На том месте, откуда доносился голос Снэйка, стоял огромный крылатый ящер. Мощный широкий лоб украшали четыре слегка изогнутых рога, с длинной, продолговатой и весьма зубастой морды свисали длинные желтые усы, немного восточный разрез ярко-зеленых глаз с вертикальными зрачками, шея длинная, к голове сужающаяся, грудина мощная, с более выпирающими чешуйками, чем на всем остальном теле. Четыре массивные когтистые лапы с четырьмя пальцами, сами когти толщиной, пожалуй, с человеческое запястье. Туловище переливалось различными оттенками от изумрудно-зеленого до фиолетового, упитанные бока практически полностью покрывали вытатуированные узоры, длинный шипастый хвост с чешуйчатой кисточкой на конце, и два огромных кожистых крыла на спине, очень напоминающие крылья летучей мыши. Дракон слегка пыхнул, выпуская черный дым из ноздрей, и с грохотом уселся на траву.
- Не удивительно, что этот район пустует, там по ходу целая стая кербергов завелась. – сказала Татьяна, отряхиваясь от сажи, покрывающей ее плечи. – В таком количестве они могут затерроризировать полгорода, почему же все у вас так тихо?
- Они Нормана боятся, я думаю. – ответил вместо дракона Горыныч, появившийся из-за его хвоста. – У них чутье ведь острое, и им вполне понятно, что не стоит тягаться с боевым драконом.
- Да, Норм, ты дал жару, спасибо хоть шевелюру не подпалил. – хохотнула Татьяна, приглаживая взъерошенные локоны.
- Я еще слишком молод, чтобы умереть такой страшной и нелепой смертью. – в тон ей прогромыхал звероящер.
Баронесса, дракон и русский аристократ дружно засмеялись.
- А… э… у… о… что, черт возьми, здесь происходит??? – это очнулся Эжен, к которому, наконец, вернулся дар речи. Трое друзей умолкли и повернулись к нему. – Татьяна… что это такое???
Повисло неловкое молчание.
- Э… Танюш, так я так и не понял, ты что, ничего ему не говорила? – удивленно повернул к ней голову Горыныч. – Он совсем ничего не знает?
- Ну Змей, ну а что, я должна была взять и сказать «А ты знаешь, Эжен, а я, между прочим ведьма», и это после того, как после нашего знакомства он мне рассказывал как ненавидит сверхъестественное в абсолютно всех его проявлениях, да вы сами слышали все, так, что ли, надо было поступить? – возмущенно отвечала Татьяна, размахивая руками. – Надо было сказать «И училась я не на юриста в Хаддерсфилде, а на адепта высшей магии, в Фурокском университете магии, а двое моих университетских приятелей – чистокровные драконы!», да? Мне что, смертоубийств не хватает?
- Ведьма? – с трудом выговорил Эжен. Ему все еще хотелось думать, что это все был странный, нелепый сон.
- Совершенно верно, я ведьма. – вздохнув, кивнула Татьяна. – И этот ящер перед тобой – не твоя галлюцинация, это мой друг Норман Снэйк, и он дракон.
- Поверить не могу! – маркграфа, кажется, прорвало. – Ты… ты нечистая сила! И общаешься с нечистью! А сама ведь доказывала тут…!
- Э, э, э, я попросил бы! – немедленно взвился Горыныч. – Драконы это не нечисть, это фольклорный элемент! Как, между прочим, и ведьмы. Слово «ведьма» происходит от слов «ведающая мать», иными словами, женщина мудрая, обладающая особенными знаниями, разве мать вообще может творить зло? Ведьмы изначально были всеми любимыми и уважаемыми женщинами, с ними советовались, всегда обращались к ним за помощью, а монстров из них сделали христианство и церковь, которым надо было захватить власть над людьми, особенно католики ваши преуспели в этом деле с пресловутой святой инквизицией! Глядя на тебя ясно видно, что европейцы больные люди, только больные люди могли изрыгнуть из своей черноты и трусливости такую мерзость, как «Молот ведьм»! Сколько прекрасных талантливых волшебниц и магесс было потеряно для мира, да сколько даже абсолютно невинных женщин было истерзано, избито, утоплено, сожжено на костре! И ты смеешь говорить, что это ведьмы – нечисть??? Нечисть – это вы, люди, которые ради власти, не разбираясь, готовы идти по трупам, не отличающие добро от зла! За шестьсот лет своей жизни я достаточно насмотрелся на вас, уродов, и безумно счастлив, что родился драконом!
