Глава 8. Леночка

Вячеслав Вячеславов
     Посетив ещё три банка, я не набрал и трёх миллионов. Придётся поездить по соседним городам. Но завтра нужно выйти на работу, чтобы не строили лишние догадки насчёт моего безделья.

В 14-23 вырвались на главную дорогу к Жигулёвску.
— Вот здесь наши знаменитые Переволоки. В восемнадцатом веке и раньше на этом месте вручную перетаскивали ладьи, чтобы не делать огромный крюк по луке. Проигрывали в силе — выигрывали во времени. А сейчас многие горожане скупили здесь дачи и наслаждаются чистым воздухом.  И на какой улице проживает Ваша тётя?

— Партизанская 31, квартира 106.
— Прекрасно! Никуда заезжать не надо, нам как раз по-пути. Леночка, с Вами можно перейти на «ты» и звать по имени? Ей-богу, язык с трудом поворачивается Вас так величать. Это в школе ты Елена Григорьевна….

— Конечно, Костя. Как Вам будет угодно.
— Мы на «ты». Договорились?
— Хорошо.
— Тогда скажи что-нибудь.
— Что именно?

— Ну, я не знаю. Тебе ни о чём больше не хочется спросить, кроме того, не олигарх ли я?  Но уже с новым обращением. И почаще тыкай, чтобы привыкнуть.
— Хорошо. Кем работает Ваша жена?
— Мы же договорились на «ты». Повтори.

Леночка послушно повторила.
— Представляешь, Леночка, я не имею представления, кем работает моя жена.
— Как это может быть?
— В жизни всё может быть. Наверное, моя жена ещё не родилась, или в детский садик  ходит. Всё как у Пугачёвой. Ей можно, а нам, мужикам — нет?
— У них это пиар.
— Ты думаешь?
— Уверена. Невозможно представить, чтобы такой красавец, как Максим Галкин, влюбился бы в старуху.
— По телевизору посмотришь, и, вроде бы, ничего. На лицо.
—  Там полкило  грима. Это заслуга гримёров.

Проговорили на эстрадные темы, пока не въехали в город. Тут уже не до разговоров.
— Ну, вот и твоя Партизанская 31. Пойдём искать твою тётю. По какому телефонному номеру ты с ней общалась?

Девушка назвала. Но оператор выдал стандартный ответ: «Телефон выключен или находится вне досягаемости связи». 
Позвонили в домофон.  В ответ глухое молчание.
— Похоже, дома никого нет, — озадаченно произнес я. Мой альтруизм приобретал неожиданный и нежелательный поворот.

В это мгновение железная дверь открылась, и мы прошли в подъезд. Как я успел заметить, нам нужен девятый этаж. Леночка волновалась. И я понимал. Если тёти дома не будет, ей не позавидуешь. Мир не без добрых людей, но… Всегда себя лучше чувствуешь, когда есть крепкий и надёжный тыл.

Я нажал на кнопку дверного звонка. Переливчатая трель за стеной. Но никто не среагировал. Позвонил соседям. С таким же результатом. Соседям напротив. Дверь открыла пожилая невзрачная женщина в зелёном халате.

— Здравствуйте! Вы не подскажете, куда подевалась ваша соседка напротив? К ней приехала племянница. И не может…
— Её сегодня утром забрали.
— Как забрали? За что?

— За квартирное мошенничество. Скупала квартиры у старушек, а их, с помощью подельников, выселяла на тот свет. Не повезло вашей племяннице. Передачки будет носить.
Соседка резко захлопнула дверь. Леночка побледнела, испарина выступила на лбу, хотя в подъезде было не так жарко, как на улице.
— Да не переживай уж так сильно. Что-нибудь придумаем.

Девушка опустилась по стенке, прижав руки к животу.
— Что с тобой?
Она с отчаянием посмотрела на меня. С трудом выдавила:
— Мне надо в туалет.
— Что ж ты раньше не сказала?! Нашла, кого стесняться!

Я снова зазвонил соседке, на этот раз настойчивее, и, едва та открыла дверь, быстро заговорил:
— Извините за беспокойство, но племяннице срочно понадобилось в туалет, а тёти нет дома. Спасибо огромное. Вы очень любезны. Проходи, Лена.
Леночка юркнула быстрее мышки.

