Кошмар на улице Стачек

Трэш-инсайт комедия в n-действиях


Если бы Антон знал, что ему предстоит пережить, он бы в этот день вообще не вышел бы на улицу. А день, надо сказать, начался уже неудачно: Антон встал с кровати не с той ноги, а в коридоре запнулся за кошку и растянулся на полу. Кофе предательски сбежал, и бежал по всей плите до самого пола; вдобавок, Антон обляпал зубной пастой свою любимую чёрную футболку. Казалось бы: сегодня весь мир против тебя – сиди дома! Но нет, за каким-то чёртом Антона понесло на улицу, и вот там-то и начало твориться что-то непонятное и ужасное. У перекрёстка Антона с разбегу толкнул какой-то странный белобрысый тип в зелёном балахоне и тёмных очках. Антон едва не упал и громко чертыхнулся. За типом явно гнались; внезапно он схватил Антона за шиворот и втолкнул его в пространство между стеной и телефонной будкой.
-Тссс! – блондин прижал палец к губам.
Торопливо он выудил из-за пазухи увесистый конверт из плотной пожелтевшей бумаги и протянул Антону.
-Отнеси это на Стачек сто сорок! – быстро проговорил незнакомец, пока Антон не успел придти в себя и возмутиться,  - И ещё возьми вот это, пригодится! – он вынул из кармана маленький ключ и сунул Антону в руку, - Если ты это не сделаешь... Случится катастрофа...
С этими словами незнакомец выскочил из-за будки и понёсся дальше по улице. Антон осторожно выглянул из своего укрытия и увидел, как вслед за беглецом с криками «Банзай!!!» пробежали, громко топая подкованными берцами и размахивая автоматами, три спецназовца в чёрной униформе в бронежилетах и  шлемах. Наконец, все они остановились и открыли огонь на поражение. Антон ахнул, увидев, как беглец упал, раскинув руки. Спецназовцы подошли к нему; один из них приложил автомат к затылку блондина и выстрелил, затем все трое сняли шлемы и подняли глаза к небу. По улице тем временем туда-сюда проезжали машины, на газоне полноватый пожилой господин невозмутимо выгуливал собаку; никто даже не повернулся и не остановился, чтобы поглядеть на разыгравшуюся драму.
С колотящимся сердцем Антон быстро пошёл в противоположную сторону, прижимая конверт к груди. Ему отчаянно не хотелось оказаться на месте расстрелянного, и Антон свернул в ближайшую подворотню, чтобы дворами добраться до соседней улицы. В голове его мелькал миллион предположений относительно того, что могло бы оказаться в конверте: наркотики? Деньги мафии? Секретные документы, украденные из госучреждения или НИИ? Но ноги сами несли Антона в сторону проспекта Стачек, к дому номер сто сорок.
Жёлтый дом с башенками Антон опознал сразу и, недолго думая, вошёл внутрь; гулко хлопнула за спиной массивная кованая дверь, и в этом звуке померещилось Антону что-то потустороннее. Пока глаза привыкали к сумраку, Антон осмотрелся. В холле с высоким потолком тускло светила единственная лампочка, сиротливо покачивающаяся на шнуре как удавленница. Металлические решётки на единственном окошке придавали помещению вид темницы. В самом конце холла, перед лифтом, виднелась дверь в каморку консьержа, откуда лился свет.
«Сейчас отдам пакет на ресепшне, да и всё», - подумал Антон и решительно зашагал в ту сторону; шаги его гулким эхом нарушали зловещую тишину. Антон приоткрыл дверь и увидел, что в комнате со стенами, выкрашенными на три четверти в мерзкий грязно-оранжевый цвет, сидит за столом немолодая дама в пенсне, одетая в строгое серое платье старой девы, и решает кроссворд. Её золотисто-русые, неестественно красивые локоны ниспадали на плечи. На столе перед ней стоял телефон, как в советских конторах – дисковый, бурого цвета, горшок с неизвестным растением, и стопкой лежали толстые тетради. В углу комнаты, внося диссонанс в обстановку, помещалось пианино.
-Простите, вам можно отдать? – робко промолвил Антон, обращаясь к даме.
Та подняла голову, глядя на него поверх очков, и прищурилась; что-то в её лице показалось Антону подозрительным – то ли длинный нос, то ли узенький подбородок, то ли сизая небритость щёк.
-Мне это передал курьер, - пояснил Антон, кладя конверт на стол, - Его застрелили прямо на улице...
-Ах, какая трагическая нелепость! – мужским голосом промолвила дама, стягивая с головы белокурый парик. Под ним оказались стриженный ёжиком тёмно-русые волосы, и Антон убедился, что перед ним ни разу не дама, а переодетый мужчина, который, прижав парик к груди, воздел глаза к потолку, набожно перекрестился и снял пенсне, чтобы утереть слезинку.
-Большое спасибо, что вы смогли доставить нам конверт, - проговорил консьерж, улыбнувшись, и водрузив пенсне обратно на нос, - Там очень важная корреспонденция. Но раз уж произошла такая неприятная история, быть может, вам не составит труда разнести эти письма нашим сотрудникам? Там написаны этажи и номера кабинетов... А я вам, пожалуй, спою...
