Авторский вариант одноименной статьи в журнале "Машины и механизмы", № 5, 2012 г.
Первым Европейским Союзом XX века был Третий Рейх. Как некогда Бисмарк огнем и мечом объединял Германию, Адольф Гитлер с сентября 1939-го объединял под своим началом Европу. Самым непримиримым врагом этого процесса была Великобритания. Она первой успешно оказала сопротивление агрессору в военной кампании, получившей в новейшей истории имя «Битва за Британию».
Ранним утром 8 августа 1940 года четыре сотни боевых самолетов люфтваффе пересекали пролив Ла-Манш. Небо было заполнено грозным гулом. В плотном строю шли эскадрильи пикировщиков Ju-87, тяжелых бомбардировщиков» Ju-88 и He-111, стремительных истребителей Me-109 и их неуклюжих собратов, истребителей-бомбардировщиков Me-110. Каждый экипаж четко знал свою цель и свою задачу. Тщательная подготовка к грандиозному воздушному сражению, проведенная Генеральным штабом Люфтваффе, должна была дать плоды. Гитлер надеялся на успех этой операции, и рейхсмаршал авиации Герман Геринг твердо заверил его в этом: «Мои Люфтваффе поставят Англию на колени, мой фюрер. Наша истребительная авиация сбросит Королевские ВВС с неба в течение трех дней. Остатки мы уничтожим на земле. Затем мы разрушим с воздуха британскую военную промышленность, разбомбим порты и доки. Скоро эти надменные «томми» сами запросят у нас мира».
Геринг прекрасно знал, что Гитлер не хочет войны с Англией. Ночной полет Гесса был не случаен. Этот фанатик, хоть и был объявлен сумасшедшим, на самом деле выполнял тайное задание фюрера – предложить Англии мир.
«Дюнкерское чудо», спасшее британский экспедиционный корпус от уничтожения, было рукотворным, и автором этого «чуда» был сам Адольф Гитлер. Танкисты Гудериана уже видели шпили и башни Дюнкерка, когда получили ошеломивший их приказ остановиться на линии Гравлин-Азбрук-Мервиль. Им оставалось лишь с ходу ворваться в Дюнкерк, чтобы захлопнуть грандиозную западню и окружить трехсоттысячную группировку англичан и французов, но Гитлер в последний момент остановил свои бронетанковые армады, словно накинул узду на горячего коня. Гудериан и его командиры были в бешенстве, но фюрер был непреклонен: ни один танк не должен приблизиться к Дюнкерку ближе, чем на артиллерийский выстрел. Официальное разъяснение, заключавшееся в том, что он не хочет рисковать своими танками, могло убедить лишь наивных. Искушенные в большой политике люди понимали: Гитлер не хочет краха Англии, ибо не мыслит послевоенного мира без Британской империи. Ему нужен мир с Британией, и спасение ее сухопутных войск от уничтожения было лучшей демонстрацией его лояльности. В тот момент на сцену выступил Геринг и попросил предоставить миссию по уничтожению окруженных войск авиации: «Мой фюрер, дайте моим Люфтваффе проявить себя, и они не оставят от Дюнкерка камня на камне!» Гитлер, скрывая усмешку, выслушал его высокопарную речь и с готовностью согласился. Он знал, что у Геринга ничего не получится. Три дня немецкие танки топтались на месте, и эти драгоценные дни, которые стали чудом для британского военного командования, позволили английским войскам спастись. Пока Королевские ВВС самоотверженно отражали атаки Люфтваффе, британский флот сумел эвакуировать большую часть окруженной армии. По сути дела фюрер своим приказом Гудериану лично спас профессиональную и хорошо обученную британскую сухопутную армию, но Англия не оценила этот жест доброй воли и заявила о своем намерении сражаться до конца, до полного уничтожения «тысячелетнего» Рейха. «Если даже сам дьявол будет сражаться против Гитлера, то я стану его союзником!» - сказал Уинстон Черчилль, чем привел Гитлера в бешенство. Не имея достаточно мощного военно-морского флота, способного противостоять британскому флоту, Германия не могла успешно провести операцию по высадке десанта на британские острова. Целью приготовлений к операции «Морской лев» были дезинформация советского руководства и запугивание Англии. И надо признать, что обе цели были достигнуты. Но зачем же вообще надо было начинать воздушную войну, ведь ситуация между Германией и Англией была патовая? Действительно, в тот момент ни одна из сторон не могла уничтожить другую, но у Англии