Незаметно стал не нужен
тайный лаз в чужом заборе,
самодельный флот на луже
за селом у косогора.
Перед сном уже не надо
разрабатывать маршруты,
и к луне по звездопаду
неохота почему-то.
Повзрослевшему неважно,
что деревья стали ниже,
а на лайнере бумажном
не добраться до Парижа.
Босоногое умчалось
незаметно в чьё-то лето,
вместо этого реальность
нам вручило по билету
в ежедневное, в гнилое,
где желанное размыто,
а наивное былое
у разбитого корыта.
***
Николай Дик
Разведывательная группа обнаружила противника на подступах к реке. Посыльный сообщил командиру о перемещении вражеских подразделений, а через несколько минут он уже и сам наблюдал за передвижением небольшой группы, которая скрываясь в складках местности, медленно приближалась к местам переправ.
«Опять! - подумал командир, - Несколько дней назад мы отбили их атаку, они понесли потери. Хорошо, что сегодня наша разведка сработала четко и своевременно выявила передвижение противоборствующей стороны, поэтому нам удастся сконцентрировать максимальное количество сил и средств на направлении главного удара».
Может не дословно, но примерно так думал командир, принимая решение на бой.
Свои намерения противник не скрывал, было заметно, что другого пути для наступления не было спланировано, плавсредства для форсирования реки не выявлены. Значит, будут атаковать мосты!
Мостов два.
Большой мост находится под нашим обстрелом, скорее всего противник оставит этот вариант в качестве резервного. Остается второй мост. Здесь у противника больше шансов на успех, подходы к мосту скрыты кустарником и складками местности. Но, все равно, преимущество на нашей стороне, потому что мы раскрыли замысел врага и будем готовы к отражению нападения. При этом предусматриваем и возможность перехода в контратаку.
Мы понимали, что за нас еще и наш моральный дух, поскольку мы защищаем свою территорию, свою землю, которая является землей наших дедов. И не допустим вмешательство тех, кому эта земля не принадлежит.
И вот противник пошел в атаку, вырвавшись из зарослей кустарников, его подразделения подошли к мосту и начали переходить реку. Как только нога первого захватчика ступила на наш берег, командир дал команду в атаку.
Враг был сброшен в реку, его воины вплавь стали уходить на свою территорию. Какое-то время мы преследовали противника, а потом опять вернулись на свои позиции.
Наши подразделения были выстроены на берегу реки, начальник штаба доложил командиру о построении. Командир сказал речь о родной земле, о том, что мы и впредь будем защищать свою территорию от захватчиков. Отличившимся бойцам перед строем были вручены награды.
Я смотрел на своих бойцов и испытывал гордость, что у нас такая Армия, что мы защищаем свою землю.
Мне еще только 12 лет, но я уже знаю, кем буду! Я буду военным!
Моим подчиненным также по 10-12 лет.
Вот уже три года каждое лето, когда я приезжаю на каникулы к бабушке в деревню,вернее поселок Коловка Копыльского района Минской области, мы с друзьями собираем Армию. В которой есть все, что, по нашему мнению, должно быть в настоящем воинском подразделении. Документация, причем вся она «секретная» и спрятана в надежном месте у дедушки в сарае за старым верстаком. Его уже, неизвестно сколько лет, никто не трогал с места. В документах: карты нашей территории, нами же нарисованные, планы боевых действий, отчеты о проведенных войсковых операциях, списки бойцов, их данные и заслуги, наградной фонд.
Награды? Все просто! На колхозном машинном дворе берется старый аккумулятор, делается формочка в которую выливается расплавленный свинец. Вот и готова награда, которая на тесемке вешается на шею.
Есть и вооружение. Штык от трехлинейки, малая саперная лопатка, футляр от немецкого противогаза, бинокль с разбитыми стеклами, ржавый «шмайсер» без магазина, кобура для револьвера. Остальное вооружение сделано из дерева.
Ну и форма военная, правда ограниченная преимущественно головными уборами и ремнями: пилотка, бескозырка фуражка, каска.
Противник – мальчишки из соседней деревни Рудное. Никаких серьезных противоречий не было до той поры, пока они нас не прогнали во время обследования ДОТа (долгосрочная огневая точка), размещенного рядом с их деревней. Мы перестали их за это пускать на нашу купальню. И здесь было за что! Приходим на купальню, которая находится на нашей территории, а там вода уже грязная после «заплыва» соседей. При этом у них имеется своя купальня, по площади не меньше нашей.
В конце концов мы помирились и наши армии объединились, а потом войско и вовсе распалось – сменились приоритеты. «Оружие» сменили гитары, магнитофоны, танцы. Да и времени свободного стало меньше – с 13-14 лет мы уже стали работать в колхозе, помогали взрослым во время страды.
А в какие игры мы должны были играть?
Это – Белоруссия.
Наши деды воевали, многие из них не вернулись с войны, мои родители видели войну.
Все мои друзья отслужили в Советской Армии и Военно-Морском Флоте.
Профессиональным военным стал только я один.
"А в кипящих котлах пpежних боен и смут
Столько пищи для маленьких наших мозгов!
Мы на pоли пpедателей, тpусов, иуд
В детских игpах своих назначали вpагов.
И злодея следам
Hе давали остыть,
И пpекpаснейших дам
Обещали любить,
И, дpузей успокоив
И ближних любя,
Мы на pоли геpоев
Вводили себя..."
(В.С. Высоцкий)