- Да не разоряйся, Горыныч! – со злостью проговорила Татьяна. – Не надо ронять свое достоинство, не унижайся. – она повернулась к Эжену. – Я бы могла убить тебя одной левой, это верно, чтоб ты даже и не сомневался. – с этими словами она выбросила вперед левую руку, и Эжен почувствовал, что его ноги буквально приросли к земле, а затем по всему телу разлилась дикая боль – сердце защемило, локтевые сгибы и коленные чашечки жалобно затрещали, легким не хватало воздуха, тянущиеся внутри мышцы ужасающе ныли… это была невыносимая боль. Из груди Эжена вырвался истошный крик.
- Верно, я могу одним движением пальца переломать тебе все кости. – продолжила Татьяна. – Интересно только, а почему же я до сих пор этого не сделала?
Эжен, стиснув зубы, стараясь превозмочь боль, поднял глаза, полные смеси невыразимой злобы и муки.
- In… nomine… Patris… et Filii… et Spiritus… Sancti… («Во имя отца, и сына, и святого духа», лат.) – с трудом выдавил он.
- Ой, да заткнись ты! – фыркнула Татьяна. – На меня это не подействует, я не нечисть, и нехорошо перебивать, когда с тобой разговаривают!
Эжен почувствовал, как губы словно склеились, а голосовые связки не могли натягиваться.
- Так-то лучше. – бросила Татьяна. – Я думала, что ты не такой, как все, что хотя бы у тебя мозги на месте, и ты сможешь понять со временем, что не стоит равнять всех под одну гребенку, какой бы сильной не была твоя ненависть к нечисти. Твои родители погибли от рук нежити, когда тебе было пятнадцать, ты был достаточно взрослым, чтобы что-то предпринять, позаботиться о себе. А моих родителей не стало, когда мне было десять лет, и они отдали свои жизни за вас, людей! За таких, как ты, безмозглых созданий! Однако я не бросалась в ненависть с вопросами за что и почему именно я лишилась родителей и не стала убивать людей направо и налево, и когда я стану магом, я продолжу их дело и буду оберегать людей, потому что это у меня в крови! Да даже нечисть в сто раз лучше, чем вы, потому что не убивает ради забавы! А ты… ты ничтожество!
С этими словами она опустила руку. Эжен бессильно повалился на траву, тяжело дыша, способность двигаться и голос вернулись, но боль все еще не отпускала тело.
- Можешь спокойно катиться домой, за три дня доберешься до Лондона, если выживешь, а там делай, что хочешь! – зло плюнула Татьяна. – У меня нет времени с тобой возиться! Давайте, ребята, нам надо до заката провести хотя бы небольшую разведку в Элмвэлли.
- Запрыгивай. – Норман услужливо подал Татьяне лапу и легонько закинул ее на свою шею.
- И меня тож подсади, ну! – крикнул Горыныч, постучав по драконьей лапе.
- Еще чего, сам давай лети! – возмутился Снэйк. – Татьяна будет со мной, а тебя, который сам крылатый, я нести не собираюсь, будешь мне тут шею натирать!
- Ну и пожалуйста, жмот и зануда! – Змей показал ящеру язык, отошел подальше, присел, попружинил на коленях, а затем неожиданно очень высоко подпрыгнул, очертания его стали таять, увеличились в размерах, приобрели другие формы, и уже через секунду на траву с грохотом опустился еще один дракон.
- Ой, Горыныч, какой тыыыыыыыы… - восхищенно протянула Татьяна, до этого так ни разу и не видевшая друга в истинном обличии.
В отличие от Снэйка, Змей Горыныч был огненно-рыжим, стоял на двух ногах, формой туловища где-то напоминая тираннозавра, только с мощными верхними лапами, а из широкой грудины выходили целых три длинных шеи, на которых красовались три рогатые головы. Три удлиненные морды, в отличие от квадратной челюсти Нормана имели закругленную форму и больше где-то напоминали клюв, шесть пар глаз с вертикальными зрачками имели ярко желтый цвет и приятную миндалевидную форму.
- Ничего себе, у тебя оказывается три головы… - все также в немом восхищении протянула Татьяна. – Это же просто безумная редкость…
- Вот в этом особенность всего нашего рода. – гордо прогромыхала левая голова Горыныча. – Мы все такие. – сказала правая голова. – Закрепились, так что в нашей стране это совсем не редкость. – улыбнулась центральная голова.
