ЖЕРАР ДЕ НЕРВАЛЬ
(1808-1855)
ХРИСТОС НА МАСЛИЧНОЙ ГОРЕ (I - V)
I.
Когда под кроною священной, как поэт,
Воздел Господь в немом томлении жестоком
Худые руки ввысь, провидя скорбным оком
Неблагодарного ученика навет,
Он обернулся к тем, кто поджидал рассвет,
К храпевшим, словно скот в загоне, лежебокам -
Кто мнил себя во сне царем, а кто пророком -
И крикнул что есть сил: "Нет Бога! Бога нет!"
Те спали мертвым сном. "Да ведома ль вам весть?
До звездной тверди я сумел главу вознесть
И вот поник в тоске, отчаянье, печали…
Я лгал вам, братья, лгал! Не в мире мы - в дыре,
Я - жертва на пустом безбрежном алтаре.
Нет Бога, умер Бог!" Но те всё спали, спали.
II.
Твердил он: "Все мертво! Я видел тьму миров,
Я до конца прошел их млечными путями:
Там золото песков и серебро валов
Разбрасывает жизнь бессчетными горстями.
Везде лишь соль пустынь, да волн немолчный рев,
Да вихрей перехлест над пенными морями,
Да в вышине полет блистающих шаров,
Но Дух не веет там, в кромешной звездной яме.
Я божий взор искал - мне встретилась глазница
Бездонной пустоты, откуда ночь струится,
Над миром сумрачным сгущаясь все сильней.
И радуга стоит вкруг этого колодца,
Грань хаоса, чья тень небытием зовется,
Спираль, в которой скрыт исток миров и дней.
III.
О стражница-судьба, холодная, немая,
Не случай ли слепой тебя саму влечет
Средь мертвенных миров, в снега их одевая
И всю вселенную заковывая в лед?
Ты знаешь, что творишь, о сила роковая,
Когда померкших солнц расстраиваешь ход?
Уверена ли ты, что череда живая
Воскреснувших светил на смену им придет?
Отец мой! Ты - во мне, жить без тебя нет мочи.
Но в силах ли ты сам и смерть одолевать,
И до конца под тем напором устоять,
Который на тебя обрушил ангел ночи?
О, как я одинок! В глазах от слез темно,
И если я умру, всё умереть должно".
IV.
Никто не внял его стенаниям глухим,
И вот, преодолеть не в силах эту дрему,
Он, сломлен, полужив, воззвал тогда к другому,
Кто бодрствовал в ночи, покуда спал Солим.
"Иуда, - крикнул он, - нам ведомо двоим,
Что стоит твой товар. Не медли ж по-пустому:
Я исстрадался, друг. Уйми мою истому:
Коль дело решено, покра покончить с ним".
Но шел Иуда прочь, хмур, недоволен платой
И столь мучительным раскаяньем объятый,
Что чудился ему укор у всех дверей…
И лишь один Пилат, в ту ночь не спавший тоже,
К страдальцу снизойдя, велел как можно строже:
"Безумца этого - под стражу поскорей!"
V.
Да, то был он, Господь, безумьем озаренный,
Икар, что к небесам вознесся, как стрела,
И Фаэтон, кого гроза богов сожгла,
И Аттис раненый, Кибелой воскрешенный.
Авгур пытал судьбу над жертвой обреченной,
Земля, хмелея, кровь бесценную пила,
Вселенная на миг качнулась как юла -
И задрожал Олимп над пропастью бездонной.
И кесарь возопил: "Ответь мне, Ра-Аммон,
Кто этот новый бог, властитель всего света?
А если он не бог, не демон - кто же он?"
Оракул смолк навек, не дав ему ответа;
И лишь тому была открыта тайна эта,
Кем был бездушный прах душою наделен.
пер. Ю. Стефанова