Предыдущие здесь:
http://proza.ru/2006/07/04-57
http://proza.ru/2006/07/15-225
http://proza.ru/2008/01/17/182
http://proza.ru/2008/06/10/382
http://proza.ru/2010/12/24/1317
начинать с них!
1.
«Президент Ливтары продлил срок своего дружественного визита на Арию. По информации из правительственных источников, господин Медвепут пробудет там до конца января и откроет несколько важных культурных мероприятий…»
- Хорошо быть президентом, - вздохнула Лия, укутываясь в одеяло и прижимаясь к Тиму, - наносишь дружественные визиты, кому захочешь и насколько захочешь, и никто тебе на дверь не укажет. Все тебе рады, ибо куда деваться - политика. А тут вот уже полчаса споришь с любимым о том, кто пойдет делать кофе…
- Холодно! – Тим высунул из-под одеяла пятку и тут же уволок обратно, - хорошо, наверное, иногда иметь шерсть на теле…
Бучик, пытающийся вскарабкаться по занавеске, застыл на месте. Каким-то чутьем он понял, что внимание обращено на него. Застенчиво отпустил ткань, присел на пол, сделал вид, что не при делах и вообще что-то действительно холодновато в квартире, даже шерстяной покров не спасает.
- Надо было у Деда Мороза попросить обогреватель.
- Или у Мора Дедоза, - хихикнула Лия, - о, кстати, я обещала позвонить маме, так что тебе повезло, Тимус. Мне отправляться в морозильную комнату, так и быть – сварю кофе, заодно и погреюсь у плиты.
Бучик резво поскакал следом, помахивая ушами, и через десять секунд Тим остался совершенно один в комнате.
Новогодние каникулы затянулись, но парень не жаловался. Это означало, что на просторах космоса всё хорошо: планеты вращаются по своим орбитам, миры живут размеренной налаженной жизнью, расы и цивилизации не заходят в тупик, откуда Тим, как «специалист по трудным цивилизациям» их обязан выводить, аки известный во многих мирах гид-экскурсовод Иван Сусанин, спасать, аки супермен, направлять, аки собака-поводырь. Короче, работка всегда креативная, но нервная. Потому каждый тихий день – словно подарок. И если с утра не звонит телефон – хороший знак. Тим зевнул и натянул одеяло на голову.
Вошла Лия с подносиком, бучерашки поблизости не маячило. А с кухни доносилось весьма однозначное хрумканье. Ребята путем нелегкого перебора, наконец, обнаружили, чем кроме пандоринов питается неведомый им вид зверушки (и, надо признаться, это было дело не менее трудным, чем спасать тех же Телепузиков) – это значительно облегчило им жизнь. Бучерашка с удовольствием поглощал яблочные мюсли вперемешку с кошачьим кормом. И неважно, что это безумно неаппетитно, главное, что малышу нравится.
- Тим… - взгляд Лии, виноватый и смущенный, намекал на неожиданность, которую она сейчас ему преподнесет, - я говорила с мамой и…даже не знаю, как тебе сказать. Есть некоторые новости.
- Любые самые неожиданные новости от твоей мамы приму на ура, - поторопил Тим. Он меньше всего любил затянутость сообщений.
- В общем, Мор Дедоз пригласил её на Лапландию, чтоб познакомить с братом. Вроде как у них что-то серьезное наклевывается, - Лия стала пунцового цвета, почти как плед их кровати.
- Вот это новость! – Тим рассмеялся, - твоя мама сумела растопить ледяное сердце злого волшебника?
- Он уже не злой, - напомнила Лия, - но, честно говоря, Тим, я сама в шоке. Она моя мама и что помимо этого ещё симпатичная женщина – я, конечно, знала в глубине души, но до конца не осознавала, и.. в общем… в растерянности.
- Вот она – дочерняя слепота! – провозгласил Тим и шутливо прикрылся краем одеяла, когда любимая сурово «замахнулась» подносом, - а я вот рад за маму.
- Да я тоже рада! – воскликнула Лия, - я же не эгоистка. Но тут возникают небольшие сложности. Пока мамы не будет, мне придется приглядеть за баром. «Сюрприз» должен работать. Тим, я не знаю, что делать. Мама совершенно счастлива и до неприличия равнодушна ко всему остальному, будто шестнадцатилетняя девчонка. Просто отзвонилась по факту, а как теперь быть мне - ума не приложу.
Но Тим знал Лию и подозревал, что девушка уже приложила ум и решение нашла, только не решается его огласить.
- Как я могу помочь тебе? – осторожно спросил он и протянул руку за своей чашечкой (пока кофе не остыло).
Лия ойкнула и услужливо пододвинула к нему поднос. Когда Тим пьет кофе – вокруг могут ядерные бомбы взрываться и ракеты свистеть, он не заметит или попросту проигнорирует.
- Тим… мне придется вернуться на некоторое время на Таманию, - выпалила она разом, когда парень сделал глоток.
Она, конечно, рисковала, что любимый поперхнется, однако другого такого благополучного момента может не быть. Бучерашка прокрался в спальню, но почувствовав напряженную атмосферу, спрятался за занавеской и оттуда выглядывал, одновременно прикидывая: успеет ли во всеобщем замешательстве забраться по ней на подоконник или нет?
- Я еду с тобой, - невозмутимо ответил Тим и сразу же уточнил, - мы едем. Все вместе.
- Ты самый лучший! – Лия взвизгнула и кинулась парню на шею, едва не свалив поднос.
Бучик, отчаянно решившись, рванулся вверх и в одно мгновение, слегка неуклюже, но всё-таки достиг заветной планки подоконника. Победно пискнул и прижался носом к стеклу.
Потом они уютно пили кофе с печеньками, а, по-настоящему семейная, идиллия странно волновала Тима. Сейчас он чувствовал себя отцом семейства, важным, от ободрения которого зависела «погода в доме»
И от этого ему захотелось чего-то большего, быть с Лией ещё ближе, ещё серьезнее, ещё глубже. Похоже, мечты его родителей о невестке и внуках, наконец, сбудутся очень скоро…
Из сладких грез его безжалостно вырвала противная трель телефонного звонка. Осознав, что он только что сидел с глупейшей улыбкой на лице, Тим смутился, но увидев сияющее лицо подруги, снова преисполнился важности. Он даже остановил её в естественном порыве, сам вылез из-под одеяла (не заметив, что уже согрелся), прошлепал босиком до трубки.
- Дружище! – неестественно бодро провозгласил голос Макса, - утро доброе, хотя не факт!
- А что так? – усмехнулся Тим.
Лаконичность в общении ими обоими негласно очень ценилась. Настоящее мужское общение безо всяких там уси-пуси вроде «привет-как дела-что нового?»
- Да как тебе сказать… - Макс вдруг напрягся и понизил голос, - про нашего президента слышал в новостях?
- Мельком. Он сейчас на Арии вроде?
- Да! – обрадовался Макс просвещенности друга.
- Но деталей не знаю.
- А зря, - Макс скис, - в нашем деле быть в курсе последних новостей важно, как никому другому, ты что? Ну, хоть об Арии ты достаточно начитан?
- Ммм…
- Спорим, ты за новогодние каникулы ни разу не открыл «Каталог планет и жилых астероидов», который тебе презентовал Ипполит Матвеевич?
- Ну, кто в праздники энциклопедии читает? – буркнул Тим.
- Тогда тебе придется быстренько проштудировать всё, что найдешь там об этой местности, прямо по дороге на работу.
Каникулы окончены! Тим вздохнул.
- Хоть в общих чертах намекни, что случилось?
