Я поздно вечером, закончив тяжкий путь, спешу в постель дать отдых телу,
А заодно - душе,но тщится отдохнуть она напрасно,не кончается в мозгу дорога,целы
Тяжелые каменья,что тащу издалека,и их не сбросить с плеч,хоть этот груз непрошен,
Я не могу от них избавиться,жестокая рука мешает отыскать пристанище,и припорошен
Путь всех воспоминаний пеплом. Я - паломник, и широко открыв горящие глаза,
Скрипя сухой изнанкой век,я тот виновник,прозревающий во тьме,где и слепым нельзя
Признаться, что кипит воображенье и вовне не проникает взор, лишь призрачную тьму
Способно уловить мое слепое зренье. Оно на призрак натыкается. Тому есть сотня
Оправданий, объяснений. Бесценный камень я приму за облик твой, исчезнувший
Во тьме, которая чернее самой черной ночи, ее мне осветил нежнейший пламень -
Твои очи - от них помолодели даже этой древней ночи очи. Вот так - и днем,
И ночью, телом, сердцем, мозгом и голубкою-душой я сторожу тебя
И бодрствую при них попеременно: ради любви к тебе. И сонный порошок
Не может дать им даже сна о том, что спят они, вернувшись в отчий дом.
оригинал
Weary with toil, I baste me to my bed,
The dear repose for limbs with travel tired,
But then begins a journey m my head,
To work my mind, when body's work's expired;
For then my thoughts (from far where I abide)
Intend a zealous pilgrimage to thee,
And keep my drooping eyelids open wide,
Looking on darkness which the blind do see;
Save that my soul's imaginary sight
Presents thy shadow to my sightless view,
Which, like a jewel (hung in ghastly night),
Makes black night beauteous, and her old face new.
Lo thus by day my limbs, by night my mind,
For thee, and for myself, no quiet find.
подстрочник
Уставший от тягот _пути_, я спешу в постель,
_сулящую_ желанный отдых членам, утомленным дорогой,
но тогда начинается путешествие в моей голове,
которое утомляет мой ум, когда труды тела закончились,
так как тогда мои мысли из далека, где я нашел пристанище,
отправляются в усердное паломничество к тебе
и заставляют мои слипающиеся глаза широко раскрыться,
глядя в темноту, которую видят слепые,
но воображаемое зрение моей души
представляет моему невидящему взору твой призрак,
который, как драгоценный камень, витающий в мрачной ночи,
делает черную ночь прекрасной, а ее старое лицо - молодым.
Вот так днем - мои члены, а ночью - ум
ради тебя, и ради меня самого, не знают покоя.