Хроники миров отраженных

                ПРОРОЧЕСТВО.
      
      
      …Разверзнутся небеса и блеснут две кометы. Одна полыхнет огненным смерчем. Другая станет, подобно ночи – черна.
       В тот момент на светлых землях объявится Зверь. И будет Зверь коронован кровью и смертью. Пойдет Зверь против Света. Встанут под его властью тьма и звери подобные. С силой в руках, он поведет народ проклятый. Изменится Ход Истории.…Свет падет –  мир утонет в крови и боли, страхе и разрушении. И воцарится вечная ночь….               
               
                Книга откровений Святой Оллайи,
                Собор в городе Авертус, Мир Кираниус.
                13 989 год по старому летоисчислению,               
                (До времен Слияния).   
    


                ХРОНИКИ МИРОВ ОТРАЖЕННЫХ.

               
          
                Книга первая.
               
                ЧЕРНЫЕ НЕБЕСА, АЛЫЕ БЕРЕГА.
               
               
                Забытое прошлое.
               
               
                28 ноября 3 051год со дня становления Рубежа.
                Заоблачная крепость Корд-Заил.

 
     «В черной, безграничной пустоте парит пылающий синий шар. А над ним, словно отражаясь в водах невидимой реки, размытым пятном висит его двойник...»
     - Красиво…. Эс, а что это такое? – маленькая чернокудрая девочка, потешно растопырив в стороны неокрепшие крылья, зачарованно смотрела на старинную фреску, нарисованную в нише среди колонн. – А что значит шар? А  почему отражение как в воде, а воды нет? А почему синий?  Эс, ты не знаешь? Эс?
     Не дождавшись ответов на шквал вопросов, гарпэя обернулась к приятелю. Тот стоял в нескольких шагах от нее и обиженно пыхтел, сверкая из-под лобья алыми глазами. Не по годам долговязый, нескладный мальчишка с вечно растрепанными русыми волосами больше походил на напыжившегося вороненка, чем на наследника венценосной семьи.
     - Ты чего такой хмурый? – мило улыбнулась девочка, склоняя голову к плечу.
     - Ты опять называешь меня по имени! Сколько раз говорил я тебе – не называй меня так! – буркнул Эскер. - Я же будущий  Кетер*, а значит обращаться ко мне нужно «мой тер»!   
     Он гордо подбоченился, принимая по собственному мнению, самый, что не наесть величественный вид. Нижняя губа при этом смешно оттопырилась. Девочка удивленно похлопала огромными глазищами, странно хрюкнула и, схватившись за живот, залилась звонким смехом.
     - Кто? Ты? – смеялась она. – Лохматый ты, а не тер!
     Птенец ни сколько не смутился. Он ждал подобной реакции и потому, показав подруге язык, со смехом бросился наутек.
     - А ты тогда коротышка, вот! – хохотнул он, прячась за колонной. - Не догонишь! Люцера коротышка, коротышка!
     - Сам такой, - Люцера побежала вдогонку.
     Старые залы ожили, наполняясь детским смехом. Птенцы наперегонки бегали по длинным колоннадам, прячась друг о друга за скульптурами, находили и снова прятались. Их не волновали ни войны шедшие далеко внизу на земле, ни вновь прибывшие в Свободные Земли караваны невольников, ни вечный караул Стражей. Для этих двоих существовала лишь игра да их дружба.
    - Не помешаю? – глубокий голос раскатом грома прокатился под сводами лепного потолка, в раз обрывая веселье.
     Детишки от неожиданности чуть не подпрыгнули. Обменявшись красноречивыми взглядами «попались», они торопливо обернулись.
     В проходе, скрестив руки на груди и приподняв полуседые крылья над головой, стоял Раган Альверон, Кетер небесного народа и широко улыбался, показывая миру четыре ряда тонких точно иголочки полупрозрачных клыков. Высокий гарпэй был одет простенько: в темную безрукавку поверх рубахи и просторные штаны. Вот только на поясе, в кожаном чехле висел стержень раскладного копья. Даже находясь за непреступными стенами заоблачной крепости, Раган не спешил расставаться с оружием – слишком не спокойные времена наступили. Темные, зачесанные назад волосы, поддерживал обруч белого матового металла украшенный двумя изогнутыми рожками.
     - Попутного ветра, Кетер, - дружно поздоровались дети, склоняясь в почтенном поклоне.
     - И вам летать да не падать, - не прекращая улыбаться, Раган подошел к детям. – Итак, что вы забыли в Галереях Памяти, куда неоперенным птенцам ходить нельзя? Неужели другого места для игр не нашлось? – гарпэй внимательно поглядел на сына, затем перевел взгляд на сиротку. - Наверное, это Люцера придумала, верно? Ведь насколько я знаю, любопытнее существа на Корд-Заиле еще не появлялось. Давай, рассказывай.
     Люцера едва заметно вздрогнула, когда широкая ладонь легла ей на плечо, заставляя поднять голову и смотреть прямо в глаза Кетера. Синие лучистые океаны без привычных зрачков и белков. 
      - Мы… мы… - гарпэя нервно облизнула губы. Язык отказывался говорить своему спасителю неправду, но и сказать, что виноват был Эскер, было выше ее сил. Нельзя предавать друга! Тем более, если он у тебя единственный. Будь что будет, решила про себя Люцера и, продолжая смотреть в лицо тера, плотно сжала губы.
     «Совсем не боится. Это хорошо» - отметил про себя Раган. Он знал о проступке сына, игру же затеял нарочно, желая видеть конечный результат, от которого зависело слишком многое.
     - Чего замолчала? – с насмешкой поинтересовался он. – Раз не хочешь говорить, тогда тебя ждет наказание. Думаю пару дней в нижней башне…
     - Нет, отец – это я. Я! – выскочил вперед Эскер, загораживая девочку крыльями. – Я просил ее прийти в Галереи. Честно.
     - Даже так?! – сделав вид, будто сильно удивлен, Раган выпрямился. Смерив сорванцов долгим взглядом, он, улыбнувшись краешком губ, потрепал детей по голове. – Верю. Но что мне с вами делать…. Наказать или взять слово небеснорожденного, что больше вы не станете лазить там, где нельзя? Обещаете?
     - Обещаем, - в один голос пискнули птенцы, низко опуская покрытые светлым пухом крылья в знак повиновения.
     - Вот и отлично.
     - Кетер, - Люцера взяла седокрылого гарпэя за руку. – Вон на той картинке, что? – указала она когтем на древнюю фреску.
     - Это наш с вами мир – Адар, - тихо произнес он, подходя к нише. Рука сама потянулась к стылому камню, обводя контур синий сферы. – И его брат-близнец, мир Кираниус, наше астральное отражение…. Хм, а может это мы его. Это, смотря с какой стороны смотреть. Видите, миры соприкасаются краем? Так всегда было. Два мира, соединенные в единое целое. Обмениваясь энергиями, мы, дополняя друг друга, создали необычный симбиоз, даровавший обоюдное процветание. И гармонию…. Любые происшествия, случавшиеся там, незамедлительно отражались здесь и наоборот…. Да, именно так было раньше, до Слияния….
     Приступ головной боли заставил гарпэя умолкнуть. Всего на мгновение на лице отразилась мука. Отразилась и исчезла, словно и не было минутной слабости. К счастью дети ничего не заметили.
     - Стыдно не знать таких вещей, – проглотив боль, Раган осуждающе покачал головой. – Неужели вас этому не учили?
     - Еще нет.
     В глубине коридора пронзительно свистнул воздух, глухо хлопнуло, и бесшумно ступая по мозаичному полу, в Галереи вошел слуга-простой* с пестрым рисунком на правом крыле. Простой низко поклонился.
     - Кетер, прибыл Остор Альверон. Как вы и приказывали, он ожидает вас в ваших покоях.
     - Вовремя. Нирой, распорядись, чтобы мясо с вином подали. И пускай у здешних дверей охрану выставят, а то лазают тут некоторые, покой нарушают.
     - Слушаюсь, - Нирой в очередной раз поклонился. Развернувшись на пятках, вышел. 
      Раган покосился на притихших детей.
     - Чего загрустили? На улице сейчас хорошо. Слепите-ка мне снеговика, - мужчина мягко подтолкнул птенцов к выходу. – И чтобы на верховного Хранителя был похож – я проверю! Все, бегом.
     - Только вы приходите, - махнула на прощание Люцера.
     - Обязательно, - заверил он девочку. - И помните про данное слово!
     Спустя пару минут воцарилась хрупкая тишина. Раган чуть пошатываясь, вернулся в Галереи, запирая за собой двери. Он больше не улыбался. Капли пота покрывали побледневшее лицо. Дикая боль, рвущая сознание, стала невыносимой. Перед глазами Кетера одна за другой проносились картины давно минувшей эпохи.
     Черное от пожарищ небо, крики падающих вниз фигур с горящими крыльями, боль, орды врагов. И вонь плотным плащом окутавшая Адар. От этого смрада не было избавления, даже за облаками…   
     Судорожно схватившись за голову руками, гарпэй закричал. Ноги больше не слушались и он, почти теряя сознание, осел на пол.

     Остор Альверон нервничал. Он битый час мерил шагами покои Кетера то и дело останавливаясь возле огромного окна ведущего на балкон, не зная как быть. С одной стороны нужно было немедленно лететь на поиски старшего брата! Отогнать, развеять проклятие. С другой же стороны – велено ждать. То, что с Раганом творилось неладное, гарпэй чувствовал всеми фибрами души, переживая эмоции нисколечко не меньше самого владельца. Наоборот. Горечь, терзания, непонятный первобытный страх вперемешку с чувством вины, глубоко засевшие в мозгу – все чувства Кетера троекратно усиливались за счет Связи. С самого детства Остора готовили в Тени, но судьба распорядилась иначе. Возможно, должность он потерял, да только Связь никто так и не оборвал!
     Вконец измотанный чужими переживаниями, гарпэй бессильно плюхнулся в низкое кресло, опуская крылья до пола.
     Спустя час дверь распахнулась.
     - Ветер в крыло! – Раган прямо с порога бросился к вскочившему брату, заключая того в крепкие объятия. Нос щекотнул родной терпкий запах голубовато-серных перьев. – Как добрался?
     У Остора от сердца отлегло. Напряжение мигом улетучилось, оставляя внутри привычную пустоту. Брат, целый и невредимый?! Что заставило сильного Кетера так мучится? Вопрос не желал лезть из головы. Однако спрашивать Остор не стал. Захочет, расскажет, а нет – его право. Ловко вывернувшись из объятий старшего, гарпэй улыбнулся.
     - Ничего, терпимо. По-правде говоря, не хотел я сюда залетать, так что я ненадолго. С друзьями поздороваюсь и обратно, в город.
     - Право твое, – кивнул тер. Он отлично понимал, каких усилий стоило младшему Альверону вернуться на Корд-Заил.
      - Наверное, это единственное право, что у меня не успели отобрать, - усмехнулся Остор, подсаживаясь к столу.
     Теперь, когда Раган наконец-то появился, голод дал о себе знать. В животе неприлично громко заурчало. Казалось еще немного и желудок съест сам себя. Остор довольно потер руки, оглядывая тарелки – помнили тут его вкусы! На столе стояло мясо, приготовленное пятью разными способами, тушеные овощи, редкая по зимнюю пору зелень, лепешки и конечно бутылочка рубинового вампирского. Правда еда за время ожидания остыла, но холодное тоже вкусно.
     - Закон есть закон. Со своей стороны я сделал все что мог...
     - Да-да, жизнь мне оставили. Спасибо, - с набитым ртом проговорил Остор, прерывая никому не нужный разговор. - А ты чего не садишься? Такая вкуснотища!
     - Не хочется. Ты ешь, не стесняйся, - чтобы не мешать обеду, Раган вышел на балкон и, облокотившись о каменные перила, несколько раз глубоко вдохнул прохладный воздух.         
     Денек поистине стоял чудесный. Светлый, морозный, тихий. Внизу под балконом раскинулся старинный парк. Среди рябиновых аллей яркими пятнами выделялись вечнозеленые кусты и голубого камня резные беседки, покрытые снежными шапками. На берегу замершего пруда стайка птенцов под бдительным присмотром двух простых строили снеговика. 
    Он улыбнулся, найдя глазами своих сорванцов. Эскер сосредоточенно втыкал в снежную бабу колючие ветки лопуха – крылья. А Люцера рисовала прутиком улыбку под кривым носом-морковкой.
     «Жаль, что так все оборачивается. Поймут ли они меня, простят когда-нибудь или до конца дней станут проклинать?»
     - О чем задумался? – наскоро перекусив, Остор вышел на свежий воздух, держа в руках бокал полный вина и довольно щурясь на солнце, вставал рядышком. – Ну, братишка, рассказывай, зачем вызвал? Ведь не просто так «пригласил погостить».
     Раган не отреагировал на колкость.
     - От тебя ничего не скроешь.
     - А то! Связь, она и есть Связь. Чтоб ее дикие сожрали!
     Кетер мысленно согласился с братом – участь Тени незавидна. В какой-то степени Остору очень повезло совершить роковую ошибку тридцать лет назад, повлекшие за собой печальные последствия. Лишение звания, всяческих привилегий и изгнание были лишь цветочками; одиночество – вот ядовитые ягодки расплаты. Пусть семью завести он никогда не сможет, зато до старости доживет. Это ведь тоже не мало.
     - Вон там, гляди, - тер кивнул на детей.
     - О, подрос наследник.
     - Да. Скоро совсем взрослым станет, – печально протянул он. Остор при этом невольно дернул щекой. – Не в нем дело. Девочка с ним видишь, маленькая такая…
     - А это? О-хо-хо, - его перебил громкий хохот брата. Остор, всучив бокал Рагану, чуть ли не наполовину свесился через перила, чтобы лучше разглядеть снеговика. Кетер еле успел пригнуться от стремительно летящего в него серо-голубого крыла. – Это они Марлика слепили? Похож-похож. Ох, и разорется же старик, увидев свое изваяние!
     Продолжая довольно скалиться, представляя перекошенное от гнева лицо Хранителя, гарпэй забрав напиток, присел на каменное ограждение.
     - Где ты ее взял?
     - Не поверишь, в Свободных Землях, у одного работорговца нашел. Сто золотых аров просил. Пришлось разъяснить человеку, кого продавать можно, а кого не стоит, - мрачно улыбнулся Раган, вспоминая детали сделки.
    - Я бы этого работорговца вместе с поставщиком за Рубеж выкинул, для наглядности, пускай твари лакомятся. А что? В другой раз никому повадно не будет. А то моду взяли, законы истинно рожденных нарушать, - фыркнул Остор. Отпив ароматного вина, продолжил. – Сирота значит. И что ты намереваешься с ней делать? Вырастишь как дочь или сплавишь кому?
     - Тебе отдам.
     - Что? – лицо у того вытянулось. – Э, нет, дружище, так не пойдет. Не место ей внизу. Да и зачем мне ребенок, что я с ней делать буду?
     - Как что? Воспитаешь, обучишь воинскому искусству и всем премудростям теневой работы… - невозмутимо отозвался тер.
    Услышав последние слова брата, Остор чуть не поперхнулся.
     - Я правильно расслышал – теневой?! Зачем наследнику Тень? Ведь Эскер промежуточное звено и дар Видящего ему не передал… ся…
     Остор осекся, поднимая на брата желтые глаза.
     - Да, именно. Пока он еще не проявлялась, но скоро, - кивнул Раган. – И когда придет время, за ним должна стоять Тень.
     - Промежуточное звено с даром?! В прошлый раз, когда такое случилось…
     - Произошло слияние миров, - спокойно закончил за брата Раган. – Потому нужно быть во все оружия.
     - Хорошо, предположим ты прав. Но чему изгой может ее научить? Это работа Совета Хранителей! им открыты все библиотеки, и магия у них посильнее моей будет.
     - Зато у тебя многовековой опыт, чего этим старым гусям, ни разу не вылетавшим на поле боя, чертовски не хватает. Поэтому я хочу, чтобы обучением занялся именно ты.
      Младший Альверон поморщился:
     - Допустим. А вдруг она простой окажется, без малейшей крупицы магии? Что тогда?
     - Поверь – она не простая, - отозвался Раган.
     - Она женщина! – почти умоляюще выкрикнул Остор. – Можно, ведь мужа найти и…
     - Хватит! – резко отрезал Кетер, выпрямляясь и величественно раздвигая крылья. Теперь гарпэй нависал над братом, точно коршун. Лицо потемнело и заострилось, принимая черты хищной птицы. – Не держи меня за идиота. Я все прекрасно понимаю, но и ты пойми – это необходимость, ради которой я пойду на все! И больше я не намерен тебя упрашивать, ясно? Ты сделаешь из нее полноценную Тень! Какими способами этого будешь добиваться, меня не интересуют – хоть айлурийские амулеты ей под кожу зашивай, хоть руны на спине вырезай! Главное, чтобы пару лет продержалась и все! Разумеется затраты по содержанию девчонки я возьму на себя….
      Повисла минутная пауза.
     - Засунь свои деньги, знаешь куда?! - Остор залпом осушил бокал и, поставив его на пол, направился в покои. - Послезавтра я покидаю крепость через южные Пути, пускай будет готова…. Знаешь, иногда я тебя ненавижу, - кинул он на прощание.
      - Я сам себя ненавижу, - шепнул Раган, вслед ушедшему брату.

     В огромные окна заглядывала круглая луна, заполняя призрачным светом богато обставленную детскую. Вдоль стен тянулись полки с книгами. Мать Эскера при жизни собирала эти сказки по всему миру. К сожалению, прочесть их сыну она не успела. В углу громоздился шкаф. Дальше за ширмой прятались две кроватки. Не смотря на поздний час, они пустовали.
     Дети, укутавшись в одеяла, сидели на ковре перед камином, наблюдая, как догорают последние угольки.
     - Тебя, правда, забирают? – нарушил тишину Эскер.
     - Да, - еле слышно отозвалась Люцера.
     - Это ужасно, - хлопнул крыльями мальчик. – Так ведь нельзя! Может, я смогу уговорить отца не отдавать тебя? Мы пообещаем, больше никогда не сорится. И слушаться станем, а еще…
     - Не согласится. Все уже решено, так тер сказал, - Люцера уткнулась носом в коленки, стараясь скрыть навернувшиеся слезы. В груди щемило, хотелось плакать. Шмыгнув носом, девочка зашептала, скорее чтобы успокоить взволнованного Эскера, чем саму себя. - Меня возьмет к себе Остор Альверон. Кетер сказал, что он хороший, только строгий очень. Но ведь потерпеть можно.
     - Значит, ты будешь жить на земле с дядей. А ты ведь еще вернешься?
     - Не знаю. Мне не сказали.
     - Плохо…. А знаешь что?! – Эскер вскочил на ноги и чуть не упал, запутавшись в одеяле. Однако, совершив несколько больших прыжков, он сумел освободиться от ткани опутавшей ноги и, подбежать к своей кроватке в целости и сохранности. Поднырнув под матрас, мальчик вскоре вернулся, прижимая что-то к груди. - Вот, это тебе, что бы не забывала.
     С этими словами Эскер вложил увесистый подарок в руки растерянной подруге. Та опустила глаза, открывая от удивления рот. Никогда прежде ей не дарили ничего подобного!
     На маленькой ладошке лежало широкое кольцо, выкованное из алого металла. Гладенькое, без рисунков. И теплое, словно внутри него находился огонек.
     - Это мое сокровище…, - Эскер сел рядышком. – Его мама на крыле носила. Смотри, оно открывается вот так, - птенец, взяв украшение, ловко расстегнул скрытый замочек. - Вырастишь и оденешь. Меня вспоминать будешь. Нравится?
     - Очень. Спасибо. Я…, - губы у нее задрожали, и гарпэя разревелась. – Я буду скуча-а-ать…
     - Лю, - только и смог выдохнуть Эскер. Нужных слов он пока не знал, потому просто обнял девочку, прижимая к себе.

 Кетер – венец.
 Простой – гарпэй не владеющей Силой.


