За минувшие две недели Кира мало спала: неприятности лишили ее душевного равновесия. Особенно тяготила несправедливость: мало того, что ей трепали нервы в прокуратуре, так теперь решался вопрос о наложении дисциплинарного взыскания на службе. Там доказательств ее вины не требовалось. Решение принимал не суд, а внутренняя комиссия: для установления виновности достаточно было высшей воли.
В других организациях могли наказать за провинность разовым лишением премии, но не в налоговом ведомстве. Здесь все обстояло гораздо круче: по результатам служебного расследования объявлялось дисциплинарное взыскание, например, в виде замечания, и ставить вопрос о его снятии можно было обычно лишь через год. Ни о каких премиях при наличии взыскания не могло быть и речи, поэтому наказанным предстояло в течение года жить на восемь-девять тысяч рублей.
Половину сразу отдай в виде квартплаты домоуправляющей компании. Как это «мудро» придумано - установить оклад ниже прожиточного минимума, а потом корректировать доход до среднего по стране разными доплатами и премиями, которых можно в любой момент лишить! А ведь она одна воспитывает сына-студента, и за его обучение приходится выкладывать немалую сумму! Говорят, теперь возможно выселение из квартир тех, кто задолжал. Нарочно, что ли, это делается?
Сын Олежка учится на юриста на втором курсе дневного отделения Университета. Плата за очное обучение выше, но что поделаешь: только там существует военная кафедра и отсрочка от службы в армии. Олег точь-в-точь похож на своего отца ; такой же красивый, добрый и отзывчивый, готовый помочь по первой просьбе, часто даже себе в ущерб. Как и отец, он увлекающийся человек, и у него тоже много друзей. Кира никогда не развелась бы с мужем, если бы не его бесконечные мелкие интрижки. Бабы всегда к Косте так и липли. А последний роман переполнил чашу ее терпения!
В тот год, пять лет назад, ее в приказном порядке послали на месячные курсы повышения квалификации в Пермь. Как водится, ехать никто не хотел, и у каждого нашлась причина: у одной маленький ребенок, у другой мать-инвалид, у третьей ревнивый муж, у четвертой больной желудок и она не может питаться в столовых, пятая только что вернулась с таких же курсов.
Целый месяц Кира скучала по Костику и Олежке, записывала нудные лекции, в которых не было ничего нового. Она с досадой размышляла о потерянном времени, о том, что ее работу за этот месяц никто не сделает, и после возвращения предстоит ударный неоплачиваемый труд по вечерам и выходным. Курсы, курсы! Отличная возможность управленцам подзаработать за счет бюджетных денег, не особо напрягаясь, а также отчитаться наверх о ведущейся работе по повышению уровня низового состава. За качеством лекций на таких мероприятиях никто не следит, попробовали бы они вот так часами налоговый кодекс цитировать на платных лекциях для бухгалтеров!
Наконец, настал день итогового тестирования. Вечером предстоял прощальный банкет и только на следующий день - возвращение домой. Почти десять часов в поезде!
Когда Кира подошла к группе собравшихся для тестирования, все поздравляли Сеню Балашова: у него родился сын. Счастливый отец объявил, что сразу после экзамена едет домой на машине. Балашов - земляк Киры, только из другой инспекции.
- Сеня, а меня не подвезешь? - ухватилась Кира за возможность пораньше уехать.
- Без проблем, только быстро давай, я тороплюсь!
Кира сдала тест одной из первых и помчалась за своими манатками в общежитие. Всю ночь они находились в пути, зато к восьми часам утра были уже в родном городе.
В дороге предупредить родных о своем возвращении Кира не смогла: не было связи. Как только пересекли границу области, Кира вновь схватилась за телефон. Однако сотик мужа был почему-то недоступен. Зато сын сразу ответил на вызов, у него как раз начинались занятия в школе.
- Привет, сынок! Как дела? Все в порядке? Я уже подъезжаю к дому!
- Привет, мам! А мы думали, ты завтра приедешь.
- Так получилось, что я пораньше слиняла. Ты рад?
- Конечно! Может, мне уйти с уроков?