были мощные союзники – Советский Союз и США. Антигитлеровская коалиция уже вполне оформилась. Было очевидно, что СССР готовится вступить в войну, и это грозило гибелью фашистской Германии, несмотря на все ее тактические успехи. Мир с Британией – вот, что было нужно Гитлеру, как никогда, ибо он, скорее всего, означал и мир с США. Только так можно было избежать губительной войны на два фронта, когда сталинский меч уже возносился над его головой. Но надменная Британия отвергала все его явные и неявные мирные предложения, твердо решив уничтожить Рейх, во что бы то ни стало. У Германии не было реальной возможности оккупировать Британские острова, но зато имелись мощные и хорошо обученные ВВС, закаленные в боях в Испании, Польше, Франции, Норвегии, Голландии. Они должны были уничтожить вражеские ВВС и военно-промышленный комплекс, разбомбить порты и, если не принудить Англию к сдаче, то хотя бы к миру. Надо было лишить ее возможности продолжать войну, оставив зализывать раны, а после этого первым нанести смертельный удар по сильному, коварному и беспощадному врагу на востоке. Такова была логика диктатора. И фюрер отдал приказ о разработке плана операции, получившей название «Adlerangriffe» (Орлиный налет). День же первого решительного воздушного наступления на Британию получил кодовое название "Adlertag" (День орла).
В отличие от Геринга, генерал-фельдмаршал Альберт Кессельринг испытывал сильную тревогу, наблюдая первую атаку Люфтваффе. Он не разделял радужных надежд рейхсмаршала, полагая оценку Генеральным штабом мощи истребительной авиации Королевских ВВС (RAF) сильно заниженной. Подозревал Кессельринг и наличие у противника системы дальнего обнаружения вражеских самолетов на основе радиолокации. Но если о состоянии британской ПВО можно было, по большому счету, лишь делать предположения, то о состоянии собственной бомбардировочной авиации генерал-фельдмаршал имел точную информацию, и она у него оптимизма вызвать не могла. Главной проблемой было полное отсутствие у Германии стратегической авиации. Вследствие жесткой позиции начальника технического управления Люфтваффе генерала Удета, легендарного аса Первой мировой войны и личного друга самого рейхсмаршала Геринга, военно-воздушные силы рейха в свое время не получили мощного дальнего бомбардировщика, способного поражать жизненно важные объекты в глубоком тылу врага. Сам Кессельринг, поддавшись осенью 1936 года напору Удета и Государственного секретаря Мильха, согласился с прекращением работ по созданию стратегического бомбардировщика, который так был нужен Германии теперь, в Битве за Англию. Между тем четырехмоторный самолет, получивший прозвище «Ural Bomber», поскольку был в состоянии достичь Урала и вернуться обратно, был практически создан фирмой «Юнкерс» уже в 1935 году. Но, видимо, само провидение не дало создать Германии стратегическую авиацию. С гибелью в авиакатастрофе первого начальника Генерального штаба генерала Вефера Люфтваффе потеряли человека, способного противостоять мнению Удета и Мильха. Первый из них был отцом и яростным поклонником легендарных «штук» - легких пикировщиков Ju-87, прекрасно показавших себя во время кампаний в Польше, Норвегии и Франции. Эти тихоходные, слабовооруженные, но позволяющие совершать бомбометание с поразительной точностью самолеты были предназначены для непосредственной поддержки наземных войск. «Штуки» действительно зарекомендовали себя как великолепный инструмент блиц-крига, молниеносной войны. Своим воем они наводили ужас на наземные войска противника как в Европе, так и позднее в СССР, где их прозвали за неубирающиеся шасси «лаптежниками». Ju-87 можно было производить быстро и в большом количестве, а создание флота дальних бомбардировщиков требовало наличие огромных запасов металла и другого дефицитного сырья. Эрхард Мильх, опасаясь, что «Уралы» заберут себе слишком много из скудных государственных запасов, был полностью согласен с Удетом. Работы над стратегическим бомбардировщиком были прекращены как раз в тот момент, когда американцы уже испытывали свой первый четырехмоторный бомбардировщик «Боинг B-17». Настанет время, и этот самолет станет олицетворением кошмара немецких городов.