               
                Глава первая.

                Под снежным покровом.
               

                29 апреля 3 076 год со дня становления Рубежей.
                Север. Континент Радор,
                Долина в Деморских горах. Земли людей.
               
   
      С раннего утра из низких туч сыпались крупные снежные хлопья, заботливо укутывая одноэтажные дома и заметно подтаявшие на весеннем солнце сугробы пушистой сверкающей шалью. Жизнь в селе Огневка шла плавно, размеренно, под стать невесомому хороводу снежинок. И ничего не предвещало беды. Однако с наступлением сумерек все кардинально изменилось.
     Снег резко прекратился. Температура понизилась настолько, что окна в считанные минуты покрылись толстым слоем изморози, а деревья стали лопаться от стужи. Холод продолжался всего пару часов, а затем пришел ураган. Шквальный ветер вперемешку с ледяной крошкой без особого труда сдирал с крыш кровлю, оголяя черные ребра обрешеток; выбивал промороженные насквозь стекла. По обезлюдевшим улицам наперегонки неслись куски жести, обломки досок, сломанные ветви. Весь этот мусор громыхал и лязгал….
     Зима не желала сдавать свои позиции весне без боя.
     Один лишь храм, выстроенный в честь бога жизни Ясэту, не поддавался взбесившейся стихии. За прочными стенами было тихо и тепло. Мрак небольшого сводчатого зала разбавляли несколько толстых свечей стоявших в витых канделябрах. Возле алтаря, на коленях, склонив голову, молился пожилой священник, облаченный в застиранную рясу.
     - О-хо-хо, как же разошлись, сегодня черти снежные. Вон, какую канитель устроили. Сколько тут живу, а такое ненастье впервые вижу, - вполголоса причитала старушка в цветастом платке, сидящая на скамье в первом ряду, потирая ноющие колени узловатыми пальцами. – Как же потом отстраиваться станем, отец Нилис?
     - Все целы, все живы, а значит, все будет хорошо. Главное не падать духом, - священник, поднявшись на ноги, спустился по трехступенчатой лесенке к прихожанке. На добродушном упитанном покрытом мелкими морщинками лице играла улыбка. – Давайте  я помогу. Вылечить не вылечу, но боль ненадолго уберу.
     Отец Нилис прикрыв глаза, положил пухлую руку ей на темечко. Сосредоточился. Нежное свечение, вспыхнувшее под ладонью, жаркой волной прокатилось по сухому телу женщины, вынуждая ту слабо поморщиться. Вдруг обострившаяся до рези боль стала утихать, а вскоре отступила совсем.
     - Отпустило, – заулыбалась старушка, щупая колени. – А я мучилась-мучилась…. Какую ночь не спала. Спасибо.
     В мутных глазах заблестели слезы.
     - Не за что, - священник устало вытер рукавом вспотевшее лицо. В последние годы врачевание давалось все сложнее и сложнее. Совсем скоро придет день, когда он больше не сможет заниматься этим делом.
     - Чтобы мы без вас делали?! – не унималась бабка. – Боги вас наградили великим талантом…
     - Прошу вас, тише, - отогнав дурные мысли, Нилис вытянул шею, вгляделся в полумрак. Не разбудили ли кого? К счастью опасения оказались напрасными. Люди, укутавшись, кто в шубы, кто в одеяла, спокойно спали, расположившись на длинных скамьях и на полу. Жители села успели укрыться в храме прежде, чем налетел ураган.
     - Ой, совсем забыла, - она испуганно зажала рот рукой. – Простите дуру старую.
     - Ничего, отдыхайте, - священник протянул ей одеяло, а сам поспешил вернуться к алтарю.       
     Вырезанный из монолита кахолонга юный бог Ясэту, сложив пальцы восьмеркой,  печально улыбался. Полутораметровая статуя возвышалась на круглом постаменте светлого камня покрытого тонкой вязью священных текстов. По бокам из плиты, точно сломанные китовые ребра, вырывались две широкие полу дуги с крепленными к ним двумя стальными чешуйчатыми шарами с детскую головку величиной. Алтарь находился в долине с самого основания селения, когда как статую привезли намного позже.
     Не успел священник осенить себя святым знаком, как кто-то с силой дернул снаружи двери, проверяя заперто ли. Быстро развернувшись, Нилис затаил дыхание, боясь пошевелиться. В душе похолодело. Припомнились слухи о стае оборотней, разоряющих деревню за деревней. Однако страхи в мгновение ока испарились, стоило лишь заслышать приглушенную человеческую речь.
     - Эй, есть кто живой? Откройте, нам помощь нужна! – забарабанили с той стороны.
     Звук гулко разнесся по залу, вырывая людей из зыбкого сна. Они заворочались, поднимаясь с лежанок и слепо щурясь на свет, спрашивали  друг у друга, в чем дело. От недовольного ворчания захныкал грудничок.
     - Уже бегу, - отец Нилис придерживая длинные полы одеяния, спешил между рядами в притвор. Неожиданно путь ему преградили шестеро здоровых мужиков.
     - Погодите Отец, вдруг лихой кто или перевертыш? Сначала мы поглядим, - прогудел Заурэ, рослый, плечистый лесоруб. В руках, на манер дубины, он держал канделябр.
     Священник не успел и рта открыть, а тот уже стоял возле окованной двустворчатой двери.
     - Кого там принесло? – как можно грознее гаркнул он.
     - Пятый патрульный клин Небесной Державы, - послышался ответ. - У нас…
     Завывание ветра заглушило фразу.
     - Пятый Небесный. Гарпэи что ли, Стражи? – недоверчиво пробубнил Заурэ. – А чем докажите?
     - Neia’ra raewu Su*! Отворяйте или мы сейчас просто высадим дверь, - пригрозил неизвестный.   
     - Да отойдите вы, - всплеснул руками священник, расталкивая горе защитников и пробираясь вперед. – Не слышите, что на небесном э-эм… говорят?! Земным такое не под силу – глотка не так устроена, а про оборотней вообще говорить нечего.  Двух слов не свяжут.
      - Отец… - возмутился, было, кузнец но, поняв, что того уже не вразумишь, почесал затылок и поспешил помочь отодвинуть тяжелый запор.
      В приоткрытые двери моментально ворвался снежный вихрь, щедро наметая снег и задувая свечи. В потемках никто не заметил трех низких теней, стремительно скользнувших между ног людей в дальний угол.
     - Фр-р.… Заходите! – зло захрипел Заурэ, с трудом удерживая створку, чтобы ту не сорвало с петель.
     Находившемуся на улице клину подсказки были не нужны. Едва щель стала достаточно широкой, чтобы можно было протиснуться, гарпэи шмыгнули вовнутрь, и дружно навалившись на дверь, помогли людям запереть ее.
     В кромешной тьме повисла тишина. Затем раздались шаги, шуршание. Что-то чиркнуло, и храм осветился неярким светом масленой лампы. Люди, пряча за спинами детей, опасливо жались к стенам. Никто не рискнул подойти к запорошенной снегом пятерке Стражей близко, предпочитая глядеть на непрошенных гостей издали. Живых летунов тут видели впервые за всю историю Огневки. И не известно, какие мысли роились в голове этих птиц!
     Судить людей за их страх не решились бы и сами гарпэи. Выше любого человека в селе, как минимум на три головы, чернокрылые Стражи, одетые в одинаковые подбитые мехом куртки, шаровары и ботинки, правда, выглядели достаточно грозно. Лица скрывали защитные маски, имитирующие вороньи черепа с затемненными стеклами-глазницами. На руках красовались перчатки из толстой кожи с боевыми когтями. На поясах помимо чехлов с диковинным оружием, крепились кинжалы и маленькие пузатые сумочки с неизвестным содержимым. В дополнение ко всему одежда во многих местах оказалась рваной, покрытой замершими подтеками алой крови и блекло-серой слизи.
      Первым, стянув с лица маску, вперед вышел капитан клина. К себе он прижимал туго завернутый, мокрый от снега всхлипывающий сверток.
     - Возьмите его кто-нибудь. Ребенок жив, но ранен и сильно замерз, - голос звучал неестественно. Многоцветно, с легким присвистом.
     Слова вывели селян из ступора. Из толпы смело шагнула молодуха и, приняв ребенка из рук гарпэя, исчезла в глубине храма. С охами и ахами за ней последовала большая часть женщин.
     - Чего вы стоите, проходите. Сейчас ранами вашими займемся, а то гляжу, потрепали вас сильно, - засуетился сердобольный священник, жестом приглашая Стражей следовать за ним. – Меня зовут отец Нилис, целитель я местный. И жрец. И старейшина. Все в одном лице.
      - Аларэн Грехаста, - представился капитан, сделав вежливый поклон. – Спасибо, что впустили.
      - Ага, не впусти вас, вы бы дверь разнесли! – встрял в разговор недовольный кузнец. Он шел чуть сбоку, всем видом показывая свое недоверие крылатым. – Как же занесло вас в наши края. От Рубежей и крепостей далековато будет.
     С секунду гарпэй внимательно изучал раттура*, прикидывая, стоит ли рассказывать или нет. Стоит, кивнул он сам себе.
     - Наместник здешний к Совету обратился с просьбой помочь оборотней уничтожить….
     - Обратился он за помощью, будто сами справиться не сможем, - громко хмыкнул Заурэ. – А дружины на что? А гильдии? Не просто так их Империя содержит?!
     - Не просто, - согласился гарпэй. – Работают, выслеживают. Просто крылья-то зимой всегда сподручнее были, чем ноги. Не везде в горах на лыжах пройти можно, верно? - Аларэн усмехнулся, подметив насупленное лицо кузнеца. Продолжил, обращаясь непосредственно к священнику. – Мы как раз заканчивали облет населенных пунктов в западном районе Деморских гор, когда на след их наткнулись, а через сутки и на саму стаю вылетели. Большая попалась, в двенадцать хвостов и все самцы матерые. Идут себе по дну ущелья…. Мы в бой и вступили. Кого на месте прирезать получилось, а кого аж до самого водопада гнать пришлось, что в километре отсюда находится. Перевертышей мы загнали, но… - он невольно встопорщил перья, вспоминая увиденное. – Деревеньку там нашли одну.
      - Каменка, - невзначай добавил Нилис, а потом спохватился. – Ребенок оттуда?! Кто-нибудь еще в живых остался?
      Неподдельный испуг исказил лицо человека.
     - Нет.
     - Ясэту, бог всемогущий, прими их души. Обогрей светом своим, даруй покой, - печально зашептал священник, еле сдерживая слезы.
     Молитву подхватил Заурэ и идущие следом мужики. Гарпэи промолчали. Религии им были чужды.
     - Как только стихнет, надо будет сходить, похоронить по-человечески, - буркнул кузнец.
     - Некого там хоронить, - сухо отрезал Страж. – Ни одного тела нет, кровь повсюду, клочки одежды, шкуры. И все. Даже захудалой курицы не осталось. Малец уцелел потому, что родители его спрятали в угольной яме – едва не окоченел там.
     - Значит, оборотней больше нет, - после длительной паузы заговорил отец Нилис. Слова давались с явным трудом. – Конец кошмару?
     - Не совсем. Мы разделались лишь с одной стаей, - Аларэн похлопал по сумке рукой, где находилось доказательство проделанной работы – клыки убитых перевертышей. – Еще две осталось.
     - Понятно, - священник остановился возле опустевшей скамьи. – Я сейчас мази принесу, бинты и воду, а вы пока садитесь. Вот одеяла.
     - В этом нет необходимости. Нам главное ветер переждать да отдохнуть, - капитан вновь кивнул, на этот раз клину. И тот, стянув перчатки, маски и пояса, взяв пару одеял, вопреки ожиданиям расположился на полу. Священник сильно удивился, увидев среди Стражей двух женщин разного возраста. Не по человеческим меркам дикая, завораживающая красота, тонкие черты лица, пухлые губки да цепкий взгляд из-под длинных пушистых ресниц заставили его судорожно облизнуть губы.
     - Как знаете. Может чая хотя бы, для согрева? – хрипло спросил он. – Или вина подогретого?
     - Не стоит, - с напором сказал Аларэн, довольно облокачиваясь о стену и закрывая глаза. Усталость натруженного за сутки полета тела дала о себе знать – он сразу погрузился в необходимый для восстановления сон.
     Проснулся капитан под утро от криков и топота.
     - Какого? - Аларэн одним махом нащупал стержень копья и, раздвинув его, вскочил на ноги.
     Вокруг было темно, царила неразбериха. Судя по звукам, люди бегали по залу, слепо натыкались друг на друга, подминали под себя еще живых. Воняло кровью и испражнениями. Сквозь быстро обрывающиеся  вопли слышался неприятный скрежет, будто кто-то когтями по стеклу водил.
     - Игран! Хоранда! – позвал гарпэй своих друзей. Но вместо ответа по ногам скользнуло что-то тяжелое.
    Крылатый не видя врага, наугад ударил копьем. Наверное, лезвие поразило цель или, по крайней мере, ранило тварь, потому как раздался душераздирающий  писк, в нос ударил жуткий кислый смрад. А потом…. Острая боль обожгла шею.
     Гарпэй захрипел. Выронив из вмиг ослабших рук оружие, он схватился за порванное горло и осел на пол. Горячая кровь заливала пальцы, текла под одежду. Второй укус шипящего врага вырвал клок мяса из крыла. А затем еще и еще…

               
                ***    
    
     Кружевные стены, арки бесчисленных воздушных переходов и уровней, застекленные галереи, плавные выступы и ниши – все внутреннее убранство обширных, залитых солнцем коридоров Корд-Заила, главной заоблачной крепости, сливались в мутную  картину, пестрящую зелеными кляксами висящих садов.
     Воздух свистел в ушах, темная одежда билась на ветру. Марлик Стод, по прозвищу Стервятник, летел вперед ни на кого, не обращая внимания. Встречающиеся на пути гарпэи едва успевали сделать резкий крен в бок или спуститься ниже, чтобы не попасть под вечно встрепанное багряное крыло верховного Хранителя. Никто не старался остановить старца, даже стражники, выставленные на каждом новом повороте. О злопамятности и жестком нраве Стода давно ходили легенды, и большинство крылатых считало, что лучше схлопотать молнией по крылу во время урагана, чем попасть под горячую руку мага. Провинившихся и просто неугодных, Стервятник изводил долго, с наслаждением, превращая жизнь несчастного в пытку.
    Лихо вывернув в бок и поднырнув под тонкий мостик, соединяющий лестницы двух жилых уровней, Марлик приземлился на входе в Северную Башню. Два Стража завидев Хранителя, вытянулась в струнку.
     - Попутного ветра! – отдали они честь.
     Марлик презрительно скривился и, тем не менее, проходя мимо воинов, коротко кивнул на приветствие. Ведь эти двое не в чем не виноваты.
     - Кетер у себя?
     - Да, Хранитель Марлик.
     - Отлично.
     Покинув пост, Марлик скорым шагом направился в самый конец коридора туда, где располагался кабинет предмета его ненависти.
     Кабинет Кетера представлял собой просторное помещение, отделанное маренным деревом и янтарем. По углам стояли диваны и книжные полки. Через единственное окно, оно же вся дальняя стена, проникал неяркий свет. Солнце заглядывало сюда лишь на закате, что особенно нравилось Рагану. Всегда светло и летом не жарко. Рабочий стол, заваленный кипами папок и стопками документов, пустовал. 
      - Ветровые реки на севере за последние годы заметно ослабли. Если мы в скором времени не переложим Сейя-Гир на новый вихрь, то им придеться пользоваться генератором, чтобы оставаться на прежнем курсе. Сами понимаете – до полнолуния это не допустимо! Я предлагаю применить умения Хранителей и использовать вот этот виток, - огненнокрылый Сетр когтем описал на карте кривую. – Он будет шире всего на десять километров, но даст нам возможность, не затрагивая жилых территорий, оставаться на нужной точке.
     Кетер и его верный помощник Сетр, тихо разговаривали между собой, склонившись над картами, расстеленными на специальном широком и низком столе, установленным в самом центре кабинета.
     Раган помолчал, обдумывая предложение.
     - Хорошо, - распрямился он, не отводя взгляда от карты разрисованной синими и зелеными спиралями. – Я оповещу Совет и думаю, через неделю другую, маги приступят к работе. За это время необходимо будет еще раз перепроверить всю местность на наличие мелких хуторов и поселков. Любят эти раттуры селиться там, где нельзя. Лишние проблемы…. Займешься этим самолично.
     - Разумеется, - сдержанно улыбнулся Сетр. – Я хотел кое-что уточнить. Это по поводу новенькой. По вашему приказу письмо я к ним отправил, но понять не могу – зачем?
     - Объясни, - отозвался Раган, усаживаясь за рабочий стол и лениво откидываясь в кресле.
   Сетр сел на ближайший диван, положил ногу на ногу.
     - Зачем она вообще нужна? Гарпэя всю жизнь провела на земле, ни разу не летала с клином, не выполняла миссии и по правде говоря, я сильно сомневаюсь в ее способностях. Особенно если учесть кто ее учитель. Она станет обузой для воинов. А вы сразу хотите определить ее в самый сильный клин Небесной Державы.
     - Учитель у нее как раз один из лучших, - Раган устало потер переносицу. Виски начинала буравить знакомая боль. – Насчет остального не переживай, втянется, научится. Все мы были желторотиками.
     - Но заменять профессионального бойца новичком…. Это не разумно, мой тер.
     - Разве кто-то говорил о замене? Просто сделай так, как я прошу. Определишь ее в клин по прилету Одиннадцатого.
     - Неужели? – Сетр изменился в лице, понимая, к чему клонит Раган. - Не скажите кто именно, чтобы начать приготовления к похоронам уже сейчас?
     - Иногда ты ведешь себя, как бездушная машина, Сет, - вздохнул Раган.
     - В этом заключается мой большой плюс, - пожал тот плечами.
     - Возможно, - Кетер обратил взор на дверь на секунду раньше, чем та отворилась.
      На пороге возник тощий точно жердь коротко стриженный гарпэй в темном балахоне расшитым сложным узором. Впалые щеки и сильно выдающийся вперед горбатый нос делал его похожим на настоящего стервятника.
    - Почему ты скрываешь от нас факты? – с разбегу накинулся Хранитель на Кетера, лишь только успел ворваться в кабинет. Старца заметно потряхивало от гнева. – С момента исчезновения патрульного клина прошла неделя, а мне только что доложили об этом! Я, как верхушка Совета Хранителей, должен узнавать о подобных случаях первым. Лишь тогда мы сможем предотвратить трагедию пятидесятилетней давности!
     - Сетр, ты свободен, - отпустив помощника, Раган обратился к Стоду, не меняя при этом лениво-пренебрежительной позы. – Во-первых, уважаемый Марлик – я не обязан отчитываться перед вами. Во-вторых, вряд ли история повториться вновь – видения мне ничего не показывали. А в-третьих, никто и не думал скрывать факты. Просто ваши «крысы» стали плохо доносить на меня. Обязательно проверьте! Может быть, пора их заменить? – он приподнял брови, едва справляясь с улыбкой.
     Марлик подлетел к Кетеру. Губы его сжались в линию, а пальцы то, распрямляясь то, сжимаясь в кулак, старались ухватить воздух глянцевыми когтями.
     - Да как ты смеешь, мальчишка! Я служил роду Альверонов верой и правдой, когда тебя еще в проекте не было, и я требую к себе уважения! И объяснений! Как получилось, что пять тренированных воинов, пропали средь бела дня? – низко зарычал Стод. Казалось вот-вот и из его глаз посыплются искры.
      Кетер спокойно выдержал взгляд и шумно выдохнул через рот.
     «Перегнул палку – теперь не отстанет».
     - На месте происшествия уже вылетел Одиннадцатый Спецклин. И как только что-то станет известно, я лично, - Раган сделал ударение на последнем слове, - сообщу вам, господин Марлик.
      - Это все, - считая разговор оконченным, Раган взял папку с серебряным гербом в правом верхнем углу из ближайшей стопки и стал изучать документацию.
     - Ты послал туда моего племянника?
     - И своего сына, разумеется, тоже. Все должны приносить пользу независимо от происхождения, - он хитро взглянул поверх папки на вдруг растерянного старика. – Разве нет?!

