Глава 27
ПОГОНЯ
Вертолётная катастрофа не прошла для Бориса бесследно. Поранил ногу, получил сотрясение мозга и в довершение ко всему поцарапал лицо. Его тошнило, сильно болела голова. Парень понимал, что попал в сложную ситуацию, оказался свидетелем крупного хищения золота. Выхода из неё он не видел и Максимов, казалось бы, ему дал шанс на спасение: предложил идти с ним.
«Неизвестно, как поступит капитан, если я откажусь от его предложения, — с тревогой думал Борис, обдумывая своё тяжёлое положение. – Скорее всего, тогда я не жилец на этом свете. Но идти с ним тоже опасно: кто знает, что у него на уме. Может, он хочет меня замочить. Только отойдём отсюда, и…»
От этих мыслей мурашки пробежали по телу.
«Странно, зачем я ему понадобился? – размышлял парень. — Как он вообще попал сюда? Надо же, следователь оказался бандитом! Вот оборотень, Иуда проклятый! В прошлом году ему не повезло, зато сейчас сполна привалило. Он всё просчитал. Но кто ему сказал, как он узнал?»
Так и не найдя ответа ни на один свой вопрос, Борис решил узнать замыслы Максимова:
- Я бы пошел, — проговорил он с трудом. – Только дотяну ли, нога….
Он сморщился от боли и отвернулся. На глазах блеснули слезы.
- Ну что поделать, потерпи немного, — спокойно ответил капитан. – Тут я тебе не помощник. Помочь себе ты можешь только сам. Для этого ты должен обуздать свой страх и пересилить боль. Но здесь я тебя не оставлю, учти. Ты хочешь жить?..
Бориса передёрнуло, глаза забегали по сторонам.
Вокруг стояла тайга. На кустиках наливалась голубика, под ними ковром стелился пушистый мох, прошитый редкими веточками лишайника и ягеля. Порхали птички.
- Разумеется, хочется, — сказал Борис. – Я думаю …
Не дослушав, капитан жёстко сказал:
- Ну, тогда собери свою волю в кулак и слушай меня внимательно. Ты пойдёшь со мной. На поблажки и жалость не рассчитывай. Не пытайся меня обмануть или сбежать. Запомни: в глазах ментов и твоих товарищей золотарей ты теперь преступник, и искать будут не меня, а тебя. Учти, если ты попадёшь в милицию, ничего не докажешь. Все будут требовать золото, а у тебя его нет. Ты будешь доказывать, что ты не верблюд, но никто тебе не поверит. Тебя могут прикончить ещё до суда — золото надо будет на кого-то списать. Так что, парень, раз нас с тобой свела судьба, то теперь надо держаться вместе. Свою долю ты получишь, когда мы дойдёт до места. Я не обижу. А сейчас надо срочно уходить. Чем дальше мы отсюда отойдём, тем больше шансов дойти до трассы живыми.
Борис согласился. Это было лучше, чем получить пулю в лоб.
Он с трудом поднялся, его шатало, ноги тряслись. Сделав несколько шагов, опустился на траву. Перед глазами всё поплыло.
- Полежи ещё немного, — наклонившись к нему, сказал капитан. - Пока я собираюсь, ты настраивайся на дорогу. Может, ты есть хочешь?
Борис покачал головой. Есть он не хотел.
- Что болит?
- Голова кружится. Кажется, будто я лечу в пропасть. Там очень высоко, — проговорил он, едва сдерживаясь. — А как только глаза закрою – передо мной лежат трупы. Целый борт покойников! Никого не осталось. Вертолётчики, Гиви…
В душе капитан ему сочувствовал. Несмотря на твёрдость и решительность у него просвечивала доброта.
- Считай, ты с того света вернулся. Таких везунчиков я вообще ещё не видел. Вон скольких ты пережил! И даже свою девчонку …
Максимов замолчал, понимая, что затронул больную тему. В этот момент он услышал гул, показался летящий вертолёт. Резко повернув голову в сторону, он понял, что это доносится рёв реки на перекате.
Нужно было спешить, в любую минуту здесь могли появиться спасатели. Место, где они находились, было очень приметным, с хорошей площадкой для посадки вертолёта.
Капитан упаковал свой рюкзак. Положил туда тёплые вещи, палатку, два спальных мешка и все продукты. В последний момент затолкал туристический топорик. Рюкзак получился пузатым, как узел цыганки.
- Был бы ты здоров, поделили бы поровну, а теперь придётся упираться мне одному, — пробуя на вес поклажу, сказал он Борису. – Кстати, он совсем нелёгкий. Так что, парень, давай быстрей выздоравливай.
