Самая страшная беда случилась прошлым летом. Весна выдалась поздняя и яхту со стапелей сняли перед самыми гонками, которыми традиционно открывали сезон. А до этого ждали тепла, чтобы счистить с корпуса яхты старую краску, зашпаклевать появившиеся трещинки, зашкурить и покрасить. Ну и отполировать до зеркального блеска! Работа нудная, кропотливая, но без нее никак! И дело не в красоте яхты. Вода, омывающая бока судна, цепляясь за любую неровность как за якорь, способна разрушить дерево и вывести яхту из строя. А плохо прокрашенные участки обязательно порастут ракушками! Что, как известно, не только беда, но и позор.
Как только стало чуть теплее, причал, где стоят яхты, стал похож на муравейник. Команды готовили свои корабли к сезону. Только Лешкин «Кумир» сиротливо стоял на стапелях и ждал когда же и до него дойдут руки. Рук не было. Кэп уехал по делам в Москву, а у второго матроса жена родила сына! Какая уж тут яхта? Вот Лешка и остался наедине с плавсредством в гордом одиночестве. Сема с Олькой не могли вынести печали молодого морехода и активно включились в трудовой процесс, полностью изменив его технологию, к огромной радости других яхтсменов! Во - первых, Сема выразил протест против существующих традиций ручного труда. И пока матросы других яхт надрывались, ошкуривая бока яхты наждачкой, он быстренько начисто снял старую краску с помощью хитрой насадки электродрели. Дрель пошла по рукам, бывалые яхтсмены Сему зауважали. Уважение выразилось в подарке большого количества дефицитной детской присыпки, из которой замешивали особую шпаклевку. А когда Олька исключительно по незнанию стала красить яхту не кисточкой, а поролоновым валиком (что ускорило процесс в три раза и во столько же возросло качество) – помощников Лешки признал даже начальник станции и пригласил приходить в клуб когда угодно. На следующий день после спуска яхты на воду из Москвы приехал кэп и явился второй матрос. До гонки оставались считанные дни. Природа сменила гнев на милость. Светило солнце и резко потеплело. Правда, куда - то делся ветер. На Приморье опустился полный штиль и яхтсмены пали духом.
-Сем! – в полном отчаянии ныл Лешка. – Ты же режиссер, придумай, что ни будь!
-Что я придумаю? Где я тебе ветер возьму? Наколдую? – возмущался Семен.
-Наколдуй, Семка, ну, пожалуйста!
-Сдурел? Нашел колдуна! Я режиссер!
-Сема, это одно и то же.
-Ты серьезно?
-У тебя всегда все получается, если ты захочешь.
-Но, ведь я никогда не требую невозможного!
-А ветер, это очень даже естественно. Ну, попробуй! Что тебе стоит? Захоти, чтобы был ветер. Ну хоть небольшой!
Лешка ныл три дня. Семену это порядком надоело, да и работы было много, и чтобы отвязаться от непонятных Лешкиных претензий, он сказал:
-Ладно. Будет тебе ветер!
-Обещаешь?
-Обещаю.
Утро, когда яхты славного города Владивостока под всеми парусами в полном составе собрались отправиться в Славянку чтобы узнать, кто самый быстрый и ловкий, было ясным и солнечным. Дул легкий ветерок. На «Спортивной» набережной, где даже в плохую погоду полно гуляющих, сегодня было особенно многолюдно. Все ждали невиданного зрелища. Амфитеатр, то есть, скамейки верхнего яруса и склон сопки заняли нарядные зрители. На прибрежной песочной полосе как в партере стояли, лежали и сидели люди в купальных костюмах. Принимали солнечные ванны. Дети с визгом носились по мелководью. Взгляды одетых и раздетых горожан были направлены в сторону узкого причала, где стройной вереницей стояли, соревнуясь у кого выше мачта, белоснежные яхты. Яхтсмены в предвкушении гонки радостно суетились, проверяли паруса, канаты и якоря. Лешка, гордый и счастливый, с палубы махал руками Семену и Ольке, которые пришли разделить с Лешкой славу победителя. В том, что их экипаж придет первым, они не сомневались. Сему и Олю были рады видеть все спортсмены. А Лешка хвастался:
-Знаете откуда ветер? Сема наколдовал!