- Не могу, - Макс заговорщически понизил голос снова, - это проблемка, друг мой, государственного уровня, её по телефону озвучить права не имею…
На заднем фоне послышались голоса, кто-то что-то отрывисто произнес.
- Короче, Тим, мы тебя ждем! Форма одежды деловая. И поторопись.
Макс повесил трубку. А Тим остался стоять пораженным. Впервые его друг и коллега был так скуп на шутки и приколы. Он разговаривал невероятно для себя скованно, намеками. Тревожный холодок пробежал по коже парня. Что там прозвучало про государственный уровень?
Лия неслышно подошла сзади, приобняла.
- Милая, принеси, пожалуйста, «Каталог планет», что мне выдали на работе для самообразования. Похоже, ожидаются беспокойные дни…
Пока Тим допивал кофе и одевался, Лия мелодичным голоском зачитывала ему информацию по загадочной планетке с изящным названием Ария. Все метрические данные мгновенно просвистели мимо ушей и забылись, а вот некоторые особенности данного шарика Тима заинтересовали.
«Основной отличительной особенностью Арии является музыкальность её жителей. Здесь поют чаще и больше, чем разговаривают: дома, на улице, на работе. Жители Арии сплошь имеют ярко выраженные вокальные дарования. <…>
Планета является средоточием музыкальных школ, вокальных институтов и всякого вида концертных залов, в которых ежедневно выступают звезды самых разных величин. Все великие певцы живут здесь, на Арии. Покидают планету они лишь на время очень непродолжительных гастролей. <…>
Ученые утверждают, что данный феномен связан с необычным составом воздуха, влияющего на голосовые связки и активирующего участки мозга, отвечающие за творческое проявление. Это предположение подкрепляется тем, что даже приезжие и гости планеты, задержавшиеся более чем на неделю, наблюдают у себя изменения, проявление вышеописанных способностей».
- «Нам песня строить и жить помогает» для них прямо всепланетный слоган какой-то, - усмехнулась Лия с легкой завистью. Она мечтала петь, но стеснялась делать это даже в баре своей мамы, приглашая на воскресные вечера посторонних музыкантов. Она знала, что голос у неё не ахти какой, и не акцентировалась особо на этой своей мечте.
- Ещё что-то? – Тим деловито, но неумело боролся с галстуком. Не любил его, но таково представление босса о деловом стиле. У них на Тамании деловой костюм, как форма одежды, был удобен, как пижама. И все улыбались. А тут такие хмурые и серьезные, ну ещё бы – с удавкой-то на шее не расслабишься.
- Да не, - девушка быстро пробежала глазами, - ничего нового, кроме того, что уже прочитала. Все поют, все звезды, прямо мир Уолта Диснея какой-то.
- Ещё какая-то певучая планетка? Не слышал.
- Ты уверен, что рос не в резервации? – вздохнула Лия, помогая закрутить, наконец, узел.
Через десять минут Тим вошел в кабинет Ипполита Матвеевича и замер на пороге. По обе стороны от двери две фигуры в форме, габаритам которых позавидовали бы даже вышибалы в известном всем своим жестким фейс-контролем баре «Ванилька» на астероиде Тука-Тук. Там тусовались исключительно нежные девочки из влиятельных семейств, а посему нуждались в усиленной охране. Около стола с восседающим за ним шефом громоздились ещё четверо таких же великанов. А где-то слева у стены на стульчике робко прикорнул Макс, прикинувшись частью интерьера. Ему было явно неуютно.
- А вот и наш прославленный сотрудник: Тимофей Чайников! – Ипполит Матвеевич вскочил так радостно, что чуть стол не перевернул.
А Тиму вдруг что-то стало очень тоскливо внутри. Когда все взгляды обратились на него. Узел галстука, как живой, тоже напрягся, затянулся ещё туже.
- Да-да, мы читали Ваше досье, - один из мордоворотов шагнул к Тиму и протянул руку. Тим, не уверенный в своих действиях, однако её пожал, - кажется, это действительно в Вашей компетенции – нам помочь. Присаживайтесь, сейчас мы введем Вас в курс дела.
А далее Тим слушал и всё меньше понимал – почему эти люди здесь? Чем «Трестпланетстрой» и он конкретно могут помочь в данной ситуации. Ведь он «специалист по трудным цивилизациям», ну и миркам, но никак не по людям! А уж тем более когда такого масштаба обстоятельства.
А дело заключалось в следующем…
Президент Ливтары - Медвепут Дмитрий Владимирович – отправился с деловым визитом на Арию (да-да, я в курсе, новости смотрим! – важно заметил Тим) аккурат после новогодней ночи, не успели отколотить куранты. Решив за один день все вопросы, президент не преминул воспользоваться приглашением арийцев и их президента Кипелова Мавра Холстиндубовича посетить главные концертные залы и послушать ведущих теноров планеты. Потом последовали визиты в залы не столь крупные, а далее и начались посещения чуть ли не частных вечеринок, на которых Президент в восторгом ребенка восхищался устроителями и пел в караоке… Пока однажды всем вокруг не стало явно заметно, что у господина Медвепута голос окреп и прорезался столь густой и насыщенный баритон, что редок даже для поющих обитателей Арии. А вслед за этим его стали всё чаще и чаще просить спеть. Потом он успешно солировал на сцене самого большого Зала столицы Арии – Химеры. Видно было, президент настолько с упоением предается новому увлечению, что забыл напрочь о своих прямых обязанностях. Да и власти Арии, кажется, тоже запамятовали, поскольку стали предлагать Дмитрию Владимировичу контракты и умолять открыть грядущие важные мероприятия в честь Дня Химеры. Но открыть не в качестве друга-президента, а в качестве ведущего исполнителя оперных произведений. Медвепут ответил положительно, не согласовав, однако, решение со своими депутатами – их просто поставили перед фактом.
Это чрезвычайно встревожило службу безопасности Ливтары. Во-первых, с чего такие резкие перемены в деловом, немногословном и совсем не эмоциональном человеке? Во-вторых, куда смотрят сопровождающие его охранники и секретарь, почему они не сигнализируют о происходящем, мало того – никак не реагируют на запросы по тайным каналам связи?
Возможно ли, что президента попросту захватили, загипнотизировали, завербовали… что-то в этом роде? Никто и никогда не воспринимал всерьез эту маленькую планетку. А тем более, Ария никогда не представляла даже смутной угрозы для кого бы то ни было. И тут – такая расплывчатая ситуация, опасная для политических взаимоотношений…
Но не идти же войной на нее, чтобы вернуть президента. Постоянно посылаемые вслед за ним люди остаются там же, перестают отправлять сведения о происходящем. И что там происходит – никто не может понять. Однако, президент раз в три дня стабильно отзванивается на Ливтару и новым, хорошо поставленным голосом рапортует, что задержится. Что у него всё хорошо, что он налаживает новые связи, способные в будущем помочь ему в карьерном росте. А потом просто кладет трубку, невзирая на суматоху и неразбериху с этой стороны. И что прикажете думать?
Человек в черном закончил доклад. Воцарилась тишина. По лицам коллег Тим понял, что они тоже вот только что обо всем узнали. Все задумчиво молчали.
- Та-а-ак… - человек нахмурился, а потом махнул рукой, - ладно, к черту формальности, поговорим, как люди. Меня Демьяном зовут. Медвепута возвращать надо, и никто не может ума приложить – как. Ну не вязать же его силой на чужой территории, не похищать?
- А может пригласить в гастрольный тур на Ливтару? – Тим почесал кончик носа, - и тут повязать?
- Есть в этом здравое зерно! – задумался Демьян, - но вроде как он в статусе президента у нас числится, а приглашать собственного президента в качестве певца – как это оформить и представить народу?