Пока изумлённый Антон переводил глаза то на конверт, то на трансвестита, тот уселся за пианино, открыл крышку, заиграл и принялся петь ужасающим голосом:
Dime luna de plata
Qu; pretendes hacer
Con un ni;o de piel
Hijo de la luna
Играл он так же отвратительно как и пел.
Какое-то десятое чувство подсказало Антону, что с этим странным типом лучше не спорить; поэтому он быстро схватил со стола конверт и на ходу проговорил:
-Да-да, конечно, спасибо, до свидания!
Уже в холле Антон открыл конверт, обнаружив в нём с десяток небольших почтовых конвертиков. Холл тем временем ожил: в нём сновали какие-то люди с портфелями и папками, говорили между собой и по мобильнику, садились в лифт или поднимались по лестнице наверх.
«Наверное, это какая-то контора, - рассеянно подумал Антон, прочитывая надпись на первом конверте, - Хм... Авиапочта, Германике Майер, второй этаж, комната сорок шесть...» По лестнице Антон поднялся на второй этаж и очутился в длинном широком коридоре, по обеим сторонам которого располагались двери. Стены и потолок, выкрашенные в тёмно-зелёный цвет, придавали сходство с катакомбами. Пока Антон озирался в поисках нужной комнаты, мимо него прошли двое американских морпехов, которые с оружием конвоировали очень высокого светловолосого человека в чёрных очках и кожаной куртке. Человек глядел прямо перед собой; его руки были сзади закованы в наручники.
«Тюрьма это что ли? Или суд?» – подумал Антон. На его присутствие снова никто не обратил внимания. Найдя нужный номер на двери, Антон постучал и приоткрыл её.
Просторный кабинет поразил его роскошью: стены, отделанные красным деревом, пасторальные пейзажи в изящных рамках, пальма в мраморной кадке, плазменная панель и массивный дубовый стол с изящным бронзовым письменным прибором. За столом восседала очень полная женщина с ямочками на щеках. Когда Антон вошёл, она отвлеклась от разглядывания своих многочисленных перстней с драгоценными камнями и с улыбкой уставилась на него.
-Здравствуйте! Вы Германика Майер? – начал Антон.
-Конечно же, я! – воскликнула хозяйка кабинета, вставая из-за стола и протягивая руку для пожатия. На госпоже Майер был белый мундир нараспашку, блузка с большим вырезом, и колье, сверкающее дорогими камнями. Антон мало разбирался в украшениях, но как-то сразу понял, что это бриллианты.
-А вы, несомненно, Антон Берендецкий? – дама кокетливо улыбнулась, принимая из его рук письмо.
-Откуда вы меня знаете? – изумился Антон, - Я ведь даже не работаю у вас!
-О, мы всё знаем! – Германика заговорщически подмигнула, но стоило ей поглядеть на письмо, как она изменилась в лице и тяжко рухнула в кресло.
-Что-то мне нехорошо! – проговорила она, хватаясь за сердце.
Толстое лицо её посерело, глаза помутнели.
-Дело дрянь, - пробормотала госпожа Майер и принялась лихорадочно шарить в ящиках стола.
Антон неподвижно стоял, понятия не имея, что же делать дальше.
Трясущимися руками Германика вытащила из одного ящика стеклянный шприц и коробку с ампулами. Глаза её внезапно загорелись как у бешеной собаки, а на губах выступила пена. Закатав рукав мундира, Германика профессиональным наркоманским жестом всадила шприц в исколотую руку.
-Фух, хорошо теперь, - с облегчением произнесла она, откидываясь в кресле и с рассеянной улыбкой глядя на Антона.
Убрав шприц в стол, Германика вскрыла конверт и принялась читать письмо. Очевидно, что-то сильно взволновало её, потому что на глазах толстушки выступили слёзы, и она, шмыгнув носом, полезла в карман за платком.
-Я знала, что этим закончится, - произнесла она, торжественно высморкавшись в платок.
Затем встряхнула конверт, из которого на её ладонь выпала маленькая прозрачная ампула с розовой жидкостью.
-Со вкусом клубники, - Германика улыбнулась, - Шеф так добр ко мне...
Она поглядела на Антона с безумным выражением не то счастья, не то обострившейся психической болезни и положила ампулу в рот. В следующую секунду, не успел Антон даже сделать шаг к столу, Германика с грохотом рухнула как подкошенная, пару раз дёрнулась и затихла. Антон испуганно икнул, подскочил к толстухе и принялся её трясти.
-Мадам! Фройляйн! Да что с вами?!
Глаза у Германики закатились, пульса в могучей ручище не ощущалось, и Антон понял, что она мертва.
-Врача!!! – истошно завопил Антон, пулей вылетая из кабинета.
В коридоре он столкнулся с какой-то женщиной, но не успел произнести больше ни звука, так как женщина – худенькая молодая брюнетка в очках с толстыми стёклами на крючковатом носу – ткнула его пистолетом в подбородок и прижала к стене.
