Посвящается Бонч-Бруевичу
Как известно, из хлеба Ленин мог слепить что угодно. В один прекрасный день он вылепил из хлеба револьвер и патроны к нему и бежал из тюрьмы.
Ленин часто шутил над соратниками. Однажды он слепил Сталину пистолет и Сталин застрелился. У Иосифа Виссарионовича долго висел мякиш на виске.
Ленин часто шутил над соратниками. Однажды он слепил Сталину трубку и махорку. Сталин долго не мог вкурить…
Сталин постоянно бесился: пистолет не стреляет, трубка не курится, Ленин ржет.
У Ленина был рефлекс: он постоянно ел чернильницы. Сказывалась психологическая травма времен заключения. Бывало, вождь зайдет к Сталину, склонится над ним, вроде для того, чтобы дать совет, и – хряп! Уже жует чернильницу, а чернила текут у него по бороде. Лучшие умы мира боролись с этой привычкой Владимира Ильича и в итоге были изобретены шариковые ручки.
Был у Ленина и другой рефлекс: он строил шалаши. Особенно вождь любил голубые ели, так как из них получались отменные шалаши. Случалось, что весь Смольный сбивается с ног в поисках Владимира Ильича, а тот преспокойно сидит себе в шалаше из голубых елей, пьет кипяток и хихикает.
Когда Ленину было скучно, он лепил себе ходоков. А когда хлеба было мало, он ходил по Смольному, ел чернильницы и спрашивал слепленных из мякиша матросов: «продержимся ли?» Когда Ленин направлялся за чернильницами, по Смольному шел шухер: «Ленин идет! Прячь чернильницы!»
Часто Владимир Ильич ходил по баррикадам и обливал матросов крутым кипятком. От этого их хлебные сердца размягчались. Порою, матросы лепили из хлеба руки, на которые Ленин мог безнаказанно лить кипяток. Он злостно усмехался в свою бороденку.
Следом за Лениным шел Сталин и стрелял у всех сигареты. Но солдаты обваренными руками не могли достать сигарет, поэтому Сталин курил трубку и был зол. «Когда приду к власти,- бурчал Иосиф Виссарионович,- вместо сигарет буду стрелять коммунистов».
Ленин не знал, что такое сахар. И поэтому, когда маленькая девочка подкладывала ему свой сахар на блюдечко, Ленин говорил: «опять Феликс Эдмундович какую-то ***ню вылепил», и выкидывал сахар в окно.
Однажды Ленин и Сталин слепили бронепоезд из бородинского хлеба и поехали в Германию. Впереди состава бежал Феликс Эдмундович и лепил рельсы. В головном вагоне стоял Сталин и вдыхал ароматы России. Россия пахла перегаром, потому что впереди состава бежал Феликс Эдмундович и лепил рельсы. В такие моменты Сталин отчаянно скучал по Грузии.
В Германии они встретили Гитлера, который предложил им подписать пакт о ненападении. Но пока он обдумывал первую фразу документа, Ленин проглотил его чернильницу. Обнаружив это, Гитлер с возмущением обернулся. Он увидел невозмутимо курящего трубку Сталина и Ленина, который глядел в потолок и что-то сосредоточенно жевал. В этот момент Гитлер точно решил объявить войну СССР,- ему не понравилась невозмутимость Сталина.
Как-то раз Ленин и Сталин накурились, накопали много-много червей, ночью пробрались на броненосец Потемкин и бросили их в пищу матросам. От этого на броненосце вспыхнул бунт. Ленин и Сталин долго орали над этой ***ней. Они вообще были забавные ребята.
Когда Владимир Ильич съедал последнюю чернильницу, Надежда Константиновна, отстирывая от темно-синих пятен одежду Ленина, говорила: «Ну прям не напасешься на тебя, Володь…»
В свое время он пытался перейти на карандаши, но ему не понравилось то ощущение, которое вызвал скребущий по пищеводу графит.
Вождь работал допоздна. Бывало, до шести утра в его кабинете горит свет, а уже в девять он выходил и был как огурчик, только свежая тушь текла по бороде. Иногда Ленин и Крупская ссорились. «Ну что тебе надо, Надя? Я работаю! Я зарабатываю деньги!» «Ты меня совсем не любишь»,- заливалась слезами Надежда Константиновна и уходила. Ленин мрачно смотрел ей вслед, жуя чернильницу.
Порой он садился написать «Апрельские тезисы», или «Полное собрание сочинений», задумывался над началом книги, а потом долго искал чернильницу, утирая тушь с подбородка.
Иногда он приходил в Германию и пытался вылепить очередного еврея. Тогда Гитлер и Геббельс били его по рукам касками и кричали: «Нихт! Нихт!»
Гитлер вообще был пироманьяк. Бывало, найдет коробок спичек, зажжет одну и смотрит, смотрит в огонь, пока не обожжет себе пальцы. Потом строил из спичек домик и поджигал его. В огонь кидал свои тетрадки, а когда они кончались, то книги. Потом дрова и под конец евреев, потому что дров было мало, а евреев много. Затем евреи кончились. «Хорошо горели»,- подумал Гитлер.
Когда Ленин устал, он вернулся в Разлив, а вместо себя оставил двойника из мякиша. Двойника наутро обнаружили Сталин и Дзержинский. «Не дышит», сказал Сталин. «Хлебом пахнет», сказал Дзержинский. И решили они положить его в мавзолей, чтобы он не зачерствел.