- Люблю вашу загадочную страну. – улыбнулась Татьяна. – Ну что, полетели!
Она бросила презрительный взгляд на Эжена, потихоньку очухивающегося от боли, и два дракона дружно взмыли вверх.
Две огромные черные тени стремительно неслись по земле под ярко-желтым солнцем, стараясь поспеть за свободно парящими в безоблачном голубом небе двух таких же огромных звероящеров.
- Хорошо ты нас закинул, Норман, отлично просто. – сказала правая голова Змея. – Полчасика лету буквально – и мы уже там.
- Старался. – отвечал ему Норман. – Сам не ожидал – трудновато было все-таки сосредоточиться, когда вокруг тебя полсотни кербергов крутится, и ни превратиться, ни портал нормально сделать нельзя… так бы может закинулись до самых ворот Элмвэлли.
- Ну тож неплохо, че. – хмыкнула центральная голова Змея. – Не куда-то ж в Северный Предел забросило, чтобы потом ждать пришлось, прежде чем зарядить следующий портал или телепортировать…
Баронесса Нортвуд сидела чернее тучи, совсем не вписываясь своим образом в эту чудесную погоду.
- Танюш, не бери ты в голову. – попытался успокоить ее Горыныч. – Он просто жутко невоспитанный тупица, и не стоит ни одной минуты, когда ты пребываешь в таком плохом настроении. Ты же знаешь, мы тебя любим, ты замечательный маг, и прекрасный друг, ты знаешь, что все сказанные в твой адрес гадости не имеют под собой никакой почвы!
- Я еще не маг, Горыныч. – усмехнулась сквозь выступившие слезы Татьяна.
- А нет никаких сомнений, что ты им будешь. – отозвался Снэйк. – С твоей-то силой и твоими потенциальными возможностями… ты же принадлежишь к потомкам одной из самых сильных семей магического мира! Даже и мысли нельзя допустить о том, что ты не справишься с каким-то испытанием на пути к получению высшей степени. И дело не в имени семейства, а именно в том, что ты сможешь всего добиться сама.
- Черт, Норман, я тебя люблю! – всхлипнув, Татьяна улыбнулась сквозь слезы и зарылась носом в чешуйчатую шею дракона.
- Ты ж знаешь, взаимно. – хмыкнул в ответ Норман. – Обращайтесь, если вдруг опять в какого-то перепугу покачнется твердая вера в себя.
- Спасибо. – Татьяна слегка почесала основание шеи друга, от чего тот довольно заурчал. – Ты прав, Горыныч. – обратилась она к рыжему ящеру. Он совершенно того не стоит. Такого стоите только вы, мои лучшие друзья, которые никогда не заставляют меня плакать.
- Танюш… - смущенно и довольно протянул Горыныч.
- Вон он, Элмвэлли. – подал голос Норман, кивая немного в сторону.
- Айда на посадку. – кивнул Горыныч и пошел в вираж на снижение. Норман свернул за ним следом.
Сделав пару кругов над башнями, драконы пролетели дальше и приземлились на огромной площади у самой дальней стены. Площадь была настолько огромная, что два совсем не маленьких боевых дракона даже слегка терялись на ней. Кроме трех друзей, на площадь постоянно приземлялись или отлетали с нее гаргульи, ведьмы на метлах, гарпии, эльфы на пегаединорогах, грифоны…
- Эх, здесь прям как наш Советский Союз и его пресловутая дружба народов… словом, сплошной интернационал. – хмыкнул Змей, приобретя свой человеческий облик. – Ностальгия прям…
- Да, и не говори, такая прелесть. – воодушевленно ответила Татьяна, слезая с Нормана, который тоже приобретал уже свои черты взлохмаченного программиста. – Ты знаешь, нигде так хорошо не дышится, как на Фуроке. У меня такое чувство, что это мой второй дом. – с этими словами она поглубже вдохнула чистый городской воздух, заряженный витающей в нем магией.
- Уважаемые вновь прибывшие гости столицы, добро пожаловать в Элмвэлли, город неограниченных возможностей. – грохотало над площадью.
