебе не сомневалась.
— И о какой сумме идёт речь?
— Большая. Едва покрываю квартирой и автомобилем. Много потеряю за срочность продажи.
— Так вот, кому ты звонила, когда я дал тебе сотовый!
— Ну да! А почему такой интерес?
— Твоя соседка по палате, Лена, сказала, что ты мне наставляешь рога с пятью мужчинами. Столько звонков она насчитала.
— Но у нас же с тобой ничего не было.
— Ей об этом никто не сказал. Не было кому.
— И что ты ей ответил?
— Не помню. А — да, ко мне подошел знакомый и отвлёк своим разговором, за это время она ушла. Может, тебе не стоит спешить с распродажей, всё как-нибудь образуется?
— Как ни откладывай, а результат один — нужно выезжать из квартиры, а потом куда-нибудь за Урал, чтобы не нашли. Удивительно, меня не было почти три недели, а цветы не все погибли. Костя, не балуйся, оставь ножницы в покое! Идём мыть руки и за стол. Не вредничай, ты же любишь рисовую кашу.
— Алина, не насилуй его. Пока тебя не было, он прекрасно всё ел, не капризничал. Захочет кушать — сам попросит.
— Я же, не могу его голодным уложить спать?
— Он, просто, хочет твоего внимания.
— Ты думаешь? Я и без того его затискала.
— Поиграй пока с ним, а я почищу картошку.
— Я могла бы из морозильника мясо достать…
— На ночь не стоит. Сделай салат.
За деловой суетой не заметили, как пролетело время: накормили Костика, уложили спать, и сами поели, открыв бутылку красного вина. За окном начало темнеть. Кондиционеры отлично справлялись с начавшейся майской жарой.
Можно представить, что будет в июне и июле. Два года назад Томка мне плешь проела из-за того, что не могу найти денег на установку кондиционера. А я и вправду не мог, всё уходило на расширение бизнеса, да и не знал, что мои компаньоны нагло воруют из общей кассы.
— Я совсем опьянела! — улыбнулась Алина. — Но это и хорошо, напряжение отпустило. Мне так и кажется, что сейчас ворвутся мужчины в масках, и начнут стрелять.
— Может быть, пойдём ко мне спать? Тебе спокойнее будет.
— А Костик?
— Я перенесу. Не в первый раз. Но у меня нет кондиционера. И кровать одна.
— Двуспальная? Тогда поместимся.
Разумеется, поместились, и ещё много свободного места осталось. Алина казалась ненасытной, и я её понимал, после пережитого смертельного страха так хочется расслабиться! Это был ураган чувств и эмоций! Я не возражал. Льстило, что моё тело является источником наслаждения для столь красивой женщины. Но выпотрошила она меня основательно.
Меня спасало, что перед этим у меня два месяца не было подружки. Я уже было собирался позвонить последней пассии, как вдруг случилась эта история с Алиной.
Утром проснулись одновременно. Посмотрели друг друга и улыбнулись.
Отодвигаясь, разжал свои колени, которыми сжимал её правое бедро, за всю ночь ни разу и не поменяли позу.
— Какая жара у тебя! — сказала Алина. — Все окна и двери настежь. На следующую ночь будем спать у меня. Я отлично выспалась. Ты был великолепен!
— Я и сейчас ого-го!
— Нет-нет, не в такую жару. Я в ванную. Потом перейдём ко мне. Мечтаю о прохладе.
Так и сделали. Через час проснулся и Костик. Рабочий день вставал в свои права. Мне на работу, Алине — улаживать свои непростые дела.
Изредка перезванивались. Алина сказала, что следователь добился распечатки телефонных разговоров подозреваемых, дело сдвинулось с мёртвой точки, уже не сомневается, что это сделал кто-то из четырех одолживших деньги, пятый вернул всю сумму.
Мне пришлось задержаться на работе на час, рабочие устанавливали на фронтоне промтоварного магазина рекламную вывеску моего антикварного ларька, и надо было проследить, чтобы не напортачили.
Известно, что без хозяйского ока все стараются уменьшить объём производимых работ, то есть схалтурить, поэтому у нас рушатся возводимые дороги, падают пролёты мостов, и даже танцевать начинают.
Я сам включил рекламу в общую сеть, расплатился с рабочими, и поехал домой, с улыбкой вспоминая подробности вчерашнего вечера.
Ехал не особо разгоняясь, то и дело останавливаясь на зебрах перед неторопливыми прохожими, они получили власть и наслаждаются ею.
Хорошо это или плохо ещё не решил, самому часто приходится быть пешеходом с вертящейся головой в разные стороны, представляю, какие могут быть последствия, если поленишься лишний раз подстраховаться.
Алина и Костик были дома. Едва обнял её тугое тело, как кровь прилила в причинное место, страстно поцеловал в отзывчивые губы.
— Скорей бы ночь, — прошептал на ухо.
— Куда она денется? — улыбнулась Алина. — Вся наша будет.
— Как дела на работе?
— Предоставили отпуск для поправки здоровья. Ещё один должник согласился вернуть деньги. Осталось трое самых упорных. Но тревога никак не проходит. Лишь рядом с тобой чувствую себя в безопасности. Голова разрывается от невесёлых дум.
— Всё будет хорошо.
— Хорошо не будет, потому что не знаю, где взять деньги? Не хочется терять квартиру. Автомобиль уже выставила на продажу.
— Всё образуется. Возьмём кредит, хотя в твоём банке, и будем всю оставшуюся жизнь выплачивать его. Как-то люди выкручиваются. Лишний раз в Анталию не съездим.
Наступивший вечер не обманул мои ожидания. Мы уже не спешили. Нежно исследовали тела друг друга, выискивая эрогенные зоны.
Жара уже не мешала нам, кондиционер отлично справлялся, не холодил тело, но убирал лишний пот, оставляя дразнящий аромат женского тела. Удивительно дело, всякий раз думаешь, что лучше не может быть, и всякий раз ошибаешься. Мы идеально подходили.
И всё же, я первым сдался, позорно заснул, держа в объятиях Алину.
Пробуждение было от двух резких хлопков, от которых меня подбросило на подушке. Успел заметить чёрный размытый силуэт вблизи кровати, и удар кувалдой в грудь опрокинул меня навзничь.
Пуля прошла в пяти миллиметрах от сердца, что и спасло меня, хотя кровопотеря была большой, влили много донорской крови.
Алина умерла сразу же, от двух попаданий в сердце, как потом сказал следователь. Алиби у трех должников не позволили привлечь их к ответственности, а доказательств причастности не было найдено, как всё у нас.
Если преступник не пойман по горячим следам, то пиши-пропало. Страховка покрывала моё лечение, но лечащий врач уже намекал, что нужны кое-какие заморские лекарства, если хочу быстрее подняться.
От слабости и дурмана в голове я был готов на всё, обещал погасить любую задолженность. Да и то, очутившись на краю пропасти, лучше понимаешь цену жизни.
Однажды, открыв глаза, увидел у своей койки Леночку и Костика. Его убийцы не тронули, он никому не мешал.
— Здравствуй, Мишенька! — нежно произнесла Лена.
южным. Костя по тебе скучать начал, вот и решили тебя проведать.
25 июня 2012 г.
Ставрополь-на Волге