-Где Евгений? – быстро спросила она громким шёпотом, - Ты его видел? Куда они его повели?
-Я... Э-э-э-э... Ы-ы-ы.. – замямлил Антон, поднимая руки, - Я не знаю, честное слово!
Женщина разочарованно посмотрела на него, поправила очки и отпустила.
-Евгений! – закричала она и побежала по коридору, размахивая пистолетом и путаясь в длинной чёрной юбке.
Антон кинулся к лестнице и помчался по ней наверх.
-Врача! – крикнул он, влетая на третий этаж здания, - Человек умирает!!!
Несколько сотрудников в строгих костюмах повернулись к нему, один покачал головой и шикнул, прижимая палец к губам, другие неодобрительно уставились на нарушителя спокойствия.
-Дальше по коридору – больница, - произнёс один из служащих, - И соблюдайте тишину!
Антон помчался по коридору, забыв про письма, которые предварительно сунул под футболку. Распахнув стеклянные двери, Антон очутился в светлом больничном холле и принялся крутить головой, пытаясь найти пост дежурной медсестры. Заметив фигуру в белом халате, Антон подскочил к ней:
-Скорее! Мне нужен доктор! Там человек отравился, может быть ещё можно....
Медсестра – в коротком облегающем халатике и кокетливой повязкой на лице, жестом поманила его за собой в одну из палат.
-Подождите немного, доктор на операции - сестра удалилась.
Антон присмотрелся: огромная, как заводской цех, палата абсолютно не напоминала больничную. Вокруг суетился персонал в халатах и масках. Слышался стук молотков и визг дрелей. Пахло разогретым металлом. В этот момент медсестра вернулась в сопровождении доктора – мускулистого великана в халате, напрочь заляпанным машинным маслом, сварочном шлеме и брезентовых перчатках.
-Вы врач? – нерешительно пискнул Антон, - Там человек умирает...
-А... Человек... – доктор небрежно махнул рукой, не снимая шлема, и глухо приказал, - Сестра, пропишите ему живительной эвтаназии!
Он порылся в карманах, извлёк оттуда гаечный ключ и положил в другой карман, а затем удалился. Антон изумлённо открыл рот.
Медсестра подошла к стеклянному ящику на стене, извлекла оттуда пузырёк и шприц, а затем двинулась прямиком к Антону.
-Давайте руку...
-Эй-эй! – Антон попятился, - Не надо меня колоть! Помощь нужна не мне!! И при чём тут эвтаназия?!
-А разве вы не хотите стать донором мозга? – удивилась сестра, подступая так близко, что Антон мог заглянуть ей в глубокий вырез халатика.
-Не стоит бояться, всего один укольчик! – ласково прощебетала она и сняла маску.
Вместо хорошенького личика Антон с ужасом увидел высохшее лицо живой мумии с жутковатым оскалом. Издав истошный вопль, он вылетел из операционной и помчался прочь по коридору, не разбирая дороги. Добравшись до лестницы и убедившись, что за ним никто не гонится, Антон обессилено опустился на подоконник и вытащил из-под футболки очередное письмо. «Седьмой этаж, Lady N», - прочитал Антон. Подниматься по громадной лестнице на самый верх не хотелось, и Антон вызвал лифт. В шахте утробно заурчало, в глубине загудели невидимые механизмы. Дверцы открылись, Антон шагнул внутрь и был готов нажать на кнопку, как вдруг в лифт вскочил ещё один человек.
-Минутку!..
Этот незнакомец напоминал артиста: высокий, в щёгольском белоснежном костюме и с дорогими часами на правой руке. Длинные белые как сметана волосы струились по плечам; глаза его прятались за узкими тёмными очками. Единственное, что немного портило внешность красавчика – чересчур выдающийся острый нос.
-Мне на седьмой, - буркнул Антон.
-Как скажете, - пожал плечами блондин и улыбнулся, показывая ровные, словно фарфоровые зубы.
Дверцы закрылись, и лифт, негромко жужжа, плавно двинулся вверх. И тут произошло странное: незнакомец наклонился к Антону и прошептал ему в самое ухо:
-Брось всё, полетели со мной!
Антон изумлённо вытаращился. Незнакомец прижал его обеими руками к стенке лифта и заговорил:
-Полетели! Я чувствую, ты умеешь. Я давно не был в Алма-Ате, там сейчас тепло...
Руки у него были холодные как у вампира и сдавили Антону грудную клетку так, что тот еле мог дышать. Блондин снял очки; на острой скуле обнаружилась татуировка в виде цифр 77106, но самым страшным оказались его глаза – абсолютно чёрные, без белков, как у насекомого.
-Полетели! – жутковатый тип кокетливо улыбнулся и облизнул губы. От его дыхания пахло керосином.
Антон почувствовал, что перед ним некто гораздо страшнее банального содомита, и испуганно сполз вниз по стенке. К счастью, лифт остановился, двери его открылись, и Антон, поднырнув под рукой жутковатого извращенца, выскочил прочь.