Трое друзей двинулись по широкой улице в город. Элмвэлли, столица и крупнейший город острова Фурок, был наполнен шумом, грохотом и суетой, свойственными любому мегаполису. Улицы, улочки, переулки, аллеи, проспекты, пересекающие друг друга, заполненные всевозможными большими магазинами и маленькими лавчонками, большими изысканными ресторанами и маленькими уютными кофейнями, высоченными офисными небоскребами и махонькими частными конторками… Все они так тесно переплетались между собой, жались друг к другу, казалось, в этом городе нет ни одного маленького клочка земли, свободного от людей и цивилизации. Ни одного заброшенного района или хоть маленького тупика в Элмвэлли отродясь не было. Во все это изобилие различных заведений занятости и досуга умудрялись втискиваться шикарные зеленые парки, скверы, сады, палисадники, и везде, куда ни плюнь, к прохожим тянули свои ветки старые и раскидистые, или еще молодые и не очень разросшиеся, вязы, оправдывая название столицы острова (Elmvalley – «Долина Вязов», прим. авт.). Как свидетельствует история, раньше на месте Элмвэлли возвышался сплошной густой и темный вязовый лес, жителями которого являлись дриады, основавшие Королевство Ильм во главе с королевой Птелеей, нимфой вязового дерева. В те далекие, древние времена, остров Фурок был закрепленным пристанищем для многих магических этносов. Каждый из них имел свою собственную территорию, и, разумеется, далеко не все друг с другом ладили. Все изменилось с освоением магического острова магами высшей категории, магами-первопроходцами, людьми, которые первыми познали тайные знания в гармонии с самой природой, и которые основали магическое сообщество. Так постепенно Фурок из феодально-раздробленной колонии превратился в целостную многонациональную страну с неразъединимой дружбой народов.
- Ты ведь здесь, в Элмвэлли же практику свою проходила, да? – спрашивал у Татьяны Горыныч.
- Да. – кивнула Татьяна. – Строго секретно. В отделе Мраков.
- Чего? В Малом Ковене?! – немало удивился Снэйк. – Тебя отправили прямо к ним?!
- Да, прямо к ним. Сама, откровенно говоря, сначала весьма перетрусила. – улыбнулась баронесса.
- Кто перетрусил, ты? – засмеялся Горыныч. – Да не рассказывай сказки, чтобы ты – да и перетрусила! Ты весь университет терроризировала, а тут говоришь перетрусила!
- Ну знаешь ли, преподавательский состав, это, конечно, весьма сильные и значимые магистры, но это не маги Ковена. – серьезно ответила Татьяна. – Ковен магов стоит над всеми, это самые могущественные маги Объединенного Королевства, ни один средний колдун не обладает и десятой частью тех знаний, которыми обладают они.
- И не каждого они согласятся в эти знания посвящать, ага. – утвердительно кивнул Норман. – Не каждому удавалось пройти три круга посвящения, и не каждый мог похвастаться даже тем, что проходил университетскую практику в Ковене. Видать, дорогая Татьяна, имеют на тебя планы.
- Да ладно, тебе, Норм. Отдел Мраков – это, конечно, мечта, и звание аврора весьма престижно, но это всего лишь практика. – отмахнулась Татьяна. – Университет Фурока – весьма престижное заведение, одного-двух студентов в Ковене вполне согласятся принять.
- Сама же говоришь, что плевать Ковенским магам на остальных, ведь они же над всеми. – фыркнул Норман.
- Я такого не сказала, не перекручивай мои слова! – возмутилась Татьяна.
- Хорошо, не говорила, но смысл-то не меняется от этого. – пожал плечами Снэйк. – В этой сплоченной организации не все так просто, там свои порядки. И никогда в жизни они ничего не будут делать просто так. Значит, кто-то из них готовит себе уже на будущее нового перспективного аврора. С твоими возможностями ты один из лучших кандидатов на эту роль.
- Меня даже в колдуньи еще не посвятили, я без статуса хожу, а ты говоришь аврор, которым может стать только посвященный в маги. – фыркнула Татьяна.
- Через чуть больше чем три дня твое посвящение в колдуньи, это как бы вопрос уже решенный. – возразил Снэйк. – Далее, если мне не изменяет память, ты вроде бы собиралась посвятить еще четыре года тому, чтобы учиться в Гильдии Магов, для получения степени мага. Ну а магистра высшей категории тебе уже присвоят в Ковене, если ты решишь посвятить свою жизнь борьбе с темными силами.
- Да, я, конечно, всегда хотела бороться с темными силами, но… я никогда не хотела становиться аврором. Это слишком уж большая ответственность. – вздохнула баронесса Нортвуд.
