Однажды, под июньским, тёплым солнцем, расцвёл пион небывалой красоты. Большой, яркий цветок с трепетными лепестками и сладким, нежным ароматом. Это событие не могло остаться незамеченным среди бабочек, пчёл и прочих садовых насекомых, привлечённых дурманящим ароматом. Бабочки кружили возле пиона дни, на пролёт воспевая его красоту, пчёлы неустанно нахваливали сладчайший нектар и очень скоро пион возгордился, решив, что только лучшие насекомые достойны летать возле него.
В одно прекрасное утро, он приказал своим друзьям разделиться на группы и составить график общения с ним, а не симпатичных ему или тех кто - как, он считал - недостаточно его боготворят, он вовсе прогнал. Те бабочки и пчёлки, которых он "одобрил" поощряли все безумные выдумки пиона, льстили и признавались в любви ежечасно, - очень боясь попасть в немилость "барина". И тут-то пион почувствовал власть над другими и свою безнаказанность, - "Мол, и таким любят".
В один из пасмурных дней его настроение неудачно испортилось и он, наговорив всевозможных оскорблений, распугал и прогнал всех, кто был тогда рядом. Все насекомые в ужасе разлетелись по сторонам. Когда же неуместная ярость и недовольство, всем вокруг поутихли, пиону снова захотелось общения и прежних игр, да только вокруг никого не оказалось.
Он скучал в одиночестве какое-то время, в надежде, что все вернутся сами, но шли дни, а прежние бабочки облетали его стороной. Испугавшись, что о нём больше никто и не вспомнит, он придумывает план, как вернуть себе прежнее положение,- решив давить на жалость. Пион принимается во всеуслышание сетовать на коварную судьбу, лить слёзы и жаловаться на неверных друзей, которые покинули в трудную минуту. И бабочки с пчёлками, услышав о страданиях и раскаяниях благородного - как им тогда казалось - цветка, простили всё, бросились жалеть его, позабыв обо всём, считая его несчастным страдальцем. С тех пор насекомые ещё больше полюбили этот яркий и находчивый цветок, а он получил ещё один способ влиять на своих друзей,- при каждом удобном случае начиная снова прибедняться и жаловаться на несправедливое к себе отношение.
И тянулись так дни, часы и минуты, пион совсем уверился в своей исключительности и непогрешимости. Пока однажды, в пылу очередного капризного скандала, не сомкнул со всей силы свои лепестки, когда его едва коснулась бабочка. Вокруг все ахнули... и воцарилось тягостное молчание, толи осуждающее, толи не понимающее, - что же, только что произошло...? У несчастной бабочки от резкого рывка поломались ножки, но собрав всё своё мужество, она смогла улететь.
- Да, что такого? - вопрошал у своих друзей пион. - Это же всего лишь игра, ничего страшного не случилось. Да она сама виновата... Подумаешь, какая-то бабочка, - прибавил он про себя.
Только, все вокруг призадумались, на память каждому пришли все нехорошие поступки и слова пиона, а о хороших поступках как не силились, нечего вспомнить не смогли - потому, что их и не было вовсе. Все осознали, что превознося, любя и поощряя, сами в мантию величия одели совсем не того. Этот пион, никогда не кого, не сможет любить, не научится уважать, а поступки его, с каждым разом будут только страшнее. И как-то не заметно, в глазах окружающих, слетел с королевского цветка весь флёр великолепия. Уже не столь ярок и красив - пион остался совсем один.
Конечно же, он самодовольно предпринял прежние приемы, дабы вернуть всех назад, только вот, в этот раз, сколько бы он не старался, на зов его никто не откликнулся, пришли лишь муравьи. Делая вид, что слушают его жалобы, они, знай себе, выкапывали и таскали в свой муравейник, его корешки. Пион уже потихоньку увядал, и ему очень хотелось поговорить с кем-нибудь из прошлых друзей, но рядом были только муравьи. Конечно, он быстро понял, что они только делают вид внимательных друзей, но теперь был рад и им, покорно мирясь со всеми неудобствами: - "что ж, сам виноват",- думал он.
Вскоре пион увял, сбросив на землю яркие, кудрявые лепестки, на последок укрыв ими всю клумбу словно розовым ковром, он уступил пору цветения, распускающимся ему на смену цветам. Только та бабочка, которой он по глупости сломал лапки, поправив своё здоровье, прилетела на розовую от лепестков клумбу.
- Как ярко цвёл и как бездарно жил, - сказала она в полголоса, прощаясь с пионом до следующего лета.