Публицистика.
*************
Авторское предисловие:
- В первую ночь войны в небе Москвы произошло самое крупное воздушное сражение второй мировой войны. Москва была главной целью нацистского вторжения, и первые немецкие разведчики появились в окрестностях города практически сразу после начала войны. «Воздушные шпионы» Геринга готовили дорогу для самолетов «кампфгешвадеров» - бомбардировочных соединений Люфтваффе. Немцы тщательно готовились к налетам на советскую столицу:
- 2й воздушный флот Люфтваффе, действовавший на московском направлении, насчитывал более 1500 самолетов, в том числе более 300 бомбардировщиков, экипажи которых имели опыт боевых действий над Польшей, Францией, Великобританией. Многие из немецких летчиков принимали участие в войне в Испании 1936-39 годов.
- Советское командование тщательно готовилось к отражению немецких налетов на столицу. Московская зона ПВО включала два корпуса: 1-й корпус ПВО, включавший части зенитной артиллерии, радиолокационные, звукоулавливающие и прожекторные станции, и 6-й истребительный авиационный корпус ПВО, включавший, соответственно, части и соединения истребительной авиации. Оборонять Москву и ее ближайшие окрестности должны были 602 самолета, тысячи зенитных орудий калибром от 25 до 85 мм, 371 зенитно-пулеметная установка, большое количество прожекторов и аэростатов заграждения высокого подъёма. ПВО Москвы была очень хорошо оснащена – вокруг города и прилегающих районов простиралось сплошное радарное поле, обеспечивавшееся работой радиолокационных станций типа РУС-1 и РУС-2. Данные с этих станций передавались в штабы секторов обороны, выделявшие силы для отражения налетов. Высокая техническая оснащенность ПВО Москвы, превзошедшая ПВО даже такой трудной цели, как Лондон, стала неожиданностью для немцев. Неожиданным стало и наличие в частях ПВО Москвы заметного количества новых советских истребителей: – Як, Лаг, Миг. До этого терявшиеся на фронте в общей массе устаревающих машин, здесь новые самолеты применялись концентрированно, что резко повысило общий эффект отражения налётов на Мскву. Первый массированный налет на Москву (в ночь с 22 на 23 июля) был предпринят большими силами: в бой пошли более 200 самолетов, прорывавшихся к городу крупными группами, - по несколько десятков машин в каждой. Благодаря развитой сети наблюдения оповещения и связи самолеты противника были замечены задолго до подхода к Москве. Активная работа ПВО расстроила боевые порядки немцев, которые прорывались к Кремлю поодиночке и мелкими группами по 3, 6, 9 машин. В итоге сбросить бомбы на главную цель – объекты на территории Москвы смогли менее половины немецких самолетов, остальные были вынуждены отступить. Более 20 машин было сбито – такой 10-ти процентный процент потерь оказался очень высоким: в налетах на Лондон немцы теряли в среднем по 3 процента самолетов. Главной причиной успеха московской ПВО оказалась тщательная подготовка к отражению воздушного налета и недооценка противником возможностей советской ПВО. В дальнейшем предприняв еще несколько попыток налета крупными силами, немцы перешли к тактике действий мелкими группами, которые имели больше шансов пройти незамеченными. В битве за московское небо участвовали лучшие пилоты СССР: легендарные летчики-испытатели – Петр Стефановский, Марк Галлай, Константин Коккинаки и других. Для немецкой авиации битва за Москву стала тяжелейшим ударом. Многие бомбардировочные соединения потеряли свыше 70-ти процентов своего состава и уже никогда не смогли восстановиться до штатной численности. Фактически, налеты на Москву стали последней стратегической воздушной операцией, которую попытались осуществить Люфтваффе в ходе Второй Мировой Войны. Первый авиационный налет на Москву был совершен 2-м воздушным флотом люфтваффе в ночь с 21 на 22 июля 1941 года. Именно в день первого налета люфтваффе на Москву Сталин провел в Ставке командно-штабную игру по отражению дневного воздушного налета на столицу с целью определить боевые возможности сил ПВО Москвы. Руководство игрой было поручено начальнику Генерального штаба Г.К.Жукову. Под его контролем на карты была нанесена исходная обстановка с необходимыми данными по силам и средствам ПВО столицы и возможным силам противника. За нападающую сторону выступали командующий ПВО столицы генерал М.С. Громадин и штаб зоны ПВО во главе с его начальником полковником А.В. Герасимовым. Отражением «налета» руководили командир 1-го корпуса ПВО генерал Д.А. Журавлев и командир 6-го истребительного авиакорпуса полковник И.Д. Климов. По окончании игры И.В. Сталин сказал:
- «Завтра вы нам покажете отражение ночного налета». Однако второй игре на картах не суждено было состояться ни на следующий день, ни позже. Всего через несколько часов ПВО пришлось отражать налет на столицу реального противника.Средства разведки сообщили, что на Москву движется более 200 тяжелых бомбардировщиков (при последующем подсчете их оказалось 222). В 22:07 в Москве была объявлена воздушная тревога. В городе завыли сирены. Полковник Климов поднял в воздух истребители на перехват врага. В 22:29 прожекторы осветили головные цели, и генерал Журавлев отдал приказ на ведение огня всеми огневыми средствами. На командный пункт ПВО города прибыли большинство членов ГКО, Сталин и командующий Московской зоной ПВО генерал Громадин. Воздушные бои развернулись в световых прожекторных полях на рубеже Солнечногорск — Голицыно. Одним из первых в бой вступил командир эскадрильи 11-го истребительного авиационного полка капитан К.Н. Титенков. Определив в группе флагмана, он атаковал его, сразил сначала бортстрелка, а затем поджег самолет. После гибели ведущего взаимодействие в группе немецких самолетов нарушилось, подоспевшие наши истребители рассеяли строй фашистов и большинство из них, сбросив бесприцельно свой бомбовый груз и маневрируя, устремились назад, на запад, выходя из зоны огня. Кроме капитана Титенкова, уничтожившего самолет-флагман противника, в этом первом налете отличились летчики-истребители лейтенанты В.Д. Лапочкин, П.В. Еремеев, Л.Г. Лукьянов и многие другие, а также командир 120-го истребительного полка майор А.С. Писанко. Однако другие фашистские авиагруппы, прикрываясь плотным огнем бортового оружия, продолжали полет к городу. В ожидаемую зону огня зенитной артиллерии они входили небольшими группами с разных направлений, эшелонировано по высотам. Но мощный заградительный огонь производил ошеломляющее воздействие на экипажи вражеских самолетов, подавлял их морально, заставляя сворачивать с боевого курса, бесприцельно освобождаться от бомбового груза и отказываться от выполнения боевой задачи. Лишь одиночные самолеты прорывались через сплошную огневую зону, главным образом, на флангах зенитно-артиллерийских полков. Но не все они имели возможность прицельно отбомбиться. Один из командиров вражеских воздушных кораблей фельдфебель Л. Хавигхорст вспоминает этот налет:
- Мы видим 10 — 20 прожекторов, создававших световое поле. Пытаюсь обойти его, но - не получается: прожекторов оказалось много, и слева, и справа. Увеличиваю высоту полета до 4500 м и экипажу надеть кислородные маски. Наш самолет вплотную подлетает к Москве: отдаю приказ освободиться от бомбового груза, тут раздаётся взволнованный голос радиста:
— Внимание, аэростаты!
— Ты обалдел! – кричит штурман, — мы же летим на высоте 4500! На такой высоте не может быть никаких аэростатов заграждения!
Экипаж хорошо знал, что англичане не поднимали аэростаты выше 2000 метров, а здесь высота была, по крайней мере, удвоена.
Я приказал сбросить все бомбы и вернуться на базу».
Несколько бомб упало на территорию Кремля, но они не причинили существенных повреждений.
После подробный докладов Д.А. Журавлева и И.Д. Климова на авиационном налёте на Москву, - Сталин сказал: «Звонил маршал Тимошенко. Сказал, что наблюдал за самолетами противника, идущими от Москвы. Некоторые из них горели и падали за линией фронта. Это очень хорошо! Приказываю всех бойцов и командиров достойно наградить.Они все заслужили ордена, медали и денежное поощрение».
********
Сводка боевых действий РККА за 24 июля:
- В течение ночи на 24 июля продолжались напряжённые бои на ПОРХОВСКОМ, ПОЛОЦКО-НЕВЕЛЬСКОМ, СМОЛЕНСКОМ И ЖИТОМИРСКОМ направлениях. На остальных участках фронта крупных боевых действий не велось. Наша авиация наносила удары по мотомехчастям противника и его аэродромам. В течение дня 24 июля развивались упорные бои на ПОРХОВСКОМ, СМОЛЕНСКОМ и ЖИТОМИРСКОМ направлениях. На СМОЛЕНСКОМ направлении наши войска, противодействуя
наступлению крупных сил противника, разгромили полностью вновь прибывшую 5-ю немецкую пехотную дивизию. Наша авиация в течение дня во взаимодействии с наземными войсками наносила удары по мотомехчастям и пехоте противника и действовала по авиации на его аэродромах. По данным разведки, в воздушных боях и на земле нашей авиацией уничтожено 58 самолётов противника. Наши потери - 19 самолётов. При налёте немецкой авиации на Москву в ночь с 23 на 24 июля сбито 5 немецких самолётов.
*********
1.Заявление Президента США Ф. Рузвельта о поддержке СССР.
2.Постановление о создании истребительных батальонов.
3.Создание специального Совета по эвакуации.
*********
Резюме:
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 24 июля были награждены: орденом Ленина - 5 человек, орденом Красного Знамени - 28, орденом Красной Звезды - 28, медалью «За отвагу» За стойкое отражения налётов германской авиации на Москву. Эти награды отличившимся вручил М.И. Калинин в Кремле. Однако Гитлер, независимо от не успешных результатов первых налета на столицу СССР, потребовал продолжить воздушные операцию, создавая высокую боевую напряженность, сломить волю Советского Правительства и воинов ПВО - защитников Москвы. Налёты продолжались круглосуточно - днём и ночью. Второй массированный налёт, в составе до 150 самолетов, состоялся в ночь с 22 на 23 июня. Из 12 эшелонов авиации противника до Москвы четыре вообще не дошли. Ошеломляющим для немцев явился факт, что два самолета были уничтожены аэростатами заграждения, чего ранее никогда не было. Общие потери люфтваффе составили 15 тяжёлых бомбардировщиков - опять 10 процентов безвозвратных потерь.
********
Примечание:
(До этого при налетах на Лондон, другие столицы и крупные объекты европейских государств потери люфтваффе никогда не превышали 3 процента)
Вывод:
- Фюрер в 1941 году, при всех обстоятельствах, не мог признавать свои роковые ошибки. Война продолжалась с ещё более кровавым ожесточением.