В холле седьмого этажа ярко горела огромная хрустальная люстра. У стены сидели три одинаково одетых в чёрные костюмы мужчины с длинными, до пола, бородами, в розовых шапках-ушанках и с балалайками. Они словно бы ждали Антона, поскольку, стоило ему войти, как они тут же ударили по струнам и хором запели:
We all live in a yellow submarine
Yellow submarine, yellow submarine
We all live in a yellow submarine
Yellow submarine, yellow submarine!
Антон ошалело заозирался, и спросил:
-А где здесь можно найти Леди N?
Один из мужичков перестал петь и крикнул:
-Она в башне, поднимайтесь!
Антон увидел, что в холле находится только одна дверь, и осторожно постучав, вошёл в неё. За дверью оказалась винтовая лестница, ведущая наверх, и Антон начал медленно подниматься. На башне обнаружилась просторная круглая зала с огромными, до самого потолка, стрельчатыми окнами, из которых открывался вид на город. Посреди залы стоял лакированный алый рояль, за которым сидела дама с могучим бюстом, видневшимся в обширном декольте красного вечернего платья. Чёрные волосы артистки были забраны в сложную причёску и заколоты шпильками, на шее красовалась бархотка с небольшой бордовой розой, а  полный подбородок украшала мушка в виде чёрного сердечка.
-Ах, я так ждала вас! – грудным голосом промолвила Леди N, всплескивая руками и поднимаясь со своего места.
-Вам письмо, - Антон глупо улыбнулся, протягивая конверт и стараясь не глядеть даме в декольте. Леди N взяла письмо, но продолжала глядеть на молодого человека.
-Спасибо вам, господин Берендей... Берендович... М-м-м... Простите, я забыла вашу фамилию...
«Удивительно, что ей хоть что-то известно, - подумал Антон, и мурашки побежали по его спине, - Откуда они все меня знают?»
Леди N осторожно открыла конверт и прочла письмо, затем задумчиво положила его на рояль и шумно вздохнула.
-О, это так трагично! – пробормотала она вполголоса и покачала головой, не желая принимать какой-то факт.
Затем артистка вскочила с места, нервно прижимая руки к груди, прошлась по залу взад и вперёд и, наконец, повернулась к Антону.
-О, Антон! – воскликнула она с лёгким французским акцентом, хватая его за обе руки, - Только вы можете спасти всё... Скажите, вы умеете играть?...
-Э-э-э... Во что? – Антон почесал в затылке, вспоминая все известные ему игры, компьютерные, карточные и настольные.
-Играть!! На инструментах! – пояснила Леди N, и Антон скис.
Она отошла куда-то за ширму и вернулась с баяном в руках, торжественно вручая его Антону.
-Сыграйте! – страстно прокричала она, - Умоляю вас!! Сыграйте!!
-Что играть-то?! – жалобно взмолился Антон, окончательно подавленный её авторитетом, - Я только финскую польку умею...
-Играйте! – приказала Леди N, толкая его в кресло так, что молодой человек буквально упал в него.
Сама она утёрла подступившие к глазам слёзы и встала у открытого окна, глядя куда-то поверх крыш домов. Антон послушно принялся играть польку, а Леди N внезапно затянула могучим голосом:
-Улетааааай на крыыыльях вееетра, ты в край родной, ты пееесня нааашааа!!!!!
Она пела, покачиваясь на каблуках и заламывая руки, затем, поддавшись порыву, с  неожиданной грацией вскочила на подоконник и кинулась из окна. Антон бросил баян и подбежал к окну, ожидая увидеть внизу распластанное тело, однако же, абсолютно ничего не увидел: певица будто растворилась в воздухе.
-Чертовщина какая-то, - пробормотал он под нос и покинул башню.
На следующем письме значилось одно лишь слово: «Котельная». Антон пожал плечами и направился к лифту, предварительно убедившись, что вокруг никого больше нет. Котельная располагалась на нулевом этаже, сиречь, в подвале. Выйдя из лифта, Антон огляделся. Здесь было темно и пахло углём и плесенью; закоптелый коридор без единой двери, изгибаясь под прямыми углами, вёл то влево, то вправо. С труб, расположенных под потолком, капало, а по одной из стен маршировал целый полк тараканов. Антон брезгливо отскочил подальше от стены, но тут же отметил, что тараканы движутся стройными колоннами и шагают в ногу.
Наконец, коридор привёл к огромной чёрной облезлой двери. Антон открыл её и очутился в довольно просторном помещении, в котором репетировал джей-рок ансамбль. От удивления, Антон замер на месте, рассматривая участников. Абсолютно андрогинные, с длинными чёрными волосами, одетые в кожаные с заклёпками шмотки, с гримом на лицах, японские музыканты что было сил наяривали какую-то песню. Вокалист (или вокалистка? да кто их разберёт, этих джей-рокеров!), то завывал в микрофон, то хрипел низким басом. Присутствие посетителя ничуть не помешало творческому процессу, напротив, все музыканты, не моргая, следили за ним глазами, покуда Антон, крадучись, двигался вдоль стены к противоположной от входа двери. На секунду он оглянулся и увидел, как вокалист тянет к нему когтистую руку и таращит светящиеся красным глаза. Антон споткнулся, кинулся бежать и юркнул в дверь с надписью «кочегарка».