Минут через восемь смущённо вышла, отводя глаза в сторону.
— Извини, Костя. Я так сильно всю дорогу надеялась на тётю. Не рассчитала…
— Не переживай. Ничего страшного не произошло. Забудем. Я тут подумал, что тебе незачем интересоваться судьбой тёти. Нашим волкодавам, точнее, шавкам, только подставься, и тебя заодно с нею заметут, а потом оправдывайся, что не имела с нею никаких отношений.
— Но, что же мне делать? У меня кроме неё никого нет.
— А я на что?

— Вы и так для меня много сделали.
— Опять на «вы»? Сделаю, когда тебя пристрою. В смысле, определю. Ты как себя чувствуешь? До машины дойдёшь?
— Всё нормально, Костя. Я тебе очень благодарна.

— Ладно, поедем домой. Там видно будет, что нам делать?

Два светофора с бесконечными рядами автомобилей, пульсирующие, словно эритроциты по артерии, и мы у нашего подъезда. Почти все работяги вернулись с работы, и автомобиль не воткнёшь в длинный ряд. Многие, в том числе и я, заехали двумя колёсами на тротуар, некоторые стоят у самого подъезда, вызывая неудовольствие жильцов. Мусорная машина уже не проедет, но к её приходу половина автомобилей разъезжаются.

Выволок из багажника два чемодана. Был соблазн оставить их в машине, но предвидел, что девушке может кое-что понадобится, чего у меня не будет. Будем считать это зарядкой, тренировкой культуристов.
Лена попыталась мне помочь.
— Неужели книги такие ценные, что нельзя было их оставить дома?
— Я же не знала, что меня не встретят. И таких книг сейчас не выпускают. Раритеты.

Раритеты надо в музей сдавать, а не с собой по городам таскать, хотел произнести я, но промолчал, девчонке и без того досталось.
Я намеренно позвонил в свою дверь, чтобы мать сейчас среагировала, а не потом выясняла, что  к чему?

— Ключи потерял? — спросила она, открыв дверь. — Ба-а! Одну невесту не успел проводить, как привёл вторую!

— Проходи, Леночка. Это моя мама, Нина Ивановна Зачинкова. А это Елена Григорьевна — моя невеста, — неожиданно выпалил я из чувства противоречия и желания позлить мать, достали её придирки и подколки! — И по-совместительству преподаватель английского языка. Всю жизнь мечтал в совершенстве знать английский язык, и вот, подфартило — есть свой репетитор, переводчик. Всё в одном флаконе. Повезло же дураку! Теперь можно смело отправляться за границу. Мамуля, у нас есть что поужинать?

— Отварная молодая картошка с укропом? Я её в подушки положила. Селёдку купила. Как знала, что ты скоро заявишься. А ты и не один.

— Найдём. Проходи, Лена. Раскрывай свои чемоданы, ищи чистое бельё и направляйся в ванную. На сегодня твои приключения завершились. Будем ужинать и отдыхать. Ну, что ты? Не плачь. Не любишь купаться? Просто протри пальчиком глазки водой. Ванну найдёшь? Ладно, располагайся, не буду тебе мешать. Но через полчаса, чтобы все свои дела закончила, картошка перестоит.

Я вышел на кухню. Достал из холодильника две банки пива. Удовольствие надо растягивать. На сегодня поездки закончились, можно расслабиться. Но завтра я снова не смогу выйти на работу.  Надо Леночке показать город, чтобы имела представление где, что искать? Однако, как же ей устроиться на работу? Верочка говорила, что у неё мать работает директором школы. Надо будет с ней поговорить. Что посоветует?

— Верочка, здравствуй! Не забыла меня? Ну да, разве козлов забудешь? Твоя мама дома? Как её звать? Ариадна Казимировна? Она что, из гордых полячек? Ты сможешь передать ей трубку, предварительно дав хорошую рекомендацию обо мне? Плохую не надо. Нужно поговорить по важному делу.