                ***

       - Это последняя не проверенная деревня в округе. Хотя это деревней назвать сложно.
     Пять необычно разномастных Стражей, сняв маски и утопая в рыхлом снегу по колено, хмуро взирали с холма на сверкающую под полуденным солнцем белую безжизненную долину.
     После продолжительной пурги мало, что напоминало о селе Огневка. Многометровые переметы полностью похоронили под собой дома и сараи, оставляя голубому небу лишь краюшки печных труб. В небольших ложбинках смутно угадывались очертания улиц. Прямо возле соснового леса, одиноко возвышался занесенный на половину храм. На остроконечной крыше, увенчанной символом Жизни, сидел огромный черный ворон. Весь пейзаж отдавал какой-то нечеловеческой тоской и никто в клине не питал глупых надежд найти под сугробами хоть кого-нибудь живого, в тайне надеясь, что живность в стойлах погибла быстро и без мук.
    - Какие будут приказы? – рыженькая и конопатая Мирель в один взмах угольных крыльев оказалась возле капитана. Мельком взглянув на гордую осанку старшего по званию гарпэя, она невольно залюбовалась им.
     Русые волосы, едва прикрывающие мочки ушей, трепал ветер. Тонкие губы на очень правильном, словно высеченном из куска гранита, лице были плотно сжаты, а кроваво-алые внимательные глаза холодны и внимательны. Никто в клине не подозревал о непривычном волнении, нарастающем в груди капитана Одиннадцатого Спецклина, Эскера Альверона. Подобное предчувствие прежде случилось всего единожды и ничего хорошего оно с собой не принесло.
     - Искать все, что может указать на местонахождения Пятого, - глухой голос капитана разнесся над холмом. – Тресс, Мирель – на вас село. Арес, облетишь рощу. Дерк и я отправимся к храму. Будьте внимательны. Все, вперед!
     Получив приказ, гарпэи разделились на три группы.
     Жесткое оперенье могучих пепельных крыльев с бирюзовым отливом с сухим шелестом резало послушный воздух, быстро неся Эскера к цели.
     Не по сельским меркам крупный храм (когда-то в долине хотели строить город, местность позволяла, леса были богаты на пушнину и древесину, однако что-то пошло не так и от стройки отказались), бывший гордостью местных жителей, представлял зрелище унылое. Уже издали стали видны черные провалы разбитых витражных оконцев; слышался противный скрип распахнутых ставней. На месте отсутствующей двери возвышался огромный сугроб. К счастью Стражей, проход не был завален полностью – оставалась небольшая дыра под самой аркой. Если постараться, то можно было протиснуться вглубь.
     Приземлившись прямо перед входом, Эскер поднял маску на лоб, огляделся, втягивая носом воздух. Запах вокруг витал чужой, резкий, будто кислоту рядом разлили.
     - Дерк, - махнув товарищу, капитан полез вверх, к дыре и очень скоро оба гарпэя оказались внутри, где атмосфера стояла хуже, чем снаружи.
     Под косыми лучами солнца, занесенный снегом чуть ли не до половины серебрился  заиндевелый зал. Выломанная неизвестным существом створка лежала в самом конце помещения, скрывая за собой алтарь; из-под сугробов торчали переломанные скамьи, пестрели разорванные в клочья одеяла. На редких островках чистого от снега пола бурели пятна. К удушливому кислотному запаху примешивался еще один, еле уловимый дух смерти.
     - Нда, - шмыгнул Дерк, вертя головой по сторонам. – Ни живых, ни мертвых. Копать будем или как?
     Эскер на неуместную шутку не отреагировал. Его внимание привлек небольшой бугорок, находящийся в полуметре от него – из-под снега что-то темнело. Присев на корточки перед сугробом, гарпэй смахнул снежную шапку.
     - Смотри, – угрюмо сказал капитан, вертя в руках окровавленную, порванную тряпичную куклу.
     - Terrah`he! – выругался Дерк. За долгие годы служение Стражем-техником, он всякого успел навидаться, но к детским смертям привыкнуть так и не смог. – Похоже, селяне прятались здесь, а потом их… съели?
     - Не думаю, что всех. Любой констриктор подавиться от такого количества жителей.
     - Тогда кто? Оборотни утащили для превращения? – не уверенно начал техник, а потом прервал ход собственных мыслей. – Хотя нет, собаки после себя такую чистоту не оставляют.
      - Верно, - Эскер, бережно положив куклу на место, пошел дальше, поддевая носком ботинка все подозрительные сугробы.
     Неожиданно тишину храма взорвал грохот железа по камню. Эскер быстро обернулся, кладя руку на копье и сразу же расслабился, глядя на ругающегося под нос Дерка. Последний не заметив лежащего под ногами серебряного канделябра, нечаянно задел его и тот укатился под ближайшую скамью.    
     - Вот ведь, шумиха из ничего, - усмехнулся техник, поднимая увесистую железку, да так и застыл в полусогнутом состоянии, приметив под скамьей узкую черную полоску. – Капитан!
     Вдвоем они с трудом сдвинули примерзшее к полу тяжелое дерево и вдвоем раскопали находку. Дерк невольно отвел взгляд от замороженного обглоданного сустава с узким лоскутом кожи и длинными в три локтя переломанными черными перьями. Сомнений не было – они нашли пропавший Пятый. Не сговариваясь, гарпэи стали рыть снег вокруг, выуживая на свет обрывки курток, помятые маски, оружие. Нашлись все пять комплектов брони.
     Приподняв крылья для равновесия, Эскер сев на пятки перед аккуратно разложенными вещами, стал внимательно осматривать каждый сантиметр стали. Длинные, чуткие пальцы ощупывали всякую казавшуюся странной вмятинку. Любая мелочь могла навести на врага.
      - Любопытно, - встал он, с интересом вертя в руках копье, фигурный наконечник которого был изъеден кислотой. – Смотри, почти под корень растворили!    
     «Интересно, какое создание смогло оставить на нашем металле такое? То, что не раттуры это явно, нет у них ни приспособлений для этого, ни заклятий. Мы бы знали. Тогда кто?»
     Техник заглянул ему через плечо:
      - Ну, все, это по специальности Хранителей. Нужно отсюда уходить и звать магов, пускай сами разбираются. Мы свое выполнили – нашли пропавших. Ну, или то, что от них осталось.
     -  Найденное оружие – это пока не выполнили. Еще раз все осмотрим и пойдем, вдруг что пропустили.
     Стражи рассредоточились.
     Походя мимо створки, Эскер мимолетно глянул за нее и обомлел. В два счета, скинув дверь на пол, он невольно вздохнул, не отводя глаз от алтаря, а точнее от его основания.
     - Быть не может…, - Эскер, подошел ближе к изваянию, потрогал камень. Теплый! В ту же секунду боль десятком ледяных крючьев вонзилась в голову.
     «Снова началось…» - зажмурился он, глотая немой стон и уже привычно для себя начал неторопливый отсчет секунд. «Раз… два… три…».
     Проверенный месяцами ритуал сработал быстро – спустя всего минуту, Эскер смог безболезненно приоткрыть глаза. Он в сотый раз оглядел храм, затем пьедестал и смятые маски бывших камрадов, прислушался к себе – голова продолжало болеть. После он усмехнулся. Теперь гарпэй знал, как действовать дальше. Головные боли, впервые возникнувшие у него полгода назад, с первого дня стали подталкивать Эскера к верным решениям. По началу это были мелкие детали, не бросающиеся в глаза. Однако с каждым новым приступам связь прослеживалась все яснее и яснее, и вскоре Эскер научился, не только доверяя странным предвиденьям выходить даже из очень сложных и запутанных ситуаций, что позволило заполучить полное доверие своего клина, но и отстраняться от них, закрывая разум от колючей, временами почти нетерпимой боли.
     - Значит так?! - буркнул капитан. – Дерк!
     Техник, оторвавшись от изучения глубоких царапин на стене, повернул на него голову и присвистнул.
     - О? – гарпэй сразу оказался рядом с капитаном. – Похоже-похоже…. Но не уверен, слишком конструкция первобытная. Кажется, еще со времен Слияния остались, чересчур уж необычное сооружение, много лишнего. А вот это что? Странно, такого я не припомню…
     Увлеченный новым открытием, Дерк опустившись на колени, стал изучать надписи на плите, нашептывая что-то под нос.
     «Теперь за уши не оттянешь», - усмехнулся про себя Эскер. Головная боль полностью прошла. К сожалению не надолго.
     Дерк к тому времени уже поднялся на ноги, почесал кончик носа, опять обполз бога, окропленного замершей кровью, потрогал дугу, потом другую. Взъерошив пятерней черные космы, улыбнулся во все клыки.
     - Что скажешь?
     - Кхм… Пути не наши. Гарпэи «шары» не использовали даже во время Двумирья. Долго и глупо. Значит, принадлежит сей «алтарь» кому-то из беженцев, но клейма нет и сказать точно, кто именно строил их – не могу. Вот тут, внутри, - он указал на шар, – всякая ерунда ненужная скрывается! Магия у переселенцев иная, все на рунах да заклятиях выстроена и здесь не исключение. И еще, рассчитаны данные Пути на короткий перенос! Да-да, здесь элемент питания маленький слишком. Видишь основу? Низкая! Кристалл, скорее всего с кулак, не больше. То есть где-то по близости находиться конечная точка...
     - Подземная лаборатория, - выдвинул свою версию Эскер, оправляя крылья.
     - С чего вдруг мысли такие?
     - Помнишь, Восьмой Спецклин лет пять назад на подобные Пути наткнулся, потом Хранителей вызвал, и те все перекрыли, ссылаясь на опасность?! А историю нашу помнишь? «После основания Рубежей на континентах воцарился хаос. Велись войны за власть над Адарам»…. царские особы ради власти над нами всеми, магов-недоучек нанимали и позволяли им творить все, что душе угодно. Прежде чем Хранители и служители Ясэту сумели взять под контроль ситуацию, те успели лабораторий подобных этой нарыть везде, куда только дотянуться сумели. Беженцы ведь до последнего верили, что смогут нас сокрушить с помощью химер и чудовищ, - Эскер откровенно насмехался над попытками людей покорить новообретенный мир. – Теперь соедини обе истории и сопоставь с нашей ситуацией.
     Дерк задумался.
    - Стоп! Хочешь сказать, что твари прикончившие селян и наших, выжившие каким-то чудом подопытные? – выпучил он на капитана глаза.
     - Сам подумай, не слишком ли много совпадений в одном месте? Пути тысячелетней давности, пропажа людей…. Или ты знаешь того, кто может растворить гарпэйскую сталь столь легко как льдинку кипятком? Если моя догадка верна, то мы не имеем права оставлять химер в живых. Нужно проверить все варианты!
     - Все в одном месте… - Дерк задумчиво потер лоб указательным пальцем. - Возможно и так. И тогда получается, если маленькая надежда найти людей живыми...
     - Да. Запустить Пути можешь?
     - Капитан, в твоем клине служит лучший техник северо-востока – я! Ну, и еще мой брат, тоже ничего. Главное глыбу вот эту убрать, - кивнул Дерк на статую. – И если внутренний поток не нарушен, я спокойно настрою их на последние координаты.
     - Ветер в перо! Вы тут живы? – в лаз просунулась симпатичная мордашка Мирель. Тоненькая девушка легко протиснулась в храм, за ней последовали остальные. – Мы ничего не нашли. Если снаружи следы и были, то теперь они безвозвратно уничтожены ураганом. А у вас?
     - Есть кое-что, - Эскер в двух словах, рассказал клину о находках и о догадках.
     - А может, это Рубеж слабину дал? - осторожно спросил Арес, разглядывая покореженный металл на копье. – Полнолуние же скоро. Вот существа с той стороны к нам и повадились.
    - Исключено. За Рубежами присмотр особый. Тебе ли не знать таких вещей, племянник Верховного Хранителя? - проворковал Тресс бархатным голосом, поднимаясь к младшему брату. – Дерк, помочь?
     - А? Чего? – очумело посмотрел на него близнец, будто видел впервые. – Уже вернулись. А мы тут на сокровище наткнулись. И кстати, проверь левый пульт, а я пока правым займусь. И если кому не лень, подумайте, как снять это каменное чучело с портала!
     - Капитан, неужели вы решили пойти против правил и посмотреть на то, что прячут от нас Хранители? – сложив руки на груди, Мирель лучезарно улыбнулась Эскеру.
     - Нет, просто решил выполнить задание до конца, - холодно отозвался тот. На данный момент бессмысленные заискивания девчонки ему были неинтересны.
     Гарпэя обидчиво поджала губы и отошла на пару шагов.
     Дерк присел на одно колено перед чешуйчатым шаром. Большие, чуть раскосые с минуту изучали пульт со всех сторон. Раньше он открывался одним касанием руки, отзываясь даже на тончайшие токи Силы. Сейчас же вряд ли отзовется на Силу Верховного Хранителя.
     - Значит придеться по старинке… - с этими словами гарпэй вытащил кинжал, и с размаху вогнав крепкое лезвие в узкий зазор под главной чешуйкой на вершине шара, со всей мочи надавил на получившийся рычаг. От усердия на лбу выступила испарина, а костяшки пальцев побелели. Ухнув, он навалился еще сильнее – железо неприятно заскрежетало, и все же поддалось. Не громко щелкнув, чешуйки разъехались в стороны, но, не удержавшись на проржавевших петлях, они рухнули под ноги, оставляя на столбике лишь незащищенную хрустальную сферу.
     Техник, убрав со лба влажные волосы, стараясь практически не касаться холодного минерала руками стер слой ржавой пыли, оставленные от защитного покрова. Старая вещь. Очень старая и хрупкая. Его брат к этому времени тоже успел открыть шар.
     - Думаю получиться, - Дерк довольно улыбнулся. – Сейчас еще в одном месте поправим….
     Не торопясь, чтобы не повредить внешнюю оболочку сложного магического устройства, Тресс дотронулся до верхушки главной сферы, вливая в него пробную струйку Силы. И та ожила, заполняясь изнутри мягким сиреневым сиянием. Один за другим на светящихся боках проявились сотни черных угловатых значков, цифр, линий, кругов и эллипсов. Второй шар ожил параллельно первому, показывая параметры и состояние Путей.
    - Работают как часы, - заверил всех Тресс.
     Далее, вчетвером, потому как Дерк продолжал что-то настраивать на пультах, гарпэи обвязав Ясэту веревками, промучившись с час, аккуратно свергли бога на пол. Умудрившись не отколоть от изваяния ни кусочка, Стражи отволокли статую в угол, где оставили, предварительно укрыв остатками одеял. Как ни крути, для людей эта вещь была ценной. Когда все приготовления были окончены, техник вновь занял первоначальное место. Выбрав несколько нужных символов в сфере, он разом нажал на них. Дуги легонько завибрировали.
     - Ну, все. Кто идет, кто нет? – заулыбался Дерк.
     Клин молчал. На лицах играли хищные полуулыбки, в глазах решимость. Ни у кого из Стражей не возник вопрос – зачем они это делают? Для чего? За долгие годы они привыкли всецело доверять капитану и его чутью. И если Эскеру нужно было идти на другую сторону, значит действительно нужно.
     Эскер одобрительно кивнул:
      - Значит решено. Дерк нам может понадобиться там, потому Тресс останешься здесь, и будешь следить за энергетикой Путей отсюда. Мирель, составишь ему компанию. Неизвестно, может, твари все еще бродят поблизости.
     - Слушаюсь, - неохотно кивнула Мирель, приглаживая встопорщенные от гнева перья. Она уже хотела возразить своему капитану, но вовремя смолчала – все равно не переспоришь.
     - Тогда через три часа, если мы не появимся, принимайтесь к настройке. Не получится – обратитесь к Хранителям на заставе. - Эскер махом перепорхнул через сломанную скамейку, первым ступил на гудящую плиту. Волосы и перья неприятно зашевелились от скопившейся между дугами энергии, а кожу стало горячо покалывать. Так бывает, когда стоишь слишком близко к запущенному генератору крепости.
     «Началось» - отчего-то подумал гарпэй, делая шаг вперед. Знакомое с детства чувство падения в пропасть охватило его.
     Легкая вспышка осветила храм. Раздался шипящий треск, и Пути оказались пустыми.
     - Я следующий, - Арес поспешил занять свое место.

     - Ну вот, самое интересное пропущу, - протянула Мирель, глядя на потухший порт, когда гарпэи вслед за капитаном скрылись в неизвестности.
     - А может быть, и нет, - успокоил ее Тресс. – Давай лучше, помоги костер развести – не мерзнуть же нам тут.

Neia’ra raewu Su*! – грязное ругательство. Дословный перевод – «Ох… вы там все!
Раттур – данное слово широко используется как обращение к разумному существу вне зависимости от расы, вида и вероисповедания.

               

                Глава вторая.
 
                День не задался.
 


                1 мая 3 076 год со дня становления Рубежей.
                Юг. Теплое море, Лунный Архипелаг,
                Остров Кардам’х. Земли айлури.    