Здесь было жарко и душно как в сауне, под потолком тускло мерцала хилая лампочка и низко гудели котлы. Обойдя оборудование, Антон заметил, что у самой печи, полыхающей адским пламенем, суетится кочегар. Подойдя поближе, Антон едва не потерял дар речи от удивления: кочегаром оказалась девушка: худенькая, коротко стриженная, вымазанная в саже как чертёнок, одетая в штаны с сапогами и чёрный лифчик, она бодро зачерпывала совком уголь и кидала в огнедышащее жерло.
-Здравствуйте! – крикнул Антон, пытаясь перекричать гудящие агрегаты, - Тут письмо пришло, кому его передать? Вы ведь кочегар?
Девушка воткнула совок в кучу угля и подошла ближе.
-Ну, я кочегар! – сказала она, уперев руки в бока. В ярко-рыжих вихрастых волосах Антон разглядел маленькие острые рожки, - Можно просто Нийя.
Антон протянул ей письмо. Нийя нетерпеливо выхватила его из рук и быстро вскрыла конверт. Прочитав письмо, девушка постояла несколько секунд в нерешительности, потом скомкала послание и кинула его в огонь, а затем... принялась хохотать, держась за живот и сгибаясь пополам.
-С вами всё в порядке? – с тревогой спросил Антон, памятуя о самоубийстве предыдущих адресатов.
Нийя показала ему поднятый в вверх большой палец и продолжала хохотать. Затем шлёпнулась на кучу угля, буквально катаясь по полу от смеха.
-Ыыыыыы!!! – произнесла Нийя, чуть передохнув, и снова залилась хохотом.
Антон глупо улыбнулся, пожал плечами и вышел из кочегарки. Японцы пели уже другую песню на жутком ломаном русском языке:
-На недерькю до фторого я уйеду в Комарово посмотреть отвыкушим гуразом на бартийсикюю ворьну...
При виде Антона вокалист подмигнул ему и погрозил когтистым пальцем.
«Дёшево отделался», - с облегчением подумал Антон, садясь в лифт и вытирая мокрый лоб. Следующим адресом значился кабинет триста семнадцать на пятом этаже. Адресатом значился Навуходоносор Степанович Е.
«Интересно, что значит Е? – Антон усмехнулся, - Придумают же имя, язык можно сломать!» Коридор пятого этажа напоминал коридор второго, только стены и потолок были не зелёного, а синего цвета. Здесь было довольно тихо, хотя где-то за одной из дверей бодро пел радиоприёмник голосом Леди Гаги.
Одна из дверей оказалась открытой настежь, и Антон непроизвольно заглянул внутрь. В глубине полутёмной комнаты он разглядел виденного накануне высокого человека в очках – того самого, которого конвоировали на втором. Человек сидел на электрическом стуле, а двое сотрудников суетились вокруг, закрепляя электроды.
«Ни фига себе, судопроизводство! – ахнул про себя Антон, - Уже казнят! Ну и контора, оказывается, прямо хоть беги отсюда...» Тем временем, помощники палача отошли подальше от приговорённого. «Давай!» - крикнул кто-то. Щёлкнул рубильник, и Антон вздрогнул и замер от ужаса, глядя на искры, которые веером летели от казнимого. Однако, тот не шевелился и сидел по-прежнему прямо с абсолютно каменным лицом и в неизменных очках. Антон закусил губу: за сегодняшний день он видел расстрел, два самоубийства и вот тебе! – электрический стул!
Чья-то рука опустилась Антону на плечо, и он подпрыгнул от неожиданности, как ужаленный. Перед ним стоял, мило улыбаясь, невысокий человечек с тёмными глазами, одетый в чёрный мундир.
-Красиво искры летят, правда? – спросил он у Антона.
-Ыыыы! – только и смог вымолвить тот.
-Эй, увеличьте напряжение! – крикнул человек.
Искры полетели фонтаном; Антон замотал головой.
-Не-не-не! Не надо! Я не хочу смотреть...
-Ну, как хотите... – человек в мундире пожал плечами.
-А за что его казнят? – робко спросил Антон.
-Евгения-то? А потому что так надо для науки, - ответил чиновник и внезапно уставился на Антона как на диковинку, - А хотите сами попробовать?
-Я?! Не-не-не! – Антон попятился.
-Нет, ну если не хотите так, мы можем поместить вас в газовую камеру... Если настаиваете, конечно...
Антон не стал дослушивать, а кинулся по коридору во весь дух.
-Но так ведь интереснее, чем просто на органы! – кричал ему вслед «учёный».
Коридор поворачивал; Антон поскользнулся на линолеуме и, проехав до самой стены, врезался в дверь и шлёпнулся на копчик.
-Ай!