Занимаясь сбором, Максимов не заметил, как сменилась погода. С севера подул холодный ветер, потянуло тёмные тучи. Низкая облачность затянула вершины высоких гор, потом накрыла горки пониже, спустилась в долину реки. Пошёл мелкий моросящий дождь.
- Ну вот и всё, приехали. Этот дождь может зарядить на пару дней. Правда, нам непогода только в помощь: дождь смоет все следы. Преследователи не должны даже подозревать о нашем существовании. Пусть думают, что мы улетели на вертолёте или сплавились по реке. В этом направлении они и будут вести поиски.
- Дай Бог бы, чтобы они услышали твои слова, капитан, — отозвался Борис. — Из-за полтонны золота на поиски можно бросить целую армию десантников и прочесать тайгу под гребёнку. Слишком много поставлено на кон. Я думаю, просто так они нас не оставят.
- Запомни, живым я не сдамся. Буду стоять до последнего патрона.
Максимов шёл впереди, следом ковылял Борис. Он еле передвигал ноги. В кроссовках чавкала вода, руки закостенели. Новая камуфляжная куртка стала мокрой, по лицу стекали крупные капли пота. Было видно, что каждый шаг ему даётся с большим трудом. А дождь всё сыпал на землю, стучал по деревьям. На привале Максимов вдруг сказал, что толком не знает, как лучше поступить. Он сомневался — то ли прихватить часть золота и выходить на трассу, то ли на время о нём забыть и быстрее убегать.
- А вдруг кто-нибудь на него натолкнётся, — подал голос Борис. Сейчас ему было не до золота, но это был судьбоносный вопрос, от которого, возможно, зависела его жизнь. — Конечно, лучше выходить на трассу со всем металлом, — сказал он неуверенно.
- Всего золота нам не вынести, а оставлять его на произвол судьбы и, правда, опасно. Без транспорта нам не обойтись.
От мысли, что кто-нибудь другой может завладеть этим богатством, Максимову стало нехорошо.
- Тут где-то неподалеку, в долине реки Суордах кочуют оленеводы со стадом, — отозвался Борис. – Когда мы гнали технику на Уйгур, пробили там зимник. До Суордаха можно добраться за пару дней. Если мы найдём оленеводов, они помогут.
Путь до Суордаха оказался тяжелым. Они шли по берегу Утанаха, большой горной реки. Сухие террасы сменялись заболоченными участками, заросшими густым ерником. В некоторых местах мерзлота выдавила кочки, которые сейчас были покрыты густой растительностью. Иногда кочки доходили до пояса и тогда приходилось пробираться между ними или прыгать с кочки на кочку. Возле прижима, где река подходила к коренному берегу, стоял горелый лес. Горы не пропустили огонь, принеся в жертву деревья.
Дождь разошёлся. Моросящая завеса закрыла горизонт. Вначале Борису было невмоготу, после каждого шага хотелось остановиться, перевести дух. Однако постепенно он втянулся в ходьбу и забыл о своих болячках.
В низине блеснул ручеёк, засеребрилась на перекате вода. Там они сделали очередной привал. Под елью было не так сыро, как везде. Борис повалился прямо на землю, с трудом переводил дыхание. От него шёл пар. Рядом с ними матовым блеском отливала голубика. Веточки вечнозеленого брусничника сплошным покрывалом устилали берег ручья и пологий склон. Брусника уже отцвела, и даже завязались новые ягоды, а на кустах ещё краснели прошлогодние.
- Жаль, что ягоды ещё не дозрели, а то я наелся бы до отвала, — поглаживал мокрые веточки брусничника Борис. — Последний раз я ел бруснику на Алдане. Ох, сколько там её было! Посмотришь - вокруг всё бордовое, ступить негде…
От дождя в тайге было мрачно и тихо. Казалось, спряталось и затаилось всё живое, что их окружало. Эта таинственная тишина действовала угнетающе, давила на психику.
- Дай я посмотрю твою ногу, — нарушил тишину Максимов. – Может, надо перевязать?..
- Не надо, — сердито буркнул Борис. – Пока всё нормально. Главное, голова прошла, а то раскалывалась на части при каждом шаге.
Капитан заметил, как кровь проступила сквозь мокрые джинсы и расползлась алыми разводами.
- Если не хочешь остаться навсегда в тайге, делай, что я говорю! – прикрикнул он на парня.
Рана затягивалась, опухоль спала. Перебинтовав рану, Максимов успокоился: опасений она не вызывала, и это лишний раз утвердило его в мысли, Борис родился в рубашке.
- Пошли! – взваливая на спину мокрый рюкзак, сказал он бодро.
