Лампа без Алладина

 

   Он родился в обыкновенной советской семье, каких было миллионы. Его правильная бабушка герой войны, труда и выживания прочитала ему в детстве книгу об Алладине, и эта сказка перевернула всю его дальнейшую жизнь! На Его серьезный вопрос: «Где можно найти эту лампу?», бабушка ответила очень серьезно: «Нужно прочитать много книг и ответ, однажды, ты найдешь сам!».
  Любой ребенок подхватит яркий пример, как упавшее знамя в бою, но не каждому ребенку дают такой пример…, вот дети и вырастают во взрослых, не имея собственного компаса для поисков будущего…, а главное без знамени в руках, того самого, что подхватывают в бою. Им повезло они жили в коммуналке только на две семьи, а не на десять и вместе вернулись с Урала, где спасались от какого-то плана «Барбаросса», странного желания каких-то немецких людей захватить славянскую картошку и плодородный чернозем, как проявление чужой алчности и роковой глупости. Его Дедушка сгорел в танке на обычной улице Берлина еще в апреле 45–го, оставив бабушке альбом старых фотографий, кожаную портупею с кобурой и троих девчонок, одной из которых и была его мама. Соседка тетя Роза Перльштейн, спасшая своих детей за Уральским Хребтом, потеряла дядю Марика, которого расстрелял какой –то белобрысый Гюнтер или Ганс в оккупированном украинском городе в 42 году. Иначе быть и не могло, потому что война - она везде одинаковая. В общем, они были соседи.
 Тогда он был семилетний мальчик и чувствовал, что семья Перльштейн совсем другие люди и часто прислушивался к непонятным словам на еврейском языке. Они ему нравились! Тетя Роза рано утром садилась на кухне и начинала готовить еду. Кухня превращалась в диалог одного повара виртуоза. Она медленно, как ювелирный аптекарь, стряпала шейкелэ из свежеубиенной курочки, фаршировала большую тупоносую рыбу с серебряными чешуйными монетами по бокам и делала форшмак, от которого сытыми становились даже глаза. Запах распространялся по длинному коридору и даже на площадку, где начальник милиции города, вечно злой и с лицом матерого бульдога, делал зарядку по утрам со старыми облупленными гирями, пыхтя как бывалый паровоз. Мальчик вставал рано и каждое утро видел тетю Розу на кухне, которая передвигалась со скоростью детской коляски, а его собственная бабушка с револьвером на ремне отправлялась работать инкассатором и возить чужие деньги для своей страны, охраняя их от очень плохих людей. Бабушка была отменным стрелком, имела характер стального бруска и положила не одного немецкого солдата на войне в белорусских лесах. Мама училась в бесконечных институтах, много работала и виделись они редко. А папа летал на самолете, где –то в районе залива Кара Богаз Гол, что переводиться, как Озеро Черная Пасть и мальчик ему был нужен, как напильник в борще!
 Читать он научился рано, потому что какая-то сила несла его в мир книг, быстро, настойчиво и без специальных крепких подзатыльников. А правильные книги сохранились в облезлых чемоданах у тети Розы и она, заметив Его склонность к чтению, всегда давала читать. Во дворе дрались, играли в футбол, прилипали языками к железу зимой, воровали, ломали ноги и руки, били окна, понарошку курили и пробовали водку. Он же читал…, все больше и больше обрастая коконом вопросов и делая заметки в тетради. Из головы не выходил везучий Алладин и его Лампа. Мальчик уже догадывался, что лампы нет и Джинов тоже, но все же, перечитывая и вникая в чужой жизненный расклад, он смотрел на все под другим углом и очень надеялся…, если было написано, что лампа желаний была, значит она где-то есть…
Старый дореволюционный дом из красного кирпича жил своей жизнью и его так и называли –Красный Дом. Все свое детство он усаживался на широкий подоконник и ждал Бабушку и Маму глядя в окно. Напротив, стоял дом из дерева и жил в нем изменник Родины, гражданин Сатановский, отсидевший в лагерях двадцать лет. И однажды ночью этот дом полностью сгорел и гражданин Сатановский тоже. Люди поговаривали во дворе, что это был настоящий поджог с добрым умыслом, а мальчик верил, что это Герои Краснодонцы вернулись отомстить. Он очень верил, что такие люди не могли погибнуть все, кто-то обязательно остался. Когда бабушка собиралась на работу по радио всегда пели Гимн СССР и у соседей тоже на всех трех этажах. Страна заступала на бесконечную трудовую вахту. Самым ярким воспоминанием его детства была зима 1966 года, когда снег шел пять дней без остановки и морозы были до 30 градусов. Стекла промерзли насквозь и странными узорами с Новогодней открытки играли на свету. По радио каждые полчаса тревожным голосом шло объявление – «Товарищи! Все на борьбу со снегом!». Это говорило единство судьбы и помыслов целой страны! Весь дом дружно выходил на улицу и бросал снег в небоскребные сугробы. Улицы были заполнены народом и смехом, энтузиазмом и общей праведной задачей. Больше такого понимания, единства и выполнения, он не видел никогда в жизни.
