Чего мне хочется, так это тишины. Когда ты, ложась спать с открытыми настежь дверьми, не слышишь ничего кроме журчания сверчка. Когда холодок по высунувшимся из-под легкой простыни ногам... Когда тебе не нужно закрываться от тех, кто в доме... Когда утром вместо омерзительного звука тормозов, сигналов маршруток и рева сигнализаций, просыпаешься под приятный запах маминых оладий, тихо пришкваркивающих на сковороде. Которые ты потом запьешь ледяным смородиновым компотом. Когда тебя будит не этот противный будильник, а мамино: "Дашулька, вставай!" Щекотка раз, щекотка два. Прячешь ступни. "Там оладушки стынут..." Запрещённый прием! Вскакиваешь с постели, в труселях и майке, в чем и спала, моментально умываешься и вот! Ты за столом! "Ну все, мне пора собираться, опоздаю", - говорит она. "Ну мааам, посиди со мной". Ты, как обычно, на протяжении уже 20 лет садишься на свое место около окна ( на котором до недавнего времени лежало специально для тебя мягкое "солнышко"), а мама рядом, слева. Что-то рассказываешь ей. Она слушает тебя, напоминая о том, что твои медицинские термины не всегда понятны. "Так, все я побежала". До окончания ее рабочего дня испечешь чего-нибудь сладенького, для самого важного и благодарного дигустатора. Вечером она прийдет и вы совершите ежегодный ритуал - поход по холмам с попутствующим сбором букетика полевых цветов и лекарственых трав.
- Мам, как же хорошо мне с тобой.
- А мне с тобой.
- Помнишь, я тебе в детстве писала письма, когда просила прощения?
- Помню...
- А помнишь, когда мы с Колей дурачились, я убегала и на весь дом кричала: " Мам, ну скажи!", а ты говорила: "Скажу-скажу..."?
- Помню...
- А помнишь...
И так "а помнишь" может продолжаться часами. И солнце уже начинает садиться и вы по вечернему холодку возвращаетесь домой. Как же хорошо с тобой, мама…