Борис с трудом поднялся. Идти не хотелось, но пришлось подчиниться. Теперь он был заложником – послушной игрушкой в руках капитана.
За весь день пути беглецы не встретили никаких признаков присутствия человека. Вокруг была дикая, нехоженая тайга с горельником, могучими завалами на реках, непролазными зарослями кустарника. По нему приходилось пробираться, как в джунглях. И тогда Максимов вытаскивал свой охотничий нож и действовал им наподобие мачете. В узких распадках и на водоразделах донимал стланик, разросшийся по крутым склонам. Лохматые ветки цеплялись за одежду, лезли в лицо. Терпкий запах багульника наполнял лес, поросший редкой ольхой.
Они петляли по долине реки, переходили вброд боковые ручьи. К вечеру идти стало невмоготу. Сбросив рюкзак, Максимов почувствовал, как сильно он устал. Ломило плечи, от напряжения тряслись ноги.
- Сухого места мы не найдём, поэтому вначале разожжём костёр, а потом на его месте поставим палатку. Я читал, так делают охотники.
Огонь долго шипел, сырые дрова не хотели разгораться. Потом пламя вырвалось наружу, стало медленно лизать дрова. Костёр вспыхнул, повеяло жаром. Приятное тепло прошло по телу.
- Ну, теперь не пропадём, — с облегчением сказал Борис. – Есть хочется!
Максимов разогрел на костре тушёнку, вытащил галеты. После еды у обоих стало легче на душе. Потянуло на разговоры.
- Скажи честно, ты нашёл клад своего деда? – внезапно спросил капитан.
Борис от неожиданности вздрогнул, ему стало не по себе. Старая история возвращалась к нему снова. Воспоминаний о ней он боялся больше всего на свете.
- Было дело, — уклончиво ответил парень. Говорить на эту тему ему не хотелось.
- Ты не бойся…, говори начистоту, — по-своему поняв его нежелание отвечать, заругался капитан. — Это дело давно минувших дней. Оно уже закрыто, а я с некоторых пор не работаю в милиции. Меня, так сказать, «ушли» в отставку. Интересно, чего ты тогда добился? Говори прямо, не темни. Тебе ничего не грозит. Я отвечаю за свои слова.
Капли дождя с шипением вскипали на огне. Прямо на глазах они превращались в пар и, смешиваясь с дымом, исчезали. Палкой Борис поворошил огонь. Искры разлетелись во все стороны. Многие тут же гасли, и только единицы в потоке дыма неслись ввысь.
- Хорошо, — отозвался Борис, — я расскажу, но только после того, как ты скажешь, почему не прикончил меня на месте, зачем, конкретно, потащил с собой?
До позднего вечера они проговорили о дедушкином кладе, о жизни.
Днём на галечной косе Максимов увидел кучи перелопаченной породы – по всей косе, а возле ручья была вырыта яма. В одной куче лежала крупная галька. Она была такой чистой, как будто её отсортировали и помыли.
- Это старатели мыли золото, — разрешил его сомнения Борис. – С косы нагребали породу, а здесь её промывали. Тут у них стояла проходнушка. — Он показал на узкий ручей, разделявший косу от берега.
Максимов пожал плечами. Для него добыча золота была делом непонятным и довольно загадочным. Промывать в глухой тайге гальку и песок могли только сумасшедшие.
- По-моему, копались тут недавно, — походив по косе, пришёл он к выводу. Опыт работы в милиции не прошёл бесследно. – Свежие окурки и следы их деятельности ещё даже не замыло.
Повсюду были раскопаны небольшие ямы, откуда нагребали породу и брали её в разных местах.
- Интересно, почему же они отсюда ушли?
- А что здесь делать? – усмехнулся Борис. – Много золота тут не возьмёшь – его здесь просто нет и быть не может. Хреновое место они выбрали: это же современные отложения. Надо было помыть в головке или в хвосте косы. А ещё лучше — в этом заливчике.
Борис ткнул рукой на изгиб реки, вдавшийся в береговую линию. В этом месте образовалась тихая заводь со стоячей водой.
- А ты откуда знаешь?.. – с удивлением в голосе отозвался Максимов. — Тут ничего не написано.
- Капитан, да я же, как никак, работал, в этой кухне разбираюсь немного. Здесь золото накапливается, а там, где они мыли, сносится течением, — осматривая место добычи, рассуждал парень. — По всему видно, тут были не настоящие старатели, а, скорее всего, любители. Возможно, хищники или беглые зэки. Я думаю, у них явно нет документов, поэтому они забрались в такую глухомань. Здесь легче спрятаться. Если бы не мы, никто бы о них не узнал.