— Хочешь попросить моей руки?
— Неужели она до сих пор свободна? Не может быть! Но об этом позже. Передай ей трубку, и объясни, что я твой лучший друг, мне нужна её помощь.
— Костик, ты меня заинтриговал. Ещё никто из моих поклонников не обращался к ней за помощью.

— И даже по тестам ЕГЭ?
— С такой мелочью я не связываюсь. Меня интересуют зрелые люди, вроде тебя.
— Польщён.
— То-то же. Ладно, передаю.

В трубке послышались отдаленные голоса. Потом раздался:
— Костик, я слушаю.

Я обрисовал ей положение Леночки, в котором она очутилась, и попросил совета.
— Ну, что сказать, Костик. Ей нужно в ГорОНО. Там распределяют по штатам. У меня в школе почти полный комплект. Нужен трудовик, но твоя протеже вряд ли… потянет.

— Спасибо за информацию, Ариадна Казимировна. А где находится это ГорОНО? Так. Запомнил. Ещё раз огромное спасибо и тысяча извинений за беспокойство.
— Ну, какое это беспокойство. Звоните, если что. А почему у вас с Верочкой не сложилось? Если это не секрет.

— Какой уж тут секрет? Она курит. Отсюда вытекает всё остальное. Дети родятся проблемными. Всю жизнь по больницам родители с ними таскаются. По телевизору только и слышишь просьбы о помощи больным детям. А ведь всего и надо было — не курить!

— Вот-вот, и я ей сколько раз говорила об этом! Но её же не переубедишь. Вы ей объясняли это? А она что? Вот, чертовка! Совсем от рук отбилась! Вы совершенно правы. У неё отец курил. Наверное, поэтому я с ней в детстве намучалась, всё время болела. Да. Всего хорошего!

На кухню вошла мать и сказала:
— Мог бы и меня спросить о ГорОНО.
— Извини, я совсем забыл, что ты работаешь в этой же сфере.
— И зачем турусы возводить? Дай денег на обратную дорогу, и пусть возвращается домой. 
— Не всё так просто. Отчим пристаёт.
— На это милиция есть.
— И влюблённая мамочка, которая во всём покрывает своего возлюбленного. Тебе это ничего не напоминает?

— Ты о чём?
— Он же альфонс! Тебя обирает! Ты же ещё весьма привлекательная, мама! Найди приличную партию!
— Какой же ты дурачок! Кому я нужна? Все мужики спились, а кто не спился, тот под прикрытием, а мне тоже хочется женского счастья. Никуда негодный старичок мне тоже не нужен.

— Наверное, ты права. Я об этом не подумал. Извини.
В дверях появилась Леночка в простом ситцевом платье, которое, впрочем, шло ей, тапочках. Короткие волосы ещё не высохли.
— Проходи, Лена. Садись рядом. Мама, ты достанешь картошку, или мне встать?

— Я принесу. А ты извлеки из холодильника селёдку, салат.
— Ты с нами?
— Я уже поужинала. Потом с вами почаёвничаю, если не будете возражать.
— Ты хозяйка. Тебе ли спрашивать?

Расставив всё по столу, принес два бокала и налил пиво.
— Для аппетита. Тебе нужно вес набрать, больно ты худа. Или намеренно ограничиваешь потребление калорий? Девчонки с ума сходят, изнуряют себя голодом. Надеюсь, ты не из таких?

— Нет, — тихо проговорила Лена.
— Ну и ладно. Налетай. Да не бойся ты нас. Как видишь, мы далеко не олигархи. Живём просто. Завтра поедем в ГорОНО и ты всё разузнаешь, есть ли у них вакансии и где? Всё образуется. Не грусти. Сегодня отдыхай, а завтра впряжёмся в дела.

Утром мы заехали в салон сотовый связи, чтобы поменять «симку» на мобиле Лены. Увидев её сотовый, я попросил продавца подыскать более нарядный и навороченный.
— Может быть, тебе заодно и Айпод купить?
— Они с каждым годом усовершенствуются, быстро устаревают. Позже видно будет. Сама куплю, если понадобится.
— Логично.

Я набил свой номер на новый мобильник и вместе с коробкой отдал его Леночке.
— Будут затруднения — звони. Пока на счету тысяча рублей. На первое время хватит.
Подвёз её к зданию ГорОНО.