    Распугивая толпы кузнечиков и цветастых бабочек, по тропинке быстро шагала Нави, невысокая даже по кошачьим меркам, худенькая айлури в простой рубашке с коротким рукавом и недлинных штанах.
     На треугольном лице обрамленной копной мягких взлохмаченных волос, чуть ли не в пол лица, сверкали желтые миндалевидные глаза с черными росчерками зрачков. Тонкие руки, украшенные кожаными наручами, оканчивались тремя длинными пальцами с втяжными когтями. Широкие звериные лапы так же оканчивались саблевидными когтями. Племя айлури не признавало обувь, считая очень важным чувствовать вибрацию земли под пальцами. На плетеном поясе висел кинжал в потертых от времени ножнах. Витую рукоять оружия венчал набалдашник, имитирующий оскаленную пасть невиданного животного.   
      Не сбавляя ход, Нави поправила объемную сумку, перекинутую через плечо; блаженно улыбнулась солнцу, показывая кончики белоснежных клыков и, подняв торчком мохнатые, увешанные серебряными колечками уши, ускорила шаг. Настроение у нее было превосходным. День выдался жарким и солнечным; в рощах на разные лады голосили птицы, а слева весело журчала речка. Даже длинная, временами казавшаяся бесконечной тропа через Полуденные Луга, не выглядела такой уж и скучной. И легкое волнение щекотало в душе предчувствием чего-то большого и светлого.
    Неожиданно перебивая птичий щебет, где-то совсем близко от тропы, раздался пронзительный вой полный отчаяния. Над Лугами сразу же повисла мертвая тишина. Даже вездесущие мухи сгинули, прячась от невидимой опасности.
     Нави замерла, водя ушами из стороны в сторону, пытаясь понять, откуда шел вой попавшего в беду зверя. Глаза при этом сделались черными, а кончик пушистого, полосатого хвоста схваченного в двух местах широкими кольцами, стал раздраженно подергиваться.
     Прошли не менее пяти минут, прежде чем вой повторился, но на этот раз иной, перерастающий в душераздирающий визг.
     Там! Нави безошибочно повернулась в сторону реки, где на берегу вставала березовая роща. Она не боялась неведомого мучителя – на айлурийских островах не обитало крупных хищников, а с теми кто водился, рожденный в сумрачных лесах мог справиться хоть с закрытыми глазами. Правда, могло быть иначе – Лунный Архипелаг полнился нечистью и духами, но разве в родных землях мог жить хоть один дух, призрак или одержимый с которым не могла бы справиться ученица шамана?! В противном случае она не защитник своего рода!
     На границе полей и рощи, айлури замедлилась, точно горный леопард, крадущийся к жертве; шаг стал плавный, тягучий. Неслышной и невидимой тенью, Нави кралась вглубь чащи, ориентируясь на тихий скулеж. В руках она все крепче сжимала шероховатую рукоять атама, чье змеевидное лезвие зло светилось зелеными рунами в изумрудной тени чащи. Айлури поглядела на письмена и усмехнулась.
    «Плохо, на магию реагирует…. Похоже, без драки не уйти. Эх, а день так хорошо начинался!»   
     Идти пришлось не долго. Вскоре березки расступились, оголяя маленькую поляну, освещенную сквозь листву солнечными кляксами; в лучах летали пушинки. Ни жучков, ни птиц, ни мышей-древесников – никого. Живность покинула это место, решив не испытывать судьбу.
     На противоположной стороне, в корнях причудливо изогнутой березы, из последних сил бился волчонок-подросток. Мощные передние лапы зверя были намертво вморожены в ледяной сугроб, от которого к стволам ближних деревьев тянулись провисшие нити слизи, покрытые толстым слоем инея. Зверь то вдруг начинал рваться на свободу, то наоборот, рыча, принимался кусать сугроб. Однако на поверхности ловушки не оставалось ни одной царапины от острых зубов.
     Нави хватило одного беглого взгляда, чтобы понять – зверь не был простым хищником. От шеи вдоль позвоночника через белый искрящийся мех, проступал едва заметный костяной гребень. Временами белый хищник становился почти прозрачным и через него виднелись контуры кустов, но, даже теряя плотность, существо не могло высвободиться из ледяного капкана.
     «Странный какой! Не то дух, не то животное….» - удивилась айлури. Прежде такие существа ей не встречались. – Хотя чему удивляться? Даже под присмотром гарпэев люди творят с магией немыслимые эксперименты».
     Заметив кошку, зверек вначале ощетинился, показывая клыки, а потом жалобно заскулил, уткнувшись черным носом в сугроб, и практически исчез. Нави поднесла коготь к губам: тихо, не шуми. Волк понял, притих, делаясь чуть более плотным. Хотя в осторожности не было никакого смысла. Самого охотника поблизости видно не было, а значит, приметил он айлури, и теперь ждет удобного случая напасть.
     Кошка напряглась. Готовая в любую секунду отбить вражескую атаку, она пробиралась по краю поляны. Жесткие усы, продолжение бровей, нервно подрагивали, выдавая волнение. Достигнув пленника, Нави, скинув сумку, развернулась.
     - Эй, ты, тварь не местная! Выходи, - негромко сказала она. В голосе звучала сталь. Нельзя, никак нельзя, чтобы голос дрогнул. Иначе быть беде. – Чего беснуешься в наших землях? Кто позволил? Выходи и покажись шаману! 
    Неожиданно похолодало, словно нежданно-негаданно пришла лютая северная зима. Изо рта и ноздрей стали вырываться клубы пара. Послышалось низкое шипение, перерастающее в едва понятные слова.
     Призрачный полу-дух зарычал, топорща гребень. Нави, прикрыв его спиной и, поглядывая поочередно то влево, то вправо, стала просчитывать действия охотника. Двух, судя по шепоту.
     - Покажись! – кошка встала в боевую позу, выставляя оружие перед собой. Письмена на кинжале засияли ярче. В памяти уже всплыло обще упокоенное заклинание, и оно практически сплелось в тугую сеть, в любую секунду готовое слететь пальцев. Вот только метить заклятие нужно было очень тщательно. Промажешь, пока еще новое соткешь – время уйдет, а так, если все получиться обоих зайцев одной стрелой! 
     …в это самое время по краям поляны потянулся ледяной туман. Трава вмиг покрылась кристаллами изморози. Листья, тронутые холодом прямо на глазах скручивались, жухли и дождем опадали на землю.
     Кошку затрясло от стужи. Сильный не привычный для этих широт мороз пробирал до костей, заставляя предательски стучать зубами. Уши, лапы, нос, хвост, да и вообще все сейчас готово было отморозиться окончательно и отвалиться вслед за листьями.
     Туман, поднявшись на один уровень с кошкой, колыхнулся, разделяясь на парочку бесформенных облачков. Они медленно вытянулись вверх, принимая смутные очертание безруких двуногих существ. Там где полагалось быть лицу, черными воронками распахнулись пасти, по кругу усеянные острыми ледяными зубами.
      - Затерянные! – зашипела Нави, пригибаясь для выпада. – «Таких голубчиков одним заклятием не прибьешь, те еще живчики. Придется по одному».
     Затерянные ждать пока Нави нанесет удар первой, не стали. Не сговариваясь обе твари, с визгом, кинулись вперед, при этом пасти кровожадных духов стали еще шире.
     Нави чудом успела увернуться от парной атаки, резво сев на корточки в тот момент, когда зубастые рты лязгнули в том месте, где она стояла. Дальнейшее происходило в доли секунды. Поднырнув в зазор между духами, айлури перекатилась через голову и оказалась за спиной врагов. Развернулась. Когти, на коих концах полыхало заклинание, со свистом рассекли воздух, оставляя за собой черные полосы. Ближайшая тварь еще разворачивалась, а смертоносное оружие, состоящее из трех острых изогнутых лезвий, успело погрузиться в студенистое тело духа. Пальцы моментально онемели от злой ворожбы, и на минуту показалось, будто они попросту отморозились.
     Раненый Затерянный завизжал от боли, завертелся волчком, стараясь скинуть неправильную жертву. Не тут то было! Нави не отпускала. Ловко вскарабкавшись ему на спину, чтобы не попасть на зуб второму, и не обращая внимания на боль в руке, кошка рвала его оболочку на куски, стараясь достичь основного тела Затерянного – костяк животного, обросший остатками злой магии. Сломать, вытащить под солнце, раздробить – все это позже, важнее было засадить разрушающее заклятье в саму кость, а там как по маслу пойдет.
     Оседланный дух не сдавался. Лихо прыгая по поляне, Затерянный решил биться боками о березы, намереваясь раздавить кошку об ствол. Треск стоял жуткий. Нави швыряло из стороны в сторону, а перед глазами все кружилось…
     … Еще немного усилий…
     Когти, наконец, нашли цель, чиркнув по бугристому позвоночнику. Последнее молниеносное слово-мысль вонзили заклинания в кость, отчего дух взвыл троекратно.
     - Зацепила! - победно рыкнула Нави. Не прекращая мысленно читать новое заклятие, она вытащила перепачканную в слизи руку – от скелета к когтям протянулись черные струнки, и спрыгнула наземь, чтобы тут же припасть к самой траве.
     Второй дух, решил воспользоваться ситуаций. Напав исподтишка, он клацнул зубищами над самой головой. Правое ухо обожгло. Айлури проигнорировала щекочущую струйку крови, стекающую по шее. Некогда. В один низкий прыжок Нави оказалась на краю поляны в безопасном от духов месте. Найдя упор для ног – поросшую зеленью корягу, шаманка со всей силы дернула струнки на себя.
     Крак! Раны под потоком Силы расширялись, показывая свету пожелтевшие, потрескавшиеся от заклятия кости, практически выворачивая Затерянного наизнанку. Не выдержав натиска извне, хрупкий костяк раскрошился, потеряв ту единственную жизненную опору, связывающую проклятую душу с миром живых. Издав предсмертный вой, тварь опала в траву грудой ошметков.
     Нави тяжело дышала, вытерла кровь с лица. Не давая опомниться другому врагу, кошка нацелила атам в его бочину. Выпад.
     Второй Затерянный оказался проворнее. Он умудрился отскочить от кинжала, издевательски зашипел-захохотал, весь затрясся.
     «Гадость». – Скривилась шаманка, соображая, что делать дальше.
     На сплетение нового заклятия времени не было. Но для такого гада было припасено одно средство. Рискованно, можно и без рук остаться, однако выбора большого не было. Раз взялась за дело…
     Айлури подпрыгнула, оттолкнулась одной ногой о ствол, оставляя три крупных надреза на коре, и взлетела высоко над землей. Тварь, без конца лязгая челюстями, успела лишь поднять уродливую голову вверх, следя за добычей. Кошка этого и ждала. Еще в полете, Нави извернулась, выставив атам вперед. Сталь засвистела, распарывая воздух. Оставалось только крепче сжимать рукоять, вплетая токи Силы в клинок. Лоб моментально покрыла испарина, а голова закружилась.
     «Слишком мощное заклятие». 
     Кинжал провалился глубоко в глотку призраку, пробивая оболочку и ломая по пути зубы и кости. Айлури выпустила рукоять и отскочила в сторону, прижимаясь к деревьям. Заговоренное оружие практически без усилий хозяйки распороло тушу призрака пополам… 
    - На рассвете они растают, и следа не останется, - переведя дух, айлури аккуратно обошла месиво останков Затерянных покрывающих траву. – А ты маленький всего лишь приманкой был. Им живое мясо нужно, да посочнее, и чтобы кричало, пока они кусочки-то откусывать будут.
     Подойдя к волчонку, Нави не без труда раскрошила ловушку, выпуская пленника на волю. Тот благодарно лизнуло ей руку, и потрусил в заросли, тая прямо на глазах. Только ветки шевельнулись, выдавая непонятное животное. Или все же духа?
     Проводив щенка взглядом, айлури подобрала атам.
     - Надо промыть. А по-хорошему очистить с помощью огня…. Ишь ты, ловушку устроили, – восхищенно усмехнулась Нави. - Умнеют что ли?
     По пути, прихватив сумку, кошка поплелась к реке.
     Над прозрачной водой вилась мошкара. На дне, среди камешков, плавали мелкие полосатые рыбешки. Будь Нави в хорошем настроении, непременно бы выловила парочку на ужин, но настроения не было. На душе было гаденько. Не потому что столкнулась с Затерянными, просто не хорошо все это. Не по правилам.
      - Ладно, переживем, - горестно вздохнула айлури, принимаясь чистить кинжал и отмываться от собственной крови.
     Когда ритуал был в точности исполнен, солнце уже катилось к горизонту. На лиловом небосклоне плыли яркие окрашенные рыжим золотом, перистые облака. Сумерки быстро опускались на Кардам’х, и нужно было искать ночлег. Бродить по Лугам одной, без помощи духа-хранителя или соплеменника являлось великой глупостью.

     Маленький огонек костра рассеивал ночь оранжевым пятном. Сухие ветви весело пощелкивали под язычками живого пламени. Над огнем, на веточке жарились первые грибы-старовики, весенний деликатес.
    Рядом на камне сидела айлури и задумчиво ковыряла палочкой землю. За ее спиною виднелось гнездо. Самое обыкновенное, только большое и слегка вытянутое, сотканное из гибких веток ивы. Гнездо внутри было устлано свежесобранной травой и одеялом – кошачья колыбель, так называли гнезда иные племена. По правилам колыбель нужно подвешивать на ветках, но поблизости не было ни одного подходящего по высоте и крепости дерева. Возле гнезда лежали вещи, а вокруг лагеря стояла защита. Не сильная – незачем в пустую силы тратить. Ночного хищника отгонит, о призраках предупредит, да и ладно.      
     Нави повернула грибы другой стороной и, ненароком глянув на восток, благоговейно улыбнулась.
     На черном фоне далеких лесов, поднималась огромная невообразимо яркая луна. Можно было, не напрягая глаз, рассмотреть спиральки и завихрения голубых лунных туманов. Сейчас серебристо-голубой диск был практически круглый, не хватало тоненькой  краюшки с боку – до полнолуния оставалось всего две недели, а значит и до праздника рукой подать. Все жители Адара в независимости от расы и вероисповедания праздновали в полнолуние Ночь Света, ведь спутнику мира требовалось два долгих года, чтобы умереть и возродится во мраке. Во всех селениях, городах и деревнях устраивались большие костры с гуляниями, песнопениями и плясками. По слухам, вампиры в полнолуние выбирали себе «детей», ведьмы и ведуны собирали целебные травы, а гарпэи усиливали стражу на Рубежах. У всех в светлую ночь хватало забот.
    Айлури облизнула губу.
    В это полнолуние у нее тоже состоится большой праздник. Самый важный и самый печальный – посвящение. После чего мудрая Зои оставит на юную шаманку свои обязанности и уйдет из племени, а ей предстоит стать достойной опорой и защитой своему прайду.
    Пахнуло паленным. Горели грибы. Причем горели, видимо давно, раз успели превратиться в черные сухарики, а верхняя шляпка вообще обломилась с сучка и плюхнулась в костер, поднимая сноп мелких искорок.
    - Ох, - опомнилась кошка, вскакивая на лапы и выхватывая из костра веточку. – Не задача.
     Скептически оглядев то не многое, что осталось от не совершившегося ужина, айлури обреченно опустилась обратно на камень и принялась жевать старовик.
     Кошка вновь задумалась. Дневная стычка не шла из головы. И все же, с чего Затерянные объявились посреди лугов, да еще и днем? Какая воля заставила их явиться под лучи солнца. Бред! Такого раньше не случалось.
     «Надо обязательно с Зои поговорить об этом происшествии. Может, возникнут догадки, кто мог их сюда напустить. Хотя, наверное, опять люди со своими опытами. Больше и некому. И зачем только Вожаки им разрешили обосноваться на побережье? Своих земель ведь навалом.…»
     Дзыньк! – мелодично пропели задетые струны охранного круга. Кто-то по глупости, а может и специально, задел письмена. Возмущения подобно ряби на воде распространились по всем рунам, давая знать о приходе нежданного гостя.
     Нави схватилась за атам. Встала, откладывая пищу в сторону и немного пригибаясь, двинулась в ту сторону, откуда подала голос струна.
     Скользящие во Мгле. Айлури полностью оправдала громкое имя своего прайда. Очутившись в не досягаемости света костра, но при этом оставалась в пределах защитного круга, Нави потерялась из виду. Очертания тела смазались, сливаясь с ночными сумерками. Лишь мимолетно сверкали цитриновые глаза, вобравшие в себя огонь. В душе  все забилось, заискрилось, дикий азарт взял вверх. Ей сейчас как никогда требовалась разрядка, пусть хоть и маломальская. Все от мыслей ненужных отвлечет. Айлури желала всей душой, чтобы «гостем» стал степной лис. С таким можно было схлестнуться в равном бою.
     Дзыньк! – раздалось уже с другой стороны.
     «Их несколько? Тем лучше!» – кошка мягко заурчала горлом и одним прыжком оказалась возле второй потревоженной руны.
     Никого живого!
     Она пристально вглядывалась в ночь, стараясь увидеть силуэт лиса, барсука, кролика, да кого угодно! Может, дернется, махнет в низких кустах хвостом вечный мародер этих земель. Вот только никого не было. И запаха сопутствующего не слышно.
    «Но ведь кто-то же задел! Духи шалят, что ли?»
     И тут началось невообразимое. Возмущенный круг звенел в одном месте, а стоило приблизиться, начинал звать с противоположной стороны, всё убыстряя и убыстряя темп. За пять минут охранные руны превратились в настоящий оркестр.
     Кошка озадаченно застыла, решив не двигаться – авось повезет, и проявиться ночной хулиган.
     Текло время. Ничего не случалось, лишь ночной ветер ласкал кожу упругими потоками, временами перебирая кисточки на плетеном пояске. Угрозы со стороны хулигана Нави не ощущала. Потому-то нарочно медленно, не обращая внимания на трели струн, она села обратно к костру и принялась доедать запоздалый ужин. Потребовалось приложить максимум усилий, чтобы не выдать свой интерес. Уши, однако, шевелились, а глаза сами нет-нет да стреляли по сторонам, выискивая во мраке легкие тени.
     Еще пару раз пропели руны и затихли, останавливаясь по одной. Вскоре наступила тишина. Невидимый гость поняв, что играть с ним никто не хочет, прекратил мучить круг.
     Вместо этого волна ветра прошлась по траве, поднялась чуток повыше и исчезла, растворяясь в воздухе. На колени кошке запрыгнуло что-то тяжелое и мягкое.
     У Нави от неожиданности грива чуть дыбом не встала. Палочка с последним грибом выпала из рук в костер. Не спеша, айлури дотронулась до невидимки. Пальцы утопли в мягком и теплом.
     - Волк?! – ахнула айлури, смотря, как из воздуха проявился довольный щенок.
     Он, радостно перебирая лапами, лизнул руки Нави, а затем, громко зевнув, улегся на коленях, сворачиваясь калачиком.
     Нави с минуту разглядывала спящего духа. Больше всего ей сейчас хотелось разбудить нахала, отсчитать за глупую игру и за зря пропавший гриб. Да рука так и не поднялась. Нет, она поднялась, осторожно коснулась мягких ушей, погладила лобастую голову зверя – тот довольно хрюкнул, приоткрывая карий глаз, и устало выдохнув, снова уснул.
     Нави улыбнулась краешками черных губ. Ладно, махнула она головой, пусть спит. Раз пришел, то просто так не уйдет.
    