Познания Бориса поразили капитана, но он не подал вида. Признаваться в своей некомпетентности он не хотел.
- Надо бы их поискать, может, у них есть карта, — сказал капитан на ходу. – Нам нужно определиться, куда мы забрались. Меня уже начинает пугать эта ужасная тайга. Не дай Бог, заблудились.
Вдали закаркал ворон. От его жуткого крика Борис даже поёжился.
- Капитан, в тайге опасно встречаться с хищниками, – эти чёрные старатели могут и замочить. У них обычно нет ничего святого — всё погубило золото. Не зря говорят, — в тайге страшнее человека зверя нет…
Максимов не воспринял его слова всерьёз. С оружием в руках ему были не страшны никакие хищники..
- Пусть только сунутся, запомнят меня навсегда, – потряс он автоматом.
Возле устья бокового ручья они снова увидели отвалы породы, там же валялись вёдра и лопаты. Было видно, что их недавно держали в руках. Не успели они пройти и десяток шагов, как их обстреляли. Пули просвистели рядом с ними. Стреляли из двух стволов и довольно прицельно. Только невероятная удача спасла беглецов от смерти. По-видимому, у старателей не выдержали нервы — они поспешили.
- Не стреляйте-е-е, — срывающимся голосом закричал Максимов. – Свои-и-и. В ответ снова прогремел выстрел.
- Уходим, к лесу, — крикнул капитан.
Они рассредоточились и, пригибаясь, побежали к сплошной зелёной стене, видневшейся впереди. На ходу капитан дал очередь из автомата. Краем глаза Борис увидел, как пули взбороздили отвал породы. Выстрелы неизвестных снова разорвали тишину, пули ударили по гальке и со звоном, рикошетом ушли в сторону.
Стреляли из-за отвалов породы. Потом – из-под вывороченного комля, валявшегося на открытом месте. Пуля прошла рядом с головой Максимова. Тот в ответ разрядил автомат. Человек в защитной куртке покачнулся, до него было не больше ста метров. Нападавшие пытались отсечь Максимова и Бориса от спасительно леса. Сейчас беглецы находились на открытом месте, а до леса оставалось ещё метров двадцать. Максимов присел, застучал его автомат. Пули кучно легли в комель. Оттуда снова раздался выстрел.
Когда они добежали до леса, капитан рванул вдоль опушки в сторону стрелявших, а Борис спрятался за деревом. Он увидел, как один из них, выбежал из-за отвала породы навстречу Максимову. Второй его прикрывал. Пуля просвистела в стороне от Бориса, врезалась в толстую берёзу. И тут же Максимов дал очередь из автомата, старатель споткнулся и молча упал. Какое-то время было тихо.
- Бросай оружие! – услышал Борис голос капитана. В ответ прогремел выстрел. Опять короткая автоматная очередь и тишина…
Стало слышно, как шумит ручей да ветер раскачивает деревья.
- Борис, иди сюда! — крикнул капитан. Его голос эхом отозвался в наступившей тишине, вернулся назад.
Когда он подошёл, тот сидел возле комля.
– Я же им говорил, они не послушали. Вот, дерьмо паршивое!
Трупы старателей отнесли подальше в лес и закидали ветками. Туда побросали их нехитрые приспособления для добычи золота.
Ближе к вечеру на высокой террасе, возле устья шумного ручья, Борис увидел высокие пни. Потом попались две засохшие лиственницы, внизу светившиеся белизной. На высоту его роста с них кто-то снял кору. Вверху топор оставил узор, напоминающий пилу. Такие деревья со снятой корой высыхали прямо на корню и уже через год шли на дрова. Всё говорило о том, что зимой здесь стояли люди.
Вскоре беглецы вышли на хорошую тропу, которая привела на поляну. Здесь стоял шалаш из кольев, возле него лежала стопка дров.
- Это остов юрты, какие ставят эвенки-оленеводы, — со знающим видом сказал Борис. – Такую юрту я видел. Они как близнецы.
У него сразу поднялось настроение, хотелось говорить, говорить:
- Сверху их обтягивают брезентом или шкурами. Значит, оленеводы кочуют со стадом где-то в этом районе.
На следующий день им улыбнулась удача: на берегу горной реки они встретили невысокого худощавого молодого человека азиатской наружности в потёртой штормовке и таких же штанах защитного цвета. Петя, так звали его, числился охотником-волчатником в оленеводческом стаде, стоявшем недалеко, и сейчас обходил свой участок. Несмотря на своё небогатырское телосложение, Петя был довольно бойким. На плече у него висел короткоствольный кавалерийский карабин.