- И ведь срок к концу подходит, перевыборы в марте! – вклинился в разговор ещё один из представителей администрации, мордоворот поменьше, небритый с усталыми кругами под глазами - думали ж, что будет старый новый президент и на третьем сроке, а тут вытащить бы его хоть к неделе агитации, кого будем по ящику гонять и людей призывать, не отснято ещё ничего…
Двое оставшихся молча кинули.
- Ладно, - медленно произнес Ипполит Матвеевич, - допустим, мы обмозгуем ситуацию и возьмемся за нее. Но штат наших людей ограничен, лишних нет и засылать на Арию некого. Да и там с кем контактировать, как вписаться?
- Почти сразу с нами связался один из телохранителей господина Медвепута, - продолжил Демьян, - Зиновий. Кажется, он единственный, кто там не потерял голову. Сначала пытался своими силами разрешить проблему, но потом стал просить помощи. Однако, когда мы, как в черную дыру, стали посылать на Арию одну за другой группы специалистов, и он замолчал. Мы дадим вам его контакты и фото, нужно будет на месте разыскать и сотрудничать.
- Хорошее сравнение с черной дырой, - поежился Макс, - как-то не хочется сгинуть…
- Да вы не бойтесь, - усмехнулся Демьян, - это я для красного словца. Так всё там мирно и культурно. Спокойно, как в болоте, и так же затягивает. Но за Тимофея мы не переживаем. Читали его досье – только смелый и неординарный человек мог лично прибыть в центр военного конфликта, без оружия и армии, и разрулить гражданскую бойню.
- Вы о чем? – у Тима челюсть отпала.
- О планете Телепузия и её обитателях.
И не знал, смеяться или всплакнуть, лишь коротко икнул.
- Как минимум, оказавшись на месте, свежим взглядом оцените обстановку и доложите детали, опишите происходящее. И попробуете лично напомнить президенту об окончании срока и необходимости его продления. Он же присягу давал при принятии должности! Надавите, в конце концов, на его чувство ответственности, природную серьезность и обязательность.
Тим понял – отказ тут даже не рассматривается.
Лия заботливо укутывала бучерашку, готовя к прогулке. Специально для этого прикупила сидячую коляску (ну не на поводке же его водить) и шапку с огромными декоративным ушами, которые перешила так, чтоб можно было впихнуть туда уши настоящие.
А потом они пошли на детскую площадку во дворе.
Бучик вел себя тихо и позволял думать. Тим пока не звонил, чего ждать от его вызова к начальству – неизвестно. А нужно ехать на Таманию, мама ждет, чтоб передать ключи. Ехать без него или подождать?
- Эй, мамаша, следите же за своим ребенком! – услышала вдруг девушка и вынырнула из раздумья.
Молодая женщина, гуляющая тут же с маленькой девочкой, пыталась оторвать вцепившегося в полы её шубы сбежавшего из коляски бучерашку. Он прыгал в снегу, тянул мех и тихонечко скулил:
- Будь моим другоо-о-ом…
- Простите, - пробормотала Лия, оторвав питомца от его жертвы, - это не ребенок, это животное.
У дамы брови взлетели вверх.
- На поводок посажу! – пригрозила Лия, устраивая Бучика в мягких одеялах, - придем на горку, там выпущу порезвиться, а пока сиди тихонько, зверушка!
Озадаченный такой немилостью от обыкновенно очень ласковой хозяйки, бучерашка затих в одеяле
- А может тебе лучше было бы в клетке? – предположила Лия, раздумывая, как обитают бучерашки на своей родине, в каком виде привыкли жить?
Мамаша с коляской ускорила шаг, странно поглядывая на девушку, исчезла за поворотом.
На площадке было сегодня не людно. Расчищенная от снега, она привлекла сегодня только пару человечков малышни и их сонных родителей. Женщина в шубке, примостившись на скамейке с подогревом, бодренько беседовала с другой мамашей. Завидев появившуюся Лию, снизила голос. Впрочем, девушке было всё равно. Она всё ещё не решила, что делать и ждала звонка от Тима.
Строгие и суровые дядьки из аппарата президента дали времени только на телефонный звонок. И то – пока везли в космопорт. Дело настолько не терпело отлагательств, что им с Максом даже кофе предложили выпить лишь уже в космолете.
- Лиюшка, - виновато шмыгнул носом Тим в трубку, - тут такое дело…
- Я тебя сегодня увижу? – «взяла быка за рога» понятливая любимая.
- Разве что во сне. Лечу на Арию по службе.
- Вот это я называю – волшебство. Не успел помечтать и на тебе!
- Да если бы развлекаться. Я не могу деталей говорить, дело государственного уровня.
- В гости к президенту? – хихикнула Лия.
- В общем, да.
- Офигеть… - у девушки щелкнула отвисшая челюсть, - ничего себе. Тим, вот это взлет по карьерной лестнице, это я понимаю. Или ты в политику подался?
- Как только вернусь – всё-всё расскажу! Не знаю только, на сколько дней затянется…
- Ясненько, я всё поняла. Тогда отправляюсь на Таманию, займусь работой, чтоб не скучать по внезапно покинувшему меня мужу. Ищи меня в Лунте. Ну и звонить не забывай.
- Милая… - умилился Тим, - спасибо, что понимаешь.
- А что делать? Я живу с важной шишкой, незаменимой в любых делах космического масштаба – привыкла. Ты там всё-таки развлекись немного, сходи на концерт, они на Арии невероятно восхитительны!
- Потом слетаем вместе, - пообещал Тим, - и сходим.
Он отключился и грустно вздохнул.
А за окнами космолета уже видны были возвышающиеся вдали стеклянные стены космопорта.
2.
Ария встретила прекрасной погодой. Тут буйствовала весна, и одновременно цвели и благоухали все насаждения Химеры. Обилие желтых пушистых шариков мидозы повсюду, их медовый аромат вскружил голову моментально. Хотелось петь. Сразу и с огромной силой захотелось чего-нибудь хотя бы намурлыкать под нос.
- Как прекрасен этот мир, посмотри-и-и-и… - пропел Макс, когда они сходили по трапу космолета, и раскинул руки. Неожиданно для себя он вдруг взял довольно высокую ноту.
Тим с опаской покосился на друга, но тот рассмеялся:
- Шучу! Просто захотелось попробовать. Неслабо, да…
С ними вместе прилетел немногословный человек из тех, что были в кабинете босса, но не представились. Теперь же стало известно, что его зовут Киркор. Он не единожды бывал на Арии и прекрасно здесь ориентировался. Он же отвез парней в небольшую гостиницу в центре Химеры. А по дороге они всё поражались обилию красивых афиш и рекламных щитов, неоновых экранов на стенах домов – и везде демонстрировались всякие-разные певцы и певицы, звезды от вокала. На каждом перекрестке, углу и скамейке стояли и сидели люди, поодиночке и группами, и от души распевались, дирижируя себе самостоятельно. По улицам то тут, то там, подобно скамейкам, стояли пианино, рояли, лежали на столиках скрипки, гитары и множество других музыкальных инструментов, среди которых, впрочем, духовые замечены не были. Макс сразу сообразил почему и поделился с другом наблюдением: всем этим могли воспользоваться любые желающие, чтоб аккомпанировать себе. А петь и дудеть одновременно неудобно, как известно.
Даже уличные собаки подвывали поющим и подвывали настолько в верной тональности, что дух захватывало.
Птицы пели в унисон, а не просто щебетали. Казалось, тут само пространство поет бесконечную песню, воздух наполнен нотами вместо кислорода. Водитель-таксист тоже напевал что-то под нос, едва сдерживаясь, чтоб не в полный голос.
- Обалдеть… - Макс проникся, - щас спою!