Год шел за годом менялись елки и обертки конфет, книги прочитывались и заменялись новыми, оставаясь в памяти по принципу – тронуло или нет! Каждый день он замечал несоответствие между жизнью реальной и книжной. Это заставляло думать еще больше, сравнивать, делать выводы и тихо спорить с прочитанным. В пионерских лагерях он не хотел ходить строем и орать дурацкие речовки: «У нас улыбки до ушей, хоть завязочки пришей!». Он часто мыл руки и быстро вскрывал, как консервы с бычками в томате, неискренность пионервожатых и воспитателей, повернутых на сексе и вине. Когда всех пионеров громко спрашивали: «Готовы ли они к борьбе за дело Коммунистической партии Советского Союза?», все врали, автоматически отдавая салют, и кричали в ответ: «Всегда Готовы!». Таков был ритуал, но никто понятия не имел, что это за дело такое. Но массовое сознание базируется всегда на автоматизме, а не анализе. «Если орут все, не обязательно орать мне…»- был уверен мальчик. Система работала, как «Вашерон Константин» с турбиёном. Его воспитатель совсем никого не воспитывал, а красил волосы хной, делал маникюр и иногда задавал очень неприличные вопросы…, пока не приехал взрослый парень Жора Будённый и не дал ему в челюсть. Юноша выслушивал пошлые анекдоты о ППЛ (Процесс Пика Любви) и не понимал в чем смысл издевательств над поведением людей желающих выразить последний рубеж желания, заложенного самой природой. В первом отряде Дружины имени того самого справедливого Ленина, он стал мужчиной в 14 лет с огненно- рыжей двадцатилетней пионервожатой Ларисой, упорно разучивая наизусть в ее комнате текст приветствия пионерам из лагеря «Аврора». Текст приветствия остался в памяти на долгие годы, переплетенный с запахом волос и нежно-хищным ночным шепотом незабываемой и прекрасной пионервожатой. Еще один рубеж понимания жизни был пройден!
Отец перестал выплачивать алименты, когда юноше исполнилось 18 лет. По просьбе Мамы в тот день он убежал за хлебом и в это самое время позвонил телефон из очень далека с голосом отца… Так они никогда и не встретились даже по телефонным проводам! Промелькнула Советская Армия, укрепив все хорошее и научившая многому плохому…, сорвав календарные листья двух лет и перевернув еще одну страницу жизни. Армия пролетела как один не разумный день, потраченный на стук в двери без ответа. Ушел одним - вернулся другим. И Слава Богу, что вернулся, а мог и пропасть, став продуманной и хитрой отпиской в военно-прокурорском отчете.