-А я помогала. – поддакивала Оля, вздрагивая от вида участников гонки.
Традиционно, чтобы не спугнуть удачу, парни за неделю до события переставали бриться, что красоты им не прибавляло. По той же причине на гонку надевали все самое старое и рваное. Команда голодранцев не узнавала друг друга и веселилась от души! Только косынки, которые, как повелось со времен пиратов, повязывали кто на голову, кто на шею, были новыми. Обычно перед стартом их дарили парням любимые девушки. Для своего морского волка, Оля с Семеном приготовили красно-сине-зеленый ситцевый треугольник, на уголке которого Олька вышила красивую монограмму «А.О.С.» Первые буквы их имен. На удачу!
И вот, наконец, ожил громкоговоритель, откашлялся и призвал яхты на старт. Одна за другой, слегка заваливаясь, они выползали из гавани за поворотный буй к линии старта. Над «Спортивной» набережной, заглушая шум тысячной толпы зрителей, грохотали марши. Работали все громкоговорители! Вверх полетела сигнальная ракета и тридцать две яхты под всеми парусами помчались вперед!
-До чего красиво! – восхищалась Олька. – Каждый год смотрю на это чудо, и насмотреться не могу.
-Да уж. Про это надо фильм снимать. Где Лешка, ты видишь?
-За парусами не видно. А с фильмом ты хорошо придумал. Начальник нас вроде уважает, может, стоит с ним поговорить?
-В нем я не сомневаюсь, а где спонсора взять?
-Надо подумать.
Ребята обсуждали творческие планы и вдруг, неожиданно стало темнеть. Сема посмотрел на небо.
-Странно, туч нет.
-Есть. Есть туча! Вон она!- испуганно воскликнула Олька, показывая на горизонт. Яхты стремительно шли прямо на выползающую из-за океана, огромную, в полнеба, черную тучу. Толпа на набережной кричала! Пошел град и тут же налетел ветер! Он рвал паруса, разворачивал и бросал суденышки из стороны в сторону, гася попытки уйти в сторону гавани. С берега было видно, как на палубах суматошно бегали матросы, убирали паруса, доставали упавших за борт…
Уже все небо было черным. Несмотря на град, зрители стояли на набережной и заворожено смотрели, как бесится море. Волна паники пронеслась над заливом, когда из океана в черное небо взвился столб воды.
Быть этого не может! Такого не видел никто и никогда за всю историю Приморского края. Торнадо в Приморье быть не может! Но столб воды кружил, извивался и медленно сдвигался в сторону сбившихся в кучу яхт.
-Только не Леша. Господи, прошу тебя… только не Леша… - еле слышно шевелила губами Олька.
Семен не отрывал глаз от океана. Он сжал кулаки так, что костяшки пальцев побели.
И вдруг наступила тишина. Темнота распалась рваными клочьями, столб воды пропал, будто его никогда не было и только необычайно высокие волны напоминали о пронесшемся урагане. На малых парусах яхты возвращались к берегу. Проходили мимо поворотного буя с двух сторон, не обращая внимания на правила. Семка с Олькой со всех ног неслись встречать Лешку. Они обнимали и тормошили его насквозь мокрого, вмиг похудевшего и осунувшегося.
-Я же просил, ма – лень – кий, маленький ветер… ты з-за-чем устроил т-тор-надо? - с укором выдавил из себя Лешка.
Его трясло. Семка снял с себя мокрую куртку, укутал мокрого друга и, обняв за плечи, повел к стоянке машин.
-Я тебя домой отвезу. Не волнуйся, мы не уйдем. Мы будем все вместе.
Семен и Олька просидели у Лешки до поздней ночи. Они в сотый раз слушали рассказ о том, как налетел шальной ветер, как рвал паруса, валил с ног, и казалось, что этому ужасу не будет конца. Как испугались ребята на соседних яхтах, и как страшно было видеть эти белые лица, как кэп и Лешка, выруливая свою посудину, предостерегающе кричали…
Поздно вечером в программе новостей Приморского телевидения, яхтсменов «вступивших в спор с грозной стихией» назвали героями. Несмотря на это следующие три дня Лешка не мог найти в себе силы сходить на набережную, проверить, как там дела. Он выжидал, когда улягутся страсти. В том, что страсти кипят, он не сомневался. Еще бы, устроить из гонки «цирк» и еще растрезвонить всем, дескать, это он постарался, уговорил Семку ветер организовать. «А все мое хвастовство - печально корил себя Лешка. - Но, делать нечего, надо идти и будь что будет!»
