ФОТОВЕРНИСАЖ ПО – ФЛОТСКИ.
Июльский день в Севастополе выдался солнечным и жарким. «Королевский» причал под названием «Минная стенка» был пустынен и безлюден. «Королевским» он считался среди морского люда из-за того, что находился в центре города, в пяти минутах ходьбы от площади Нахимова и от Графской пристани. Пустынным он был потому, что флот участвовал в каких-то крупных манёврах или учениях и все корабли, обычно швартующиеся на Минной стенке, были уже несколько дней в море. Кораблей не было – причал обезлюдел, лишь дежуривший наряд из нескольких моряков под командованием старшего лейтенанта нёс службу по его охране. В расположенном на причале политотделе дивизии находился заместитель начальника политотдела, капитан 2 ранга и два матроса.
Сонная тишина, царившая на Минной, неожиданно была прервана приездом чёрной «Волги», из которой вышел в сопровождении адьютанта Главнокомандующий Военно – Морским Флотом СССР Адмирал Флота Советского Союза Горшков Сергей Георгиевич. Главком прибыл на Минную стенку, чтобы на катере перейти в Северную бухту, на двенадцатый причал, где стояли один или два оставшихся в базе корабля. Произошла какая-то накладка: Главком на причале, а катера – нет. Приняв доклад от дежурного по причалу и поздоровавшись с ним за руку, Главком подошёл к щиту, недавно установленному на причале политотделом дивизии. Он представлял собой грандиозное инженерное сооружение. На двух металлических трубах, вкопанных в землю, высился огромный щит из полированных, покрытых бесцветным лаком досок.На щите ровными рядами располагались деревянные рамки, в которых под стеклом красовались фотографии, отображавшие различные эпизоды флотской жизни. Там были ракетные и артиллерийские стрельбы, штормовое море, эпизоды корабельной жизни, заходы в иностранные порты, на некоторых фотографиях попадались портретные изображения моряков.
Главком, заложив руки за спину, прошёл вдоль щита, внимательно рассматривая
фотографии. «Для всех у них место нашлось, кроме главкома» - произнёс Главнокомандующий ни к кому не обращаясь. Да и обращаться ему было не к кому, кроме как к почтительно державшемуся у него за спиной адьютанта капитана 3 ранга Кошкина Василия Михайловича. Пройдя по причалу в сторону политотдела, Главком уселся, сняв фуражку, на скамейке в тени деревьев. Кошкин был патриотом дивизии, служившим ранее в ней. Он метнулся в политотдел, на минуту оставив Главкома в одиночестве, и тут же появился рядом с ним. Этой минуты адьютанту хватило, чтобы сообщить замначпо о впечатлении Главкома от увиденного на «вернисаже».
Через мгновение дверь политотдела распахнулась настежь и из неё появился бегущий замначпо, сопровождаемый бегущим матросом. Замначпо был мужчина могучий, в хорошем теле, матрос – стройный и быстрый. При небольшой доле фантазии у наблюдателя этот забег живо напоминал бег носорога, несущегося в атаку на невидимого врага, позади которого неслась трепетная лань, откинув рога к крупу. Прибежав щиту с «фотовернисажем» замначпо встал рядом, опёршись руками о щит, а матрос, скинув прогары*, с ловкостью обезьяны взобрался к нему на плечи и стал отрывать центральную рамку в среднем ряду. «Не отрывается! Нужен рычаг!» - прохрипел матрос. «Прыгай!» - сквозь зубы прорычал замначпо и бросился к пожарному щиту, висевшему на стене рубки дежурного по причалу. Сорвав со щита пожарную лопату, он вернулся на место, вручив её матросу. Тот вновь взобрался по спине стоящего в партере начальника, попутно оборвав на его рубашке погон. Приняв на его плечах рабочую стойку он начал лопатой, как рычагом, отрывать нужную рамку. «Аккуратно!!!Не урони! Стекло разобьём!» - командовал снизу замначпо. Оторвав, наконец, нужную рамку, оба скрылись в рубке дежурного. Там замначпо поменял старую фотографию, на фото, изображавшее Главнокомандующего, закрепил стекло.
Выскочив из рубки они вновь встали в пирамиду, вроде цирковой, и матрос прибил молотком на прежнее место портрет Главнокомандующего. Матрос водрузил на место лопату, закрепил канцелярской скрепкой оборванный им же погон на рубашке капитана2ранга, обул прогары. Замначпо, бешено вращая глазами, начал озираться.Взглядом он искал Главкома, чтобы отличиться, должив тому об устранении выявленного недостатка. «Где, где Главком?!»,-прорычал он в лицо дежурному по причалу. Тот молча указал рукой в сторону удалявшегося от Минной катера с Главнокомандующим на борту. В то время, когда замначпо менял портрет любимого флотоводца в рубке дежурного, в ковше Минной стенки ошвартовался катер, прибывший за Главнококомандующим и увёз его на двенадцатый причал.Несколько часов не уходил с причал замначпо, ожидая возвращения Главкома.Он даже вынес стул, сидя на котором наблюдал за водной поверхностью бухты. В конце ожидания он увидел идущий по Северной бухте катер под флагом Главнокомандующего ВМФ. Но, увы! Катер прошёл к Графской пристани! Главком – птица вольная!Куда хочет – туда летит! Куда хочет – туда швартуется!
Главком так и не узнал, что справедливость восстановлена и его портрет красу
ется на Минной стенке. Замначпо, геройскими усилиями экстренно устранивший вопиющий недостаток, так и не смог доложить об этом Главнокомандующему.
Один дежурный по Минной стенке держал правую руку в кармане брюк, с
наслаждением вспоминая рукопожатие Главкома, и думал: «Неделю мыть не буду!».
* - рабочие ботинки.