- Как, ты не хочешь быть в Ковене??? – глаза Нормана расширились до предела. – Да ты что, это же самая лучшая реализация для мага, такой шанс предоставляется один раз за всю жизнь, и он сам плывет к тебе в руки, а ты хочешь отказаться???
- Да. – кивнула Татьяна. – Может, кто-то скажет, что у меня совсем поехала крыша, но Ковен – это огромные обязательства, и это подчинение, подчинение тем правилам, которые далеко не всегда могут нравиться, а чего я не люблю – так это идти на сделки с собственной совестью. Каждая хоть малейшая мысль, которая отличается от мнения Верховного Жреца, карается исключением из Ковена и пожизненным званием изгнанного мага. Не хочу так.
- И ты уверена, что не изменишь своего решения? – вклинился в разговор до этого молчавший Горыныч.
- Не знаю, не буду загадывать. – пожала плечами Татьяна. – Кто знает, что произойдет в ближайшие четыре года, если они вообще у меня будут…
- Ой, не дави на психику, Нортвуд, тоже мне, испугалась уже какого-то там чудовища… - наигранно возмутился Снэйк. – Думать о плохом я тебе запрещаю, слышишь? Тоже мне, придумала…
- Слушаюсь, сиятельный сэр! – Татьяна приложила руку ко лбу и засмеялась. – Шутки в сторону, я так понимаю, что все дороги сейчас ведут нас в этот самый пресловутый Отдел Мраков.
- А я так понимаю, что черта с два мы туда попадем. – вздохнул Горыныч. – Ответа можно ждать месяцами, а у нас только три дня… бюрократия везде пролезает…
- Хм, чего ты там говоришь, Норман? Меня там с распростертыми объятиями ждут? – Татьяна многозначительно почесала подбородок.
- Что ты задумала? – поинтересовался Норман. – Неужто собираешься прикинуться, что только прибываешь на практику и тайно пошариться по Отделу Мраков?
- Господи, сложности-то какие… - фыркнула Татьяна. – Все проще гораздо. Просто в гости наведаюсь да и все, с неофициальным визитом.
- И как ты себе это представляешь? Зайдешь и скажешь «Здрасьте, а я тут мимо пробегала, вот решила заглянуть, навестить старых товарищей из Отдела Мраков»? – саркастично повел бровью Горыныч.
- Да, именно. – в тон ему ответила Татьяна. – Черт возьми, действительно, поменьше надо общаться со всякими французами, от этого тупеешь. Норман, ты же тысячу раз прав. Да все Мистическое Министерство сейчас на ушах стоит, потому что у них погиб один из архимагов, имеющий самое непосредственное отношение к Отделу Мраков. Они ж все знают там, в Ковене, потому что все они повязаны между собой. Сэр Дингуэл был первым заместителем самого Верховного Жреца Ковена, и кстати, должен был бы через пару лет занять его место. А я была свидетелем его гибели. Значит, с меня тоже спрос, а я все бегаю и прячусь… к чему были эти метания туда-сюда, если можно было просто сразу обратиться в Министерство?
- Да ладно, разве в твоем характере когда-нибудь присутствовало принятие посторонней помощи? – засмеялся Горыныч. – Если бы не твоя маниакальная приверженность во всем разбираться самой, то ты бы поступила так, как сейчас сказала.
- Если бы не моя маниакальная приверженность, то не было бы потеряно столько времени впустую… - горько вздохнула Татьяна.
- Ну почему же впустую? Ты узнала, с чем тебе придется бороться, как победить это что-то, и куда ведут все ниточки. – возразил Норман. – Этим все равно пришлось бы заниматься, даже при обращении в Министерство, я считаю, что мы сообща все это сделали гораздо оперативней, чем сделали бы в Ковене. У Верховного Жреца, по-моему, бздыньк никуда не торопиться. Вместо одной потраченной мной ночи никак не меньше недели бы ушло на восстановление порядка и выяснение что к чему. Пока прошерстили бы Отдел Мраков, подняли всякие архивы, выяснили, что за чудовище, какое нужно оружие, стали вспоминать, куда они его дели, Отдел Тайн прошарили бы на всякий пожарный… и непременно бы искали кандидатуру на место сэра Сэдрика. А так – нам только добыть оружие осталось, понятное дело, что ты не станешь морочить голову занятым магам и опять все возьмешься сделать сама. Это же твой дом, в конце концов.