Очень скоро худшие опасения Кессельринга оправдались: Королевские ВВС имели большое количество истребителей «Харрикейн» и «Спитфайр», последний из которых практически ни в чем не уступал хваленому Me-109. Английские пилоты были хорошо обучены и полны решимости сражаться с сильным врагом, британская ПВО располагала сетью радиолокационных станций, которые сразу же включились в работу и не оставляли противнику шансов подобраться к целям незамеченными. В первое же утро, еще до того, как немецкая армада достигла побережья, она была яростно атакована английскими истребителями. Боевой порядок немецких соединений нарушился, начались неисчислимые одиночные воздушные схватки, были сбиты первые самолеты. И хотя немцам удалось вывести из строя ряд английских аэродромов, никакого ошеломляющего удара не получилось. Королевские ВВС встретили врага с истинно британским хладнокровием и во всеоружии. Воздушное сражение 15 августа, когда в небе одновременно находилась тысяча самолетов, привело к тяжелейшим потерям двухмоторных Me-110, не способных защитить от стремительных «Спитфайров» не только сопровождаемых бомбардировщиков, но и самих себя. Процент потерь был слишком высоким, притом, что огромная часть территории Англии была вне зоны досягаемости двухмоторных бомбардировщиков Ju-88, не говоря уже о «штуках». Да, Битва за Англию складывалась для Люфтваффе не слишком хорошо, но и английская авиация несла высокие потери. Командующий истребительной авиацией Королевских ВВС эйр-маршал Хью Доудинг имел серьезные основания для беспокойства: 25 процентов летчиков-истребителей вышли из строя, большое число аэродромов получили тяжелые повреждения.
Несмотря на ожесточенность сражения, обе стороны придерживались свода правил рыцарского отношения к противнику: парашютистов в воздухе не расстреливали, в холодных водах Ла-Манша подбирали и своих, и чужих сбитых летчиков, к пленным проявляли уважение и дружелюбие. Но самое главное заключалось в том, что ни Люфтваффе, ни Королевские ВВС по неписанному соглашению не бомбили жилые кварталы. Это джентльменское соглашение рухнуло из-за трагической ошибки немецкого штурмана, который привел эскадрилью бомбардировщиков на территорию Лондона, где она сбросила бомбы на парфюмерную фабрику. Строгий запрет Гитлера на бомбежку английских городов был нарушен, и хотя виновные были сурово наказаны, это уже не могло спасти Германию от ответного удара. В ночь на 25 августа британские ВВС произвели первую бомбежку Берлина, которая привела Гитлера в ярость. С этого момента население городов обеих сторон стало подвергаться варварским бомбардировкам. Первым эта горькая чаша досталась в большей мере британцам, но затем ее пришлось выпить до дна гражданскому населению в Кельне, Киле, Нюрнберге, Касселе, Гамбурге, Ганновере, Берлине, и, наконец, в Дрездене, где жестокость массового убийства людей союзной авиацией приняло изощренные садистские формы. Но все это произойдет позднее, когда нацистское государство будет обречено, а тогда, 2 сентября 1940 года, Гитлер заявил, что население и оборонительные системы крупных английских городов должны подвергаться бомбардировкам днем и ночью. Этот жестокий приказ, ставший в итоге фатальным для немецких же городов, стал фактически признанием неудачи Люфтваффе в деле уничтожения британской авиации. А между тем, истинное положение англичан в тот момент было гораздо хуже, чем его представляли себе немцы. К началу сентября британская истребительная авиация и наземная инфраструктура Королевских ВВС понесли такие потери, что английское руководство весьма мрачно оценивало перспективы. Постоянный рост разрушений на аэродромах сказывался на состоянии ПВО, а нехватка летчиков-истребителей стала почти катастрофической. Переключившись на английские города, Люфтваффе позволили командованию истребительной авиации RAF перевести дух, восстановить аэродромы, пополнить летный состав. Английская авиационная промышленность работала на пределе возможностей, ежедневно выпуская десятки новых самолетов, а население и зенитные батареи тем временем приняли на себя всю тяжесть массированного удара немецких бомбардировщиков. 