Пробуждение

               
               
               
            Науке ещё предстоит разгадать это непонятное явление, и рано или поздно она таки его разгадает, ибо для науки нет ничего невозможного.
      А случилось вот что. Жена Сергачёва приобрела «Книгу о вкусной и здоровой пище», супруг полистал её, насладился картинками, а вечером, на сон грядущий, прихватил в постель и прочитал от начала до конца раздел «Супы и бульоны». И хотя никакой причинно-следственной связи между пособием по кулинарии и спортом в природе как будто не существует, ночью Сергачёву приснилось, что он участвует в соревнованиях по плаванию.
      До старта оставались считанные секунды. На тумбочках, рядом с Сергачёвым, стояли, изготовившись, его сослуживцы: Дмуханян в плавках, Пургенев в джинсах и Софья Владиславовна в шапочке-самовязке, которую она недавно демонстрировала всему отделу. Раздался выстрел стартёра, все сиганули в воду, лишь Сергачёв одиноко торчал на тумбочке, как зуб мудрости в ряду выпавших молочных собратьев.
      - В чём дело!? – голосом начальника отдела строго спросил у него главный судья соревнований.
      - А я не умею плавать, - откровенно признался Сергачёв.
      - Стыдно, - покачал головой судья и свистнул в милицейский свисток, висевший у него на шее.
      Тотчас же откуда-то вынырнула судейская коллегия, в которой Сергачёв опознал тех же Дмуханяна – страхагента, Пургенева- общественного инструктора по физкультуре и Софью Владиславовну – казначея кассы взаимопомощи.
      - Что будем делать с товарищем? – спросил начальник отдела. – Он не умеет плавать.
      - Из самых лучших побуждений, - приложил руку к сердцу страхагент, - предлагаю столкнуть его в воду. Именно так меня в детстве научили плавать. Да, да. Барахтался, барахтался и вот результат – я перед вами. Кстати, таким же способом французы делают высококачественную сметану.
      - Как это!? – чуть не вылезли глаза из орбит у Софьи Владиславовны.
      - Очень просто. Лягушку бросают в бидон с молоком. Она начинает нервничать, трепыхать лапками, взбивает молоко, которое густеет, пока не превратится в сметану.
      - А с лягушкой что? – по морщинистым щекам Софьи Владиславовны скатилась сострадательная горючая слеза.
      - Ей тоже нашли применение. Вы же знаете, как французы любят лягушек.
      Наступила минута молчания. Её прервал Пургенев:
      - С лягушкой ясно. А что решим по Сергачёву?
      - Я же предложил, - подал голос Дмуханян, - чего с ним цацкаться: спихнём его в воду, и дело с концом.
      - Ну, сметаны от него мы вряд ли дождёмся, - пошутил физкультурник. – А вот утонуть он может вполне реально.
      - Ему нельзя утонуть, - заволновалась казначей. – Он за полгода взносы не заплатил.
      Как только Сергачёв услышал, что из него хотят выжать взносы, да ещё за полгода, он понял, что жизнь его поставлена на карту. «Была, не была», - решил он и с криком: «Пан, или пропал» ринулся в воду комбинированным стилем между «ласточка» и «плашмя». Вода освежила и успокоила его, в охлаждённую голову пришла светлая и вполне резонная мысль: «Если есть люди, которые могут во сне летать, то почему бы мне во сне не поплавать». И он поплыл. Плыл, энергично выбрасывая руки и отталкиваясь ногами, обогнал своих конкурентов и, достигнув финиша, услышал над головой:
      - Заплыв выиграл ещё не заслуженный, но подающий большие надежды, мастер своего дела, старший инженер Сергачёв.
      Он широко улыбнулся, протянул руку для поздравления и… в этот момент прозвучал гонг.
      Сергачёв проснулся, нажал кнопку будильника и стал собираться на работу. Целый день он ходил победителем, был общителен, остроумен и не расставался с таинственной многозначительной улыбкой.
      Вечером, перед сном, теперь уже совершенно сознательно, Сергачёв вооружился поваренной книгой, выбрал в ней самую аппетитную главу – «Жареное мясо» и в один присест проглотил её от корки до корки.
      Ночью усиленный мегафоном голос властно и требовательно пригласил его на помост. Сергачёв одёрнул пиджак, поправил галстук и, как на эшафот, взошёл на помост, где его уже поджидал начальник.
