Голубое небо без единого облачка. Только идиот может себе такое представить, и еще больший идиот написать. Но в тот день оно было голубым. И без единого облачка. Но прежде…
Нам стало не хватать воздуха. Либо вино разогнало кровь до неуемного потребления кислорода, либо мои расчеты оказались неверны. Уже через час после странных звуков снаружи мы решили выйти и отдаться на волю радиации, зомби и чего-либо еще.
Мы убрали засовы с наспех сколоченных дверей нашего убежища и…
Нас приветствовал тот самый, насыщенный разложившимися плюшевыми медвежатами бар, в котором мы провели долго время. Повсюду валялись пуговичные глаза, оторванные лапки, ушки, мех и пух. Мы словно попали в детский сад, который в одночасье сошел с ума. Какой-то большой грузный человек приподнял одного такого мишку без головы за лапу и понес ко мне.
- смотри, у этого внутренности почему-то пропитаны ромом
- наверное, разгром банды контрабандистов бутлегеров? – раздался чей то голос из-за моей спины.
Я обернулся, но никого не увидел. Повернулся, чтобы спросить незнакомца. Но и он исчез. «Мэджик пипл, вуду пипл» – снова раздалось из-за спины, но я послал голос на три буквы и пошел к выходу через это поле битвы сумасшедших детей, так ничего и не поняв.
И вот, когда я вышел из помещения на улицу, я увидел это идиотское голубое небо…
От которого у меня сразу же случилась судорога. Я упал, вперив взгляд в большое желтое солнце, внезапно взошедшее с запада.
- усё, конец света – снова подсказал мне кто-то сзади, и я, так и не поняв, кто это мог говорить со мной из-под земли, потерял сознание.
***
Очнулся я в старом знакомом баре, который был наводнен людьми, отчаянно старавшимися занять последние места на этом празднике смерти. И это также отчаянно не нравилось толпе мертвяков, на чьи головы обрушивались багры, кочерги, гвозди и алебарды.
- черт возьми, Грязный, ты что завис? – послышался крик, а последовавший пинок ногой в мой родной пах окончательно перенес меня в реальность.
– гуу-у-у-д – промолвил Черный Ладья голосом Императора, видя как я, скорчившись от боли, проклинал всю это шахматную композицию, – значит, ты все еще человек. Я в немом недоумении, держась за, как пить дать начавшие синеть яйца, сначала посмотрел на Черную Ладью, затем на медленно ползущего к нам бывшего дорожного полицейского. Он считал с меня информацию так же быстро как ничтоже сумнящаяся молоденькая продавщица супермаркета штрих код с фаллоимитатора.
Гвозди сотки с шипением впились в черепок, причмокнув напоследок и пару тараканов, вдруг начавших массово исходить из кухни.
- черт, Федот веками не мог их извести, хоть одна польза от всего этого – промямлил я когда Ладья одной рукой поднимал меня за руку от ползущего участкового без погон, но в нелепо и неведомо зачем надетой каске на голову.
- вот гад, предохранился – сказал я, когда подбежавший Федот отсек башку экс-участковому, отделил каску от тела и….
«Шмяк, шмяк, шмяк» – застучало у меня в висках….
- больше не висни, нам «висяки» не нужны – убью нафиг…
И вдруг, впрочем, для нас дикие крики и стоны еще живых, но надкушенных людей стали чем-то обыденным делом, словно вступление в партию Нур-Отан для новоявленного первокурсника в какой-нибудь потрепанный ВУХ в мирное время (высшее учебное охуение).
В общем, что довело нас до белого каления так это всхлип, даже не крик моего соседа – дяди Васисуалия Федоровича, который был членом отряда огнепоклонников еще с того момента, когда меня не было в этом мире. Столько пить, а умереть от перекушенной зомби аорты стало для нас пределом…
- Banzai, Mikado wa katsu! – помчался я на ораву рвущих Васисуалия зомбиков, закрыв глаза и молясь только о скорейшей смерти.
- А ля Гер, ком а ля Гер – вдруг не с того ни сего мою дурацкую зомби атаку поддержал Ладья и ринулся за мной…
- Senatus Populusque Romanus – вдруг обнажил свои тюремные знания Федот и, опережая произношение этого клича до логического конца, ринулся вслед за нами…
- Ура-а-а- тупо клацнули затворами два случайно забежавших в бар солдатика и начали стрелять веером по головам мертвяков.
- Абла-а-а-а-й-! – студенты олимпийского резерва не остались в резерве, разбивая головы зомбиков тупо гаечными ключами…
Куча мертвяков поглотила нас, скаля зубами, разрывая плоть наживую, съедая кого-то по частям, кого целиком и сразу, а кого-то, кому повезло, медленно надкусывая и бросаясь за очередным еще подающим признаки жизни телом. Мы бились на славу, объединенные вне зависимости от расы, семейного бедствия, стажа алкоголизма, национальности или денежной сегрегации. Пока сердце могло доставлять кровь по телу, наши руки молотили по мертвякам без устали, словно поршни Порше-911, в которой резвилась вот эта, еще недавно человеческая пустышка, а сейчас обезглавленная мною зомби.
Поток мертвяков не ослабевал, оставшейся небольшой группке людей, ощетинившейся жалким подобием средневекового оружия, уже было не до боевых кличей. Мы загнали сами себя за барную стойку и выбивали зомби по одному. Они окружали нас все тесней и тесней.
Я не заметил среди нас Федота и еще нескольких человек. Жаль, было очень жаль. «Без него нам теперь ****ец» – вполголоса произнес я. Словно услышав меня, кто-то громко крикнул на чистом русском языке: «Пидарасы, сейчас я вам покажу блять, сука, вафлейобы показушные!!!». Сказать, что это был образец высшего матерного пилотажа, значит грешить против истины. Но у нас оставалась только это последнее оружие.
Словно по зову сердца из-под кучи заваленных зомби и тел еще нормальных людей показался Федот. Наш темный рыцарь взвился вверх, подогнув одну ногу в колене, а вторую оставив прямой – как будто она все еще отталкивалась от земли. Черный мясницкий плащ развился во все стороны, затмив последние лучи уже начавшегося садиться за окна мавзолея солнца. Наступила тьма.
Алебарда чуть не раздробила мне полбашки, я успел только упасть к ногам и начать молиться на неизвестном мне доселе языке. Другие, более стойкие спотыкаясь и падая об кишки, помчались к выходу, который уже никто не загораживал. Федот разошелся не на шутку, разя всех, кто попадался на его пути. Но в этом его винить было нельзя.
«Когда твой друг в крови,
А ля гер ком а ля гер,
Когда твой друг в крови,
Будь рядом до конца.
Но другом не зови,
А ля гер ком а ля Гер»
***
Через час, оставшаяся кучка людей собралась в наспех забаррикадированном баре. Поток зомби схлынул. Мы принялись считать потери и ужаснулись. Почти все всё еще были живы. Но большинство из нас покусали. Первую помощь оказывать было некому. Все молча осознавали, и никто не стал скрывать. Я, Ладья и Федот по праву хозяев бросали жребий. Кто проигрывал, тот должен был спускаться в подвал с очередным человеком. Но прежде, прежде мы выстроились в строй и посвятили себя в великое рыцарское звание – звание Человека. Федот, новоиспеченный барон Филлип Де Гранд Бадья причастил каждого бокалом кагора. Затем мы спускались в подвал. Когда нас осталось трое, подошел Ладья и показал нам свою задницу. Мы выпили. Связали его и продолжали так пить два дня и две ночи…
А дальше вы знаете…