- Ребят, вы самые лучшие друзья на свете. – смущенно улыбнулась Татьяна. – И как это вы всегда умудряетесь так правильно ставить на ноги мое уязвленное самолюбие… о таких, как вы, можно только мечтать!
- Говорю ж, обращайтесь, если что. – довольно протянул Снэйк. – В таком случае, предлагаю не терять времени, и прямиком в Мистическое Министерство.
Мистическое Министерство представляло собой громадное и высоченное здание, уходящее верхушкой далеко за облака, в самом сердце Элмвэлли. Оно также обладало помимо верхушки еще множеством подземных залов и галерей, которые как раз имели особую значимость, а следовательно, уровень доступа и уровень секретности. Работа Отдела Мраков происходила именно на этих самых подземных этажах.
В просторном светлом холле на рецепшене с самым скучающим видом развалилась в кресле длинная тощая волшебница в синем балахоне, отвратительный макияж на треугольном лице только подтверждал ее недовольство министерской формой одежды, в общем, весьма неприятная особа.
- Добрый день, девушка, мне очень нужно увидеть Верховного Жреца. – обратилась Татьяна к неприятной особе.
- Все хотят его увидеть. – довольно грубовато ответила та. – Запись на прием к Верховному Жрецу за три месяца.
- Я думаю, что он может принять меня прямо сегодня. – Татьяна изобразила самую язвительную улыбку, на которую только была способна.
- Значит, вы уже записались за три месяца? – грубо фыркнула в ответ секретарша. – И как же в таком случае вы записаны?
- Баронесса Нортвуд. – спокойно ответила Татьяна.
Такой реакции, какая последовала за этими словами, не ожидал никто из трех друзей. Секретарша подскочила на месте как ошпаренная, чуть не упав с кресла, и уставилась на Татьяну глазами, полными ужаса. Брови баронессы Нортвуд непроизвольно поползли вверх.
- Э… уважаемая, что с вами такое? – Змей Горыныч пощелкал пальцами перед глазами секретарши. Волшебница только стучала зубами, не в силах выдать ни одного членораздельного звука.
- В чем дело? Что здесь происходит, Фринигонда? – неожиданно раздался строгий мужской голос.
Все обернулись. В стеклянных дверях, ведущих в офисные помещения Министерства, стоял высокий коренастый мужчина в длинном буром балахоне, с длинной седой бородой, крючковатым носом и строгим взглядом синих глаз. В руках у него была длинная, толстая, и не очень ровная палка, отполированная до идеального состояния и с множеством вырезанных на ней разнообразных знаков, окрашенных в красный цвет.
- Герцог Дюргхейм! – в оцепенении прошептала Татьяна, круглыми глазами глядя на появившегося мага. – Это же Старший Аврор, глава Отдела Мраков! Старший Жрец Малого Ковена!
- Сэр Дюргхейм! – к Фринигонде, похоже, вернулся дар речи, и она со всех ног бросилась к появившемуся герцогу как к своему спасителю. – Сэр Дюргхейм, она…
- Ваше Сиятельство. – Татьяна поспешила перебить лепечущую секретаршу и подалась вперед, отвешивая почтительный поклон. – Ваше Сиятельство, меня зовут баронесса Нортвуд, а это мои сопровождающие Норман Снэйк и Змей Горыныч. Право, клянусь Вам, мы не собирались поднимать здесь никакого шума и отвлекать Ваше сиятельство от его дел, реакция этой милейшей дамы мне совершенно не ясна.
- Баронесса Нортвуд? – вопросительно хмыкнул герцог. – Ну да, определенно, какая схожесть…
Татьяна вопросительно уставилась на Дюргхейма.
- Кажется, вы ведь были на своей университетской практике в нашем отделе, не так ли? – спросил его сиятельство.
- Совершенно верно, сэр. – Татьяна все еще не понимала что происходит.
- Это замечательно, что вы нас посетили, баронесса. – герцог Дюргхейм едва-едва заметно улыбнулся одними губами, такая себе дежурная вежливость. – В Отделе Мраков вас давно уже ждут. Прошу вас, следуйте за мной. Ваши друзья могут подождать в приемном покое… Фринигонда, принеси гостям чаю. Фринигонда!
Зашуганная вконец Фринигонда убежала, увлекая за собой Снэйка и Горыныча. Татьяна, пожав плечами, последовала за герцогом Дюргхеймом.