Поднявшись и потирая ушибленное место, Антон увидел на двери бронзовую табличку с номером триста семнадцать и изящно выгравированным именем и должностью: «Навуходоносор Степанович Е., начальник отдела ОЩА»
«Что же это за отдел такой?» - крякнул Антон, осторожно стучась в дверь.
Кабинет Навуходоносора был поменьше чем у Германики и обставлен гораздо скромнее: письменный стол, заваленный папками с документами, компьютер, два телефона, сейф у стены, стеллаж, чёрный холодильник в углу и на нём – телевизор. Окно кабинета было раскрыто и выходило на сквер; за ним колыхались зелёные ветви деревьев.
Навуходоносор сидел за столом – узкоплечий невысокий человечек с крупной головой и немного взъерошенными тёмными волосами. Он сосредоточенно смотрел в монитор компьютера, высунув кончик языка: скорее всего, играл в какую-то игру, но когда Антон вошёл, тут же бросил мышь и радостно уставился на него.
-Принесли хорошие новости? – улыбаясь, спросил Навуходоносор.
-По правде говоря, я не знаю, о чём письмо, - ответил Антон, протягивая конверт, - Я вообще здесь... в первый раз.
-Всё когда-либо бывает в первый раз! – потирая маленькие пухлые ручки откликнулся начальник ОЩА.
Он взял конверт, долго вертел его в руках, словно не зная, с какой стороны открыть, надорвал, извлёк письмо, развернул его, порезался, крякнул и сунул пострадавший палец в рот.
-Вот так всегда! – огорчённо воскликнул Навуходоносор, кидая листок в мусорную корзинку.
-Простите... – Антон решил воспользоваться моментом и прояснить давно мучавший его вопрос. Начальник ОЩА почему-то вызвал у него симпатию, - А можно ли узнать, что это за учреждение и что вообще здесь творится?...
-Это дурдом!! – плаксиво крикнул Навуходоносор и стукнул кулаком по столу, - И творится здесь один сплошной беспредел!!
Он схватил трубку одного из телефонов и начал лихорадочно набирать номер. Подождав немного и не дождавшись ответа, он бросил трубку и принялся звонить по другому аппарату.
-Вова? – Навуходоносор закатил глаза к потолку, - Простите, а где Вова? А когда будет?... Ясно. Извините.
Он разочарованно положил трубку и закрыл лицо рукой; посидев так полминуты, начальник ОЩА позвонил снова и произнёс мрачным голосом:
-Иродиада? Дорогая, принеси, пожалуйста, самое главное...
Антон, хлопая глазами, взирал на эту сцену и переминался с ноги на ногу, ожидая, что ему всё-таки расскажут и содержание письма, и того, чем занимается вся эта странная организация... В это время в дверь вошла секретарша, очевидно – Иродиада – высокого роста девушка на трёхдюймовых шпильках и такой мини-мини юбке, что у Антона закружилась голова. Однако, подняв взгляд повыше, Антон разочарованно отметил, что невыразительное лошадиное лицо секретарши портило всю картину.
Иродиада принесла серебряный поднос, на котором лежал маленький позолоченный пистолет.
«Ну вот, началось!» - с тоской подумал Антон, желая поскорее уйти, но каланча-секретарша загораживала выход.
Навуходоносор вздохнул, взял пистолет, приложил его к виску... Антон зажмурился, но по сухому щелчку понял, что пистолет не заряжен.
-Тьфу ты! – с досадой воскликнул Навуходоносор и выкинул пистолет в окно, - Везде один сплошной беспредел!
Он кивнул Иродиаде, и та вышла, слегка виляя бёдрами как породистая лошадь.
-Мой совет, молодой человек, - сказал начальник ОЩА, - бегите отсюда, пока не поздно!
В следующую секунду он подпрыгнул на месте и превратился в птицу, названия которой Антон не знал. Сделав круг по кабинету, птица-Навуходоносор вылетел в открытое окно.
Антон протёр глаза, пытаясь убедиться, что происходящее ему не мерещится. Кабинет был пуст, лишь календарь на стене колыхался от сквозняка. Антон пожал плечами, развернулся и вышел.
Следующий адресат располагался на четвёртом этаже в кабинете шестьсот три. Антон долго плутал по закоулкам здания, поражаясь тому, какую большую площадь оно занимает, хотя с улицы казалось довольно скромным. Номера кабинетов располагались в произвольном порядке: встречались и трёхсотые, и семисотые, а один раз Антону попалась на глаза бронзовая табличка с квадратным корнем из ста восьмидесяти пяти. Обойдя весь этаж, и убедившись, что шестьсот третьего кабинета нигде нет, Антон внезапно наткнулся на  массивную металлическую дверь, которая перегораживала коридор. Около двери стоял письменный стол с дисковым телефоном; за ним сидел невзрачный сотрудник в сером мешковатом костюме: щуплый, плешивый, с несколько рыбьими глазами. Антон тотчас обратился к нему:
-Простите, вы не подскажете, где здесь кабинет номер шестьсот три?
-За той дверью, - сухо ответил чиновник, буравя пристальным взглядом Антона.
Антон сделал было пару шагов к двери, но чиновник тут же добавил:
-Но вы туда не попадёте.