     Утро следующего дня задалось не самым приятным образом. Невесть откуда налетели тучи, затягивая все небо. Подул ветер. Стало прохладно. Временами накрапывал нудный дождь, отчего одеяло быстро намокло. Спать в таких условиях стало не возможным и пришлось вылезать из гнезда не выспавшейся – до восхода солнца было как минимум три часа. Айлури недовольно зевнула, выуживая из сумки теплый плащ.
     Следом из гнезда выполз щенок. В отличие от заспанной кошки он с радостным визгом помчался куда-то в Луга, казавшиеся синими из-за столь раннего времени и исчез из поля зрения.
      - А помочь? - с улыбкой хмыкнула кошка. Переживать за волчонка она не собиралась. Где-то на интуитивном уровне Нави знала – он вернется буквально через час.
     Айлури покачав головой, принялась колдовать над костром с обычным огнивом и трутнем. Через четверть часа мучений с отсыревшими ветками, под хмурыми небесами вспыхнул чадящий костерок. На душе полегчало, голодной продолжать путь не придется и чтобы не замерзнуть, пока готовился пойманный накануне кролик (всякая лесная растительность, съеденная вечером, не могла полностью заглушить голод; нутро хищника требовало мясо), Нави быстро сложила все свои вещи в сумку. Несколько раз перепроверив – все ли взяла, стала обходить рунический круг против часовой стрелки, шепча слова отзыва и по одной снимать защиту с данного места. Знаки, решенные энергии, бесследно растворялись в воздухе. Такая церемония занимала определенное время. К тому моменту, когда кошка закончила с кругом, мясо над огнем прожарилось.
     Позавтракав, она завернула остатки еды в листья, спрятала в сумке. Засыпав огонь землею, айлури направилась на север, туда, где на горизонте беспрерывно громыхал гром.
     В пути прошло полдня. За это время к Нави присоединился волк. Маленькое существо никак не хотело покидать айлури. Да и она не возражала, с ним было весело. Щенок рыскал вокруг. Кончики белых ушей так и мелькали в высоких травах, исчезая в одном месте, а появлялись уже в другом. Иногда он забегал далеко вперед, садился посреди тропы и начинал жалобно скулить, словно предлагая Нави пошевеливаться. 
     - Если ты со мной, думаю имя тебе придумать надо? – промурлыкала Нави, глядя на резвившегося волчонка. Точно поняв ее слова, тот остановился и низко уркнул. – Сиф! Будешь Сифом, ясно?
     Сиф опустил ухо, затем поднял и рысцой побежал впереди, вынюхивая что-то на тропе.
     - Подумаешь, - засмеялась Нави.
      Гром становился все оглушительнее. Сочные травы уступили место красной похожей на пыль почве с редкими пучками полыни. Тропа сначала вилась по краю чахлой зелени, а потом, резко вильнув вправо от выжженной земли, скрылась за холмом. Но Нави не обратила на это внимание. Она продолжала идти вперед, туда, где длинными рядами возвышались причудливые ноздреватые скалы.
     Увидев, что айлури отклонилась от безопасного маршрута, Сиф насторожился. Он поглядел на тропу, потом на странные камни, а потом и на Нави.
     -Оу-у? – протянул он.
     - Мы потеряли много времени на Лугах, придеться нагонять. И идти не в обход Грозовой Впадине, а через. Так мы сократим путь больше чем на сутки, - поняв, о чем беспокоился Сиф, пояснила Нави. Ей и самой не нравилась идея брести по заброшенной земле, а затем опускаться вниз, но выхода иного она не видела.
     Грозовая Впадина нашлась быстро, за первой же скалой, и открылась взору неожиданно, словно земля просто исчезла под ногами, оголяя котлован. Широченную яму окружала немного наклоненная вглубь корона острых каменных зубьев сплошь изрешеченных округлыми дырами, оставленными Небесным Жаром. В одном месте, где клыки сильно раздвигались в стороны, стояли две черные колонны с белыми разводами на полированных боках – врата. От них вниз вела неширокая каменистая дорожка – не одно поколение айлури ходило вглубь, потом позабылось опасное место.…
     Над Впадиной по широкой спирали вращались черные тяжелые тучи. Зигзаги багряных молний делили небо на части. Громыхал гром, отчего с каменных клыков падали мелкие камни и исчезали где-то далеко на дне. В отличие от всего мира, тут небеса всегда были хмуры, никогда солнце не просачивалось сквозь лохматые туши туч. На дне котлована, будто в божественном котле, плескалась серая влажная хмарь, изредка оголяя изогнутые ветви вековых деревьев – древних стражей заповедного места. Самой земли видно не было. 
     Порыв влажного ветра взъерошил волосы, нарочно подгоняя в спину.
     «Чего думаешь?» – шелестел он, трепля лямку сумки. – «Неужели испугалась?»
     - Вот и нисколечко, - айлури сделала первый шаг по скользким камням и сама не заметила, как хмарь поглотила ее, смыкаясь за спиной.
     Чем глубже Нави спускалась, тем сильнее становилась чувство нереальности данного места, настолько резок был контраст между верхним миром и здешним. Пахло сыростью. Сероватая дымка мешала видеть, стирая некоторые вещи. Но, по правде говоря, глядеть было не на что. Разве на тропку только, чтобы вниз кубарем не полететь. С одной стороны проступала неровная стена, за которую айлури и цеплялась одной рукой, другой она вцепилась в сумку. Временами, она резко вскидывала руку, чтобы удержать равновесие, когда очередной камушек подло решал укатиться из-под стопы. С другой стороны была отвесная пропасть.
     Каменный спуск очень скоро закончился, уступая место размокшей от вечной влажности земле. Вокруг стояли глубокие лужи со зловонной водой по краям поросшие бледно-желтой растительностью. Торчали рыжие кочки. Глыбы, покрытые плесенью, врастали в земную плоть на треть своей высоты. Дальше в сизой хмари чернели стволы мертвого леса. Снизу они казались истинными великанами. Из темной пористой коры тягучими каплями вытекала слизистая влага, так что под каждым стволом образовывалось свое маленькое озерцо. Тут было тихо, влажно, душно. Порывы ветра смолкли. Воздух замер. 
      - И тут был оазис? – сомнительно протянула кошка, глупо озираясь. Голос звучал глухо. – Да здесь же все мертвое.
     Под ногами чавкала грязь. Айлури битый час, безрезультатно, шла от ствола к стволу, пробираясь вглубь леса, ища тропу. Она была сосредоточена - вдруг повезет и наткнется на нужный запах. Заблудиться она не боялась. В грязи отчетливо виднелись ее следы. Только ее и больше ничьи. Звери тут не обитали. Да и зачем? Питаться во Впадине нечем, солнца нет, зелени тоже. Мрачно, одним словом.
     Спереди и чуть сбоку от ствола в кусты шмыгнула чья-то тень. Нави пригнулась и, вытягивая шею, прислушалась. Подвижные уши встали торчком, улавливая колыхание воздуха. Сухо дрожали потревоженные ветви, скрывая существо. Рука сама скользнула к кинжалу. Атам тоже отреагировал на движение; грозно сверкнув, он тут же потух. Значит не призрак и не зло творимое чужим заклятием. Недолго думая, кошка направилась в ту сторону, где мелькнул силуэт. Бесшумно сиганула через кусты и со шлепком приземлилась в грязь, чуть присаживаясь на корточки. Прямо впереди маячило что-то высокое, в три айлурийских роста. Судя по ширине и неправильному скосу, это были не деревья. Дымка чуток рассеялась, всего на доли секунды, срывая свой покров с каменных огрызков… стен? Айлури с любопытством разглядывала полуразрушенный фасад дома. Да, обыкновенная кладка, кусок стены, шедший углом наверх. Виднелись сгнившие потолочные перекладины. Там где предполагалось быть чердаку, зияло витражное окно с рисунком в виде кусающей себя за хвост змеи. Цветные стеклышки частично выпали из гнезд, оставшиеся покрылись слоем плесени и грязи, потеряв свою первоначальную красу. Крысился покосившийся дверной проем, густо поросший желтыми чахлыми плетьми плюща. На этом месте когда-то стоял храм! Сомнений не было….
     Повернувшись, она распознала фундамент, почти вросший в землю. Он шел широким квадратом, а местами и временами попросту исчезал под сломанными ветвями или на его основании уже пустил корни очередной куст. Грудами лежали разрушенные кирпичи.
     Густые клубы тумана накрыли старое строение, пряча свое сокровище от любопытных глаз.
     - Надо уходить, мало ли какие подвалы под полом кроются. Упадешь, вовек не выберешься, - Нави уже повернулась, когда краем зрения вновь уловила движение. Резко обернулась.
      Молния с грохотом разорвала небеса совсем близко, освещая фасад темно-багровым светом. На кочке, в метре от нее сидел мохнатый шарик с круглыми плошками глазами, не имеющие, казалось, дна. Оно, не мигая в упор, рассматривало шаманку. Вот кого она видела, домашнего духа! Дом развалился, хозяева исчезли, а он остался охранять свое имущество, да ждать их возвращения. Вот почему храм кое-как, но все же стоял.
     Домовой недовольно ухнул, надулся, разлохматился и выдал гундосым голосом.
     - Уходи! – возмущенно заворчал он. - Уходи! Чужак! Уходи! Уходи! – шарик нахлобучился сильнее. Весь взъерошился, негодуя от прихода непрошенных гостей. – Не нужны! Не нужны! – он начал кататься по бывшему полу, распинывая в стороны коряги да камни. – Вредители!
     Кусок доски упал прямо под ноги айлури и сразу распался в трухлявую щепу. Она отступила, обреченно покачала головой. Жалко таких. Решив не расстраивать бедолагу – ему и так не сладко в жизни приходиться, совсем скоро от дома и следа не останется, и тогда домовой исчезнет, прекратив свое существование, раз и навсегда – Нави повернулась к беснующемуся духу спиной. Сделала шаг…. Всего один шаг, который поменял в ее жизни все.
     Почва под ногами дрогнула. Затрещали трухлявые доски, скрытые под ворохом грязи и Нави вместе с Сифом провалилась в яму. Будто специально решая довершить вечер неприятностей, кошка умудрилась поймать головой каменный пол, вместо подушки из обрушенной каши земли или сумки.
     От удара в глазах потемнело.

     Жалостливо завывая, Сиф лазил вокруг айлури. Покусывая ее за уши и облизывая лицо, он старался привести ее в чувство. В конце концов, не видя результата, Сиф стал полупрозрачным и прижался к раскаленной щеке вмиг похолодевшим телом.
     Брови-усы кошки дрогнули, она болезненно поморщилась.
      - Ж.. жива… я… – простонала Нави, не открывая глаз.
     Чтобы разлепить глаза, на которые будто гири подвесили, потребовалось поистине титанические усилие. Перед глазами все закружилось. С трудом,  преодолевая тошноту, Нави опираясь на стену, ползком встала на подгибающиеся ноги. Зло зашипела, почуяв острую боль в ноге. Но, пошевелив ступней, поняла – всего лишь вывих. Если не считать ушибов и ссадин больше повреждений не нашлось.
     - Повезло, ничего не скажешь упасть с такой высоты и не разбиться! Эх, не все кошки на лапы приземляются…. Спасибо, - поблагодарила она волка.
     Сиф довольно заворчал.
     Еще шатаясь, зажимая рану рукой, Нави начала осматриваться. При этом старался не сильно высоко поднимать голову, а держать ее на уровне ссутулившихся плеч, уж больно сильно она гудела.
     Зал, в который она упала, был прямоугольным. Сверху, из множественных провалов, столпами падал приглушенный свет, так что разглядеть кое-что было возможно. Кирпичи стен покрывали толстые сети корней деревьев. Два ряда резных грушевидных колонн тянулись вдоль стен. В овальных нишах стояли почерневшие от времени масляные лампы. Многие из них проржавели и теперь смотрелись жутко, показывая разъеденные бока всему миру. Высоко над головой, под самым потолком тянулись новые галереи. К ним вела одна единственная изломанная лестница.
     С другой стороны под светом единственного провала на высоком пьедестале, в десяток ступеней, стоял саркофаг. Перед надгробием застыл белокаменный амфиптер.
     Нави никогда не видела амфиптеров прежде, однако сразу поняла, что за зверь нависал над захоронением. Очарованная таким зрелищем она, позабыв обо всем на свете, начала медленно подниматься, прихрамывая на больную ногу. Ей отчего-то позарез понадобилось коснуться этого чуда.
     Шаг, еще шаг.
     Вот он, белый гигант, что воспевался в сказках. Огромный, величественный. Изящное змееподобное тело покрывали шершавые чешуйки в ладонь шириной и две длиной; их кончики некогда были окрашены золотой краской. Правда от времени она стерлась, а сам камень потемнел и пошел трещинами. Дивное существо почти нежно окутывало гроб пернатыми крыльями, низко склоняя голову, увенчанную короной узких перьев. Из глаз голубого сапфира капала застывшая навечно запыленная хрустальная слеза.
     - Люди говорят, будто одно из обличий их бога Ясэту, был амфиптер и будто именно он пожертвовал каплю своей синей крови, чтобы сотворить Двумирье, - айлури приоткрыв рот от удивления, взирала на амфиптера снизу вверх, робко коснулась пальцами шершавой чешуи. Кошачьему восторгу не было предела. - Ты знаешь, я, наверное, первая айлури из Скользящих, которой повезло увидеть пернатого змея! – восторженно выдохнула она полу-духу.
     Тот, поняв ее слова, мотнул головой.
     И только налюбовавшись вдоволь, Нави обратила внимание на сам гроб. Ничего примечательного. Черный камень с золотистыми вкраплениями, такой добывался на востоке. Айлури стерла толстый слой пыли. Раз случилась такая ситуация, нужно было усопшего словом хорошим вспомнить, а то позабытая душа со временем в нечисть может обернуться.
     На крышке не было свободного места, всю ее испещряли сложные вырезанные письмена. Вроде в некоторых рунах она видела человеческие символы, в иных вампирские, а другие вообще ни на что не походили.
     - Из каких же ты краев прибыл сюда? – кошка обрисовала несколько рун когтями.  – Как имя твое?
     Она еще ниже склонилась над рунами. Присмотрелась к самым первым. Вроде знакомые. Кровавая капелька упала со лба прямо в пыль и сразу же впиталась в один из символов, не оставляя следов. Нави не заметила этого. Она продолжала вспоминать, выуживая из памяти забытый язык.
     - Я-шан, - по слогам прочла она. – Так значит Яшан.
     Произнесенное слово прозвучало намного громче, чем полагалось.
     - Яшан…. Яшан…. – эхо прокатилось по подземному залу.
     Тени в углах шевельнулись, поползли, захватывая пространства жадными лапищами. Зловещий гул зародился в глубине неизвестного захоронения. Он становился громче, опаснее. И вскоре перерос в неистовый визг, от которого Нави согнулась пополам, старательно зажимая чувствительные уши. Под звуком, саркофаг покрывался сетью мелких трещинок, быстро раздающиеся в ширь. Крак! Крышка раскололась пополам и одна часть провалилась в багровый зев гроба.
     Испугавшись, айлури подхватила петлявшего меж ног Сифа и прыгнула вниз с пьедестала, прижимая щенка к груди. За спиной раздался оглушительный взрыв, от которого подземелье вздрогнуло. Взрывной волной Нави отбросило в сторону, словно игрушку. Она ударилась о колонну и соскользнула на пол, где сжалась в комок, закрывая голову руками и стараясь спасти глаза. Мелкая каменная крошка, вперемешку с остатками статуи дракона, с шумом опала на пол, хороня под собой Нави.
     Кошка уже не видела, как столп алого света врезался в самый центр туч, круживших над провалом в подвал. Гром зарокотал с удвоенной силой, тучи засветились от бесчисленных зигзагов молний. Миг тишины и свет с чудовищной силой сорвался с небес, ударяясь обратно об саркофаг.
     Сколько времени прошло, Нави не знала, она просто очнулась от тишины. Через силу сев, кошка долго отфыркивалась. Пыль набилась в рот и нос. Глаза драло от попавшей колючей крошки. Стирая слезы с перепачканных щек, айлури все же прозрела и тут же вздрогнула. На нее в упор глядела амфиптерова голова, лишь чудом не раскатавшая кошку по полу во время взрыва.
     Теперь повелитель миров выглядел ужаснее некуда. Пернатый змей лишился кристальных глаз, а слезы выбило взрывом. Глубокая трещина поселилась на лбу, прямо между изломанными перьями.
     «Как от удара топором», - почему-то именно это сравнение первым пришло на ум.
     Кошка с досадой пихнула каменную глыбу. В зале хоть глаз выколи – пока она валялась без сознания, наступила ночь, сквозь дыры заглядывали звездочки. Данного света было достаточно для жителя сумрачного леса, чтобы видеть все отчетливо, как днем.
     Значительную часть зала покрывала пыль от саркофага. По стенам пошли широкие трещины. Одна соседняя колонна треснула практически пополам от крупного булыжника, угодившего прямиком в нее, и теперь опасно накренилась готовая рухнуть в любую минуту.
     - Сиф…. Сиф, ты где? – хрипло позвала она своего спутника. – Сиф?
     Хищник нашелся быстро. Он бегал по заваленному обломками пьедесталу, рычал, поднимал гребень и шерсть дыбом, старался укусить кого-то.
     - Сиф, иди ко мне! Эй?
     Повизгивая, Сиф продолжал прыгать среди осколков разбитого саркофага и слушать айлури не собирался. Нави до чертиков не хотелось идти наверх. В сердце поселился необузданный страх и с каждым следующим шагом животный ужас усиливался. Но оставлять Сифа здесь, она не собиралась.
     Подхватив ворчащего волчонка на руки, Нави озадачено опустила уши, разглядывая пьедестал. 
     На голом камне, заваленном черепками ритуальной посуды и проржавевшем оружием, лежала высохшая мумия. Клочки одежды, прикрывавшие тощее почерневшее тело выдавали его высокое положение. Сложно сплетенная кольчуга сгнила ржавыми кляксами. Кожаные доспехи почернели, высохли, выгнулись, местами истлели.
     - Всего лишь мертвяк сухой, – айлури шумно вздохнула. – А это что?
     Под волосами покойника блеснула серебряная цепочка отчего-то не потерявшая свой истинный чистый цвет. А на ней висели три продолговатые пластинки.
     - На чешую змеиную похоже… - Нави склонилась над мумией и коснулась пластин.
     Труп лежавший до сей секунды смирно, вдруг, с противным хрустом, выгнулся колесом. Руки плетьми упали вдоль туловища, заскребли по полу. Кривые, длинные ногти ломались, оставляя на камне глубокие борозды. Он разинул свихнутую на бок челюсть, делая первый судорожный вздох.
     От внезапности Нави вскрикнула и резко отшатнулась от гроба. Вывихнутую ногу подвернуло, и она кубарем полетела вниз со ступеней, больно ударившись головой.      
 
               
               
                Глава третья.

                Охота под землей.


