Витька прохаживался рядом с джипом, прикидывая, есть ли шанс убежать. Оба бритоголовых старательно делали вид, что смотрят в сторону ворот, а сами внимательно следили за каждым Витькиным движением. Вдруг у одного из серокостюмников зазвонил мобильник. Витька приготовился слушать и запоминать разговор, но ничего полезного не услышал, только «да», «понял», «ясно», «сейчас будем». Сунув телефон в карман, серокостюмник встретился взглядом со своим товарищем и кивнул в Витькину сторону. Куда там бежать — даже заорать не получилось: в одну секунду бритоголовый распахнул дверь джипа, втолкнул туда Витьку, вскочил сам, второй уже сидел на водительском сиденье и давил на газ.
- Вы чего, офонарели? - Витька старался говорить громко, но спокойно и не заикаясь, - Это ж похищение!
- Это не похищение, - скучным голосом ответил сидевший рядом серокостюмник, - просто один человек с тобой поговорит, а потом тебя отвезут домой.
- А со мной нельзя разговаривать без присутствия родителя или учителя... или психолога! - собрав все свое нахальство, произнес Витька, вспомнив все просмотренные по телевизору детективы.
- Будут тебе и учителя, и психологи, - хмыкнув, парировал серокостюмник. - А если и дальше будешь хамить, то и родителей найдем!
Витька заткнулся: уж чего-чего, а чтобы из-за него бандиты забрали маму, он совершенно не желал. Он попытался разглядеть, куда его везут, но толку в этом было мало: эту дорогу он совершенно не знал, даже не представлял себе, по какой части города они колесят. Немного успокаивало только то, что он написал про свой план Елке. Она-то точно продумает все варианты, один из которых предполагает засаду и Витькино похищение. «Вот блин!» - думал Витька, - «То надо было одну девчонку спасать, а теперь еще и я добавился, идиот...»
Машина въехала во двор, за ней закрылись высокие железные ворота. Витьку вытащили с заднего сиденья и, крепко держа за правую руку выше локтя, потащили в дом. В большой комнате со скользким паркетным полом стоял маленький стеклянный столик с диваном и двумя мягкими слоновьими креслами. В одном из кресел сидел пожилой мужчина. Витька сразу принялся внимательно его рассматривать, чтобы точно запомнить. На первый взгляд мужчина производил хорошее впечатление: этакий добрый дядюшка с приятным лицом и ласковой полуулыбкой. Но все портили глаза: они были холодными, чужими, совершенно не подходящими ко всему образу. Создавалось впечатление, что глаза сюда бы пересажены с абсолютно другого лица, с лица какого-нибудь чудовища, для которого чужая жизнь — так себе, тьфу, то же самое, что комара прихлопнуть.
Мужчина тоже рассматривал Витьку — с равнодушным любопытством, как смотрел бы в зоопарке на редкий вид дикобраза. Потом сказал:
- Присаживайся. И прости пожалуйста, что тебе причинили некоторые неудобства. На самом деле я просто хочу поговорить.
Голос у мужчины оказался приятным, что называется «бархатным», завораживающим. В Витькиной голове как-то сама собой всплыла мысль о том, что обладатель такого замечательного голоса никак не может быть плохим человеком. Но Через секунду Витька опомнился и мысленно одернул себя: «Дурак, вспомни про девчонку и этого... Виталия...» Мужчина продолжил разговор:
- Меня зовут Андрей Геннадьевич. А тебя?
- Виктор, - ответил Витька.
- Вот мы и познакомились. Как мне сказали, ты приходил в больницу к человеку, потерявшему память, это так?
- Ага...
- Замечательно. Этот человек — мой родной брат. Какое-то время назад он пропал из дома. А нашелся недавно в больнице, причем с полной потерей памяти. Как ты понимаешь, я готов использовать любую возможность, чтобы ему помочь. Поэтому я хотел бы услышать, где и при каких обстоятельствах ты его видел и что ты ему говорил в прошлое посещение.
Витька собрался с мыслями и без запинок повторил придуманную им с Виталием легенду о спрашивании времени. Мужчина задумчиво смотрел на Витьку и как будто решал — стоит ему доверять или нет. Потом спросил:
- А сегодня ты зачем пришел?
- Еще раз попробовать — вдруг он все-таки что-то вспомнит, - уверенно сказал Витька.
Мужчина снова принялся изучать Витькино лицо. Вдруг у одного из серокостюмников, оставшихся стоять у входа в комнату, зазвонил телефон. Андрей Геннадьевич едва заметно поморщился, и серокостюмник почти бесшумно выскочил в коридор, но через несколько секунд зашел обратно. Что-то явно произошло: лицо серокостюмника было озабоченным, он прошел к Андрею Геннадьевичу, наклонился и стал что-то докладывать ему шепотом. Витька, как ни старался, ничего расслышать не смог.
- Ну разбился и разбился, новый пусть ей купят! - раздраженно отмахнулся Андрей Геннадьевич. - Я же сказал, чтобы обеспечили все условия! Воспитатели хреновы, ребенка успокоить не могут! Две дуры с дипломами целый день смотрят на плачущую девчонку и нихрена не делают!
Спохватившись, он глянул на Витьку и сказал:
- Спасибо, Виктор, ты мне очень помог. Я рад, что среди нынешней молодежи встречаются такие неравнодушные к чужой беде люди. Но больше не приходи в больницу — моего брата там уже нет, я перевез его в частную клинику. Им занимаются лучшие врачи, его обязательно вылечат. До свидания, сейчас Борис отвезет тебя домой.
Витька вежливо попрощался и пошел к выходу. Ему срочно надо было домой, а потом — в Туманный город, чтобы сообщить Виталию две важные новости. Первая — что Наташа Гусева жива и находится у его мнимого братца, и вторая — похоже, стеклянный шарик со снежинками внутри разбит...