      - Вызывали, Василий Тимофеевич, - спросил Сергачёв.
      - Вызывал, - ответил начальник, он же главный судья. – Будешь поднимать штангу.
      - Вот уж чего я действительно в жизни не пробовал, - стал отказываться Сергачёв, но неизвестно откуда налетевшая тройка Пургенев – Дмуханян – Софья Владиславовна – окружила его плотным кольцом, и строгий триумвират постановил:
      - Пусть попробует свои силы.
      - Мне уже поздно, - жалобно возразил Сергачёв.
      - Приобщиться к спорту никогда не поздно, - назидательно процитировал Дмуханян выдержку из какой-то брошюры.
      Сергачёв зачем-то развязал шнурки на ботинках, подсел под штангу и, кряхтя, стал отрывать её от земли.
      - С техникой у него слабовато, - огорчённо отметил Пургенев. – А ещё инженер.
      - Старший, - уточнила Софья Владиславовна.
      - Я сумею! Я способный! – стал горячо доказывать Сергачёв и мёртвой хваткой вцепился в натёртый до блеска гриф.
      Всю ночь Сергачёв возился со штангой, отрабатывал технику жима, рывка и  толчка, а утром, проснувшись, почувствовал, что руки у него налились силой, бицепсы стали твёрдыми, бугристыми.
      После статьи «Молочные продукты» Сергачёву приснилась лыжная трасса. Снег, правда, был комковатый, напоминающий творожную массу, но судья-начальник попробовал его на язык и сказал Сергачёву:
      - Бежать можно.
      - Куда бежать? – не понял Сергачёв.
      - Туда, - неопределённо махнул рукой начальник и сунул в руки Сергачёву пару хорошо смазанных лыж.
      - На лыжах я тоже не…- тоскливо пролепетал Сергачёв.
      - Экий ты, брат, нескладный, - отечески пожурил его начальник, - и то ты не можешь, и это… Чем же ты занимался в молодости?
      - Да знаете, - смутился Сергачёв, - на спорт меня как-то не хватило.
      - Ну, что ж, навёрстывай упущенное, - то ли посоветовал, то ли приказал начальник и ободряюще похлопал по плечу поникшего Сергачёва.
      Тот нацепил лыжи, взял в руки палки и понёсся по трассе, раскачиваясь из стороны в сторону гибким, упругим телом.
      Спорт во сне пришёлся по душе Сергачёву. Его дневное время было до отказа забито десятками неотложных дел, а вот ночью, когда мирские заботы отступали на задний план, Сергачёв с удовольствием метал молот и крутил «солнышко» на перекладине, стрелял по тарелочкам и носился на мотоцикле.
      После главы «Холодец» он выписывал на льду «тодосы» и «тулупы», после раздела «Макароны» прыгал в высоту через натянутую вермишель, а, прочитав статью «Сухофрукты», бежал по жаре марафонскую дистанцию, спёкся, как чернослив, но к утру всё же успел покрыть последние 195 метров.
      Открытый им метод овладения спортивными дисциплинами ничуть не смущал Сергачёва. Даже наоборот. Он рассуждал очень просто: «Если есть гипнопедия, когда человек во сне изучает иностранный язык, то почему бы ему во сне не изучить спортивные премудрости. Не зря же говорят: «Солдат спит, а служба идёт». Вот я и буду этим солдатом.
      Но вот наступил день, когда «Книга о вкусной и здоровой пище» была прочитана до конца.
      В этот день, завидев в коридоре знакомые джинсы Пургенева, Сергачёв не стал, как обычно, избегать встречи с ним. Он догнал инструктора, остановил его и сказал:
      - Хочу наяву заниматься спортом.
      - У тебя же на это не хватает времени, - напомнил ему инструктор.
      - Изыщем время, - заверил его Сергачёв.
      - Ну, тогда милости просим, - расцвёл Пургенев. – И на что ты положил глаз? Каким видом решил заняться?
      - Любым, - ответил Сергачёв. – Я чувствую в себе способности почти ко всем видам спорта.
      - Ну, раз ты такой универсал, - уважительно произнёс Пургенев, - я запишу тебя в группу здоровья. И увидев, что Сергачёв хочет ему возразить, тут же добавил:
      - А там посмотрим.