-Почему? – изумился Антон, - У меня письмо... Или нужен специальный пропуск?... Извините, я случайно здесь оказался.
-Там пожар, - равнодушным тоном ответил человек в сером, продолжая пялиться на Антона.
Антон принял эти слова за неудачную шутку, но подойдя к двери, обнаружил, что от неё и вправду пышет жаром, а изнутри доносится гул бушующей стихии.
-Боже мой! – Антон поспешно отпрыгнул, - Почему же вы не вызовете пожарных?! Огонь может перекинуться на соседние помещения! Нужно срочно...
-Товарищ Берендецкий! – строго прервал его чиновник, - Не слишком ли много вы проявляете интереса к тому, что вас не касается? Вы же сами только что сказали, что случайно оказались здесь.
-Но там же...
-А какое это имеет отношение лично к вам? – чиновник сверкнул глазами, и Антону показалось, что его зрачки меняют диаметр как диафрагма фотоаппарата.
-Никакого, - растерянно пробормотал Антон.
-Вот и ступайте, - чиновник развёл руками.
Антон послушно развернулся, чтобы уходить.
-Письмо можете оставить в ящике, в комнате девяносто девять! – произнёс вдогонку чиновник.
Девяносто девятую комнату Антон нашёл сразу же, как только завернул за угол; она напоминала огромный архив, с пола до потолка заполненный пронумерованными ячейками, которых было явно больше тысячи, причём, на некоторых стояли отрицательные числа или дроби. Найдя шестьсот третий ящик, Антон опустил в щель письмо и замер на секунду: если письма можно отправить так, то зачем ему разносить остальные?...
И вообще, какого чёрта он согласился заниматься этим странным поручением?! Ведь ему действительно нет никакого дела до этой странной организации, её порядков и сотрудников!! И вообще, какая ему, Антону Берендецкому, разница, дойдут ли письма до адресата, тем более что радость они вызвали только у странной кочегарши.
Недолго думая, Антон кинул в ящик все оставшиеся у него за пазухой письма и вышел из архива, почувствовав огромное облегчение на душе. Впрочем, радовался он недолго: стоило сделать шаг за порог, как где-то под потолком истошно завыла сирена, и судорожно замигали красные аварийные лампы.
«Может это всего лишь пожарная сигнализация?» - робко подумал Антон, вспоминая о пожаре за перегородкой. Но чувство самосохранения подсказало ему, что нужно как можно скорее делать отсюда ноги. Он побежал в сторону лестницы, но оттуда, навстречу ему выскочили два дюжих санитара и бросились прямо на него, растопыривая руки. Антон понял, что надеяться на спасительный пожар бесполезно, и кинулся в противоположную сторону, петляя по закоулкам дурацкого этажа-лабиринта.
«Ещё два поворота, и будет тупик, - думал он, поскальзываясь и спотыкаясь, - Нужно где-нибудь спрятаться!» С этой мыслью Антон открыл первую попавшуюся дверь и нырнул в неё. Но к огромному его удивлению, за дверью оказалась не комната, а ещё один коридор – на этот раз прямой и тоже со множеством дверей.
«Где-то в конце должна быть лестница или пожарный выход!» - подумал Антон и с разбегу заскочил в дверь в торце. Но за ней оказалась небольшая полутёмная студия, где мужчина в прямоугольных очках учил зайца играть на барабанной установке.
-Извините! – пискнул Антон и выскочил оттуда.
Он побежал в другую сторону коридора и выскочил на лестницу; однако, она вела только вверх и то на один пролёт. Наверху был огромный пустой зал вроде холла кинотеатра. Антон увидел какую-то дверь и распахнул её. За дверью шло собрание: на маленькой сцене стояла трибуна, покрытая красной тканью; над сценой висел транспарант с надписью: «Поднимем наши удои выше мировых стандартов!» На трибуне выступала женщина в ватнике с красной косынкой на голове. Когда Антон вошёл, докладчица как раз заканчивала очередную фразу:
- ...эти империалистические негодяи потопили линкор Ямато!...
Антон замер на пороге; докладчица уставилась на него и внезапно заорала во весь голос:
-Бей гада! Он один из них!!!
Все, кто был в зале, обернулись – это были женщины могучего телосложения, также в косынках и ватниках.
-Бей!!!! – раздалось со всех сторон.
Антон ринулся бежать, слыша, как за спиной хлопают сидения. Он торопливо юркнул в очередную дверь и подпёр её спиной, слыша топот по залу десятков ног. В этой комнате царил полумрак, и пахло бензином; приглядевшись, Антон убедился, что здесь стоит трактор – небольшой, выкрашенный в серебристый цвет. Опасаясь налёта разгневанных колхозниц, Антон спрятался под трактором и принялся ждать. Сколько времени прошло – он не знал, но, убедившись, что гомон в зале утих, осторожно выбрался из своего укрытия. Стараясь ступать на цыпочках, Антон добрался до торца зала и обнаружил вход в коридор. Здесь царила мёртвая тишина, и Антон решил, что сотрудники, скорее всего, уже разошлись по домам.