- Ни в коем случае! Я пока отдохну, приведу себя в порядок, обед приготовлю, на службу мне сегодня не надо. У папы все нормально? Не могу ему дозвониться.
- Да, все хорошо. Он на работе. Мам, только ты не удивляйся. У нас дома живет Катя. Это знакомая тети Оли твоей.
- Что за Катя?
- Тетя Оля попросила папу, чтобы она у нас пока пожила временно, пока квартиру не найдет съемную. Она сюда из района приехала, на работу устроилась.
- А почему тетя Оля у себя ее не поселила?
- Ну, я не знаю, папу спроси. Вроде у нее там любовник новый появился, и с Катей им никак нельзя в одной комнате.
- Ладно, разберусь. Пока-пока, не задерживайся из школы, я соскучилась.
Открыв квартиру своим ключом, Кира услышала громкую музыку. На кухне в Костиной рубашке завтракала голоногая и длинноволосая незнакомая девица. При виде внезапно возникшей в дверном проеме Киры она поперхнулась.
- Здрасте. А Вы кто?
- Я-то хозяйка, а вот кто Вы, интересно? - спросила Кира не слишком любезно, думая о том, что девица плохо воспитана: по всему видно, что чувствует себя здесь, как дома, и с какой-то стати надела рубашку чужого мужа. В душе у Киры неприятно царапнуло: почему Костя ни слова не сказал жене?
- Я Катя. А разве Костя Вас не предупредил? Он ждал Вас только завтра, - нахальная девица все же выключила музыку.
Кира, привыкшая к тому, что Костя помогал всем, кто ни попросит, молча прошла в гостиную, скрывая смутное недовольство. Похоже, гостья обосновалась именно тут: на диване лежит чужое женское нижнее белье. Ну, надо же, живет в ее квартире с двумя мужиками, и ни малейшего стеснения. У Олежки, слава Богу, отдельная комната, изолированная; из гостиной дверь ведет в супружескую спальню: стандартная советская планировка.
Кира направилась к шкафу, чтобы взять халат. Интересно, почему постель не заправлена? Костя аккуратен: он никогда не оставит ее разобранной, как бы ни спешил. Машинально поправляя подушку, Кира заметила на ней след от чужой губной помады яркого, вызывающего тона. Это явно Катин цвет.
Ревность захлестнула Киру, как цунами. Крышу снесло. Ей и самой потом стыдно и тяжело было вспоминать, как она себя повела. Зато Катю после небольшой потасовки как ветром сдуло: умчалась с тем, что успела схватить из своих вещей.
Костино барахло к вечеру было помещено в две большие сумки и выставлено в прихожую. Он пытался оправдываться, но факт измены признал. Коварную Олю, якобы без умысла внедрившую молодую хищную бабенку в дом подруги именно в ее отсутствие, Кира вычеркнула из своей жизни навсегда.
От неприятных воспоминаний Кира поежилась. Двойное предательство - мужа и подруги - пережить было непросто. Ей хватило ума и силы воли не лишать мальчика отца, который вскоре разбежался со своей красоткой. Вскоре выяснилось: он был ей нужен только для того, чтобы отмазать своего любовника от уголовной ответственности.
Уже несколько лет они вдвоем, мать и сын, который, хочется надеяться, не предаст. Хорошо, что пока в сферу интересов Олежки женщины не входят. Пока рос, увлекался и шахматами, и химией, и боксом, и байдарками. Последнее пристрастие - фотография. На двадцатилетие Костя подарил ему дорогой фотоаппарат с очень хорошим разрешением, и Олежка летом занимался фотоохотой: с друзьями-байдарочниками по реке сплавлялись, и, пока остальные на берегу отдыхали, они с Ромкой вдвоем по лесам, как лоси, шарахались да в засаде сидели, пожираемые комарами, зато сделали редкие снимки зверей и птиц. А видов красивых сколько! И еще он мечтает о путешествиях. После получения диплома Кира обещала ему поездку в Египет. Теперь вряд ли получится.
Продолжение http://www.proza.ru/2012/06/19/409