Всю свою долгую жизнь Ольга Денисовна, бабушка жены Оли, держала корову. Бурёнки менялись, но клички у них оставались неизменными – Фиалка. Об одной из Фиалок с неизвестным порядковым номером пойдёт рассказ. Она была черно-бело-бурого окраса, упитанная, ухоженная и страшно красивая. Молока давала много и несравненного вкуса.
В редком деревенском дворе во времена недоразвитого и развитого социализма не водилось коровы, кормилицы в полном смысле слова. Это и разнообразные молочные вкусности, а порой и копейка, никогда не лишняя. С весны до осени коровы паслись в стаде на прилегающих к лесу лугах.
К вечеру коровы неспешной походкой разбредаются по своим дворам, тяжело неся полные вымени. Хозяйки выходят им навстречу, а их питомицы призывно мычат.
Бабушка моет Фиалку тёплой водой всю, но особенно тщательно вымя. Вытирает насухо, а затем проходит по шкуре мягкой щёткой. Нежно треплет морду коровы и что-то говорит ей на ухо ласковым тихим голосом. При этом Фиалка млеет и закрывает глаза, словно старается вникнуть во всё, что ей говорено на ухо. И только после этого бабушка садится на низкий стульчик рядом с выменем бурёнки. Но и это ещё не всё, поскольку без массажа вымени никак нельзя. Тёплое парное молоко тугими струями брызжет в начищенное до блеска эмалированное ведро. Кроме вечерней дойки обязательна и утренняя, ради которой бабушка поднимается до рассвета.
Такое нежное обращение Ольги Денисовны со своей любимицей имело и обратную сторону: та кроме хозяйки никому молока не давала. Дед несколько раз пытался подоить корову, но тщетно, поэтому махнул рукой на занятие, требующее женских рук.
У Фиалки была и подружка, соседская корова по кличке Муха. Вместе они уходили в стадо, также вместе и возвращались домой. Да и днём всегда паслись рядом. Их непрерывное жевание выглядело, будто они кому-то перемалывают косточки. Но и этого было недостаточно. Поэтому они ещё и перемукивались друг с другом.
Один раз обе коровы паслись на косогоре, к которому примыкали дворы. Соседская Муха заинтересовалась свежей травой, что выросла на крыше сарая. Скат крыши доходил почти до земли. Вот глупую корову туда и понесло, хотя и людей нередко тянет, куда не следует. Результат можно было предвидеть: Муха с треском провалилась вовнутрь сарая, по причине того, что мухой она была только по кличке, а в остальном настоящей тяжеловесной коровой.
На беду, корова при падении сломала ноги. От боли она оглушительно ревела. У бабушкиной Фиалки из глаз катились слёзы. Плач коровы потрясает больше, чем плач ребёнка. От вида плачущей Фиалки у бабушки щемило сердце. Ветеринар сделал Мухе обезболивающий укол, и её свезли на мясокомбинат. А Фиалка потеряла подругу.
В конце лета бабка Оля простудилась, да так крепко, что её положили в больницу с воспалением лёгких. Остался дед Гриша один на один с Фиалкой. А она только мычит, но молока не даёт. Делать нечего. Поехал дед в город за дочкой, то есть за тёщей. Мол, выручай, не то пропадёт молоко у коровы.
Тёща Ася Григорьевна родилась в деревне и прожила там до двадцати лет. Как старшая среди детей, она была первой помощницей бабушки. С младых ногтей она познала крестьянский труд. Так что с дойкой коз и коров она справлялась легко.
Тёща появилась в родной деревне незадолго до того, как корова вернулась из стада с полным выменем. Зная непростой норов Фиалки, тёща начала проделывать с ней те же манипуляции, что и бабушка. Корова только косила большими синими глазами, но молока не давала, если не считать трёх скупых струек. И тогда тёща вспомнила: а поговорить! Она начала говорить корове ласковые слова, которые сама многократно слышала от своей матери. Фиалка навострила уши, но в её взоре сквозило недоверие, что выразилось в пустых сосках.
Тогда Ася Григорьевна решила рассказать корове подходящий анекдот. После короткого раздумья такой нашёлся: о мужике с сыном, которые водили корову к быку на случку. Когда тёща дошла до места о том, как сторож стимулировал быка крапивой, то сама смеялась до слёз. Фиалка оставалась спокойной, и только вздыхала, вспоминая о чём-то своём.
Надо было срочно что-нибудь придумать, чтобы Фиалка дала молока, но ничего в голову не приходило. С языка тёщи готовы были сорваться нелестные слова против упрямой скотины, но она ограничилась лишь тем, что громко произнесла:
- Ну, и артистка же ты, Фиалка!
И тут до тёщи дошло, что нужно ей срочно переодеться в одежду бабушки, чтобы обмануть бурёнку. Сказано – сделано. Вскоре она появилась в бабушкином халате, клетчатом фартуке, в надвинутой до глаз косынке и даже немного ниже ростом.
Новоявленный маскарад Фиалка встретила благожелательно. По хитрому блеску её глаз было видно, что подмену она раскусила, но притворилась простушкой. Наконец в ведро ударили полновесные струи тёплого молока.
В дальнейшем тёщино переодевание не было таким тщательным, как в первый раз, но это уже не отражалось на удоях. Вместе с тем, Фиалка явно скучала по своей хозяйке.
А бабушка постепенно стала выздоравливать. Тёща по очереди с дедом через день проведывала мать. С каждым днём она выглядела бодрее, и ей не терпелось вернуться домой.
И, наконец, такой день настал. Когда бабушку привезли домой, то она порывалась сходить на пастбище к любимой Фиалке. С большим трудом её отговорили от этого.
Встреча бабушки с коровой была потрясающей. Прижалась к уху и дольше обычного шептала ей ласковые слова. А питомица буквально улыбалась, обнажая крупные жёлтые зубы.
- Мама, я так рада видеть вас снова дома, - расчувствовалась тёща. – Я так благодарна врачам за то, что они вылечили вас.
- Не знаю, как бы они меня вылечили, если бы не народные средства, что я принимала помимо лекарств.
- А что это за средства?
- Фиалкино молоко, которое приносила ты, и самогон из бузины, который приносил дед.
Фото из Интернета, но вылитая Фиалка.