Первое, что я помню – изумительные глаза. Ненавязчивые, но достающие до последнего нерва. Изумрудно-голубые с серым оттенком. Впитавшие в себя, как тогда казалось, да и кажется теперь, всю сущность бытия. Таящие огромный океан спокойствия и вместе с тем бурю эмоций. Эти глаза были настоящими; они были живыми.
По правде сказать, все в этом лице было непривычно одухотворенным, изящным, но вместе с тем оставалось мужским. Невероятное сочетание. Неизгладимое впечатление.
Было в этом всем нечто аристократичное, утонченное с едва уловимыми контурами, но точным отображением воли и разума. Взгляд не был тяжелым. Он был наполнен смыслом. В нем не было осуждения, потому что взор всегда устремлялся внутрь, а не кнаружи. Это то редкое явление, когда видя свое отражение в них, человек снова обретал себя. Одного из тех, погрязших в земной суете. Изумительные глаза. Живительные!
Я не хочу здесь говорить о том, что глаза - зеркало души. Душа есть у каждого. Таких глаз нет больше ни у кого.
.. Если у всего должно быть «логическое» завершение, то последней, связующей с этим легким и светлым воспоминанием нитью останутся именно глаза. Красивым было все. Но тем, что возрождало к жизни, были только они. Не слова, не поступки. А этот безмолвный океан спокойствия, предвещающий бурю.