     Со всех сторон на Эскера навалился непроницаемый мрак вперемешку с холодом и тишиной, разбавляемой едва уловимым жужжанием остывающих Путей. Не дожидаясь пока перед глазами перестанут прыгать зайчики, гарпэй вытащил из кармана куртки плоский стеклянный ромбик. Крепко сжав безделицу в кулак, он подул в него и, разжав пальцы, слегка подкинул вещицу. Лепесток, именно так назывался магический фонарик, разгораясь изнутри ярким голубым свечением, медленно поплыл вверх и, покачиваясь из стороны в сторону, завис над головой.
     Мертвенный свет лепестка вырвал из мрака стены маленькой пещеры. На грубом камне виднелись десятки криво нацарапанных чисел и непонятных Эскеру формул – похоже хозяин данного места в спешке записывал все то, что приходило на ум. Напротив платформы Путей, которые, как оказалось, находились в нише, зиял провал туннеля. Ржавые кольца для факелов по обе стороны от проема пустовали.
     Эскер опустил маску на лицо и, подтянув перчатки, вытащил из кобуры стальной стержень. Отозвавшись на прикосновение своего единственного партнера, оружие само, раздвинулось в полноценное копье; с негромким щелчком с обоих концов полого древка выдвинулись фигурные наконечники. Готовый к бою, гарпэй раскрыв крылья, насколько позволили это сделать узкое помещение, в один длинный полу прыжок, оказался возле входа в коридор. Быстро оглядев темноту на той стороне и не найдя угрозы, он занял боевую стойку и застыл в ожидании.
     Вскоре Пути ожили вновь, и между дуг в шипяще-трескучем сгущенном воздухе образовался Арес, следом появился Дерк. Техник первым делом зажег свой лепесток и внимательно обследовал портал.
     - Перегрелись малость. Старые, что еще скажешь, но пока работают. А ты оказался прав, капитан, точно подземная лаборатория, - Дерк быстро отстранился от уже неинтересного для него портала и, спустившись по лесенке, подошел к стене, стараясь расшифровать каракули. – Похоже, снова люди…. Вот ведь как получается – они наделают, а мы разгребаем! – криво ухмыльнулся техник.   
     - Так было всегда, с самого сотворения миров, - отозвался Арес, самый молодой гарпэй Одиннадцатого Спецклина. – Вспомни хотя бы наших диких. Полулюди, а хлопот столько же.
     - Иногда и больше. А помнишь тот случай, когда они.…
     - У нас на поиск химер всего три часа отведено. Не будем их тратить зря, - как бы, между прочим, напомнил Эскер, указывая стальным когтем на оружие.
     - Серьезен и спокоен, - улыбнулся Дерк, поправляя защитную маску и перепроверяя броню под одеждой. – Эх, капитан, имей виду, что такое поведение отпугивает от тебя женщин.
     - Мне одной с лихвой хватает, - не глядя на камрадов, кисло ответил Эскер, затягивая ремни на поясе.
     Дерк с Аресом перекинулись непонимающим взглядом. С тех пор как пух сменился на перо, Эскер стал вести себя сдержанно – к этому в клине давно привыкли, но говорить о собственной жене таким тоном, будто она обуза, было странно. На месте капитана, любой гарпэй окажись он хоть на границе Пекла, слюной истек лишь об одной мысли о прекрасной Киере! А этот совсем не напоминал влюбленного по уши мужа.
     - Готовы?! Не отставайте, - закончив с экипировкой, капитан нырнул вглубь тоннеля. Непонимание на лицах друзей он предпочел не замечать – не их это дело.
     Шаги эхом отражались от стен. Низкий потолок давил, заставляя высоких гарпэев непроизвольно вжимать голову и плотнее прижимать крылья к спине. Неудобное для небесной расы подземелье ветвилось на еще более тесные и низкие проходы. Эскер даже не задерживался возле них, ведя группу по главному туннелю. Что располагалось в побочных залах, его не интересовало, главное, что было впереди. Впереди же шумела вода! И совсем скоро туннель плавно перешел в очень узкий каменный мостик с прогнившими деревянными перилами. С обеих сторон по стенам сверху по специальным вырубленным в скале желобам текла вода, пропадая где-то внизу, под мостом, где в узких зазорах между перилами и трубами плескалась кромешная тьма.
     Арес не смог сдержать возгласа.
     - Слышите?– прислушавшись к далекому журчанию воды, присвистнул он. – Фью, похоже, мы под водопадом! Это, каких же размеров лаборатория, раз водостоки уходят настолько глубоко? Ладно бы еще на одном уровне, а тут муравейник получается. Как бы здесь не заплутать…
     - Если боишься заблудиться, рисуй на стенах крестики, чтобы обратную дорогу найти, - оглянулся на него Эскер, сверкая алыми глазами через линзы.
     - Не этим ли занимался обитающий тут маг? – хохотнул Дерк, указывая пальцем на очередную каракулю на выступе. – И будут у нас два ненормальных в клине: один скучный тип идущий впереди, а другой трусоватый за ним!
     - Иди ты vei Rez! – огрызнулся Арес. – Сколько можно издеваться? Я же не первый год с вами летаю...
     - Тихо! – одним словом прекратил назревающую ссору Эскер. – Я не позволю перебранку в клине и особенно на задании. И Дерк, - обратился он непосредственно к технику, - держи язык за клыками, если не хочешь выяснить отношения на арене. Ясно? – на полном серьезе пригрозил капитан.
     Техник замер на полушаге и шумно сглотнул, вспоминая первый и последний раз, когда он постарался «выяснить отношения» с молодым Альвероном. Досталось так, что крылья потом еще неделю отваливались. Что скажешь, жесток был Эскер на расправу, даже в воспитательных целях.
     - Все-все, прекратил…. Ладно, мелкий, без обид, - Дерк скрывая тревогу за улыбкой, по-дружески похлопал Ареса по плечу и тот ответил кивком.
     - Молодцы.
      Мост кончился. Вновь над головами сомкнулись низкие своды, но на этот раз раздавшиеся в стороны стены были бережно отшлифованы от неровностей и выступов. Формул на стенах, однако, не убавилось, а наоборот. Теперь их дополняли подробные чертежи механизмов и зарисовки операций – центральный зал приближался. По ходу Эскер приказывал зажигать все факелы, которые наблюдались, отмечая, таким образом, дорогу. 
      - И все равно не понимаю, что тебя подтолкнуло к такому выводу. Насчет лаборатории, - Дерк плавно обогнул Ареса и оказался за плечами капитана. – Я ведь даже не сразу понял, к чему ты клонил.
     - Раньше ты о таких вещах у меня не спрашивал.
     - Раньше не так все было.
     - По-моему ничего не изменилось, - возразил капитан. Он хотел добавить еще пару слов, но под ногами что-то неприятно хрустнуло.
     Наклонившись к самой земле, Эскер с призрением отпихнул в сторону перекореженную до неузнаваемости звериную челюсть, густо утыканную раздвоенными клыками – маг-химеролог богатой фантазией не отличался.
     «Кажется мы на верном пути», - Эскер поднял раскрытую ладонь вверх, предупреждая клин о возможной опасности. После чего разговор прекратился, и гарпэи стали двигаться совсем тихо, но ничего подозрительного больше не попадалось. Зато тоннель буквально через пару метров вывел небесных в необъятную пещеру, где потолок исчезал впотьмах. Его не смог осветить даже утроенный свет лепестков, выхватывая лишь кончики полупрозрачных сталактитов.
     Перехватив копье удобнее, и приподняв серые крылья, Эскер настороженно двинулся между рядами полуистлевших железных клеток, сгруженных в одно место к длинной шеренге широких невысоких колб из толстого стекла. Из  наглухо запаянных крышек во все стороны торчали проводки и огрызки шлангов. Капитан Спецклина стараясь не запнуться о валяющийся под ногами мусор, скользнул к ближайшему сосуду. В мутной грязно-рыжей жидкости испугавшись света фонаря, метнулась длинная извивающаяся тень, скрываясь где-то в глубине лабораторного аквариума. Гарпэй ужаснулся – каких монстров тут выводили, раз по истечению столь длительного времени они продолжали жить в растворах?!
     Через сотню шагов ровный ряд колб прервался, большая их часть оказалась разбита и перевернута. Стекло противно скрипнуло под ногами, слишком громко в застывшей тишине.
     Арес вздрогнул от неожиданности и выругался. 
     - Похоже, это и есть главный зал. Интересно, что заставляет их жить? – спросил он, разглядывая плавающие в жидкости силуэты. – Кто это?
     - Ты у нас спрашиваешь?! - Эскер прошел мимо, в последний раз окидывая колбы хмурым взглядом. – Но вряд ли они ласковые как котята и едят одну лишь траву. Представь, что будет, если это выпустить в океаны и реки.
     - Жуть, - передернул плечами гарпэй.
     - О, а нас тут кое-кто встречает, - Дерк жестом позвал товарищей к себе и те не заставили себя ждать.
     В прыжок-полет оба гарпэя оказались рядом с оружием наготове.
     - Что тут у тебя? – вышел вперед Эскер.
     - Глядите. Похоже, это и есть наш художник и поэт.
     До последнего цепляясь за перевернутый операционный стол руками, на полу полусидел-полулежал пожелтевший от времени скелет с оплавленными ногами.
     Эскер подошел ближе и присел перед костяком на корточки.
     - Тоже кислота. Получается, моя догадка и правда верна…, - стиснул он клыки. – Всё, вперед.
     Идти по осколкам склянок и пробирок больше не требовалось, доказательство было найдено, потому клин взмыл в воздух, наполняя зал стальным шуршанием пера. Лететь под землей, где восходящих потоков в помине не имелось, было сложно и гарпэям пришлось прибегнуть к врожденным способностям, чтобы подняться на крыло. Вдобавок к всеобщему удивлению дорога оказалась очень длинной. Лишь по истечению получаса показалась противоположная стена главного зала. Правда, радости это не принесло – все темное пространство пока хватало глаз, заваливали кости: желтые, белые, темно-рыжие, чуть не рассыпающиеся в пыль. Часть остовов принадлежала животным, причем достаточно крупным и, судя по внушительным клыкам хищникам; другая часть раттурам. Возле широкого выхода, где угадывался край ведущей наверх лестницы, к веренице сталагмитов крепились грозди коконов, различных размеров: от маленьких с детскую головку, до огромных с голема ростом; старые вспоротые и совсем новенькие, еще с блестевшими клейким веществом боками. Самих химер поблизости не наблюдалось.
     Эскер подал знак спускаться. Тройка гарпэев, сделав для верности виток над гиблым местом, бесшумно приземлились. 
     «Глядеть в оба», - жестами отдал приказ капитан клина, едва ноги коснулись пола. – «Дерк, к лестнице. Арес, прикроешь меня».
      Подкравшись к серому яйцеобразному кокону, Эскер осторожно ощупал липкую поверхность, потом он достал нож и с трудом распорол нити похожие на толстую паутину. Из маленького прореза потекла зловонная жидкость, внутри что-то слабо шевельнулось, отчего на опавших боках кокона проступили бугры. Кинув красноречивый взгляд на камрада, Страж сильнее надорвал края. Арес уже приготовился вступить в бой с новорожденной химерой, как вдруг, с хлюпающим шлепком, под ноги крылатым выскользнул самый обыкновенный оборотень с прокушенной спиной.
     Перевертыш с бледной лишенной шерсти шкурой, подвывая, постарался подняться на голенастые лапы. Но парализованные задние конечности не слушались, и он обессилено рухнул на пол. Трясясь от боли и голода, зверь, подогнув переднюю лапу под себя, сделал то единственное на что был еще способен – он слабо зарычал, стараясь отпугнуть от себя врагов.
     Схватив за загривок и рывком подняв морду перевертыша вверх, Эскер всадил тому нож под челюсть, прерывая мучения несчастного. Оборотень глухо взвизгнул, дернулся и, уронив вмиг отяжелевшую голову на лапы, затих.
     Стряхнув кровь с клинка, оглядев количество и цвет коконов, Эскер хмыкнул.
     «Судя по истощению оборотня, он находиться здесь неделю, может чуть дольше. Интересно…. Химеры делают запасы, которые не успевают съесть. Получается, их не так много как я предполагал?! И значит…»
     Для подтверждения своей догадки Эскер выбрал совсем светлый кокон. Как и в прошлый раз из надреза вытекло густое вещество, однако вместо полутрупа к его ногам упал исхудалый мужчина в изорванной одежде. Оказавшись на холодном воздухе, человек изошел хриплым кашлем, отплевывая внутрикоконовую жидкость.
     - Арес... – капитан склонился нал человеком. – Давай к следующему, но темные не трогай, на мертвых времени нет.
     - Есть!– гарпэй почти бегом кинулся к следующей связке коконов.
     - Бо-оги, - отдышавшись, простонал раттур. – Где… я? - Дрожа всем телом и испуганно оглядываясь по сторонам, промямлил он.
     - Вопросы потом, - предупредил Эскер, ощупывая спасенного. - Руки целы, ноги тоже…. Сейчас сиди здесь, потом помогать будешь.
     Раттур часто заморгал, глядя на гарпэя снизу вверх, словно стараясь убрать странное крылатое видение. Поняв, что видение не исчезнет, он пару раз нервно кивнул:
     - Как скажешь, небесный.
     Оставив человека под присмотром Дерка, гарпэй направляясь к следующей вязанке.      
     Не всегда внутри паутинных оболочек попадались живые, большая часть раттур уже была мертва от полученных ран и увечий. Правда среди погибших нашлась молодая женщина, которая особо заинтересовала Эскера. Видимых повреждений на закоченелом нагом теле не обнаружилось, все кости вплоть до шейных позвонков оказались целы, а на сером лице отразилось умиротворение. Но вот подмышкой отыскались три аккуратных прокола, которые спокойно можно было принять за маленькие родинки, если бы не одно «но». Кожа вокруг ранок почернела и сморщилась. 
     - Капитан, - к нему подошел Арес. – Этот слеток последний выживший. Я для верности вскрыл пару серых, но там мертвецы полуразложившиеся. Вонь жуткая…
     - Ясно, - оторвавшись от изучения трупа, Эскер поднялся на ноги, окинул людей задумчивым взглядом.
     Вместе с подростком получалось всего тринадцать. Грязные, мокрые, жалкие. Пришедшие в себя женщины и мужчины пытались помочь своим собратьям, опасливо косясь по сторонам. Кто-то рвал на тряпки свои лохмотья, забинтовывал раны; другие пытались согреть замерзающих своим теплом, а кто-то и вовсе тихо плакал. К гарпэям они не спешили подходить, чему те были несказанно рады.
     - Надо уводить их отсюда, пока есть время. Дерк, Пути выдержат такую нагрузку? – Эскер, завернувшись в крылья, обратился к технику. – Если нет, придется искать выход, через который их сюда затащили.
     - Выдержать-то выдержат, но нужно будет давать им остывать время от времени. Иначе перегорят.
     - Хорошо, - капитан подошел к людям. Глухой бесцветный голос в тишине звучал необычно отчетливо. – Мы уходим. Запомните две вещи: первая – идем строго вперед, не отстаем, не отходим, не тормозим группу; вторая – те, кто в состоянии ходить самостоятельно помогают раненым и слабым. Мы никого не бросаем, это ясно? Кто-нибудь умеет обращаться с оружием?
     К гарпэю шагнули сразу пятеро: мальчик и четверо зрелых мужчин. Эскер только усмехнулся отваге двенадцатилетнего ребенка.
     - Без клинка обойдешься, - заявил Страж, когда птенец, состроив серьезную мину, подошел к нему.
     - Почему? – вдруг спросил подросток, хмуря брови. – Я умею! У меня отец был лучшим охотником Деморских Гор!
     - Нет, значит, нет, - отрезал гарпэй, снимая куртку и накидывая ее на плечи ребенка. В свете лепестка блеснул нагрудник и наручи. – Одень, со мной рядом пойдешь.
     Отдав людям свои ножи, Стражи двинулись обратно, к Путям. Впереди шел Эскер, замыкал группу Дерк, раттуры шагали в середине, а зоркий Арес летел над ними.
     - Спасибо, - шмыгнул мальчишка, сильнее кутаясь в теплую куртку, пахшую озоном, пером и почему-то хвоей.
     - Выйдем, тогда благодарить будешь, - отстраненно ответил капитан. Головная боль обострилась до придела, казалось, что виски вот-вот треснут. «Скоро начнется потеха. Но стоит ли ждать внезапной атаки или самим начать охоту? Или все же попытаться справиться своими силами? У Пятого их не хватило, хотя они были опытнее нас и подготовлены лучше…. Значит придется рискнуть».
     Эскер, подняв голову, вдруг издал пронзительный крик, отдаленно напоминающий орлиный. Ему моментально отозвались и Дерк, и Арес, поддерживая план. После, капитан обратился к ближайшему раттуру.
     - Пользоваться этим умеешь? – гарпэй поймал свой фонарик и протянул человеку.
     - Ясень пень, умею, - кивнул тот, принимая медленно угасающий в руках дар. Кинув долгий, жадный взгляд на висящий у Эскера кинжал, поджал губы. - Крылатый, ты же сейчас на охоту решился? Ты мне тогда оружие дай. У тебя ведь копье в руках, а нам четвертый клинок понадобиться, как пить дать. Пускай большую часть тварей вы и сможете перебить, но где гарантия, что они не нападут на нас, пока вы в потемках рыскать станете?
     Гарпэй с интересом оглядел невысокого круглолицего человека с жилистыми  татуированными руками, одетого в подранные штаны и разорванную рубаху. Сложная вязь рисунков шла от кончиков пальцев, вилась по шее и оканчивалась на бритом затылке, под тонкой косицей; через татуировки виднелись сетка старых шрамов.
     - Бывший служитель Безликого Ордена, Таймесис Ниаф, - хмыкнул человек, заметив немой вопрос в глазах Эскера.
     - Ясно откуда такая просвещенность, - гарпэй вытащил кинжал и немного подумав, отдал раттуру. – Тогда поведешь соплеменников без нас. Впереди есть тоннель, на первой развилке увидишь факелы, отмечающие коридор. Иди по нему и никуда не сворачивай. У моста будете ждать.
     - А это что? – поинтересовался мальчик, указывая на стеклышко.
     - Это лепесток, - пояснил Таймесис, вновь зажигая и крепя фонарь. – Видишь, теперь он от меня никуда не улетит. А сейчас молчи и смотри в оба, – прекратил он будущие расспросы.
     Мальчик уже открывший рот для следующего вопроса, кивнул и стал поглядывать по сторонам.
     - Там! – через минуту взволнованно зашептал ребенок, дергая Эскера за кончик крыла. – Там что-то мелькнуло!
     - Где именно? – обернулся он к нему, перехватывая копье поудобнее.
     - Вон там, - повторил мальчик, указывая в темноту и испуганно вжимаясь в крылья небесного. – Я, правда, видел!
     - Верю, - не доверять мальчугану у Стража резона не было, он и сам стал улавливать легкое постукивание коготков по камню. Похоже, химеры побаивались нападать при свете или просто выжидали удобного момента. - Теперь они на тебе, служитель. Если понадобится, Арес прикроет вас сверху, - Эскер жестом приказал людям следовать за Таймесисом, а сам, нащупав на поясе одну из сумок, вытащил оттуда маленький комочек спрессованного серого порошка.
    «Завтра тело ломать будет так, что колесо покажется счастьем. С другой стороны, если не выйдем, ломать будет нечего» - он немного повертел сэй* в пальцах, а затем отправил в рот. Кусочек практически сразу растворился на языке, и в ту же секунду тело скрутила судорога. В глазах потемнело.
     - Не отставать, - послышался голос Таймесиса.
     Мимо прошли раттуры. До ушей донеслись обрывки молитв. Кто-то по-прежнему пытался дозваться своего бога...
     Преодолев первичную боль, Эскер быстро восстановил дыхание и огляделся – теперь он видел иначе. Нет, видеть в темноте подобно айлури гарпэй не мог. Просто на фоне окружающей черноты стали резко выделяться светящиеся контуры не замеченных ранее каменных глыб, перевернутых полок и столов; нежно-голубым шлейфом протянулись еле уловимые сквозняки. Яркими, но быстро растворяющимися кляксами прорисовывались следы ушедшей группы, а за ними блеклыми пятнами двигался пяток уродливых тварей. Химеры то приближались к добыче, то отпугнутые светом вновь отдалялись.
     «Начнем охоту» - впервые за целый день Эскер кровожадно оскалился и рванул за раттурами. Чуть сбоку от него метнулась ярчайшая крылатая вспышка. «Дерк»    
     Ноги едва касались земли, капитан летел на нижних потоках, передвигаясь большими скачками. Цель приближалась с каждым взмахом крыла. Сердце ликовало, бешено стучало в горле – вот уже, совсем немножко.
     Почуяв неладное, крайняя тварь бросила преследование потенциальной добычи, застыла, как-то боком развернула плоское и длинное тело, покрытое хитиновыми пластинами, но не успела она издать и звука, как зазубренный наконечник копья с тошнотворным хрустом пробил жесткий панцирь; потекла густая кровь. Эскер, не мешкая, вытащил оружие и кинулся, было вдогонку за следующей, но его остановил приглушенный вскрик техника.
      - Черт! – ругнулся капитан, резко поворачивая на отсвет крылатого силуэта.
     Дерка он нашел в нескольких десятках метров от себя. Тот катался по полу, старясь отцепить от себя сразу двух химер и одновременно дотянуться до выбитого кинжала. Одна тварь пыталась проломить маску, нанося бронированной головой удар за ударом – маска пока выдерживала натиск врага, однако металл заметно прогнулся. А другая намертво вцепившись в рукав куртки, остервенело рвала меховой ворот острыми жвалами.
     Рыкнув, Эскер рванул на помощь. Стремительный прыжок, полет, падение. Раскладное копье, проткнув насквозь сидящую на маске химеру, намертво пригвоздило ее к полу. Удар крылом сбил вторую. Тут уже Дерк подскочив, точно пружинка и подхватив клинок, зарубил отвратное существо.
     - Хотел равной битвы и переоценил себя. Чуть головы не лишился, – прохрипел техник, стараясь унять кровотечение, – химера сумела-таки прокусить шею, но не глубоко. – Хорошо, что ты был рядом…Капитан?
      Прихрамывая, он поплелся к проткнутой Эскером химере.
     - Дрянь какая-то, - констатировал факты гарпэй разглядывая подопытное существо.
     Длинная и приплюснутая, покрытая черным экзоскелетом, химера больше напоминала смесь таракана и змеи. Короткие, но сильные лапки оканчивались крючками, подобно паучьим.
     - Точно, - эхом отозвался Эскер, вытаскивая оружие из мертвой тушки. От движения между ослабленных жвал твари вывалился розовый язык с тройным жалом. - Оно тебя ужалило? – вдруг накинулся на камрада капитан, вспоминая отравленную женщину. – Ужалило или нет?
     Под пристальным взглядом ничего непонимающий Дерк тщательно ощупал шею, затем руки и грудь.
     - Да нет. Вроде цел, если не считать шею, - гарпэй  нашел в темноте стержень своего копья. – А что?
     - Похоже, они ядовиты, - пепельнокрылый носком ботинка приподнял язык твари, с которого на пол стекла тягучая капля.
     - Гадство, - не сдержался техник. – Думаешь, он в меня слюней напускал?
     - Вряд ли. Давай, летим, - капитан взмахнул крыльями. – Им скоро потребуется наша помощь.
     Словно подтверждая его слова, безмолвие пещеры взорвал женский визг. Гарпэи взмыли вверх, летя на дикий танец двух голубых огоньков в темноте.
     «Не опоздать бы», - злился Эскер, все больше набирая скорость, что техник просто не поспевал за своим капитаном. Охота не удалась, время было упущено и вдобавок они замешкались со спасением, что повлекло за собой последствия.
    Однако к тому времени, когда небесные достигли группы, все закончилось.
    Над растерзанной тварью стоял Арес, зажимая трясущейся рукой запястье – под пальцами уже чернела спекшаяся кровь. Под его ногами валялось растворенное на треть копье. Сталь в некоторых местах все еще шипела и Стражи чуть не задохнулись от едкого дыма. Несколько мужчин, решивших грудью защитить бежавших к туннелю раттуров, стояли поодаль и тихонько переговаривались, кивая на мертвого сородича.
     - Целы? – еще не приземлившись, кинулся к другу Дерк. – Живой? Где покусали?
     - Почти, - голос Ареса не слушался. Он скрипел и хрипел, выдавая пережитый им ужас. – Один погиб, остальные вроде живы. Их тот раттур увел, что с метками. Что это за гадость? Ты видел? Оно и вправду сталь нашу плавит! – неожиданно вскрикнул он. – Оно… оно кислотой плюется!
     - Успокойся, мелкий. Не время раскисать, - техник постарался подбодрить гарпэя. – Кстати, сильно он тебя?
     - Н… нет. Ерунда. Уже залечил, - выдохнул Арес, натягивая рваную перчатку. – У тебя тоже? Давай, пока минутка есть.
     - Ты только фонарь притуши, а то я ослепну, - заворчал техник. – Сэй может и хорош, но вот эта его обратная сторона убивает.
     - Хорошо, - улыбнулся Арес. Дальше он положил ладонь на рану на шеи. Под теплыми пальцами кровь быстро потемнела, свернулась, образуя тонкую корку. – Все, свободен. Капитан, прости, не уберег…
     - Замолчи, – отмахнулся от его извинений Эскер. – Что случилось, то случилось…. Идем, нечего тут стоять.
     - А как же этот? – один из людей указал на мертвеца. – Забрать?
     - Скоро сюда Хранители придут. Они заберут его и отдадут вашим для погребения.
     - Зачем ты его с собой берешь? - поинтересовался техник, глядя, как врачеватель сунул копье в кобуру. – Выбрось.
     - Оно жизнь мне спасло. Попрошу, чтобы перековали, - пояснил Арес. – Еще послужит.
     Дальнейший путь прошел без приключений. Никто не нападал, нигде и ничего не мелькало. Головные боли отпустили Эскера, и тот, окунувшись в редкое спокойствие, смог немного расслабится. Однако он продолжал прислушиваться к своим ощущениям да крепче сжимать древко.
     Прямо возле входа гарпэи нашли еще одну мертвую химеру с рассеченной головой. Эскер улыбнулся уголком губ – тот человек и, правда, являлся служителем Безликого Ордена. Вряд ли кто еще из людей смог бы отбиться от твари, будучи практически обессиленным.
     Раттуров они застали, как и договаривались, возле моста. Они стояли и сидели напряженные и уставшие, некоторые уже дремали, уткнувшись носом в колени. Один только Таймесис держался из последних сил, преграждая собой узкий ход.
     Услышав в темноте шуршание, он в мгновение ока подобрался и чуть пригнувшись, шагнул на врага.
     - Это вы?! А я уж было подумал опять та штука! Эльфа за пятку, еле справился с ним, - завидев свет лепестка, Таймесис опустил клинок. – Как вы?
     - Сойдет, - Эскер, быстро оценив ситуацию, прошел среди людей к мосту. – Вставайте.
     - Как выбираться будем? – последовал за ним Таймесис.
     - Впереди Пути установлены, через них пройдем. Вставайте! – повторился гарпэй, рывком поднимая на ноги первого попавшегося человека. – Не слышали? Или замерзнуть тут решили? Давайте, подъем!
     На ворчание у людей сил не осталось. Они точно ожившие мертвецы послушно стали подниматься, опираясь на мокрые стены. И вскоре группа вновь пошла по тоннелю, но уже намного медленнее.
     - Ты как себя чувствуешь? – Эскер, убрав со лба волосы, посмотрел на Ареса. Тот шел, опустив голову, и еле-еле волочил ноги.
     - Да, нормально, - тихо ответил он. – Просто… устал, наверное…. Прилечу на Корд-Заил возьму отгул. Лучше два, - постарался пошутить врачеватель. – Да нет. Со мной все хорошо, капитан.
     - Пойдешь первым, передашь Мирель, чтобы летела на заставу, к Хранителям. Пускай помощь пришлют, - пепельнокрылый Страж нахмурился, на щеках выступили желваки, а в висок стукнула жгучая боль.
     - Слушаюсь! – отдал честь Арес, прикладывая кулак к груди.
   