  Страна все так же рвалась на работу, пила грузинский чай и коллективно брала на поруки или наказывала с занесением в личное дело. У всех были желания, но многие так и умерли, не приблизившись к ним ни на йоту. «Нельзя…, мыслим иначе…, страна такая…» -звучало повсюду. Были желания и у него. Через три минуты после разговора с Яшей Рыжим был ответ на вечный вопрос - что делать? Он умел рисовать, а Яша умел продавать. Они вдвоем покупали белые хлопчатобумажные майки за рубль тридцать, и он отбивал трафареты везде узнаваемых лиц из альбома «Let It Be». «Битлз» были матрицей музыки и культуры того времени и совершили переворот в головах миллионов. Сегодня это невозможно, потому что переворот был совершен тогда и только тогда… Простых парней хотели видеть короли, а не наоборот и в этом пример победы простоты, а не вычурности и еще доказательство того, что мир удивителен и иногда бывают чудеса, а прозрачные одуванчики превращаются в дирижабли. Майки получались мечтой советского парня тех лет. Краска не смывалась и азербайджанцы- перекупщики в Москве были очень довольны качеством, передавая толстые пачки разнокалиберных денег. Себестоимость маек окупалась в 20 раз. Деньги были беременными в конце каждой недели и рожали зарплату его мамы и бабушки за четыре года. Многие желания молодого человека отпадали сами собой, исполнившись и не оставив весомого следа в душе. Но нужно было работать тихо, время было другое, осуждающее и наказывающее. В лесу бывает лесное эхо, оно без последствий проходит сквозь и растворяется на просторах кислорода. Людское эхо — это бедствие для самих же людей. Кто-то, что-то увидел, заметил, подсмотрел, выглядел, выследил и написал... Человеческий фактор — это главная причина человеков! Следователь Молофеев был маленьким и очень злым, моя бабушка на таких всегда говорила - «миршавый мужичек». Он был уверен, что знаний, полученных в юридическом институте, ему хватит, чтобы честно стать генералом, засадив в тюрьму множество людей. Он сидел за столом, как пулеметчик в засаде, нервно курил и делал много орфографических ошибок в протоколе допроса, грыз ногти и вытирал шею грязным, совсем уже не носовым платком. На его рубашке полностью отсутствовали следы женской заботы. По его преувеличенному запугиванию, юноше светил целый прожектор десятью годами заточения за ратный труд на себя, а не на Родину. Увидев примерное молчание и согласие во всем Молофеев отпустил его домой, под подсписку о ДНД - «Даже не Думай». Яша Рыжий мыслил реактивно, как старинный Моисей, воспетый в Библии и в американском джазе. Половина его родни обитала там, в стране Мертвого, но очень полезного Моря и все помыслы Яши, были только о воссоединении с родственниками и как можно быстрее!
 Иногда, когда любой человек оказывается в пиковой ситуации и от правильного решения зависит его жизнь и судьба, на помощь приходят либо опыт прожитых лет или память прочитанного. Это в зависимости от возраста. Вспомнив знаменитый роман и спасение главного героя, поцеловав маму и маленькую сестру, юноша прыгнул в поезд с двумя бегемотными сумками туго прибитых денежных пачек, и поезд унес его в огромную Москву к директору рынка, татарину Саяру Умяровичу. Заняв очередь в Американское Посольство на Чайковке, он поменял все деньги на мудрый, маленький, блестящий товар и еще немного на доллары, по ужасно несправедливому курсу – один к трем! Были же времена! На следующий день в посольстве США у окошка он отвечал на вопросы и передал письмо Консулу, написанное на правильном английском языке с фразами из Декларации Прав Человека и выдержками из Конституции США. Кто читал, тот знает один абзац, прочитав который в прошении отказать невозможно! Визу на въезд поставили во второй половине дня, а ночью он увидел огни Шереметьево 2 уже с высоты полета. Он вел блокнот и точно знал, что записанные мысли пригодятся и там. Девять часов полета он штудировал английский и общался с американским народом.
