Иногда мелкие, внешне совершенно не связанные друг с другом вещи, мелкие события, чужие фразы, факты, случаи к которым привык и почти забыл про них, и которых в голове много и очень много, поворачиваются новыми гранями, причем катализатором легко может стать самый простой поворотик даже одного простого фактика, и вот процесс пошёл… и всё подходит одно к другому, фактики-фразочки поворачиваются одна за другой, составляют новый узор, попадают ножками-отросточками в соответствующие дырочки других фактиков-фразочек-событий, и составляется новая картинка, и в этой картинке что-то такое узнаваемое и вместе с тем пугающее. И эти вот поворотики иногда совершенно неосязаемы, а отросточки и дырочки настолько малы, что сознание не всегда и понимает, как вдруг это событие или фраза неожиданно подошли именно к этому месту выстроившейся картинки. И с каждым пристраивающимся к картинке элементиком приходит предчувствие того, что на ней изображено. Потому что на самом-то деле ты знаешь что там, всегда знал, но в силу каких-то причин не хотел этого видеть. В процессе узнавания с каждым новым пристроившимся кусочком, срывается тонкая пелена и картинка становится четче, и срывается эта пелена зазубренными осколками стекла, которые, продолжая движение, вонзаются в самое сердце, потому что ты неожиданно видишь как ты сам себя обманывал, как не хотел видеть очевидного и делать простые выводы, предпочитая похоронить очевидное под грудой второстепенного. И через некоторое время, когда туман почти рассеялся, а картинка уже почти открыта, когда ТО ЧТО В ПОЛУЧИТСЯ В ИТОГЕ уже не позволяет строить иллюзии о том, что это не ТО ЧТО ТЫ ХОТЕЛ БЫ ВИДЕТЬ, когда ты точно понял ЧТО ТАМ… в этот момент, с полной грудью стеклянных зазубренных лезвий, главное - не шевелиться. Лежать и дышать. Сосредоточиться на этом простом действии. На дыхании. Иначе – забудешь.
И когда нет сомнений в том, ЧТО ТАМ на картинке, происходит действительно страшное – ты понимаешь, что будет дальше. Как отлитое в бронзе, когда уже нельзя исправить дефект отливки – поздно, движение остановить нельзя, но ты не можешь ЭТОГО принять. Твой извращенный разум и на этом, уже последнем рубеже понимания пытается найти другой выход, отказаться от очевидного, забыть…
Но не выйдет. Безжалостно и неотвратимо придет понимание. И длинная кирпичная стена, без краев и границ, за которой - ад нереализованных возможностей: фраз, которые никогда не будут сказаны; дел, которые никогда не будут сделаны; тропинок, по которым ты уже никогда не пройдешь; детей, которые уже никогда не родятся… закроет горизонт.
А позже, при следующем повороте калейдоскопа - всё повторится. Снова и снова. Только фактики-события-фразочки будут иными. И картинка иной. Только стена – всё той же…