Глава 28
В дверь палаты вежливо постучали.
- Да, войдите, - сказал Иван, закрывая ноутбук.
В комнату вошла хорошенькая девушка, толкая впереди себя тележку с завтраком. Завтрак, как всегда, был замечательным, впрочем, как и весь сервис лечебницы. Иван до сих пор не мог привыкнуть к тому, что его особе уделяется такое повышенное внимание. Хотя он чувствовал себя превосходно, им занимались почти круглосуточно, оставляя в покое лишь на время сна.
- Доктор Звягенцев зайдет к вам после завтрака - прощебетала девица, водружая тарелки с едой на специальный поднос для лежачих больных.
- Вы зря себя утруждаете, - смущенно проговорил Иван, сделав попытку встать с постели. – Я могу, есть, сидя за столом.
- Что вы, вам категорически запретили подниматься с постели! – девушка с решительным видом поставила поднос на постель и, пожелав приятного аппетита, удалилась.
- Спасибо! – крикнул ей вдогонку Иван. Окинув взглядом завтрак, он понял, что, не смотря на то, что выглядит еда крайне аппетитно, есть ему совсем не хочется. Из головы не шли старик и священник. Они стояли перед его глазами, словно живые. «Так они могут и умереть, запертые мною в бельевой, два старых святых человека. И, что же дальше? Чего ты хочешь от меня, дьявол? Сделать из меня убийцу?! Даже если они не существуют в реальной жизни, для меня эти старцы почти реальные люди. Я привык к ним, полюбил их. Я не хочу их убивать, дьявол!»
Иван откинулся на подушку, прикрыв ладонью глаза. Целую неделю он пролежал в клинике Звягенцева, подвергаясь всевозможным анализам и исследованиям. Время текло тягуче медленно. Ивана стало тянуть к работе, и он попросил Машу принести ноутбук. Сегодня, когда он печатал эту главу, буквы сами складывались в слова, слова в предложения. Он почти не задумывался над тем, что писал, словно кто-то диктовал ему текст, а он, как вышколенный секретарь заносил продиктованное в компьютер. Кроме того, Ивана не покидало ощущение, что за ним все время наблюдают. Раньше он не придавал этому значения, зная, что в комнате, где он находится, есть камера слежения. О ней ему сообщил доктор Звягенцев в первый же день знакомства.
- Мы не имеем возможности, нанимать сиделку, - сказал он, как всегда приветливо улыбаясь. – Штаты у нас небольшие, да и в этом нет необходимости, так как лежачих больных, кроме вас, у нас нет. В клинике круглые сутки дежурит кто-нибудь из врачей, который всегда сможет оказать квалифицированную медицинскую помощь. Есть охранник, в его обязанности входит охрана помещений и оборудования. Поэтому, если вас не смущает камера слежения, позвольте нам оставить все как есть.
Тогда Ивану показалась забавной суета вокруг его персоны, все выглядело почти как в телевизионном шоу «За стеклом»; он лишь попросил Звягенцева не наблюдать за ним в ванной комнате. Звягенцев уверил его, что камера установлена только над кроватью. Теперь Иван понимал, что камера слежения здесь ни при чем.
- Аластор и Ваалберит, - прошептал Иван, потрясенный своей догадкой. - Дьявол наверняка исполнил свое обещание: приставил ко мне двух соглядатаев.
Он попробовал представить себе двух демонов, но все его усилия были тщетны. Мысли путались, цепляясь одна за другую, словно кто-то тщательно перемешивал их, как перемешивают суп в кастрюле.
- Ты не хочешь, чтобы я их видел, - так же тихо произнес Иван, обращаясь к дьяволу.
– Но ты не сможешь, помешать мне, спасти стариков. Сейчас я возьму и уничтожу всю главу! Что ты тогда скажешь?!
Иван потянулся за ноутбуком, но разговор за дверью заставил его прислушаться.
- Леня, выпиши Ивана. Ему здесь не место. Он ведь практически здоров, - Иван узнал голос Сергея.
- Лучше займись делом, Сережа. Мы же договорились, что ты занимаешься новой больницей. Здание мы нашли, деньги на ремонт есть. В ближайшее время из Германии мы получим новое оборудование, лекарства. Найми строительную бригаду, и, как можно скорее, сделайте ремонт. А за друга своего не волнуйся, он гораздо сильнее, чем ты думаешь. Из-за его упрямства ни один эксперимент не прошел положительно. Да, что там говорить, он даже на мои вопросы не желает отвечать. Очень трудный экземпляр!
- Леонид, я попрошу тебя, о моем друге говорить в более уважительной форме, - сказал Сергей, слегка повысив голос.
- Прости, если обидел. Я ведь о нем в положительном смысле говорил, - миролюбиво ответил Звягенцев. – Да, кстати, Сергей! В твоей больнице большие неприятности.
- С чего ты взял?
- Ты забыл, что я - экстрасенс. Можешь считать меня ясновидящим. Советую тебе съездить в больницу. То, что там сейчас происходит, может обернуться для тебя серьезными проблемами.