 Нью Йорк при заходе на посадку — это частокол бетонных небоскребов! Это было зрелище не для советского человека. Чужая система уже ждала. Пройдя всю фильтрацию, узнавая сценарий из прочитанного, он улыбался, потому что все это он уже видел и проходил с героями книг. Уже на следующий день он устроился на работу в небольшое кафе «Добрый Волк», где каждый вечер получал плату за мытье посуды. Старый итальянец Витторио Орсолини, по- простому Витя Медведев (Орсо–медведь), старался вытащить кафе из банкротства. Район Нью Йорка был рабочий и диковинными разносолами не балованный. Предложив вставить в меню украинский борщ, и удивительный для америкосов хлебный квас, кафе пришлось расширять уже через три месяца. Затем проштудировав американское уголовное законодательство, он снова понял ответ на жестокий вопрос – что делать? Черный и любопытный американский здоровяк Лио по прозвищу «Пук» имел восемь детей и жену Ксавену. Однажды он пришел в кафе с братьями и поинтересовался, где этот русский, что варит такой убойный виски? На самом деле, юноша собрал у Витторио настоящий самогонный аппарат и иногда угощал всех соседей, выжидая правильную реакцию американского населения. Он всегда умел ждать! Витторио был на седьмом небе от счастья, но рисовался совсем новый бизнес с блэками, не имеющий никакого отношения к ужасным наркотикам. Отработав весь процесс и составляющую, он был готов сделать большое предложение Пуку. Это был не самогон, это были слезы Моцарта! Начало его деятельности было положено. Он предложил именно ту формулу, которую через много лет продал в Эдинбурге умному шотландцу, имеющему правильный нос и знающему толк в том, что он производит!
Мир опять стал меняться, деньги работали, толстели и рожали новые деньги. Однажды он встретил женщину. На ее лице было написано, что она испортит жизнь любому мужчине и они расстались. Потом еще и еще! Он никого не искал, он умел видеть, чувствовать и делать правильные выводы. Почти десять лет вихри враждебные веяли над ним в самой настоящей капиталистической стране, а он выстоял…, подписал банковские пожизненные документы, стал рантье и искал умиротворенное место для чтения книг, потому что чтение литературы — это единственный способ игнорировать саму жизнь. Там…, на далекой Родине за океанской большой лужей и за старой Европой продолжалась вечная борьба ущербных мыслителей. Одни рассказывали другим, как жить и как строить, советовали и советовали бесконечно. И те и другие старели, на их место приходили новые, тоже ничего не смыслящие в этом и орбита замкнулась. Там в больших столицах не существовало 18 видов бизнеса, продавали квартиры в 100 раз дороже их себестоимости, меняли документы и врали в глаза, там…
 А впрочем…, он перебрался из Америки в маленький голландский городок, в 17-и минутах езды на велосипеде от Амстердама. Там пахло утренним хлебом и тихим счастьем через сердце, а не через выгоду. Там никто не воровал свежее молоко, оставленное под дверью в пять утра. Пьяный дурак не рвал гармошку и не выл матерные частушки этажом выше. Здоровались все и всегда. На улицах было чисто и ухоженно. Здесь не существовал вирус измены. Но главное не это, главное тишина. Та самая голландская тишина, которую описывал английский писатель с очень красивым именем. Он наслаждался этой тишиной умиротворенности. Никогда прежде он не слышал и не чувствовал безопасную тишину. Она обитала в деревьях, аккуратно посаженных в аллеи… Эти гиганты охраняли каждого путника, слегка нагнувшись к центру аллеи своими верхушками. Запах толстых туч предвещал воду с небес, чистую и желанную.
Это было то самое место, которое он видел много раз в своем воображении. Все, кто жил рядом не замечали того, что видел он, это была их обыденность. В доме было множество полок, а на них стояли книги, зазывая притронуться, пролистать и прочесть… Удобное кресло оббитое черным рамо-божери, стояло у камина и ожидало его. Книжный дух, великий и таинственный, ходил здесь от полки к полке, разглядывая самого себя и удивляясь… Он знал все…, даже то, как иссушить жажду гнева и не дать в обиду чужую совесть, он знал мысли рыбки, оставленной в банке на берегу моря, он знал цену женщинам богатых оттенков и еще много важного, без чего мир не может себя одолеть!
 Времени оставалось слишком мало…, всего каких-то тридцать лет, а нужно было успеть многое прочесть в тишине маленького мира, осуществленном своей собственной Лампой желаний без Алладина.
 И каждый вечер он смотрел на Луну в небольшой телескоп…, плавал в бассейне…, гладил умную собаку…, ел имбирные лепешки и, читая книги, игнорировал глупую жизнь…

Амстердам ( вечер, тишина, камин)