Светило солнце, дул легкий ветер, яхты стояли в ряд. На прибрежном песке лежали загорающие, на палубах сидели яхтсмены и о чем-то оживленно спорили. «Решают, сразу меня на рее вздернуть, или помучить перед смертью» - горестно подумал Лешка. Мужики оживленно беседовали, смахивая с палубы пивные бутылки, орали, перебивая друг друга:
-Я смотрю, а якорь над водой на цепи, в воздухе висит… параллельно воде… будто его кто держит…
-Да, ветер был, будь здоров…
-С меня тельник влет сорвало, я и не заметил! Смотрю, мать честная, я совсем голый! А холодно… глянь, как ветром грудь исполосовало…
-А Палыч, слышь, четвертый день лечится… переволновался.
-А то, я не удивляюсь, у него всю команду за борт смыло, он их один доставал, в чувства приводил… юнге пришлось в морду дать, чтобы панику прекратил.
-А когда торнадо на нас пошел, я думал все, конец…
-Не конец это был, а только начало! У меня мачта так заскрипела, вот-вот пополам сложится! Я ее обнял, так и стоял…
И тут мужики увидели Лешку.
Воцарилась такая тишина, что было слышно, как по дну ракушки ползают.
-Леха, а ты почему один? Где Семен? – прохрипел тот самый, что мачту обнимал.
«Мало им меня, хотят и Семку линчевать» - мелькнула жуткая мысль.
-Мы вас уже заждались! Такое событие надо отметить!
-Какое событие? – автоматически уточнил Лешка и тут же пожалел о сказанном. Мало ли что они имели в виду. Может казнь виновных – это такое событие… Безопасней этого не знать.
-Ну, как же? – удивились мужики Лешкой тупости. – Если это твой Семка торнадо устроил, то мы, как настоящие моряки, завсегда к нему с большим уважением!
Лешка ничего не понимал. По идее, его сейчас бить должны, а они про Семена спрашивают. Чтобы хоть как-то защитить друга, Лешка еле слышно промямлил:
-Он не хотел…
-Знаем, что не хотел! Знаем, что ты его уговорил и за это тебе вечная слава и почет! – затараторили хором пострадавшие от торнадо.
– Садись, Леха. Ты – таки, наш мужик! Дайте ему пива!
«Да, если бы не Сема, не стал бы я героем. - размышлял Лешка, стоя на крыльце телевидения. - Вот – настоящий друг. Ничего не жалко, хотите торнадо? Пожалуйста!»
Тихо падали редкие снежинки. Мир отдыхал после шумных праздников.
В кармане куртки пропиликал телефон. Любитель устраивать экстрим для других прислал сообщение: «Возвращаюсь 18 января!»
Лешка посмотрел на коллег, улыбнулся и пошел домой.
Он шел по любимому городу и думал, что это было совсем неплохо, снимать новогодние репортажи, детские утренники с дедами Морозами и Снегурками. Но в его жизни Новый год начнется через три дня. Мимо спешили, кутаясь в шарфы люди, для которых год уже наступил.
Лешка не прятал лицо от снега. Пусть колет лицо, пусть… Осталось подождать три дня… А, впрочем, зачем ждать? Сейчас он пойдет в офис и наведет порядок. Надраит палубу до блеска, закупит чаю, кофе, конфет… приготовит к работе кассеты, а еще…
И вдруг Лешка с удивлением обнаружил, что улыбается.
А как же иначе, ведь, если наступит Новый год, значит, обязательно придет весна. А куда она денется? В тайге зацветет багульник… Потом придет лето и будет море, и яхта… и наступит осень, и будет охота...
Еще только три дня и будет новая жизнь, полная съемок и приключений!
Такая уж у него работа!