Один Тим сидел истуканом и восхищался молча. Ему ну совершенно не хотелось пустить свои голосовые связки в дело.
И когда они уже подъезжали к гостинице, Макс затянул «Ой цветет мидоза…», а вслед за ним подхватил и таксист, наплевав на этику.
Связаться с Зиновием им удалось с первой же попытки.
- А… новое подкрепление, - устало вопросил он в трубку, - только что прибыли? Ну, обживайтесь, втягивайтесь, ваш деятельный пыл ненадолго. Через пару дней пополните президентский хор. Там как раз один из вторых голосов язык прикусил и временно недееспособен, так что место вакантно.
Данная тирада совсем не характеризовала телохранителя, как маниакального певца.
- Может, вы подъедете к нам? – удивился Тим и включил громкую связь, - мы остановились на улице Роз в гостинице…
- Знаю, - так же уныло ответил Зиновий, - все они там останавливаются. Сколько вас?
- Трое.
- Давайте поговорим через два-три дня.
- У нас срочное задание! – возмутился Макс, - время не терпит. Вы не выходите на связь с Ливтарой…
- А зачем? Президент же отчитывается регулярно, - Зиновий говорил мерно и как-то сонно, - а мое дело его охранять и оберегать, пока он здесь. Бегать за ним по пятам, забыв про еду и отдых. И некогда ещё и мотаться встречать каждых новоприбывших. Мы сейчас с господином Медвепутом отправляемся на репетицию, если желаете – приезжайте в Зал имени Пачиано Луваротти.
И отключился.
- Мда, - Тим почесал переносицу. Что-то слишком часто сегодня нос чешется, не иначе – к драке.
- Едем, - скомандовал молчащий доселе Киркор.
Но уже на месте им не удалось сразу встретиться с самим Медвепутом. В холле зала, под огромными белоснежными сводами, скучал на резной мраморной скамейке Зиновий собственной персоной. Телохранитель выглядел не вполне хорошо: небритое изможденное недосыпанием лицо тридцатилетнего примерно мужчины гармонично сочеталось с ярко-синим спортивным костюмом и белыми кроссовками. А уж они вместе чрезвычайно не сочетались с этой обителью культуры. Поймав шокированные взгляды в свой адрес, Зиновий усмехнулся:
- В смокинге особо не побегаешь за Дмитрием Владимировичем в том темпе, в каком наш новоиспеченный тенор передвигается, экономя на сне и целиком отдавая себя искусству. Зовите меня просто Зин, впрочем, я так и выгляжу.
Парни представились.
- Полагаю, у вас есть план, как вернуть Медвепута домой?
- Будем взывать к ответственности перед его народом, - кивнул Макс.
Зин моментально скис.
- И это мы тоже не единожды пробовали. Не тратьте зря время, его у вас осталось не так много. Завтра-послезавтра сами пополните ряды певучих зомби.
- А почему вы устояли? – Тиму стало любопытно.
- А хрен его знает, - пожал плечами телохранитель, - может у меня иммунитет к этому делу? Даже в ду;ше никогда не пел, я с детства больше по художественной части, картины пописываю в свободное время. Да вы присаживайтесь, репетиция только началась, это часа на три-четыре, не меньше.
За неспешной беседой сутки перевалили за полдень. Потом все вместе сходили в буфет и подкрепились, а затем снова сели ждать.
Президент покинул репетиционный зал под вечер. Тим присвистнул: вот это маниакальная тяга к пению, понятно теперь, почему его тут так восхваляют и уважают.
Но, вопреки ожиданиям, Медвепут лишь походя поздоровался с ними, а когда Зин представил ребят, быстро проговорил:
- Рад вас видеть, земляки! К сожалению, сейчас я очень занят, но вы обратитесь к Зину – он вам поможет и распорядится, чтоб здесь вы ни в чем не нуждались. Я же встречусь с вами завтра после полудня – у меня будет «окно» - и убежал.
Открыв рты, парни уставились вслед, не такой встречи они ожидали.
- Ну, что я говорил? – вздохнул Зин, - езжайте обратно в гостиницу, вам сегодня ничего не светит.
И припустил за президентом и толпой его бэк-вокалистов, хлынувших из зала.
- Я, конечно, безбожно повторюсь, но всё-же скажу: ничего себе и офигеть! – проговорил Макс, - не так я представлял себе первую встречу с главным лицом своей планеты.
- Пойдемте ловить такси, - резюмировал Киркор.
Лия, выжатая и усталая возвращалась с Тамании на Ливтару. Гипотетически, она могла заночевать и в комнатке над «Сюрпризом», однако бучерашка неимоверно утомил её за день, наравне с клиентами, которые сегодня были словно капризнее обычного. Так потом ещё, когда она заперла его наверху, перевернул там всё кверху дном, нервничая в чужом и непривычном месте в одиночестве. Он всем своим видом и небогатым словарным запасом просился в родную квартирку: такую уютную и понятную. Он просился в общество Лии и Тима, но никак не двух десятков посетителей бара.
И Лия вымоталась. Как легко было на каникулах, когда она сидела дома и наслаждалась общением с любимым человеком и их малышом Бучиком. Словно молодая мамочка, нянчила она кроху с большими ушами, баловала и отдавала ему всё свое время. Сейчас же его приходилось ещё и работе отдавать.
«Три года! Как минимум три года декрета хочу!» - думала Лия, вытирая стаканы и наполняя их так быстро, словно являлась воплощением шестирукой барменши. В этот день решила закрыть бар пораньше.
И вот на закате она уже подлетала к милому сердцу дому на Ливтаре. Вот-вот последние закатные лучи отыграют в небе, и начнут сгущаться сумерки, окрашивая снег в серый цвет. А бабульки у подъезда несут незыблемую вахту. Ох, как же их всегдашнее пристальное внимание именно сегодня раздражает!
Сложив коляску, девушка сунула её подмышку, под другую – болтающего ногами Бучика, и мимо строя всевидящих пошла к подъезду.
- Лиечка, а что ж ты так малыша-то носишь? – вдруг донеслось вслед.
«Спокойствие, только спокойствие!» - приказала себе взвинченная Лия и, не оглядываясь, схамила:
- В зубах не помещается!
Следующий день не принес ничего принципиально нового. Тим, Макс, Киркор и Зин, закинув языки на плечи, гонялись за Президентом Медвепутом, который явно погорячился насчет «окна». Его график был столь же плотно забит, как желудок любителя фастфуда в любое время суток. Он переезжал из одного конца города в другой, из одного Зала в другой. Где-то репетировал, где-то выступал. Его неутомимости поражались только новоприбывшие, а Зин буднично объяснил:
- Пока певец дышит воздухом планеты Ария, его связки выдержат любую нагрузку.
- Связки ладно, - охал Макс, - но сам он железобетонный что ли?
- Натренирован за годы молодые, - туманно бросил Киркор.
- Чего не скажешь о нас, - вздыхал Тим, грустно поглядывая на зад впереди летящего аэроседеса с новоиспеченным тенором.
Однако, вечером им посчастливилось попасть на концерт, где Дмитрий Владимирович солировал с арией из какой-то протяжной, но красивой оперы. Тим так расслабился, что задремал, но в целом ему понравилось. В полусне явилась Лия, она была грустна, и Тим понял, что в этой суете всё время забывал позвонить ей. Тут же, словно в одобрение мысли, зазвучали жаркие аплодисменты и разбудили его.