- Я тебе не верю. Ты специально отсылаешь меня, чтобы я не присутствовал при эксперименте, который вы задумали провести над Иваном. Но знай, что я не сдвинусь с места, пока ты его не отменишь. Эксперимент очень опасен для человека, ты же сам говорил! – воскликнул Сергей.
- Не кипятись, Сережа. Ты ведь меня знаешь не первый день. Я тебе обещаю, что никогда не причиню твоему другу вред. Не в моих правилах нарушать обещание. Жизнь пациента, его здоровье для меня всегда стоит на первом месте. Но и ты меня пойми, нельзя упускать такой шанс. Я не отменю эксперимент, даже если от меня этого потребует сам министр здравоохранения. Я просто уверен, что на этот раз у нас все получится. Мы с тобой еще Нобелевскую премию отхватим! Патриот ты или нет?
- Я то патриот, а вот кто ты, еще нужно проверить.
- Ладно, все, поговорили. Я в лабораторию, а ты куда?
- Зайду к Ване.
- Только не болтай лишнего, очень прошу тебя.
Через минуту дверь в палату открылась, вошел Сергей, и устало опустился на стул возле кровати Ивана.
- Что случилось, Сережа? – спросил Иван.
- Ты все слышал?
- Да, старичок. Не нужно было кричать, коль решили, тайны от больного заводить.
- Ну и ладно, тем лучше. Не хочу ничего от тебя скрывать, - Сергей достал из кармана носовой платок, вытер лоб, на котором бисером проступили капельки пота. – Устал я сегодня, чертовски устал. А может побег тебе устроить?
- Побег - это хорошо, но чуть позже. Сейчас тебе нужно ехать в больницу. Я слышал, что сказал Звягенцев, и думаю, что он не шутит.
- Да я тоже так думаю. Только ты то, как, Ваня? Продержишься без меня?
- Продержусь. Не звери же тут. Вечером заскочишь, потолкуем.
Сергей пожал Ивану руку и пошел к выходу, затем, обернувшись, сказал:
- Береги себя, Иван.
Иван подождал, когда за Сергеем закрылась дверь, открыл ноутбук и, не задумываясь, напечатал:
«Отец Алексий услышал, как щелкнул дверной замок.
- Господи, да кто же это вас запер?!
-Нянечка, позовите врачей, санитаров. Здесь больному плохо, - заплетающимся языком проговорил священник и потерял сознание».
Напечатав эти строки, Иван с облегчением вздохнул. Все происходило вопреки здравому смыслу. Он мог стать злодеем, убийцей - факт поразительный по своей нелепости; Иван вдруг понял, что только что спас от смерти двух реально существующих людей, и, хотя на этот раз ему удалось победить дьявола, смертельная опасность, нависшая над стариками, никуда не исчезла. Враг затаился на время, готовясь, напасть в любой момент.
Иван хотел отложить ноутбук в сторону, но его рука начала печатать: «Ты считаешь себя умным и смелым. Ты так самонадеян, что решил потягаться с самим блюстителем Закона. Но Закон не знает ни любви, ни ненависти, ни сострадания. Закон бодрствует. И тому, кто вмешивается в действия Закона, предстоит искупить свою карму среди полного мрака, в тоске и одиночестве, общаясь только со своей грешной душой».
Руки бессильно опустились на одеяло, Ивану захотелось кричать, что есть мочи. Страх снова вползал в его сердце: Иван ощутил себя маленьким, беспомощным существом. Черный Туман окутывал его со всех сторон, сжимал своими липкими лапами, разрывал в бурые клочья. Напрасно он надеялся выиграть бой у дьявола, который давно был проигран.
- Иван Сергеевич, как вы себя чувствуете?
Иван вздрогнул. Всецело погруженный в свои мысли, он не заметил появления доктора. Звягенцев почувствовал, что с его пациентом творится что-то неладное, и, тем не менее, продолжал добродушно улыбаться.
- Спасибо, нормально, - проговорил сквозь зубы Иван.
- Ну что ж, замечательно. Сегодня у нас с вами знаменательный день. Привезли уникальное оборудование, и теперь у нас, наконец, появилась возможность приоткрыть тайну Антимира. Конечно же, при вашем содействии.
- Вы мне льстите, - ответил Иван. – Боюсь, что мои возможности ограничены. Я – обыкновенный человек.
- А вот я так не считаю, - возразил Звягенцев. – Если волею судьбы нам довелось встретиться, мне бы не хотелось упускать такой шанс. Хотя наш век и отличается атеистическим мировоззрением, но о понятии Апокалипсиса знают все, более того, знают точную дату его начала. При этом ни одна церковь не может предложить ничего, кроме общеизвестных догм. Нам же с вами предстоит разобраться в истинности религиозных учений.
- Вы самонадеянны. Даже древние философы не решались ставить перед собой подобные задачи. К тому же, существует Бесстрастный Закон. Вы его не боитесь? – спросил Иван.