7 сентября в полете через Ла-Манш приняла участие настоящая армада самолетов в составе 348 бомбардировщиков и 617 истребителей сопровождения. На ее перехват в воздух поднялась 21 эскадрилья британских истребителей, но им не удалось предотвратить бомбежку и грандиозный пожар лондонских доков. В течение нескольких последующих дней немцы предприняли еще целый ряд даже более крупных и успешных налетов на столицу Великобритании. Эффективность лондонской ПВО оказалась чрезвычайно низкой, и немецкая разведка пришла к выводу, что у Англии осталось не более 50 истребителей. Она, как всегда, просчиталась. 15 сентября 1940 года на английскую столицу предприняли налет две огромных эскадры вражеских самолетов, но на этот раз противовоздушная оборона оказалась на высоте. Истребители Королевских ВВС наглядно продемонстрировали, что Истребительное командование еще далеко не разгромлено. А сведения о «последних 50 истребителях» оказались не более чем мифом.
К началу октября основные усилия немецкой авиации были направлены на ночные бомбардировки портов и городов. Новой задачей стало принуждение Великобритании к сдаче путем подрыва ее промышленной и морской мощи, а также деморализации населения. Бомбардировка города Ковентри, начавшаяся вечером 14 ноября 1940 года и продолжавшаяся около 11 часов, положила начало новой эре воздушной войны – эре тотальных бомбардировок. В чудовищном пожаре, возникшем в центре города, сгорели тысячи домов вместе с людьми и три четверти фабрик города. Сами немцы стали впоследствии называть подобные налеты «ковентрийскими», когда уже германские города стали их жертвами. После Ковентри настала очередь городов Бирмингем, Бристоль, Плимут, Саутгемптон и Шеффилд. Для жителей же английской столицы 1940 год завершился уничтожением в огне почти половины лондонского Сити. Впрочем, уже к декабрю Лондон перестал быть главной целью ночных налетов Люфтваффе, которые сосредоточились на доках, портах и промышленных центрах. Поставленные Герингом цели, однако, достигнуты не были. Военная промышленность продолжала работать, флот наращивал свою мощь, истребительная авиация, оправившись от тяжелых потерь, заставляла Люфтваффе платить слишком высокую цену за налеты, а бомбардировки городов вместо отчаяния и уныния вызывали холодную британскую ярость, подкрепленную уверенностью, что враг будет сурово за них наказан. Так оно и случилось, когда по счетам за преступления нацистской верхушки стало платить гражданское население Германии. Причем платить втридорога. Жестокость и размах «стратегического воздушного наступления» союзников на Германию перекрыли все мыслимые ожидания, и ужас, который пришлось пережить немцам, был несопоставим с тем, что пришлось в свое время пережить населению Великобритании.
«Битва за Англию», именно так назвал эту воздушную войну Черчилль, завершилась к маю 1941 года, когда основные силы немецкой авиации были отведены для подготовки к реализации плана Барбаросса. Против Англии остались лишь незначительные силы, главной задачей которых было прикрытие большой передислокации. Англия с честью выдержала удар, теперь основные события должны были произойти на востоке. Приближался день 22 июня.
***
Уважаемый читатель!
Предлагаю Вашему вниманию книгу "Сумрачный гений".
Книга написана в жанре художественно-документальной прозы и представляет собой сборник произведений, объединенных тематикой военной авиации XX века: творчество выдающихся авиаконструкторов, история создания и боевого применения различных образцов авиационной техники прошедшего столетия, война в Испании, боевой путь авиаполка «Нормандия-Неман», битва за Британию, история радиолокации, воздушный террор союзников и трагедия Дрездена, три звезды Александра Покрышкина, Адольф Галланд и Вернер Мельдерс, непростая судьба Вилли Мессершмитта.
https://ridero.ru/books/sumrachnyi_genii/