В этот день Лия решила оставить бучерашку дома. Он так сладко спал, когда девушка собиралась на работу, что у нее рука не поднялась тормошить зверюшку. Она оставила ему полный стол еды, положила рядышком пульт от телевизора и тихонько выскользнула за дверь. Осознавая свою безответственность, всё же не смогла лишить себя небольшой передышки. Бучик вполне самостоятелен и скучать не будет. Правда, до этого один он не оставался ни разу, но ведь и не грудной ребеночек, которому без мамки не выжить. Оставляют же домашних животных одних. А Бучик хоть и непонятная науке, но всё же зверушка.
И в этот день, несмотря на обилие клиентов, она всё же отдохнула. Не нужно было постоянно отрываться от дел и возиться с малышом, требующим внимания беспрестанно. Как же всё-таки трудно без Тима, без его поддержки! И не звонит. Лия не являлась одной из тех женщин, что донимают мужей по телефону, что от отсутствия звонков придумывают невесть что. Но она всё равно волновалась, хотя волнение старалась унять. А подспудно чувствовала, что у любимого всё в порядке. Просто ему некогда. А значит нужно тоже с головой окунуться в работу и просто ждать. Надолго ведь это не может затянуться.
Смеркалось, когда список мероприятий господина Медвепута иссяк, и он отправился отдыхать. Машина Зина послушно тащилась следом. Тим зевал во весь рот.
- Может быть, сейчас он уделит нам время? – с какой-то безнадежностью в голосе спросил Макс.
Киркор и Зин хмыкнули одновременно.
- Ну и ладно! – пробурчал Тим, доставая мобильник, набрал Лию.
Она так обрадовалась, что ему совестно стало.
- Тим, ура-ура! Я так соскучилась! Как у тебя дела?
Тим вкратце обрисовал и выразил надежду, что у неё-то получше.
Лия тоже пересказала, упомянув, как задалбывают окружающие, но она уже начинает справляться, так что всё в порядке.
Морально поддержав подругу, Тим в то же время не мог с полной уверенностью сказать ей, когда вернется. Да и в машине стало шумно: Киркор на пару с Максом затянули ту самую арию с вечернего концерта, ну и память у них. Хотя получалось, надо признаться, довольно не плохо. Знаками они приглашали Тима в трио, но он мотнул головой. Петь не хотелось вовсе. Зиновий поморщился.
И тут аэромобиль президента вдруг остановился, не доехав до дома. Зин едва успел ударить по тормозам. Певцы даже не сбились с ноты.
Господин Медвепут покинул свой автомобиль и дружелюбно-приглашающе махнул сопровождающим.
Через пять минут они сидели в уютном кафе «У Сирены» и потягивали пандориновый сок.
- Ребята, прошу искренне простить меня за то, что не нашел времени раньше уделить вам внимание, - повинился президент, - это свинство с моей стороны.
- Ну что Вы, Дмитрий Владимирович! – смутился Тим, - мы очень неплохо проводили здесь время.
- Правда? – оживился Медвепут, - согласитесь, ведь тут рай! Я прямо херувимом себя почувствовал: пою и не могу остановиться. Никогда так хорошо не отдыхал.
«Отдыхал?» - пронеслась у всех на лице одна единственная мысль, - «эта беготня с утра до вечера у него отдыхом зовется??»
- Вы не стесняйтесь, - радушно продолжал президент, - у меня так редко выдается перерыв среди этой творческой суеты, давайте поговорим. Зиновий сообщил мне о гостях ещё вчера, он всё переживает за мою безопасность, вызывает новых и новых людей. А у меня уже хор переполнился, скоро некуда будет пристраивать… и зачем едут? Видимо придется расширяться в ближайшем будущем. Я тут присмотрел для покупки один Зал, можно неплохие концерты устраивать. Ну, когда пройдет полоса гастролей… А вы с чем прилетели?
Официант принес типовой для этого заведения поздний ужин: тушеные под соусом овощи. Медвепут, со сверкающими от голода глазами и поистине медвежьим аппетитом, принялся за еду. Зиновий мало отставал, он был научен горьким опытом, когда некогда даже присесть, не то что перекусить. Остальные же вяленько ковырялись в тарелках. Они были удручены озвученными планами.
- Дмитрий Владимирович, - осторожно произнес Макс, - скоро выборы на Ливтаре. Пора начинать предвыборную кампанию…
- Да, пора, - отмахнулся Медвепут, - и сколько там уже кандидатов? Есть достойные? Простите, я здесь не слежу за политикой, некогда.
Тим смотрел и не узнавал. Ранее такой строгий, серьезный и обязательный, сейчас президент выглядел и вел себя очень легкомысленно. Раньше скупой на эмоции и тщательно собственноручно продумывавший свою речь, сейчас он говорил легко, часто смеялся и вообще был неузнаваем.
- Кандидаты есть! – горячо встрял Зин, - но нет главного. Вас! Все ждут, что вы будете баллотироваться на третий срок.
- А я не буду, - пожал плечами Медвепут, - мне это не нужно.
- Это нужно стране! – Зиновий едва сдерживался, казалось, сейчас парня прорвет.
- Простите, ребята, но мне уже нужно бежать, - президент облизнул ложку, отодвинул тарелку, положил на стол купюру, - а вам приятного аппетита, спасибо за замечательный ужин в компании и надеюсь увидеть вас на своих выступлениях. Наслаждайтесь Арией, здесь действии-и-и-и-ительно е-е-е-есть чем наслади-и-и-и-иться-а-а-а-а-а-а-а.
Взяв неимоверно высокую и чистую ноту, Медвепут вприпрыжку покинул кафе.
- Черт с ним, - буркнул не на шутку уставший Зиновий, - кто сказал, что без меня ему тут что-то грозит? Отдохну хоть вечер.
3.
По пути домой Лия заглянула в ветеринарный магазин и купила клетку-переноску. Ну глупо же катать бучерашку в коляске, словно ребенка, если он не в коей мере им не является. Человеческим ребенком, по крайней мере. Он оттуда всё время сбегает, никаких ног не хватит, чтоб догнать шустрика.
Бабульки у подъезда встретили мертвой тишиной.
Дома было тоже тихо. Бучик сидел на окне и тоскливо смотрел во двор. Услышав, что Лия вернулась, он резво съехал по занавеске и просеменил в прихожую.
- Будь моим другом… - умоляюще попросил он и добавил, - Ли-и-ия…
- Конечно, - улыбнулась она, ставя клетку на пол.
- Пандори-и-и-ины!
- Сейчас, пушистик.
Надо было переодеться и разобрать сумку. Но сначала всё же дать любимцу кулек с пандоринами, тогда он будет безмерно счастлив. Лия подхватила Бучика на руки, зачмокала, поставила обратно и отдала кулек. И в этот момент в дверь позвонили.
- Добрый вечер! – на пороге стояли две суровые на вид тетеньки. Такой типаж, перед которым Лия всегда робела.
- Здравствуйте, - она тихонечко отодвинула любопытно высунувшегося Бучика.
- Мы из ювенальной юстиции, защищаем права детей и спасаем их из неблагополучных семей, - отрапортовала та, что повыше, и почему-то зыркнула пронзительно на Бучика. Он, волоча за собой пандорины, юркнул в комнату. Лия бы тоже с удовольствием юркнула, но кто тогда останется выяснять, зачем пришли сюда эти странные женщины?
А женщины тем временем отодвинули её в сторону и вошли в квартиру. Принялись придирчиво осматривать стены, заглядывать в углы.
- А где ребенок?
- Какой ребенок? – недоумевала Лия.
- К нам поступил сигнал о небрежном и даже жестоком отношении к маленькому ребенку в этой семье. И, кстати, где отец?
- Какой отец?..Чей отец?.. И ребенок…
- Девушка, вы плохо нас слышите или не понимаете? – тетка сдвинула брови, - вы, случайно не употребляете?
- Что? – совсем растерялась Лия.