— Здесь сама разбирайся. Освободишься — дай знать, подъеду. На всякий случай вот тебе пять тысяч рублей, и мелочь, чтобы не теряла времени на размен. В наших магазинах всё время не могут найти мелких денег. Особенно металлических десяток. Говорят, их кое-кто в бутылках копят. И с цыганками больше не общайся. Я сам их боюсь. Гипнотизируют так, что все деньги свои отдаешь. Удивительно, почему они все до сих пор не стали миллионерами с такими способностями?

— Костя, я боюсь.
— Чего?
— А вдруг я им не понравлюсь?
— Ты серьёзно?
Она кивнула.
— Ерунда. Мне понравилась, значит, всем понравишься.

Лена испуганно смотрела на вход в учреждение.
— Как же ты диплом защитила? Что у тебя было по практике?
— Хорошо.
— Это уже хорошо. А у других выпускников?
— Отлично.
— Не заморачивайся. Главное, у тебя есть диплом.
— Может, ты со мной пойдёшь?
— За ручку тебя повести?
— Да, — она впервые за утро улыбнулась. — С тобой я чувствую себя увереннее. Ты… как старший брат.

— Ну, если так, то пошли. Вставим козе рога. Я тебя не скомпрометирую?
Лена была в элегантном бежевом костюмчике. Нечто вроде Одри Хёпберн из «Римских каникул». А я в джинсах, белой рубашке навыпуск и сандалетах на босую ногу. Знал бы — оделся поприличнее.

 — А, ладно! По такой жаре всё равно не стану возвращаться домой и надевать костюм. Если им нужен преподаватель английского, то и такого сопровождающего примут.

Мы направились к центральному входу, а я, искоса посмотрев на Лену, подумал и тут же спросил:
— Ты, наверное, ещё девственница?
Она сильно покраснела, смущенно нагнула голову.
— Да. — Потом вызывающе посмотрела мне в глаза и спросила: — Какое это имеет отношение к происходящему?

— Прямое. Нынешние девицы, стоит им потерять девственность, сразу слетают с катушек, думают, что ухватили за бороду самого Бога. А ты всё ещё в тургеневских девушках ходишь.
— Это плохо?
— Кому как. Для тебя, может быть, и плохо, потому что всего боишься, а для меня — хорошо. Я, может быть, тебя замуж возьму.
— Почему, может быть? Это из-за той девушки, которую ты провожал?

— Из-за неё. Красивая, зараза. До сих пор занозой сидит. Ты ей и в подмётки не годишься.
— А я и не собираюсь! — Лена возмущённо подняла голову и пошла впереди меня.

Расспросы привели в кабинет начальницы с некрасивой секретаршей средних лет, отгородившейся от посетителей большим экраном монитора. В предбаннике уже была небольшая очередь из перезрелых матрон в теле и двух невзрачных молодых особ, которые очень скоро получат свои звучные клички.

Лена переговорила с секретаршей, и та, поднятием острого подбородка, указала ей на очередь, мол, занимай.
— Я тебя подожду в коридоре, — тихо проговорил я, наклонившись к розовому ушку своей подопечной. — Если будет упрямиться — стукни кулаком по столу, чтобы все авторучки к потолку взлетели, или в морду дай.
Лена кисло улыбнулась, тяжело вздохнула.

— Скорей, мне дадут.
— А ты уклоняйся. Как в боксе. Как увидишь, что в твою сторону протянули кулак, делай нырок, и тут же сама наноси удар.
— Тогда уж меня,  точно, к школе не подпустят.

— Она тебе нужна? Положи на неё с прибором.
— Это как?
— Не была б ты целкой, то знала.

Сердито отвернулась, что и требовалось, хотел разозлить, чтобы сбить мандраж, а я направился в коридор с высокими фикусами, оглянувшись на дородных матрон, которые осуждающе окидывали мой наряд, мол, раньше к государственным учреждениям такого неуважения не было, даже в жару надо соблюдать дресс-код.

В томительном ожидании продвижения очереди сделал несколько звонков риэлторам, которые привели к управляющему кондоминиума нового здания с элитными квартирами на возвышенном берегу водохранилища.