      Три часа ожидания показались для Мирель и Тресса вечностью. Гарпэи чтобы убить время и не сойти с ума от волнения разгребли мелкие сугробы, собрали в один угол мусор и найденные под снегом вещи, откопали проход.
     - Да где же они? – Мирель нервно расправляя крылья, бродила по залу храма. – Они ведь уже как минут тридцать должны были появиться. Тресс, почему ты молчишь? Давай я полечу за помощью, вдруг что случилось?
    Сидящий у костра Страж, нехотя оторвался от полировки и без того чистого клинка, посмотрел на небесную.
     - Не мельтеши. Ты ведь знаешь наших, пока все не разузнают, не прилетят. Лучше подкинь в огонь.
     - Почему ты такой черствый? – надула губки гарпэя, набирая большую охапку щепок и палок.
     - Не догадываешься? – с невозмутимым видом Тресс покрутил кинжал на свету, улыбнулся результату проделанной работы и, положив клинок на колени, вздохнул. – Я Страж, я должен думать и действовать на холодную голову, а не носиться за капитаном как желторотик за мамкой. Сейчас он закончит и придет.
     Мирель покраснела и засопела.
     - Грубый ты. Ой! Слышишь? Они! – крылатая, кинув щепки обратно на пол, подлетела к гудящим Путям и бросилась на шею возникшему на платформе Аресу. – О, черный вихрь! Вы меня напугали! Где капитан и Дерк? Они целы?
     Врачеватель обнял подругу одной рукой, стянул маску другой и, выдавив из себя мучительную улыбку, спустился по лесенке.
     - Они еще там, - промямлил Страж, отпуская гарпэю. – Просили передать,… что бы…что...
     - Ты, почему такой бледный? – Не на шутку испугалась рыженькая Мирель, вглядываясь в посеревшее лицо камрада.
    - Я… - Язык отказался повиноваться. Неожиданно Арес почувствовал сильнейшую слабость. Перед глазами у него все поплыло, а ноги подогнулись. Не издав ни звука, крылатый обмяк, выпуская из рук маску.
     - Арес! - Тресс в последнюю секунду успел подхватить оседающего друга. – Черт! Рель, лети на заставу! Живо!
     - Да, уже, - та рванула к выходу. На улице послышался хлопок и завывание рассекаемого ветра.
     - Мы нашли… их, - бормотал Арес. – Наш… ли… живых…
     - Потерпи, скоро помощь придет, - Тресс помог врачевателю добраться до скамьи и, уложив его, стал осматривать податливое тело в поисках ран. 
     На протяжении целого часа Дерк с капитаном переправляли людей из пещеры, и когда Эскер последним ступил на каменный пол храма Ясэту, его встретила недобрая тишина. 
     Люди сидели возле костра особнячком, женщины всхлипывали, а парнишка-слеток ревел, уткнувшись в грудь Таймесиса. Гарпэи же стояли к нему спиной, опустив крылья до пола.
     - Что случилось? – выпалил капитан, чувствуя, как в груди все обмирает. – Где Арес?
     Братья близнецы, Тресс и Дерк, отошли от скамьи, где лежал бледный врачеватель. Эскер подлетел к камрадам. В вопросах смысла не было, он уже догадался, что случилось непоправимое.
     - Посмотри на его запястье, капитан, - кончиком когтя Дерк указал на три точечки шрамов. – Он их залечил, но яд остался.

Сэй* - порошок позволяющий видеть в темноте был изобретен Хранителями в первые годы после становления Рубежей. При употреблении сэя тело гарпэя работает на своем приделе, что влечет за собой сильнейшие боли.
               

               
                Глава четвертая.

                Ошейник.


     В лужах отражалось ночное небо и рыжие закручивающиеся языки обезумевшего пламени горящей деревни. Отовсюду слышались крики и стоны. Такие пьянящие, такие сладкие. Их не мог заглушить даже рев огня.
     Зверь неспешно отошел от растерзанного трупа. В изувеченном обрубке, лежавшем в грязи, сложно было признать человека. Вместо горла и нижней челюсти зияла страшная рана, руки-ноги выдраны, а из разорванного живота медленно выскальзывали дымящиеся на осеннем воздухе кишки.
     Он усмехнулся, слизывая кровь с губ. Сладкая смерть. Кровь на клыках, кровь на земле. Красиво….
     Сзади послышался хрип и следом, на проселочную дорогу, из дыма и пламени вышла обожженная старуха. Она слепо шарила перед собой дрожащими руками и едва передвигала ногами, спотыкаясь на каждом шагу. По обвисшим грудям покрытыми ало-черными язвами ожогов, стекала кровь.
     Зверь довольно заурчал и, бросив сломанную игрушку, направился за новой жертвой. Он не спешил, стараясь растянуть удовольствие. И улыбался, глядя на ее мучения – старуха слышала его дыхание и спешила убежать от смерти. Но скоро она, запнувшись о камень, вскрикнула и кубарем рухнула в придорожную канаву. От собственного бессилия и боли, женщина разрыдалась, молотя руками по сырой земле.
     - Будь ты проклят! Проклят! – грозили опаленные губы куда-то в темноту.
     - Мы уже прокляты, - тихо ответил зверь за ее спиной, делая шаг вперед.
     Последний прыжок. Когти с хрустом вошли в живую плоть…

     Нави медленно приходила в сознание. Голова гудела и кружилась, к горлу подкатывала тошнота. Требовалось много усилий, чтобы погасить в себе рвотный позыв. Спину холодил камень, а с боку грел костер. Сквозь потрескивание дров, слышалось шуршание ткани. Айлури стараясь не выдавать своего пробуждения, незаметно повернула ухо в сторону звуков.
     Тишина. Затем раздались шаги, слишком тяжелые для ее сородича и слишком легкие для голема. Незнакомец приблизился к ней вплотную, опалил долгим изучающим взглядом, потом он без слов сел рядом, кладя на лицо Нави мокрую тряпку. От холодного компресса немного полегчало.
     - Лежи, - раздался негромкий голос. – Рано тебе подниматься, Скользящая во Мгле.
     Незнакомец говорил на певучем языке айлури, чисто, без акцента.
     - Откуда ты знаешь мой прайд? – просипела Нави. Претворяться спящей, когда тебя раскрыли, было глупо. – Ты кто?
     - Ваш род я хорошо знаю. Было, дело, сталкивались племена с племенами. Давно, правда. А я? Я… называй меня… как там, на плите было написано? Яшан? Пускай будет Яшан.
     - Так значит это ты там… в гробу? Кто ты? – спросила она, припоминая все случившееся в мельчайших деталях. Взрыв, мертвец и падение.
     - Пока человек, думаю. Я не помню…
     - Надо же, - внезапно успокоилась кошка. Вся ситуация ей вдруг показалась такой обыденной, что удивляться не получалось. Подумаешь, мертвяк говорит и двигается и такое в жизни бывает. А раз не съел, то и бояться нечего.
     - Насчет меня понятно – заперли, эм… доброжелатели, а каким образом айлури оказалась в месте давно покинутом всеми?   
     - Хотела путь через Впадину срезать. И вот, срезала. Лежу теперь тут, словно бревно.… Ой! У меня срочное дело у големов! – спохватилась Нави, вспоминая, зачем ее ждали в деревне каменного народа. – Мне же к ним нужно, пока еще не поздно!
     Крепкие руки удержали ее на месте, даже шевельнуться не дали. Затем раздалось ледяное: «Лежать» и Нави, словно цепями к полу придавило. Айлури отчетливо ощутила холод металла на шее, запястьях и щиколотках.
     - Ты что делаешь? А ну отпусти! – зарычала она, пытаясь вырваться, но ничего не вышло – чужая воля держала крепко. – Оглох? Освободи!
     Наступила недолгая пауза, потом Яшан шумно выдохнул. Или усмехнулся?
     - Расклад для тебя сильно изменялся, киска…
    Нави затаила дыхание.
     - … и спешить больше никуда не нужно, - твердо сказал он. – Теперь ты принадлежишь мне. 
     - Что? – кошка чуть не подавилась воздухом. Ей стало жарко от слов человека.– О чем ты говоришь? Совсем с ума сошел в своем каменном гробу. Я никому не принадлежу! Пусти, кому говорю!
    - Как пожелаешь, - отозвался тот насмешливым тоном. Похоже, ему доставляло удовольствие играть с айлури, показывая, кто тут хозяин.
    Невидимые цепи исчезли. Айлури словно ошпаренная вскочила на ноги, тряпка упала с лица. От неожиданного пробуждения, спящий возле нее Сиф подскочил и зарычал. Не найдя видимой угрозы волк успокоился, что нельзя было сказать о Нави. От резкого подъема голова у нее пошла кругом, сильно замутило. Кошка успела отойти на пару шагов в сторону, где упала на колени, и ее вырвало. Тошнило сильно, долго, жестоко выворачивая кишечник наизнанку – последствия неприятных падений.
    Когда все кончилась, Нави сжалась в комок, стараясь унять головокружение. Спазмы продолжали сотрясать тело, а по щекам текли слезы.
     Яшан поднял влажную тряпку, подошел к айлури:
     - Вытрись. Твоя кровь у меня и пока я нуждаюсь в твоей помощи, я ее не верну.
     Мысли в голове закружились в сумасшедшей пляске. Кровь?! Как она не заметила? Глупая, глупая кошка, такие жидкости беречь нужно у могильников!
     Нави не глядя, взяла тряпку.
    - Не начинай истерику, – предупредил Яшан, - не люблю женских слез. Живо вставай, и идем к огню.
     Неумело перевязанная грязными лоскутами ладонь скользнула по кошачьей гриве. Нави вспыхнула. Да как он смеет приказывать вольной айлури. Не выйдет!
     - Не смей трогать меня, человече, - утробный рык сорвался с губ; хвост бешено стегнул по бедрам. Ловко развернувшись на пятачке, Нави полоснула когтями по его руке и, пригнулась для следующей атаки, но вместо прыжка, сама зашипела от боли. – Почему? – она растерянно глядела на кисть, где красовались три глубоких раны.
     Плотно закутанный в ее плащ, человек уже зажал окровавленную руку.
     - А ну встань, кошка, – приказал он. Подобная реакция рабыни привела Яшана в холодную ярость. Вокруг незнакомца стала скапливаться Сила, которой  айлури с трудом могла сопротивляться. Тело желало подчиниться, а вот разум нет.
     - Нет.
     - ВСТАНЬ! – рявкнул Яшан. Его голос  грозно разнесся по залу. Пол задрожал, где-то во тьме опасно посыпались камешки.
     И как в первый раз появились цепи. Невидимые оковы, больно врезавшись в плоть, с силой рванули вперед, поднимая кошку на ноги. Ее поволокло к Яшану, и чем больше она сопротивлялась, тем сильнее цепи сдавливали горло. На помощь Нави кинулся Сиф. Он с рычанием, вцепившись в край плаща Яшана, пытался разорвать обидчика. Тот лишь хмыкнул на жалкие волчьи попытки спасти свою любимицу, и с силой отшвырнув щенка в сторону – Сиф с визгом прокатился по камням и остался лежать – снова переключился на айлури. Только когда перед глазами поплыли круги, путы неожиданно ослабли. Нави упала перед Яшаном на колени, потирая сдавленную шею.
     - Садись к костру, - приказал он уже спокойно.
    На этот раз, Нави послушно поднялась на лапы, но вместо указанного места направилась к волчонку и, только подобрав Сифа, села к огню на кусок камня, бывшим телом того самого белого амфиптера. Щенок был жив.
     «Он ответит за это. Ох, и ответит!» – хвост зло грохнул об пол серебряным кольцом. «А пока, покорность и еще раз покорность. Насколько это будет возможным».
     Оказавшись возле живого огня, айлури уложив плачущего Сифа на колени, стала слизывать кровь с руки, попутно разглядывая новоиспеченного «хозяина».
     Даже сильно ссутулившись, Яшан был намного выше Нави. Из-под низко накинутого капюшона выбивались пряди длинных чуть ли не до пола грязных косм. Голые стопы частично оказались обернуты ветошью. Ни лица, ни глаз видно не было.
     - Послушай, кошка, тебе придеться меня слушатся, иначе будешь подчиняться через страдания, - ласково заговорил Яшан.
     - Что тебе от меня нужно? – перебила его Нави, отрываясь от зализывания ран.
     - Я же говорил - помощь. Самая обыкновенная помощь. Видишь ли, мне нужен проводник в незнакомом мире. Но обещаю, что отпущу тебя на волю, как только отведешь меня к вампирам.
     - Почему я должна верить тебе? Вдруг ты меня убьешь потом?
     - Разумно, - кивнул Яшан. - Но нет, не убью. Даю слово!
     Дрова щелкнули, выпуская сноп искр. 
     - К ночным не легко попасть. Их территории находятся далеко на востоке, за морем и они закрыты от посторонних, - зачем человеку понадобились жизнепоглотители, она решила не спрашивать. Все равно ведь не ответит. – Без приглашения не войти.
     - Ничего, меня пустят.
     «Пустят тебя, как же! Я раньше тебе глотку перережу. Вот только уснешь и больше не проснешься» - мелькнула мысль у Нави.
     Яшан вдруг прыснул, заливаясь хрипловатым хохотом, чем напомнил оголодавшего койота.
     - Чего скалишься? – нахмурилась Нави.
     - Сил у тебя не хватит меня убить! Впредь думай аккуратнее, кошка.
     Айлури не растерялась:
     - Да не уж-то?! А вдруг хватит? – съязвила она.
     - Не забывай, я владею твоей кровью! Давай я тебе кое-что объясню, - успокоился он. -  Кровавые путы – это древняя магия. Древнее чем ты можешь себе вообразить. И она дает мне преимущество. Какое? Как ты уже убедилась на своей шкуре, ранив меня, ты наносишь вред себе. То есть если вдруг у тебя или кого-то еще получиться убить меня – ты умрешь следом. Но! Умираешь ты - я живу дальше. Путы тем и хороши, что слуга полностью зависит от жизни своего хозяина, а вот хозяин – нет. Все понятно?
     - Да, - тихо ответила айлури.
     - Умная киска. Давай выбраться из склепа.
     - Ты знаешь как? – она удивленно повернула уши.
    Отрицательно мотнув головой, Яшан взял из костра головешку прошелся по залу неуклюжей походкой, выискивая выход. Похоже, каждое движение приносило ему не малые муки.
     Выходов-входов нашлось два: ранее не замеченный проход в самом темном углу и полуразрушенная лестница, ведущая наверх.
     - И куда пойдем? – поинтересовалась Нави, подходя ближе к человеку. Сифа она по-прежнему прижимала к груди, не желая отпускать от себя испуганное существо.
    Яшан не думая ни секунды указал на проход в стене.
     - Туда.
     - Уверен? – Фыркнула Нави, заглядывая во мрак выбранной галереи. – Может лучше наверх?! Или еще лучше дня подождать?
     - Идем. Я не могу долго рассиживаться, - Яшан почти влетел в коридор, и на секунду айлури заметила его перекошенное в болезненной гримасе лицо.
     - Имя у тебя есть? – Яшан шел впереди, освещая путь.
     Пламя его факела странным образом не шевелилось и даже не спускалось ниже, чтобы обглодать ветку. Оно словно замерло, хотя света давало намного больше чем простой костер.
     - Нави. А почему у тебя огонь такой?
     - Какой? – не понял человек а, увидев, сам удивился. – Не понимаю. Не помню.
     - Может ты стихийный, пламенный?! Признавайся, – не унималась кошка. Любопытство на этот раз было сильнее разума.
     Он подумал.
     - Нет. Огонь мне чужд.
     - Как же так? А это тогда что?
     Путник раздраженно фыркнул, тем не менее, ответил.
     - Говорю, не помню. Кое-что помню – вампиров например и знаю, что мне нужно к ним. А насчет Силы – все как в тумане. Вырезали, будто или запечатали. Понимаешь?! Есть она и есть! И не приставай с такими расспросами больше.
     - Ладно.
     Через час ходьбы, Яшан начал вести себя странно. Вначале он стал часто спотыкаться, отставать, а потом и вовсе останавливаться, облокачиваясь на плесневелый камень спиной.
     - Погоди немного, передохнем и в путь, - прохрипел он, в очередной раз, припадая к стене. Он весь дрожал, дыхание было тяжелым.
    Нави внимательно поглядела на него.
    - Что у тебя там? – она вплотную подошла к человеку и, не спрашивая разрешения, коснулась его груди, чуть ниже сердца. Закрыла глаза.      
    Черная, аморфная субстанция сложной паутиной окутывала изнутри сердце Яшана. Лениво ворочаясь, оно практически завладело одним легким и уже тянуло свои щупальца к пульсирующему перламутрово-серому огоньку. Прикасаясь к душе, щупальца обжигались, болезненно скручивались и снова распрямлялись, чтобы повторить попытку. Рано или поздно им удастся опутать ее и тогда наступит смерть. Субстанция, унюхав новое лакомство, развернулось и потянулось к ладони шаманки.
     Кошка немедленно отдернула руку.
     - Я такого прежде не видела. Твоя душа не такая как у всех, бледная, тусклая. Как будто неполная, – Нави нервно облизнула губы, пытаясь прейти в себя от увиденного. – Плюс, на тебе непростое проклятье висит.
     - Знаю. Прощальный подарок из прошлого.
     - И ты молчал?
     - Какая разница? – устало отмахнулся Яшан от назойливых расспросов. - Ты бы ничего не изменила, узнав о нем с самого начала.
    - Сейчас, в таких условиях я, правда, ничего дельного сделать не могу, - кошка вздохнула и, опустив волка на пол, подлезла под руку Яшана. - Обопрись на меня, а то помрешь ненароком прямо тут, и я следом.
     Опираясь друг на друга, черепашьим шагом они шли по галерее. Иногда приходилось расцепляться и проползать между глыбами, завалившими проход. Дышать в такие минуты становилось до крайности сложно. Кошка начинала ловить себя на мысли – «А правильно ли они идут, и не придется ли им поворачивать назад». Яшану же с каждым шагом становилось все труднее идти.
     - У меня вода есть. Хочешь? – Нави усадила на пол полубесчувственного человека, засунула странный факел в трещину в стене и зарылась в сумке, ища мех с водой.
    - Уже нет. Я истратил ее, - отозвался Яшан.
    - Вот как, - плюхнулась она на хвост – пачкаться так, пачкаться. – А ты и впрямь не помнишь или врешь.
    - О чем именно.
    - Ну, например, как ты в гробу оказался.
    - Не помню.
    - Врешь же?!
    - Да, - еще раз соврал он.
    Доказывать обратное Яшану не хотелось. Да и что он мог ответить? Что не помнит? Да, не помнит! Ничего из прошлой жизни кроме туманных отголосков и боли.
    - Ты не веришь мне, – не угомонялась Нави.
    - Не доверяю.
    - Человек!
    Из уст айлури простое слово прозвучало грязным ругательством. Яшан не стал спорить и переубеждать ее в обратном. Раз назвался груздем – полезай в кузов.
    Отдыхали они всего ничего. Не прошло и десяти минут, а путники уже шли дальше по широкому коридору. В нишах покрытых слоем плесени, стояли почерневшие от времени оплывшие свечи. Нечто скользкое чувствовалось и под лапами, Нави даже не хотела думать, по чему они сейчас ступают.
     Все же боги приглядывали за этими тремя, раз выбранный ими проход заметно пошел вверх, и очень скоро потянуло свежим воздухом.
     - Чуешь? – спросила Нави, жадно вдыхая порывы сквозняка.
     - Кажется, дошли, - облегченно отозвался Яшан.
     Не успели они зайти за очередной поворот, как вокруг заметно посветлело, будто покрывало с глаз стянули. Теперь можно было даже разглядеть жидкие тени от своих силуэтов. Яшан потушил факел, просто дунув на него:
    - И без огня все хорошо видно.
     Айлури вытаращилась на него, смолчала.
     Вскоре коридор закончился. Стены рванули вверх, теряясь в потемках куполообразного потолка. Зал, невероятных размеров, где без стеснений  могла разместиться вся деревня айлури, был совершенно пуст и сер. Никаких рисунков на стенах, никакой лепнины, росписи или позолоты. Единственным убранством помещения являлся пустой постамент в центре с резными перилами по кругу, статую не успели установить. В одном углу дальней стены зияла дыра – кусок стены не выдержав сырости, обвалился, маня серым рассветом свободы.
     - И впрямь выход, - заликовала Нави, тянясь за новой порцией свежего воздуха.
     Яшан не отозвался. Он, громко охнув, начал оседать на пол – проклятие сжирало его изнутри. Кошка попыталась удержать человека, но куда уж там! Не в девичьих силах мужика взрослого тягать, оба рухнули кулями с картошкой.
      - Яшан?! – позвала его Нави, поднимаясь. – Эй ты?!
     Она толкнула того в бок лапой. Реакции не последовало, человек был без сознания.
     - Вот и отлично! – гордо махнув хвостом, она развернулась к выходу.
    Нави понимала, что тянуть дольше нельзя, надо уходить, бросить этого найденыша на верную смерть и дело с концом. Ведь другого случая может больше не представиться. Однако не успела айлури дойти до середины зала, когда в собственное сердце, словно раскаленный гвоздь всадили – Яшану стало хуже, что моментально отразилось на ней. Рыкнув, Нави согнулась пополам.
     - А, чтоб тебя! – зло прошипела айлури, вытирая накатившую от боли слезу. – Похоже, я и, правда, к тебе привязана.
     Отойдя от приступа, кошка нехотя вернулась к Яшану и, склонившись над ним, скинула капюшон. Лицо человека по-прежнему имело устрашающе-мертвецкий вид. Через очень сухую серовато-зеленую кожу проступали жгуты мышц; возле губ и носа она вообще потрескалась и свисла клочками. Айлури поморщившись, приподняла ему веко, затем другое – зеленые, как молодая трава глаза Яшана поволокло мутью. Нави закусила губу, обдумывая дальнейшие действия.
     «С такими проклятьями не шутят. Но выдержит ли он без обезболивающей настойки такую процедуру, не умрет от боли?» - Нави глубоко вдохнула и взялась за дело, в душе радуясь, что его мука ей не передалась. - Сиф, на тебе безопасность.
     Подняв уши, маленький хищник уселся возле хозяйки, наблюдая за тем, как Нави зарывшись в сумку, выискивала что-то на дне:
    - Да где же… ага, вот.
    В руках она держала два мешочка из темной ткани: один побольше и пузатый, другой плоский, маленький и деревянную палочку, перемотанную кожаными ремешками.
    Действовала кошка хладнокровно, слаженно и без суеты. С трудом, разжав челюсти человека, Нави всыпала ему в рот часть порошка из пузатого мешочка, стараясь, чтобы порошок попал глубже в глотку. Смесь эту лучше разводить в воде, эффект будет сильнее. Но поблизости воды не было, а так хоть немного боль притупит. Вставив палку между зубов Яшана, она крепче сомкнула ему челюсти.
     Во втором мешочке оказался берестяной кругляш, исписанный по кругу сложными рунами. Оголив костлявую грудь парня, кошка положила амулет прямо на сердце – Яшан непроизвольно охнул. Маленький деревянный круглешок просто впечатал человека в пол, лишая возможности двигаться. Это было важной составляющей данного амулета, чтобы больной не рвался в стороны и не мешал ведению ритуала.
    Сев на колени, Нави прикрыла глаза. Ей не требовалось простое зрение для того, чтобы «видеть» происходящее. Хлопнула в ладони, разводя в стороны руки.
    В центре круглого амулета вспыхнул крошечный язычок света. Он набухал, рос, пока не достиг края первой руны.
     Трехпалые руки порхнули в сложном па, сдвигаясь друг к другу. Плавное движение руки и воздух за пальцами потянулся молочными лентами. Взмах. Свет в амулете разом угас, всасываясь в письмена и, те в свою очередь отделившись от берестяной пластины, зависли в воздухе. Сложив ладони лодочкой, кошка подхватила их. Теперь между пальцев Нави водили свой хоровод защитные руны - петля. Сейчас письмена больше походили на воду, чем на свет. Руны блекли и вновь вспыхивали, перетекали из одной формы в другую, и все же четко держали форму плоского обруча.
    Самая легкая часть ритуала была позади.
    Айлури стараясь не спешить, стала опускать петлю на грудь Яшана, пока край заклятия не коснулся кожи. Блеклые глаза человека распахнулись, страшно выпучились и готовы были вот-вот выпасть из орбит. Он зарычал, до хруста вгрызаясь зубами в дерево, но двинуться не смог.
    Внутренним взором кошка видела, как руны без проблем проходили сквозь кожу, глубже, преодолевая плоть, сети сосудов, ребра…. К темному, маслянистому спруту проклятия, умудрившемуся распустить скользкие щупальца к сердцу. Слегка примерившись к проклятью, кошка кинула петлю, ловко зацепляя все щупальца разом. Гадость, сидевшая внутри, неслышно завизжала, так что у Нави заложило в ушах. Громко рыкнув нужное слово, она вскинула правую руку над головой, крепко накрепко затягивая  защитную петлю. Второй рукой сделала движение, будто отрезала невидимую веревку и, подхватив ее, сразу же завязала узлом.
    Хлоп! Ладони в очередной раз звонко сошлись. Яркая вспышка, выжигающая остатки отравы в теле Яшана, ослепили  айлури.
    Найденыш выгнулся, дерево в зубах сухо хрустнуло и распалось на части. Нави даже не успела удивиться его силе, способную преодолеть тяжесть амулета. И истошно закричав, человек погрузился в спасительный обморок.
    Облегченно вздохнув, практически обессилив от ритуала, айлури погасила заклятие, откинула обугленный амулет в сторону – его больше нельзя использовать. Запахнула Яшану плащ.
     Сиф сразу же бросился к айлури, тычась мордой в ладони.
     - Остается лишь ждать пробуждения, - Нави довольно вытянулась на полу.
    День сменился ночью. В животе у кошки злобно урчало от голода; хотелось пить. Отходить далеко от Яшана она не рискнула, мало ли что может случиться за это время. Потому Нави оставалось сидеть рядышком, жевать разделенное пополам мясо и следить за его состоянием.
     Ночь тянулась еле-еле. Мучительные минуты ожидания складывались в часы, Нави не заметила, когда именно заснула под боком у Яшана, все еще пребывавшего в беспамятстве.