- Он здесь! – донеслось из комнаты.
Лия и не заметила, когда одна из визитерш успела проникнуть туда.
- Объясните мне, кто вы и что вам надо?! – возмутилась она, бросаясь следом за теткой в спальню.
Ювенальщица номер один сидела на кровати и держала на руках перепачканного пандориновой мякотью Бучика, с одного его уха свисала кожура. Малыш испуганно и быстро жевал.
- Боже! – всплеснула руками вторая, - мальчик такой голодный…Разве ему можно в этом возрасте давать целый пандорин с кожурой? Ирина, проверь, чем они кормят ребенка!
Тетка выскользнула из комнаты. Лия стояла, открыв рот.
Через пару секунд из кухни донеслось:
- Боже, какой здесь бардак!
Лия поняла, что бучерашка не умирал с голоду, кушал от души, не утруждаясь уборкой за собой.
- Холодильник полупустой, - продолжала отчет Ирина, - немного овощей, молоко и сметана. Лизавета, у них даже мяса нет!
- Ребенок недополучает ценного животного белка! – воскликнула тетка Лизавета, горячо прижимая Бучика к груди. Тот понял каким-то звериным чутьем, что за него беспокоятся и не собираются обижать и оттаял:
- Будь моим другом, - попросил проникновенно.
- Налицо дефицит общения! – констатировала тетка, - небось, на работе с утра до вечера, а ребенок заброшен и предоставлен сам себе?!
- Да.. я… - Лия от возмущения просто задыхалась, - вы с ума посходили? Это не ребенок, это наш домашний питомец, зверушка.
Она поняла, что всё так же стоит, сжимая клетку в руках, и красноречиво помахала ею перед носом ювенальщицы:
- Вот!
- Как бесчеловечно… - выдохнула та.
- Мы не нуждаемся в вашей помощи, - попробовала откреститься Лия, - потому что у нас действительно нет детей.
- А это кто? – Лизавета приподняла Бучика, который сладко свернулся на её руках и уже посапывал.
- Я же сказала, это животное!
- И что же это за животное? – тетка прищурилась, - разговаривающее по-человечески!
Лия осеклась.
Какое-то время назад они с Тимом искали бучерашек в реестре фауны всех известных обитаемых планет, но не нашли. Это был искусственно выведенный вид, созданный одной небольшой компанией для продажи в семьи в качестве верных и добрых домашних питомцев. И вид этот, видимо, ещё не зарегистрировали. Но Лия всё-таки решилась:
- Это бучерашка, мы его так и зовем – Бучик.
Но, казалось, её не слушали и не воспринимали всерьез.
- В общем, так, - подвела итог Ирина, вернувшаяся с кухни, - налицо все выявленные деструктивные линии в уходе за ребенком и мы решили поставить вас на учет. А ваш… сын?... будет перенаправлен в детский дом до тех пор, пока мы не найдем ему лучших опекунов. Впрочем, сегодня уже поздно, мы приедем за ним завтра после обеда. Пошли, Лизавета.
Они усадили Бучика на кровать и, бурча под нос «зачем заводить детей, если потом относиться к ним, как к животным?..» удалились.
Лия без сил опустилась на кровать, обняла малыша.
- Никому тебя не отдам, - прошептала сквозь слезы.
- Не плачь, Ли-и-и-ия… - Бучик смотрел на нее своими огромными глазами, - я твой лучший друг и не отдамся никому.
Она улыбнулась сквозь слезы.
Тим не отвечал на телефонные звонки. Скорее всего, опять отправился по делам, а телефон оставил где-то – за ним водилась такая рассеянность. И Лия нервничала. И набирала снова и снова…
Ночь прошла скомкано и сумбурно. Тим ворочался в постели и слышал, как то же самое через стенку делает Макс. Они тут уже не первый день, а порадовать шефа нечем. Как же разрулить ситуацию? Нет, тут пробовать нужно не те пути, что предлагаются всеми вокруг. Нужно придумать что-то свое, это всегда помогало, включить смекалку, перевернуть ситуацию с ног на голову и посмотреть на неё под таким ракурсом… Мда, как-то звучит неоднозначно.
Ждать следующей возможности поговорить с президентом – значит, тянуть и дальше кота за хвост. Так и оторвать недолго. А хвост без кота – пустое.
Макс за стенкой затих и засопел. Время! Тима, словно мяч из-под воды, выбросило из-под одеяла какое-то смутное ощущение – позыв к действию. Он ещё не знал, что от него требуется, но верил своей интуиции.
Время приближалось к полуночи, когда Тим подошел к дому Медвепута. В Химере у него наличествовал скромный коттеджик, не то что на Ливтаре.
- Будем надеться, он не робот и иногда спит, - пробормотал Тим, перелезая через забор.
Охрана бодрствовала, резались в карты в беседке у цветника. Зиновия среди них не было. Значит, если Тима заметят, вряд ли будет возможность быстро выпутаться. Тем не менее, безуминка в ногах несла его дальше. Аккуратно пробираясь вдоль окон, наконец, нашел одно открытое, заглянул и увидел прямо под ним ступеньки – там начиналась лестница. В холле у телевизора сидел… Зин!
- Эй! – шепотом позвал Тим.
Зиновий удивился появлению парня и не сразу понял, что тот хочет, но потом помог ему влезть в окно. Местная охрана ни за что не впустила бы в дом постороннего ночью, даже друга президента, отдых тенора – архиважное дело! На цыпочках они поднялись на второй этаж, а в спальню Дмитрия Владимировича Тим шагнул уже один. Сердце бешено колотилось, во рту пересохло, он не знал, что будет говорить и делать.
Но когда он приблизился к кровати, пол скрипнул и Медвепут вдруг подскочил:
- Что, уже утро? Сейчас соберусь. Сегодня три репетиции и семь выступлений!..
- Нет, Дмитрий Владимирович! – негромко проговорил Тим, - ещё ночь. Но мне срочно нужно поговорить с вами.
Вопреки ожиданиям, президент не разгневался за ночной визит, а встал, включил свет, надел халат и предложил чего-нибудь выпить. Он был удивлен, но проявил искреннее гостеприимство.
Тим объяснил, что они больше не могут находиться на Арии, пора возвращаться, а поручение не выполнено. Что их очень ждут на Ливтаре, весь его народ, ждут, когда президент вернется и засядет управлять страной, его все любят и готовы голосовать за продление президентского срока, а достойных преемников на самом деле нет и неоткуда им взяться.
Медвепут слушал молча. Сейчас, в отличие от ужина в кафе, им никто не мешал, монолог Тима тек рекой, собеседник о чем-то думал, погруженный в себя. Тим выискивал аргументы, пытался убедить президента, что его мощный голос – это результат воздействия местного воздуха. Что странновато в этом возрасте так резко менять жизнь и род занятий. Медвепут не перебивал. Наконец поток красноречия иссяк, и воцарилась тишина.
- Тимофей, наверное, вы в чем-то правы, - нарушил её Дмитрий Владимирович, - сколько вам лет?