— А гараж точно есть?
— Стоимость гаража входит в обязательную стоимость квартиры. Ни у кого из наших жильцов автомобиль не останется на улице!

— Не получится ли так, что позже скажут: Вы не так поняли — нужно доплатить?
— Всё прописано в договоре. Вам остаётся лишь выбрать необходимый вариант, оплатить стоимость квартиры и подписать документы.

— И когда можно будет подъехать?
— В любое время дня от девяти до 18 часов. Номер телефона у вас есть.
— Договорились.
Заглянул в предбанник. Лена сидела уже второй. Я подошел.
— Мандраж есть?

Она кивнула.
— Ну и зря. Относись ко всему философски. Что ни делается, всё к лучшему.
— Вас, молодой человек, судьба не била, поэтому так и рассуждаете, — наставительно вмешалась рядом сидящая матрона.
— По Вам не видно, чтобы от судьбы что-либо досталось.
— Я умею таить свои чувства, — гордо ответила дама, — скрываясь за дверью кабинета.

— Вот видишь, Леночка, всё в мире относительно. Совсем не обязательно, что тебе достанутся все шишки. Они распределяются строго по заказу. А ты ничего не заказывала. Так что и не бойся, держи хвост пистолетом.

Раздался строгий предупреждающий, или осуждающий стук карандаша по пластмассовой подставке. Я невольно оглянулся. Секретарша прижала к губам палец. Я, соглашательски, кивнул, и, озаренный догадкой, подошел к ней и сел напротив.
— Извините, ради бога, моя жена в первый раз устраивается на работу и страшно мандражит. Как величают Вашего босса?

— Образцова Марина Сергеевна, — осуждающе произнесла она, мол, стыдно до сих пор не знать столь влиятельную персону.
— Она замужем?
— Эта информация конфиденциальна.
— Я так и думал. Стоит мужику проявить самостоятельность, как…
— Молодой человек, что Вы себе позволяете?!

— Вы совершенно правы. Информация о семейном положении начальницы должна быть тайной за семью печатями, иначе, не дай бог, кто узнает…
Лена нерешительно поднялась со стула, увидев выходящую из кабинета матрону, и я вломился следом за нею, с широкой доброжелательной улыбкой, произнося:

— Здравствуйте, уважаемая Марина Сергеевна!

За большим столом с компьютером и бумагами сидела довольно привлекательная особа лет… от 35 до 45-ти. Плотный макияж забивал все возрастные особенности. Вполне возможно, что ей все тридцать, и своего уровня положения достигла через постель своего начальника.
Она удивленно смотрела на моё бурное появление в её кабинете.

— Извините за вторжение вместе с женой, которая в этом году закончила пединститут и желает работать в нашем городе.
— А вы?
— Обо мне не беспокойтесь. Я уже работаю на ВАЗе.

 Марина Сергеевна протянула ладонь. Лена её поняла и подала документы. Начальница молча пролистала.
— Но я не вижу регистрации о браке.
— Неужели это так важно? — спросил я. — Сейчас годами живут в гражданском браке, и даже детей воспитывают.

— К сожалению, мы устраиваем на работу только своих. Иногородним можем представить работу на селе. На данный момент… — она заглянула в бумажку. — На данный момент есть вакансия в селе Похвистнево. Это совсем недалеко. Зарегистрируетесь, тогда приходите, поговорим. И то, не уверена, все штатные единицы укомплектованы. А у вашей жены никакого опыта.

— Но практика была.
Марина Сергеевна заглянула в разложенные документы и съехидничала:

— На четвёрочку. Это почти посредственно. И потом, какая с неё учительница? Вы посмотрите на неё. Она не сможет за себя постоять. Сейчас ученики не то, что в наше время, съедят и даже шкурку не выплюнут. Мой совет: не отпускайте её от себя. Я навидалась таких, слезами исходят с просьбой о переводе в другую школу. А там всё начинается сначала.

— Марина Сергеевна, извините за нескромный вопрос: Сколько вам лет?
— Сорок три. А что?
— Потрясающе выглядите. Я думал, что вы моя ровесница. Мне тридцать один.

продолжение следует: http://proza.ru/2012/06/24/597