Одна из дверей была открыта, и Антон убедился, что эта та жуткая комната, где проводили казнь. Белокурый приговорённый сидел на электрическом стуле, опустив голову. Антон поколебался немного и осторожно вошёл, убедившись, что палача и его помощников нет на месте. В этот самый момент казнённый поднял голову и негромко прикрикнул на Антона:
-Стой! Здесь превышен радиационный фон!
Антон потрясённо замер с поднятой ногой.
-Я думал, вы умерли, - пробормотал он, - Вас Евгений зовут?
Блондин кивнул; его лицо не выражало никаких эмоций.
-Какая-то женщина с пистолетом вас искала, - продолжил Антон.
-Должно быть, это Фанни, - задумчиво проговорил Евгений.
Антон пошарил в кармане и нашёл там маленький ключик, полученный от курьера; он вспомнил, что курьер тоже носил тёмные очки.
-Должен подойти, - пробормотал Антон и принялся решительно открывать замки креплений, которые удерживали Евгения на электрическом стуле.
-Спасибо, - тихо произнёс тот. Освободившись, он приподнял очки и посмотрел на Антона, словно желая получше запомнить его. Антон вздрогнул: глаза у Евгения были жёлтые, с красным ободком вокруг зрачка.
Оба они направились к выходу, как вдруг в комнату влетела запыхавшаяся женщина в чёрном.
-Евгений!! – радостно воскликнула она, кидаясь ему на шею.
-Нам нужно выбираться, - произнёс блондин, - Но через вход это сделать невозможно – там слишком много народу.
-Через кочегарку, - быстро сказала Фанни, поправляя на носу свои очки-лупы, - Там свои.
Евгений кивнул. Все трое направились к лифту.
-Быстрее! – воскликнул Антон, слыша, как по коридору уже мчатся преследователи.
Лифт открылся, и троица быстро укрылась в нём. Дрожащими пальцами Антон судорожно надавил на нужную кнопку; оскаленное лицо медсестры-мумии мелькнуло за захлопывающимися дверцами и пропало. Лифт с тихим гулом опускался вниз.
-Кажется, оторвались! – с облегчением произнёс Антон и поглядел на своих спутников.
Огромный, похожий на Терминатора, Евгений, осторожно обнимал за плечи хрупкую Фанни, которая по-прежнему держала наготове пистолет.
В подвале было тихо; репетиция японского ансамбля закончилась, и зал пустовал. Из кочегарки по-прежнему веяло нестерпимым жаром.
-А, вот и вы! – радостно воскликнула Нийя, - я уже заждалась! Как будете выбираться?
-Через окно, конечно же, - ответил Евгений.
-А разве есть и другой способ? – изумился Антон, крутя головой и пытаясь увидеть какие-то дополнительные двери.
-Ну, можно ещё через трубу, - пожала чумазыми плечами кочегарщица, - Но я ради этого печь гасить не собираюсь, - и она ухмыльнулась, сверкая белоснежными зубами.
Тем временем, Евгений открыл небольшое окошечко, расположенное под самым потолком, и выломал решётку, которой оно было заделано. Сперва он подсадил Фанни, затем поставил пару ящиков из-под угля и пролез в окошко сам.
-Простите, - Антон обернулся к Нийе, - Вы сказали, что ждали нас. Неужели весь этот побег был задуман и отрежессирован заранее?
-Разумеется! – кивнула Нийя.
-И поэтому здесь все меня знают?! – воскликнул Антон.
-Тссс! – Нийя спешно прижала палец к губам и показала на дверь. Антон понял, что преследователи могут добраться и сюда, и быстро вскарабкался на ящики.
После жаркой котельной оказаться в сыром, заросшем крапивой дворе, оказалось невероятно приятно. Евгений и Фанни уже скрылись. Антон вдохнул воздух всей грудью и зашагал по направлению к улице; здесь он с облегчением почувствовал себя на свободе. Выйдя из-за угла, он увидел, что на афишной тумбе сидит и курит светловолосый человек в зелёном балахоне.
«Не может быть! Как он похож на того курьера!» - подумал Антон и потёр кулаками глаза. Однако, подойдя ближе, он полностью убедился, что ошибки быть не может: плащ был прострелен в нескольких местах.
-Эй! – крикнул Антон.
Человек рассеянно помахал ему рукой, улыбнулся, и, бросив на землю окурок, взмахнул полами плаща как крыльями и медленно полетел по воздуху, поднимаясь выше и выше.
-Нет, это просто удивительно! – сказал Антон вслух, - Это какой-то кошмар... Кошмар на улице Стачек!... Стачек? Стоп, а что это за название такое дурацкое?
Антон замер посреди тротуара, удивлённо озираясь и соображая.
-Это вообще что за город такой? Как я здесь очутился? И вообще, почему меня все называли Антон Берендецкий, если я всю сознательную жизнь – Тони Биренковен?!
Тони ойкнул и упал с кровати. На тумбочке надрывался будильник, а в окно светило восходящее солнце.


26.06.2012