Дождавшись ответа, продолжил:
- В 25 я много о чем мечтал, но не думал, что когда-то займу этот пост. Нет, перспектива показалась бы заманчивой, я уверенно шел сначала по военной, а потом по политической стезе. Не сказать, что мне нравилось это как-то уж слишком, скорее – влекло ощущение власти, могущества. И лишь со временем к ним стали примешиваться горькие вкрапления внутренней нереализованности. Знаете, Тим, в детстве и подростковом возрасте я мечтал петь в церковном хоре, а потом – в опере. Да-да, ваша растерянная улыбка говорит о том, что не ожидали такого признания. Пытался ходить на хоровые занятия, но мой голос тогда не был признан чем-то выдающимся, скорее я мог бы рассчитывать со временем лишь на то, что стану одним из когорты оперных даже не солистов, нет… А мне хотелось признания, известности, власти над душами и умами. И я пожертвовал сердцем в угоду уму – пошел по тому пути, где это было реально достичь. Достиг - первый человек на Ливтаре, любим своим народом - но с каждым днем ком на сердце растет и давит. Пою в ванной и сминаю маску беспристрастности, пытаясь его выплакать. Я так далеко ушел от своей мечты, что не видел уже обратного пути. Ровно до того дня, как прилетел на Арию… А дальше вы, наверняка, знаете. Я будто бы домой вернулся после долгого скитания по чужой и удушливой местности. Я здесь Живу, Дышу. Долго отмахивался от мысли, что так не бывает, что нельзя вот так раз – и послать к черту всю прошлую жизнь, это единственное, что не дает мне до конца быть счастливым. Но отворачиваться от проблемы, не решив её, я не вправе. Иначе разве заслуживаю я уважения ливтарцев, их надежд, возложенных на меня, их голосов, отданных за того, кем я был? Вчера я ещё пытался заглушить голос совести, когда убегал из кафе, и мне бы удалось это на какое-то время сделать. Но сейчас, когда вы появились в моей комнате, я окончательно понял: надо принять и озвучить решение.
- И что вы решили?
- Лучше я буду тут посредственным, но счастливым тенором, чем многоразовым президентом в скучном кабинете, утратившим всякое желание управлять страной. Мне не нужна власть. Мне нужно ощущение самоудовлетворения. Я понял, Тим, что главное в нашей жизни, жизни каждого человека – Творчество. Без него не будет душевной радости, гармонии с собой. Нельзя предавать творчество в себе, никакие внешние достижения не заглушат его зова, никогда. И эти внутренние слезы, эта скука, усталость и нежелание жить, которые я раньше умело прятал от окружающих – всё это разрушало меня день за днем. Вы думаете, что я сейчас играю, как ребенок, с упоением во что-то новое для себя? А я играл тогда, на Ливтаре, играл в президента, всю свою жизнь играл в кого-то, кем не являюсь… Скажите, Тимофей, вы довольны своей жизнью? Вам радостно делать то, чем вы занимаетесь?
- Да, - секунду подумав, кивнул Тим. У него щипало в глазах, так пробрала речь президента.
- Ни на миг не сомневаетесь в своем выборе? – Тим качнул головой, - тогда делайте это! Тогда это ваше Творчество. Именно оно, поэтому у вас всё получается. И сейчас получилось. Тим, вы убедили меня. Действовать, нарушая все правила – закона и приличия – можно лишь из любви к работе и в творческом потоке. И я благодарен вам за этот порыв, усовестивший меня. Буду действовать решительно и честно. Помогу вам, себе и… своему преемнику.
Он взял телефонную трубку, набрал номер и распорядился:
- Васисуалий, приостановите, пожалуйста, все мои репетиции и выступления на пару месяцев. Завтра с утра я вылетаю на Ливтару, чтобы окончательно разобраться с делами и решить накопленные проблемы. А к середине весны и открытию сезонных концертов я обязательно вернусь, уже навсегда.
Положил трубку.
- Ну, вот и всё, дорогой мой Тимофей, - он вздохнул с таким облегчением, - с вашей легкой руки я повзрослел и готов действовать, как подобает ответственному человеку. А теперь давайте выпьем, хотя бы кофе – всё равно уже не усну сегодня – за предстоящие перемены сразу на двух планетах, я намерен на Арии достичь славы не меньшей, чем на Ливтаре, только уже в творческой области.
Люди всё же не меняются кардинально. Тим улыбнулся президенту, который с отвагой настоящего мужчины приготовился строить совсем иную карьеру, но и от власти отказываться не спешит.
- Вы что-то говорили о преемнике? – поинтересовался он.
- А вот это будет сюрприз, для всех, - подмигнул Медвепут.
С раннего утра Лия, забросив все дела, сидела в квартире и упорно названивала Тиму. бучерашка бегал по комнатам, нервничал, ощущая повисшее напряжение. Лие хотелось плакать. Какой абсурд – принять зверушку за ребенка и на полном серьезе пообещать забрать её. И ведь не придерешься, доказать, что она вовсе не мать-мегера, а наоборот – заботливая хозяйка для своего питомца, девушка не могла, потому что не знала как. Был бы рядом Тим – он бы что-то сделал, разрулил ситуацию, он сильный и умный… А он, как назло, опять недоступен. В век невероятных космических технологий, она не может соединиться с любимым, пусть даже находящимся на другой планете – немыслимо!
Чтоб успокоиться, включила телевизор и сразу наткнулась на новостной блок. Ладно, может хотя бы отвлекут чьи-то чужие события…
«На планете Уефа начался чемпионат мира по ногоболу. Сборные со всей вселенной принимают участие в отборочных матчах и уже сейчас все три космопорта Уефы переполнены болельщиками и фанатами, транспортная система не справляется. Несмотря на то, что трансляции обещаны полномасштабные в любом уголке вселенной, люди хотят лично видеть игры…»
«Завершился отборочный этап на «Космовиденье 2012». Представлять Ливтару на песенном конкурсе будет группа «А-Таманские Дедушки» с песней «Танцуй пока молодой!» Дом престарелых на Тамании радуется возможности сделать евроремонт, пока его обитатели покоряют «Космовиденье»…»
«А на улицы Ливтары вышли люди с плакатами: «РУКИ ПРОЧЬ от наших детей, ювенальное чудище!». Ювенальная юстиция с недавних пор допущена на нашу планету с миссией по защите обездоленных детей и стремительно набирает обороты. Сначала все ждали от них реальной помощи, но сейчас люди недовольны. Уже немало семей попали, как они сами говорят, под «пресс». Что думает об этом правительство?
И о предстоящих выборах…»
Лия расплакалась и выключила телевизор. Новость о том, что не она одна стала жертвой странного инопланетного веянья, её не утешила; мысль о том, что Бучика заберут чужие люди, пусть и на короткое время (она верила, что Тим приедет и разберется). Бучерашка сочтет это за предательство, его маленькое трепетное сердечко не выдержит такого.
- Ли-и-и-я, не плачь, - в который уже раз за последние сутки тоскливо попросил Бучик.
Звонок в дверь заставил девушку испуганно съежиться. Неужели они перенесли свой хищнический визит на пораньше?
На подгибающихся ногах, Лия пошла к двери, как на эшафот. Быстро вытерла слезы: мы ещё поборемся, пусть силой отнимают, если смогут! Бучик юркнул за холодильник – точно, пусть ещё поищут, а потом погоняются по всей квартире за малышом, он правильно понял, что нужно делать!
Открыла дверь и взвизгнула с облегчением:
- Тим! – кинулась на шею и разрыдалась в заснеженный воротник от внезапного облегчения. Теперь никто не сможет отнять Бучика, Тим дома и защитит их.
- Ого, так меня ещё никто не встречал, - озадачился Тим, растерянно улыбаясь.
- Ты не звони-и-и-ил… - плакала девушка.
- Прости, милая, родная, - тут уж Тим встревожился, - я не хотел будить и решил сделать сюрприз, примчался сразу, как разделался с работой… Что случилось?!
Быстро захлопнув дверь, Лия потащила любимого в комнату, а там, размазывая по щекам рыданья, как смогла, выложила всё. Бучик, взобравшись «папе» на колени, кивал, подтверждая. Когда рассказ был окончен вопросом: «Что делать и кто нам поможет?», а бледная Лия воззрилась на него с упованием во взоре, Тим поцеловал её в нос и набрал телефонный номер.