- Всякий закон можно обойти или подкупить. И, потом, победителей не судят. А я настроен на победу.
- Вы так думаете? – тихо произнес Иван, внутренне содрогаясь оттого, что их разговор слушает дьявол. Пересилив себя, добавил. – Вы умный, незаурядный человек, а рассуждаете, как простой обыватель. Чего вы добиваетесь? Разве не понятно, что любая попытка, проникнуть в тайну мироздания, а тем более Антимира обречена на провал. Нужно быть безумцем, вы простите мне мою бестактность, что бы этого ни понимать, или, по крайне мере, ни почувствовать.
- Что же вы предлагаете: ждать, бездействовать, пока болезни не уничтожат человечество? Поймите же, наконец, если есть хотя бы малейшая возможность докопаться до истины, и узнать где находится источник зла, страданий и болезней, необходимо ею воспользоваться! – воскликнул Звягенцев.
- Источник зла здесь на земле, - тихо сказал Иван.
- Что вы имеете в виду?
- Я думаю, что источник зла находится в каждом из нас. В наших мыслях, словах, поступках. Мы, не задумываясь, творим зло на каждом шагу. Недовольство собой, или наоборот самодовольство, гнев на близких или посторонних, равнодушие или глубокая затаенная зависть, жадность к деньгам, стремление к славе, власти или наслаждениям, это ли ни зло? Человек уже рождается с генами зла и с вакцинацией против добра. Зло, передаваемое по наследству из поколения в поколение - генетическое зло!
Иван замолчал. Он высказал свои мысли вслух, и теперь ему было наплевать, слышит ли его дьявол. Все равно ему конец. Рано или поздно всем придет конец. Дьявол об этом позаботится.
Наступила тягостная пауза, прежде чем Звягенцев вновь заговорил. Спорить было бесполезно, так как все, сказанное Иваном, было правдой, но от знания этой правды ничего не менялось. Не было никакой возможности изменить мировоззрение людей. Даже если бы ученые задались такой целью, на это ушли бы десятки, а быть может и сотни лет. Чтобы научить людей мыслить и чувствовать по-новому, нужно было отобрать младенцев у матерей, поместить их в недоступное для общества место, изолировать от любой информации, поступающей извне. Сама мысль о подобном варварстве выглядела кощунственной, потому что порождала новый источник зла. И, тем не менее, в словах журналиста было рациональное зерно.
- Если существуют гены зла, значит Зло привнесено на Землю, и в этом нет вины человека, - заключил Звягенцев.
- Вы заблуждаетесь. У человека всегда остается право выбора. Я согласен, что не возможно войти в болото, не испачкав при этом ноги. И все же ответьте мне, каким образом на земле появлялись святые, духовно чистые, не запятнанные люди? Что, разве они сделаны из другого материала, или может прибыли на Землю с другой планеты? Трудно сделать правильный выбор! Но мне кажется, что настала пора всем нам решить: жить ли нам дальше или вымирать, – Иван почувствовал необыкновенный прилив сил и сильнейшее волнение.
- Вам бы стать проповедником, - проговорил Звягенцев, пожимая плечами.
- Вот видите, и вы, человек, который сталкивается с людскими страданиями каждый день, смеетесь надо мной! А ведь это не мои слова. Великие классики, писатели - гуманисты, философы, политики говорили о нравственности, этике, духовной жизни. Правда, многие из них не выдержали внутренней борьбы. Человеческая психика, запрограммированная на зло, часто ломается. И все же человек может стать победителем!
- Ради бога! Вы говорите банальные вещи. А между тем, мне нужна ваша помощь. Почему вы умалчиваете о том, что вам довелось испытать, пока вы находились в коме? – спросил Звягенцев.
Иван побледнел. Желтые глаза вспыхнули перед ним, как огни светофора. «Осторожно», - подумал он, и отвернулся к окну.
- Молчите. Хорошо читать проповеди о нравственности, при этом и пальцем не пошевелить, чтобы что-то из-менить в нашем многострадальном мире, - сказал Звягенцев. - Я знаю, что у вас есть дети. Неужели вас не волнует их дальнейшая судьба? Ведь им тоже предстоит страдать, болеть. И, наконец, вы – журналист. Почему бы вам, как журналисту, не рассказать людям о своем путешествии в Антимир? Это была бы сенсация!
- Это не моя тайна, - с трудом проговорил Иван.
- Ах, вот оно, что. Я понимаю вас, потому, что был там. Я шел за вами и кое-что видел. Возможно, с вас взяли слово о молчании, - произнес Звягенцев серьезным тоном. – Напрасно вы считаете меня простым обывателем. Я знаю, что человечество давно отклонилось от правильного пути. И за это наказывается разрушением тела и духа. Но вот кем или чем наказывается, вот в чем вопрос. Возможно, идет воспитательный процесс, а может быть, и сознательное уничтожение землян. Вот, что нам следует выяснить