     Разбудили ее среди ночи.
    - Вставай, - нагло распихивали ее. – Кому велено!
    Нави недовольно пробурчала под нос проклятие и приоткрыла один глаз. Над ней высился Яшан, жуткий, темный. И сейчас он, не мигая, глядел на нее в упор.
    - Что ты сотворила? Ты убрала его?! – по взволнованному голосу было сложно понять, злиться он или нет.
    - Чего? – глупо спросила Нави, сонно таращась на Яшана. Спросонок смысл фразы дошел не сразу. – Э… нет, только запечатала. Петля сдержит проклятие на время, все зависит от твоего душевного равновесия. Мне не под силу его выгнать… не думаю что Зои способна на большее. Отстань, мне поспать нужно. Там кстати, мясо осталось. Ешь.
    Нави вновь свернулась калачиком, прикрывая нос кончиком хвоста, который за все путешествие потерял былую красоту.   

     На улице стоял день. Блеклое солнце поднималось над каменной короной. Впервые за многие годы здешняя земля увидела ласковые лучи дневного светила.      
     Путники, щурясь на свет, выбрались из подземелья и оказались почти посередине Грозовой Впадины. Особо не разговаривали, сказывался недосып предыдущей ночи, переполненной чрезмерными событиями.
     Яшан приподнял голову и улыбнулся, подставляя рассвету лицо. Скрывать его он больше не намеревался.
     - Как приятно снова чувствовать тепло. Вот уж не думал, что буду так скучать, - Яшан откинул лохмы со лба.
     Нави, уставшая и хромая с замусоленными волосами и хвостом, просто отмахнулась от восклицаний. Вместо этого она, прижав к голове уши, морщилась на небо. Зрачки стали узкими щелочками.
     - Странно.
     - Ты о чем? – не понял человек.
     - Сколько себя помню, небеса над Впадиной закрывались тучами, а сейчас ни единого облачка.… И все словно на ладони. Это из-за тебя!
    - Наверное, - Яшан с любопытством смотрел на выискивающую что-то Нави.
     Кошка пригибалась, выглядывая только ей понятные ориентиры, то вдруг вставала на цыпочки, тяня шею.
     - Что-то потеряла? – не удержался от вопроса Яшан.
     - Здесь должна быть тропинка или нечто похожее на нее…
     - Это она? – кивнул он на отвесную стену котлована.
    Среди деревьев, в полуметрах от земли, прямо по скале шел искусственно вырезанный уступ. Тропа была достаточно широкой, чтобы без труда идти по ней втроем.
    - Похоже на то.
    - Шевелись, киска, – Яшан первым пересек мертвый лес и взобрался на тропу.
    - Не командуй мною! – опасно рыкнула она, следуя за человеком. – Если нужно – попроси. Все приятнее слышать, чем «я сказал: сделай то, иди туда». И не называй меня киской.
     Почуяв перемену в кошачьем настроении, Сиф ощетинился на Яшана.
     - Ничего с твоей хозяйкой не случится, а послушание пойдет ей на пользу. Уж больно скверный у нее характер! – парень ехидно улыбнулся. Кожа на губах натянулась, потрескалась и покрылась каплями крови.
    - Ах, ты! – Нави гневно раздула ноздри. – Еще раз и я тебе горло перегрызу!
    Яшан пропустил мимо ушей пустую угрозу. Вместо этого он задумчиво косился на восток.
     - Да, я чувствую…. Куда ты? Нам в другую сторону, - махнул он ушедшей вперед Нави. Неаккуратное движение заставило Яшана заскрипеть зубами и схватиться за грудь.
     - Раз уж так получилось, то дай мне сначала закончить свое дело. Пожалуйста, - повернулась к нему Нави. – До големов рукой подать. Вон, видишь, на горизонте горы виднеются. Возле озера селение их стоит – Нефритовая Долина, там все решим, куда и что. Ко всему тебе отдых хороший нужен, плюс лекарства и покой. Мне тоже пища не помешает. Или ты в таком виде решил идти к человеческому порту? – указала она на плащ, скрывавший его наготу.
     - Хорошо, - согласился Яшан. Он и сам понимал, что нуждался в еде, нормальном отдыхе, не говоря уже о бане, или хотя бы в простом плескании в озере. Вода ему была сейчас просто необходима!
     Нави вновь поднырнула под руку человека. И тот оперся, стараясь не сильно перекидывать тяжесть своего тела на нее. Он вел себя с кошкой мягче, чем накануне. Льда в голосе, по крайней мере, поубавилось.
    - Вот и ладно.
    Дневной свет не сильно приукрасил Впадину. Густые тени от каменных зубьев падали на скрюченные корни; торчали ржавые кустарники, да мох, лохматыми кучками прятался в расселинах. За стволами деревьев потянулись развалины. Оказалось, тут некогда было целое поселение! Время и влага не смогли полностью стереть следы древнего пожарища, до сих пор черные мазки окрашивали арки входов. По пути встретился колодец. Выщербленный, укороченный почти вдвое, журавль одиноко поскрипывал на ветру.
При мысли о воде, пить захотелось еще сильнее. Язык распух, еле ворочался в пересохшем рту. Нави, побросав вещи, побежала к колодцу, почти по пояс, перевешиваясь через желоб.
     - Слизь какая-то, - вернулась она обратно.
     Путь через Впадину оказался утомительным. Часто приходилось останавливаться на короткий отдых. В такие минуты, сидя на уступе и свесив лапы вниз, Нави старалась немного подремать. По-хорошему после камлания такого уровня, шаман-айлури должен был отсыпаться не меньше суток, чтобы восстановить потраченные Силы. А тут ни сна, ни отдыха.
     Возле крутого подъема к вратам, в ближайших кустах запыхтело, заухало. 
     - Хозяин...
    Человек и кошка разом обернулись. Прямо к ногам Яшана прыгнул знакомый домовой. Только на этот раз домашний дух не был всклокоченным комком жесткой коричневой шерсти.
     - Хозяин вернулся, - буркнул домовой, упирая в бока обрубки-руки. - А дома нет. Не сберег. Не сумел… Время, время, его не остановить. Я охранял, пока эта не пришла, - кивнул на Нави домовой. – Рассеяла морок, рассеяла. Плохая, злая!
    Айлури на слова домового насупилась, Яшан же наоборот, некоторое время стоял в задумчивости. Складка между тонких бровей углубилась. Было, похоже, что он изо всех сил старался вспомнить что-то давно забытое, утерянное, а память хитро ускользала в тот самый момент, когда нащупывались воспоминания…. Нави не мешала ему, терпеливо ждала. Но вот брови изумленно выгнулись.
     - Ерой?! Живой! – похоже, Яшан был искренне удивлен. Он с трудом отстранился от Нави, сел на пятки перед духом, и ласково потрепал того по широкой голове. – Я и не думал, что когда-нибудь увижу тебя вновь. 
     - Хозяин вернулся, чтобы построить новый дом?  – домовой с надеждой встрепенулся, как-то даже весь засиял. – Вернуть все как было.
    Яшан отрицательно покачал головой.
    - Прости дружище, все в прошлом. Не будет по-прежнему.
    Домовой громко засопел. Спрятал руки под мех, становясь единым комком шерсти.
    - Что теперь станется? Вы возьмете меня с собой? – в голосе слышалась откровенная мольба.
    - Нет, - Яшан поднялся. – Тебе придется остаться здесь и ждать моего зова. – У меня для тебя задание. Наведи морок заново, скрой Впадину за тучами. Нечего здесь любопытным шастать. Жди Ерой, понял?! Жди.
     Нави вытаращилась на человека от ужаса. Она прекрасно понимала, что сейчас он врет домовому, нагло и в глаза. К сожалению и слово не могла вставить – язык, словно к небу приклеился. Ей оставалось бессильно хлестать хвостом по ногам, смахивая мелкие камушки с тропы в грязь и яростно вспахивая когтями землю. Негодование читался на лице.
    Домашний дух покорно скатился вниз и сел на кочку. Круглые глаза наполнились слезами.
     - Буду ждать возвращения хозяина, - обреченно скулил Ерой, оставаясь за спинами двуногих и теплокровных.
     - Чего застыла?! Идем, давай, - Яшан схватил Нави под руку и, сгибаясь от боли, потащил по тропе наверх.
     Долго еще за спиной слышалась печальная песня домашнего духа, оставленного на верную гибель. Пусть и ради любимого хозяина.
     - Как ты мог так с ним поступить, а? – разозлилась Нави. Голос вернулся, и теперь она решила все высказать этому надменному человечку. – Он же жи-вой!
     Они сделали небольшой привал прямо перед вторыми вратами во  Впадину. Как и прежде Яшан кошачьи замечания пропустил мимо ушей. Он осматривался по сторонам, выискивая знакомые места.
     - Все так изменилось. Вроде тут  когда-то леса непроходимые стояли…
     - Разве так можно? – не унималась она, сильнее выходя из себя. - Ведь отпусти ты его на свободу с насиженного места, и у Еройя появился бы шанс найти себе новое жилище! А сейчас он погибнет из-за тебя! Ведь ты соврал ему! Обрек домового на лютую смерть.
     Недовольно выдохнув, Яшан соизволил обратить на спутницу внимание.
    - Не твое кошачье дело. Что такое одна жизнь мелкого духа по сравнению с верностью? Верность, кошка, верность. На этом чувстве построены все догмы мира. Ни на деньгах, не на власти, не на чем-то еще. Поверь, он будет рад умереть за хозяина. Его душа даст достаточно сил в нужный момент.
    Все выше сказанное было произнесено таким заурядным тоном, словно обрекать родных для него было само собой естественным. У айлури шерсть от ужаса на хвосте встала дыбом.
    - И меня принесешь в жертву? – очень медленно, почти по слогам спросила айлури, внутренне вся напрягаясь. – Во имя своего загадочного дела, ведь я тоже не боевой маг, а простой шаман?
     - Если не будешь слушаться то и тебя. Все, разговор окончен. Идем.