- Здравствуйте, Дмитрий Владимирович, это Тимофей. Могу я попросить вас о небольшом одолжении?
Старушки у подъезда с интересом посмотрели вслед кортежу из троих женщин: одна незнакомая в белой шубке, а две других уже были здесь вчера и отрекомендовались, как «ювенальная юстиция», что, впрочем, бабулькам ни о чем не сказало. Они не любили готовые новости по ТВ, они генерировали их сами – местные и по слухам. И ещё со вчерашнего дня они знали, что у их соседки Лии возникли проблемы. Вроде бы она оказалась совсем не такой тихоней, как кажется и отнюдь не заботливой мамашей. Ребенка у нее они лично не видели, а теперь жаждали восполнить пробел и надеялись, что их позовут в свидетели отъема малыша, про который услышали вчера вскользь. Бабушки и сочувствовали Лие (были готовы даже встать при надобности на её сторону и высказаться в её пользу), и горели желанием оказаться в эпицентре чего-то захватывающего. Сиденье на лавочке изо дня в день не привносило ярких красок в их старость.
Однако, ювеналки жестко проигнорировали старожилок и устремились в подъезд. Бабушек это не обидело. Они уже кое-что знали, чего не знали эти три нахалки с надменными лицами, и это «кое-что» обещало невиданное зрелище и без их участия в роли свидетельниц. Они очень ждали, чем всё кончится.
А пока у них есть тема для обсуждения: плакат с которым гостьи явились к Лии…
Чего угодно ожидали Лизавета с Ириной, когда звонили в дверь, но только не спокойного улыбающегося лица девушки, её открывшей. Это их неприятно поразило.
- Ребенок готов? – Лизавета сурово отодвинула Лию и шагнула в прихожую, - и давайте, мамочка, решим всё бесконфликтно и разумно. Нам не нужны неприятности, как и вам, впрочем. Мы всего лишь выполняем свою работу и даем детям более комфортную жизнь. Вы сможете видеться с ребенком раз в полгода, когда его возьмут под опеку в другую семью – это мы вам гарантируем.
Следом выдвинулась Ирина и ткнула Лии в лицо заготовленный плакат. На нем красовался бучерашка собственной персоной и надпись: «Мы – лучшие друзья ваших детей!». Наводчица в белой шубке молча стояла позади и ухмылялась.
- Проходите! – дружелюбно предложила Лия, указывая рукой в комнату. Она шла следом, поэтому не смогла запечатлеть в памяти выражение лиц гостий, когда те увидели…
В зале на стульях по обе стороны у двери возвышалось двое мужчин, один огромный, а другой – молодой совсем парень. На диване сидел нахмурившийся Тим. А рядом, в кресле, утопал, но, в то же время, странным образом возвышался над всеми присутствующими, собственной персоной Медвепут Дмитрий Владимирович.
- Го-господин президент, - пролепетала Лизавета и резко остановилась. Так, что налетевшая на нее Ирина ткнула плакатом в белошубковую, та вскрикнула и взмахнула рукой, плакат улетел прямо к ногам президенту. Он, важно надув щеки (и лукаво подмигнув Тимофею), поднял его, ознакомился с содержимым.
- Ну да, в общем-то, я подозревал, что у ювенальной юстиции нечеловеческое лицо, - хмыкнул он угрожающе, - но чтоб настолько нечеловеческое! Исключительно рад за бучерашку, ему нравится дружить, а вот вам, барышни, могу лишь посочувствовать…
- Господин президент…
- Визит неофициальный, без камер и прессы, можете не церемониться!
- Налицо жестокое обращение с ребенком! – Лизавета вернула себе самообладание, хотя лицо всё ещё охраняло румянец испуга, - не кормят, сажают в клетку, называют его животным…
- А где вы ребенка увидели? – искренне изумился Тим, - или вы теперь и домашних животных к детям приписываете?
- Вот не надо! – тихо, но всё же возмутилась Ирина, почему-то глядя на президента (они втроем вообще как загипнотизированные смотрели на него), - он же разговаривает!
- Так давайте и попугаев говорящих отнимать будем?
- Мы изучили реестр фауны всех известных, а также искусственных планет и миров, там такого вида нет!
- Плохо изучили, - посетовал президент, - ах да, или у вас устаревшая его версия. Мы же сегодня с утра обновили, внесли некоторые дополнения. Специально для вас - как знали! – захватили экземпляр, вот, возьмите. Там закладочка на нужном месте.
Сидящий у двери мужчина привстал, протянул каталог.
- И, кстати, дамы, чтобы ваш визит не оказался совсем уж бесполезным и бессмысленным, предлагаю вам лично познакомиться с моим преемником, которого на грядущих выборах я выдвигаю взамен себя и отдаю ему все свои голоса. Прошу любить и жаловать: Зиновий Прохоров!
Мужчина с каталогом поднялся, широко улыбнулся. Макс, сидящий рядом с ним, подумал, что непременно надо поблагодарить Тима за приглашение присутствовать при знаменательном событии: первом объявлении ныне действующим президентом своего преемника. Зиновий весь светился. Такая карьера: из телохранителей в президенты его немного смущала, но в целом радовала. Он, как самое близкое к Медвепуту лицо, знал всю «закулисную кухню» правительства, был в курсе всех политических дел и событий куда больше, нежели человек со специальным образованием. И соображал быстро и остро – это в нем Дмитрия Владимировича всегда радовало.
Ювеналки зарделись, со вкусом и льстивыми улыбочками пожали кандидату руку, а дама в шубке, ласково почесывая Бучика за ушком, даже попросила разрешения сфотографироваться. Ну а так как негативные эмоции благополучно схлынули – почему бы и нет? Сделали групповую фотографию, потом по отдельности… В общем, Зиновий пережил в этот день первую свою крупную фотосессию.
На прощание, провожая гостей собственнолично в коридор, Медвепут пообещал пристально координировать их организацию и отслеживать каждое конкретное дело, пока не установит для нее рамки допустимых действий. Им ещё перед митингующим народом придется отчитываться, так что пусть не тратят времени и идут готовить речь, а потом, сразу после митинга – лично к нему в администрацию, «на ковер» - доложить о результатах! В общем, дел теперь выше крыши, фигней страдать и лезть в благополучные семьи будет некогда.
Когда с неприятным делом, наконец, было покончено, Лия позвала всех на кухню, пить чай. И необычнее, чем это чаепитие одновременно с бывшим (Медвепут завершал второй срок), настоящим и будущим президентами их кухонька ещё не видывала.
Лия обалдевала и не верила в происходящее, а бучерашка гораздо проще отнесся к ситуации и после одной только фразы «Будь моим другом!» моментально стал первой почетной зверушкой на Ливтаре, удостоенной права посещать Дом Правительства в любое время. А Макс замолвил словечко (по тайной просьбе шефа) за их организацию (хотя, после успешно выполненной работы в этом уже не было надобности), и она обрела теперь статус неприкосновенности для всех работников, практически депутатской, с кучей льгот и бонусов.
И лишь Тим ничего не попросил, воспользовавшись моментом. С Зином он и так хорошо успел подружиться, а самое главное для себя понял в ту ночь в комнате президента: самое главное, выше всех благ и достижений материальных, достижения творческие, самореализация в том, о чем мечтал с детства, к чему зовет душа и чем сердце бьется. Без Творчества человек зря проживает жизнь, каких бы социальных вершин и званий он не достиг. И ещё – никогда не поздно поменять всё, как только понимаешь, что не туда пошел однажды. А возможности – они подворачиваются постоянно. Человек рожден для счастья. И не нужно бежать от него!
Продолжение тут: http://www.proza.ru/2012/12/01/1821